Текст книги "Колесо на крыше"

Автор книги: Мейндерт Дейонг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 10 страниц)

Мейндерт Дейонг
Колесо на крыше

Посвящаю племянницам,

Ширли и Беверли, —

непоседам и шалуньям.

Глава 1. Что вы знаете об аистах?

Сначала нужно рассказать о Приморке. Это рыбацкая деревушка в Голландии. И стоит она на самом берегу Северного моря. Может, поэтому ее Приморкой и назвали. Одна улица да церковь с колокольней – вот и вся деревня. Но в пять домов мы непременно заглянем. Живут там шестеро ребят, и ходят они в школу. Конечно, в других домах тоже живут люди, но они взрослые, к ним пока заглядывать не станем. Конечно, в других домах дети тоже есть, да только маленькие, несмышленыши, и в школу им еще рано – к ним попозже зайдем.

Все шестеро ходят в одну маленькую школу. Познакомьтесь: Йе́лла, самый рослый, самый сильный. Э́элька – с виду неуклюжий увалень, зато задачки решает – будто орехи щелкает. А́ука… И пока о нем сказать больше нечего, просто Аука, обычный мальчишка, с таким играть хорошо. Пи́ер и Дирк – братья, хотя посмотришь и ни за что не скажешь – уж очень они разные. Но Пиеру всегда нравится то же, что и Дирку, а Дирк всегда делает так же, как и Пиер. И они всегда вместе. Ведь они не просто братья, они близнецы.

И наконец, Ли́на. Единственная девочка в школе. Одна на пятерых мальчишек. Ну и, разумеется, учитель.

Все-таки начать нужно было бы с Лины. Не потому, что она девочка, а потому, что именно она написала об аистах. В деревню Приморка аисты не залетали, а Лина взяла и сама – учитель не задавал – написала сочинение об аистах. О них никто и думать не думал, а тут вдруг Лина целый рассказ сочинила.

Как-то раз, прямо на уроке арифметики, поднимает она руку и говорит:

– Можно, я прочитаю об аистах? Я все сама написала, можно?

Учитель удивился и обрадовался – надо ж, молодчина, взяла и написала! Он остановил урок и разрешил Лине прочитать вслух всему классу. Сочинение называлось так: «ЧТО ВЫ ЗНАЕТЕ ОБ АИСТАХ?»

– «Что вы знаете об аистах? Аисты живут на крыше и приносят счастье. Они большие и белые, у них длинные желтые клювы и тонкие ноги. Вот что я знаю об аистах. А еще они строят гнезда прямо на домах, издали кажется, будто на крышах охапки хвороста. Аисты приносят счастье не только дому, на котором живут, а всей деревне. Петь аисты не умеют, они только щелкают клювом, будто кто от радости в ладоши хлопает. Может, они тоже от радости? Аисты летают на болота и кормятся лягушками и головастиками. Вообще они очень смирные, только изредка устраивают в гнезде кутерьму. Но это, наверное, тоже от радости, а я люблю радостную кутерьму.

Больше об аистах я ничего не знаю. Вот моя тетя – она живет в деревне Нес – знает куда больше. Каждый год к ней прилетают два аиста и вьют на крыше гнездо. А к нам, в Приморку, почему-то нет. Если бы они жили и у нас, я могла бы рассказать еще что-нибудь».

Лина кончила читать, в классе наступила тишина. Потом учитель сказал:

– Молодец, Лина. У тебя вышло отличное сочинение, и об аистах ты знаешь немало. Порадовала ты меня. Ну, а ты, Йелла, – он повернулся к мальчику, – что ты знаешь об аистах?

– Об аистах? – переспросил Йелла. – Об аистах – ничего. – Он насупился: по-дурацки чувствуешь себя, когда сказать нечего. Потом подумал и добавил: – Из рогатки их не подстрелишь, я сколько раз пробовал – никак.

– А зачем их из рогатки? – Учитель даже вздрогнул от неожиданности.

– Почем я знаю? – Йелла заерзал, лицо у него стало совсем несчастным. – Затем, что летают, наверное.

– Ясно, – сказал учитель. – Пиер, Дирк, ну, а вы что об аистах скажете?

– А что о них сказать? – удивился Пиер.

– Ну, тогда ты, Дирк.

– А я как Пиер, – отозвался Дирк, – что о них сказать?

