Текст книги "Том 3. Дьяволиада"
Автор книги: Михаил Булгаков
сообщить о нарушении
Текущая страница: 28 (всего у книги 29 страниц)
«Ангарский (он только на днях вернулся из-за границы) в Берлине, а кажется, и в Париже всем, кому мог, показал гранки моей повести „Роковые яйца“. Говорит, что страшно понравилось и кто-то в Берлине (в каком-то издательстве) ее будут переводить».
«Вечером у Никитиной читал свою повесть „Роковые яйца“… Что это? Фельетон? Или дерзость? А может быть, серьезное? Тогда не выпеченное. Во всяком случае, там сидело человек 30, и ни один из них не только не писатель, но и вообще не понимает, что такое русская литература.
Боюсь, как бы не саданули меня за все эти подвиги…»
После выхода повести в свет стали появляться отклики политических ортодоксов, не предвещавшие писателю ничего хорошего. Так, в статье Леопольда Авербаха (Известия. 1925. 20 сентября) звучали уже зловещие нотки: «М. Булгакову нельзя отказать в бойком пере. Пишет он легко, свободно, подчас занимательно. Так что на вопрос: как? – можно ответить: ничего. Но что он пишет!Но что печатают „Недра“! Вопрос, пожалуй, даже интереснее. Булгаковы появляться будут неизбежно, ибо нэпманству на потребу злая сатира на советскую страну, откровенное издевательство над ней, прямая враждебность. Но неужели Булгаковы будут и дальше находить наши приветливые издательства и встречать благосклонность Главлита?»
С течением времени ортодоксы вчитывались в содержание булгаковских произведений и приходили от них буквально в бешенство. Вот, к примеру, какая справка поступила в ОГПУ 22 февраля 1929 г.: «Непримиримейшим врагом советской власти является автор „Дней Турбиных“ и „Зойкиной квартиры“ Михаил Афанасьевич Булгаков, бывший сменовеховец. Можно просто поражаться долготерпению и терпимости Советской власти, которая до сих пор не препятствует распространению книги Булгакова (изд. „Недра“) „Роковые яйца“. Эта книга представляет собой наглейший и возмутительный поклеп на красную власть. Она ярко описывает, как под действием красных лучей родились грызущие друг друга гады, которые пошли на Москву. Там есть подлое место, злобный кивок в сторону покойного т. Ленина, что лежит мертвая жаба, у которой даже после смерти сохранилось злобное выражение на лице. Как эта его книга свободно гуляет – невозможно понять. Ее читают запоем. Булгаков пользуется любовью молодежи, он популярен…» (Я не шепотом в углу выражал эти мысли. М., 1994. С. 24).
Куррикулюм витэ профессора Персикова.—Curriculum vitae (лат.) – жизненный путь, жизнеописание.
…тогдашнего наркома просвещения.—Имеется в виду А. В. Луначарский (1875—1933).
…в «Альказаре»…—В Москве было несколько «Альказаров». В данном случае, очевидно, имеется в виду ресторан «Альказар» на Остоженке.
Альфред Аркадьевич Бронский – персонаж, несомненно вобравший в себя несколько прототипов.
Сотрудник московских журналов – «Красный Огонек», «Красный Перец», «Красный журнал», «Красный прожектор» и газеты «Красная Вечерняя Москва».—Почти все издания, названные Булгаковым, реально выходили в свет. Но вообще-то «красных» изданий в то время было значительно больше.
…бывшем Троицке, а ныне Стекловске…—Намек на имевшую место практику переименования исторических названий городов и замену их именами революционеров. В данном случае имеется в виду видный большевистский деятель Стеклов (Нахамкис) Ю. М. (1873—1941), возглавлявший в то время газету «Известия», а также журналы «Новый мир» и «Красная нива».
…бывшей Соборной, а ныне Персональной улице…—В первоначальном тексте: «…на бывшей Соборной, а ныне Карлорадековской улице…». Карл Радек (1885—1939) – известнейший партийный функционер и публицист, постоянно был в поле зрения Булгакова.
…«Сыр и масло Чичкина» в Москве.—Купец А. В. Чичкин владел сетью молочных магазинов в Москве.
