Текст книги "Наследники исчезнувших империй"

Автор книги: Михаил Михеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 18 страниц)

Эспозио возражал, указывая на то, что маяк-то работает, вот только в капсуле, очень вероятно, никого уже нет. Или не будет до того момента, как они до нее доберутся – неизвестно еще, где она упала. Ну кто в подобной ситуации будет в ней отсиживаться? Нет, Эспозио был вовсе не против того, чтобы распутать образовавшийся вокруг них, точнее, в первую очередь, вокруг него самого клубок непоняток. Просто он считал, что лучше подождать. Ежели неведомому Магистру и впрямь требуется попасть сюда, он придет сам. Ну, если кто-нибудь не сожрет его по дороге – желающих подкрепиться на халяву, надо сказать, на этой планете хватает. Ну а когда он придет, то его в тот момент и за жабры можно будет взять.

Когда спор и перебор аргументов пошел уже по третьему кругу, вмешался мелодичный женский голос:

– Если он не появится этой ночью, я полагаю, надо будет идти.

Мужчины синхронно повернулись, несколько секунд внимательно глядели на тихонько подошедшую и нагло вмешавшуюся в мужской разговор Адалию. Эспозио хотел что-то сказать, даже рот открыл, но Игорь опередил его на доли секунды:

– Почему ты так считаешь?

– Капсула приземлилась в восьми, может, девяти километрах от нас. Вот здесь, – девушка подошла к столу с лежащей на нем картой, ловко реквизировала из нагрудного кармана отца тонкий, остро отточенный карандаш и обвела на карте небольшой кружок. Кстати, был он с противоположной стороны от места падения корабля. – Погрешность есть, конечно, но, думаю, километр – это не так уж много.

– Откуда ты знаешь?

– Аварийная волна ваших капсул секретом не является, – чуть покровительственно усмехнулась Адалия. – Вы с помощью пеленгатора определили направление, а я подумала-подумала и взяла его с двух разных точек. Если точно, то от въезда к дому, ну, где вы машины жгли, и с берега. Разница в семьсот метров. Соединила две линии – и все. Конечно, будь он дальше, ничего бы у меня не получилось, но на таком расстоянии определить положение источника сигнала – это обычная геометрия. На всякий случай сделала трижды, результаты практически совпали.

– Уела, – смущенно поаплодировал ей Игорь. – А я, признаться, о таком простом варианте и не подумал. Слышь, имперская морда, а дочка-то у тебя умная, вся в отца.

Эспозио, внимательно разглядывающий карту, только хохотнул и широко улыбнулся. Потом, еще раз изучив место, поднял голову:

– Тут как, проходимо?

– Так себе. На машине, конечно, не проедем, но пешком дойдем свободно. Лес густой, но болот нет, почва довольно плотная.

– Значит, утром.

– Угу. Адалия, ты уж извини, но завтра опять будешь начальником охраны работать.

Девушка не успела ни согласиться, ни возразить. Скрипнула дверь, и гневный, пронзительный голос Софьи выдал:

– Это куда вы опять собрались?

– Тебе не все ли равно? – досадливо ответил Игорь, поворачиваясь. Подругу свою он изучил неплохо и прекрасно понимал – так просто от нее не отвяжешься. К сожалению, он был прав.

Следующие несколько минут были абсолютно бездарно потрачены на выслушивание мнения женщины о том, какие мужики сволочи, как ей здесь хреново, какой опасности она подвергается и какая нахальная эта сопля, которая не далее как вчера запретила ей сходить на реку искупаться. Еще и по лицу дать пригрозила, и пистолетом размахивала. При этом совершенно не принималось в расчет, что с момента своего прибытия Софья ни хрена не делает, даже готовить или убирать ее не заставляют, что живет на всем готовом, ее оберегают-защищают. Даже простой факт низкой температуры воды, в которую не было желания лезть даже у куда более тренированных и морозоустойчивых мужчин, как-то игнорировался. В общем, обычный бред, вполне объяснимый на фоне перенесенного недавно стресса. Эспозио попытался вначале что-то сказать, но его заткнули, грубо и совершенно безапелляционно, то же произошло и с Адалией, только еще грубее, и теперь она стояла, сжимая и разжимая кулаки и с трудом сдерживаясь, чтобы не вцепиться Софье в волосы или, на худой конец, не закатить ей оплеуху. Сунувшиеся было к ним на шум жена и сын Эспозио тоже получили свою порцию слов и сочетаний… Игорь сидел спокойно. Внешне спокойно – внутри него все бурлило. И когда давление подошло к верхней точке, а предохранительный клапан вполне закономерно не сработал (ну зажал его Игорь, не желая орать при женщинах и тщетно надеясь, что Софья все же выговорится и уйдет раньше), произошло то, чего можно было ожидать – у чайника сорвало крышку.

