Текст книги "Звездолет (ЛП)"
Автор книги: Мелисса Ландерс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 17 страниц)
Выдернув из косы шпильку, Солара воткнула ее в узкую щель под выступом панели и расшатывала туда-сюда, пока не протолкнулась глубже. Затем, нажимая на шпильку как на рычаг, увеличивала разрыв между стеной и пластиной и вот наконец смогла просунуть в образовавшуюся дыру пальцы. Солара осторожно отделила панель, убедившись, что проводам хватает длины.
Руки стали скользкими от пота, и она вытерла их о платье, наплевав на его стоимость. Сейчас свобода была куда важнее. Прищурившись, Солара оглядела клубок электрических проводов и сразу убрала в сторонку заземленные и горячие. Их точно трогать не стоит. А оставшиеся поочередно выдергивала и вновь подключала, пока не нашла аварийный режим. Дверь скользнула в сторону, и Солара в тот же миг ринулась прочь из комнаты.
Оправляя платье и грубо расталкивая всех на своем пути, она пролетела по коридору и выскочила в фойе. Солара не оглядывалась, полностью сосредоточившись на двойных дверях, ведущих на стоянку, и уже почти чувствовала запах выхлопа от челнока, когда сзади раздался крик: «Стоять!», а следом: «Заблокировать выход!».
Оставалось каких-то несколько метров... Солара ускорилась, напряглась и в последний момент прыгнула меж закрывающихся створок.
Успела! Но едва ноги соприкоснулись с асфальтом, незримая сила дернула ее назад, впечатав в стекловолоконную дверь. Солара покрутила головой и обнаружила, что подол частично остался по ту сторону. Она потянула ткань – тщетно. Сердце заколотилось в груди бешеным стаккато. За стеклом два сотрудника службы безопасности тыкали в Солару пальцем и что-то кричали администраторше. И так как платье ни в какую не хотело рваться, Солара завела дрожащую руку за спину, дернула молнию и, спустив пятитысячное одеяние вниз по бедрам, перешагнула через него. А потом побежала к челноку так, будто за ней черти гонятся. Побежала в одних казенных трусах и длинных льняных полосках, поддерживающих грудь.
Ренни, наверное, издалека увидел ее приближение, потому что, когда Солара добралась, двигатель уже гудел, а задний люк был открыт. С криком «Гони, гони, гони!» она нырнула в багажное отделение головой вперед, и челнок взлетел быстрее, чем успела закрыться дверь. Запечатав ее, Солара на четвереньках проползла в кабину и пристегнулась в кресле рядом с Ренни.
– Ты потеряла платье, – заметил он, побелевшими от напряжения пальцами направляя челнок к КПП.
– Не верь тому, кто скажет, будто я не умею эффектно удаляться, – задыхаясь, выпалила Солара.
Старпом рассмеялся, но лицо его тут же окаменело. Проследив за его взглядом, она поняла почему. Над всеми постами охраны мигала красная тревога, а за панорамным окном, точно армия муравьев, текла толпа безопасников. Экраны вспыхнули надписями «ВЫХОДА НЕТ», и череда спешащих покинуть комплекс шаттлов остановилась так резко, что чуть не возникла авария.
– Ренни...
Вместо замедления старпом вдавил ускоритель до предела, отчего Солару вжало в спинку кресла, и повел челнок в сторону корабля, как раз пролетавшего через пропускную точку. Так вот что он задумал – хотел проскользнуть вслед за другим шаттлом, пока силовое поле за ним не активировалось. Но если барьер зацепит их хотя бы краешком, энергетическая волна спалит систему челнока, и останутся они дрейфовать прямо возле спутника – легкая добыча для силовиков. И это еще если переживут энергетический удар.
– Держись, – предупредил Ренни. – Чтобы прорваться, придется их таранить.
Солара стиснула подлокотники и задержала дыхание, наблюдая, как они на головокружительной скорости приближаются к шаттлу. Вот сбоку промелькнул пост охранника, и она приготовилась к удару, инстинктивно зажмурившись. Уши пронзил скрежет стали о сталь, и Солару швырнуло на натянутые ремни. Голова мотнулась вперед-назад, и в следующую секунду она поняла, что челнок находится за пределами силового поля, а в кабине хором завывают сигналы тревоги.
