Текст книги "Песец подкрался незамеченным"

Автор книги: Михаил Михеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 35 страниц)

Глава 10

Эскадра, точнее, ударная группа Ковалева выполняла демонстрационный полет. Или визит вежливости. Демонстрировала она силу, неуязвимость и возможность дотянуться до любого, кто косо посмотрит, а вежливость проявляла в том, что никого пока с орбиты имперские корабли не ссадили. В общем, обычные действия, выполняемые флотами держав, желающих жить в мире с соседями.[33]33
  Справедливость утверждения доказана тем простым фактом, что с Америкой, которая держит флоты во всех мало-мальски важных точках мирового океана, уже много лет никто воевать не рискует.


[Закрыть]

Если говорить проще, имперские корабли аккуратно заходили в столичные системы ближайших государств, вежливо показывались в зоне видимости их средств наблюдения, давали себя опознать и уходили дальше прежде, чем кто-либо успевал отреагировать. Действия эти проводились как в системах, занятых негуманоидными цивилизациями, так и в мирах, населенных людьми – пусть привыкают к тому, что их кажущейся независимости приходит конец.

Естественно, вряд ли это нравилось тем, в чьих системах побывали имперские корабли, но, так как никто не осмелился даже тявкнуть, Ковалев сделал вывод о том, что требуемый психологический эффект достигнут и уровень страха у соседей достиг точки «что хотите делайте, что надо берите – не убивайте только». В принципе, Ковалева это вполне устраивало.

Первоначально такой рейд не планировался, но так уж получилось, что в освобожденной (и радостно приветствующей освободителей, вот ведь какой пиар случайно получился – просто удача, что нашлись под рукой такие недалекие завоеватели, как арр-гахи) системе оказались огромные склады вооружения, амуниции и, главное, топлива – наследство покойного Диктатора. Топливо для имперских кораблей вполне годилось, поэтому Ковалев, не откладывая дела в долгий ящик, решил продемонстрировать свой флаг соседям. Еще одна демонстрация силы, раз уж оказия подвернулась – дело, в общем-то, житейское.

Линкор, как обычно, шел впереди, крейсера, выстроившись пирамидой, чуть отставали. Классический строй имперских ударных групп, позволяющий, помимо всего прочего, уверенно пеленговать в пространстве любой обнаруженный объект.

Тут ведь все просто – для того, чтобы фиксировать объект в космосе, желательно иметь привязку с трех точек, максимально удаленных друг от друга. По пересечению пеленгов с трех кораблей дальнейшая привязка наблюдаемого объекта в пространстве – дело несложных математических расчетов. Вот и шли – линкор, расположившийся впереди, сканировал пространство, а три крейсера, получив информацию об объекте, наводили на него свои радары. Мощность систем обнаружения крейсеров была, конечно, вполне сравнима с теми, которые были установлены на линкоре, но, сориентировавшись по данным с флагмана, они могли работать более узким лучом, повышая и точность, и дальность соответственно.

Не то чтобы Ковалев кого-то боялся – он просто не хотел неожиданностей. Как известно, всегда проще и безопаснее вначале выстрелить, а потом уже смотреть, в кого ты попал. Ковалев, конечно, не собирался доводить эту мысль до абсурда, но все же, все же… Правда, пока что все, попадающиеся ему по дороге, разбегались, едва завидев на радарах характерные отметки имперских кораблей. Впрочем, человеческие корабли относились к эскадре спокойнее: не обращают имперцы на них внимания – ну и фиг с ними. Тем более тот факт, что имперский флот людей пока что, в основном, защищает и в пиратстве не замечен, был уже широко известен. То, что перед этим был уничтожен флот Диктатора, как-то уже начало забываться – в конце концов, Диктатор первым начал, нечего было лезть на территорию, которую имперцы объявили своей. Да и память человеческая устроена таким образом, что предпочитает забывать неприятные моменты. Да и то сказать, самой большой неприятностью, которая могла исходить от проносящегося мимо на чудовищной скорости имперского корабля (если он не начнет стрелять, конечно), было мощное колебание силовых полей, так сказать, гравитационный шторм в миниатюре. Такие возмущения, в общем-то, создавал любой корабль, однако их величина возрастала прямо пропорционально массе корабля и квадрату его скорости. Местные корабли такие колебания тоже создавали, но слабенькие, незаметные, а вот силовой волной, колебаниями, аналогичными буруну, что создает морской корабль, спровоцированными, скажем, имперским линкором, их могло изрядно потрясти. Как говорится, не смертельно, но неприятно. Об этой особенности имперских кораблей здесь были, похоже, наслышаны (хотя и непонятно, откуда, но всем известно, что высшие скорости, доступные человеку, это скорость стука и скорость слуха, так что ничего удивительного в этом имперцы не находили), потому некоторая осторожность по отношению к кораблям Ковалева была даже оправдана.

