Текст книги "Сильнее бронзового дракона (ЛП)"

Автор книги: Мэри Фэн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)

Мое сердце сияло от похвалы.

– Xie xie.

– Bie ke qi, – она прошла во двор. – Полагаю, из-за вас киборги наместника Канга хотели обыскать храм прошлой ночью. Люди наместника Чу остановили их, и, насколько я знаю, два наместника ведут переговоры через гонца за право Канга провести тут обыск. Пока вы в безопасности, но я не советую задерживаться.

– Рад знать, – сказал Тай. – Они упоминали украденный корабль, скрытый в пещере?

Ибситуу приподняла брови.

– Что случилось с чарами невидимости, которые я тебе дала?

Я презрительно фыркнула.

– Тот корабль разбился, потому что Тай не был внимательным. Нам пришлось украсть другой.

Он раздраженно посмотрел на меня.

– Просто не повезло. Я…

– Мне все равно, – Ибситуу с укором посмотрела на Тая. – Надеюсь, ты не будешь просить еще одно. Зелья невидимости делаются долго.

Рот Тая раскрылся, он робко молчал.

– Насчет того вопроса, – продолжила она, – думаешь, все эти переговоры велись бы, если бы они нашли ваш корабль? Были бы улики, что в этой провинции опасный вор, и люди Канга легко охотились бы на него.

Я выдохнула. Нам хотя бы не придется идти в Ад пешком, если никто не обнаружит корабль до нашего возвращения.

– Времени мало.

Ибситуу кивнула.

– Идем со мной.

Я пошла рядом с ней. Ряды длинных одноэтажных зданий с изогнутыми крышами, приподнятыми по углам, тянулись передо мной. Узкие деревянные балки обрамляли широкие окна, перекрывали их решетками прямыми рядами. Широкая каменная лестница вела к высокой пагоде с красно-золотыми стенами. Мирные статуи богов и богинь сидели вдоль дорожек, их ноги были скрещены, а ладони застыли перед ними с изогнутыми пальцами. Золотой свет солнца проступал на небе, и прохладный ветерок трепал мои волосы.

Группа монахов в белом сидела на полу в одном из домов, широкие двери были открытыми. Их глаза были закрыты, наверное, они медитировали. Я уловила далекое пение. Три женщины в голубом одеянии – две были из империи, а одна – с западными чертами – вышли из одной из пагод, тихо говорили между собой. Я уловила пару слов, они, похоже, обсуждали древние духовные техники.

Спокойствие окутывало все место, и я удовлетворенно выдохнула.

– Красиво, да? – Ибситуу улыбнулась мне. Она проследила за моим взглядом и кивнула на женщин в синем. – Их школа мысли ценит спокойствие. Потому они в цвете спокойного неба. Те из нас, кто в белом и с бритыми головами, следуют техникам, которые ценят правду и простоту. Хоть я оставила при себе знаки своей родины, – она коснулась бусин. – Мы – самая большая группа тут, и этот храм – дом для многих учений, и все могут верить в свое. Главное – уважать друг друга. Я не искала этот храм, когда только прибыла в империю Лунной жемчужины, но я знала, что уйду не скоро, когда прибыла.

– Откуда вы прибыли? – спросила я.

– Ответить сложно. Я родилась в месте, названном Мвези, народ тоже был назван в честь луны, но моя семья начинала не там. Я покинула дом в поисках приключений и знаний, и чтобы отыскать новые способы улучшить свои способности. Я всю жизнь ходила по Южному континенту и в том месте, что вы зовете западом, пока не нашла храм Байхешан. Думаю, судьба привела меня сюда.

– Мвези, – я попробовала новые звуки, пытаясь понять, как там жилось. Я на миг представила, как уйду на Южный континент, но потом вспомнила, что леди Цзянжу не выпустят из дворца мужа, тем более – из империи.

– Не знаю, останусь ли я тут навеки, – Ибситуу открыла дверь одного из зданий и перешагнула высокий порог. – Судьба не закреплена, хоть некоторые уверены, что ее не изменить, – она многозначительно посмотрела на меня, говоря это, и я не знала, поняла ли она мои мысли магией.

