Текст книги "Полуночная Лили (ЛП)"

Автор книги: Миа Шеридан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц)

Стоя на скале, я заметил несколько маленьких камешков, выложенных в форме стрелы, и посмотрел в том направлении. Над верхушками деревьев виднелся самый кончик крыши дома Брэндона. Я был не слишком далеко и знал, в каком направлении идти. Впервые.

Лили снова указала мне путь.

Глава 7

Лили

Я услышала его голос в лесу. Я поколебалась, прежде чем медленно встать, пытаясь сдержать внезапный дикий стук сердца.

Я не хотела казаться нетерпеливой от желания увидеть его. Но я очень хотела его увидеть.

– Куда ты летаешь, Лили?

Мне хотелось спросить маму об этикете, как вести себя с мужчиной, но я знала, что это не закончится ничем хорошим, поэтому не осмелилась. Кроме того, прошло много лет с тех пор, как рядом с ней был мужчина, так что, вероятно, она не лучший советник. Поэтому я следовала указаниям Холдена и делала то, что мне казалось удобным. Во взаимоотношении между мужчиной и женщиной должен присутствовать инстинкт. Я вздохнула. Интересно, кто-нибудь знал, было ли хоть что-то из того, что я делала, правильным?

Он мне нравился. И мне нравилось проводить с ним время. Я хотела проводить с ним много времени. Очень много. И это пугало.

Все только потому, что еще до твоего появления здесь, ты была под защитой, Лили. Конечно из-за этого, я была так очарована первым мужчиной, который привлек мое внимание.

Ну, по крайней мере, мне было известно, что он не такой сумасшедший, как я изначально думала. Но он был печален. В этом я не ошиблась. Думаю, что странное поведение вызвано тем, что он слишком много пил. Когда я была маленькой, у нас был садовник, который тоже любил выпить, и я видела, что иногда он спотыкался, когда был не на дежурстве. Но это было очень давно… С тех пор я не видела пьющих людей. Но уверена, что не ошибаюсь.

Мне необходимо держаться от него подальше. Наша дружба или что бы там ни было между нами, ни к чему не приведет, несмотря на старания. С моей стороны было неразумно желать этого. Я хотела узнать Холдена, хотела поговорить с ним. Хотела увидеть его милую, кривую ухмылку, хотела испытать дикий трепет восторга, подобный тому, когда его глаза надолго задерживались на моих губах. Я хотела, чтобы меня поцеловали. Хотя бы один раз. Думаю, что Холден хочет поцеловать меня.

Однако, я не осмеливалась задавать ему слишком много вопросов. Потому что в ответ, он мог бы задавать вопросы мне. Вопросы провоцировали вопросы, а я не могла ответить на многие из них. Но, возможно, если мы будем придерживаться малозначимых тем, все будет хорошо. Очень скоро он вернется в Сан-Франциско, его отпуск или что-то в этом роде закончится. И нам будет мало что известно друг о друге. Я подавила разочарование, вызванное этой мыслью. Поправила рюкзак, ускоряя шаг, направляясь в сторону его голоса, доносившегося из-за деревьев. Мы можем жить в настоящем, и если не раскроем свои секреты, сможем насладиться обществом друг друга. И в данный момент мне не нужно быть одиночкой.

Я подошла к нему сзади, похлопала по плечу, он тихонько вскрикнул и обернулся, на его лице отражались шок и страх. Я не смогла удержаться от смеха.

– Господи, почему ты так тихо ходишь? – спросил он, прижимая руку к сердцу.

При виде его лица у меня в животе запорхали бабочки. Изо всех сил пытаясь не обращать на них внимания, я улыбнулась.

– Привычка, наверное. В лесу лучше не шуметь. Мне казалось, что заслуженному бойскауту это должно было быть известно, – поддразнила я.

Он был так красив вблизи. Волосы цвета густого меда, голубые глаза словно летнее небо, окаймленные темными ресницами, кончики которых такого же золотистого цвета, что и волосы. Он был высоким и хорошо сложенным. В нем была грация, спокойствие в движениях – ну, во всяком случае, когда он не шатался пьяный.

– Итак, должен быть способ получше, чтобы связаться с тобой, чем выкрикивать твое имя в лесу, – сказал Холден.