Однако получилось так, что тряхнуло как раз корабли Ковалева. Точнее, один из его крейсеров, и то чуть-чуть. Громада линкора на такое возмущение пространства не отреагировала никак просто в силу своей массивности, а на двух других крейсерах если и почувствовали сотрясение, то не обратили на него внимания. А вот Гриша Чернов, командир крейсера «Полюс», обратил – он в Чечне во время войны научился обращать внимание на любые мелочи.

Ну а дальше он доложил Ковалеву, благо имел, на правах старого знакомого из той, прошлой жизни и все того же приснопамятного вертолета, да и как капитан корабля, прямой выход на адмирала. Ну а дальше завертелось, как колеса в хорошо смазанной машине.

Вообще, в другое время Ковалев, скорее всего, проигнорировал бы эту информацию, но так уж получилось, что он маялся со скуки. Дело в том, что адмирал был классическим человеком кризиса – когда была проблема, он ее решал, проявляя зачастую чудеса работоспособности и изобретательности. Когда же все начинало течь просто и гладко, он как бы впадал в ступор, и ему было лень не то что работать, а даже просто лишний раз шевелиться. Возможно, именно поэтому в прошлой жизни он и не сделал карьеру, хотя специалистом был действительно классным – начальство с удовольствием посылало его «на прорыв», зная, что он справится в любой ситуации, но продвигать не спешило – к офисной работе со строгим регламентом и рутиной Ковалев не был приспособлен совершенно. Возможно, кстати, что это было слабым местом всех суперов – во всяком случае, в мирной жизни такой характеристике соответствовали все суперы эскадры. Расплата за потенциально высокие физические возможности, наверное, иное в голову не приходило.

Вот поэтому, очевидно, после получения доклада Ковалев и отдал приказ провести сканирование области пространства, в которой была отмечена аномалия. Так сказать, во избежание… В самом деле, локальное возмущение могло произойти по миллиону причин и вероятность прохода здесь сверхсветового звездолета со сходными с имперскими массой и скоростью была отнюдь не на первом месте, но мало ли, поэтому имперская эскадра сбросила ход и, вернувшись в район возмущения (великая вещь приборы контроля – все, включая координаты, зафиксировали и записали) провели сканирование пространства. Как оказалось, не зря.

След корабля был довольно старым, но четким. Причем это был след именно корабля – на графиках энергетических линий четко выделялись характерные пики, возникающие при работе маршевых двигателей. След был очень похож на след линкоров самого Ковалева, но и различия были видны невооруженным глазом. Уровень утилизации энергии, например, не превышал семидесяти процентов, тогда как даже относительно старые двигатели Вулкана выдавали честные восемьдесят шесть процентов, а «Громовой звезды», корабля более нового, но изрядно потрепанного походами, девяносто с гаком. По характеристикам волны рассчитали и скорость чужого корабля – выходило, что она ненамного ниже, чем крейсерская скорость кораблей Ковалева.

Решение проверить, что за чудо тут шляется, напрашивалось само собой – вероятность засады была минимальной, хотя бы просто потому, что о маршруте имперских кораблей никто не знал. Ковалев и сам, в общем-то, не знал – просто выбирал наобум один из вариантов, считая, что непредсказуемость и, соответственно, неперехватываемость стоят больше, чем потраченное топливо. Да даже если бы нашелся тот, кто смог бы предсказать их курс, ловить их на такую наживку, как слабый след давно прошедшего корабля, было наивно и несерьезно. С другой стороны, встретить корабль, сравнимый по характеристикам с имперскими, да еще в одиночку, и не посмотреть, кто на нем летает, было, как минимум, нерационально. Когда еще подвернется такой случай?