Я прошла за ней в большую комнату, похожую на дома в Дайлане, с простыми стенами и большими окнами. Она подошла к простому деревянному столу и опустилась на стул перед ним. Кроме деревянной полки со свитками из мебели были только стол и стул. Длинный сверток белой ткани лежал перед ней.

Тай прислонил посох к стене.

– Это то, о чем я думаю?

Ибситуу кивнула.

– Я его закончила с нашей последней встречи. Разверни.

Тай размотал ткань, и стало видно оружие из бронзы и серебра. Сложные узоры сплетались с замысловатыми символами украшали клинок, сияющий магией. Даже отсюда я ощущала сверхъестественную силу, пульсирующую в металле. Широкий крестовик изгибался вверх, и бронзовые змеи извивались, образуя пустое кольцо, подходящее по размеру для Речной жемчужины.

«Это меч, который может одолеть Мованя», – мои пальцы зудели, я хотела взять его. Хоть это была миссия Тая, часть меня надеялась, что я погружу меч в того короля демонов.

– Он может уничтожить почти все сверхъестественное зло, Ибситуу протянула руку, и Тай передал меч ей. – Но пока что не Мованя.

Она вложила жемчужину в кольцо на конце меча и обхватила ее ладонями. Склонив голову, она закрыла глаза и сосредоточенно сдвинула брови. Искры слетали с ее рук, но не золотые, какие я привыкла видеть. Эта магия была ярко-синей, словно кто-то разбил летнее небо. Они взлетали все выше и выше, вливаясь в оружие. Низкий гул заполнил воздух, искры летали вокруг клинка, и я ощущала силу магии. Дрожь холодом пробежала по коже.

Искры угасли. Ибситуу склонилась, выдохнув, уперлась лбом в ладони, еще обхватывающие жемчужину. Я неуверенно взглянула на Тая. Он хмурился, тоже был в смятении.

Через миг она села прямо, глаза были уставшими.

– Готово, – она указала на меч. – Великое зло угрожает народу, и если его не остановить, пострадают не только люди. Бери оружие. Вонзи его в сердце Мованя – это уничтожит его тело.

Тай сжал рукоять, потрясенно глядя на меч.

– Я не знаю, как тебе отплатить.

– Я создаю это не для своей выгоды, – Ибситуу отмахнулась. – Уже нет, – поймав мой взгляд, она продолжила. – Мне всегда нравилось использовать магию для творения. Чем сложнее были чары или вещь, тем лучше. Даже если я не собиралась использовать их сама, мне нравилось их делать.

Я кивнула. Аншуи как-то говорила мне нечто похожее.

– Когда я была младше, я создавала почти все ради радости испытания, – продолжила Ибситуу. – Люди приходили с просьбами и предлагали большие награды, и я принимала, если мне нравился проект, хоть не все, кто меня искал, были теми, с кем я хотела работать. Теперь я придирчива, и я скрываю размах своих способностей. Для людей вне храма я простая монахиня, знающая о магии, а тут все уважают мое личное пространство достаточно, чтобы не спрашивать, чем я занимаюсь в свободное время. Я раскрываю свою силу и предлагаю помощь только тем, кто ее заслуживает – героям или тем, кто вот-вот ими станет, – она повернулась к Таю. – Я верю в твое дело… и в тебя.

Тай просиял, а я ощутила зависть. Он был героем своей истории, знал великих чародеев, как Ибситуу, воровал у наместников ради материалов для своей миссии, а потом он станет спасителем всех людей. Когда будут рассказывать эту историю, меня едва упомянут – девочка помогала ему, а потом вышла замуж. А моя история? Кто услышит о девушке-воине из маленькой деревни, которая защищала свой народ своим мечом, пока ее не заставили выйти замуж?

Меня легонько стукнули по руке, и я посмотрела на Тая. Он протянул меч мне.

– Вот. Я знаю, ты хочешь его подержать.

Я не могла спорить. Его пальцы задели мои, пока он передавал меч. Часть магии меча еще искрила, потому что странное ощущение покалывало руку.

Я подняла зачарованный меч. Он был тяжелее меча отца, но лучше сбалансирован. Гул энергии тек по моим рукам, и я будто держала в руке заряд молнии. Все тело хотело взмахнуть им, чтобы посмотреть, что он делает, но места не хватало, и было бы неуважительно размахивать тут оружием, даже если для проверки.