Игорь медленно встал, обвел тяжелым взглядом помещение, поочередно задерживая его на всех присутствующих, а потом звезданул кулаком по столу, непроизвольно задействовав импланты. Удар был такой силы, что толстые доски столешницы не выдержали и проломились. А потом он заорал на Софью, да так, что та заткнулась мгновенно, только глазами испуганно хлопала. Хорошо еще, что какие-то остатки самоконтроля у Игоря сохранились, и он не врезал подруге, иначе, наверное, снес бы ей башку, но все равно высказал многое. Все, что о ней думает, высказал, а думал он сейчас исключительно нецензурно, пообещав до кучи вовсе ее вышвырнуть на улицу – пускай там приманкой для зверья работает. Словом, очень много сказал, о чем утром жалел, хотя, конечно, никто, кроме него самого, об этом так и не узнал.

Закончив пламенную речь конкретным посылом подруги в… В общем, к себе в комнату, с пожеланием не выходить оттуда, пока не проспится, а то перегаром за километр несет. Как ни странно, послушалась Софья мгновенно, испарившись, словно по волшебству. Сам же Игорь, чувствуя, как начинают дико болеть голова и ныть от случайного включения имплантов мышцы, извинился перед собравшимися и, пошатываясь, медленно побрел к себе. Для полноты ощущений он еще и порезался, когда брился – руки дрожали от злости на глупую бабу, на самого себя и свою несдержанность. В общем, тот еще вечерок у него выдался, и внутренне Игорь был готов к тому, что неприятности на этом не кончатся.

Утром выяснились сразу две печальные новости. Во-первых, никто так и не пытался ночью проникнуть на территорию их жилища. Камеры наблюдения зафиксировали местную живность, но вся она держалась на приличном отдалении, а больше никого вблизи дома не было, и сигнализацию никто не тревожил. Впрочем, Игорь и не сомневался, что так будет – на месте спасшегося при кораблекрушении он постарался бы дойти до жилья засветло, благо времени было в избытке. Ночью же, в одиночку, без транспорта и серьезного оружия, по этой планете ходить было противопоказано. Для здоровья вредно. И для жизни. А Магистр был не дурак, и с чувством самосохранения все у него было в норме – вон как шустро ухитрился с корабля свинтить. При этом, если насчет оружия еще можно было что-то допустить, в конце концов, капсула просто обязана иметь на борту стандартный комплект выживания, включающий не только удочку, но и охотничий лучемет, то транспортом она своего пассажира обеспечить просто не могла. Капсула – это спасательная шлюпка с прочным корпусом и системой жизнеобеспечения, минимум комфорта, максимум безопасности. Именно шлюпка, а не шикарный прогулочный катер. Транспортных средств на нее не грузят, а собственные двигатели способны доставить ее к планете, медленно и неспешно, и затормозить падение, да и то в этом случае их роль вспомогательная – основную роль при посадке играет парашют. Поднять же капсулу вновь двигатели могут разве что с какого-нибудь астероида, на большее их мощности просто не хватит.