Я покачала головой.

– Нет.

Его лицо стало серьезным.

– Хорошо. – Он выглядел так, словно хотел что-то сказать, но передумал: – Как дела? – Он окинул меня взглядом. Похоже ему понравилось то, что он видел. Поднеся руку к щеке, я задумалась, что именно.

– Все в порядке. А у тебя?

Холден рассмеялся, снова показав красивую, широкую улыбку. Сцепив руки за спиной, покачивался с пятки на мысок.

– У меня тоже все хорошо. Спасибо, что спросила.

Я улыбнулась, оглянувшись, удостоверяясь, что он следует за мной. Он шел за мной, пытаясь догнать.

– Чем сегодня займемся?

– Ты пригласил меня. Разве у тебя не было планов?

– Мой план – быть потрясающим и очаровательным, чтобы ты хотела проводить со мной больше времени. – Он наклонил голову и обнадеживающе улыбнулся мне, и, боже, он был милым. Быть таким милым – противозаконно. Я не могла не улыбнуться в ответ, и была уверена, что мои щеки покраснели. – И мне не удалось сказать, что я сожалею о том, что заснул на тебе прошлой ночью.

Я покачала головой, взглянув на него. Он выглядел неуверенным, слегка смущенным.

– Мне показалось, что тебе это было нужно, – сказала я. – Я не возражала.

Холден остановился, и я в след за ним, пытаясь понять почему он это сделал. Он провел рукой по волосам, отчего мне снова захотелось прикоснуться к ним. Теперь мне было известно, что они мягкие и густые, и будут щекотать мои пальцы, когда я зажму их между ними.

– Ты права. Мне необходим был сон. Если честно, Лили, я не очень хорошо себя чувствовал в последнее время – очень долгое время – и мне хотелось побыть с тобой сегодня и поблагодарить за вчерашний вечер, но думаю, что мне понадобится неделя или около того, чтобы почувствовать себя лучше. Я, – он снова провел рукой по волосам, – думаю, что готов. Я надеюсь… ну, я надеюсь, что ты наберешься терпения, и подождешь, пока я тебе все объясню. Надеюсь, ты мне доверишься. – На его лице отражалось что-то похожее на сожаление или, может быть, страх. Может быть, и то, и другое.

– Все в порядке, Холден. Ты мне ничего не должен, – сказала я нерешительно. Я была сбита с толку его словами. Темные круги под глазами, то, как он иногда дрожал без видимой причины, все это указывало на то, что с ним что-то не так. Может он алкоголик? Неужели все так плохо? Или у него какая-то другая болезнь?

Он мгновение смотрел на меня, и я снова увидела усталость и грусть.

– Наверное нет, – пробормотал он, отводя взгляд. – Нет. Нет, я знаю. Но несмотря на то, что мы едва знаем друг друга, ты заставила меня ощутить умиротворение, которого я уже давно не ощущал. Честно говоря, Лили, ты заставила меня хотеть стать лучше. И поэтому я перед тобой в долгу. И должен объяснить, почему ненадолго пропаду.

Разочарование наполнило мою грудь, но он выглядел таким встревоженным и смущенным, поэтому я схватила его за руку, удерживая.

– Все в порядке. Я понимаю, – сказала я, хотя это было не так. Что мне было ясно, так это то, что он вел борьбу, и что бы все это ни значило, для этого ему требовались все силы. Он обещал вернуться. И сказал, что уйдет не навсегда – во всяком случае, пока. Ему нужно сделать что-то трудное, и я не хочу усложнять ему задачу.

– Да, – сказала я.

– Что? – Он наклонил голову.

– Ты сказал, что надеешься, что я доверюсь тебе. Я доверяю.

И это правда.

Холден выдохнул.

– Спасибо. Это многое значит для меня. – Он улыбнулся и сжал мою руку. – Так как же мы проведем этот день? Я надеялся, что у тебя есть идеи.

Я тихонько рассмеялась.

– Вообще-то, я собиралась на рыбалку, прежде чем услышала, как ты меня зовешь. – Я пожала плечом, указывая на свой рюкзак.

– Здесь есть, где порыбачить?

Я кивнула, перешагивая через ветку.