Ангел, искрясь и сияя, объяснил, что это невозможно.—В первоначальном тексте: «Ангел, искрясь и сияя, объяснил… что пока… гм… конечно, это было б хорошо… но, видите ли, все-таки пресса… хотя, впрочем, такой проект уже назревает в Совете труда и обороны… честь имеем кланяться».
…советую лечиться у профессора Россолимо…—Григорий Иванович Россолимо (1860—1928) – известнейший невропатолог, основатель детской неврологии, профессор Московского университета.
…полетели вопли валькирий…—«Полет валькирий» из оперы Рихарда Вагнера (1813—1883) «Валькирия». Р. Вагнер почитался Булгаковым еще с детства.
– Валентин Петрович исправляет.—Явный намек на В. П. Катаева.
…куплеты, сочиненные… Ардо и Аргуевым.—Булгаков несколько изменил фамилии часто мелькавших тогда эстрадных поэтов-сатириков Арго (А. М. Гольденберга, 1897—1968) и Н. А. Адуева (1895—1950). Кстати, чуть позже и сам Булгаков попадет под их острые перья.
Театр имени покойного Всеволода Мейерхольда…—Мы уже отмечали отрицательное отношение Булгакова к новаторским идеям этого театрального режиссера. Несмотря на попытки последнего привлечь Булгакова к своему театру, они оказались неудачными.
…пьесу писателя Эрендорга «Курий дох» в постановке… Кухтермана.—Прозрачный намек на спектакль «Д. Е.» («Даешь Европу!») по И. Эренбургу и Б. Келлерману, который был поставлен Вс. Мейерхольдом в 1924 г.
…обозрение писателя Ленивцева…—Исследователи предполагают, что речь идет о поэте-сатирике Н. Я. Агнивцеве (1888—1932).
В театре Корша возобновляется «Шантеклер» Ростана.—Булгаков использует «куриную» тематику. Французский поэт и драматург Э. Ростан (1868—1918) является автором пьесы «Шантеклер» («Петух»). Однако частный театр Ф. А. Корша (1882—1932) эту пьесу не ставил.
Господин Юз…—Чарльз Эванс Юз – государственный секретарь США (1921—1924).
…ядовитый фельетон журналиста Колечкина…—прозрачный намек на М. Е. Кольцова (1898—1940), виднейшего в то время журналиста, одного из прототипов будущего Берлиоза.
…работал у Вани Сытина в «Русском слове»…—См. комментарий к т. I (И. Д. Сытин – владелец известной в свое время либеральной газеты «Русское слово», выходившей в свет в 1895—1918 гг.– Libens.). Отметим лишь, что редакция «Известий» располагалась в помещении бывшего «Русского слова» (Тверская, 18).
Собачье сердце (Чудовищная история) *
При жизни автора не публиковалась. Впервые в СССР – в журн. «Знамя», 1987, № 6 (со значительными искажениями в тексте, без указания источника). В 1989 году впервые был опубликован подлинный текст повести, но второй ее редакции (ОР ГБЛ, фонд 9, к. 3, ед. хр. 214), в издании: Михаил Булгаков. Избранные произведения. Киев, 1989, т. 1. Затем в собр. соч. писателя (М., 1989—1990) был опубликован второй вариант первой редакции повести (ОР ГБЛ, ф. 562, к. 1, ед. хр. 16). Первая редакция повести (ОР ГБЛ, ф. 562, к. 1, ед. хр. 15; оригинал) публикуется впервые.
О, гляньте на меня, я погибаю! – Во второй редакции: «О гляньте, гляньте на меня, я погибаю!» – Булгаков усиливает гнетущее состояние «Шарика».
… из пожарной Пречистенской команды.– Пожарная команда находилась в здании, построенном в XVIII в. по проекту зодчего М. Ф. Казакова (дом № 22). Ныне здесь располагается Управление пожарной охраны г. Москвы.
… «милая Аида»…– Романс Радамеса из первого действия оперы «Аида» Дж. Верди, одной из любимых опер писателя. Во второй редакции Булгаков эту фразу снял.
… и, если плачу сейчас, то только от физической боли и от голода, потому что дух мой еще не угас… Живуч собачий дух.– Во второй редакции: «Все испытал, с судьбою своей мирюсь и плачу сейчас не только от физической боли и от холода, а потому что и дух мой уже угасает. Угасает собачий дух!»