– Ну, а если бы я Дирка первым спросил, что бы ты ответил, Пиер?

– А я – как Дирк, – выпалил тот. – Знаете, как трудно быть близнецами?! Когда один чего-нибудь не знает, всегда другому отдуваться приходится.

Ребята и учитель дружно рассмеялись.

– Послушаем, что Аука скажет.

Учитель застал его врасплох – Аука никак не мог просмеяться. Наконец, он сказал:

– Раз Лина говорит, что аисты щелкают клювом, когда радуются, значит, они добрые.

Учитель обвел взглядом класс.

– Ну-ка, Ээлька, вылезай из угла, теперь твоя очередь.

Ээлька задумался.

– Лина правильно говорит, мы мало еще об аистах знаем. Вот если бы они у нас в Приморке жили, тогда б уж было что рассказать.

– Это верно, – согласился учитель. – Но вдруг все изменится, если мы всерьез задумаемся: почему аисты не прилетают к нам в деревню? Сейчас кончатся уроки, завтра вы придете, расскажете, что надумали, и, как знать, вдруг начнутся чудеса. Ведь стоит только очень захотеть.

Все сидели молча, размышляя над словами учителя. Но вот поднял руку Ээлька.

– Боюсь, я много не надумаю. Я ж о них почти ничего не знаю. Больше, чем на минуту, мыслей не наскребу.

Ребята опять засмеялись, однако учитель даже не улыбнулся.

– Все это так, Ээлька, когда мало знаешь, много не придумаешь. Но ведь можно мечтать! Сейчас вы пойдете домой, может, вам захочется помечтать о том дне, когда и у нас в Приморке аисты совьют гнезда на крышах, может, вы задумаетесь, почему в соседних деревнях они живут, а у нас – нет. И помните: все мечты сбываются, стоит только очень захотеть. Так идите и ищите ответы на все наши «почему?». На сегодня уроки окончены!

Глава 2. Стоит только захотеть

«Ура!» – ребята высыпали на школьный двор, Йелла недоверчиво взглянул на часы, что на колокольне около дамбы. Не может быть! Стрелки на круглом белом циферблате показывали три.

– Вот это да! – изумленно воскликнул он. – На целый час раньше отпустили, и все потому, что аисты! – Сейчас Йелла, пожалуй, не стал бы стрелять в них из рогатки. – Ну, что делать будем? – Он повернулся к мальчишкам.

Но тут вмешалась Лина. Она первая придумала про аистов, значит, она главная. День стоял чудесный: на небе ни облачка, солнце ласково пригревало.

– Пойдемте на дамбу, сядем и будем думать.

Спорить никто не стал. Какие тут споры, когда такое счастье: с уроков на час раньше отпустили! И все шестеро дружно пошли на дамбу. Спасибо аистам да Лине! Раз она говорит, что нужно идти на дамбу и думать, так тому и быть. Только Йелла почему-то в хвосте плетется – на него не похоже. Обычно он впереди. А сейчас идет, по сторонам смотрит: непривычно гулять в такое время. Все вокруг какое-то другое – и дома, и заборы. Вот и дамба. Ребята послушно расселись в ряд – Йелла с одного конца, Лина с другого. Уселись и молчат. Учителя рядом нет, кто подскажет, как об аистах думать, с чего начать? Йелла посмотрел на небо – ни облачка. И ни аиста. Даже чайки ни одной нет. Взглянул на море – тоже пусто.

Посмотрел на ребят – сидят, поджав ноги, и молчат, скучно всем, да сказать об этом неловко. Тут терпение у Йеллы лопнуло.

– А что, разве учитель велел непременно на дамбе об аистах думать? – спросил он Лину.

– Нет, но он же никогда не отпускал на час раньше, и я решила…

– Ну и что из этого? – перебил ее Йелла. – Что без толку-то на дамбе сидеть? Раз отпустили, так отпустили. Кругом все тихо, спокойно – голубое небо, голубое море. Думай не думай, все равно ничего не придумаешь.

На канале показалась лодка. Двое мужчин опустили парус и сняли мачту – иначе не пройти под низким мостом. Отталкиваясь от дна шестами, они гнали лодку к мосту. И Йеллу осенило. Он вскочил и закричал:

– Бегите за шестами, будем прыгать через канал!

Все мальчишки, кроме Ээльки, вскочили на ноги, обрадовались. Еще бы, не каждый день вместо уроков поиграть удается.