– Примерно в километре отсюда есть ручей.

– Какая рыба там водится?

– Форель.

– Где твоя удочка?

– Я оставляю ее там, если знаю, что вскоре вернусь.

Когда мы вышли на поляну, мое внимание привлекло движение. Я осмотрела открытое пространство и увидела самца лося верхом на самке. Я много раз видела, как спариваются животные, но по какой-то причине, наблюдая за этим вместе с Холденом, чувствовала себя… странно. Мою кожу покалывало, соски затвердели, и я остро ощущала его рядом с собой. Это заставило меня остро осознать его мужественность.

Внезапно день показался слишком ярким, солнце припекало мою кожу. Взглянув на Холдена, заметила, что он смотрит в том же направлении… Его скулы, покраснели. Он поймал мой взгляд, затем приподнял брови и рассмеялся. Он был так невероятно привлекателен. Он говорил, что является богом среди мужчин, но выражение его лица делало его похожим на застенчивого человека. Я до конца не поняла, кто такой настоящий Холден. Интересно, знает ли он себя на самом деле.

– Думаю, мы можем им помешать.

Я выдохнула.

– Ты прав. Давай пойдем этим путем. – Он последовал за мной, когда я выбрала другой маршрут, некоторое время мы шли в тишине, погруженные в собственные мысли, я пыталась вернуть то расслабленное чувство, которое было у меня всего несколько минут назад.

Я вспомнила, как он кричал на своей террасе о том, как его вожделеют, и, что он может начать заниматься сутенерством. Мне стало интересно, что он имел ввиду. Я не расслышала все, что он говорил, так как было много невнятного, но мне была понятна суть: женщины хотели его, и он редко им отказывал. Женщины. Во множественном числе. Откуда бы ни пришел Холден Скотт, его жаждало множество женщин. Внезапно я остановилась, заставив Холдена резко затормозить, и повернулась к нему. Он следовал за мной по пятам, и теперь мы стояли лицом к лицу. Я прочистила горло.

– Я…

– Что? – спросил он с беспокойством на лице.

Я сжала губы, не зная, как набраться смелости и спросить о том, что меня интересовало. Что именно меня интересовало? Мне было интересно хотел ли он поцеловать меня так же сильно, как и я его. Я хотела сказать ему, что никогда раньше не целовалась с мужчиной.

– Я слышала, что ты говорил на террасе, большую часть, о женщинах… ты… ну…

– Господи, – перебил он меня, засовывая руки в карманы. – Я выставил себя идиотом в ту ночь, да?

– Эм, я…

– Ты не обязана отвечать. Это был риторический вопрос. – Он сделал паузу, нахмурившись и оглядев лес. – Я сделал это. Выставил себя ослом. Правда в том, что я долгое время выставлял себя идиотом. Но я хочу перестать это делать. – Он посмотрел на меня. – То, что я имел в виду ранее, и причины, по которым мне придется некоторое время держаться от тебя подальше, заключаются в том, что я собираюсь прекратить делать вещи, которые заставляют меня вести себя как задница, которой я был той ночью. Мне жаль, что тебе пришлось быть свидетелем всего этого. Мне стыдно за это, потому что я не хочу быть таким.

Я покачала головой и положила руку ему на плечо.

– Нет, тебе не нужно извиняться за ту ночь. Ты думал, что один. Это я должна извиняться за то, что шпионила за тобой. Я просто… услышала это, – я облизнула губы, и взгляд Холдена переместился на мой рот, его глаза потемнели до глубокой синевы, словно надвигалась летняя гроза, – о женщинах, я имею в виду, и мне стало интересно, есть ли… – Я снова замолчала.

Почему я заговорила об этом? Мне нужно было время, чтобы обдумать то, о чем я пыталась его спросить. Мне нужно было время, чтобы привести мысли в порядок, прежде чем обсуждать все это с Холденом. Или, может быть, об этом вообще не следует говорить. Мы едва знали друг друга. Я подавила желание развернуться и убежать от этого ужасно неловкого момента.

Когда я снова посмотрела на Холдена, его губы изогнулись в улыбке.

