Текст книги "Чернильный обмен"
Автор книги: Мелисса Марр
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)
– Ты сама в это не веришь, – сказал он. – И ты это знаешь. Где-то внутри ты чувствуешь, что изменилась. И я знаю это так же, как знаю то, что ты ищешь Ниалла и надеешься, что на этот раз он меня хорошенько отделает.
Она повернулась и посмотрела на него:
– Что?
– Он не станет этого делать. Не сможет. Есть только несколько человек, которые могут тронуть меня, и он к ним не относится. Но, – он глубоко вдохнул и медленно выдохнул, отчего зашевелились кончики волос Лесли, – мне нравится, что ты этого хочешь. Это здоровые чувства – ярость, тревога, страх и капелька вины за пас перед искушением. У них приятный вкус.
Он засмеялся, и густой дымчатый звук заструился вокруг нее, словно тени, принимающие форму, как и те тени, которые ей привиделись – не привиделись, были на самом деле – в салоне Рэббита, и которые танцевали над пузырьком с чернилами. И внезапно она все увидела: тени текли по залу, ползли к ней от тел на танцполе, тянулись к ней, будто у них были руки и они хотели погладить ее кожу, и ей по-настоящему, на самом деле не хотелось, чтобы это случилось. Или я хочу этого? Лесли облизнула губы, почувствовав на них медовый вкус – желание – и отошла от стены.
Между укрытыми тенями телами пробирались Кинан, Эйслинн и Сет. Никто из них не выглядел счастливым, но именно взволнованное выражение лица Сета заставило ее засомневаться. Ей не хотелось, чтобы они приближались к ней, даже больше, чем она хотела прикоснуться к теням. Ярость Кинана опьяняла и прекрасно дополняла пропитанное солью облако гнева, которое витало в воздухе, как туман над морем.
Ириал развернул ее в своих руках и одарил таким взглядом, что она задрожала от желания.
– Мм, мне это нравится, но, – он нежно поцеловал ее в лоб, – сейчас я должен разобраться с делами. Очень скоро у нас для этого будет много времени.
Она отшатнулась от него, упав прямо в толпу, где ее поймал Кинан, не отводивший взгляда от Ириала. Но в руках Кинана ее озарила вспышка такого чистого гнева, какого она никогда не испытывала, он заполнил ее вены солью вместо крови.
– Не трогай меня! – прошипела она. – Никогда больше не прикасайся ко мне, царек.
– Мне жаль, Лес. Мне очень-очень жаль, – прошептала ей Эйслинн, и на секунду ей показалось, что по щекам Эйслинн скатились золотые слезы, но потом она отвернулась и позвала: – Сет?
– Я заберу ее. – Он потянул ее от Кинана и покровительственно обнял за плечи. – Пойдем, Лес.
Кинан положил руку на плечо Сета:
– Отведи ее к Ниаллу.
– Я никуда не пойду, – сказала Лесли собравшимся. – Я не понимаю, что происходит, но я…
– Иди домой. Чем дальше от этой толпы, тем лучше, – проговорил Ириал и снова сделал вдох. Лесли показалось, что она практически видит, как тени обвились вокруг тонкой чернильной лозы с перьями там, где должны были быть листья. Эта лоза росла из ее тела и вибрировала между ней и Ириалом. Когда вибрация остановилась, Лесли внезапно снова успокоилась, утихомирилась, угомонилась.
И ей больше не хотелось там оставаться.
Не говоря никому ни слова, она развернулась и ушла.
Глава 25
Ириал смотрел, как Лесли уходит в сопровождении смертного Летней Королевы. Что он ей расскажет? Однако сейчас это уже не имело значения. Она принадлежала ему. Что бы они ни сказали и что бы ни сделали, ничто не сможет этого изменить.
– Если кто-нибудь попытается отнять ее у меня или встать между нами… – Ириал перевел взгляд с Кинана на Летнюю Королеву. – Ты ведь понимаешь, о чем я?
Судя по всему, она не собиралась отвечать.