– Ты, Ээлька, тоже неси шест. Да скажи Ауке, пусть мой прихватит, – приказал Йелла. – А я здесь подожду.

Лине стало тоскливо. Даже Ээльку позвали, хотя обычно, когда мальчишки прыгали с шестом, Ээльку не брали: куда ему, увальню такому!

– А как же аисты, ведь мы так и не нашли ответы на все «почему»! – воскликнула Лина. Сейчас ребята убегут, даже Ээлька, и останется она на дамбе одна-одинешенька.

Лина посмотрела мальчишкам вслед.

– Ладно, Ээлька, я тебе припомню! – закричала она вдогонку. Потом угрюмо взглянула на Йеллу: – Ну, погоди, узнает учитель… – Говорить дальше она не могла, ужасно обидно, когда тебя одну бросают, да еще сегодня, когда с уроков отпустили.

А может, Йелла передумает, возьмет и ее? Все будут прыгать, всем и попадет от учителя, если он узнает. Наверное, Йелла сейчас и ее позовет, для этого и остался.

– А можно мне с вами, а, Йелла? – попросила Лина. – Если бы не я, сидели бы сейчас в школе. А вместо шеста я дома длинную палку возьму, мама ею веревку подпирает, когда белье сушит.

– Нельзя, – тут же ответил Йелла. – Девчонки прыгать не умеют. Это мальчишечья игра.

– Не хуже Ээльки прыгну, – обиделась Лина.

– Может, и не хуже. Только Ээлька не пищит, когда в воду падает, а вы, девчонки, вечно боитесь ноги промочить, орете, когда ветер платья раздувает, визжите, будто вас режут.

Да, Йелла прав, возразить нечего. Лина подобрала под себя ноги в деревянных башмаках, обхватила колени и стала смотреть на море. Грустно. Ох, как грустно!

– Учитель велел хорошенько подумать, почему к нам аисты не прилетают. Он сказал, все мечты сбываются, стоит только захотеть, – напомнила Лина.

– Пока прыгаем, что-нибудь придумаем, – отрезал Йелла. Он чувствовал, что неправ, но уже возвращались ребята, и спорить не хотелось. Напоследок он бросил: – Иди и наябедничай учителю, мне-то все равно. Он не говорил, чтобы мы как дураки сидели на дамбе.

На самом-то деле Йелле было совсем не все равно. Вдруг она и впрямь расскажет, нет, не наябедничает – Лина не из таких, – а просто возьмет и расскажет. Пока она сидит, гордо отвернувшись. С мальчишками больше разговаривать не будет. Но, увидев Ээльку, не утерпела:

– Ладно, Ээлька, я тебе припомню!

Плохо без подружек, мальчишки играть не берут. Даже Ээльку иногда принимают, а ее – нет. Так и приходится либо одной сидеть, либо с младшей сестренкой Ли́ндой возиться. А с малышами какой интерес?

Ну, ничего, она еще мальчишкам покажет! Целый день думать будет, что-нибудь да придумает. Завтра учитель спросит, она сразу руку подымет, а мальчишки, дураки, только рты разинут. Хотя этим их не проймешь!

До неё донеслись веселые ребячьи голоса. Вдалеке над морем кружилась какая-то птица. Может, аист? Лина прищурилась – нет, всего-навсего чайка. А с предателем Ээлькой она целую неделю не будет играть. А то и две. Нет, лучше три. Даже если Йелла с ребятами его не примут, она все равно не сжалится, поделом ему!

Лина не сводила с чайки глаз. Может, это все-таки аист? Нет, чайка. А вдруг сейчас из-за моря прилетит много-много аистов? А мальчишки заиграются и ничего не увидят. Впрочем, увидят или не увидят – что толку-то? Все равно аисты мимо полетят, не останутся в Приморке. Лина вздохнула. Да, без подружек совсем плохо.

Она сняла деревянный башмак и заглянула в него. Очень помогает, когда грустно. Да и думается лучше. Жаль, что башмаки приходится снимать у крыльца школы, в одних носках много не придумаешь. А как помог бы башмак в арифметике: заглянешь в него, подумаешь чуток – и пример решен. Лина снова вздохнула. Хотя нет, на арифметике не думать, а считать нужно. Трудно это и скучно. Не любила Лина арифметику и боялась ее как огня.