Теперь Речная жемчужина была частью этого оружия. Я ощущала, как ее сила тянется ко мне из рукояти меча.

– Чудесно, да? – Ибситуу смотрела на меч. – Может, нагло так говорить о своем творении, но это лучшее, что я сделала.

– Это точно одолеет Мованя? – спросила я.

– Да. Я создала его из уникальной комбинации магии, которую собрала по миру во время своих путешествий. Осмелюсь сказать, что только я могла его создать. Но я не умею сражаться, так что не справилась бы с ним сама, – она посерьезнела. – Я напомню, что Мованя нельзя убить, только лишить возможности взаимодействовать с живым, пока он не восстановится.

Я провела пальцем по узорам на клинке.

– Если его уничтожить, лигуи уйдут?

– Не могу сказать. Думаю, брешь между Адом и Землей позволяет им сбегать из их царства в наше. Поражение Мованя может и не закрыть ее.

Я нахмурилась.

– Что создало эту брешь?

– Не знаю. Может, Мовань расскажет при встрече. Если спросишь правильно, он может ответить.

– Наверное… – я замолчала, заметив шутливый блеск в ее глазах. Она заговорщически переглянулась с Таем, тот рассмеялся. – Очень смешно.

Она встала.

– Вы точно устали. Идемте. Я покажу гостевые комнаты.

Тело болело, сонная голова соглашалась, но чем дольше корабль оставался в той пещере, тем выше был шанс, что его заметят.

– Спасибо, но нам нужно вернуться к кораблю.

Ибситуу нахмурилась.

– Как вы будете двигаться, если слишком устали, чтобы стоять прямо? И вы вряд ли спали прошлой ночью.

Тай тут же широко зевнул.

– Она права, Анлей. Не переживай. Никто не найдет его.

Я не была в этом уверена, но понимала, что не стоило сбегать, ощущая усталость. Особенно, если мы столкнемся с людьми Канга.

– Очень хорошо.

Ибситуу пошла к двери, и я следом.

– Я могу вернуть это? – Тай потянулся к мечу, и я с неохотой отдала его.

Трепет пробежал по спине, когда я подумала, что скоро столкнусь с величайшим злом. Я уже почти видела брешь в Ад перед собой, врата у подножия Хейхуошань, Черного вулкана. Учитывая, как быстро украденный корабль доставил нас до Байхешана, мы могли попасть туда меньше, чем через два дня.

Я засыпала, вспоминая истории отца о Дворах Ада. Странно, но я хотела увидеть их лично.

* * *

Я вышла из гостевого домика храма. В его простых деревянных стенах почти ничего не было – пара комнат с обычными кроватями, накрытыми бамбуковыми циновками, и с глиняными чашами с водой по углам. Солнце все еще ярко сияло, озаряя пагоду во дворе. Я потянулась, не зная, сколько проспала. После долгой активности, занявшей день, ночь и утро, я отключилась на циновке, как только за мной закрылась дверь. Дверь в комнату Тая была закрыта, он мог еще спать. Я открыла ее, чтобы разбудить его и скорее вернуться на корабль.

Сон смягчил его губы, и мягкий свет проникал в решетчатое окно, падая на его щеку. Он не услышал меня, значит, был еще уставшим. После всего, что мы пережили, я его не винила. Я закрыла за собой дверь. Нам будет лучше, если он отдохнет.

Я побрела по двору, наслаждаясь спокойствием храма. Все тут тянулось медленно, от плавной поступи монахов по земле до мягкого пения и шепота молитв, звучащих с ветром. Казалось, место существовало под водой, и потоки добавляли грацию и терпение каждому движению.

Голос привлек мое внимание. Я узнала акцент Ибситуу, пошла на звук к пагоде. Она опустилась на колени внутри, склонив голову, пока шептала что-то большой золотой статуи богини в высоком головном уборе и развевающемся наряде. Сладкий дым благовоний тянулся к потолку. Красно-коричневые колонны окружали ее, на них были вырезаны позолоченные иероглифы. Я сосредоточилась на одном, надеясь понять значение. Линии извивались в моем разуме, хоть я пыталась унять их. Я поняла, что это пословица про спокойствие, и сдалась.

Ибситуу встала, поклонилась и подошла ко мне с улыбкой.

