Текст книги "Пугало для Богов"

Автор книги: Михаил Михеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 21 страниц)

Угу, человек предполагает, а кто-то там располагает. В открытые ворота замка мы въехали спокойно, но зато когда выяснилось, кого я привез, начался форменный ажиотаж. Из воплей бестолково мечущейся прислуги я сделал однозначный вывод о том, что данный конкретный индивидуум, с величайшими предосторожностями снятый с лошади, ни кто иной, как сын хозяйки этого замка, рано утром сбежавший подвиги совершать. Да уж, недалеко он уехал, наверное, я был первым, с кем он подрался, иначе, скорее всего, так легко бы не отделался. Местные дворяне – народ чуждый всяческой сентиментальности, рубанули бы мечом, и оставили около дороги помирать. Нормальная ситуация, жизненная.

Тут я собрался уже тихонько уехать, но в этот момент из дверей буквально выпрыгнула женщина великанских габаритов. Достаточно было взглянуть на нее, чтобы представить, каким привезенный мной парнишка будет лет через двадцать, когда исчезнет юношеская угловатость, зато нарастут соответствующие росту мускулы. Правда, представив эту картину, я не удержался и нарисовал в уме еще и пивное брюхо.

Получилось впечатляюще, и, не удержавшись, я хихикнул. Как оказалось, зря.

Несущаяся к своему чаду с грацией слона и неудержимостью носорога дама приостановила свой бег и внезапно врезала мне в глаз, причем для этого ей не потребовалось даже подпрыгивать. Не спасли ни мой собственный рост, ни то, что я по-прежнему сидел верхом. Даже нынешняя малоуязвимость оказалась отнюдь недостаточной для того, чтобы пережить этот конфликт без потерь – законов физики еще никто не отменял, и я, даже не почувствовав боли от удара, птичкой вылетел из седла. Хорошо еще, сидел по привычке, не вставляя ноги в стремена, а то бы мог и под брюхом у коня повиснуть, что совсем уж печально. Хотя, с другой стороны, будь ноги в стременах, я бы имел неплохие шансы удержаться в седле… Фиг знает, что лучше, но получилось то, что получилось. Проще говоря, я рухнул на пыльную, утоптанную до каменной твердости землю и пребольно ушибся копчиком.

Чем бы кончилась ситуация, сказать сложно. Наверное, кучей трупов и морем крови, потому что спускать с рук хамство кому бы то ни было я не собирался. Однако как раз в этот момент пришел в себя неудавшийся герой, обильно обливаемый все это время водой из колодца. Вода была, как я потом убедился, ледяная, так что оставалось только позавидовать закалке парнишки, который вначале, упорно не приходя в сознание, долго выдерживал подобное издевательство, а потом даже не чихнул. Тем не менее, очнулся он очень вовремя и успел немного выправить ситуацию еще до того, как я начал разносить эту пародию на укрепление вдребезги и пополам. Ну а потом выскочил откуда-то шустрый мужичок, оказавшийся здешним магом, кстати, целителем, и в два счета привел пацана в порядок. Глядя на то, как он это делает, я мог только мысленно поаплодировать ему.

Правда, так же подлечить мою пострадавшую задницу ему не удалось – все, что он делал, было бесполезно, мой организм просто впитывал энергию целителя. Хорошо еще, что он не понял, что произошло, а то бы пришлось ему шею свернуть на всякий случай, во избежание, так сказать, преждевременной утечки информации. Однако я просто сказал ему, что все в порядке, все прошло, мол, спасибо, он величественно кивнул и отправился по своим делам.