– Эйслинн? – Кинан взял ее руку в свою.
Она не отреагировала ни на одного из фейри.
– Она моя подруга. Лесли не просто какая-нибудь смертная, она – моя подруга. Я должна была что-то сделать, когда увидела вас обоих в ресторане.
– Это ничего бы не изменило. Она уже была моей. Вот почему я был там. – Ириал протянул руку, словно собирался погладить ее по щеке, но его рука застыла в воздухе, почти касаясь ее лица, на котором солнце запечатлело свой поцелуй. – Что бы ты сделала ради безопасности своего смертного? Твоего Сета?
– Что угодно.
– Вот именно. Поэтому не пытайся отнять у меня Лесли. Твой маленький царек наверняка рассказал тебе, кто связал его силы, верно? – Ириал ждал, когда появится поток беспокойства, гнева и отчаяния, и был удивлен, осознав, что Летняя Королева полностью контролирует свои эмоции.
Королева с вызовом подняла голову, совсем как это делали дочери Габриэля:
– Рассказал.
Она шагнула вперед. Кинан не шелохнулся, не собираясь останавливать ее. Наоборот, он смотрел на нее с уверенностью и был совершенно спокоен. Летняя Королева позволила крошечному комочку солнечного света просочиться в свой голос, и это стало маленьким напоминанием о том, кем она была и на что была способна. Она стояла достаточно близко, чтобы пустынный жар ее дыхания опалил лицо Ириала, когда она прошептала:
– Не смей угрожать мне.
Ириал поднял руки.
– Я не собираюсь провоцировать ссоры. Я здесь по делу. И Лесли теперь – мое дело. – Ему было противно говорить так о ней – о своей Лесли, о своей уязвимой смертной. Поэтому он сменил тему: – Думал, засвидетельствую вам свое почтение, пока буду здесь… чтобы проведать нашего Gancanagh. Я недавно понял, что мне его ужасно не хватает!
Ни один из летних монархов не пошевелился.
– Только подумать, сколько лет он потратил на вас… – Ириал покачал головой. – Как думаете, чего мне будет стоить вернуть его домой, ко мне?
Он ждал, надеясь достаточно насытиться, чтобы выиграть для Лесли еще несколько часов, прежде чем он наладит через нее канал для насыщения своего аппетита в полной мере.
Впитав взрыв эмоций Кинана, Темный Король прошел к свободному столику. Эйслинн и Кинан последовали за ним, как он и предполагал, и сели напротив него. Ириал провел пальцем по именам, вырезанным на поверхности стола, – эти знаки оставляли смертные на память о своем пребывании здесь. Официантка остановилась возле них и позвала по именам Эйслинн и Кинана, чтобы предложить им напитки.
Ириал опередил их:
– Им как обычно, а мне кофе. Черный. Горький.
Перед тем как уйти, девушка улыбалась ему немного дольше необходимого.
Если бы я мог питаться от них без посредников, как дочь Габриэля… Он оборвал себя на этой мысли. Если бы я знал об Эни раньше… Но он не знал. Он выбрал свой путь, нашел свое решение. Позже он внимательнее присмотрится к Эни.
Но сначала он приведет в порядок дела с Лесли. Если она достаточно сильная, то проживет еще какое-то время, но в конце… В конце смертные всегда умирали. Их жизнь так быстротечна! От первого удара их сердца до смерти всего лишь один миг. А если учесть, что нужно прокормить весь его ненасытный Двор в мирное время, то конец наступит во много раз быстрее. Мир убьет Лесли слишком скоро, но война никогда не была мудрым решением. Ему нужен был баланс. Пребывать на самом краю насилия, но не окунаться в него с головой – вот что было нужно Темному Двору.
Ириал вновь обратил внимание на пару, сидевшую перед ним. Эйслинн что-то нашептывала Кинану, успокаивая его:
– Успокойся. Ниалл никуда не уйдет. Тем более в Темный Двор. Он в безопасности…
– Ценю, что ты решила оскорбить меня, – сказал Ириал и рассмеялся, чрезвычайно довольный, что видит такую редкую в их мире слепую веру. – Ниалл и я были близки, если хочешь, еще до того, как на свет появился твой юный царек.