Словом, буквально через несколько минут после идентификации причины возмущения, имперская эскадра уже браво шуровала вслед за кораблем, имевшим неосторожность попасться у нее на пути. И, надо сказать, долго гнаться за ним не пришлось. Уже через пять часов радары дальнего обнаружения зафиксировали объект, а еще через три его удалось идентифицировать. И вот тут все, собравшиеся в рубке, удивленно присвистнули – рассчитывали они на что угодно, на крупный корабль адеров, например, или на вовсе уж неизвестную конструкцию, но встретить здесь имперский корабль…

– Мне это кажется, или так оно и есть? – задал риторический вопрос Сотников.

– Всем вместе казаться не может, а миражами здесь не пахнет.

– Прямо призрак какой-то.

– Ну да, если среди призраков встречаются линкоры, то так оно и есть. Но уж больно он лихо чешет для призрака. Движки явно давно не перебирали, но за пределы допустимого их износ пока не выходит…

– Это ни о чем не говорит – сам знаешь, какой у них ресурс.

– Да и хрен с ним, догоним – разберемся.

– Эт точно. Зато ясно теперь, почему местные от нас так ловко шарахаются. Привыкли, видать – не одни мы в этих краях любим быструю езду.

Догонять, правда, пришлось довольно долго – очевидно, их присутствие не осталось незамеченным, и неизвестный корабль прибавил ход. Не слишком сильно – все же его двигатели явно уступали двигателям кораблей имперской эскадры, но лишних пару часов ему это дало. Впрочем, все равно его догнали и смогли идентифицировать уже точнее. Признаться, такой гроб встретить было сложно даже во времена империи, а уж сейчас – тем более.

Перед Ковалевым со товарищи находился ни много ни мало как линкор типа «Пограничник». Очень интересный с некоторых точек зрения корабль, классический представитель тупиковой ветви кораблестроения. Еще во времена могущества Второй империи перед ее учеными и инженерами была поставлена задача создать универсальный корабль, способный проводить дальние рейды, штурмовые и крупномасштабные десантные операции, нести истребители на манер авианосца, а случись нужда – выступить в роли орбитальной крепости. И все это корабль должен был совершать в одиночку, то есть сам по себе заменять целую эскадру. Кораблестроители, получив приказ (а приказы, как известно, не обсуждаются), поначалу чесали репу, а потом взялись за дело и слепили требуемый прототип, добавив к нему кое-какие приятные мелочи вроде лабораторий на случай, если корабль захотят использовать для научных экспедиций, возможности тащить груз на внешней подвеске и блочную систему, чтобы, при нужде, иметь возможность отстрелить, скажем, поврежденный артиллерийский модуль и быстро заменить его на другой, такой же. Или любой другой, лишь бы размер был стандартным.

Представленная корабелами новинка понравилась заказчику вообще и императору (кстати, тогда как раз правил Дирай пятый, предок Дайяны) в частности. Ну, тут уже заслуга, скорее, тех, кто этот корабль представлял заказчику – сумели, что называется, красиво преподнести новинку. Словом, проекту дали «добро» и корабль запустили в серию, возлагая на него большие надежды.

На деле же все получилось, как и положено, чуточку иначе, чем планировалось. Как и любая попытка скрестить ежа с ужом, корабль получился не слишком приспособлен для суровой прозы жизни, особенно когда потребовалось начать его массовое производство и выяснилось, что существовавшие на тот момент технологические цепочки, мягко говоря, не слишком подходили под требования капризной новинки.

Да, корабль был красиво задуман, однако, в сущности, реально мог не так уж и много. Его огневая мощь была велика, но, из-за перегрузки линкора дополнительными функциями, артиллерия имела не самое удачное расположение и поэтому на сто процентов не могла использоваться в принципе, а зенитное вооружение и вообще имело массу мертвых зон из-за того, что надстроек у корабля было явно больше, чем нужно. Огромные габариты и масса требовали мощнейших двигателей, которые, в свою очередь, требовали много топлива, что требовало установки дополнительных бункеров, что приводило к увеличению массы… Ну и так далее. Словом, чтобы добиться требуемых заказчиком скорости и автономности пришлось пойти по пути облегчения бронирования в частности и конструкции вообще. Отчасти это было компенсировано мощнейшей силовой защитой и усиливающими каркас силовыми полями, однако энергетические структуры были не слишком надежны и в более поздние периоды, а в тот момент, когда «Пограничник», первый корабль серии, проектировался, управлять ими еще толком не умели. Отсюда была крайняя ненадежность корабля, плюс многочисленные деформации конструкции при длительной эксплуатации, и выяснилось это довольно быстро.

