Текст книги "Полуночная Лили (ЛП)"
Автор книги: Миа Шеридан
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц)
– Выражение твоего лица… Ты выглядишь так, словно отправляешься на войну, – поддразнила я, пытаясь развеселить его.
Холден тяжело вздохнул.
– Не совсем… Но мне кажется, что так и есть. Ты дождешься меня, Лили?
Я не была уверена, чего именно я должна ждать. Холден Скотт сбивал меня с толку, и я почувствовала себя не в своей тарелке. Но для меня существовал лишь один ответ. Я улыбнулась.
– Да. – Его глаза блуждали по моему лицу.
– Почему ты так на меня смотришь? – Тихо спросила я.
– Как?
– Словно пытаешься запомнить меня. Словно думаешь, что я могу исчезнуть.
– Я сделал это неосознанно, – сказал он, убирая прядь волос с моего лица. – Пожалуйста, не исчезай.
Я покачала головой.
– Не исчезну. – Я шагнула ближе, и он вдруг, казалось, стал очень внимательным, выпрямился, не мигая уставился на меня. Я сократила расстояние, поднялась на цыпочки и прижалась губами к уголку его рта, намереваясь подарить ему легкий поцелуй.
На секунду он, казалось, застыл, а затем из его горла вырвался странный гортанный звук, он повернул голову и мои губы скользнули поверх его, наши рты прижались друг к другу. Я слегка вздрогнула, он внезапно обхватил меня руками, не давая возможности отодвинуться, как я планировала. Открыв глаза, я увидела, что его глаза закрыты, а между бровями залегли морщинки, словно он испытывал боль. Я не могла понять, что это означает, поэтому закрыла глаза, ожидая его дальнейших действий. Вздрогнула, когда почувствовала, как кончик его языка пробежал по моим раскрытым губам. Инстинктивно мой язык двинулся ему навстречу, чтобы ощутить его вкус. Он издал еще один рычащий звук, явно говорящий о том, что ему нравится происходящее между нами, он использовал свой язык, чтобы шире раскрыть мой рот, пытаясь проскользнуть внутрь. Я испустила быстрый вздох и открылась ему навстречу, когда сильное удовольствие пронзило меня. Рука Холдена оказалась на моем затылке, он наклонил мою голову, отчего его язык проник глубже в мой рот. Его поцелуй передавал ощущения от кончика языка до пальцев ног, я прижалась к нему, когда его исследующий язык встретился с моим. Я хотела быть ближе, поглотить его целиком, испытать волнующее чувство, струящееся по моим венам, как можно дольше.
Я провела руками по его спине. Ощущение его подвижных мышц под ладонями усилило удовольствие от поцелуя, и я не смогла сдержать стона в его рот. Он притянул меня ближе, отвечая на мой стон своим.
Наш поцелуй углубился, когда я последовала его примеру, позволяя своему языку кружить вокруг его, пробуя мужскую сущность. На вкус он был соленым, сладким и более прекрасным, чем я когда-либо могла себе представить.
Я не знала, как долго мы целовались, но через некоторое время он отстранился, осыпая меня мелкими поцелуями вокруг рта и вниз по челюсти. Я снова слегка вздрогнула, когда его губы коснулись чувствительной кожи моей шеи.
– Лили, – сказал Холден, его голос звучал задыхающимся и хриплым, – то, что ты делаешь со мной. Я пытаюсь контролировать себя, но…
– Не контролируй себя. Пожалуйста, просто поцелуй меня еще раз, – прошептала я ему в губы. – Я хочу снова попробовать твой язык на вкус.
Холден застонал, положил руки по бокам моего лица и снова поцеловал, наши языки скользили и сплетались в течение долгих восхитительных минут. Когда он, наконец, прервал поцелуй, он снова тяжело дышал, я чувствовала легкую дрожь его тела, словно он едва контролировал происходящее.