В Кинане вспыхнул гнев. Он так сжал кулаки, что ему самому было больно.
– И он веками страдал от этого!
Ириал наклонился вперед:
– А ты знаешь, чего ему стоит бороться со своей тягой к Лесли? Как трудно ему… – Он замолчал, с удовольствием заметив напряженное выражение лица Кинана. – А может, есть причина, по которой он ничего тебе не рассказал? Может, он по-прежнему больше принадлежит мне, чем тебе. И возможно, он принадлежал мне все это время…
– Оставь Ниалла в покое, – проговорил Кинан. Он излучал горячий жар, пульсацию которого ощущали они все.
Эйслинн впитала этот жар почти так же быстро, как Кинан высвободил его.
– Кинан. Приглуши все это. Мне нужно разобраться в ситуации, в которой находится Лесли. Успокойся или пойди пройдись.
Замечательная мысль. Ириал улыбнулся Эйслинн. Затем повернулся к Кинану и, глядя ему в глаза, сказал:
– Он мог править моим Двором. А что ты можешь ему предложить? Вечное рабство? Других фейри? Он Gancanagh, Кинан. Ему необходимы контакты со смертными, иначе ему приходится тратить много сил, чтобы справиться с собой. Он столетиями отвергал свою сущность, чтобы защищать тебя. Что он будет делать, если у него не будет для этого причин? Нянчить Летних девчонок?
Кинан попытался скрыть вспышку отчаяния, но у него ничего не вышло. На танцполе начался ливень. Барышни визжали и смеялись, найдя, несомненно, вполне приземленное объяснение случившемуся – сломанный пожарный разбрызгиватель или проржавевшая труба.
– Ниаллу лучше рядом со мной, – сказал Кинан. – Он верен моему Двору. Это достаточная причина.
– А тебе известно, что на днях он виделся с Гэйбом? – Ириал заговорщически понизил голос и добавил: – За ним наблюдает Бананак. Как думаешь, стала бы она обременять себя этим, если бы он не был частью моего Двора?
От жара, волнами исходящего от кожи Кинана, вода в зале стала с шипением испаряться.
– Он не принадлежит Темному Двору. Он живет среди фейри, которые не издеваются над ним. Он счастливее, чем…
– Нет, это не так. Лучшее, на что мы можем надеяться, царек, – это найти способ жить в гармонии с тем, чем мы являемся. И ты это понимаешь, правда? Он ходит по краю, а ты даешь ему ключи к самоуничтожению. – Ириал замолчал. Он наблюдал за Кинаном и знал, что если надавит сильнее, то увидит признание в его глазах.
– Ты заходишь слишком далеко, – ответил Кинан, стараясь не смотреть на королеву, чтобы она не увидела его признания в том, что он манипулировал Ниаллом и подверг Лесли риску.
– Уходи, царек, – предупредил Ириал. – Это не тот разговор, в котором тебе захочется принять участия, не так ли?
Летний Король нанес удар – пронизывающий ветер ожег лицо Ириала, и по нему потекла кровь. Сила ярости Кинана принесла Ириалу огромное насыщение.
Эйслинн поцеловала Кинана в обе щеки.
– Иди. Я с ним справлюсь. – Она махнула рукой в сторону толпы смертных. Слишком многие из них наблюдали за этой сценой с жадным любопытством. – Не стоит им этого видеть.
Кинан сделал резкий жест рукой, и несколько рябинников, которые сейчас внешне ничем не отличались от юных бандитов, гуляющих по темным переулкам города, подошли ближе. Они прислонились к ближайшей стене и угрожающие смотрели на Ириала. Это было очаровательное шоу – они стояли в таких позах, как будто кто-либо из Летних фейри мог одолеть Темного. Не говоря больше ни слова, Кинан растворился в промокшей толпе на танцполе.
Ириал улыбнулся юной Летней Королеве:
– Теперь, когда он ушел, давай-ка познакомимся поближе.