Истребителей корабль тоже нес немного – его авиакрыло количественно было, в лучшем случае, на уровне эскортного авианосца и, случись драться против мощной авиагруппы полноценного ударного авианосца, особых шансов не имело. Да и даже если бы истребителям и удалось прикрыть линкор, то защитить другие корабли эскадры (если они, конечно, будут) или нанести ответный удар они уже не могли. Просто потому, что их было слишком мало, и были они исключительно легкого класса и ударное вооружение нести практически не могли. Штурмовики же в тесные ангары не влезали в принципе, да и инфраструктура корабля не позволяла ему обеспечить ни сколь либо серьезный ремонт, ни запасов топлива для большого числа вылетов.

Блочная структура, конечно, была интересным решением, но она сама по себе усложняла конструкцию и, вдобавок, раньше никогда не применялась, что сильно усложняло ее внедрение. К тому же она сильно ослабляла и без того непрочный каркас. То же относилось и к внешней подвеске – и требует специальных модулей, приспособленных для крепления на корпусе корабля, и конструкцию осложняет, да еще и перекрывает сектора обстрела, и так неоптимальные. Сбросить же их быстро в бою не получалось – не те габариты, много креплений и соединений с корпусом корабля.

Если учесть, что стоила эта бандура, даже без учета необходимости создания для нее новых производств, больше, чем полнокровная эскадра, становится понятно, почему дальнейшего развития идея не получила и, после строительства первой, пробной серии из десяти кораблей, программу тихонько прикрыли. Платить такую цену за мертворожденную идею руководители империи не собирались – они, надо отдать им должное, были прагматиками до мозга костей. Тем более, что на подходе были новые корабли, которые создавались уже с учетом новых технологий, новых двигателей и новых материалов и были, соответственно, и дешевле, и эффективнее.

Правда, опыт проектирования таких гигантов даром не пропал – многие интересные и оказавшиеся эффективными решения были внедрены в следующих поколениях кораблей, другие – творчески доработаны. Вот, например, истребители. Никто уже не пытался создать на линкорах полноценные авиагруппы, но десяток истребителей для мелких операций последующие поколения кораблей несли. Или вот лаборатории – как раз они оказались нелишними, в космосе встречается всякое и часто проще исследовать непонятный и, зачастую, опасный объект на месте, чем снаряжать для этого целую экспедицию. Места они занимали немного, особых специалистов, благодаря высокому уровню автоматизации, не требовали, да и стоили, по имперским меркам, копейки, так что почему бы и нет? Так что как раз эта новинка пришлась, что называется, ко двору.

Ну а уже построенные линкоры… Куда их было девать? Десять новеньких, с иголочки, кораблей – не на металлолом же их пускать. Вот и родилась в чьей-то голове светлая мысль реализовать их возможности соответственно названию серии, и передали корабли в распоряжение пограничных частей, раскидали по периферийным базам. Там большая автономность этих линкоров и их способность к перевозке массы войск оказалась востребована как нельзя более и корабли прижились и не были списаны даже через много лет. Что стало с ними при развале империи сказать сложно, но один из них прямо вот сейчас был обнаружен эскадрой Ковалева.

На запросы корабль не отвечал, в ответ на требование лечь в дрейф и принять на борт досмотровую группу тоже никак не отреагировал. Ковалев отдал приказ приготовиться к абордажу и назначил для высадки абордажные группы два и три. Надо сказать, что номера групп говорили об уровне их подготовленности и эффективности. Группа номер один – суперы, группа двадцать – салабоны. Соответственно, вторая и третья группы – это элита, но без сверхвозможностей. И такой выбор абордажных команд для атаки линкора был неслучаен – Ковалев не без основания полагал, что приучать людей постоянно надеяться на суперов – тенденция вредная, да и обижались многие, что им часто приходится оставаться на вторых ролях. Тем более, что и обычные земные солдаты в разы превосходили своих местных коллег. Взять хотя бы последний случай – в только что освобожденной системе двое десантников (как раз из двадцатой абордажной группы линкора, кстати), пойдя в увольнение, перебрали горячительного в местном баре и подрались с местными из-за доступного женского пола. Вполне нормальная, житейская, можно сказать, ситуация, подобное случается во все времена и во всех мирах. Так вот, двое десантников размазали по стенкам толпу из почти сорока местных забияк. Хорошо, что обошлось без смертоубийства и закончилось все братанием и дружной попойкой, но сам факт физического превосходства землян позволял предполагать, что при абордаже данного конкретного корабля десантники и без помощи суперов обойдутся. И даже относительно малыми силами, если уж говорить честно. Ну а если эти две группы не справятся – что же, тогда им на помощь придут остальные.