– Я должен остановиться, Лили. Не хочу, но должен. Я взорвусь, если этого не сделаю. – Я кивнула. В его голосе звучало такое отчаяние, как будто он был в какой-то агонии. У меня было смутное представление о том, что он чувствовал. Мое тело было горячим, болезненным и неудовлетворенным, несмотря на то, что я только что пережила нечто настолько невероятное. Если бы больше поцелуев привело к еще большей горячей боли, я тоже могла бы воспламениться. Я подняла на него глаза, и он нежно посмотрел на меня, проведя костяшками пальцев по щеке. Наклонилась к его прикосновению и улыбнулась. Я чувствовала себя эмоциональной, легкомысленной и счастливой, очень счастливой. Он наклонился вперед и поцеловал мои веки, я тихо рассмеялась от щекотливого ощущения его губ. Он потерся шершавой челюстью о мою щеку, и я снова хихикнула, почувствовав улыбку на его губах.
– Лили, – прошептал он. – Полуночная Лили. Как мне теперь с тобой попрощаться?
– С радостью, – прошептала я, – потому что мы скоро увидимся. И когда мы встретимся, ты снова поцелуешь меня.
– Да, – выдавил он. – Да, поцелую. – Я поцеловала его в последний раз, мягко и нежно в уголок губ, как и намеревалась вначале. А потом попятилась от него, наши руки были вытянуты, пальцы переплетены, пока не разъединились. А потом я повернулась и пошла прочь, оглянувшись только один раз, чтобы увидеть Холдена, все еще прислонившегося к дереву на краю леса, наблюдающего за мной, когда я оставила его позади.
Глава 8
Холден
Смотреть как она уходит было самым трудным, что я когда-либо делал. Но я знал, что мне нужно сделать. Лили показала мне. Она не знала этого, но она показала, дав мне вкус покоя, счастья и комфорта. Я хотел этих вещей. Жаждал их с болью глубоко в душе. Я забыл, а она напомнила мне, что такое радость, напомнила, что я все еще способен хранить счастье в своем сердце. Было еще не слишком поздно. Нет, если я этого не допущу.
То, какой она была на вкус… как надежда, знакомая и неизвестная одновременно. Мне хотелось умолять ее держать меня за руку, пока я буду делать то, что, как я знал, должен был сделать, успокаивать меня, когда мое тело будет освобождаться от химикатов, которые я слишком долго принимал, чтобы избежать боли и несчастья. Но я знал, что должен сделать это в одиночку, если хочу предложить ей всего себя, а не этого разбитого мужчину, каким сейчас являлся. И если Лили увидит, кем я был на самом деле, увидит, что я сделал со своим телом, я знал, что это только напугает ее и, возможно, оттолкнет. Брэндон был прав – мне нужно самому сделать выбор. И в конечном счете я был единственным, кто это мог. И хотя я хотел, чтобы Лили была в моей жизни так, как не хотел ничего за очень долгое время, я должен был сделать это для себя. Больше всего я должен был хотеть стать лучше для себя.
Закрыв за собой дверь коттеджа, я направился прямо на кухню, где оставил пластиковый пакет с горстью таблеток, которые у меня еще остались. Не позволяя себе долго думать, я направился прямо в ванную, открыл пакет над унитазом и спустил воду, наблюдая, как закручивается вода, а таблетки исчезают. На всякий случай я снова смыл. И тут меня наполнил ужас. Я закрыл глаза и представил себе Лили. Прекрасную, таинственную Лили. Я вернусь к ней в лучшем состоянии, чем был, и попрошу поделиться ее секретами. И, может быть, у меня хватит смелости поделиться своими.
***
– Бл*дь, – жалобно простонал я.
К следующему дню каждый мускул моего тела был напряжен, а желудок скрутили мучительные спазмы. Я корчился от боли, лежа на диване, подтянув ноги к животу. Пот стекал по моему лбу. Я собирался умереть. Я никак не мог пережить это несчастье. Почему я выбросил таблетки? Боже, почему? Не в силах усидеть на месте больше нескольких минут, я встал, поплелся на кухню и налил себе стакан воды, дрожа так сильно, что расплескал большую часть воды к тому времени, как поднес стакан ко рту.
Мне хотелось сбежать из собственного тела – выбраться, освободиться. Чувство клаустрофобии усугубляло страх и тревогу, которые я уже испытывал. Теперь я был в ловушке. Запертый в собственном теле. Я никак не мог сесть за руль, и кому-то другому понадобился бы по крайней мере день, чтобы добраться до меня. А потом еще больше времени, чтобы добраться туда, где я мог бы убедить какого-нибудь врача выписать мне рецепт на обезболивающие таблетки, в которых я так сильно нуждался.