С Ренни слетели очки, но он не замешкался, а тут же вильнул вправо, уводя их от прочего транспорта и с линии пушечного огня. Энергетический удар зацепил обшивку и развернул челнок на 360 градусов, но старпом быстро выровнялся и врубил ускоритель на полную. Они рванули в сторону ближней луны и через мгновение уже были вне зоны поражения.
Но еще не в безопасности.
Слишком занятый огибанием гравитационного поля луны, Ренни не обращал внимания на приборную панель, а та меж тем светилась как новогодняя елка. Солара не разбиралась в этих кнопках и рычажках и без своего диагностического оборудования не могла сказать, какие системы неисправны.
– Чем я могу помочь? – попыталась она перекричать вой тревоги.
– Свяжись с «Банши», – ответил Ренни, сжимая дребезжащий штурвал. – Скажи кэпу, что нас нужно отследить и перехватить. Он поймет. – Затем мельком глянул на приборную панель и добавил: – И передай, что наша аварийная система поджарилась. Кислорода осталось минут на тридцать.
«И нет безопасного места для посадки», – подумала Солара, вдруг осознав, что если они умрут, то и Доран тоже, потому что «Банши» ни за что вовремя их не найдет и не доставит ему лекарство. От такой перспективы Солара содрогнулась.
Экстренный вызов остался без ответа.
– Не знаю, наш ли коммуникатор вышел из строя или проблемы с приемником.
– Продолжай попытки.
И она пыталась, снова и снова, пока по коже не поползли мурашки, а зубы не застучали. Без поступления кислорода температура в кабине так упала, что дыхание вырывалось изо рта белыми облачками. Не самые лучшие условия для полетов почти нагишом.
Ренни стянул с себя пиджак:
– Надень. – Затем расстегнул рубашку и отдал Соларе и ее тоже: – Прикрой ноги.
Пиджак все еще хранил тепло его тела, так что она поспешила укутаться, пока оно не улетучилось. А повернувшись, чтобы поблагодарить Ренни, заметила россыпь розовых шрамов на его обнаженных плечах. Солара хмуро уставилась на повреждения. Идеально круглые и ровные, они походили на следы от бластера.
– Что случилось с твоей спиной?
Старпом включил автопилот, вслепую нашарил свои очки и, увидев, что они не разбились, усмехнулся.
– Помнишь, я сказал, что обокрал кого не следовало?
– Они в тебя стреляли?
– Еще как, – подтвердил Ренни с кривой улыбкой. – Пока я улепетывал, спасая свою жизнь, примерно как ты на спутнике.
Солара задумалась, знали ли эти мафиозники, что он не способен контролировать свою тягу к воровству. Впрочем, для тех, кто готов стрелять безоружному в спину, это, наверное, и неважно.
– А как же женщина? Та, что тебя любила? Где она сейчас?
Улыбка Ренни стала грустной.
– Хотел бы я знать... а может, и хорошо, что не знаю. – Он покачал головой. – Только глянь на нашу безумную жизнь. Передвигаемся в тени, нигде не задерживаемся надолго. Это и не жизнь вовсе. Я желал для нее лучшего... настоящий дом и семью, которыми она могла бы гордиться. Потому и бросил ее.
На лице его появилось рассеянное выражение, а из груди вырвался такой тоскливый вздох, что у Солары чуть сердце не разорвалось.
– Порой я надеюсь, что она меня забыла и двинулась дальше. А порой – что нет.
Она не знала, что сказать, потому просто взяла Ренни за руку, и они молча смотрели в окно, пока время текло, расстояние увеличивалось, а кислород подходил к концу...
В какой-то момент их сжатые ладони ослабели, и вновь переплести пальцы удалось не с первой попытки. Движения становились неуклюжими, голова кружилась. Солара блуждала взглядом по кабине, но не могла вспомнить, почему мигают лампочки и куда они вообще собрались. Она глотнула воздуха – телу его оказалось мало. Прямо как в городских трамваях на Земле, где в летнюю жару царит такая духота, что машинистам приходится опускать окна.
– Эй, нам б-бы люк отк-крыть, – заикаясь, произнесла Солара. – Вп-пустить немного воздуха.
Ренни посмотрел на нее сквозь очки и попробовал почесать грудь, но рука безвольно упала на колени.
– Плохая идея.