Надо сказать, нокаутировавшая меня грозная мамаша оказалась на высоте. Что она станет извиняться, я меньше всего ожидал, но, тем не менее… Я тоже извинился, честно объяснив причину своего смешка, на что, как ни удивительно, никто не обиделся. Мне объяснили, что решили в запале, будто это я мальчишку до потери сознания измордовал, что было, кстати, недалеко от истины. Короче, претензии друг к другу были сняты моментально, хотя, конечно, планы мои на этот день полетели в тартарары – пришлось воспользоваться приглашением благодарной родительницы, обрадованной тем, что сын вернулся живым и почти здоровым, и заночевать в замке, а то хозяева всерьез угрожали обидеться. Ну и ладно, в конце-концов, отдых еще никому не мешал, поэтому остаток дня я провел, с интересом общаясь с хозяйкой – она, кстати, оказалась женщиной не только могучей и решительной, но и весьма, по меркам этого мира, образованной. В общем, и впрямь отдохнул.

Кстати, от нее же я узнал и причину того, что установились такие странные отношения между магами и обычными людьми. Как оказалось, в последнее время маги, не все, правда, и даже не очень многие, стали вдруг намного сильнее. Не на порядок, конечно, но вдвое-втрое – это уж точно. Во всяком случае, тот замковый целитель, который безуспешно пытался меня лечить и который сейчас присутствовал при разговоре, назвал именно эти цифры. В его присутствии, кстати, ничего удивительного не было – разговор о происходящих странностях зашел как раз за обедом. На мероприятии, помимо хозяйки и ее все еще бледного, но вполне уже бодрого сына, присутствовал целитель, по совместительству их ну очень дальний родственник, наполовину выжившая из ума бабка хозяина и с пулеметной частотой поднимающий тосты немолодой уже мужик, тоже какой-то родич, недавно проездом завернувший в замок и третью неделю бражничающий. А вот хозяина замка не было – уехал куда-то, впрочем, меня это не особенно волновало.

Так вот, если верить тому, что мне рассказали, эти самые маги, почувствовав силу, начали с невероятным рвением и столь же невероятной скоростью строить всех окружающих. Некоторые возмутились, но с ними церемониться никто не стал – просто кому морды набили, а кому и похуже что сотворили, секир-башка, например.

Так что все сейчас пребывали в некотором обалдении и, на всякий случай, старались не связываться ни с внезапно забыковавшими магами, ни с их оставшимися без бонусов и от того более мирными коллегами.

Вот поэтому, кстати, и побитые мной мальчишки на том постоялом дворе борзеть не стали – небось как раз за такого вот внезапно закрутевшего мага приняли. Впрочем, неважно.

Небрежно, между делом, задавая вопросы, я довольно быстро выяснил, что обретение группой магов (что интересно, как черных, так и белых) дополнительных возможностей поразительно совпадает по времени с появлением в этом мире Зерна Хаоса. Проще говоря, затащив его сюда, я кое-кому сделал нехреновый левел-ап. Это что же получается, они на халяву получили силу, теперь стригут с этого купоны, а мне процент не скинули? Ню-ню, так дела не делаются, я еще наведу справедливость в этом курятнике. Кстати, тогда становится понятным и почему в провинции об этом ни ухом, ни рылом – просто сведения туда еще не дошли.

А вечером я получил возможность лицезреть ту, из-за которой, в общем-то, и заварился весь этот сыр-бор. На закате, нереально красивом, очень похожем на те, что я почти каждый день видел дома, в ворота, выбивая копытами облака пыли, влетела некрупная, изящная кобылка, на спине которой обнаружилась не менее изящная всадница.

Резко затормозив у ведущей к дверям во внутреннее строение лестницы, и легко спрыгнув на землю, она бегом устремилось по ступенькам, а навстречу ей уже бежал наш рыцаренок… Ох, и красивая же была пара!

Конечно, на мой насквозь предвзятый взгляд, девчонке до Лиары было как до Луны задним ходом, но все равно, парнишку я вполне понимал.