Однако если «во-первых» было вполне ожидаемым, то «во-вторых» оказалось не только неприятным, но и крайне внезапным. Если конкретно, Эспозио заболел. Все же здоровая жизнь на фоне дикой природы, с речными круизами, пробежками по пересеченной местности, стрельбой и нервотрепкой, оказались ему противопоказаны. А может, это был просто отходняк после нервной и физической перегрузки – трудно сказать. Во всяком случае, температура, боль в мышцах и суставах и прочие сопутствующие прелести имелись в наличии полным комплектом. Ничего смертельного, автоматический медкомплекс сразу же накачал имперца кучей уколов, но примерно сутки ему стоило воздержаться от физических нагрузок. Во всяком случае, пробежки по лесам ему сейчас были точно противопоказаны. Категорически – в противном случае электронная начинка медицинской аппаратуры грозила нарушителю всеми карами небесными. Соответственно на участии Эспозио в походе к капсуле был моментально поставлен жирный крест.

Надо сказать, Игорь не видел ничего смертельного в том, чтобы прогуляться в одиночку. Ну, марш-бросок по пересеченной местности, восемь километров туда и столько же обратно – ерунда, в общем-то. Опасной живности не так уж и много, а та, что может встретиться днем, против огнестрельного оружия все равно не устоит. Был бы лучемет – вообще можно считать себя в шоколаде, но и карабин тоже аргумент весомый. Единственно, на обратном пути надо будет пленного волочить, но это уже, скорее, проблемы того самого пленного – своими ножками пойдет, никуда не денется. Правда, его придется вначале скрутить, но Игорь, трезво оценивая свои возможности, полагал, что уж это-то он сделать сумеет. Есть, конечно, риск нарваться на профессионала с имплантами не хуже, а то и лучше, чем у него самого, но это вряд ли – даже во флоте мало кому их вживляют, по сути, только пилотам и спецназу, слишком дорогое, а главное, опасное удовольствие получается. Хрен богатый человек, который в состоянии иметь частный крейсер, позволит вживить себе какую-то дрянь, учитывая, что, по статистике, восемь-десять процентов людей, которым это было сделано, операцию не переживают и еще столько же остаются калеками – вступающие в конфликт с организмом железяки за пару месяцев превращают их мышцы в желе. Он же не фанатик неба и не мальчишка с окраины, для которого воинская служба – единственный шанс вырваться из нищеты, точнее, единственная альтернатива уличной банде. Конечно, случайности бывают всякие, но тут уж слишком много должно выпасть совпадений.

Когда Игорь уже совсем настроился на одиночную прогулку, в комнату заявилась Адалия, одетая так же, как накануне, и попросила взять ее с собой. Девчонке явно не сиделось спокойно, шило у нее в заднем фасаде играло, но, с другой стороны, формального повода отказать у него сейчас не было. Эспозио был, конечно, не в форме, но, случись что, постоять и за себя, и за женщин мог вполне, а напарник, пускай даже и такой, – это все равно неплохо. Да и потом, девчонка крепкая, спортивная, пускай пробежится, может, хоть немного напряжение сбросит… А то вон, стоит, с ноги на ногу переминается, прямо кобыла застоявшаяся. В общем, Игорь согласился, только велел перевязать волосы чем-нибудь, а то они, благодаря своей экзотичной раскраске, в лесу будут сиять не хуже светофора. Девчонка только кивнула, видимо, ожидая подобного требования, и тут же соорудила из платка некое подобие банданы. В общем, нормально получилось. Амазонка на тропе войны, не хватает меча на боку и лука со стрелами через плечо. Впрочем, автомат и здоровенный охотничий тесак в кожаных ножнах с успехом дополняли картину. Правда, нож таких размеров, на взгляд Игоря, был уже излишеством, не слишком им удобно орудовать, но хочет человек таскать железку – пусть ее.

Эспозио, конечно, от идеи дочери в восторге не был, но и возражать не стал. Просто сказал ей, чтобы была осторожнее. Другое дело – мать. Та стояла вроде бы спокойная, даже улыбалась, но глаза были красные – явно переживала за дочку. Это было естественно и для Игоря неожиданностью не являлось. Палей, младший брат Адалии, напротив, явно завидовал сестре – ну еще бы, она идет в поход, может быть, даже на войну, ее ждут приключения, а ему остается сидеть дома и скучать. Впрочем, Игорь уже пообещал ему, что, когда все закончится, возьмет с собой на рыбалку, и этим немного скрасил разочарование мальчишки. Софья же не вышла вовсе – ну и хрен бы с ней, расстраиваться по этому поводу Игорь сейчас не собирался.