– Уже проснулась? Я думала, ты будешь к ужину. Что-нибудь снилось?

Я подумала о картинках, мелькавших в голове перед пробуждением. Мои кошмары бывали яркими, и я была рада, что эти картинки были безобидными.

– Ничего точного.

Ибситуу вышла из пагоды и прошла к тому же зданию, где зачаровывала меч.

– В последнее время точного мало. Лигуи прибыли, юэшени пропали… Уверена, эти события связаны, но не знаю, как. Я просила Богиню мудрости даровать мне сосредоточенность, которая нужна, чтобы отыскать ответ.

– Я всегда думала, что юэшени убежали на луну.

Ибситуу покачала головой.

– До появления лигуи они уже пропадали. По одному, понемногу… их поглощала темная сила.

Я поежилась.

– Это ужасно.

– Точно, – она шагнула в здание. – Но ты пришла ко мне не для того, чтобы слушать о неразгаданных тайнах. Чего ты ищешь?

– Я… не знаю, – я пожала плечами, не понимая, что привело меня к ней.

– У тебя точно был вопрос.

– Если вы не против вопроса… Как это – путешествовать так далеко? Я всегда хотела увидеть мир.

Ибситуу подошла к деревянной полке, посмотрела на множество свитков.

– Не знаю, как ответить. Путешествия – мой образ жизни. Поход на незнакомые земли для меня так же нормально, как для многих – оставаться дома. Как мои родители и их родители, я не была привязана к земле.

– Это нормально среди ваших людей?

– Не совсем. По словам моих родителей, мои предки были уникальны своей неусидчивостью.

– Мои предки тоже были неусидчивыми, – я вспомнила истории мамы о ее днях в труппе. – Корни отца из Дайлана, но мама… я не встречала никого с ее стороны. Они еще ходят по миру, но я не знаю, где.

– Похоже, у нас есть что-то общее, – Ибситуу посмотрела в сторону с печалью. – Я не хотела терять связь с семьей, но я была эгоисткой в юном возрасте. Я становилась одержимой тем, что изучала или создавала, и забывала отвечать на их письма. Или я импульсивно решала уйти и не говорила никому, куда. Я с годами поняла, чего мне не хватало, и хоть я смогла наладить переписку с родителями и родными, у меня есть племянники и племянницы, которые выросли, не зная меня, и уже покинули родителей для своих путешествий.

Мама рассказывала мне о похожем – как у нее могли быть кузены, который она никогда не встретит. Если я смогу избежать брака и исполнить свою мечту, увидев мир, я тоже покину ее и сестру. Я уже их покинула.

– Похоже, разлука – цена приключений.

– Да, – вздохнув, Ибситуу повернулась к свиткам, вытащила один, решила, что это не тот, и убрала его обратно. – Но я не жалею, что выбрала это. Я ощущаю себя полной. Каждый раз, когда я прихожу в новое место, я поглощаю столько, сколько могу, пока не чувствую, что выучила все. И я ухожу дальше. Среди народов на Южном континенте, на север, туда, где для вас Запад, а потом на восток к империи Лунного жемчуга… Я могу задержаться в одном месте на годы, но я всегда знала, что это временно. Даже это, – она указала на дверь, на храм, – и то, что я сделала для тебя и Тая, создав этот меч, просто остановки на пути во всю жизнь… а то и больше.

– Звучит чудесно.

– Это так, но это и сложно. Но я хочу исследовать как можно больше мест, земных и сверхъестественных.

– Почему вы не сопроводите нас к Аду?

– Признаюсь, хотелось. Но путь будет опасным, и, как я уже говорила, я не так хорошо сражаюсь, да и не хочу. Хоть у меня есть чары, которые можно использовать как оружие, я – не боец… я интеллектуал, – она схватила другой свиток. Этот был правильным, его она вытащила. – Я начала работать над новыми чарами, пока ждала возвращения Тая с жемчужиной, и я не хочу бросать работу ради приключения. Это миссия Тая.

Я скривилась от напоминания.

– Хотела бы я свою миссию.

– О, она у тебя есть. И скоро ты ее найдешь.

Я хотела ей верить, но ощущала себя в плену из-за будущего, где меня сковывал Канг, было сложно представить другое.

Ибситуу развернула свиток на столе.