– Лили, тебя интересует, ждет ли меня в Сан-Франциско толпа женщин? Девушка? Может быть, жена… или две? – Его улыбка стала шире, и я моргнула. Он дразнил меня, но да, я задавалась этими вопросами. Меня интересовали эти вещи. – Тебе интересно, хочу ли я тебя поцеловать? Тебе интересно, думаю ли я, что ты самая красивая девушка, которую я когда-либо видел? Это тебя интересует, Полуночная Лили? – Он провел указательным пальцем по изгибу моей скулы.

Я моргнула. Мои щеки запылали, и я была слегка ошеломлена. Холден выглядел довольным собой. Очень самодовольным.

– Я… нет, на самом деле мне интересно, как все они умудряются делить тебя? У каждой свой день недели? Или вход для всех свободный? Просто… любопытно, складывается впечатление, что все сложно. Неудивительно, что ты устал.

Лицо Холдена на мгновение стало пустым, а затем он откинул голову назад и рассмеялся. Через минуту он снова посмотрел на меня.

– Я это заслужил. – Я тоже засмеялась и обернулась, взглянув на него, чтобы убедиться, что он следует за мной. Он ускорился, чтобы догнать меня.

– Что из себя представляет толпа? – спросила я, искоса глядя на него, стараясь не улыбаться, прикусила губу.

– Толпа? О, эм, три. Толпа состоит из трех человек.

Я рассмеялась.

– Лжец. – Холден тоже засмеялся, а затем схватил меня за руку, размахивая ими между нами, пока мы шли. Его кожа была прохладной и гладкой, моя рука казалась крошечной в его руке. Мы продолжали глупо улыбаться друг другу, мое сердце расширилось. Наконец, я отвернулась, легкая улыбка сохранилась на моих губах. Да, я доверяла ему. У меня не было опыта, чтобы оценить, доверяю ли я ему безоговорочно или нет. Мне было известно только одно – он мне нравился и с ним я чувствовала себя в безопасности.

– Кстати, – сказал он через минуту, выводя меня из задумчивости, – хотя тебе и не было интересно про толпу женщин – если быть точным всего трех, ожидающих меня дома, – ответ отрицательный. Насчет желания поцеловать тебя, ответ – да. Определенно да. Касаемо того, нахожу ли я тебя потрясающе красивой, на этот вопрос ответ тоже положительный. Я знаю, тебе все равно. Знаю, тебе неинтересно, но я хотел бы облегчить душу. Тяжело нести это бремя в одиночку.

Он криво усмехнулся, засовывая свободную руку в карман, легкий румянец окрасил его скулы. Я не могла не улыбнуться в ответ. Снова почувствовала головокружение, тепло и живую вибрацию впервые за долгое время.

Однако, когда я посмотрела на Холдена несколько минут спустя, он выглядел глубоко задумавшимся. Я слышала тихий плеск воды неподалеку. Мы практически добрались до ручья.

– Я хочу рассказать тебе все о своей жизни, Лили, о том, что привело меня сюда, но хочу рассказать, когда приведу в порядок кое-что. Знаю, может показаться, что я говорю загадками, и я прошу прощения за это.

Выражение его лица было таким встревоженным, таким мрачным. Я кивнула.

– Все в порядке. Я уже сказала, что доверяю тебе. – Холден улыбнулся и дернул меня за руку так, чтобы я шла рядом с ним, его тело касалось моего, и настроение сразу улучшилось. Мы прошли между деревьями и вышли на берег ручья. Он отпустил мою руку.

– И где же твоя удочка?

– Здесь. – Я оставила удочку около скалы на другой стороне ручья. Чтобы добраться туда, я перепрыгнула через воду с одного камня на другой, приземлившись на мшистом берегу на противоположной стороне ручья. Обернувшись, увидела, что Холден стоит с другой стороны, с сомнением глядя на камни, которые я использовала в качестве ступеней. – Ну же, это легко, – крикнула я.

Холден глубоко вздохнул и неуверенно ступил на первый камень, балансируя на нем обеими ногами, пока оценивал расстояние до следующего.