В тот же вечер я услышал звук чьих-то шагов, поднимающихся по лестнице. Я сидел на полу душа, обхватив руками колени, пока теплая вода лилась на меня сверху. Сначала поток воды был горячим и какое-то время успокаивал мои кричащие мышцы, но теперь был едва теплым. Я подумал о том, чтобы залезть в горячую ванну, но решил, что душ будет разумнее, учитывая мое состояние. Если я засну, то здесь буду в большей безопасности. Мое тело было в такой сильной агонии, что шаги едва пробудили во мне какие-либо эмоции. Я предполагал, что должен быть обеспокоен, встревожен, по крайней мере, любопытен, но я не испытывал этого, не говоря уже о том, чтобы как-то отреагировать на незваного гостя.
– Что ж, не ожидала тебя здесь найти, – послышался женский голос.
О нет, нет, черт возьми, нет. Я умер. Умер и попал в ад. И один из слуг сатаны только что появился, чтобы пытать меня.
Я повернул голову и посмотрел сквозь мутное стекло двери душа. Тейлор. Дочь менеджера «49-ых» и моя бывшая девушка.
– Что ты здесь делаешь? – удалось выдавить мне.
Тейлор открыла дверь, из-за чего я со стоном повалился на пол.
– Твою мать. Что, черт возьми, с тобой происходит? – она действительно казалась немного обеспокоенной.
Я подполз к унитазу, и меня вырвало.
– О, Боже! Господи, – завопила Тейлор, и от этого звука я почувствовал себя в десять раз хуже.
Не думал, что это возможно. Я услышал, как ее каблуки застучали по кафелю ванной. Через минуту она вернулась с мочалкой, промокнула ее холодной водой и наклонилась, чтобы вытереть мой лоб и мои губы.
– Что ты здесь делаешь, Тейлор? – мрачно пробормотал я.
– Я приехала повидаться, побыть с тобой наедине, – в ее голосе прозвучала нотка отвращения. Очевидно, что моя рвота не входила в ее планы.
– Зачем? – Я закрыл глаза, чувствуя, как на коже снова выступил холодный пот. – Мы расстались больше четырех месяцев назад. – Прохладная мочалка снова была у меня на лбу, и это было приятно. Мой мозг был таким туманным.
Около минуты Тейлор молчала.
– Это было четыре недели назад. Неужели у тебя совсем нет восприятия времени? И мы не расстались. Ты просто начал вести себя странно и отстраненно, а мне нужна была передышка. Во всяком случае, все это не имеет значения. Я думала о тебе. И когда узнала, где ты, решила, что должна приехать к тебе. Не думаешь, что это идеальное место для того, чтобы начать все сначала?
Думаю? Что? Нет.
– Ты поможешь мне добраться до дивана?
У меня не было сил ее слушать, не говоря уже о том, чтобы спорить или заботиться о том, что она говорила.
Тейлор помогла мне встать, и я схватил полотенце трясущимися руками, обернул его вокруг талии и захромал к дивану, после чего упал на него.
– Да что с тобой такое?
– Я снимаю свою кандидатуру с должности твоего парня, Тейлор. Просто оставь меня здесь умирать, пожалуйста, – пробормотал я в кожаную обивку.
– Вот дерьмо. Послушай, я аплодирую твоим усилиям очиститься, но делать это резко просто глупо. Я уже видела это раньше. Я принесла тебе таблетки – ты оставил пару пузырьков у меня дома, и я бросила их в чемодан. Тебе нужно…
Я заставил себя сесть, морщась и сжимая челюсти, когда мои мышцы напряглись.
– У тебя есть таблетки? – в отчаянии спросил я.
О, сладкое гребаное облегчение. Я сделаю все, чтобы почувствовать себя лучше, даже на час. Все, что угодно. Все, что угодно.
– Да. Она подошла ко мне и оседлала мои бедра. Затем провела указательным пальцем по моим губам, медленно наклонилась и поцеловала меня, ее длинные темные волосы создали занавес вокруг нас.
– Скажи «пожалуйста», – вкрадчиво попросила она.
– Господи Иисусе, просто дай мне эти чертовы таблетки, – почти закричал я.
Тейлор поднялась на ноги, хмуро глядя на меня.
– Ладно, ладно, ты такой раздражительный. Расслабься.