Изменения в тексте произошли многозначительные. Несомненно, здесь нашла отражение та неблагоприятная ситуация, которая складывалась у Булгакова во второй половине 1925 года. Повесть «Собачье сердце» отказались печатать, журнал «Россия», в котором публиковалась «Белая гвардия», закрыли. А в Художественном театре обострилась ситуация с постановкой «Дней Турбиных» («Белой гвардии»). И когда Союз писателей предложил Булгакову участвовать в литературной выставке (октябрь 1925 года), он с досадой отказался: «Ничем особенным не прославившись, как в области русской литературы, так равно и в других каких-либо областях, нахожу, что выставлять мой портрет для публичного обозрения – преждевременно».
Хотелось бы обратить внимание еще на одну немаловажную деталь. Бесчисленное множество современных литераторов и критиков увидело в образе Шарика-Шарикова весь русский народ, но оставило незамеченным то, что и сам писатель жил собачьей шариковской жизнью.
Дворники из всех пролетариев самая гнусная мразь.– Во второй редакции: «…наигнуснейшая мразь». Фраза эта (в первой редакции) подчеркнута дважды жирно карандашом (возможно, это сделали в ОГПУ, а, может быть, и другие «цензоры»).
Ведь он ее не каким-нибудь обыкновенным способом ~ Да…– В последующих редакциях и вариантах этот текст до слов «Прибежит машинисточка…» – изъят. Причем вычеркивался текст в разное время и по кусочкам. Видимо, в этом эпизоде явно просматривались прототипы.
… и женская болезнь на французской почве…– В вариантах первой редакции этот текст изъят, но во второй редакции Булгаков «французскую почву» восстановил.
… потому что шерсть на ней вроде моей…– Во второй редакции: «…потому что шерсти на ней нет, голая кожа…»
И когда же это все кончится? – Характерное выражение Булгакова, произносимое им в минуты отчаяния. Об этом так вспоминал Ю. Л. Слезкин: «Был Булгаков стеснен в средствах, сутулился, поднимал глаза к небу, воздевал руки, говорил: „когда же это кончится?..“» Любопытна и запись Булгакова в дневнике от 5 января 1925 года: «– Чем все это кончится? – спросил меня сегодня один приятель. Вопросы эти задаются машинально и тупо, и безнадежно, и безразлично, и как угодно… Да, чем-нибудь это все да кончится. Верую».
Нигде такой отравы не получите, как в Моссельпроме.– Булгаков явно иронизирует над известными строками В. В. Маяковского «Нигде кроме // Как в Моссельпроме», которые были расклеены в качестве рекламы по всей Москве.
Эта фраза, судя по характерной помете, очень не понравилась рецензентам.
… до Обухова переулка…– ‹…› В октябре 1924 года он [Булгаков] поселился с Л. Е. Белозерской именно в Обуховом переулке, в доме № 9. В ночь с 20 на 21 декабря этого года он записал в дневнике: «Около двух месяцев я уже живу в Обуховом переулке в двух шагах от квартиры К., с которой у меня связаны такие важные, такие прекрасные воспоминания моей юности и 16-й год и начало 17-го. Живу я в какой-то совершенно неестественной хибарке…»
Вот бы тяпнуть за пролетарскую мозолистую ногу.– Разумеется, это место также было намечено к изъятию. Но Булгаков сохранил текст во всех редакциях.
Из сорока тысяч московских псов…– Во второй редакции: «Из шестидесяти тысяч московских псов…»
… братьев Голубизнер…– Во второй редакции: «…братьев Голуб…» Видимо это изменение Булгаков сделал по рекомендации опытного Н. С. Ангарского, так как большевистским руководителям уже принес раздражение «Кальсонер».
… что было немногим лучше «милой Аиды»…– Во второй редакции эта фраза изъята автором.
… пузатая двубокая дрянь… «Неужто пролетарий?..» – Позже Булгаков критически оценивал свои прямолинейные высказывания. Интересна следующая дневниковая запись Е. С. Булгаковой от 12 июля 1937 года: «М. А. прочитал половину повести своей „Собачье сердце“. Острая, яркая сатира. М. А. говорит, что она грубая».
« От Севильи до Гренады…» – Серенада Дон Жуана из поэмы А. К. Толстого «Дон Жуан» (1860); музыка П. И. Чайковского (1878).