– Это нужно делать быстро, – сказала я. – Если ты этого не сделаешь… – Я глубоко вздохнула и поднесла руку ко рту, стараясь не засмеяться, когда Холден упал лицом в воду. Он приподнялся, отплевываясь помогая руками, и я ничего не могла с собой поделать. Я согнулась пополам, держась за живот. – Итак, ты не спортсмен, – сказала я сквозь смех. Холден медленно поднялся, встав во весь рост, его рубашка и джинсы прилегали к телу так, что веселье замерло у меня в горле. Я сглотнула, испустив несколько последних смешков.

– Ты меня подставила, – он прищурился, но на его лице отражалось веселье. Он не был зол.

Я покачала головой.

– Нет, клянусь, это не так. Я думала, ты справишься. Я просто возьму… это, – сказала я, поднимая удочку, – и подойду к тебе. – Холден сделал несколько шагов в воде, доходившей ему до пояса, и выбрался на берег. Он встряхнул головой, словно собака, а затем посмотрел на меня и ухмыльнулся.

– Иди сюда, – позвал он. Я без труда перепрыгнула с камня на камень и приземлилась на берегу рядом с ним. – Выпендрежница, – пробормотал он. – Ты знаешь, что обычно я во всем преуспеваю. Быть с тобой очень унизительный опыт, скажу я тебе.

– Возможно, тебе это было нужно, Холден Скотт, бог среди мужчин, – сказала я, посмеиваясь.

Он усмехнулся.

– Вероятно, ты права. – Он начал медленно снимать рубашку, и я отступила назад. – В этом заключался твой гениальный план, да? Заставить меня упасть в ручей и раздеться?

Я покачала головой, во рту внезапно пересохло.

– Нет, нет. Правда, это не… – Он стянул мокрый кусок материала через голову, и мои глаза скользнули вниз по его обнаженной груди к животу и обратно, когда он ее полностью снял. Он был слишком худым, но его мускулы четко очерчены, а фигура очень мужественной. Широкие плечи переходили в узкую талию. Складывалось впечатление, что джинсы едва держатся на его стройных бедрах.

Чувствуя себя не в своей тарелке, и не зная, как себя вести рядом с красивым полуобнаженным мужчиной, я отвернулась и на нетвердых ногах пошла к поваленному стволу дерева на берегу ручья, где обычно сидела, когда ловила рыбу. Ярко освещенное солнцем, это место было идеальным для рыбалки. Я наклонилась вперед и порылась в рыхлой грязи у края ручья в поисках червя и, найдя, быстро насадила его на крючок. Закинула удочку в воду в тот момент, когда Холден сел рядом со мной.

Несколько минут я не сводила глаз с воды, наконец отважившись, взглянула на него. Его лицо было обращено к солнцу, а глаза закрыты. Я позволила себе мгновение полюбоваться им. Свет высветил золото в его волосах и легкую щетину на лице. Должно быть, он сегодня не брился. Я позволила своим глазам насладиться сильными, мужественными линиями его челюсти и скул, мой взгляд остановился на его хорошо очерченных губах, слегка раздвинутых, с выражением спокойного удовлетворения. Мои глаза опустились на его обнаженный торс, и я уставилась на гладкую, загорелую грудь, сопротивляясь инстинкту, побуждающему меня провести рукой вниз по его животу и вернуться к мужским очертаниям его плеч и рук.

Легкий ветерок шелестел листьями, а журчание ручья служило успокаивающим фоном, в то время как на соседнем дереве козодой (прим. ред.: Козодой – ночная птица из семейства настоящих козодоев, гнездящаяся в умеренных широтах Евразии и в северо-западной Африке) беспрестанно звал свою подругу. Когда Холден внезапно открыл глаза, я слегка вздрогнула и снова посмотрела на воду.

– Этот сосунок не заткнется, не так ли? – спросил Холден, указывая на птичий крик, доносившийся за нами.

Я улыбнулась.

– Иногда это длится часами. Самцы очень настойчивы, когда им нужна самка.

– Так вот что это такое? Его брачный зов?

Я кивнула, вставляя удочку в маленькую дырку в бревне, на котором мы сидели, и подпирая ее.

– Хочешь, я подержу? – спросил Холден.

Я покачала головой.

– Нет необходимости. Обычно я кладу ее рядом с собой. Я возьму ее, если будет клевать. – Я посмотрела на него, он смотрел на меня с легкой улыбкой на губах.

– Что касается козодоя, да, это его брачный зов.