Солара хотела спросить почему, как вдруг краем глаза уловила движение, повернулась и увидела за окном старый уродливый корабль. Знакомый корабль... она не помнила его названия, но прямо-таки жаждала оказаться на борту.
Ренни тоже его заметил, радостно вскрикнул и уставился на панель управления:
– Мы слишком разогнались, надо притормозить.
Но в итоге только потер лоб.
Несколько толстых металлических тросов выстрелили из-под челнока и, вцепившись в корабль, подтянули их ближе. Будто по сигналу с удаленного пульта двигатели умолкли, и челнок прижало к большому брату с громким щелчком. Солара пыталась встать, но ремни удерживали ее на месте, пока парень со светлыми дредами их не расстегнул.
Он же вытащил ее в грузовой отсек корабля, после чего вернулся за Ренни.
Чуть позже, когда Дорану дали лекарство и убедились, что он стабилен, команда собралась на камбузе. Выяснилось, что никакого сигнала капитан не получал, а просто отслеживал челнок все время их отсутствия. Солара сидела за столом и размышляла над словами Ренни, мол, он мечтал дать своей женщине настоящий дом и семью, которыми она могла бы гордиться.
Солара пока не знала, что скрывают члены экипажа или как пересеклись их пути, но сегодня эти незнакомцы сделали для нее больше, чем родные отец с матерью за все восемнадцать лет. По ее мнению, как раз этим и можно гордиться. Ренни ошибся, заявив, будто это не жизнь.
В данный момент для Солары не существовало места лучше, чем «Банши».
Глава 17
В последующие дни Доран стал бояться наступления ночи.
Он так много времени провел в постели, что организм сбился с графика, и теперь в восемь часов, когда на корабле воцарялась тишина, его пытка только начиналась.
Зря он сегодня не солгал и не попросил у Кассии еще обезболивающих – тогда сейчас бы уже погрузился в медикаментозную кому, а не лежал без сна, переваривая сказанное Соларой.
«Твой отец в тюрьме».
Эхо этих слов до сих пор заставляло желудок сжиматься, ведь они открывали страшную правду… Доран остался один.
Сколько он себя помнил, отец всегда был рядом, чтобы помочь. И даже если Доран не нуждался в его поддержке, шагать по жизнь все равно гораздо проще, когда знаешь, что, если оступишься, папа поймает. Теперь страховка исчезла, и Доран не мог избавиться от тошнотворного ощущения свободного падения.
А как там отец? Он тоже одинок и испуган или уже превратил камеру в импровизированный офис, а разбираться с арестом поручил юристам? Дорана злило, что он ничего не знает. Он скучал по отцовскому голосу. Хотел бы вновь заставить его смеяться. И так как связаться с ним сейчас способа не было, Доран не представлял, что делать, когда доберется по указанным координатам в Пограничье.
Конечно, миссию он продолжит, но сумеет ли очистить их имена? В голову полезли сомнения. Вчера Доран взял инфопланшет и прочел подробности своего дела, явно указывавшие на то, что их подставили… кто-то из правительства. Силовики утверждали, будто нашли ДНК Дорана в перевозчике, на клети из-под украденного инфиниума. Но Доран никогда не ступал на борт правительственного корабля и прежде даже не слышал об инфиниуме. А значит, силовики подбросили улики, и если так, то на справедливый суд рассчитывать явно не стоит.
Грудь сдавила паника, и Доран понял, что уже ничего не будет по-прежнему, как бы он ни старался все исправить. Старая жизнь закончилась, сменившись новым жалким существованием в бегах.
«Нет. Даже не думай об этом».
Отец нуждался в нем, потому Доран должен оставаться сильным и выполнить задание. Что бы ни ждало его в Пограничье, это точно ключ к их свободе.
Проснувшись утром, Доран прищурился от света звезд, который проникал в каюту сквозь иллюминатор, и взглянул на Солару, скорчившуюся под ворохом одеял так, что наружу только нос торчал.
– Почему ты до сих пор спишь на полу? – спросил Доран и закряхтел, прочищая горло.
Ей явно было неудобно. Одного взгляда вниз хватило, чтобы от воспоминаний о жестких стальных панелях заныли плечи.
Доран закинул руки за голову и выгнул голую спину, растягивая одеревеневшие после долгого бездействия мышцы. Ощущения оказались такими приятными, что он повторил прогиб, а потом по очереди поднял к груди колени, разминая и ноги. Как и в случае с горячим душем, Доран не ценил дар свободы движения, пока не потерял, но теперь поклялся больше не воспринимать собственное тело как должное.