Террором ничего поделать нельзя…– Несмотря на настойчивые указания Н. С. Ангарского и других знатоков политической конъюнктуры об изъятии из текста этих рассуждений, Булгаков не выбросил ни одного слова.
… а сову эту мы разъясним…– Ср.: Запись в дневнике Булгакова от 5 января 1925 г. (как раз в момент работы над повестью): «Большинство заметок в „Безбожнике“ подписаны псевдонимами. „А сову эту я разъясню“».
… этот Мориц…– Во второй редакции: «…этот Альфонс…» – В. Э. Мориц, искусствовед, работавший в те годы в ГАХНе (Государственная Академия художественных наук.– Libens.). Входил в круг пречистенских знакомых писателя. Булгакову были, разумеется, известны некоторые подробности из его «светской» жизни. И, разумеется, писатель не мог не знать о переживаниях своего друга Н. Н. Лямина, жена которого сбежала к красавцу Морицу.
Я известный общественный деятель…– Весь эпизод с «общественным деятелем» поверг Н. С. Ангарского в транс. Он отчеркнул текст синим карандашом, дважды расписался на полях, а фразу «На днях я должен получить командировку в Лондон» зачеркнул красным карандашом. Очевидно, лицо действительно было известное. Булгаков согласился несколько подправить текст. В результате во второй редакции читаем: «Я слишком известен в Москве…» и «На днях я должен получить заграничную командировку».
… неприязненно и удивленно подумал пес.– Во второй редакции: «…удивленно подумал пес».
… товарищ Пеструхин и Жаровкин.– «Жаровкин» надписан Булгаковым сверху карандашом; в машинописном тексте было – «Жоривели».
Это вас вселили в квартиру Федора Павловича Саблина? – Саблина – фамилия матери Л. Е. Белозерской. Во второй редакции Булгаков изменил фамилию «Саблин» на «Шаблин».
… в порядке трудовой дисциплины…– Было: «…в порядке пролетарской дисциплины…» Затем Булгаков исправил.
Даже у Айседоры Дункан…– Дункан Айседора (1877—1927) – популярная американская танцовщица, с 1922 года жена Сергея Есенина. Жили они в доме № 20 по Пречистенке. В этом особняке А. Дункан организовала школу-студию балета.
Виталия Александровича попросите, пожалуйста.– Весь профессорский монолог Н. С. Ангарский сначала отчеркнул синим карандашом и написал на полях «часть выкинуть, кое-что переделать». Сам же текст до реплики Швондера «вы извратили наши слова» перечеркнут красным карандашом волнистой линией. Булгаков все же сохранил весь текст, заменив лишь «Виталия Александровича» на «Петра Александровича». Можно предположить, что прототипом в данном случае мог служить Варлаам Александрович Аванесов (1884—1930), видный партийный и государственный деятель.
Если бы сейчас была дискуссия… – Булгаков иронизирует над проходившими в то время в партии большевиков дискуссиями. И эта часть текста зачеркнута красным карандашом. Сбоку на полях подпись Ангарского. Булгаков не отреагировал на это замечание.
Глаза женщины загорелись.– Во второй редакции: «Глаза женщины сверкнули».
… в пользу детей Франции.– Во второй редакции: «…в пользу детей Германии». И затем: вместо «…детям Франции?» – «…детям Германии?»
Нет, сочувствую.– Во второй редакции: «Равнодушен к ним».
Вы ненавистник пролетариата ~ – Да, я не люблю пролетариата…– Текст этот естественно сопровожден пометами и подписью Н. С. Ангарского, а также подчеркнут графитным карандашом, видимо, другим лицом. Никаких изменений Булгаков в текст не внес.
Новоблагословенная? – Первоначально было: «Рыковку?» Затем Булгаков исправил сверху карандашом. Неизвестный «цензор» поставил возле «Рыковки» два жирных плюса и текст подчеркнул. Любопытны следующие записи в дневнике писателя. От 29 декабря 1924 года: «Водку называют „рыковка“ и „полурыковка“. „Полурыковка“ потому, что она в 30 градусов, а сам Рыков (горький пьяница) пьет в 60 градусов». 2 января 1925 года: «Если бы к „рыковке“ добавить „семашковки“, то получилась бы хорошая „совнаркомовка“.
