Текст книги "Клэй из Виргинии"
Автор книги: Мередит Рич
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 20 страниц)
– Я должна заметить, Мак, что ваша Нона – настоящее сокровище. Она восхитительный кулинар. Боюсь, здесь мне придется тщательнее следить за своим весом.
Когда подали десерт, Мак предложил дочери выпить шампанского и в конце концов настоял на том, чтобы она сделала хотя бы несколько глотков.
– Я хочу произнести тост в честь Санни, – сказал он. – За мою прекрасную невесту и будущую хозяйку Уиллоуз.
Клэй сделала вид, что пьет, но на самом деле лишь притронулась губами к бокалу.
– Папа, я не хочу сладкого. Можно мне уйти?
– Нет, милая. Тебя никто не заставляет есть, но ты должна остаться с нами до окончания ужина: нам нужно обсудить приготовления к свадьбе, и я хочу, чтобы ты приняла в этом участие. – Мак тепло улыбнулся дочери.
– Послушай, Клэй, – начала Санни, – я буду счастлива, если ты согласишься быть моей подружкой вместе с Одри. Моя дочь блондинка, как и я, а у тебя волосы более темные; полагаю, лиловые платья будут к лицу вам обеим. Добавим к твоей прическе белую орхидею и…
– Я не хочу быть подружкой, – негромко произнесла Клэй.
– Это всего лишь твоя застенчивость, – сказал Мак. – Санни настаивает, чтобы ты была на свадьбе.
– Еще бы, – подхватила Санни. – Свадьба в Уиллоуз в присутствии обеих дочерей, родной и приемной – что может быть трогательнее? – Она бросила на Клэй ласковый взгляд. – Я понимаю, тебе нужно время, чтобы привыкнуть, это так естественно, но мне хотелось бы надеяться, что в конце концов мы станем добрыми друзьями. Уверяю тебя, я совсем не похожа на злобную мачеху, о которых пишут в сказках.
Клэй подняла глаза на Санни, и той показалось, будто угрожающий огонек сверкнул за толстыми стеклами очков.
– А теперь условимся о дате. – Санни постаралась придать голосу максимальную любезность. – Последняя суббота июня – это двадцать девятое. Я уже побывала в «Келлер и Джордж», и мне сказали, что приглашения можно отпечатать за три дня, значит, они будут готовы к следующему вторнику. Мы с Одри немедленно разошлем приглашения, как только нам их доставят…
Клэй неожиданно вскочила на ноги, уронив на пол салфетку.
– Папа, я переночую у Робин. Увидимся завтра. – Она торопливо зашагала к выходу.
– Клэй! – крикнул Мак. – Клэй, вернись и пожелай Санни доброй ночи.
Он поднялся, собираясь догнать дочь, но Санни удержала его.
– Не надо, все в порядке… Мы с ней поладим, дай только срок. Клэй нужно привыкнуть ко мне. По-моему, она очаровательная девочка…
Клэй слышала эти слова, так как задержалась в прихожей в поисках своего бумажника. «Нет, Санни Йейтс, я никогда не привыкну к тебе», – подумала она, а когда захлопывала тяжелую дверь, вслух произнесла:
– Сука!
Ближе к вечеру Мак и Санни сидели на террасе, попивая шампанское и наслаждаясь видом цветущего сада. Они уже составили список гостей и продумали все детали праздничного приема. Небольшая размолвка вышла только из-за рабочих фермы: Мак настаивал на том, что их следует пригласить, и Санни, не желая ссоры, уступила, небрежно пожав плечами.
Мак взял ее за руку.
– Я хочу извиниться за поведение Клэй во время ужина.
– Будь благоразумен, Мак. Просто девочке трудно смириться с тем, что теперь ей придется делить своего обожаемого папочку с кем-то еще…
Мак обнял Санни и поцеловал ее:
– Ты такая чуткая, отзывчивая. Тебе тоже будет нелегко привыкнуть к тому, что у тебя появилась вторая дочь…
– Наоборот, я жду этого с нетерпением. Я знаю, какими несносными бывают подростки. Правда, Одри не доставляла мне особых хлопот, но зато Бью… Хвала Всевышнему, теперь он, кажется, наконец взялся за ум. Впрочем, хватит о детях. Давай подумаем о нас с тобой. – Ее ладонь как бы случайно легла Маку на колено.