Адалия оказалась неплохим ходоком. Вначале Игорь осторожничал, но потом, убедившись, что девушка вполне уверенно держит заданный темп, прибавил шагу. Та не отставала – и впрямь спортсменка. Дыхание тоже ухитрилась не сбить, хотя чего там сбивать – шли они практически без груза. В результате восемь километров по лесу прошли чуть больше чем за два с половиной часа – для пересеченной местности вполне пристойный результат.

Долго искать не пришлось. Хотя видимость в лесу и оставляла желать лучшего, но они просто еще раз повторили трюк с пеленгатором и, уточнив место, вышли прямо к капсуле. Она, кстати, практически не пострадала во время посадки, хотя и сломала пару-тройку некрупных деревьев. Однако, когда искатели приблизились, Игорь заметил, что что-то здесь не так. Сделав девушке знак оставаться на месте, он, тщательно маскируясь, приблизился и в темпе вернулся к Адалии. Та, кстати, ожидала его вполне дисциплинированно, и это радовало – похоже, мозги у девушки были на месте, и когда можно спорить, а когда лучше молча подчиняться, сообразила моментально.

– Опередили, – выдохнул Игорь, садясь на торчащий из земли сухой корень. Адалия, сидящая прямо на мху, благо одежда неплохо защищала от влаги, с удивлением подняла на него глаза:

– Кто?

– Не знаю. Но капсула вскрыта, причем, судя по виду, станковым лучеметом – ничем другим ее броню не пропороть, это не консервная банка. Понимаешь, что это значит?

– Не-а, – помотала головой девушка.

– Станковый лучемет, – терпеливо объяснил Игорь, – подразумевает, что есть платформа, на которой он установлен. Просто так эту дуру не натаскаешься, слишком уж тяжелая. Значит, или танк, или бронетранспортер. Следов ярко выраженных нет, но с той стороны есть свободный проход, и кусты с травой там смяты – гравитационная подушка, как пить дать. Танк в том месте не пропихнешь, слишком узко, а вот легкий бронетранспортер – запросто. То есть кто-то подъехал, вскрыл капсулу, взял в плен Магистра и уехал. Ну, еще вытащил из капсулы все, что там было, но это уже так, мелочи и штрихи к портрету.

– А может, он сам ушел? Или сам по себе, или с ними, и никто его в плен не брал?

– Опять же нет. Люк выглядит неповрежденным. Хотел бы идти с ними – вышел бы сам. Разве что успел раньше свалить… И то вряд ли – тогда бы он уже до нас добрался. Да и, если вдуматься, зачем ему в этом случае блокировать люк? И потом, следы вчерашние, взяли его сразу после посадки.

– А почему мы ничего не слышали?

– Лучемет стреляет негромко. И потом, восемь километров, лес, да еще и горка тут небольшая, звук отрезает. Так что как раз этому я не удивляюсь.

– Что теперь?

– Два варианта – или возвращаться, или прогуляться еще да посмотреть, что за конкуренты у нас появились. Твое мнение?

– Посмотреть.

– Самому охота. Ладно, сейчас с нашими свяжусь, предупрежу, а то они там с ума сойдут.

– Не засекут?

– Нет, у меня рация хитрая. Там… Впрочем, неважно, просто на слово поверь.

Эспозио, с которым Игорь связался по рации, был не в восторге от их желания поискать себе приключений на пятые точки, но возражать не стал – понимал, что ничего он уже не решает и помешать не сможет. Словом, через полчаса, перекусив немного, Игорь шагал дальше, периодически бросая взгляд через плечо – не отстала ли напарница. Та держалась на удивление хорошо, хотя и стала совсем уж молчаливой – наверное, устала немного. Впрочем, она не жаловалась, и это радовало.