– Что это? – спросила я.

– Мне нужно закончить карту, которая приведет вас к Пасти Ада, – она вытащила из складок юбки и вытащила маленькую сферу, будто сплетенную из прутиков. Бреши на поверхности открывали сложный механизм внутри. – Я хотела закончить раньше, но это была не срочная вещь, пока вы не появились.

Я посмотрела на предмет.

– Разве это карта?

– Ее тянет к силе адских врат. Верьте ей. Когда будете на корабле, она вас приведет.

– Но… как?

– Хейхуошань в другом измерении, и добраться до портала – не просто идти в нужную сторону. Карта поведет, как покажется, в случайных направлениях, но танец корабля – часть ритуала, который приведет к нужному месту. Когда закончите, вы так вернетесь. Может, вы вернетесь с ответами, которых у меня нет, – она опустила сферу на свиток, накрыла его руками и закрыла глаза.

Я смотрела, как иероглифы взлетают со свитка, парят перед ней, и синяя магия мерцала на краях их черных линий. Она подняла руки, и иероглифы устремились в сферу, как сотня стрекоз. Голубое сияние окружило шар, а потом пропало, и на поверхности шара осталось несколько едва заметных символов.

Ибситуу открыла глаза. Она стояла утомленно, горбилась. Она указала на шарик.

– Вот, готово.

Я подняла сферу, ощущая гул магии внутри. Я была на шаг ближе к Мованю, и этот зачарованный прибор приведет меня к нему. Может, я вмешивалась в миссию Тая, но это не заставляло меня меньше желать победы.

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

ХЕЙХУОШАНЬ

– Анлей! Прячься! – отец указывал на большой горшок с водой за нашей дверью.

Я заметила тень, слетающую с усеянного звездами неба, и поспешила послушаться. К счастью, глиняный горшок был почти пустым, и я почти не шумела, прыгнув внутрь. Я в ужасе сжалась в комок.

Сверху зазвучал звон и треск. Мое тревожное дыхание отражалось от стенок горшка. Я видела сверху, как вспыхивал меч отца, искры летели от него. Я напоминала себе, что он был лучшим бойцом в Дайлане, мог победить любого, даже лигуи в облике воина.

Отец отшатнулся к горшку, схватился за него. Теневой воин перерезал его горло, и я видела каждую пролитую каплю крови. Она капала на меня, горячая и вязкая.

Я прижала ладони ко рту, чтобы скрыть крики. Слезы лились по лицу. Отец рухнул, пропав из виду.

Теневой воин смотрел на павшего отца. Его сияющие глаза выражали презрение. Через миг он взлетел, и я увидела белый полумесяц на его шее. Напоминало ухмылку.

Дрожа, я попыталась выбраться из горшка. Я сбила его и выкатилась с водой, остававшейся внутри. Глина разбилась о брусчатку рядом с отцом, безжизненно лежащим на улице. Я уже не могла сдерживаться… Я рыдала. Я кричала…

– Анлей! – голос Тая звенел в ушах.

Я моргнула, увидела, что он смотрел на меня с тревогой. Фонарик в каюте мягко сиял, подчеркивая морщины тревоги на его лбу. Я, наверное, кричала во сне. Холодный пот стекал по моему лицу, руки дрожали. Сколько бы я ни видела ночь смерти отца в кошмарах, я не могла привыкнуть.

Я села на узкой кровати и попыталась выглядеть спокойно для Тая.

– Я в порядке, – я вспомнила события прошлого дня – мы вернулись в город и обрадовались, узнав, что люди Канга вернулись на свои корабли, пока наместники не договорились. Мы вернулись на свой корабль, который остался на месте, и ждали ночи, чтобы улететь. Настоящее было важнее. – Далеко до Хейхуошаня?

– Еще полдня, а то и больше, – его лицо не изменилось. – И не ври мне – ты не в порядке. Ты дрожишь.

Я напряглась, надеясь, что успокоюсь.

– Это был простой кошмар.

– Что ты видела?

– Не важно.

– Мне – важно, – вздохнув, Тай пригнулся, оказавшись на одном уровне со мной. – Я знаю, что мы мало знаем друг друга, но мы многое пережили и… я переживаю за тебя. Если тебя что-то беспокоит, я хочу помочь.