Оставалось только затормозить неизвестный линкор, желательно, не нанося ему повреждений. Ну а раз на стандартные сигналы он не отвечает… Словом, один из имперских крейсеров, выдвинувшись вперед, поступил так же, как во все времена поступали в таких ситуациях на флоте – дал залп поперек курса неизвестного линкора.

Глава 11

Это очень, очень опасно – считать себя самым крутым. Еще опаснее, когда ты настолько убежден в своей крутости, что готов демонстрировать ее направо и налево. Именно так и получилось, когда земляне изогнули пальцы перед неизвестным противником, и им тут же был преподан жесткий урок. Проще говоря, орудия линкора врезали в ответ и хорошо еще, что ответ был адекватным, то есть залп был произведен поперек курса крейсеров. Открой старый линкор огонь на поражение – и на крейсерах можно было бы ставить жирный крест. Пусть и старый, но линкор оставался линкором и, судя по всему – линкором модернизированным. Во всяком случае, установленные на нем орудия ничуть не уступали тем, что имелись на «Громовой звезде». Разве что количеством, и то ненамного.

– Все назад! – взревел Ковалев.

Повторять не потребовалось. Крейсера незамедлительно перевели двигатели в режим торможения, линкор запоздал на четверть секунды, не более.

– Командир, прими влево – я сделаю его в три залпа, – раздался неожиданно громкий голос главного артиллериста.

– Отставить! Огня не открывать! Курс плюс двенадцать, смещение семь градусов, сбросить скорость.

Пятнадцатью минутами позже, когда корабли окончили торможение и зависли в пространстве, старшие офицеры эскадры проводили виртуальное совещание – голопроекторы транслировали их изображение в небольшую, но очень хорошо приспособленную для таких мероприятий конференц-комнату. Возмущению капитанов крейсеров не было предела.

Ковалев прекрасно понимал их – мало того, что имперской эскадре оказали сопротивление, так им еще и не дали наказать нахала. Настроение соответствующее, и адмирал понимал, почему. Воистину, Иосиф Виссарионович был прав, когда говорил про головокружение от успехов. И поэтому, когда народ спустил пар и возмущенные вопли стихли, он с усмешкой спросил:

– Ребята, вы что, идиоты?

Наступила абсолютная тишина, казалось, пролети муха – и звук ее крыльев разнесется, подобно грому. Хорошо хоть, что в стерильной атмосфере корабля мух не водилось в принципе. Это, кстати, было не только требованием гигиены, но и связано было с элементарной безопасностью – что способна закоротить тварь, попавшая в распределительный щит, предсказать было невозможно, поэтому со всевозможными паразитами на кораблях боролись нещадно и, надо сказать, успешно.

Окинув взглядом собравшихся, Ковалев пояснил свою мысль:

– Во-первых, это корабль имперской постройки, то есть, с огромной вероятностью, человеческий корабль. Мирно идущий по своим делам, заметьте. Мы здесь зачем – империю реставрировать или с людьми воевать? Что молчите-то, а?

Народ действительно пристыжено молчал – похоже, элементарно подумать у них вылетело из головы. Ковалев продолжил, развивая успех:

– Запомните, людей без нужды бить нельзя. Чужаков гнобите сколько угодно, они нам что есть, что нет, но людей… Ну ладно, с этим вопросом разобрались. Во-вторых, подумайте своими пустыми головами: это – линкор. Вчетвером мы его завалим, но он нам таких плюх успеет навешать, что даже если не потеряем корабли, то в доки встанем надолго. У нас что, корабли девать некуда? Альбанов, это к тебе, в первую очередь, относится – с той дистанции, на которую ты подставился, он бы из тебя сделал дуршлаг! Я, конечно, упустил момент и не предупредил, чтобы ты действовал издали, но свою голову-то на плечах иметь надо? Или не надо? Или все вам разжевывать да в рот класть? Еще раз так лопухнешься – сниму с командования, и будешь у меня местные шаланды из точки «а» в точку «б» гонять. Все ясно? И, в-третьих, он нас честно предупредил, что драться не хочет, но и не боится. Уже одно это заслуживает уважения. Добавьте еще, что неизвестно, какие силы сконцентрированы там, куда он идет. Так какого… вы опять воевать собрались? Без разведки, без ни хрена? Все, отставить хамство. Одно дело, если бы он ход сбросил и рыпаться не стал, и совсем другое драка. В драку пока не лезть, все всё поняли?