К базе тех, кто распотрошил капсулу, они вышли быстро – Игорь и не сомневался, что так будет. Рудник – самое лучшее место для лагеря. Почти такое же надежное, как у него самого, только дорога получше. Соответственно легче подогнать технику, если она, конечно, имеется. Имеется-имеется, без колес сюда и не доберешься… Минус – и другим сюда добраться проще. Поймав себя на мысли, что вокруг этих мест становится слишком уж людно, бывший пилот непроизвольно прибавил шаг и немного сбросил темп лишь после того, как девчонка позади него стала громко, чуть хрипловато дышать. Ну да, это не туристическая прогулка по знакомому маршруту… Тем не менее, восстановила дыхание она легко, а минут через десять после этого они и вовсе пришли.

Ну что же, все было ожидаемо. Несколько больших палаток, колючая проволока по периметру. Наверняка и датчики есть – стандартная предосторожность путешественников, здесь кто не осторожен, того съедают. Пара колесных машин вроде той, на которой сюда приехал Игорь, стоят таким образом, чтобы с воздуха их было сложно обнаружить визуально. В центре лагеря – на скорую руку сооруженная вышка со станковым лучеметом. Людей на ней сейчас не наблюдается, однако это еще ни о чем не говорит – очень может статься, турель автоматическая. А вот тот факт, что вышка одна-единственная, как раз говорит о многом – похоже, у тех, кто здесь расположился, тяжелого вооружения было не густо.

– Где этот хренов броневик? – бурчал Игорь, в бинокль рассматривая лагерь.

– Посмотри левее, – вооруженная такой же игрушкой Адалия, похоже, оказалась более глазастой. – Вход в шахту. Видишь?

– Угу. Загнали в нее – предусмотрительно… Но где же они такое барахло откопали? С консервационного склада угнали, что ли?

Бронетранспортер земного производства был и впрямь древним – Игорь таких даже и не видел раньше нигде, кроме как на плакатах и картинках в учебнике. Тип «Феникс», такие производились в свое время огромными партиями, надежная и редкостно неприхотливая машина. Похожий на титановый гроб, тупоносый, выкрашенный в абсолютно не подходящий для этих мест пустынный камуфляж, он был весь увешан коробками с динамической защитой. Ну да, все правильно – в те времена, когда создавались эти машины, генераторы силового поля, позднее ставшие неотъемлемым атрибутом любой бронетехники, были еще слишком большими и попросту не влезали в него. Позднее же появилась техника и мощнее, и совершеннее, и такие вот гробы стали массово снимать с вооружения федеральной армии, передавая их территориальным силам. Хотя, надо сказать, и у территориалов они долго не прослужили, прогресс тогда шел семимильными шагами, и в результате морально устаревшие, но не выработавшие явно избыточный ресурс бронетранспортеры отправились на склады длительной консервации. Утилизировать древнее железо было дорого, а так пускай стоят, есть-пить не просят, вдруг да и пригодятся кому-нибудь. Этим вот умникам пригодился, например. Самое интересное, никто сейчас не знал, сколько их осталось – на планету доставили когда-то штук двести или около того, но что-то вышло из строя, что-то утопили, что-то, как и положено, сперли или растащили на запчасти…

Однако, несмотря на весь свой архаизм, хотя машина и была старой, менее опасной это ее не делало. Броню такого агрегата из ручного оружия не пробить, а лучемет, нелепо торчащий из маленькой, смешной на вид башенки, оставался вполне боеспособным – доказано развороченной спасательной капсулой. И уйти от такого, случись что, будет затруднительно – гравитационная подушка обеспечивала бронетранспортеру вполне приличную проходимость, не позволяя двигаться разве что над океаном – запаса хода для трансокеанских перелетов было катастрофически недостаточно, а опустившись на воду, «Феникс» тонул не хуже камня. Скорость, которую способна развивать такая машина, Игорь не знал, точнее, не помнил, но это и не важно – все равно на своих двоих от нее не убежишь. Все эти соображения он и выдал Адалии, не переставая наблюдать за лагерем – люди по нему время от времени перемещались, но кто они, было пока не ясно.