– Она ответит ему?

– Со временем, полагаю. А может быть, ее не интересует именно этот козодой. Возможно, она не хочет быть частью его толпы. То есть всех трех.

Уголок губ Холдена приподнялся, а в глазах появилась искорка, когда он наклонил голову и сказал:

– Такой настойчивый парень, как он? Не-а, думаю, всем женщинам нравятся настойчивые.

Я издала тихий фыркающий звук.

– Возможно, ты не так много знаешь о женщинах, как думаешь. – Я бросила на него дразнящий взгляд.

Или, может быть, ты знаешь слишком много.

Холден рассмеялся.

– Мне начинает казаться, что ты права. – Он снова поднял голову к солнцу. – Здесь хорошо, спокойно.

Да, так и есть. Даже оказавшись здесь с ним впервые, я чувствовала, что это нормально, естественно.

– Знаю. Летом я стараюсь как можно чаще приходить сюда.

– Одна?

– Да, да, одна.

– Твоя мама когда-нибудь приходила с тобой?

Я резко посмотрела на него, но, когда он не отказался от своего вопроса, я вздохнула, уже устав от наших перепалок. Это слишком тяжело.

– Нет, моя мама не очень часто выходит на улицу. Она… ну, она была травмирована много лет назад, и остается дома.

– Травмирована…

– А ты? Твои родители тоже живут в Сан-Франциско?

Холден сделал паузу, на мгновение его голубые глаза задержались на моем лице, а затем он посмотрел на воду.

– Нет, я родом из Огайо, и мои родители умерли.

Я снова уставилась на его профиль, пока он смотрел вперед с грустным взглядом потери на лице, точно таким же, как тогда, когда он рассказал о своем друге Райане.

Я потянулась и положила руку ему на бедро, он посмотрел вниз, туда, где моя рука соприкоснулась с ним.

– Мне очень жаль, Холден. Я знаю, каково это – чувствовать одиночество. – Я почувствовала, как жар приливает к моим щекам. Мне не следовало этого говорить.

Наши глаза встретились, и, хотя в его взгляде читались вопросы, он просто взял меня за руку.

– Спасибо.

Что-то электрическое наполнило воздух, бурля на свежем воздухе, словно молния, внезапно пронесшаяся по небу, волнующей дугой интенсивного света. Я убрала руку и быстро встала.

– Хочешь увидеть более быстрый способ ловли рыбы, чем ожидание, пока рыба клюнет на червяка?

Холден рассмеялся.

– Да. Покажи.

Я сняла ботинки, носки и задрала платье, завязав его узлом сбоку на бедрах. Начала заходить на мелководье и, когда я смеясь посмотрела на Холдена, его пристальный взгляд был сосредоточен и наполнен чем-то, чему я не могла дать определение. Что-то напоминающее голод. Он посмотрел вниз на мои обнаженные ноги, а затем снова в мои глаза. Я сглотнула и поднесла палец к губам, призывая его молчать. Я замерла в воде, доходящей до низа подвязанного платья. Я не шевелилась, наблюдая за движением двух больших форелей, проплывающих у моих ног. Молниеносно погрузила обе руки в воду и издала звук ужаса, когда вытащила их без добычи. Снова сосредоточившись, замерла и в течение долгой, тихой минуты снова следила за скользкими, серебристыми телами рыб, движущихся мимо меня. Снова погрузила руки в воду, дотянувшись до того места, где плавала рыба, за которой я следила, и громко рассмеялась, когда рыба проскользнула мимо моих ладоней. Я отпрыгнула в сторону, когда рядом со мной проплыла еще одна, мои руки снова оказались пустыми. Холден смеялся на берегу.

– Ты когда-нибудь поймала хоть одну рыбу подобным образом? – крикнул он.

– Пока нет, но сделаю это до конца лета, – ответила я, смеясь. Он улыбнулся мне, и мое сердце пропустило по крайней мере три удара. Это был первый раз, когда я увидела его по-настоящему беззаботным и счастливым, маленькие морщинки между его бровями полностью разгладились. Когда я поняла, что стою и смотрю на него, я отвернулась и снова посмотрела на воду. Боковым зрением заметила, что Холден подошел к краю воды. Я оглянулась и увидела, как он закатывает все еще мокрые джинсы. Он вошел в воду рядом со мной.