Эйслинн послала ему улыбку, в которой было что-то среднее между невинностью смертных и хитростью фейри.
Она могла бы мне понравиться. Она была более многообещающим противником, чем Кинан.
– Ты не должен испытывать терпение Кинана. Я не знаю, что за тайны у вас двоих, но теперь это мой Двор. Твои подколки ни к чему хорошему не приведут. – Она даже не пыталась сдержать жар в голосе, но в отличие от того, что сделал Летний Король, ее чувства не были направленным ударом. Даже лучше – летняя обжигающая жара, которая давила на Ириала, заставляла его тяжело сглатывать, ощущая песок на языке.
Восхитительно! Он выпил ее терпкий порыв, который оставил приятное послевкусие.
– Тайны? Кинана заставили томиться в ожидании сил – сил, которые я отнял у него по воле Зимнего Двора. У нас с ним есть прошлое… Не такое значительное, как с Ниаллом, заметь, но у этого мальчишки есть кое-какие проблемы, связанные с бессилием, там, где дело касается меня.
– Я знаю, что представляет собой твой Двор. И мне известно, каков ты сам. Ты в ответе за все то зло…
– Зло? – Ириал рассмеялся, и его смех воплотил в себе всю природу Темных фейри до последней капли.
Летняя Королева затаила дыхание. Ее лицо вспыхнуло, и волны ярости, исходящие от нее, обожгли кожу Ириала до волдырей.
– Никакого зла нет, дитя, и я бы предпочел, чтобы ты не нападала на меня таким образом. – Ириал наклонился ближе и наблюдал за ее лицом, пока она пыталась взять себя руки. – Потому что, как бы ни нравилась мне твоя реакция, для тебя же лучше, чтобы я не интересовался тобой в этом смысле.
– Если Кинан услышит…
– Скажи ему. Дай ему лишний повод атаковать меня. – Ириал облизнул губы, словно песок действительно был на них, а не просто ощущался в воздухе, как тонкий аромат.
Она сменила тему:
– Зачем тебе провоцировать проблемы между ним и Ниаллом?
– Такова моя суть. – Ириал не видел причин лгать ей. – Я знаю, что такое вызывать зависимость. Это одна из черт моего Двора. Ниалл не принадлежит Двору Кинана, ни сейчас, ни когда бы то ни было. Кинан обращался с ним гораздо хуже, чем ты можешь предположить.
Спокойная улыбка Эйслинн не дрогнула, но в ее глазах показались крошечные солнечные искры:
– А тебе-то какая разница?
Он откинулся на спинку стула и вытянул в проходе между столиками ноги, пытаясь найти как можно больше комфорта в толпе резвящихся смертных.
– Ты поверишь, что мне не безразлична судьба Ниалла?
– Нет.
– Фейри не лгут.
– Не в открытую, – парировала она.
– Что ж, – пожал плечами Ириал, – если ты не веришь этому, что я могу сказать? Мне нравится провоцировать мальчишку-короля. – Он протянул руку, чтобы коснуться ее руки. В отличие от многих фейри, она могла бы успеть избежать его прикосновения – солнечный свет может передвигаться так же быстро, как и тени, – но не стала этого делать. Вот Кинан бы сделал.
Иметь дело с королевами намного приятнее, чем с королями.
На Ириала нахлынула волна горячей летней истомы, теплого бриза и какого-то странного сладкого вкуса, которым вдруг пропитался влажный воздух. Это было прекрасно! Он держал ее за руку и знал, что она так же отчетливо ощущает сущность его Двора, как он – ее, видел, как трепещет ее пульс, словно пойманная в клетку птица, у которой отняли волю.
Она покраснела и убрала руку.
– Соблазнить не то же самое, что вызвать симпатию и интерес. Я постоянно сталкиваюсь с соблазном перед своим королем, каждый день, каждую секунду… Но я не испытываю желания заняться сексом ради пустого удовольствия. И даже если бы это было так, тебя бы я для этого не выбрала.