– Ах, Санни, ты даже не представляешь, как я счастлив. – Мак крепко поцеловал ее.
– А знаешь, – шепнула Санни, – ты ведь до сих пор не показал мне дом.
– Ну так идем скорее! – Мак поднялся, не забыв захватить с собой бутылку с шампанским.
Экскурсия по дому завершилась в спальне хозяина.
– О Господи! – Санни явно захмелела. – Так вот где ты спишь!
– Да. – С гордостью произнес Мак. – Я купил эту кровать несколько лет назад на аукционе в Чарлстоне.
– Несколько лет назад? – Санни осмотрела роскошное ложе с пологом на четырех столбиках, на которых были вырезаны рисовые колосья. – Так получается, что эта кровать – девственница?
Мак рассмеялся:
– Ты попала в самую точку.
Санни уселась прямо на покрывало и махнула рукой, приглашая Мака сесть рядом.
– Так может, лишим ее невинности? – Она прильнула к будущему супругу и прикоснулась кончиком языка к его уху. – Твоя дочь уехала на ночь к подруге, помнишь? Нам никто не помешает…
– Но есть еще работники фермы…
– Фу! – Санни расстегнула молнию своего платья. – Полюбуйся, как здорово я загорела. – Платье скользнуло вниз по стройным бедрам, и Санни осталась в одних белых кружевных трусиках.
– Да, но… Нелл Смит вот-вот вернется…
Санни не спеша развязала узел шелкового галстука, одетого хозяином имения по столь торжественному случаю.
– Вечер только начинается, и домой я еще успею. – Она вложила напрягшийся сосок в раскрывшиеся губы Мака, и он, стиснув пальцами ягодицы Санни, сорвал с нее трусики.
Нелл Смит сидела в своей спальне, обитой желтым ситцем, и, прислушиваясь к весьма выразительным звукам, доносившимся из спальни Мака, пыталась исправить сломанную куклу. За сорок девять лет жизни у нее много раз бывало тяжело на душе, однако сегодня она чувствовала себя совершенно разбитой. Но Нелл не плакала; она уже давно выплакала все слезы.
Подойдя к окну, Нелл при ярком свете луны различила силуэты лошадей на удаленных пастбищах. Поместье было ее домом десять лет, и она всей душой привязалась к Уиллоуз. Нелл знала, что Мак Фитцджеральд никогда не женится на ней, но мечтала о том, что, когда они с Маком состарятся, она все еще будет жить здесь, и Клэй сможет приезжать к ней со своими детьми.
Каждый вопль Санни вонзался в сердце Нелл, словно жалящий шип. Ей было почти пятьдесят, и она не питала иллюзий относительно своего одинокого будущего: Санни Йейтс непременно позаботится об этом. Хорошо хоть, что Клэй уже почти взрослая…
Нелл разжала ладони и внимательно вгляделась в них. Какая длинная линия жизни! Она вновь стиснула кулаки и несколько раз ударила по оконному переплету, едва не поранив пальцы. Словно в ответ снизу послышались нарастающие вопли Санни, бьющейся в оргазме:
– Господи! О Господи, Мак!
Нелл на цыпочках спустилась на кухню за бутылкой бренди, повторяя про себя: «Такая долгая жизнь, и не с кем ее разделить».
Глава 13
Три недели, предшествовавшие свадьбе, слились в памяти Клэй в одно целое. Мак то и дело уезжал куда-то с Санни, поэтому Клэй и Нелл коротали время вдвоем. Иногда Клэй отправлялась в город, чтобы сходить в кино с Робин Рэндольф и ее старшим братом Джорджем.
Джордж Рэндольф был единственным молодым человеком, с которым она встречалась. Ей нравился этот симпатичный студент юридического колледжа, и она не сомневалась, что когда-нибудь он станет если не сенатором, то по крайней мере губернатором Виргинии. И все же, хотя Клэй видела, что ему тоже нравится бывать с ней, но когда наступали летние каникулы, он назначал свидания девушкам из Свит-Брайар, школы Холлинза или Мэри Болдуин, но только не ей.