Ждать пришлось не так и долго. Примерно через полчаса из расположенной в центре палатки, выполнявшей, очевидно, роль штаба, выбрались четверо и, оживленно жестикулируя, зашагали к костру, на котором, похоже, как раз доходили шашлыки. Говорили они, судя по всему, достаточно громко, но слышно все равно не было. Тем не менее, одного взгляда на них Игорю было достаточно, чтобы идентифицировать тех, с кем его свела судьба. Надо сказать, открытие его не обрадовало.

– …смотри, – указывал он Адалии на эту группу. – Вот с этими, случись что, будь крайне внимательна и никогда им не доверяй.

– Почему?

– Потому что редкие сволочи и не менее редкие придурки.

– А ты откуда их знаешь?

– Профессия такая. Они вроде как и я – стоят по другую сторону закона. Только от них серьезные люди открещиваются.

– А что так?

– Ты и вправду хочешь знать?

– Хочу.

Ну что же, любопытство сгубило кошку. Адалия, подобно многим женщинам, тоже была любопытна – вон как глазенки-то горят. Игорь усмехнулся:

– У тебя мужчины были?

– В смысле?

– В самом что ни на есть прямом и близком. Чтобы, значит, мне знать, что тебе можно говорить, а о чем лучше промолчать.

– Были, – тут же кивнула девушка, но, судя по тому, как она покраснела и смутилась, Игорь сделал вывод – врет. Ну, ее проблемы.

– Тогда слушай. Вон тот, впереди – Сергей Варсонофчук. Был в столице таксистом…

– Это тот, который высокий?

– Именно. Таксист, владелец небольшого фотоателье – говорят, фотографом был талантливым. Один момент пытался пролезть в политику – была лет десять назад, еще до войны, такая мода, все, кому не лень, туда поперли. Не срослось – то ли мозгов не хватило, то ли денег, но поучать всех с тех пор любит страшно. А перед самой войной угодил под следствие – его подозревали в трех убийствах. Ну, это полиция наша подозревала, а мы не полиция, мы знаем точно – и впрямь, убил. Причем не троих, а намного больше.

– Кого?

– Молодых женщин. Он у нас, видишь ли, импотент, причем это не лечится – подхватил какую-то экзотическую дрянь в молодости. Ну и переклинивало его с тех пор иногда, снимал шлюх, а когда наступал конфуз, душил их капроновыми чулками. Еще, насколько я знаю, пару раз грабил и убивал пассажиров, но это уже совсем другие мотивы, банальная жадность, на ней и погорел. Если честно, повезло ему – пришли ваши, и архивы сгорели раньше, чем его дело было передано в суд. С тех пор, говорят, он продолжал время от времени заниматься своей гнусностью, но делал это куда осторожнее, благодаря чему, в общем-то, и на свободе остался. Впрочем, как и все маньяки, довольно примитивен, а вот тот, который позади него – это уже поинтереснее. Лысый такой, рожа как у жабы. Винокурван, кажется, Роман, но точнее не скажу – не помню. Кличка Ромео. Бывший ученый, а ныне человек с дырявой ложкой.

– Что это значит?

– В местах заключения традиция есть – педерастов… ну, тех, кого вся камера в задний проход имеет, кормят отдельно. И ложки выдают с дырками. Вот и его там пользовали вовсю, пока не выпустили. Срок у него кончился буквально за неделю до вашего прихода, и больше он не попадался.

– Это его за что так?