Ради такой женщины и впрямь можно все бросить и кинуться подвиги совершать. Самое интересное, что и причина, в общем-то, была уважительная – родители девушки в качестве зятя видеть его совсем не жаждали. Классическая ситуация – соседи, и те, и другие небогаты, хотя и не нищенствуют. Только вот родители девушки прямо-таки помешались на желании выдать ее за кого-то из высшего света. Найти, так сказать, выгодную партию. Ну, флаг им в руки, конечно, тем более что понять их можно. Однако, судя по всему, парнишка был настроен более чем серьезно. Глядишь, и добьется своего, особенно если немножко повременит с романтикой дальних странствий и рыцарских подвигов, а вместо этого проявит изобретательность и упорство в достижении цели. Храбрости и решительности ему и без того не занимать – теперь дело за мозгами.

Утром я выехал дальше, хорошо выспавшийся, гладко выбритый и плотно позавтракавший. Ночевка в этом замке и общение с его обитателями оставили о себе самые приятные воспоминания. Да, не богаты, да, манерами не блистают, но хорошие, открытые люди. Каждый раз, пообщавшись с такими, начинаешь понимать, что не так уж и плох этот мир. Словом, есть ради чего бороться, и есть ради кого его сохранять. Теперь заказ на предотвращение божественных разборок принимал необходимую форму, когда борешься за что-то не ради денег, а больше ради того, что это нужно тебе самому. Пожалуй, сейчас я дал бы Шутнику уговорить себя безо всяких предварительных условий, но тут уж кому как повезет. Артасу с помощником не повезло – не смогли выбрать удачное время для разговора. Не их вина, конечно, но это уже не моя проблема.

К столице я подъехал через два дня, на закате. Не торопясь въехал в ворота – внушительные, сделанные из толстых дубовых плах и обитые листами довольно паршивого, уже изрядно тронутого ржавчиной железа.

Похоже, этими воротами не пользовались по прямому назначению, закрывая въезд в город, уже достаточно давно. Во всяком случае, петли-то смазывали тщательно, поэтому блестели они, как новенькие, вот только пазы, в которые должен был вставляться засов, выдавали жителей города с головой. Ну и ладно, привыкли жители столицы жить спокойно – так и пусть их. Главное, сами ворота в порядке, придет нужда – закроют.

Правда, въездную пошлину на воротах брали исправно, причем сумма была такая, что я только присвистнул, безропотно отсчитывая деньги.

Судя по сальным взглядам стоящих на воротах хмырей, взятка была включена в общую сумму и, не исключено, превышала официальную пошлину раз этак в несколько. Блин, Москва есть Москва, в каком мире бы она не стояла и как бы ни называлась.

Въехав в ворота, я с интересом осмотрелся. Да уж, цивилизация, даже фонари вдоль главной улицы стоят, напоминая своим видом то ли фаустпатрон, то ли нераспустившийся вантуз. Убого, в общем, от столицы, пусть и средневековой, я почему-то ожидал большего. Не то чтобы разочарование было вовсе уж смертельным, но все равно как-то не так. Надо с местным королем поговорить, чтобы окультурил тут все.

Что говорить придется, сомнений ни на миг не возникало, так что когда он залечит синяки и переломы, пускай займется обликом родного города, раз уж дурную энергию девать некуда.

Приняв такое решение, и немножко повеселев от предвкушения скорого разговора, я толкнул Грома каблуками и отправился искать место, где можно на пару дней кости кинуть. Вначале, когда я только двинулся в крестовый поход на столицу, была мысль особо не задерживаться, а сразу двигать во дворец, ну а дальше по обстоятельствам. Ну, убить там всех или просто зажать королю причинное место дверью и, слегка ее покачивая, задать несколько вопросов, получив в результате абсолютно правдивые ответы. Вот только подумав немного и простимулировав затылочную область головного мозга путем долговременного почесывания, на выходе была получена здравая мысль. Проще говоря стало ясно, что в столице провинциальный подход, когда плюешь на всех и все, въезжаешь в замковые ворота и начинаешь раздавать направо и налево подарки, называемые звездюлями, может и не пройти.