– Даже не знаю, кому я должен завидовать больше – царьку или твоей смертной игрушке, – проговорил Ириал.
Искры осветили клуб, когда ее самообладание, наконец, дрогнуло. Но даже несмотря на это она не была такой же темпераментной, как Кинан.
– Сет не игрушка. – Она смерила его ясным оценивающим взглядом, чего никогда не мог сделать Кинан. – Так же, как Лесли не игрушка для тебя. Или это не так?
– Кинан никогда не поймет этого. Забирая смертных, он забирает их смертность.
– А ты?
– Мне нравится Лесли такая, как есть. Вместе с ее смертностью. – Он вытащил сигарету и постучал ею по столу. – Однако эту тайну я тебе не открою. Так же как я не расскажу тебе о секретах Кинана или Ниалла.
– Почему бы просто не оставить Лесли в покое?
Ириал посмотрел на нее и не к месту подумал о том, подожжет ли она его сигарету. Майек – предыдущий Летний Король – находил любопытное развлечение в том, чтобы поджигать разные вещи. Ириал почему-то сомневался, что Эйслинн последует примеру Майека, поэтому вытащил зажигалку.
– Я не стану отвечать на этот вопрос. Сейчас у меня нет для этого причин. Она моя. И это все, что имеет значение.
– А если я скажу тебе, что наш Двор заберет ее?
Он поджег сигарету, глубоко затянулся и выдохнул.
– Ты будешь не права.
Ириал не стал упоминать о том, что Летнему Королю нет дела до Лесли. Лесли могла что-то значить для Летней Королевы, но для Кинана? Ему действительно было наплевать на всех, кроме своих фейри и своей королевы. И далеко не всегда он действует в их интересах.
Пребывая в сомнениях, но по-прежнему контролируя свои чувства, Эйслинн окинула его таким взглядом, который поставил бы на колени большинство фейри. Но прежде чем она смогла заговорить, он снова поймал ее руку. Она напряглась, и ее кожа стала такой же горячей, как расплавленная сталь.
– Лесли принадлежит мне, так же как Сет – тебе, и как Летние девушки – Кинану.
– Она моя подруга.
– Тогда ты должна была что-нибудь предпринять, чтобы защитить ее. Тебе известно, что с ней сделали? Какой испуганной она была? Какой потерянной? Знала ли ты, как жестоко ее сломали?
Какой бы трогательной ни находил он заботу Эйслинн о его девочке, этого было недостаточно, чтобы пожертвовать Лесли. Они не защитили ее, не уберегли от опасности, не попытались сделать ее счастливой. Он сделает все это сам.
– Когда она привыкнет к переменам…
– Каким переменам? Ты сказал, что она до сих пор смертная. Что ты с ней сделал?
Маленькие грозовые облака окружили их, и весь клуб наполнился тяжелым туманом. Видимо, разговор был безвозвратно испорчен, поэтому Ириал встал и поклонился.
– Мой Двор имеет дело с более темными вещами, чем твой. Больше я ничего не буду говорить. Позже она сама все тебе расскажет, если захочет.
И он покинул Летнюю Королеву с ее свитой хмурых охранников. Несмотря на то, что его Двору были необходимы разногласия между жителями Фэйри,
сейчас у него не было ни малейшего желания заниматься политикой. Его внимания требовало кое-что поважнее. А точнее, кое-кто.
Глава 26
Лесли и Сет прошли уже несколько кварталов, когда она, наконец, решилась спросить:
– Ты в курсе того, что происходит?
– Они не люди, – ответил Сет, не сбавляя шага. – Никто из них не является человеком.
– Ну да, – нахмурилась Лесли. – Спасибо. Шутки сейчас очень кстати.
– Я не шучу. – Он посмотрел поверх ее головы, как будто там кто-то был, и улыбнулся пустой улице. – Попроси Ириала, чтобы он дал тебе Видение. Скажи ему, что ты это заслужила.
– Видение? – Ей ужасно захотелось его стукнуть, но она сдержалась. Ей и так было не по себе, а он еще и издевается.