Робин не уставала повторять Клэй, что ей следует научиться флирту, но она всякий раз поднимала подругу на смех. Клэй ни за что не смогла бы жеманничать с Джорджем; она слишком хорошо его знала. Знала она и то, что другим парням нужно только одно, но никто из них не пожелал бы заниматься этим с ней – Клэй была слишком интеллигентна, замкнута, язвительна и… страстно мечтала о том прекрасном дне, когда Джордж поймет, что влюблен в нее. Клэй с нетерпением дожидалась того времени, когда ее тело приобретет пропорции под стать росту и она наконец превратится в красавицу. Глядя в зеркало, Клэй убеждала себя в том, что это время не за горами и надо лишь еще чуть-чуть потерпеть…
В субботу двадцать девятого июня в одиннадцать утра Клэй все еще лежала в постели, хотя обычно поднималась с петухами, чтобы помочь Блюджею Коулу накормить и выгулять лошадей. Но сегодня Клэй решила вовсе не вставать.
– Клэй, пора одеваться! – В спальню вошла Нелл Смит с подносом, на котором стоял бокал грейпфрутового сока и лежали тосты.
– Не могу, Нелл, – застонала Клэй. – Я плохо себя чувствую. Похоже, простудилась. А может, у меня аппендицит?
Нелл сочувственно посмотрела ей в глаза:
– Я знаю, каково тебе сейчас, и все же вставать придется. Отец будет очень расстроен, если не увидит тебя на церемонии.
– Не понимаю, зачем он женится на Санни, пусть бы просто крутил с ней любовь.
В глубине души Нелл была согласна с такой идеей, но не рискнула высказать это вслух.
– Ты ведешь себя, как испорченный ребенок. Поверь, это еще не конец света; после свадьбы жизнь в Уиллоуз снова войдет в нормальное русло. К тому же если бы ты дала Санни хоть крохотный шанс, то увидела бы, что она не так уж плоха…
Клэй потянулась за очками, лежавшими на столике у кровати.
– Оставь, Нелл. Не хочешь же ты сказать, что она тебе нравится…
– Судя по всему, она хороший человек…
– Перестань городить чепуху!
– Будь она плохой женщиной, твой отец не влюбился бы в нее.
– Не виляй, Нелл! Она тебе нравится?
Нелл покачала головой и печально улыбнулась:
– Нет, Клэй, она мне не нравится. Но мы с тобой ничего не решаем, и нам остается лишь смириться.
– Да она насквозь фальшивая! Болтает с новоорлеанским акцентом, строит отцу глазки, как будто он Тарзан, а она Джейн…
Нелл невольно рассмеялась:
– Ладно, Клэй, поднимайся; я сказала твоему отцу, что ты начала одеваться, еще сорок пять минут назад. Подумай о нем хоть немного. Он счастлив, нынче его день, и не надо этот день портить.
В конце концов Клэй решила, что Нелл права: у нее не было выбора. Она любила отца, и если Санни сделает его счастливым…
Клэй быстро выбралась из постели.
– Твоя взяла, Нелл. Но не вздумай ругаться, если меня стошнит на приеме.
– Мне пора, увидимся позже. – Нелл удовлетворенно кивнула и отправилась в свою комнату.
Клэй приняла душ и оделась. Она наотрез отказалась быть подружкой невесты, но ей пришлось по просьбе Мака надеть длинное платье. Она выбрала мексиканское крестьянское платье с вышивкой, которое подошло ей как нельзя лучше.
Усевшись за туалетный столик, Клэй попыталась накрасить ресницы, но неожиданно ее рука дрогнула, и тушь попала ей в уголок глаза.
– Вот дерьмо! – громко сказала она и, намазав веки кремом для снятия макияжа, убрала тушь и нацепила очки. Без косметики ее лицо стало невзрачным и бледным – под стать дурному настроению.
Повинуясь порыву, она разделила волосы на два пучка и принялась рыться в ящике в поисках ножниц.
– Клэй, дорогая, ты уже готова? – послышался из дальней комнаты голос Мака Фитцджеральда.
Клэй устремила в зеркало твердый взгляд.
– Клэй, да где же ты? – Голос отца зазвучал ближе.
Взяв ножницы, Клэй решительным движением отхватила волосы у самых ушей и вызывающе посмотрела сначала на свою ставшую такой уродливой голову, затем на пучки светлых волос, бессильно свисавшие с ее левой руки. И тут ее глаза наполнились слезами, а из груди вырвались судорожные рыдания.