Нет, подарков припасено много, хватить должно было на всех, да так, что дворец бы потом заново отстраивать пришлось. Другое дело, что и охраняется он наверняка лучше, чем те же провинциальные замки, а значит, пока будет идти процесс крушения внешней охраны, те, по чью душу я пришел, имеют неплохие шансы разбежаться. Лови их потом, старайся. Выводы напрашивались сами – лихому кавалерийскому наскоку стоило предпочесть либо скрытное проникновение на охраняемый объект, либо официальный пропуск, ну а дальше уже можно было начинать отрывать головы. В том, что до короля добираться все равно придется, сомнений не возникало – все же Гектор был не самой великой птицей на этой голубятне, но и не совсем уж мелкой сошкой, такого без ведома главы государства хрен арестуешь. Другое дело, что, возможно, граф содержался не во дворце, а где-то еще, что несколько изменяло ход решения задачи. В любом случае разведка требовалась тщательная и вдумчивая, а то можно было и вляпаться. Поэтому, посовещавшись сам с собой, я решил пару дней пожить в столице и определиться с тем, кого буду убивать сразу, а кого – чуть погодя.

Цены на постоялом дворе меня неприятно удивили. Нет, мой бюджет мог потянуть и не такое, и кровавыми слезами плакать не собирался, по местным меркам я сейчас был очень богат, и деньгами на дорогу запасся с избытком. Вот только на ту сумму, что пришлось выложить за одну-единственную ночь, да еще за крохотную комнату, в которой из обстановки были микроскопический стол, стул и койка, причем все это стояло компактно, занимая почти все свободное пространство, в том же

Гадштадте можно было прожить неделю, со всеми удобствами, полным пансионом, да еще и круглосуточным дежурством жриц любви у твоей постели. Да что там Гадштадт! По пути сюда я пару раз ночевал в попадавшихся на пути небольших городках, и там цены были хоть и повыше, чем на периферии, но все же вполне разумными, здесь же они просто зашкаливали. С учетом того, что питание в стоимость не входило, мнение о столичных коммерсантах сложилось вполне определенное. И ведь это я не в дорогую гостиницу приперся, а в самую что ни на есть средненькую, не пожалел времени и специально потратил около часа на то, чтобы по улицам проехать да обстановку узнать. Я, конечно, был готов к тому, что жизнь в столице дорогая, иначе попросту и быть не могло, но действительность превзошла самые смелые фантазии. Оставалось только скрипнуть зубами и пообещать себе, что когда начнется разборка с выносом тел, достанется не только королевскому дворцу, но и тем, кто подвернется под горячую руку, то есть всем. Не пожалею сил, всех по полной программе отоварю.

В таком вот мрачном расположении духа я отправился на ужин, который тоже не добавил мне душевного равновесия. Если двумя словами, то дорого и невкусно. Да еще и наблюдать при этом кривую рожу официанта, которому я принципиально не стал давать чаевых… А за что давать, спрашивается? За то, что минут сорок его ждал? А вот хрен вам, сволочи. Но окончательно меня добило то, что когда в своей комнате я прочитал, так, на всякий случай, тот клопогонный экзорцизм, что однажды напугал уже целую деревню, изо всех щелей полезло дряни столько, что самому захотелось бежать и спрятаться.

Хорошо хоть, что силу заклинания я дозировал очень тщательно, и можно было надеяться в этот раз не переполошить весь город. Ну, сбегут насекомые в соседние дома – так ведь наверняка в них пакости всякой не меньше, никто и не заметит появления пары тройки сотен или, к примеру, тысяч новых постояльцев. Глядишь, еще и лучше выйдет

– подерутся со старожилами да поубивают друг друга.

На этом фоне какая-то пьяная компания, расположившаяся среди ночи прямо под окнами и начавшая горланить песни, смотрелась уже вполне органичным и ожидаемым продолжением веселья. Поворочавшись в постели и убедившись, что, несмотря на усталость, под такой кошачий концерт без многолетней привычки точно не уснуть, я решился на крайние меры.

Не вступая в переговоры, встал, извлек из под койки ночной горшок, справил малую нужду, а потом вылил содержимое за окно, прямо в гущу певцов. Как ни удивительно, терапия подействовала – снизу раздалась громкая ругань, но песни больше не возобновлялись.

