Текст книги "Песец подкрался незамеченным"

Автор книги: Михаил Михеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 35 страниц)

   Утром его ждал небольшой сюрприз – к завтраку дочь не вышла. Впрочем, сюрприз действительно был из разряда мелких, потому как поспать она любила не хуже отца. Ковалев с матерью не так давно даже посмеялись над этим, но будить ребенка не стали. Не стал Ковалев будить ее и сейчас, тем более что мать Ковалева вчера улетела на Дальний Восток, Долину Гейзеров посмотреть. Давно хотела, вот и собралась наконец. В общем-то, и правильно – если есть возможность, надо ею пользоваться.

   Вот и Ковалев воспользовался возможностью тихо и спокойно доделать дела, не сделанные с вечера. Как говорится, в тишине и покое, когда никто над ухом не нудит и не стонет. Однако, когда дочь не вышла и к обеду, Ковалев удивился – поесть девочка тоже любила, и здесь она тоже пошла в отца, тем более что лишние килограммы ей пока что не грозили. Поэтому вздохнул адмирал и отправился выяснять, с чего это она так игнорирует пищу. Может, голодовку объявила? В знак, так сказать, протеста против родительского произвола. Или, может, животом мается...

   Однако в комнате дочери Ковалева ждал новый сюрприз – ее там просто не было. Тут уж адмирал взволновался не на шутку и предпринял короткое, но эффективное расследование. В результате выяснилось, что примерно в четыре часа утра девушка покинула дом и удалилась в направлении дороги. Автоматика зафиксировала это, однако, так как настройки систем защиты дома были направлены исключительно против вторжения извне и не имели приказов по поводу тех, кто желал его покинуть, то и мер никаких принято не было.

   Да, весело... Сбежала девочка. Похоже, в решениях она была резкая, как понос – вся в мать, Ковалеву оставалось лишь удрученно помотать головой. Дальше, конечно, по поводу ее местонахождения можно было строить различные догадки, но что-то подсказывало адмиралу, что его дочь просто плюнула на запреты и решила поехать на концерт самостоятельно. Машину брать не стала – во-первых, не смогла бы завести, а во-вторых, водила паршиво. Ну и поступила вполне логично – поехала автостопом, благо недалеко, а трасса весьма оживленная даже ночью. Оставалось только проверить, насколько правильны предположения, чем Ковалев незамедлительно и занялся.

   Сразу по приезду дочери он предпринял некоторые меры предосторожности – так, на всякий случай. Одной из таких мер было незаметное вживление под кожу девочки маяка, благо был он совсем маленький, меньше полумиллиметра в диаметре. Этакое чудо инопланетной техники, которым снабжался любой имперский военнослужащий. Передатчик подавал очень узкий по частоте, но, в то же время, достаточно мощный сигнал, указывающий на местонахождение носителя датчика. Ну и биометрию передавал заодно – так, на всякий случай. Мощность сигнала была как раз достаточной для того, чтобы его было несложно отследить при помощи самого примитивного спутника, а уж чего-чего, а спутников на орбите Ковалев подвесил предостаточно, благо размеры их были ничтожны и земными средствами наблюдения они не обнаруживались в принципе.

   Спутников, правда, в тот момент поблизости не оказалось, а при работе с дальней дистанции, как сейчас, со спутника, висящего над экватором, неизбежна погрешность, однако сигнал был четким, аппаратура спутника достаточно чувствительной и местоположение девушки определялось с точностью до полутора метров. Ковалев мог поздравить себя с грамотным использованием дедуктивного метода и стройностью логических построений, достойной ученого или шизофреника. Ну и выругать самого себя, опять же, за то, что не подвесил геостационарные спутники.

   Но, в принципе, определив местонахождение дочери, Ковалев не слишком заволновался – возможно, из-за того, что никогда за дочкой не приглядывал и как члена семьи ее пока что не очень воспринимал, а скорее всего, из-за врожденного цинизма. Проще сказать, подошел по принципу "нагуляется – вернется", и выбросил проблему из головы. В самом-то деле, не дитя малое – в ее возрасте за Ковалевым уже были и драки, и приводы в милицию, и еще много всего. И ничего – вырос вполне нормальным. Адмирал считал, что в детстве стоит перебеситься – меньше проблем будет потом, во взрослой жизни. Так что пускай девочка оторвется малость, на том же концерте, тем более что и ее местоположение, и физическое состояние постоянно отслеживаются. Ну а когда она перебесится и вернется, дома ее будет ждать любящий отец с ремнем в руках – так, для профилактики дальнейшей дурости.