В этот момент в комнату вбежал Мак.
– Клэй… девочка моя… – Обняв дочь, он крепко прижал ее к себе и не отпускал до тех пор, пока она не перестала плакать. – Я знаю, что тебя гнетет; сегодняшний день ты вряд ли можешь назвать радостным…
– Еще не поздно передумать, па.
– Но я не хочу что-то менять, милая. – Мак протянул Клэй носовой платок. – Мы с тобой долго были вдвоем, и между нами все останется по-прежнему. Санни тебя любит; она станет тебе хорошей матерью…
– Этого не будет никогда! – отрезала Клэй.
– Ладно, но я прошу тебя только об одном – позволь ей подружиться с тобой. Обещаешь?
Клэй понимала, что у нее нет выхода.
– Хорошо, папа. – Она вздохнула. – Я постараюсь.
– Вот и славно, милая. – Мак поцеловал ее в лоб. – Фитцджеральды всегда были покладистыми людьми.
– Моя покладистость должна распространяться также на Одри и Бью?
Мак улыбнулся:
– Не закрывай своего сердца, и я уверен – они понравятся тебе.
– По-моему, только ненормальный может добровольно пойти в десант. Мне кажется, Бью нравилось воевать во Вьетнаме.
– Видишь ли, милая, даже в наш век не перевелись молодые люди, которые готовы отдать жизнь за родину.
– Возможно, ты прав, и все же я сомневаюсь, что мы с Бью поладим.
– Просто ты недолюбливаешь парней. Зато я не сомневаюсь, что у вас с Одри найдется немало общего – ведь она лишь на год старше тебя.
– Еще чего! Одри – тупоголовая блондинка из тех, за которыми вечно ухлестывают мальчишки.
Мак прижал руки к груди.
– Прошу тебя об одном – смотреть на вещи без предубеждения. Надеюсь, это не противоречит твоим понятиям о справедливости?
– Нет.
– Значит, согласна?
– Да.
– Отлично. А теперь мы вместе спустимся вниз. Скоро начнут подъезжать гости.
– Папа…
– Что, милая?
– Я так люблю тебя!
– Я тоже люблю тебя, Клэй. – Мак положил руку на плечо дочери и повел ее к двери. – Кстати, мне очень нравится твоя новая прическа. Такая забавная, симпатичная. С короткими волосами легче переносить жару…
Свадебную церемонию решили устроить в гостиной, сияющие новобрачные, держась за руки, стояли в окружении членов семьи и самых близких друзей. Столы для приема были накрыты под открытым небом, и три сотни гостей бродили по саду, беседуя друг с другом, танцуя под музыку оркестра Питера Дачина и наслаждаясь шампанским и «свадебным пуншем», убойным виргинским коктейлем из рома, виски, вина и сахара, смешанных с апельсиновым соком.
Вопреки надеждам Клэй этот день оказался на редкость погожим для конца июня: солнечным, чуть ветреным и не слишком влажным. Пит Хьюджес и его помощники потрудились на славу, приводя поместье в порядок: живые изгороди были безупречно подстрижены, Розовая тропинка никогда еще не выглядела столь ухоженной, а цветы в оранжереях и открытом грунте словно дожидались нынешнего утра, чтобы раскрыть бутоны. Белые лилии живописно отражались в пруду, а за тисовой оградой, установленной специально по такому случаю, спрятался старомодный Сад уединения. Фонтан, с незапамятных времен стоявший без дела, изящными каскадами извергал сверкающие на солнце водяные струи. Мак Фитцджеральд не пожалел средств, чтобы новая хозяйка Уиллоуз чувствовала себя как дома.
– Если я выпью еще хоть чуть-чуть этой отравы, я за себя не отвечаю, – хихикнула Робин Рэндольф. – Клэй, не попросить ли нам Джорджа принести еще?
Клэй протянула молодому человеку свой бокал:
– Джордж, пусть нам нальют пунша. И прихвати на обратном пути тарелку с бутербродами, а то я проголодалась.
– Хочу еще креветок, – заявила Робин. – Пожалуй, мы отправимся все вместе и поможем Джорджу тащить еду. А ну, Клэй, шевели задницей!