То ли дело – аисты! «Ну ответь мне, почему, почему?» – спросила Лина башмак. «Му, му!» – сказал тот. Лина наклонилась и что-то шепнула. Башмак так же, шепотом, ответил. Долго еще Лина сидела на дамбе, смотрела на башмак и думала об аистах. А далеко над морем кружила чайка. Она то взмывала вверх, то проносилась над самой волной.

Лина замечталась и не заметила, как спустилась с дамбы, держа башмак в руке. Она медленно шла по улице, разглядывая крыши домов, словно видела их впервые. Тихо, пустынно кругом. Крыши все крутые, островерхие, но школьная – самая крутая.

Вдалеке кто-то вскрикнул, потом раздался смех. Лина обернулась – это мальчишки прыгают с шестом через канал. Вот прыгнул самый большой, должно быть Йелла, и застыл высоко над водой. Разбежавшись, прыгнули еще трое. За ними еще один, кажется Ээлька, мелькнул и исчез – наверное, в воду упал. Мальчишки засуетились, забегали. «Что ж он не вылезает?» – с беспокойством подумала Лина, но тут вспомнила, что обещала не играть с ним целых три недели.

– Так ему и надо, пусть искупается хорошенько! – вдруг сказала она вслух. Сказала и удивилась: что ей какой-то Ээлька, что ей мальчишки с шестами! Пустяки все это, а главное – она догадалась, почему аисты в Приморке не живут: крыши слишком крутые. И поняла, что нужно сделать: колесо на крыше укрепить, как у ее тети в деревне Нес. Вот уж завтра все в школе ахнут!

И Лина заспешила в деревню. Хорошо бы поделиться с кем-нибудь! Жаль, некому рассказать. Мальчишки далеко, учитель из школы уже ушел. Можно, правда, пойти домой и рассказать маме, но мама и так все узнает, а сейчас хочется с НОВЫМ человеком поговорить. Только где взять нового-то? На улице ни души. Зачем торопиться? Лина шла медленно, останавливаясь, рассматривая крышу каждого дома. Башмак снова оказался у нее в руке. Вот здесь живет бабушка Сиви́лла III. Вдруг на пороге появилась сама хозяйка – Лина даже вздрогнула от неожиданности.

– Я старушка любопытная, все-то мне знать хочется. Гляжу, ты снова мимо идешь – то от дамбы к школе, теперь обратно. Может, что потеряла?

Лина вежливо улыбнулась:

– Нет, наоборот, нашла. Нашла ответ на одно из наших «почему».

– Что ж, – сказала бабушка, – всегда лучше найти, чем потерять. – И тихонько, по-старушечьи, засмеялась.

Они посмотрели друг на друга. «Удивительно, – думала Лина, – каждый день мимо хожу, а никогда с бабушкой не разговариваю, только здороваюсь. И сейчас, о чем говорить, не знаю».

Старушка с любопытством разглядывала девочку.

– Теперь понятно, почему у тебя башмак в руке. Крепко, значит, задумалась.

Только тут Лина заметила, что башмак у нее в руке. Она покраснела и сразу же надела его. Стыд-то какой! Что бабушка Сивилла подумает? Бабушкой ее называли все, в деревне она самая старая. «Неужели, – подумала Лина, – я так и ковыляла в одном башмаке? Понятно теперь, почему бабушка Сивилла из дома вышла».

– Я хотела… – начала было Лина и смущенно хихикнула. – Очень я глупая, а?

Как же объяснить? Но слова почему-то не приходили. Впрочем, бабушка Сивилла III над ней не смеется, не то что другие взрослые. Просто смотрит с любопытством и ждет… И Лина решилась.

– Глупо, наверное, но мне думается лучше, когда я смотрю в башмак. Вот задумалась и забыла надеть, – словно оправдываясь, сказала она.

– Ну что ж глупого-то, – тут же ответила старушка, – очень даже понятно, всякие мелочи, вроде этой, думать помогают. Ко мне, например, быстрее умные мысли приходят, когда я сижу в качалке и сосу карамельку. Сколько себя помню, всегда так было. А ведь когда-то и я маленькой была, совсем как ты. – Она удобно устроилась на крыльце, как перед долгим приятным разговором. – Ну, а теперь рассказывай, о чем так крепко задумалась, что и башмак надеть забыла? – Она снова по-доброму, по-старушечьи улыбнулась. – Рассказывай, а то всю ночь не засну, буду гадать, мучиться, я ведь любопытная.