   К концу третьего дня он так уже не считал, на полном серьезе собираясь ехать за дочерью, брать ее за шиворот и волочить домой, презрев все рекомендованные психологами методы воспитания. Именно в этот момент и раздался телефонный звонок.

   Трубку Ковалев взял немедленно – звонить по этому телефону могли немногие, в первую очередь члены семьи. У адмирала была нешуточная надежда, что звонит блудная дочь, однако вместо нее в трубке прозвучал незнакомый мужской голос с характерным акцентом, поинтересовавшийся, здесь ли Ковалев, причем даже не по фамилии, а типа "ты, козел, хозяина позови, да!" Ковалев малость ошалел от такого наезда – с подобным обращением он не сталкивался очень давно, еще с лихих девяностых, но тогда многие так лаялись.

   Впрочем, адмирал не остался в долгу и с чисто барской вальяжностью спросил, что за дендромутант антропоморфный его спрашивает. На той стороне трубки заткнулись на секунду, а потом выдали грубую и незатейливую (фу, у нынешних уродов криминальных, похоже, напрочь утрачено искусство составления сложнопостроенных многоэтажных конструкций) фразу, смысл которой сводился к тому, что Ковалева не поняли. "Буратино недотесаный" любезно пояснил Ковалев и повесил трубку.

   Однако секунду спустя телефон задребезжал вновь, и на этот раз уже другой голос, на чистейшем русском языке и без всякого акцента, произнес:

   – Василий Олегович, не вешайте трубку. Ваша дочь у нас, и судьба ее зависит только от вашего поведения.

   "Боже, как банально" – подумал Ковалев и, подпустив в голос растерянные и чуть испуганные нотки, ответил:

   – Чего вам нужно?

Глава 3

   – Нет, это не кавказцы. У них акцент совсем другой, а так обычно рассказывают скверные анекдоты про них.

   Вердикт эксперта, в данном случае штурмана Синицына, был воспринят Ковалевым с должной степенью уважения и доверия. И в самом деле, почему бы и не доверять человеку, который с этими самыми кавказцами общался очень плотно и не одного лично отправил на тот свет. Правда, все это были сепаратисты-террористы, но от рода занятий, как говорится, национальность не меняется, равно как и цвет их потрохов.

   Олаф, еще один супер, примчавшийся по вызову вместе с Птахом (а именно таково было прозвище Синицына "среди своих" – что поделать, производная от фамилии), сидел в кресле и со своим обычным спокойствием наблюдал за происходящим. Вот ведь идеальный боевик – интересуется только и исключительно тем, что надо для дела, никаких умствований. Получил приказ, пошел и нарезал всех на кусочки, без лишних раздумий и эмоций. Именно за это Ковалев его и ценил, и именно поэтому не собирался продвигать на руководящие посты – Олаф, как он считал, был вполне на своем месте. Это на непоседливого и умного Синицына у адмирала были серьезные планы, а Олафу он рискнул бы доверить командование, максимум, ротой. Впрочем, у каждого свои достоинства и свои недостатки.

   Вообще, интересная фигура этот Олаф. Внешне – образец викинга из старых скандинавских саг, такой же светловолосый и могучий, ростом почти на голову выше тоже отнюдь не маленького Ковалева. От этого сходства и прозвище свое получил, кстати. Даже бороду носит, подобно викингам, только очень аккуратную – он вообще аккуратист и чистюля. Хотя, конечно, в космосе с бородой не слишком удобно, особенно в скафандре – но ведь носит же, и фиг его переубедишь. Кстати сказать, отпустил он ее уже после того, как его прозвали Олафом, очевидно, чтобы соответствовать новому имени, так-то он Петр Герасимов, лейтенант-десантник в отставке. В отставке после того, как разбился мало не насмерть и, не встреться на его пути адмирал Ковалев, был бы обречен навсегда остаться привязанным к инвалидной коляске.

   – Думаю, ничего особенного выдумывать не надо, – продолжал между тем Синицын. – Зачем изобретать велосипед? Подвешиваем над ними бот, обрабатываем их логово станером – и делаем, что хотим. Ну, голова у девочки поболит слегка...