Мое сердце дрогнуло от искренности в его голосе. Пропал шутливый Тай, который не воспринимал ничего серьезно. Я впервые ощущала, что он полностью честен со мной. Но я привыкла держать страхи при себе, так что не знала, как быть честной в ответ.

– Ты… не можешь.

– Почему?

– Это личное.

– И ты все еще не доверяешь мне? – обида вспыхнула в его глазах. – Анлей, я знаю, что у меня есть мои секреты, но я не был с тобой нечестен. Я хочу, чтобы ты не относилась ко мне, как к чужаку.

Его слова напомнили слова мамы о том, как я не доверяла никому как истинному другу. Я не понимала, почему была такой… Может, мои старания быть сильной как отец и скрывать признаки слабости выстроили стену между мной и всеми. Может, потому люди Дайлана звали меня эгоисткой.

– Это не из-за тебя, – прошептала я. – Я всегда была такой. Я не привыкла… делиться. И я плоха в общении.

– Но со мной ты поладила, – криво улыбнулся Тай. – Я тоже сложный.

Я издала смешок.

– Ты хотя бы признал это.

– О, я разный. У моего отца был целый список критики, когда он был недоволен. И он во много был прав. Он строгий, но справедливый. Он любил ругать за глупость, вспыльчивость, хлопоты… это я отрицать не могу.

– И меня такой звали. А еще эгоистичной, недисциплинированной и наглой.

– Только идиот посчитает тебя эгоисткой после того, на что ты пошла ради своей деревни. И мне нравится, что ты наглая. Не нужно угадывать, о чем ты думаешь, и это редкая черта. И храбро всегда высказывать свою точку зрения, – он улыбнулся.

Я отвела взгляд, переживая из-за трепета в сердце.

– Кроме моей семьи, никто не любил меня настоящую.

– Я бы сказал так же, но без семьи.

Я повернулась к нему, он смотрел в сторону с печалью на лице.

– Твоя семья… мертва?

– Нет, была жива… пока Мовань не забрал их. Им просто я не нравлюсь. Мой отец почти все время был единственным, кто ладил со мной, – хоть тон был бодрым, он мог скрывать за маской печаль.

Надеясь узнать о нем больше, я спросила:

– Какой он?

Тай погладил подбородок, и я видела, что он решал, сколько раскрыть мне.

– У него было стальное сердце – твердый, сдержанный и смелый. Мы с ним во многом были не согласны, но я пытался его уважать. Он был хорошим с теми, о ком заботился, даже если не проявлял симпатию открыто. Для него действия были важнее слов и жестов.

– Похож на моего отца, – сердце болело, я представила лицо отца. Он мало улыбался, но не от злости. – Надеюсь, твой отец – и весь твой народ – в порядке.

– И я надеюсь, – Тай склонился чуть ближе. – Твой отец был воином как ты?

– Да. Он научил меня своим приемам, чтобы улучшить выступление Воительницы. Он хотел научить и сестру, но ей было всего восемь, когда он умер, слишком юна для клинка, – я сморгнула внезапные слезы. – Мне было двенадцать, и он не успел научить меня сражаться по-настоящему. Я многому хотела научиться у него.

– Мне жаль, – он словно потянулся к моей руке, но отдернул ладонь.

Меня удивил укол сожаления, когда он это сделал. Часть меня хотела рассказать больше об отце, пролить слезы. Но я не знала, была ли готова стать уязвимой перед Таем. И я сменила тему.

– Ты научился сражаться от отца?

Тай покачал головой.

– У него не было времени на мое обучение. Но порой он давал советы, – его взгляд стал далеким, и он тепло улыбнулся. – Когда я был очень юн – около шести – я пробрался в комнату, где он хранил свое оружие. Я хотел узнать, как быть великим воином как отец, и я взял посох из кучи. Я не мог управлять им и сбил много клинков, висящих там. Отец, конечно, был в ярости. Но не из-за бардака – он сказал, что боялся, что я наврежу себе. И на следующий день он дал мне мой посох – тот, что подходил под мой размер. Он сказал, что если я хочу управлять таким, нужно учиться обращаться с ним не как с оружием, а как с конечностью. Продолжение тела, а не вещь в руке. Хоть это было давно, я помню эти слова, когда беру посох, – на его лице была тоска. – И я тоже думаю о том, чему мог научиться, будь отец рядом. Особенно раз он мог это сделать, но выбрал другое.