„Рыков напился по смерти Ленина по двум причинам: во-первых, с горя, а, во-вторых, от радости“… Все эти анекдоты мне рассказала эта хитрая веснушчатая лиса Лежнев…»
… не говорите за обедом о большевизме и о медицине ~ не читайте до обеда советских газет! – Несмотря на «сигналы» графитного карандаша Булгаков оставил эту часть текста неизменной.
… до апреля тысяча девятьсот семнадцатого года…– Во второй редакции: «…до марта 1917 года…»
… В апреле тысяча девятьсот семнадцатого года…– Во второй ред.: «В марте 1917 года…»
Пусть: раз социальная революция…– Разумеется, эта и последующие части текста подверглись усиленной цензурной обработке, о чем свидетельствуют многочисленные пометы. Булгакову пришлось выбросить во второй редакции следующий политически острый фрагмент: «Хотя когда-нибудь, если будет свободное время, я займусь исследованием мозга и докажу, что вся эта социальная кутерьма – просто-напросто больной бред…»
Разве Карл Маркс ~ а пачкает мрамор? – из этого фрагмента Булгаков снял во второй редакции следующие слова: «Угнетенным неграм? Или португальским рабочим?»
… которые исчезли тринадцатого апреля тысяча девятьсот семнадцатого года.– Во второй редакции: «…которые исчезли весной тысяча девятьсот семнадцатого года». Эта поправка имеет весьма существенное значение, поскольку 13 апреля 1917 года в Петрограде на конференции большевиков обсуждались ленинские «Апрельские тезисы».
Спрашивается, кто их попер? – Во второй редакции ответа на этот вопрос нет, поскольку его пришлось снять («Это сделали вот эти самые певуны! Да-с!»).
Что такое эта ваша разруха? Старуха с клюкой? – «Старуха с клюкой» – это главное действующее лицо пьесы В. Язвицкого «Кто виноват?» («Разруха»), древняя старуха Разруха, якобы мешающая жить семье пролетария. Пьеса была поставлена в начале двадцатых годов Мастерской коммунистической драматургии («Масткомдрам»), куда, кстати, Булгаков, будучи еще во Владикавказе, направлял свои пьесы на конкурс.
… у несчастной картонной утки…– Во второй редакции: «…деревянной утки…»
И вот когда он вылупит из себя ~ разруха исчезнет сама собой. – Это место в тексте было усиленно атаковано рецензентами-цензорами (Н. С. Ангарский и здесь оставил свой автограф). Булгаков позволил себе заменить во второй редакции «мировую революцию, Энгельса и Николая Романова, угнетенных малайцев» – на «всякие галлюцинации».
– Городовой! – кричал Филипп Филиппович.– Этот и два следующих абзаца были намечены Н. С. Ангарским и другими благожелателями к изъятию. Но Булгаков сохранил текст полностью.
Ошейник все равно что портфель…– Даже этот каламбур подлежало, по мнению предварительной цензуры, убрать. Можно себе представить, что осталось бы от повести, если бы автор согласился последовать советам рецензентов.
«К берегам священным Нила…» – Хор жрецов из оперы Дж. Верди «Аида».
… мужчины 28 лет…– Но ‹…› [ниже]: «Клим Григорьевич Чугункин, 25 лет…»
Никаких сомнений нет в том ~ красными лучами.– Этому абзацу Н. С. Ангарский уделил особое внимание, подчеркнув текст тремя жирными чертами и поставив свою подпись. Видимо, это объясняется указанием на «незаконнорожденность» какого-то субъекта, который привлек внимание писателя, он был известен и Ангарскому.
Известно чьи. Трудового элемента.– Было: «Революционного элемента».
Почему вы – труженик? – Было: «Почему вы – революционер?»
… вашего революционного интереса? – Во второй редакции: «…вашего трудового интереса?»
Полиграф Полиграфович.—Н. С. Ангарскому очень не понравилось имя и отчество Шарикова.
Я бы этого Швондера повесил ~ пасквили в газетах…– Здесь ‹…› (и ранее) все, что касалось Швондера, многократно подчеркнуто Н. С. Ангарским и другими лицами. Можно с уверенностью сказать, что Швондер был главной причиной запрещения повести к публикации.