   – Станером нельзя, – отозвался Ланцет, четвертый и последний член их импровизированного штаба, примчавшийся на помощь вместе с Синицыным и Олафом и сейчас занятый не столько обсуждением ситуации, сколько ревизией книжных полок адмирала. Ковалев когда-то увлекался историей, и в его собрании было немало интересных трудов, которые Ланцет, вроде бы и не обращающий внимания на происходящее, с большим интересом просматривал. Явно намерен был себе чего-нибудь выпросить, эстет... Вообще, от него и не ожидалось активного участия в обсуждении планов, Ланцет был специалистом, скажем так, несколько иного профиля, однако, несмотря на кажущуюся отрешенность от происходящего, Ланцет все слышал и успевал анализировать. Просто не встревал в разговор профессионалов, пока этого не требовала ситуация.

   – Это почему же нельзя? – воинственно обернулся к нему Синицын.

   – Да все очень просто, – Ланцет подошел к экрану, провел пальцем по сенсорной поверхности, заставляя передаваемое со спутника изображение особнячка чуть увеличиться и выглядеть под другим углом. – Мы не знаем, из чего сделаны стены этого домишки, с имеющимся в наличии оборудованием этого не определить, а выводить на орбиту серьезный спутник-разведчик мы уже не успеваем. Но, если мне не изменяет склероз, в этих местах многие дома строятся из дерева, а потом обкладываются кирпичом – так и теплее, и дешевле. И очень похоже, что, как и многие вокруг, хозяин этого безвкусного строения поступил так же. Дерево, если ты забыл, заряд станера гасит очень сильно, стало быть, излучение низкой интенсивности они даже не заметят, ну, почувствуют легкий дискомфорт, а стоит добавить мощности, как удар будет усилен скачкообразно. Вспомни характеристики дерева как поглотителя. Забыл? В среднем до трех единиц поглощение почти полное, а дальше структура дерева нарушается и проходит уже абсолютно все. Если девочка в подвале, под бетонной плитой, то ей ничего не грозит, а если в самом доме? Мы ведь даже не можем пока что даже прозондировать строение. Взрослым, скорее всего, ничего не будет, действительно головы поболят, а вот ребенку три-три с половиной единицы в два счета могут мозги просто запечь, как в микроволновке. Станером... Ерунду говоришь. Садитесь, молодой человек, двойка.

   Синицын пристыжено сел, даже не пытаясь оспорить мнение профессионала. Ковалев, который сам хотел предложить только что озвученный вариант, почесал затылок:

   – Ну, а сам-то что предлагаешь?

   – Я бы предложил усыпляющий газ, но у нас его под рукой просто нету. Гнать же бот на базу... Шесть часов туда, столько же обратно – быстрее нашей шаланде не обернуться. Можно, конечно, связаться с ними, пускай высылают свою машину, так половину времени сэкономим, но толку то... Разве что истребитель вышлют.

   – Да, истребитель – это выход, – кивнул Синицын, но тут же сам себя одернул. – Четыре с половиной часа, ну четыре, минимум, быстрее ему в ближнем космосе не обернуться, а то разгонится да нарвется на метеор или еще на что. А у нас осталось только два...

   – Можно попробовать достать у местных умельцев, – размышлял между тем вслух Ланцет. – У спецслужб обязательно должно быть нечто подобное. Нот это, наверное, потребует еще больше времени, да и качество той дряни, которую можно здесь найти... Да и потом, если у этих мерзавцев есть свой человек в органах, мы спалимся моментально. А он у них есть, можно не сомневаться.

   – А у твоих орлов здесь есть что-нибудь? – спросил Синицын. – Ты же здесь вроде как крутой бизнесмен, служба безопасности своя быть должна.

   – Да какая там служба безопасности, – махнул рукой Ковалев. – В столице, в центральном офисе, спецы есть, хотя и не первый сорт – лучших, которые еще со времен Союза оставались, давным-давно завербовали конкуренты. Но все равно, там люди есть, а те, что здесь, только на проходной стоять и годятся. Опять же, со спецсредствами... Туго, в общем.

   – Хреново...

   Ковалев вздохнул:

   – Все ясно, мужики. Придется работать по старинке, так что я просто пойду их убивать. Вы со мной?