Солара зевнула и перевернулась на спину, высунув руки из-под одеяла и тоже потягиваясь. Он радовался, что она перестала носить перчатки, но решил помалкивать – слишком уж соседка чувствительна к любым упоминаниям о татуировках, еще взбесится.
Не дождавшись ответа, Доран указал на пустое пространство рядом с собой:
– Это двуспальная кровать, помнишь? Места более чем достаточно для двоих. – Он принюхался. – И я не воняю. Вроде бы.
Солара села, брюзжа и потирая шею. Похоже, она сильно ворочалась во сне, так как волосы выбились из косы и спрессовались в некое гнездо прямо надо лбом. Доран улыбнулся.
– Ты знаешь причину. Тебе нужно…
– Чушь, – отмахнулся он от нелепых отговорок. – Со мной все в порядке. – Затем опустил одеяло до талии. – Подойди и сама проверь.
Солара встала с пола и уселась на край матраца. В одной лишь футболке, едва достигавшей бедер. Кажется, она частично растеряла свою скромность – впрочем, Доран точно не возражал.
– Гематомы никуда не делись, – упрекнула Солара, указывая на желтые пятна, рассыпанные по всему его телу.
– Но уже не болят.
С сомнением хмыкнув, она положила теплые ладони на его бока и провела ими по груди – вверх и вниз. Доран забыл, как дышать.
«Черт-черт-черт».
От ее прикосновений каждый внутренний орган напрягся – и кое-что из внешних тоже. Кожа под пальцами Солары едва ли не потрескивала, как будто энергия текла по замкнутой цепи, и Доран возрадовался, что плотное одеяло прикрывает его ниже пояса.
– Больно?
Он покачал головой. Ощущений было много, но боль в их число точно не входила. Возможно, совместные ночевки не такая уж хорошая идея. Доран сгреб руки Солары и отвел их на безопасное расстояние.
– Видишь? – Он с трудом сглотнул. – Скоро буду как новенький.
Она уставилась на кончики своих пальцев, будто и не замечая, что они зажаты в его ладонях.
– И тогда ты уйдешь, а я смогу занять всю койку. Подожду.
Доран промолчал, но она была права.
Вчера они добрались до Обсидиана и приютились на огромном орбитальном метеоре, пока Солара ремонтировала двухместный челнок. Оклемавшись для путешествий, Доран сядет в него и отправится на планету к своему частному кораблю. После чего больше никогда не увидит ни «Банши», ни ее экипаж.
Но думать об этом прямо сейчас не хотелось.
Вместо этого Доран развернул руки Солары костяшками к себе и провел большим пальцем по выбитым на коже цифрам. Странно, но татуировки его уже не волновали. И не будь его активы заморожены, он бы нанял самого лучшего фальсификатора, чтобы помочь Соларе начать новую жизнь. Она заслужила это после всего, что сделала для Дорана.
– Значит, теперь ты в силах на них смотреть?
– Что?
– Тогда в душевой, прямо перед поломкой топливного блока, ты сказал, дескать, если уж ты можешь смотреть на мои татуировки, то и я смогу. – Отдернув ладони, Солара сунула их себе под бедра.
– Я не то имел в виду. Ты не дала возможности объяснить…
– Ну ладно. – Она вызывающе вскинула бровь. – Объясняй.
– Это долгая история.
– Я никуда не тороплюсь.
Доран заметил, что ее ноги покрылись гусиной кожей. Не то чтобы он пялился или типа того… просто случайно обратил внимание. И поскольку у него в трусах уже все успокоилось, он поднял одеяло, приглашая Солару погреться. Немного поколебавшись, она наконец подползла ближе, и вскоре они уже лежали в нескольких сантиметрах друг от друга в зеркальных позах, глядя в потолок и скрестив руки на животах.
– Отлично, – сказала Солара, поерзав. – Порадуй меня.
– Счастливого конца не жди, – предупредил Доран, и несмотря на все старания, голос прозвучал мрачно.
Солара повернула к нему голову, но Доран продолжал смотреть прямо перед собой. Так было легче.
– Об этом трепались на всех углах. Удивительно, что ты ничего не слышала.