– Ладно, ладно. Но если креветки уже кончились, я этого вам никогда не прощу. И вообще я бы с радостью осталась здесь навсегда. – Клэй поднялась и заковыляла вслед за Робин.
– Вот ты где, Клэй! А я тебя искала… – На дорожку, спотыкаясь, вышла Одри Йейтс в лавандовом платье от Халстона, в которое ее обрядила мать. Светлые шелковистые волосы Одри, схваченные на висках двумя веточками дикой орхидеи, спускались до лопаток. Тут же откуда-то появился Шульер Кларк, приятель Одри; он держал в руке бутылку шампанского.
– У нас тут свой персональный бар, – похвастался он. – Но мы никак не можем найти подходящее уединенное местечко.
– Клэй! Пр-дставь меня своим друзьям! – заплетающимся языком произнесла Одри, вперив в Джорджа взор своих невинно-голубых глаз.
– Это Робин, а это Джордж Рэндольф. Робин, Джордж, познакомьтесь с…
– С Одри Йейтс, сводной сестричкой Клэй, – Одри хихикнула. – И где же вы все это время скрывались? Почему я до сих пор вас не встречала?
– Пойдем, Одри. – Шульер дернул за руку не в меру разошедшуюся подружку. – Отыщем уютное местечко, пока шампанское не выдохлось.
– Увидимся позже, др-рузья! – крикнула через плечо Одри. – А вечером сходим в клуб потанцевать.
Робин покачала головой:
– Ну и ну! Все, что ты рассказывала мне о ней, – чистая правда. Ну и штучка!
Джордж восхищенно следил за Одри, пока та не скрылась в кустах.
– Вот это да! Бог мой, какая девушка!
Робин и Клэй переглянулись. Клэй подумала, что Джорджу следовало бы проявить больше благоразумия и не попадаться на крючок такой безмозглой девице, как Одри Йейтс.
– Идем, Джордж, – скомандовала Робин. – Пунш и креветки, надеюсь, не забыл?
Вскоре они запаслись едой и напитками.
– Хотела бы я встретиться с Бью. Если Одри такая красотка, он, должно быть, тоже хорош собой, – сказала Робин.
– Бью был на церемонии, но сбежал сразу, как только она закончилась. Мы с ним до сих пор не перебросились и словом.
– Господи, Клэй! У тебя красивый сводный брат, живете, можно сказать, под одной крышей. Подумай, какие возможности перед тобой открываются. – Робин хихикнула. – Это нельзя считать кровосмешением, ведь вы не родственники.
– Ни за что. Бью не в моем вкусе. Если хочешь, можешь взять его себе, но я не советую.
Музыка внезапно умолкла, и послышалась барабанная дробь, затем Розмари Кларк, мать Шульера, произнесла мелодичным голосом:
– Тишина! Сейчас новобрачные разрежут свадебный торт!
Толпа разразилась аплодисментами, смехом, выкриками: «Ура!» «Давно бы так!»
Клэй смотрела на счастливо улыбающегося отца, которого Санни проворно ухватила за руку и повлекла к четырехъярусному торту, украшенному пурпурными розами и фигурками из сахарной глазури.
– Я предлагаю выпить за мою прекрасную невесту, – сказал Мак, – и за всех, кто пришел сегодня, чтобы разделить с нами нашу радость.
Санни подняла бокал:
– И за тебя, Мак Фитцджеральд. Ты сделал меня самой счастливой женщиной в мире! – Она поцеловала мужа под одобрительные выкрики публики, а потом они с Маком вместе разрезали торт.
Клэй, стоя в стороне, безмолвно наблюдала за происходящим. Отец был высок, строен и, хотя в его волосах появились седые пряди, выглядел лет на десять младше своего возраста. Однако и Санни тоже выглядела прекрасно в своем коралловом шифоновом платье, за которым специально ездила в Нью-Йорк. И все же в ней угадывалось что-то от хищницы, вот только Клэй никак не могла взять в толк, почему отец не замечает этого. Наверное, любовь и вправду слепа, подумала она.
– Как поживает моя маленькая Клэй? – На ее плечо легла тяжелая рука Билла Синклера, холостого приятеля Мака, сальные шутки которого неизменно вызывали у Клэй отвращение. По своему обыкновению, Синклер был сильно пьян.