Утром, надев нечищеные сапоги и невкусно позавтракав, я отправился бродить по городу, быстро убедившись, что в слове

"столица", как обычно и бывает, намного больше гонору, чем практического смысла. Те же узенькие, кривые улочки, жмущиеся друг к другу дома… Средневековье, что с него возьмешь. Разве что анализы, и те плохие. Населения – да, побольше малость, чем в других городах, но и только. Хотя на провинциала, пусть и дворянина, даже последний дворник смотрит, как на пустое место. Пожалуй, уровень снобизма у местных зашкаливал, а в презрении, которое они изливали на мою скромную персону, можно было при желании утопиться. Такое отношение я чувствовал как-то, побывав в Москве, там на "замкадчиков" так же смотрели, только в нашей первопрестольной подобное отношение к приезжим было, в основном, у москвичей во втором-третьем поколении, а коренные жители столицы – народ как раз весьма доброжелательный и, как минимум, вменяемый. Здесь же понты, казалось, перли изо всех подряд, что наводило на грустные размышления. Не то чтобы это сильно меня волновало, меня вообще сложно оскорбить тем, кого я априори считаю ниже себя, но все равно атмосфера была нездоровая. Понимаю еще, когда сам морду наглую делаю. Другим мое хамство бывает неприятно, но оно, честно говоря, хотя бы обосновано, я ведь что любому жителю этого мира, случись нужда, башку оторвать могу. А когда мозгляк, которого плевком перешибить можно, цедит тебе слова через губу… В общем, пару раз я не сдержался, и это явно добавило мне уважения в глазах окружающих, хотя и, к сожалению, ненадолго – как только те, кто видели печальную участь наглецов, исчезали в толпе, градус общественного пренебрежения возвращался на прежний уровень.

А еще меня чуточку наивно, прямо с какой-то детской непосредственностью попытались ограбить. Причем обставлен процесс был настолько примитивно, что я даже чуточку обиделся. Понимаю, конечно, что изображаю провинциального дворянина, а вовсе не светоча мысли, но хоть толику уважения-то проявить надо! Неужели, по мнению местных столичных жителей все, кроме них самих, стопроцентные лохи?

Да посмотрев на них, приходишь к выводу, что лохи, скорее, они сами, если даже банальный гоп-стоп оформить не сумели.

В общем, иду я, никого не трогаю, выясняю, где, что и как, и откуда мне будет удобнее этот городишко вдребезги и пополам разносить. Белый день на дворе, камни мостовой и стены домов на центральной улице жаром так и пышут, народ, соответственно, рассосался, в тень жмется. Ну, я тоже, чтобы внимания не привлекать, свернул на узенькую боковую улочку, сюда солнце практически не попадало, так что царила здесь приятная, хотя и чуть влажная прохлада. И, что интересно, ни души не было, точнее, вначале кто-то мелькнул в дальнем конце, а потом и они пропали.

И вот стоило мне по этой улочке несчастные полсотни метров пройти, как из какого-то закоулка выскакивает девица, верещит, что ее ограбили, просит благородного дворянина помочь и тащит в этот самый закоулок. Бездарнейший спектакль, что меня развести пытаются, я сразу понял. Как понял? Да просто. На этой, с позволения сказать, даме пробы ставить негде. У нее же на физиономии размалеванной высшее панельное образование даже не написано – зубилом вырублено.

Зубилом – это потому, что слой штукатурки, по недоразумению называемый косметикой, ничем иным не возьмешь.

Ну, секунду подумав, я за ней все же пошел – так, размяться.

Правда, по пути успел засечь нишу, темную такую и глубокую.

Прятаться в ней идеально, но я-то в темноте вижу, поэтому того, кто там сидел, засек сразу. Наверное, он, выскочив, должен был мне по затылку врезать. Учитывая, что затылок – место уязвимое, я не стал зря рисковать, а, проходя, ткнул в нишу рукой. Девочка-подставочка ничего даже не заметила, да и парнишка, который в засаде сидел, подозреваю, тоже. Просто соприкоснулся затылком со стеной и тихонько по ней сполз. Хвастаться ему теперь сотрясеньем мозга и сломанной челюстью. Ну а я спокойно пошел дальше, предвкушая внеплановую тренировку.