   – Конечно командир, – ответил за всех Олаф. – Ты и сам знаешь, иначе зачем нас вызывал?

   – Тут дело такое, что я вам приказать не могу, только попросить.

   – Ну и дурак. Разве в таком деле своих бросают?

   – Ну, спасибо за столь лестную оценку моего умственного состояния, – через силу улыбнулся Ковалев. – Век не забуду.

   – А мы и не сомневались, – улыбнулся неунывающий гигант. – У тебя брони на всех хватит, или домой смотаться придется?

   – Да этого барахла, как грязи.

   – А оружия?

   – Еще больше. Пошли.

   И все четверо отправились в подвал выбирать снаряжение.

   Вообще, когда Ковалев вызывал группу поддержки, он был в шоковом состоянии. На него, которого боялись задеть и официальные власти практически любого уровня, и крутые бандиты, наехали самые обычные гопники. В том, что это именно мелкая мразь, Ковалев ни на секунду не усомнился – и наезд был в стиле третьесортных боевиков, и сумму выкупа назначили... Ну, скажем так, не впечатляющую. Десять миллионов долларов, с которого начались переговоры, Ковалев достаточно легко сбил до двух, мотивируя это банальным отсутствием средств и невозможностью собрать их в короткий срок.

   А они торопились... Ох, как они торопились – понимали, видать, что как только человек, которого они намерены поставить на бабки, придет в себя, им живенько наступит кирдык. Ну да, дураку понятно, что как только они лишатся своего единственного козыря – девушки – на них начнется такая охота, что солнцу жарко станет. Но рискнули, дурики, шпана подзаборная, решили, видать, что такой шанс раз в жизни выпадает. Интересно, откуда они узнали, чья это дочь? Впрочем, неважно, Ковалев почти с умилением представил себе, как аккуратненько и, главное, медленно располовинивает силовой рапирой ту сволочь, что осмелилась нахамить ему по телефону. Но, пока шел разговор, надо было играть испуганного бизнесмена, с детства ничего страшнее вилки в руках не державшего, оставив подобные нездоровые увлечения на "потом". Ну а уже когда наступит это самое "потом", можно будет и поэкзаменовать кое-кого на тему "какой гриб самый опасный"[41]41
  Как известно, самый опасный гриб – ядерный.


[Закрыть].

   Скорее всего, похитители прекрасно понимали, что десять миллионов за такой срок – сумма совершенно нереальная. Назвали, видать, с запасом – чтобы было, вокруг чего торговаться. У Ковалева один момент даже мелькнула мыслишка о том, что стоит отдать им деньги, не такие уж и большие по его нынешним меркам, и на том закончить, однако, обсосав эту мысль со всех сторон, он ее незамедлительно отбросил как глупую. Даже если дочь и отдадут, что сомнительно, он создаст сам себе скверную репутацию человека, которого можно гнуть через колено. Вдобавок, весьма вероятно, что похитители вцепятся на манер клещей, и будут сосать, пока не высосут все, вплоть до золотых коронок на зубах. Коронок Ковалев не носил, но и дураком не был. Как ни поворачивай, а все равно рано или поздно дело дойдет до силовой акции. Так почему не сразу?

   Единственное, чего он не смог добиться, так это форы во времени. Эти мерзавцы, очевидно, представляли его возможности и рассчитывали на то, что у Ковалева не будет времени подготовиться. Три часа – срок мизерный, фактически обычному человеку его хватило бы только на то, чтобы открыть сейф, достать деньги и доехать до назначенного похитителями места встречи. Назначили они его, кстати, не там где стоял особняк, а совсем в другом районе. Маскируются, подлецы... И вот что интересно, когда Ковалев спросил, не согласятся ли вместо денег принять у него что-либо другое (подобные суммы все-таки в домашних сейфах не держат), ответ оказался несколько неожиданным – согласны были золотом или бриллиантами. Похоже, был среди этих гадов кто-то, разбирающийся в ювелирном деле. Что же, к ювелиру будет совершенно особый разговор.

   Плохо было, что из всех товарищей, отдыхающих сейчас на Земле, в пределах непосредственной досягаемости были только трое. Из них двое – суперы, Синицын и Олаф, махнувшие на Урал на охоту-рыбалку, а третий – Ланцет. Ну, с ним вообще было просто – они с Ковалевым были почти что земляки, поэтому его и удалось быстро найти. Остальных, конечно, тоже можно было собрать, но время, время – все упиралось в эту незаметную, но столь важную для каждого человека субстанцию.