– А любил маленьких девочек в лифтах, одна его опознала. А на зоне таких не любят, иногда до смерти. Ну ладно, выжил и выжил, иногда и таким везет. Женщина с лошадиным лицом рядом с ним – госпожа Окотий. Это она, хе-хе, любит, чтобы ее госпожой называли, хотя чего уж там господского – ума не приложу. Разве что предки господам койки грели, поскольку, как я знаю, происхождения она вполне сиволапого. Тем не менее, получила кое-какое образование. Когда-то была известным, по меркам нашей планеты, филологом и лингвистом, ныне – просто старая дура. Лесбиянка – насколько мне известно, ты в ее вкусе, – и, понаблюдав, как Адалия густо краснеет, продолжил: – Была известна в среде столичной богемы. Ну, ничего удивительного – там всякой дряни хватает. Пришла империя – и она разом оказалась не у дел. Во-первых, потому, что в империи на подобное смотрят косо, а во-вторых, лингвистов у империи и своих хватает, зачем ей чужие? Так что кормить ее никто не стал, она довольно быстро впала в нищету и угодила на панель. Четвертый, который тоже лысый, а еще толстый и коротконогий – Микля Гарцаньянц. Микля – это прозвище у него такое, имени не знаю. Тоже из богемы, то ли поэт, то ли критик, и то, и другое, говорят, выходило у него так себе. Алкоголик и дурак – тем и опасен. Легко впадает в истерию и начинает размахивать всем, что попало под руку. По слухам, шизофреник, причем буйный, хотя утверждать не возьмусь – я ему не доктор. Про его половые увлечения тоже не знаю, но подозреваю, раз уж попал в такую компанию, то соответствующие. В общем, сволочной народ, на контакт с такими я бы под страхом смертной казни не пошел.

– А это кто?

– Где?

– А вон там, вслед за ними из палатки вылез.

– О, это тоже кадр, – ухмыльнулся Игорь, переводя бинокль на свеженарисовавшегося персонажа. – Чижеучкас, кличка Чижик-Пыжик. Имени не помню, да и неважно это. Знаменитый в прошлом бисексуальный маньяк – а ведь, глядя на такого задохлика, и не скажешь. Блин, штаны подтягивает – они там что, стратегические планы вырабатывали или свальным грехом занимались?

Адалия сдавленно хихикнула. Потом задумалась на миг и спросила:

– Так что же, тут нормальных людей нет?

– Очень возможно, что и нет, – серьезно ответил Игорь. – Дерьмо к дерьму тянется, вот и собралась тут банда столичных извращенцев, а шестерки, как правило, достойны паханов. Подозреваю, этой ночью у Магистра, кем бы он ни был, задница работала совсем не по прямому назначению. Хотя и понятно, почему они сбились в одну вонючую кучу и бросились в лес.

– Почему?

– Придут ваши – их повесят по закону, придут наши – расстреляют просто так, безо всякого закона. Война не тот период, когда с подобным шлаком поступают толерантно. Скорее уж, наоборот – можно под шумок хлопнуть эту пакость, и никто концов не найдет. Бывали прецеденты… Ладно, шутки в сторону. Как, будем его вытаскивать, или пускай живет?

– Думаю, стоит, – после короткой паузы ответила девушка. – Зря мы сюда тащились, что ли?

Оба они совершенно синхронно, по-звериному ухмыльнулись, посмотрели друг на друга, полюбовались оскалом и так же синхронно рассмеялись.

– Ну, в таком случае, план будет простой. Их там всего-то человек двадцать. Стало быть, заходим, быстро всех убиваем, забираем трофей и уходим.

– Не чересчур ли просто?

– А к чему усложнять? Жизнь – она намного проще, чем кажется.

– Думаешь, справимся?

– А вот это уже вопрос. Я бы, честно говоря, мог попробовать – чему-то же меня учили, и не все забылось. Тем более, они не ждут нападения – любая техника будет по дороге громыхать, а о нашем доме они, похоже, не знают. Но меня смущает лучемет на вышке – он хоть и старый, но, если имеет тепловое наведение, срежет меня до того, как я смогу вывести его из строя.

– А как это можно сделать?

– Ну, к примеру, разбить пулей блок управления или заклинить поворотный механизм. Вариантов масса, но мой карабин – не снайперская винтовка, издали не поработаешь, а бежать за ней домой как-то не хочется. Поэтому есть другой вариант.

– И какой?

– Довольно простой. Видишь, бронетранспортер они замаскировали неплохо, но план этих выработок им вряд ли известен. Это я тут в свое время ползал.

– Зачем?