Дальше было примерно так, как я и предполагал, исходя из здешних реалий и прогнозируемого уровня мозгового вещества в головах местных любителей легких денег. Дворик, трое лбов откровенно бандитской наружности, лица которых, не отмеченные печатью интеллекта, позволяли однозначно отнести всех троих к пролетариям. Не к тем, которые гегемоны революции, а к тем, что всюду пролетают из-за отсутствия смазки в тыкве. Дальше ожидаемый визг моей провожатой, что я – насильник и к ней пристаю, и сакраментальное: "Этот хмырь напал на вас, девушка? Вам помочь?". Ню-ню. Я, демонстративно не извлекая из ножен меча, встал в стойку – ножей, которые словно по волшебству появились в руках моих противников, не боялся совершенно, потому что был в кольчуге. Не слишком-то доверяя охране гостиницы, столь ценную вещь оставлять не стал, натянув на себя и предпочитая видеть усмехающиеся взгляды местных. Поддоспешника, правда, не надел, ну да и плевать – нож кольчуга остановит в любом случае.

Несколько секунд сохранялась пауза, закончившаяся разочарованным выражением на лице моих противников. Ну да, они-то ждали, что их приятель, сидящий в нише, тихонько подойдет сзади и оглушит меня чем-нибудь тяжелым, например, дубинкой или камнем. Убивать вряд ли будет, потому что мертвый дворянин может стать проблемой, тогда как побитый – только поводом посмеяться. Ну вот, ждали-ждали, а он взял и не пришел. Все правильно, ему не то что кого-то бить – самому бы к врачу на прием попасть. Так что напрасно, мальчики, ждете, сегодня явно не ваш день.

Очевидно, до "мальчиков" тоже дошло, что что-то пошло не так, но все же их было трое, а я – один, и такие расклады закономерно вызывали реакцию атаки. Только вот атака – это, конечно, неплохо, но вот только для того, чтобы она была успешной, надо ее, как минимум, скоординировать. Когда же тот, что был у этой троицы за главного, ощерился и, продемонстрировав неполный комплект кариозных зубов, размахивая ножом, попер в атаку, его приятели чуть отстали.

Непринципиально, конечно, но все же в схватке с противником, которому для того, чтобы вырубить любого из них достаточно один раз попасть, и секундное промедление может оказаться слишком долгим.

Первому я просто и безыскусно врезал в челюсть. Мой тренер по боксу за такой удар отправил бы меня дрова колоть, но, учитывая мою силу, хватило и его. Нападающий на меня бандит моментально стал безразличен к происходящему, улетев к ближайшей стене да так и оставшись лежать у ее подножия неэстетичным памятником собственной глупости. Сместившись влево, чтобы не драться сразу с двоими, я заблокировал окольчуженной рукой удар того, который оказался ближе, и пробил ему в грудину. Ну все, вот и еще один безучастный силуэт.

Сломанные ребра – это вам не хухры-мухры, тут даже вдохнуть больно, не то чтобы шевелиться. Третий, видать, сразу сообразил, что происходит, и зайцем кинулся вон со двора. Девчонка испарилась вслед за ним – невелики же, похоже, у них чувство дружбы и принцип взаимовыручки. Хотя, надо признать, поступили они вполне разумно. В драке я их мог и убить или, как минимум, покалечить, а гоняться за ними было попросту лень.