Она подошла к чемодану, стоящему рядом с входной дверью, и начала в нем рыться. Это заняло, казалось, целую вечность. Мне хотелось закричать. Я встал и подошел к ней, позволив полотенцу упасть на пол. Мне было наплевать.
– Ах, вот и они.
Она протянула мне пузырек «Перкосета», и я жадно схватил его, дважды пытаясь открыть дрожащими руками, прежде чем, наконец, открутил крышку и проглотил две таблетки, даже не запивая водой. Затем прошел на кухню и напился прямо из крана, после чего, спотыкаясь, вернулся в гостиную и снова рухнул на диван, учащенно дыша. Я начинал ощущать, как наркотик растекается по моим венам, принося облегчение. Сладко. Благословенно.
Какое облегчение.
– Вот так-то лучше, верно? – Спросила Тейлор, снова оседлав меня.
Я положил руки ей на бедра, чтобы скинуть с себя, но потом обнаружил, что у меня совсем нет сил.
– Зачем ты вообще это делаешь? Зачем так себя мучаешь? – спросила она.
– Потому что мне нужно вернуться к своей жизни. Вернуться к команде.
– Но ведь нет никакой спешки, правда? Они могут обойтись без тебя, пока ты не поправишься.
Я не стал ничего ей объяснять. В любом случае, она не была частью моего будущего.
– Отвали от меня, Тейлор.
Она пошевелилась.
– Да ладно тебе. Теперь, когда ты чувствуешь себя лучше, давай немного повеселимся. Ты ведь помнишь, что такое веселье, не так ли?
– Я не хочу веселиться. Я хочу спать. И мне нужно, чтобы ты ушла.
Она задумчиво провела пальцем по моей груди.
– Эй, я знаю, что ты все еще расстроен из-за того, что произошло. Мы все расстроены. Но твои мучения не вернут его обратно. Он хотел бы…
– Черт побери! Отвали от меня! Ты ни черта не знаешь о том, чего он хотел. Ты даже толком его не знала.
Она выпрямилась, но не отодвинулась.
– Какая хорошая благодарность с твоей стороны за то, что я проделала весь этот путь сюда, в чертову глухомань, привезла тебе то, в чем, очевидно, ты так нуждался, и даже, – она провела ногтем по моей обнаженной груди, – намеревалась принести тебе удовольствие, которого тебе явно не хватало. Я даже привезла несколько игрушек. Ты скучал по мне, не так ли, малыш? Да ладно, у нас все было так хорошо.
Она наклонилась и всосала мочку моего уха.
Я снова подумал о том, чтобы оттолкнуть ее, но облегчение от того, что я наконец-то получил дозу, и агония в моих мышцах отступила, было настолько чудесным, что я вдруг даже не смог заставить себя чрезмерно раздражаться ее нежелательным вниманием.
– Разве нет? – промурлыкала она. – Я скучала по тебе. – Она протянула руку и сжала мой член. – Скучала по нему.
– Хватит, – пробормотал я, отталкивая ее руки. – Отвали от меня.
Она громко вздохнула, но отстранилась.
– Ладно. Я понимаю. Тебе нужно освежиться. Давай ляжем спать, и утром ты почувствуешь себя лучше.
– Кто привез тебя сюда? – спросил я, не открывая глаз.
– Келли. Она была здесь на одной из вечеринок Брэндона и знала куда ехать. Она вернется за мной через несколько дней.
Господи, вот это самоуверенность.
– Как ты узнала, что я здесь?
– Брэндон рассказал кому-то, тот рассказал другому… Ты же знаешь, как это бывает.
Нет, на Брэндона это не похоже. Скорее всего, она использовала какой-то более хитрый метод, чтобы выяснить это. То, что Тейлор хотела, Тейлор получала. Коварная сука.
Я вздохнул.
– Ты должна позвонить Келли и попросить ее вернуться за тобой.
– Прошу прощения?
– Позвони Келли…
– Пойду налью себе выпить, – сказала она. – Тебе что-нибудь нужно?
– Нет. И здесь нет никакого алкоголя.
– Не волнуйся, – пропела она, и ее голос затих, когда она направилась на кухню. – Я привезла с собой.
Господи, какая же она была бестолковая идиотка! И я тоже. Проглотил ее таблетки, ни секунды не раздумывая. И вот теперь последние полтора дня прошли впустую.