– Мне… жаль это слышать, – я сжала губы, не зная, что еще сказать.

Тай пожал плечами.

– У него всегда были переживания важнее меня. Я привык к этому. И теперь мы тут – два отступника, которые получили только недоверие от всех вокруг.

– Мы хотя бы доказали все друг другу.

Его глаза расширились в преувеличенном удивлении.

– Так ты одобряешь меня?

Я невольно улыбнулась.

– Не зазнавайся.

– Поздно.

И я вдруг поняла, что он был со мной, и никто не следил, не приблизились ли солдаты Канга. Я резко встала.

– Разве ты не должен следить за кораблем? Не стоило давать тебе второй шанс в этом.

Тай встал со смехом.

– Будто ты могла исполнить угрозу, что не будешь спать до конца пути.

Я нахмурилась.

– Люди Канга еще ищут нас. Если не вернешься на палубу, я заберу одобрение.

– Хорошо, я пока тебя оставлю, – он пошел к двери, но смотрел на меня. – Надеюсь, свои кошмары ты одолеешь.

Когда он покинул комнатку, я поняла, что не использовала меч, чтобы запереться, перед тем, как легла спать.

* * *

Медная сфера Ибситуу – «карта» к Аду – висела в паре футов передо мной на носу корабля. Синие и золотые искры взлетали с металлической поверхности, пока я наблюдала за ней, не желая упустить ни одного поворота. Мне все еще было сложно представить, что такой простой предмет мог нести столько силы. Говорили, Пасть Ада была в конце мира. Мы с Таем вряд ли были первыми, кто туда направлялся, но место было необычным.

Карта не двигалась, была просто побрякушкой, пока мы шли к кораблю. Но как только Тай завел двигатели, она ожила и устроилась перед штурвалом, парила в воздухе, как бабочка.

Я рискнула отвести взгляд от сферы, чтобы проверить, нет ли других кораблей. Пока мы летели по пустынному месту. Но мне все еще было не по себе. Если нас заметят, прятаться было негде.

Изумрудная земля с реками тянулась к синему горизонту. Я не знала, над какой землей мы летели – была это еще империя Лунной жемчужины или уже земли другого народа. Сфера вела нас зигзагами, и я уже не понимала, летела на восток, юг, запад или север.

Сфера дернулась вправо, затрепетала. Я повернула штурвал в ту сторону, и механизмы застучали, кружась, пропеллеры настраивались для нового направления. Надо мной на высокой мачте двигался парус. Поднялся ветер, ускоряя корабль, и это мне нравилось.

– Мы еще не там?

Я оглянулась и заметила, что Тай выбрался из-под палубы и потирал глаза.

– Если нужно больше отдохнуть, спи дальше.

– Осторожнее, а то обижусь.

– Это ты осторожнее, а то я заберу меч Ибситуу и убью Мованя одна, пока ты спишь, – я улыбнулась ему, дразня.

– Это ты можешь, – он тряхнул головой, приближаясь.

Вспышка лилового света озарила небо, и в меня врезался резкий запах серы. Палубу тряхнуло, и я лишилась равновесия. Мои ладони соскользнули со штурвала, и я отшатнулась назад.

Сильные руки поймали меня, и я уже не падала. Хоть молния была лиловой, я ощущала себя безопасно. Я подняла голову, заметила улыбку Тая, и странный жар пробежал по коже.

Я быстро поднялась на ноги.

– Что только что произошло?

– Ты упала. Я тебя поймал. Не нужно благодарить.

– Не время для шуток!

– Идеальное время для шуток. Кто знает, выживем ли мы? Будет обидно провести последние часы мрачно.

– Если бы мы не направлялись в Ад, я бросила бы тебя туда сама.

Небо из синего стало черным, хоть лиловые вспышки продолжали озарять корабль, словно днем. Мы были близко. Люди Канга хотя бы не последуют за нами в царство в ином мире.