Подойдя к ушибленным и потому безучастным ко всему бандюкам, я внимательно посмотрел на обоих. У того, что в лицо словил, ничего смертельного, придет в себя и уползет. Правда, очень может быть, придется ему до конца жизни ходить с мордой перекошенной, но это, опять же, не смертельно. Зато второй мог похвастаться кровавой пеной на губах – видимо, осколок ребра пропорол легкое. При местном уровне медицины, особенно если не окажется рядом мага-лекаря, может и не выжить. Ну, такова твоя планида, мальчик, нехрен было выбирать работу с риском. А раз уж выбрал, стоило хотя бы уметь получше драться, а то мне, чтобы справиться с этими двоими, не пришлось даже ускоряться. Мельчает преступность, мельчает…

Правда, один раз они меня удивить все же смогли. Это когда я уже вышел с негостеприимного двора обратно на улицу было. Смотрю – шуруют обратно, да не одни. С ними вместе двое стражников местных, такие колоритные дядьки, вооруженными страшными на вид и, похоже, жутко громоздкими и неудобными алебардами. Оба с усами, оба в касках, как у Дон Кихота, и панцирях, от этого напоминающие цветом распаренных лиц вареных раков, а общим видом самовары на ножках.

Кстати, штаны у них были небесно-голубого цвета. Интересно, это что

– мода такая, или намек? Не сдержавшись, я фыркнул, хотя на самом деле смешного было мало – увидев меня, девчонка, ну, которая подставная, сразу начала тыкать в меня пальцем и вопить:

– Это он! Он! Он моих друзей избил, а меня изнасиловать пытался!

Судя по тому, с какой готовностью стражники, внушительно пыхтя, затопали в мою сторону, передо мною был то ли местный пример сращивания милиции с криминалом, то ли просто вечный принцип не сдавать земляков какому-то залетному фраеру. Честно говоря, ситуация выглядела настолько знакомой и, можно сказать, привычной, что я даже возмущаться не стал. Дождался, пока стражники припыхтят поближе, и с интересом стал ждать, что же они мне скажут. Честно говоря, это требовало выдержки – потом от обоих несло так, что страшно становилось. Для жары, в общем-то, неудивительно, да и дезодорантов здесь еще не изобрели, но все равно напрягает страшно. Они бы хоть мылись иногда, что ли…

Отдышавшись и прокашлявшись, один из стражников, тот, что повыше и с красной нашивкой на рукаве, голосом, который ему, очевидно, казался грозным, а мне, в силу большей осведомленности о соотношении сил, смешным, прорычал:

– Стоять! Держать руки на виду! Кто такой?

– А ты сам-то кто такой? – насмешливо и чуть презрительно, как и подобает дворянину, спросил я в ответ, не пытаясь бежать и держа руки на виду, одну на эфесе вытащенного примерно на два пальца меча, а другой придерживая ножны. И вопрос мой, и тон, и, главное, поза, несомненно указывающая на то, что я готов драться, не слишком понравились стражнику, зато сразу осадили его наступательный порыв.

– Я – десятник городской стражи Андербальд, – прорычал он, правда, теперь уже на два тона ниже. Создавалось впечатление, будто он свято уверен, что его звание должно произвести на меня впечатление. Интересно, с чего бы? Десятник – это ведь вроде ефрейтора по-нашему, максимум сержант. В общем, ничего серьезного.

– У вас что, десятник, дел других нет, кроме как со всяким ворьем якшаться?

– Чего-о… – начал было Андербальд, но я, быстро шагнув вперед, взял его левой рукой за плечо и сжал. Заскрипело, сминаясь, не слишком толстое и не самое качественное железо. Десятник взвыл – похоже, мышцу ему защемило основательно, да еще и железкой зафиксировало.

– Вали отсюда, козел, а не то нашивку оборву. Еще раз увижу – пеняй на себя.

Краем глаза я увидел, как второй стражник начинает движение, которое явно должно было закончиться для меня плачевно. Проще говоря, древком алебарды по хребту. Нет уж, я к алебардам еще после первого знакомства с этой пакостью относился крайне предвзято, да и вообще не собирался давать всяким олухам меня бить. Моментально перехватив деревяшку, я сжал кулак. Хрусть! Древко, как и ожидалось, переломилось пополам. Бац! Обломком, который остался в моих руках, я безжалостно съездил стражнику по каске. Дзыннь! Ну, это уже каска зазвенела. Контуженный стражник как стоял, так и сел, звук при этом получился, кстати, интересный, этакий плюхающий лязг. Тоже, кстати, понятно, почему. Лязг – это панцирем о камни мостовой, а плюх – это от того, что с той же мостовой соприкоснулась его толстая задница.