… из них белок будут делать на рабочий кредит.– Вот в этом месте уже не Ангарский, а совсем иное лицо (не надо забывать, что рукопись долго находилась в ОГПУ, а, возможно, и в других инстанциях) не выдержало и красными чернилами подчеркнуло этот любопытный текст.
Неделя просвещения *
Впервые – газета «Коммунист». Владикавказ. 1921. 1 апреля. С подписью: «Михаил Булгаков». Затем – Юность. 1974. № 7.
Печатается по тексту журнальной публикации.
Фельетон написан на основе реальных событий, которые наблюдал Булгаков во Владикавказе. 14—20 марта 1921 г. в городе проходила «неделя просвещения», по следам которой и написан фельетон. Более того, Булгаков принимал в этом мероприятии активное участие, выступив с докладом перед красноармейцами. В это же время в «Первом советском театре» шла его пьеса «Парижские коммунары» (см.: Яновская Л.Михаил Булгаков – фельетонист // Юность. 1975. № 8).
…отправлю на «Травиату»! – опера Дж. Верди (1813—1901), написанная им в 1853 г.
…Ломбард…— Б. А. Ломбард (1878—1960), известный тромбонист (см.: Яновская Л.«Куда я, туда и он со своим тромбоном». Юность. 1975. № 8. С. 106).
…Вторую рапсодию играть будет! – Скорее всего, Булгаков имеет в виду Вторую венгерскую рапсодию Ф. Листа, которую писатель любил и часто исполнял на фортепьяно.
Торговый ренессанс *
Впервые – Социологические исследования. 1988. № 1. С подписью: «М. Булл.» Имеет дату: «14.I.1922 г.».
Печатается по автографу, хранящемуся в НИОР РГБ (ф. 562, к. 1, ед. хр. 2).
Фельетон написан в ночь на 14 января 1922 г. и был отправлен Булгаковым в Киев сестре Н. А. Булгаковой-Земской для публикации в местных газетах. Однако ей не удалось опубликовать фельетон.
Сохранилось письмо Булгакова к сестре от 13 января, которое представляет интерес как дополнительная информация к фельетону. Вот некоторые фрагменты из него:
«…В этом письме посылаю тебе корреспонденцию „Торговый ренессанс“. Я надеюсь, что ты не откажешь… отправиться в любую из киевских газет по твоему вкусу (предпочтительно большую ежедневную) и предложить ее срочно.
Результаты могут быть следующими:
1) ее не примут, 2) ее примут, 3) примут и заинтересуются. О первом случае говорить нечего. Если второе, получи по ставкам редакции гонорар и переведи его мне, удержав в свое пользование из него сумму, по твоему расчету необходимую тебе… Если же 3, предложи меня в качестве столичного корреспондента по каким угодно им вопросам или же для подвального („подвал“ – низ газеты, в котором ставятся фельетоны. Впрочем, вероятно, ты знаешь), художественного фельетона о Москве. Пусть вышлют приглашение и аванс. Скажи им, что я завед. хроникой в „Вестнике“, профессиональный журналист. Если напечатают „Ренессанс“, пришли заказнойбандеролью… Я надеюсь, что ты извинишь меня за беспокойство. Хотел бы тебе написать еще многое помимо этих скучных дел, которыми я вдобавок тебя и беспокою (единственно, что меня утешает, это мысль, что я так или иначе сумею тебе возместить хлопоты в скором времени), ты поймешь, что я должен испытывать сегодня, вылетая вместе с „Вестником“ в трубу.
Одним словом, раздавлен.
А то бы я описал тебе, как у меня в комнате в течение ночи под сочельник и в сочельник шел с потолка дождь…
Извини за неряшливое письмо.
Писал ночью, так же как и „Ренессанс“. Накорябал на скорую руку черт знает что. Противно читать.
Переутомлен я до того, что дальше некуда»
(НИОР РГБ, ф. 562, к. 19, ед. хр. 23, л. 2).
Вскоре после этого письма Булгакова постигают два несчастья: 1 февраля 1922 г. в Киеве умирает от тифа мать, а он сам в это время вступает в полосу жесточайшего голода (запись в дневнике 9 февраля: «Идет самый черный период моей жизни. Мы с женой голодаем… Обегал всю Москву – нет места»).