Я подошла к носу корабля. Хейхуошань возвышался перед нами, становясь все ближе. Оранжевая лава бурлила сверху, лилась по склонам, формируя широкое озеро у основания. Выглядело так же страшно, как картинки, которые показывала мама, но я не хотела пугаться вида. Земля вокруг была лишена жизни. Желтый и коричневый камень тянулся к горизонту во все стороны, изрезанный каньонами и пронзенный каменными сооружениями. От зелени, которая окружала нас мгновения назад, ничего не осталось.

Мы приближались к Хейхуошаню, и я заметила широкую желтую дугу, тянущуюся у основания – врата. Что-то темное двигалось перед ними. Размер даже возле горы казался огромным.

«Пасть Ада… и демон, сторожащий ее», – страх и волнение пробежали по спине. Я собиралась войти в легендарное место.

– Вот и все, – Тай хмуро смотрел на Пасть Ада. Яростная решимость на его лице придавала ему напряжение. – Ты готова?

– Конечно, я сжала ремешок меча. – А ты?

* * *

Каменистая земля хрустела под ногами, когда я спустилась с корабля. Без воды корабль пришлось оставить парить в паре футов над землей.

Тай рядом со мной взмахнул мечом Ибситуу, а потом привязал его к поясу, обвив рукоять куском веревки. Речная жемчужина сияла у его туники, и тьма вокруг усиливала ее сияние.

Каменистая черная земля тянулась перед нами, безжизненная пустошь, которую пересекали только столбы из камня. Ни солнце, ни звезды не озаряли это место – только лиловые молнии. Хейхуошань стоял на расстоянии поля, сияющие врата Ада зияли там. Даже отсюда я видела Стража, расхаживающего перед ними.

Я прошла вперед. Я слышала из историй, что Страж не был злым. Он был демоном, но существовал только для долга: держать демонов Ада внутри, а других не впускать. Но он не справлялся, раз лигуи смогли сбежать. Может, тут я узнаю, как.

Было много историй о людях – и юэшенях, включая Воительницу – которые побывали в глубинах. И каждый описывал Стража как умное существо, с которым можно было договориться. Хоть инстинкт говорил все сметать на пути, я напоминала себе о тех историях, пока мы приближались. Хоть Страж был во многом силен, как Мовань, не стоило тратить свои силы – или рисковать поражением – пока я не достигла цели.

– Проясню, – сказал Тай, – не нужно бежать к Стражу и резать его на куски. Нам не нужно, чтобы его псы-демоны бросились на нас раньше, чем мы пройдем внутрь.

– Я не планировала! – я пронзила его взглядом. – Думаешь, он позволит нам поговорить с Мованем?

– Мы вряд ли первые, – Тай пожал плечами. – Я скажу, что пришел поговорить об освобождении моего народа. Этого должно хватить, чтобы он пропустил нас.

– Надеюсь на это.

Страж возвышался над нами, когда мы подошли. Я вытянула шею. Он был в броне воина, выглядел почти как человек. Но его гротескное красное лицо с выпирающими клыками, большими глазами и резко очерченными бровями раскрывали его демоническую природу. Черные когти выпирали из длинных пальцев, сжимающих сияющий оранжевый посох. Заметив нас, он опустился на колено, чтобы присмотреться.

– Что привело вас к Пасти Ада? – его низкий голос сотрясал землю.

Я ждала, что Тай ответит, но он молчал. Страж смотрел на меня, пронзая взглядом черных глаз. Я вдохнула и взглянула в сторону, не понимая, куда делся быстрый язык Тая, когда он был нужен.

– Не отводи взгляда, когда с тобой говорю я! – Страж склонился ближе. – Отвечай.

Я выпрямилась. Хоть ужас бежал по венам, я не показала его на лице.

– Меня зовут Лянь Анлей. Я тут для переговоров с Мованем для освобождения народа Байгуань, и чтобы узнать, почему демонов впускают на Землю.

– Разве? – Страж нахмурился. – И не слышал о таких делах.

Странно. Страж должен был знать об основных новостях Дворов Ада, чтобы знать, кого впускать и выпускать. И странно, что Тай молчал. Я попыталась ткнуть его локтем, но ладонь задела пустой воздух.

Я искала слова. Почему я вела переговоры?

– Уверяю вас, это правда…

– Мерзавец! – ревущий голос Стража сотрясал землю так сильно, что я пошатнулась. Его глаза вспыхнули красным, став шарами огня над его рычащим ртом.