– И охранников, – добавил он, остановился и сделал жест в сторону пустого места. – Покажи ей.
– Показать мне чт…
Перед Лесли возникла девушка с черными кожистыми крыльями. Она хищно улыбнулась:
– О-о-о! Мы собираемся пошалить?
Откуда-то из-за спины Лесли послышался голос Ниалла:
– Пойди погуляй, Сериз. Теперь она принадлежит Ириалу.
– Ириал взял себе смертную? Серьезно? Слухи, конечно, ходили, но… хм, она несколько… плоская, разве нет? – На лице крылатой девицы одновременно отразились изумление, удивление и любопытство.
Лесли уставилась на нее, потому что не могла заставить себя повернуться и посмотреть на Ниалла. В ее голове никак не укладывалось то, что он только что сказал. Принадлежу? А как же мы? Как же все то, что он шептал мне? Принадлежу?! Вспышка гнева поглотила печаль, но тут же исчезла. Принадлежу?!! Как какая-то безделушка? Я принадлежу себе! Но ничего из этого она не озвучила, не повернулась к нему, чтобы он не увидел замешательства, ясно написанного у нее на лице. Она подошла к крылатой девушке.
Сериз похлопала крыльями:
– Они настоящие, – и продемонстрировала не прикрытую топом спину – было совершенно очевидно, что крылья росли прямо из ее кожи. – О, милочка, тебя ждут потрясающие времена! Тот, о ком мы говорим, невероятно вынослив!..
А затем что-то невидимое потянуло Сериз назад; она начала двигаться спиной вперед, явно не прилагая к этому собственных усилий. Волны ненависти к Сериз, излучаемые чем-то невидимым, прокатились по воздуху, впитались в кожу Лесли, наполняя ее, и бесследно исчезли.
– Прекрасно, – выплюнула Сериз, – я ухожу. – Она помахала рукой и испарилась, а ее бестелесный голос обратился к Лесли: – Увидимся, детка!
Лесли уселась на тротуар. Ее трясло. Внутри все трепетало. Она уже не просто могла сказать, что чувствуют другие, – теперь эмоции были почти осязаемыми, Лесли чувствовала, как они просачиваются ей под кожу.
– У нее были крылья, – проговорила она.
Сет кивнул.
– И она испарилась. Она действительно испарилась? – Лесли пыталась оставаться сосредоточенной. Где-то в квартире над ее головой рыдала женщина от такого тяжкого горя, что Лесли казалось, будто она глотает чистую медь.
Ниалл помог ей подняться на ноги. Он склонился к ней так, что почти касался губами ее лица.
– Я опять подвел тебя, – прошептал он. – Но я не сдамся. Помни: я не позволю ему забрать тебя навсегда.
Лесли перевела взгляд с Ниалла на Сета. Она хотела, чтобы Сет сказал ей, что все это шутка, что все вокруг не стало безнадежно нереальным. Она знала Сета столько, сколько жила в Хантсдейле. И если он скажет, что все в порядке…
Однако Сет лишь покачал головой:
– Попроси Ириала дать тебе Видение и личных охранников.
– Охранников? Они не смогут защитить ее от того, от чего ей действительно нужна защита – от него, – прорычал Ниалл и снова посмотрел на Лесли. Выражение его лица смягчилось, и он прошептал: – Не забывай: главное – выжить. Ты сможешь.
В этот момент из тени выступила Тиш:
– Ты не должен прикасаться к ней.
Лесли попыталась сфокусировать зрение на девушке. Мир менял формы, и она уже начала опасаться, что вряд ли в скором времени эти изменения остановятся. Целая симфония ароматов исходила от стен зданий, они ползли к ней из комнат в этих домах, бились о ее кожу. Она закрыла глаза и попыталась определить каждый вкус, который проскальзывал сквозь нее. Но их было слишком много.
Убедившись, что она уверенно стоит на ногах, Ниалл отпустил ее и сделал шаг назад.