Я вцепился в волосы, меня атаковала ненависть к самому себе. Я слегка приподнялся и повернул голову в сторону окна.
Всего в паре метров от веранды стояла Лили.
Я вскочил на ноги, схватившись за голову и выкрикивая проклятья, когда кровь прилила прямо к моему мозгу, заставляя пульсацию в голове усилиться. Я схватил полотенце, обернул его вокруг бедер и побежал к двери. Распахнув ее, я позвал ее по имени. Она уже развернулась и направлялась в сторону леса, но, услышав, что я зову ее, на мгновение остановилась, а затем ускорила шаг и побежала.
Выражение ее лица… Чистое опустошение.
О Боже. О Боже. Она видела Тейлор, сидящую на моих коленях и ласкающую меня, видела мои руки, лежащие на ее бедрах, и не отталкивающее ее.
– Лили, – позвал я снова, сжимая полотенце вокруг талии. Мне хотелось выкрикнуть поток ругательств. – Лили, пожалуйста, – взмолился я.
Добравшись до тени на краю леса, она наконец замедлила шаг и повернулась ко мне.
– Мне очень жаль. Мне не следовало приходить. Я просто беспокоилась о тебе. Просто… хотела убедиться, что ты в порядке. Что ты…
Она прикусила губу.
– Я просто хотела проверить, как ты…
Она покачала головой, словно не зная, что еще сказать.
Мне хотелось схватить ее и притянуть к себе. Мне хотелось сказать ей, что она для меня, как оазис посреди пустыни, по которой я полз последние полтора дня.
– Что ты там делаешь? – крикнула Тейлор, выходя на веранду.
– Господи Иисусе! Иди в дом, Тейлор. Сейчас же, – крикнул я через плечо.
Она скрестила руки на груди, и даже на расстоянии я видел, что она метает в меня кинжалы своим взглядом.
– Боже, Брэндон говорил, что ты ведешь себя как сумасшедший! – крикнула Тейлор и затопала внутрь. – Но на самом деле ты просто гребаный мудак!
Когда я снова повернулся к Лили, она уже удалилась глубже в лес.
– Подожди, – крикнул я, побежав за ней, хотя мое тело едва было достаточно сильным, чтобы бежать.
Лили начала двигаться быстрее.
– Лили, пожалуйста, послушай меня, – крикнул ей вслед. – Подожди, пожалуйста, Лили. Я хочу…
Она резко обернулась, ее щеки пылали, глаза были полны печали.
– Чего? – спросила она. – Чего ты хочешь, Холден? Что тебе от меня нужно? Не похоже, чтобы тебе было одиноко.
Я покачал головой.
– Пожалуйста, это не то, что ты думаешь. Тейлор – не моя девушка. Или, по крайней мере… Я никогда не считал ее таковой. Она… Дело в том, что я не думал о ней и не видел ее уже несколько месяцев. Пожалуйста, это не то, что ты думаешь, – повторил я.
Она пожала плечами, издав тихий горький смешок.
– Я ничего не думаю. Понятия не имею, что и думать. Боже, что тебе от меня нужно? Чего ты хочешь?
Она повернулась, не дожидаясь ответа, и на мгновение я застыл.
Что мне сказать?
Волна неуверенности захлестнула меня.
Чего я хотел? Стать лучше. Для тебя. Чтобы поцеловать тебя, чтобы уткнуться носом в мягкое, ароматное местечко между твоим плечом и шеей и почувствовать, что я достоин быть рядом, встречаться с тобой, любить тебя… что это может сработать. Я хотел узнать о твоей жизни. Чтобы рассказать тебе о своей. Чего? Чего я хотел?
– Провести время с тобой, – наконец выдавил я. – Просто… быть с тобой, Лили. Боже. Я хочу быть с тобой.
Она остановилась и медленно повернулась ко мне. Пожав плечами, она сказала:
– Наши отношения не имеют никакого смысла.
Я покачал головой и прислонился к дереву.
Боже, я все еще был так слаб и болен.
– Ты – единственное, что имело для меня смысл за очень долгое время. Если бы ты только знала.
Пот выступил у меня на лбу, и я смахнул его, ухватившись за дерево, чтобы не упасть. Лили настороженно посмотрела на меня.
– Тебе пора возвращаться, Холден. Ты даже не одет.
Мне хотелось сопротивляться. Я хотел бороться за нее, но не мог и ненавидел себя.