   Конечно, Ковалев мог пойти "на дело" и в одиночку – страха у него не было и в том, что он голыми руками порвет толпу, а с тем оружием, которое хранится в подвале, запросто устроит локальную войну с предсказуемым результатом, адмирал не сомневался. Однако при всем при том он прекрасно понимал простую истину – один в поле не воин. Одиночку подстерегает слишком много случайностей – ведь случиться может все, что угодно, вплоть до не вовремя подвернувшейся ноги. И потом, Ковалев осознавал также, что истребить врагов – это, конечно, здорово, но главной-то задачей у него является дочку вытащить, а вот этого в одиночку можно и не суметь.

   Ну и вот, Ланцет сразу и доказал справедливость подобного хода мыслей. Ну в самом-то деле, Ковалев и предполагал использовать станер – ну не знал он о свойстве древесины блокировать парализующее излучение. Да и откуда ему это знать? Он ведь, в основном, судовождением занимался да командованием эскадрой в бою. А Ланцет – профессионал, моментально все просек. И хорош бы был адмирал, попробуй он обработать станером дом, а потом туда войти. А там толпа вооруженных людей, нервных и злых...

   Ну, теперь-то все получалось намного проще – четверо хорошо тренированных бойцов, из которых трое в разы превосходили обычного человека и в скорости, и в силе, облаченных в непроницаемую броню и вооруженные так, что все спецназовцы мира могут нервно курить в уголке, гарантированно делали любых доморощенных мафиози. Ковалев совершенно перестал волноваться. Жаль, конечно, что не получится ни со станером, ни с газом – ну да что делать, всего не предусмотришь, ну а на будущее урок будет. Примерно с такими мыслями Ковалев спускался в подвал, в котором располагалась его личная оружейная.

   Подвал был как подвал, разве что уровней много. На первом, скорее даже не подвальном, а полуподвальном, располагался небольшой спортзал – маты, шведская стенка да тренажерный зал, отлично оборудованный и пыльный – как и большинство таких вот личных спортзалов, популярностью у хозяев он не пользовался. Впрочем, Ковалеву это было простительно – он в полете имел такую физическую нагрузку, что дополнительные занятия здесь выглядели смешно. Мать – женщина в возрасте, так что требовать от нее поднимать штангу тоже занятие бесперспективное. Хотя корабельный регенератор и постарался, но тут еще и чисто психологические моменты есть – возраст и все такое, достаточно велосипеда летом и лыж зимой. Дочь поселилась недавно, спортом она вообще не увлекалась, а больше в доме никто не жил, поэтому спортзал простаивал. Если вдуматься, оборудовать его было, в общем-то, ошибкой – Ковалев, когда проектировал дом, включил его в список требуемых помещений, скорее, по ошибке. Вот как вбит в голову стереотип, что в доме должны быть свои камин, бильярдная и спортзал, так он и реализуется. Вот и получилось совершенно бесполезное помещение, в отличие от гостиной с камином, у огня которого Ковалев, например, сиживал регулярно – нравилось ему просто сидеть, смотреть на огонь и думать. Да и мать камин любила. Бильярд тоже не простаивал – шары Ковалев гонять не то чтобы любил, но периодически этим развлекался. А вот спортзал...

   Впрочем, спортзал был еще и решением на перспективу – Ковалев отнюдь не жаждал остаться последним в своем роду, поэтому рассчитывал рано или поздно все-таки обзавестись семьей и детьми. Так что, глядишь, не себе – так детям пригодится.

   На уровень ниже располагались резервный электрогенератор, на случай, если прервется подача электричества, и котельная, питающая теплом и дом, и расположенную в отдельной пристройке сауну. Опять же, решение на уровне стереотипов – сауны Ковалев не слишком жаловал, предпочитая настоящую, на дровах, баню, желательно по черному – у нее и запах совсем другой, и эффект для организма. Такую он сам срубил чуть в стороне и регулярно (конечно, когда бывал дома) ею пользовался. Ну а лень топить баню – тогда просто душ или ванна, по настроению, а сауна – она вроде как во всех проектах есть, вот и пристроили, как говорят в Украине, "шоб було".