Нормально я ему врезал, в общем. Сам виноват, нечего было наезжать.

В принципе, на этом инцидент был исчерпан. Мелкокриминальная парочка испарилась, как по волшебству, и стражники даже не попытались возразить, что еще раз подтверждало мое предположение о том, что они были крышей этой шайки. Мне тоже претензий не предъявлялось, наверняка все сообразили, что захоти я – и живым отсюда уйдет только один человек. Как говорится, с трех раз угадайте, кто. Потрепав скривившегося от такой наглости десятника по щеке и ободряюще улыбнувшись его товарищу, все еще пытающемуся разобраться со сведенными в кучу глазами, я сделал всем ручкой и пошел своей дорогой. Больше меня никто трогать не рисковал – новости в криминальном сообществе разлетаются быстро.

Это маленькое приключение пробудило во мне аппетит, поэтому я заскочил в первую попавшуюся ресторацию. Здесь тоже было дорого, но зато и кормили намного лучше, чем в гостинице, так что поел я с удовольствием, к тому же, то ли в связи с практически пустым залом, то ли еще почему, официанты были расторопными, и покинуть помещение, даже после того, как я съел все, что заказал, не просили. Такой сервис мне понравился, поэтому я заказал еще кувшин хорошего вина, и с полчаса сидел, заодно с интересом рассматривая из окна очень удобно для наблюдения расположенный храм какого-то местного божества. Кажется, Сорес, так его звали, я не запоминал специально.

Храм, кстати, был красивый, построенный со знанием дела, в таком и помолиться людям не стыдно.

Вообще, народ в этом мире, как я заметил, особым религиозным рвением не отличался. Да, была целая толпа, или, как любят говорить ученые мужи, пантеон богов, которым иногда даже молились, но храмы, виденные мною раньше, величием не поражали, да и толп народу я в них что-то не замечал. В столице с этим дело обстояло несколько серьезнее, храмов было побольше, повнушительнее, да и люди в них заходили и выходили частенько. Это, конечно, не как у нас, когда на какой-нибудь церковный праздник в церковь набивается столько народу, что от духоты и давки люди, бывает, не то что в обморок падают, но и просто ласты склеивают, но все же хоть какой-то признак активно работающей религии. Опять же, неизменный атрибут преуспевающего храма имелся – нищие на паперти. Живописные такие нищие, похожие на наших хиппи – такие же непонятно одетые, длинноволосые и бесполезные.

А так, конечно, ничего особенного, храм как храм, бог как бог. О богах местных у меня уже сложилось определенное, не самое лестное мнение, подозреваю, что и у них обо мне какое-то мнение сложилось.

Во всяком случае, в мою жизнь последнее время ни один местный бог вмешиваться не пытался – понимали, видать, чем это грозит, ну и я, соответственно, претензий к ним не имел. Так что понаблюдал за храмом еще немного, потом мне это наскучило, и я, допив вино, расплатился и пошел по своим делам.

В гостиницу вернулся уже затемно, когда льющаяся с небес жара окончательно спала, но разогретые за день камни все еще создавали ощущение льющегося со всех сторон тепла. Ужинать не хотелось, поэтому, поднявшись в свою комнату, я бухнулся на кровать. То, что мои шмотки по-быстрому перетряхнули, было заметно, зря я, что ли, ставил мелкие, примитивные, но от этого не менее действенные секретки вроде волоска на двери, который обязательно упадет, когда ее открывают, или нитки, строго определенным образом лежащей на мешке с моими скудными пожитками. Вот интересно, это местные преступные элементы постарались, или местные же правоохранители? В принципе, возможно было и то, и другое, с одинаковым результатом.