– Тебе плохо? – спросила Тиш, коснувшись маленькой ладошкой лба и щек Лесли. – Это из-за татушки? Дай посмотрю.
– Я в порядке, – отрезала Лесли и сбросила руку Тиш со своей блузки, нервничая от одной мысли о том, чтобы разделить свою татуировку – нашу татуировку, мою и Ириала – еще с кем-то. – Чего ты хочешь? Почему ты…
Тиш по-прежнему смотрела только на Лесли.
– Я видела тебя в клубе, но не могла показаться там.
Показаться? От потока эмоций, который проходил через нее, Лесли никак не могла сообразить, что сказать или сделать.
– Ты знакома с Сетом? – только и смогла она спросить.
Тиш окинула Сета таким оценивающим взглядом, который сделал бы честь даже Эни:
– С игрушкой Эш?
Стоящий рядом с Сетом Ниалл напрягся, но Сет жестом остановил его.
Тиш пожала плечами:
– Я ее не понимаю, но это не моего ума дело.
Потом переплела свои пальцы с пальцами Лесли и заговорила так, словно они были наедине:
– Ты выглядишь так, как будто у тебя была веселая ночка. Но Рэббит надерет мне задницу, если я не приведу тебя к нему. Ты белая, как мел. Первый день для людей всегда тяжелый.
– Людей? – Лесли едва не рассмеялась от того, какой фантастической и невероятной становится эта ночь. – А ты тогда кто?
Но Тиш продолжала говорить, полностью игнорируя ее вопрос:
– Давай проверим татушку. Убедимся, что с тобой будет все в порядке, когда он придет за тобой.
– Я в порядке, – продолжала настаивать Лесли, хотя и знала, что это не так. – Но так и быть, давай сходим к Рэббиту, чтобы… Минуточку. Он?
– Ири! – радостно возвестила Тиш. – Ты ведь хочешь быть готовой для него?
– Для Ириала? – переспросила Лесли, глядя через плечо на Ниалла. На его лице отразилась ужасная боль. Цикорий, смешанный с медным горем.
– Выжить, – проговорил он одними губами и коснулся шрама на лице.
И Лесли замерла, вспомнив, как странно она видела окружающий мир, когда Ниалл провожал ее к дому Сета. Она повернула голову и взглянула на Ниалла и Сета краешком глаза: Сет выглядел как обычно. В отличие от Ниалла. Его шрам светился и казался свежей рваной раной, а глаза отражали свет уличных фонарей, словно глаза животного. С его костями было что-то не так, как будто они были несколько длиннее и имели дополнительные суставы там, где их не было у Лесли. Его лицо было слишком суровым для человеческого, скулы слишком резкие, а кожа сияла так, словно внутри него горел свет, а сама кожа была почти прозрачной, как пергамент, который держат над огнем. Лесли высвободила руку из руки Тиш и шагнула к нему.
– Он не мог рассказать тебе, – произнес Сет.
Лесли не могла заставить себя подойти ближе, не могла найти нужных слов и просто молча смотрела на светящегося Ниалла.
Ниалл заглянул в ее глаза:
– Я просил у моей королевы разрешения защитить тебя. Мне жаль, что у меня ничего не вышло, Лесли. Я… Прости меня.
– У твоей королевы? – переспросила Лесли, хотя и подозревала, что уже знает ответ. Она посмотрела на Сета.
– У Эш, – подтвердил ее подозрения Сет. – Она не хотела вовлекать тебя в этот мир. Хотела защитить тебя от них.
Сет показал рукой на что-то позади Лесли, и она увидела там человек двадцать, которые даже приблизительно не были похожи на людей. Казалось, что они носят маскарадные костюмы, как и те люди, которых она видела в «Руинах». Но это не были костюмы.
– Кто они? – спросила она.
– Фейри.
Лесли оглядела каждого из присутствующих. Никто из них больше не казался тем, кем был пару минут назад. Лесли совершенно запуталась. Вот теперь я злюсь. И мне страшно. И все же она не испытывала ни злости, ни страха. Любопытство, удивление и странная эйфория – вот что она чувствовала, хотя и знала со всей объективностью, что это должно пугать ее еще больше.