Следующие пятнадцать минут мы тщетно пытались поймать форель, оба делали нелепые прыжки, когда рыба проносилась мимо. Один раз я чуть не плюхнулась лицом в воду, Холден схватил меня, и мы оба засмеялись, его руки задержались вокруг меня и у меня перехватило дыхание, когда наши глаза встретились.

– Последняя попытка, – сказал он. Я кивнула. Мы стояли неподвижно и молчали. Внезапно руки Холдена погрузились в воду, и когда он вытащил их, в его руках шевелилась жирная форель. Я ахнула, открыв рот. Холден медленно выпрямился, издав негромкий крик.

– О, боже! – воскликнула я, с дикой ухмылкой глядя на Холдена, в руках которого наконец-то затихла трепыхающаяся рыба. – Не могу поверить, что ты сделал это.

– Честно говоря, я тоже, – сказал он, качая головой, с выражением благоговейного неверия на лице.

– Новичкам везет, – пробормотала я, пытаясь изобразить недовольство. Но вышло с придыханием, я была впечатлена. – Возможно, у тебя есть опыт, о котором ты мне не рассказал.

Он рассмеялся.

– Как долго, по твоим словам, ты этим занималась? – В его тоне было хвастливое веселье, и я закатила глаза.

Положив рыбу в пластиковый пакет, который положила рядом с удочкой, он усмехнулся и вернулся к ручью, чтобы ополоснуть руки. Я наклонилась рядом с ним и тоже вымыла руки, волна неуверенности внезапно накрыла меня. Мы только что ловили рыбу голыми руками, это что-то вроде свидания. Он принимал в этом участие, но, должно быть, думал, что я какая-то язычница, пещерная девушка, или глупый маленький ребенок. Вот так, он заново переживал со мной свое детство. Тьфу. Я была уверена, что те девушки, которых я видела танцующими на террасе, никогда бы не сделали ничего подобного. Они, наверное, подумали бы, что это мерзко. Когда я вернулась к бревну, он уже стоял там, я смущенно пожала плечами.

– Слишком долго. Очевидно, у меня много свободного времени. – Я попыталась рассмеяться, но это прозвучало как-то странно и сдавленно.

– Эй, не злись только потому, что я справился с этим лучше тебя.

Я повернула голову в его сторону и увидела, что он дразнит меня. Он подмигнул, выглядя таким счастливым, что я не смогла удержаться и снова рассмеялась, а нахлынувшее на меня чувство стеснения исчезло. Я покачала головой. Холден наклонился вперед и почесал лодыжку, и я заметила его спину. Наклонилась вперед и осторожно коснулась его кожи, он быстро сел, его глаза встретились с моими.

– У тебя очень много шрамов, – сказала я.

Он натянуто улыбнулся.

– У меня непростая работа. Я потерял счет полученным травмам.

– Твоя работа… – Я снова села рядом с ним, слегка нахмурившись, задаваясь вопросом, чем он занимается. Он кивнул головой в сторону земли у моих ног.

– Что ты читаешь? – спросил он, явно меняя тему.

Взглянув в ту сторону, куда он указывал, я увидела край сборника стихов, выглядывающий из моего рюкзака. Я пожала плечами.

– О, ничего, – сказала я, ногой закрывая сумку.

– Ничего? Думаю, это похоже на книгу. Что? Это безвкусный любовный роман или что-то в этом роде?

Я рассмеялась.

– Нет. Просто… сборник стихов.

– Ты любишь стихи?

Я чувствовала жар его взгляда на своем лице и чувствовала как румянец поднимается по моей шее к щекам. То, что он узнал о моей любви к поэзии, было очень личным.

– Да, – тихо сказала я. – Я люблю стихи.

– Могу я посмотреть?

Я немного поколебалась, но не смогла придумать веской причины, чтобы отказать. Вытащив книгу из рюкзака, я протянула ее в его сторону, не глядя на него. Он взял ее у меня из рук и на мгновение замолчал.

– Романтическая поэзия. – Я слышала, как он пролистал ее, а затем остановился, читая. Мое любопытство было слишком велико, я не могла не оглянуться и не посмотреть, на каком стихотворении он остановился.