– В детстве. Мы тут с пацанами частенько бывали. Родители – на рыбалку или на охоту, а мы были фактически предоставлены самим себе. Вот и ползали, где попало. Так что я эти места знаю, а они – нет, пришлые они. Ну а лучшее знание местности – всегда немалое преимущество. Особенно в таких ситуациях.

– И что?

– Да все просто. Вон там, чуть в стороне, есть еще одна шахта. По ней надо всего-то метров на пятнадцать или двадцать, сейчас не помню уж, спуститься, пройти в боковой штрек. Там карстовые пустоты, и по ним можно в два счета добраться до той шахты, в которой они замаскировали бронетехнику. Машина там, конечно, примитивная, но лучемет на ней такой же, как и на вышке. А для него, кстати, броневик в мертвой зоне. Соответственно я эту вышку снесу, а потом и лагерь расковыряю. Как тебе план?

– Нормально. А если там кто-то будет?

– Ерунда. Кто днем будет охранять гараж? Даже если и будет кто – сверну ему шею, всего и делов-то.

– Днем?

– А когда? До ночи ждать я не собираюсь – сейчас они не ждут нападения, их тепленькими можно взять. Так что сиди здесь и не отсвечивай, а я пошел.

– Я с тобой.

– Ты там ничем не сможешь мне помочь – только помешаешь.

– Но…

– Так, послушай, – Игорь оторвался от бинокля, посмотрел ей в глаза. – Ты – человек незаурядный и реально круче любой женщины на этой планете, которую я знал. И, если тебя это волнует, красивее. Но поверь, мне будет проще работать, не отвлекаясь на то, чтобы прикрывать еще кого-то. Понимаешь, у тебя попросту нет тех навыков, которые сейчас нужны. Вернемся – я тебя буду учить, если захочешь.

– Честно?

– Честно-честно, – боже, какой она еще ребенок. – Но сейчас ты будешь гирей на моих ногах. И потом, если со мной что-нибудь случится, то кто-то же должен сообщить об этом нашим. Поэтому считай себя резервом главного командования.

Глядя на улыбающегося Игоря, девушка скорчила капризную рожицу и недовольно кивнула. Ну, вот и ладушки – кое-какое понятие о дисциплине и ответственности Адалия все же имела, и теперь можно было не бояться, что она полезет на рожон. Сообразила, видать, что на ней повисли сейчас еще и жизни родных. А раз так, не стоило медлить.

До входа в нужную шахту Игорь добрался без особых проблем. Больше всего времени ушло на то, чтобы обойти лагерь по широкой дуге – местность тут была даже чересчур пересеченная. Тем не менее, не прошло и получаса, как он уже спускался вниз по неровной, каменистой тропе, уводящей его в глубь планеты.

Да уж, восприятие с годами имеет свойство меняться. Сейчас бы Игорь хрен без нужды полез сюда, не имея при себе как минимум навигатора, а еще, желательно, группы поддержки, оставшейся наверху. Другое дело, сейчас путь был знаком, хотя, конечно, ставшие вдруг низкими своды и узкими коридоры давили на психику ощутимо. Он, конечно, понимал умом, что это не проходы уменьшились, а сам он стал выше ростом и шире в плечах, но все равно было неприятно.

Лишь когда шахта осталась позади и он вошел в пещеру, вернулось ощущение детства. У Игоря буквально перехватило дыхание от буйства красок в засиявших под лучом фонаря солевых наростах, гроздьями свисающих с потолков и бугрящихся на стенах. Большая часть гигантской пещеры скрывалась в темноте, даже в бесшабашном детстве они туда не ходили, но и то, что было видно, поистине впечатляло. Это было невозможно описать словами, и только сейчас Игорь почувствовал, как же соскучился по всему этому великолепию. И по детству тоже…

Увы, предаваться воспоминаниям сейчас не было ни времени, ни возможности. Игорь ограничился тем, что несколько раз щелкнул светофильтром своего фонаря, меняя цвет луча и любуясь изменяющейся картиной. Потом вздохнул и двинулся дальше, пообещав себе, что снова вернется сюда. Если выживет, конечно.