Клэй отстранилась и, сделав резкое движение рукой, словно пытаясь удержать равновесие, выплеснула бурый пунш на бледно-голубую рубашку Билла.
– Ах, господин Синклер! Мне так жаль… – Билл ошарашено заморгал. – Сейчас я принесу полотенце…
Клэй направилась к бару, и в этот миг появился из толпы Мак.
– Я повсюду тебя ищу, – сказал он. – Как у тебя дела? Веселишься с друзьями?
– Все в порядке, папа. Отличная вечеринка. На глаза Мака навернулись слезы.
– Ах, Клэй, милая, я люблю тебя так, как не любил никогда в жизни. – Он ласково обнял ее. Клэй закрыла глаза и крепко прижалась к отцу.
– Мак! Мак, поторопись! – Голос Санни доносился из окна спальни на втором этаже, куда она удалилась, чтобы надеть дорожное платье.
– Иду, дорогая!.. Клэй, мне надо переодеться, а потом мы собираемся незаметно ускользнуть. Я не хочу никаких свадебных штучек вроде осыпания розовыми лепестками, ничего такого. – Они медленно зашагали к дому; Мак по-прежнему обнимал Клэй за плечи. – Пока нас не будет, веди себя хорошо, делай все, что попросит Нелл. Думаю, мы вернемся в следующий вторник.
– Мак, дорогой. – Санни появилась на крыльце в белом костюме, юбка которого не доставала до колен, и белых открытых ботинках. – Если ты не поспешишь, мы никогда отсюда не уедем.
– Поцелуй Санни на прощание, – шепнул Мак на ухо Клэй. – Она будет счастлива.
Клэй подошла к мачехе, и та тепло улыбнулась ей.
– Мы будем хорошими друзьями, я уверена, я это знаю. – Она подставила щеку, и Клэй, быстро поцеловав ее, опустила глаза.
– Желаю приятного отдыха, – нехотя произнесла она.
– Спасибо, Клэй. А теперь я пойду попрощаюсь с Одри.
* * *
Позже, возвращаясь к себе, Клэй заглянула в комнату Нелл, но, увидев ее сидящей на кровати с покрасневшими глазами, пожалела, что вошла без спроса.
– Все в порядке, Клэй. Все в порядке. Как ты? Держишься? Твои друзья все еще здесь?
Клэй покачала головой:
– Робин стошнило, и она перепачкала всю одежду; Джордж повез ее домой. Потом он собирается ехать танцевать с Одри.
– С Одри? – удивилась Нелл. – Джордж Рэндольф бегает за Одри?
– Любовь с первого взгляда, – насмешливо сказала Клэй. – Когда он ее увидел, у него глаза чуть не выскочили из орбит. Зато уж как она с ним кокетничала!
– Ах, Клэй, мне очень жаль. Я уверена, что Джордж одумается.
– Вероятно. Впрочем, мне плевать, – солгала Клэй.
– А у меня нет никакого желания торчать в поместье и развлекать загулявших гостей, – сказала Нелл.
– Гости скоро разъедутся. Бар закрыли уже час назад. – Клэй присела на край кровати. – Я люблю тебя, Нелл. Кроме тебя, никто не заменит мне мать. Уж во всяком случае, не она.
– Знаю, милая. Обещаю, я всегда буду рядом с тобой, куда бы ни забросила нас судьба.
– Но я пока никуда не собираюсь. – Клэй подняла с подушки Нелл тряпичную куклу, первую, которую она изготовила своими руками в качестве подарка Нелл на Рождество после ее переезда в Уиллоуз.
– Ошибаешься. – Нелл поднялась на ноги. – Иди переоденься, и мы поедем в город посмотреть кино. В университете сегодня повторяют «Ослепленных блеском», и час веселья нам не повредит.
– Отличная мысль, – с воодушевлением воскликнула Клэй, вскакивая с кровати. – Да, я совсем забыла, я же облила несчастного Билла Синклера пуншем, но так и не принесла ему полотенце!
– Билл сейчас валяется пьяный в гостиной, и полотенце ему не поможет. Итак, вперед, сеанс начинается в девять.
Нелл ополоснула лицо и, старательно разорвав записку Санни на мелкие клочки, долго смотрела, как они исчезают в унитазе. Говорить сейчас с Клэй, конечно, не стоило. Она и так скоро узнает.