– Пожалуйста, – прошептал я, – пожалуйста…
Лили подошла ко мне и поднесла руку к моему лбу.
– У тебя жар, – сказала она. – Тебе следует вернуться в дом.
Позади меня Тейлор снова орала с веранды о том, какой я мудак. Я проигнорировал ее, и Лили тоже, делая вид, что ее там вообще нет.
– Я хочу пойти с тобой, – вздохнул я.
Ее рука скользнула к моей щеке. Позади меня раздался голос Тейлор, и дверь снова захлопнулась, заставляя меня проклинать ее имя.
– Разве я не говорила тебе, что ты должен научиться распознавать, где находится змея? Или ты, скорее всего, наступишь прямо на нее.
Я снова вздохнул.
– Знаю, – устало ответил я.
И они повсюду. Моя жизнь так полна ими, что я боюсь сделать хоть шаг.
Мои глаза закрылись, и я прижался спиной к грубой коре. Когда я начал сползать по стволу, то поймал себя на том, что рывком возвращаюсь к реальности.
Лили исчезла.
***
Ошеломленный, я побрел обратно, мои босые ноги были мокрыми и исцарапанными. Войдя внутрь, я сразу опустился на диван. Тейлор смотрела на меня с другого конца комнаты, скрестив руки под своей большой грудью.
– Какого черта ты там делал в одном полотенце? – спросила она.
Я бросил на нее нетерпеливый взгляд. У меня едва хватало сил иметь с ней дело.
– Я разговаривал с Лили, – ответил я.
– Кто такая Лили? – Она непонимающе посмотрела на меня.
– Девушка. Разве ты ее не видела?
Тейлор прищурилась.
– Я никого не видела. Мне показалось, что ты просто кричишь на лес. Что с тобой происходит? Я серьезно волнуюсь.
Я глубоко вздохнул.
О чем я вообще думал, проводя с ней время? Ах да, я как-то и не думал. Я был пьян или под кайфом, или и то и другое.
Внезапно я почувствовал не только усталость, но и депрессию. Сотрясающую душу депрессию, от которой мне захотелось провалиться в черную дыру. Я так старался избавиться от таблеток, и в ту же секунду, когда их снова положили передо мной, я сдался. Конечно, это было в разгар сильной физической агонии, но все же… Я надеялся, что буду сильнее. И теперь у меня было подтверждение того, что это не так.
Так что же, я собираюсь попробовать еще раз?
Я содрогнулся при воспоминании о том, как ужасно себя чувствовал. Неужели я добровольно вернусь туда так скоро?
Где-то на заднем плане зазвонил телефон Тейлор, и она ответила, выйдя в другую комнату. Я не пытался подслушать ее разговор. Вернувшись, она сказала:
– Келли вернется утром. Сегодня она остановится в отеле в Теллуриде.
– Хорошо, – пробормотал я, откидывая голову на спинку дивана и закрывая глаза рукой, чтобы заслониться от света.
Через минуту Тейлор подошла и села на диван рядом со мной.
– Могу я, по крайней мере, спать с тобой в одной постели? Я скучаю по тебе. Скучаю по твоим объятиям, – сладко произнесла она, пробуя другой подход.
У меня так кружилась голова, и все, чего я хотел – чтобы Лили вернулась. Но этого не произойдет, а я не мог пойти за ней в том состоянии, в котором был. Я дал себе слово. И я обещал ей. Она этого не знала, но ей я тоже пообещал. Не этими словами – но это было то, что я имел в виду. И я отказывался нарушить обещание, данное Лили. Но сначала мне нужно было все уладить с Тейлор.
– Тейлор, – начал я, – почему ты вообще со мной встречалась? Что ты во мне нашла? Что тебе нравилось во мне?
Она на мгновение смутилась.
– Ты знаешь, что мне в тебе нравится. Неужели меня так трудно прочесть?
Она провела пальцем по моей руке.
– Кроме… физического влечения.
Тейлор вздохнула.
– А что, должно быть что-то еще? Разве этого недостаточно?
Я на секунду задумался. Какое-то время я думал, что это все, к чему стремился. Но приносило ли это что-нибудь большее, чем мимолетное удовлетворение?