Народ предпочел промолчать и, даже если кто-то был не согласен, свои мысли он оставил при себе. Ковалев прекрасно понимал, что получилось спонтанно, не слишком убедительно и, в сущности, он в очередной раз надавил авторитетом. Что поделаешь – оратором адмирал был паршивым. Однако ораторское искусство – это ораторское искусство, а надо было продолжать.

– Сейчас пускай этот гроб движется своим курсом. Я уже отдал приказ прицепить к нему шпиона. Проследит, отобьет его базу, а там уже посмотрим, что делать с этими несговорчивыми типами. Но – по ситуации и с учетом максимально полной информации.

Вот теперь головами согласно закивали все. Привычная картина мира на глазах восстанавливалась, то есть адмирал вовсе не собирался спускать кому бы то ни было хамство – он просто откладывал это дела «на потом», до того момента, когда будет знать, кого, как и какими силами безопасно метелить. На самом деле, это было не совсем так, но все же их логике не противоречило. Ковалев, глядя на них, в очередной раз поймал себя на мысли, что пси-блокировка – не такая уж безобидная штука. Во всяком случае, люди после нее выглядели, мягко говоря, заторможенными в некоторых аспектах сознания, резко снижался кругозор… Причем с течением времени эффект все более усиливается. Пожалуй что на человеке, как на боевой единице, это не сказывалось, но вот способность принимать адекватные решения и анализировать ситуацию не столько с точки зрения «выстрелил, а потом пошел посмотреть, кого убил» оставляла желать лучшего. Вполне возможно, что ситуация с малой эффективностью разведки оказалась связана как раз с этим нехорошим нюансом, ведь главное оружие разведчика – это его голова, а как раз головы наблюдается все меньше. Хотя и насчет боевой эффективности – тоже не факт. Люди теряют осторожность, причем все чаще, а это – тревожный симптом. Разговор на эту тему с Шером, похоже, придется провести – люди должны оставаться людьми, а не зомби с прогрессирующей манией стрелять по всему, что движется. Пока же надо было играть с теми картами, которые на руках. Ну а джокер в рукаве, разумеется, не помешает – именно с этой целью Ковалев и пестовал своих суперов, которые, случись нужда, будут играть по его правилам, не нуждаясь в психокоррекции. И, кстати, составят новую элиту возрожденной империи – Ковалев отнюдь не собирался, восстановив государство, получить заслуженное «спасибо» и идти куда подальше. Зачем? В любую игру можно играть со своими, только тебя касающимися целями.

Но далекие перспективы и стратегические планы – это потом, пока же надо было решать вопросы сиюминутные, так сказать, тактические. И первым из этих вопросов бала необходимость определить куда, откуда и с какими целями движется неизвестный линкор. Для этой цели и отправился за ним робот дальней разведки или, в просторечии, «шпион». В принципе, что такое этот шпион? Маленькое и, в общем-то, довольно тупое следящее устройство с собственным двигателем и мощным передатчиком, позволяющим связаться с хозяевами на большом расстоянии. Ничтожные размеры, малая масса, двигатель, мощный и экономичный, практически не оставляющий следа – и попробуйте такого обнаружить. Если и получится, то разве что случайно, а с учетом того, что робот умеет уклоняться от направленного луча всех типов радаров, и вообще… К тому же надо ведь еще знать, что шпион вообще имеется в наличии. Какими бы ни были параноиками неизвестные хозяева старого линкора и как бы ни старались они обезопаситься, шансы на то, что шпион останется незамеченным, были крайне велики. Ну а когда шпион выполнит свою миссию, можно будет и вплотную вопросом заняться – выслать нормальную разведку и пускай уже специалисты разбираются в вопросе того, с кем придется иметь дело.

Правда, меньше всего Ковалев ожидал, что шпион пригодится ему всего через несколько часов, причем совсем не в том качестве, в котором планировалось. Но так уж получилось – человек предполагает, а судьба располагает.