– Эш правит одним из Дворов фейри – Летним Двором. Она делит трон с Кинаном, – объяснил Сет ровным тоном, но Лесли почувствовала – на вкус – его беспокойство, страх, гнев, ревность. Хотя все это было глубоко спрятано.
Лесли снова взглянула на Ниалла, но на этот раз не краешком глаза, а уставилась на него во все глаза. Она по-прежнему видела, как он светится.
– Почему? – спросила она, указав на него рукой. – Почему я до сих пор вижу тебя таким?
Ниалл шагнул вперед и стал приближаться к ней:
– Теперь ты все знаешь. Мне больше не нужно носить «иллюзию».
– Она принадлежит Ириалу. Она теперь наша. – Тиш жестом позвала кого-то из теней, и как минимум полдюжины покрытых шипами мужчин появились перед Лесли, закрыв ее от Ниалла. И как только это случилось, рядом с Ниаллом появилось с десяток чудиков с дредами, которых Лесли видела в «Руинах». Они зарычали. Ниалл тоже рычал, обнажив зубы.
Пока она наблюдала за этой сценой, появлялись еще какие-то люди. Нет, не люди, а какие-то создания, причем прямо из воздуха. У некоторых из них было странное оружие – короткие кривые кинжалы, которые, судя по всему, были сделаны из камней и костей, длинные ножи с лезвиями из серебра и бронзы. Остальные хищно усмехались, выстраиваясь в линии друг перед другом, за исключением тех, кто окружил Лесли, и тех, кто встал вокруг Сета.
Тиш (которая ничем не отличалась от той Тиш, которую знала Лесли, кроме того, что теперь общалась с поддержавшими ее фантастическими существами) медленно вышла вперед, как хищник, преследующий добычу:
– Сегодня я говорю с благословения Ириала, и у меня есть его разрешение позаботиться о Лесли, защищать ее для него. Тебе не стоит испытывать наше терпение, Ниалл.
Напряженная поза Ниалла, внутри которого кипела и гудела ярость, словно эликсир (и ярость его была такой, что Лесли могла запросто утонуть в этом эликсире), сказала больше, чем любые слова: он просто жаждал насилия.
И несмотря на всю странность этого момента Лесли по-настоящему хотела, чтобы он это сделал. Она хотела, чтобы они рвали друг друга на куски. Хотела их жестокости, их возбуждения, их борьбы и ненависти. Это было глубоко внутри нее, но этот голод не был ее собственным. Чувства завязались в ней тугим узлом, и она покачнулась.
Внезапно круг вокруг Лесли разделился. Тиш коротко кивнула и взяла Лесли за руку. Она повысила голос, чтобы ее было слышно сквозь рычание стражей и ропот собравшейся толпы:
– Ты развяжешь войну за девушку, Ниалл?
– С удовольствием, – ответил он.
– А тебе позволено? – спросила Тиш.
Ответом ей была тишина. Наконец, Ниалл произнес:
– Мой Двор запретил мне это.
– Тогда иди домой, – сказала Тиш и повернулась к теням: – Пап, ты подбросишь ее?
Лесли обернулась и увидела Габриэля. Татуировки на его руках двигались в тусклом свете, как будто собирались сбежать с его кожи. Это тоже невозможно. Но это по-настоящему. И я нужна им… Для чего? Зачем? Она никак не могла полностью поддаться панике. Она чувствовала, что паника близко, но не могла до нее дотянуться, могла только думать о ней. Что они со мной сделали?
– Привет, красавица. – Габриэль приближался к ней с мягкой улыбкой на лице. – Давай-ка уведем тебя отсюда.
И она почувствовала, как ее поднимают на руки. Габриэль держал ее все время, пока бежал по улицам с такой скоростью, с какой ей еще никогда не доводилось передвигаться. Она ничего не видела и не слышала, кроме темноты и голоса Ириала откуда-то издалека:
– Отдохни немного, милая. Мы увидимся позже.