Громада «Мюр и Мерилиза» …—знаменитый универсальный магазин, построенный в 1909 г. по проекту Р. Клейна рядом с Большим и Малым театрами. И ныне этот магазин является крупнейшим в столице.
…карикатуры на Нуланса и По…—Жозеф Нуланс (1864—1939), французский дипломат. В 1917 г. посол Франции при Временном правительстве. Участвовал в ряде заговоров против советской власти (заговор Локкарта 1918 г., Чехословацкий мятеж и др. В 1922 г. при подготовке Генуэзской конференции Ж. Нуланс от имени «Общества французских интересов в России» потребовал не вести никаких переговоров с Россией до признания ею царских долгов).
Кстати, Булгаков в своем дневнике 15 февраля 1922 г. записал: «Да в каком отношении оно (положение.– В. Л.)не в катастрофическом? Если не будет в Генуе конференции, спрашивается, что мы будем делать».
Москва краснокаменная *
Впервые – Накануне. 1922. 30 июля. С подписью: «Булгаков Михаил».
Печатается по тексту газеты «Накануне».
…где некогда величественно восседал тяжелый Александр III…—Памятник императору Александру III был сооружен в сквере у храма Христа Спасителя в 1912 г. по проекту академика А. М. Опекушина (1838—1923) и профессора архитектуры А. Н. Померанцева (1848—1918). Разрушен был памятник в 1918 г. по печально известному декрету от 12 апреля 1918 г. о снятии памятников царям и их слугам, подписанному В. И. Лениным, И. В. Сталиным и А. В. Луначарским.
Александр III всегда почитался православными людьми как самый великий царь за всю историю России. В высшей степени показательной была дневниковая запись В. В. Розанова 16 октября 1913 г.:
«Александр III в Петропавловском соборе… Венки, знамена. Зажженная лампада.
А самого уж нет.
Ужасно.
Нетли Александра III? Личность его вошла в историю; и дело уплотнило часть „русской истории“ в одном месте, на месте коего (уплотнения) ничто не станет.
И дело его есть»
(см.: Розанов В. В.Сахарна. М., 1998. С. 190).
Булгаков, конечно, не случайно обратился к разрушенному памятнику Александра III как символу уничтоженной Российской империи…
…Патриарха Тихххх-а-аана!..—Патриарх Тихон (1865—1925) представлял огромную опасность для новой власти, ибо он пользовался большим авторитетом в народе и в эмиграции.
Большевистское правительство, используя сложившуюся ситуацию в стране – прежде всего страшный голод в Поволжье и других районах,– решило изъять церковные ценности, а заодно разгромить Церковь как таковую. Об этой очередной трагедии России очень трудно сказать коротко, но основные цифры этой кампании таковы: только за 1922 г. было изъято церковных ценностей на сумму 8 000 000 000 000 рублей (в дензнаках того времени), но изъятия осуществлялись и в 1921-м, и в 1923-м гг. Общие суммы изъятых ценностей у Церкви были космическими, но большевики закупили муки в количестве всего лишь 3,2 млн пудов (требовалось 200 млн пудов). Так что судьба этой «космической» суммы туманна.
Патриарх Тихон сначала не противился изъятию ценностей у Церкви, и по его указанию в 1921 г. церковными служащими были собраны значительные суммы денег и церковной утвари и переданы государству для помощи голодающим. Но когда Патриарх увидел, что насильственно изымалось священное достояние Церкви за многие века, что изъятие превратилось в ограбление и что сокровища употребляются не по назначению, он издал послание о защите церковного достояния (28 февраля 1922 г.). С этого момента изъятия стали сопровождаться столкновениями (всего было зарегистрировано 1414 кровавых эксцесса). Только в 1922 г. «за сопротивление властям» было расстреляно 8000 духовных лиц и 17 000 мирян. На Патриарха Тихона было совершено несколько покушений, но каждый раз буквально чудо спасало его (см.: Степанов Вл.Свидетельство обвинения. М., 1993. т. 1).
Следует отметить, что основной удар властей был направлен против Русской Православной церкви, ибо после Гражданской войны она становилась главным препятствием на пути установления в стране кровавой диктатуры. Что же касается, например, синагог, то главный богоборец страны Е. М. Ярославский считал, что из-за отсутствия в них ценностей нужно ввести налоги на «арендаторов мест в синагоге», то есть на богатых верующих, которые на аукционе покупают места «в передних рядах, поближе к ковчегу, у восточной стены… и на право стоять на возвышении, когда читаются отрывки из Священного Писания…» (Правда. 1922. 28 марта).