Имперская эскадра к тому моменту уже давно легла на новый курс и даже самые чувствительные радары не могли обнаружить чужого корабля, по-прежнему браво ломящемуся сквозь пространство к неизвестной цели. Кстати, курс он периодически корректировал, не давая точно вычислить пункт своего назначения. Последнее говорило о том, что капитан линкора хорошо знал свое дело, был в меру осторожен и отнюдь не горел желанием давать каждому встречному-поперечному информацию о своих планах. Другое дело, что шпион доносил о каждой смене курса, и штурманы «Громовой звезды», фиксирующие движение контролируемого объекта, уже выстроили на пространственной карте сектора достаточно длинную ломаную линию. Кстати о птичках, даже не зная пункта назначения линкора можно было предположить, что он не так уж и далеко – слишком уж щедро капитан корабля расходовал топливо, тем самым давая наблюдателям пищу для размышлений. Даже не прибегая к помощи компьютеров, любой мало-мальски грамотный человек мог бы перенести курс в двумерную проекцию и с помощью примитивного курвиметра, а то и еще более примитивной линейки, прийти к выводу, что путь корабля удлиняется почти вдвое, а значит, слишком далеко так уйти этот старый корабль просто не мог. Это на момент постройки его автономность выглядела впечатляюще, но сейчас она смотрелась уже несерьезно.

По корабельному времени был час ночи, к тому времени Ковалев уже сладко дрых – режим его работы приучил его использовать для сна каждую свободную минуту,[34]34
  Растворщик на буровой, особенно если он работает один, часто не имеет времени элементарно поспать. Специфика работы такая. Так что спать очень часто приходится урывками, по два-три часа, а не спать иногда, напротив, по нескольку суток. Поневоле научишься ценить маленькие радости жизни.


[Закрыть] и он не собирался отказываться от этого правила. Тем более что его новая профессия давала времени на отдых ничуть не больше, а даже меньше, чем прежняя.

На сей раз его сон прервали самым бесцеремонным образом – вызовом с мостика, и уже через пять минут Ковалев был на месте, попутно входя в курс дела. А там было о чем задуматься – по сообщению шпиона, наблюдаемый им корабль подвергся нападению достаточно крупной, не менее (точнее шпион сообщить не мог, его средства контроля пространства были довольно примитивны) чем из десяти кораблей, эскадры противника и, судя по всему, терпел поражение.

Еще через десять минут имперская эскадра уже шла к месту боя. Шансы на то, что они успеют, были невелики, но корабли мчались со всей возможной скоростью, выжимая из двигателей все, что можно. Кто бы не атаковал линкор, он явно не был человеком – уж это-то шпион распознать смог. А раз так, следовало вмешаться, ибо всем, кто обитал в этом секторе галактики, следовало уяснить: человек – это звучит гордо, а все остальные – вообще не звучат. Как ни странно, но спешка принесла свои плоды – они все-таки успели, причем не к шапочному разбору, а в самый разгар вялотекущей схватки.

А иначе как вялотекущей эту схватку назвать было и нельзя. Линейный корабль отплевывался от целой кучи заметно менее крупных кораблей с хорошо знакомыми силуэтами, при этом на его стороне была мощь, на их – маневренность. В скорости они все были примерно равны, атакующие имели совершенно ничтожный перевес, так что этот фактор решающим назвать было трудно. Более того, в результате такого паритета скоростей бой и растянулся так надолго – рано или поздно, вынужденные интенсивно маневрировать под огнем линкора, его противники отставали и им приходилось тратить немалое время на то, чтобы нагнать линкор, тем самым давая ему не только фору во времени, но и передышку. В результате два корабля уже висели в пространстве грудами обломков, но четырнадцать! уцелевших это не останавливало. На броне линкора, в свою очередь, были заметны проплешины – следы попаданий, одна из башен лавного калибра превратилась в ком оплавленного металла, а рядом зияла здоровенная дыра с неровными, оплавленными краями и, хотя большой и мощный корабль продолжал уверенно отбиваться, шансы его были невелики. Рано или поздно его задавят числом, завалят, как волки лося, или за счет удачного попадания (а при такой интенсивности ведения огня шанс на «золотой выстрел» у них был), или просто за счет медленного накопления повреждений и перехода, в полном соответствии с законами диалектики, их количества в качество. Потери хода, например, или снижения плотности огня, или повреждения систем наведения, а то и силовое поле откажет. Да мало ли что может случиться с нахватавшимся снарядов кораблем.