   Так вот, а ниже котельной располагался третий уровень. На первый взгляд, обычная мастерская – с тисочками-станочками и обилием развешенных по стенам инструментов. Ковалев ею даже пользовался иногда – руки у него росли, что называется, откуда надо, и он просто любил иногда повозиться с железками и деревяшками. Но была у мастерской еще одна функция – большой шкаф, заставленный подшивками старых журналов, располагающийся у дальней стены, при нажатии на незаметный выступ в углу комнаты мягко и практически бесшумно отъезжал в сторону, открывая на всеобщее обозрение дверь наподобие сейфовой, только в десятки раз прочнее. Эту дверь открыть было куда сложнее – она отпиралась только при наборе довольно длинной комбинации цифр и сравнении генетического кода желающего войти с кодом хозяина, заложенного в ее памяти. Впрочем, процедура занимала пару секунд, не больше. Ну а когда дверь все же открывалась, то она являла на всеобщее обозрение большую комнату с содержимым, от одного взгляда на которое дружно удавились бы от зависти все – от милиции до армейского начальства. Хотя там было, по имперским меркам, не так и много вооружения – так, на штурмовой взвод.

   Естественно, народ сразу же принялся активно вооружаться. Кто-то сказал, что в каждом мужчине, где-то там, в глубине души, сидит мальчишка. Некоторые, правда, шутят, что это возможно только в случае, если мальчишку этого съесть. Так или иначе, определенная логика во фразе про мальчишку имеется – попробуйте найти мужчину, равнодушного к оружию. Нет, есть и такие, но на проверку, как правило, это оказывается или гей, или просто, что называется, человек со сдвигом по фазе. Иными словами, очередная ошибка природы. Ну, есть и еще один вариант – когда человек отлично владеет собой и не хочет свою любовь к оружию афишировать, но это уже совсем другая история.

   Так вот, пустите троих (Ковалева можно было не считать – он был у себя дома) мужчин в арсенал – и легко представить их реакцию, пусть даже у каждого из них дома коллекция не хуже. Впрочем, баловство с перебиранием пистолетов и выбора силовых рапир по руке (при том, что все они одинаковые) кончилось довольно быстро – все собравшиеся, все-таки, были профессионалами и знали, кому и что нужно. Однако оружия каждый набрал целую гору – все правильно, никогда не знаешь, на что нарвешься, а здоровья у суперов немерено, справятся без проблем. Ну а потом народ приступил к наиболее важной части подготовки – подборе и подгонке индивидуальной брони. Глупо было бы попасть под случайную пулю, если есть возможность защититься от нее, просто надев нетяжелый комбинезон, совершенно не стесняющий движения, когда давление на ткань идет изнутри, и приобретающий твердость стали при ударе снаружи. Такая броня предназначалась для легкой пехоты, случись ей действовать в условиях нормальной атмосферы при слабом сопротивлении противника. Здесь, правда, сопротивление ожидалось серьезное, но и бойцы были необычные, так что Ковалев согласился с выбором товарищей – такой защиты должно было хватить. Он и сам выбрал такой доспех.

   Правда, чуть позже, пока суперы облачались, Ковалев поймал за локоть Ланцета, вздумавшего надеть такую же броню, и приказал:

   – Паша, надень скафандр.

   – Это почему еще? – обиженно вскинулся Ланцет.

   – Паша, ты не супер, у тебя не та реакция, не та прочность костей. Не хотелось бы, чтобы ты пострадал – таких спецов, как ты, хрен найдешь.

   Ланцет сделал обиженную физиономию, пожал плечами, но послушно влез в боевой скафандр. В таком доспехе ему было абсолютно не страшно любое энергетическое оружие, а также, теоретически, он должен был выдерживать попадание из стрелкового оружия, которое могло оказаться у предполагаемого противника. В теории, опять же, вплоть до противотанкового гранатомета, но это уже как попадет, да и теория от практики, зачастую, отличается сильно. Слабые места у скафандра, конечно, были, как не быть, но все-таки это была самая мощная броня из всего, доступного на данный момент, и пренебрегать ей не стоило.

   Пять минут спустя бот, набитый оружием и несущий на борту четырех вооруженных до зубов головорезов, абсолютно бесшумно выплыл из ангара и устремился к точке, в которой находилась похищенная дочь адмирала.