– Нет, на самом деле этого недостаточно. И Тейлор, ты тоже заслуживаешь большего, осознаешь ты это или нет, – сказал я, поднимаясь на ноги и опираясь одной рукой об диван. – Спокойной ночи. Если Келли доберется сюда до того, как я проснусь, то заранее всего хорошего. И, между прочим, повторюсь: мы расстались.
Я услышал, как она ахнула от удивления, но не последовала за мной. Поднявшись по лестнице в спальню, я запер за собой дверь. А после рухнул на кровать и крепко заснул, печальное лицо Лили преследовало меня в моих затуманенных снах.
Глава 9
Лили
– Весь сад в цветах, – сказала мама, взяв стебель и обрезав нижнюю часть, прежде чем поставить цветок в вазу к остальным. – Чувствуешь запах этих роз? Вот как пахнут настоящие садовые розы, а не те, что куплены в магазине, у них почти нет аромата.
Она издала цокающий звук, как будто мысль о купленных в магазине розах сильно ее оскорбила.
Я оторвалась от книги. В течение какого-то времени я перечитывала один и тот же абзац снова и снова и так и не поняла, что там было написано.
– Они прекрасны, – пробормотала я. – Мне нравятся белые с желтым посередине.
– Нарциссы, – тихо сказала она, прежде чем я снова ушла в себя.
Женщина. С Холденом была женщина. Красивая, полуодетая женщина. У меня внутри все сжалось, и я почувствовала как наворачиваются слезы.
Ты такая глупая, Лили. Холден, вероятно, думал, что я рассуждаю как человек, который никогда не выходил из дома и редко общался с людьми. Потому что это было правдой. Женщины, с которыми он встречался, были утонченными и светскими. Они, наверное, разговаривали о… о…
Я выдохнула. Ну, конечно, я понятия не имела, о чем они разговаривали друг с другом. В этом-то и был весь смысл. Меня охватило настоящее отчаяние.
– Рада, что ты согласна! – я покачала головой, когда поняла, что мама снова со мной разговаривала.
– Прости, мам, ты что-то сказала?
Она закатила глаза.
– Да, но на самом деле ничего важного. Я ответила за тебя. В последнее время у меня случаются очень интересные разговоры с самой собой, на самом деле очень мотивирующие.
Я слегка улыбнулась.
– Извини, потерялась в собственных мыслях.
– О чем ты так напряженно думаешь в последнее время?
Она вопросительно посмотрела на меня. Во всяком случае, наполовину. Другая половина ее лица, покрытая глубокими шрамами, по большей части вообще не двигалась.
– Ни о чем особенном.
Я притворилась, что снова читаю книгу, боковым зрением заметив, что она некоторое время наблюдает за мной, а затем вздохнула, прежде чем вернуться к своим приготовлениям.
– Пурпурный крокус, королевский голубой ирис, – сказала она, ставя цветы в вазу.
Она поднесла один к носу и вдохнула.
– М-м-м. Гиацинта, – сказала она. – Разве не чудесно пахнет? – она обрезала стебель и поставила его в вазу. – В саду также выросло много овощей – салат, огурцы, свекла, картофель, кабачки.
Я рассеянно кивнула. Мои мысли снова блуждали.
Неужели Холден солгал, когда говорил, что ему нужно кое-что сделать? Возможно, он сказал это, чтобы я не беспокоила его, пока в его доме была другая женщина? Чтобы он мог разгуливать с ней голым сколько душе угодно?
Потому что именно этим он и занимался. Я все видела, и это меня не разочаровало. Мне даже хотелось, чтобы так оно и было. И все же, несмотря на то, что я видела, он выбежал ко мне, оставив ее там. Я не знала, что чувствовала… Растерянность, печаль, надежду?
Тряхнув головой, я попыталась избавиться от всех вопросов и сомнений. Мне не стоило так переживать. Ну поцеловал он меня. И что? Не похоже, что это могло к чему-то привести. Бесполезно оплакивать потерю того, чего никогда не случится. Я просто… думала, что нравлюсь ему так же, как и он мне. Несмотря на то, что я не очень хорошо его знала, я доверяла ему.
Мой желудок сжался от ужасной, болезненной ревности, которую я почувствовала, когда увидела их через окно. Как она сидела на нем, его руки на ее бедрах. Обнаженный он. Красивая она. И наблюдающая издалека… идиотка я.