Непосредственные гонения на Патриарха Тихона начались в апреле 1922 г., когда ему было объявлено, что против него возбуждено уголовное дело. С мая он был взят под строгий домашний арест. Только один раз в сутки Патриарху позволялось выйти на балкон. Почти год он находился под арестом и следствием (12 раз Патриарха подвергали унизительным допросам). В марте 1923 г. ему было предъявлено обвинение по семи статьям Уголовного кодекса. В мае его перевели в тюрьму ГПУ на Лубянке и держали здесь 30 дней. 23 июня 1923 г. он был освобожден (К делу б. Патриарха Тихона. М., 1923. С. 28, 40, 44). Освобождение Патриарха было вынужденным и условным, да и главная цель, поставленная большевиками, была достигнута: церковные ценности на астрономические суммы были изъяты, большинство духовных лиц было уничтожено, сама Церковь уже не могла в полной мере выполнять ту роль, которую она выполняла в прежние годы. Но и в том виде, в каком Церковь действовала в следующие годы, она оставалась чрезвычайно опасной для «аггелов», и они продолжали жесточайшее ее преследование до самой войны.
Помоги! Г-о-л-о-д… пред-ста-вишь себе – и день в глазах посереет.—Голод в начале 20-х гг. унес несколько миллионов жизней. Конечно, умирали от голода в основном «богоносцы Достоевские», которыми никто не интересовался по-настоящему. Булгаков, чудом оставшийся в живых в разгар голода, ясно представлял себе масштабы трагедии…
Бегут нувориши мимо стен, не оглядываются…—Ср. с «бегом» нуворишей и многих прочих из Киева, описанным Булгаковым в «Белой гвардии».
Чаша жизни *
Впервые – «Литературное приложение» к газете «Накануне». 1922. № 33. 31 декабря. С подписью: «Михаил Булгаков». Перепечатано в «Новой вечерней газете» (Владивосток) (1923. 27 февраля).
Печатается по тексту «Литературного приложения» к «Накануне».
…в твоем Центросоюзе.—Центральный союз потребительских обществ был создан в 1917 г.
Под стеклянным небом *
Впервые – Накануне. 1923. 24 апреля. С подписью: «Булгаков Михаил».
Печатается по тексту газеты «Накануне».
Бенефис лорда Керзона *
Впервые – Накануне. 1923. 19 мая. С подписью: «Михаил Булгаков». Фельетон имеет дату «12 мая 1923 г.»
Печатается по тексту газеты «Накануне».
Булгаков с 21 апреля по 10 мая 1923 г. был в Киеве, в первый раз после мимолетного свидания с родным городом в сентябре 1921 г. Эта поездка имела важные творческие последствия для писателя – и для создания романа «Белая гвардия», и для написания других произведений. Но, возвратившись в Москву, он попал в водоворот текущих политических событий, которые с блеском описывал для газеты «Накануне».
…лорда Керзона – Джордж Натаниел Керзон (1859—1925), министр иностранных дел в 1919—1924 гг., консерватор. Последовательный противник советской России и СССР, один из организаторов интервенции Антанты, автор так называемой линии Керзона, т. е. пограничной линии между Польшей и советской Россией, предложенной им в декабре 1919 г., и, наконец, составитель знаменитого меморандума английского правительства советскому правительству (май 1923 г.).
…путает Цепляка… и епископа Кентерберийского.—Цепляк (Цеплак) Ян Гиацинтович – архиепископ, глава Католической церкви в России. В июле 1922 г. ему в Петрограде большевиками было приказано подписать договор об использовании культовых зданий и предметов, иначе говоря, об изъятии церковных ценностей. В случае непослушания угрожали закрытием всех католических храмов. Архиепископ Цепляк вслед за Патриархом Тихоном обратился к верующим с воззванием не отдавать церковные ценности. Вскоре он был привлечен к суду и приговорен к расстрелу. Однако расстрел был заменен десятью годами тюремного заключения. Высланный из СССР, он не сложил с себя обязанностей главы католиков страны (Известия. 1923. 21 марта; Степанов. С. 134, 138).