На этот раз улыбнулась и Лина.

– Сядем рядком, поговорим ладком.

Лина тотчас же уселась на ступеньку. Какая бабушка Сивилла, оказывается, хорошая. Все взрослые как с маленькой разговаривают, а бабушка Сивилла III – как с ровней. И не скажешь, что ей столько лет. Она все-все понимает, даже то, как порой важно заглянуть в деревянный башмак. Будто самая близкая подружка. А подружки всегда своими тайнами делятся. И Лина сказала:

– Я думала об аистах, бабушка. Почему они к нам не прилетают, почему не вьют гнезда на крышах.

Бабушка Сивилла, помолчав, вздохнула:

– Да, есть над чем голову поломать. Я бы на твоем месте тоже в башмак заглянула. К нам в Приморку аисты совсем дорогу забыли.

– И я теперь знаю почему, – с гордостью выпалила Лина, – крыши у нас слишком острые.

– Смотри-ка, ты и впрямь… – Старушка видела: волнуется Лина. – Но этой беде можно помочь, нужно только втащить на крышу тележное колесо, как в других деревнях делают.

– Я тоже об этом думала, – вставила Лина. – У моей тети в деревне Нес на крыше колесо, и каждый год на нем аисты гнездо вьют.

– Все правильно, – согласилась старушка, – а вокруг дома, поди, деревья растут.

– Верно, – удивилась Лина. Неужели и бабушка Сивилла об аистах думала? Где это видано, чтобы старушки об аистах думали?! Ну и ну! – А вот о деревьях я совсем забыла, ведь у нас в Приморке они не растут, – прошептала Лина. Чуть самое главное не упустила.

– Ну, а как по-твоему, аисты о деревьях тоже забудут? – спросила бабушка Сивилла. – Ни за что не забудут! А нам, чтобы аистов понять, нужно на мир их глазами посмотреть.

От неожиданности Лина вздрогнула и выпрямилась. Как здорово бабушка сказала! Не спуская с нее глаз, Лина потянулась за башмаком.

– Была бы я, скажем, аистом, жила бы в гнезде на крыше, все равно искала бы дерево: приятно иногда в тени посидеть, ногам дать покой. Не все же время на крыше на виду у всех быть.

Слушая бабушку, Лина поджала ноги и посмотрела на башмак: так его не хватает, сразу бы помог в собственных мыслях разобраться.

– Давным-давно, когда я тоже маленькой была и тоже без подружек ходила, совсем как ты, у нас в деревне на бабушкином дворе росли деревья и жили аисты. Бабушка моя тоже самой старой в Приморке была. И звали ее тоже Сивиллой, только она была Сивиллой I, а я – Сивилла III, ты бы могла стать Сивиллой IV, не назови тебя мама Линой. Уж как я ее упрашивала! Конечно, я ей не указ, мы же не родственники, но, понимаешь, хорошо, когда в Приморке всегда есть бабушка Сивилла. Ну, да ладно, это так, к слову. Стоял бабушкин домик на месте нынешней школы, да только школа ваша ему не чета. Крыша какая-то неуютная, казенная, а у бабушки – камышовая. Аисты камыш любят. И деревья им по душе. Плакучие ивы склонялись прямо к глубокому каналу, а в темной прохладной воде даже щучки водились. Прямо к крыльцу вел мост. Одно гнездо аисты всегда вили на иве, другое – на крыше. А крыша низкая… Бывало, стоишь на мосту, аисты близехонько – стоит только руку протянуть.

– Вот это да! А я ничего и не знала! – изумленно прошептала Лина.

Но бабушка Сивилла не слышала. Она смотрела куда-то вдаль, в прошлое. Вот покачала головой.

– Но как-то раз поднялся шторм. Не просто большие волны, а настоящая буря. Бушевала она неделю. У дамбы такие буруны были, что соленые брызги до окон долетали. Ешь хлеб, а он будто солью посыпан. А когда буря стихла, в Уголке бабушки Сивиллы – так ее дом называли – только три ивы уцелели, да и те вскоре зачахли. Раньше под ивами со всей деревни собирались посидеть, поболтать.

Ну, а потом умерла бабушка Сивилла, пришли чужие люди, снесли дом, выкорчевали пни, засыпали канал. Долго на том месте пустырь был, это уж недавно вашу школу поставили. Но аисты так и не вернулись.