– Она идет в красе, подобна ночи, – читал он, – заоблачных высот и неба в звездах. Все лучшее от темноты и света. – Он поднял глаза и поймал мой взгляд. – Лорд Байрон. – Он сделал паузу. – Я и не знал, что это о тебе, – тихо сказал он. Я почувствовала, что краснею еще сильнее, и посмотрела на свои руки.

– Оно написано о миссис Джон Уилмот, жене двоюродного брата Байрона. Она была в трауре, когда он встретил ее.

Он хмыкнул.

– Может быть, Байрон написал это о ней, но для меня это о тебе. – Я посмотрела ему в глаза, и мне почему-то захотелось заплакать. Как часто я сидела в одиночестве, читая это стихотворение и мечтая о том, чтобы мной кто-нибудь так восхищался? – Полуночная Лили, – мягко сказал он. – Это идеальный способ описать тебя. – Мое сердце разрывалось от радости, я смогла только улыбнуться. Он вернул книгу, и я положила ее обратно в рюкзак.

– Ты знал, что это Байрон, – сказала я. – Ты тоже любишь стихи?

– Я люблю литературу, – сказал он, на его лице появилось растерянное выражение, брови нахмурились. Он поднес руку к голове и помассировал виски, как будто цеплялся за какое-то воспоминание, и это причиняло боль. – Да… – сказал он, опуская руку и улыбаясь мне. – Я уже давно ни с кем об этом не говорил.

Я кивнула, чувствуя удовлетворение от того, что он поделился со мной чем-то личным.

Мы провели следующий час или около того, разговаривая об окружающих нас вещах, птицах на деревьях, типах растений, которые росли рядом с водой. Я знала названия некоторых из них, но не все. Много лет назад я получила книгу о флоре и фауне Колорадо и постаралась узнать как можно больше, но, как я вскоре узнала, потребуется целая жизнь, чтобы узнать все. И кто знал – возможно, это то, что у меня было. Я нахмурилась при этой мысли, что-то отчаянное и тоскующее, что я не знала, как определить, заполнило мою грудь и заставило сердце сжаться. Я хотела большего, чем то, что из себя представляла моя жизнь. Больше, чем маленький, темный, одинокий мир, в котором я жила.

Я хотела, чтобы кто-нибудь спас меня. Но не знала, что делать.

По прошествии времени, я заметила, что руки Холдена начали дрожать несмотря на то, что на нас светило солнце, он начал потеть, как мне показалось, чрезмерно для такой погоды. Я и раньше видела признаки того, что он болен, но не знала, чем – или было ли это частью того, что он собирался каким-то образом решить, пока будет в отъезде.

– Тебе пора возвращаться, – наконец сказала я, смотря на его дрожащие пальцы. Он потер руки о бедра, выглядя нервным и печальным.

– Да, пора. Это был один из лучших дней в моей жизни за последние годы. Спасибо, что подарила мне его. Спасибо, что уделила время.

Я покачала головой.

– Это было… Мне тоже понравилось. – Это казалось таким преуменьшением, но я не знала, как выразить то, что мне понравилось наше времяпрепровождение, как он заставил меня забыть об одиночестве, и я не хотела, чтобы этот день заканчивался.

Я собрала свои вещи, завернула рыбу в пакет – ту, которую Холден поймал руками, и две другие, которые были пойманы удочкой, и положила их в свой рюкзак. Как обычно, оставила удочку.

Большую часть обратного пути мы молчали, Холден все больше нервничал. Мое сердце колотилось. Я не знала, когда мы увидимся в следующий раз, и уже скучала по нему. И это пугало меня. Я хотела больше времени.

«Не уходи», – хотела сказать я. «Прошу, не уходи. Ещё рано». Но я не могла и не хотела, он попросил меня дать ему время. Погруженная в свои мысли, я не заметила, когда мы подошли к опушке леса. Холден прислонился спиной к дереву и скрестил руки на груди. Он снова надел футболку, она практически высохла, но его джинсы были еще влажными. Он закрыл глаза, выражение его лица было болезненным.

Улыбнувшись и внезапно почувствовав себя очень неловко и застенчиво, я глубоко вздохнула и приблизилась к нему.