Может быть, другая женщина вообще не имела значения, даже если бы он действительно хотел проводить время со мной. Возможно, было бы лучше, чтобы у него кто-то был. Девушка, к которой он мог бы возвращаться домой. Не то чтобы он собирался остаться в Колорадо навсегда.
Я взглянула на маму и заметила, как она морщится и двигает мышцами лица, словно разминая его, когда ставит последние цветы в вазу. Сочувствие взяло надо мной верх. Потерявшись в последнее время в своем собственном мире, я совсем ее игнорировала.
– Когда ты в последний раз пользовалась кремом, который прописал тебе доктор?
Она покачала головой.
– Уже пару дней не пользовалась.
– Мам, ты должна наносить его постоянно. Так от него будет эффект, и ты это знаешь. Твоя кожа теперь вся натянута, потому что сухая. Неудивительно, что тебе некомфортно. Давай я помажу твое лицо.
Она кивнула и вышла в другую комнату, чтобы вымыть руки, затем вернулась и села в кресло у камина, откинув голову на спинку. Ее светлые волосы до плеч ниспадали каскадом. Теперь я могла видеть пряди седины, они сверкали в свете от костра, как будто блестящие кусочки мишуры, которые она обычно развешивала на нашу рождественскую елку. Мы больше не пользовались мишурой. Я задавалась вопросом: почему? Предполагаю, что такие украшения вышли из моды, но мне они нравились.
Тряхнув головой, я освободилась от воспоминаний и взяла маленький тюбик крема. Затем встала позади нее, и, используя небольшое количество, втерла его кончиками пальцев в широкие, пересекающиеся шрамы на левой стороне ее лица и внизу шеи.
Она вздохнула.
– Спасибо, дорогая, так гораздо лучше. Что бы я без тебя делала?
Я улыбнулась, но мое сердце болезненно сжалось при мысли о том, как ей будет сложно без меня. Совсем одной. Иногда я мечтала отправиться куда-нибудь, где было бы много людей, где я могла бы сидеть и наблюдать за ними, не прячась. Где, возможно, они бы даже поговорили со мной. Мне снились вещи, которыми я не осмеливалась поделиться с собственной матерью. Вещи, которые, как я знала, никогда не смогут стать реальными.
– Кстати, мне нравится это платье, – сказала мама.
Я улыбнулась. Это было и мое любимое платье. Белое кружево.
– Хотя тебе, наверное, не стоит ходить в лес в таком виде. Ты непременно погубишь так все платья.
Я пожала плечами.
– Если я не буду их носить, они в конце концов просто сгниют. Они заслуживают того, чтобы немного пожить, тебе не кажется? – спросила я, улыбаясь. – А что с ними делать в противном случае? В конце концов, пожертвовать в какой-нибудь магазин винтажной одежды?
Мама улыбнулась в ответ, правая сторона ее рта приподнялась чуть больше, чем левая.
– Полагаю, они заслуживают того, чтобы немного увидеть свет, раз уж их так долго запирали в темной кладовке, – сказала она и приоткрыла один глаз, улыбаясь еще шире.
Почему мне казалось, что это отлично подходит и под мое описание? Держали в темноте. Забытую.
– Хорошо, потому что я даю им много новых воспоминаний, – ответила я, продолжая втирать крем в ее кожу.
В одном из них я даже получила свой первый поцелуй.
Через минуту она спросила:
– Куда ты ходишь, Лили? Когда ты направляешься в лес – куда ты идешь? Ты так долго отсутствуешь, иногда целыми днями.
– Недалеко, – ответила я, хотя знала, что это ложь. – Мне там нравится. – Я чувствую себя живой. – Иногда просто блуждаю и… теряю счет времени.
– Я беспокоюсь о тебе. Это может быть опасно.
– Беспокоиться не о чем. Обещаю.
– Ты не далеко уходишь? Ты не заблудишься?
– Нет, я не заблужусь.
– И ты никогда никого не встречала?
– Кого бы я увидела? Мы у черта на куличках, в лесу.
– Не знаю, туристов или…
– В этом лесу нет туристических троп, мам.
Глаза моей матери, ясные и зеленые, теперь были открыты, и она внимательно изучала меня, на ее лице была смесь замешательства и печали. В последнее время она часто так на меня смотрела. Вообще-то, постоянно. Но она больше не задавала вопросов, и я почувствовала облегчение.