Лина сидела не шелохнувшись, обхватив колени, широко раскрыв глаза. Она словно наяву видела все, о чем рассказывала бабушка. Как сказка, хотя все происходило у них в Приморке. Бабушка Сивилла, когда была маленькой, видела аистов, потрогать могла, стоило только руку протянуть.

– Вот это да! А я ничего не знала! – в изумлении шептала Лина. – Прямо мостик к крыльцу… – Она еще крепче обхватила колени.

Бабушка Сивилла III повела головой, отгоняя воспоминания.

– Так что видишь, дело не только в острых крышах. О многом подумать придется. Где взять деревья, как укротить соленые ветры да штормы. Все учесть надо. Ну, а чтобы аистам хорошо было, мы должны их глазами на мир посмотреть.

Бабушка Сивилла так и сказала – «мы»!

– Значит, вы уже давно об аистах думаете? – спросила Лина.

– С самого детства. Мечтаю о том дне, когда они вернутся. Ведь аисты счастье приносят, уют в дом, тепло, словно друг рядом. А если в деревне аистов нет – худо. Да только забыли, видать, об этом люди.

– Учитель говорит, – прошептала Лина, – все сбывается, стоит только очень захотеть.

– Неужели так и сказал? Ну и молодец! – обрадовалась старушка. – А сейчас сбегай-ка на кухню, там на полке жестянка, а в ней – карамельки. Возьми себе и мне прихвати. А вернешься домой, сядешь, как и я, на крыльцо и будешь тоже мечтать об аистах. На своем крыльце лучше думается, а то за разговором и мысли не придут. Да, хорошо сказал твой учитель: если очень захотеть, то любая мечта сбудется. Ну, а сейчас беги за карамельками, они мне думать помогают. И себе не забудь взять – как знать, может, не хуже башмака поможет.

Лина никогда не была на кухне у бабушки Сивиллы. Как чисто кругом! Ага, вот и полка, и жестянка на месте. А на ней… на ней аисты! По бокам коробки – высокие деревья, на каждом – аисты. А на крышке другая картинка: опрятные деревенские домики, на крышах – большие гнезда, и в каждом, подняв голову, стоит аист. Наверное, щелкают клювами – радуются солнышку, голубому небу.

Лина все вертела коробку, никак насмотреться не могла. Ой, бабушка Сивилла ждет, что она подумает? Лина поставила коробку на место и выбежала на крыльцо.

– Бабушка, там на коробке аисты… гнезда на крышах. Ох, а конфеты-то… – Только тут Лина сообразила, что совсем забыла о них.

Пришлось бежать обратно. Она нарочно отвернулась, чтобы больше не смотреть на коробку, достала две круглые красные карамельки и побежала назад.

– Простите, я нечаянно.

– Не беда… – Старушка взглянула на Лину – та рассеянно протягивала ей конфету: видать, замечталась, вот бы на каждом доме аисты гнездо свили.

Лина спустилась с крыльца и пошла домой. Только у своего двора опомнилась и обернулась – бабушка Сивилла все сидела, тихонько раскачиваясь, посасывая карамельку. А замечталась Лина не только об аистах. Нужно, конечно, посмотреть на мир их глазами, но сейчас ее больше занимала бабушка Сивилла, она сама видела аистов, совсем рядом – стоит только руку протянуть, и у нее дома такая замечательная коробка.

Но это еще не главное. Прав учитель: стоит только захотеть – и мечты начнут сбываться. Так они УЖЕ СБЫВАЮТСЯ. Мечтала Лина о подруге, и вот сидит сейчас у себя на крыльце бабушка Сивилла III, но для нее, Лины, это не просто старушка за тридевять веков, а близкий друг, сверстница, с которой можно поделиться.

Лина снова обернулась. Удивительно – ей тепло и радостно оттого, что она так крепко подружилась со старенькой бабушкой Сивиллой. И радость эта слаще любой карамельки, прекраснее любой мечты. Лина сняла башмак и заглянула в него. Ну конечно, аисты приносят счастье! Теперь у нее есть друг. И не беда, что мальчишки играть не берут, она пойдет к бабушке Сивилле III, и они славно обо всем потолкуют. «Что, скажешь не так?!» – с ликованием спросила она у башмака.