– До приютов не долетают сплетни из желтых газетенок.
– В свое время дело прогремело, но это было давно. Думаю, ты просто забыла, даже если видела что-то в новостях.
– Что забыла?
– Когда мне было девять, меня похитили. – Заученные слова легко скатились с языка. – Нас с братом, ради выкупа. Няня оказалась подельницей. Она отключила сигнализацию и, пока все спали, впустила похитителей через заднюю дверь.
Солара приподнялась на локтях, заставляя посмотреть ей в глаза.
– У тебя есть брат? Я и не знала.
– Нет брата. – Доран помолчал, пока она усваивала услышанное. – Теперь нет.
Татуированные руки Солары взметнулись к груди, и, моргнув, он вновь как наяву увидел такие же помеченные кулаки мужчины, который зажал ему рот и выволок из постели в ту роковую ночь. Так много черных кодов – ряды, один над другим, – и Доран не понимал, что они означают. До следующего дня, когда его заперли в шкафу с сотрясением и разбитой губой. Потом он быстро все выучил.
– Мне так жаль, – прошептала Солара, возвращая его к реальности нежным прикосновением. – Сколько ему было?
– Сколько и мне. Мы близнецы.
– Близнецы, – эхом повторила она. – Это, наверное, еще тяжелее. Я слышала, между близнецами особая связь.
Доран понятия не имел, правда ли это. У него ведь не было других братьев и сестер, так что сравнивать не с чем. Он помнил, что они с Гейджем походили на две стороны одной медали: форма та же, но, если присмотреться, и особенностей хватает. Доран пошел в отца и «давил» конкурентов – других детей, продающих лимонад – своими низкими ценами. А Гейдж тенью бродил за матерью по лаборатории, с восторгом наблюдая за ее экспериментами. Однако, несмотря на все различия, они с братом были неразлучным и непобедимым преступным дуэтом. Они еще в раннем детстве выяснили, что для няни на одно лицо, и так как она никогда не знала, кто из мальчишек прыгал на диване или сунул мраморный шарик в пианино, то ни одного из них не наказывала.
Хотя потом, конечно, за все отплатила. Сполна.
Доран понял, что не может вымолвить ни слова, и бросил на Солару извиняющийся взгляд. Но она не возражала. Просто легла на спину, сжала его ладонь и спокойно ждала, когда он будет готов продолжить.
– В общем, – сказал он наконец, – отец не доверил наше спасение силовикам и заплатил группе наемников, чтобы те все уладили.
И к их чести, они справились. Только никто не смог предвидеть некоторых дальнейших событий…
– Они нашли нас через два дня в старом коттедже за городом. Планировалось вытащить нас во время штурма, но когда наемники бросили в окно оглушающую гранату, оказалось, что внутри дома утечка газа, и все вспыхнуло.
Доран до сих пор чувствовал горький запах парализующего газа, от которого тело отяжелело, а глаза затуманились. Граната выполнила задачу, обеспечив полную неподвижность всех в доме. Доран лежал в шкафу на заплесневевшем ковре и слушал крики людей, слишком одурманенный, чтобы самолично спастись от огня. И в поднявшемся хаосе он различил мучительные вопли Гейджа – жуткие звуки, забыть которые не помогла никакая терапия, и отнюдь не из-за отсутствия попыток.
– Один из наемников нашел меня в шкафу и вынес на улицу, но тут верхний этаж рухнул, и возвращаться стало опасно.
В тот день погибло двенадцать человек: три татуированных уголовника, восемь наемников и вторая сторона медали Дорана. Огонь горел так долго и беспощадно, что следователи и не надеялись найти тела. Но мать отказалась сдаваться, пока Гейджа не отыщут, поклявшись, что этот дом не станет последним прибежищем ее сына. Она была непоколебима, и через неделю они откопали его останки – со все еще скованными запястьями и лодыжками.
Доран хотел бы не знать этих подробностей.
– Вот почему ты ненавидишь шкафы, – поняла Солара.
– И уголовные метки, – добавил он, подняв ее руку и разглядывая костяшки. – У похитителей они были.
Солара молниеносно отдернула ладонь, разрывая контакт.
– О нет… – Она села так резко, что матрац всколыхнулся. – Они для тебя как спусковой крючок. Вот почему ты взбесился, когда впервые увидел меня без перчаток. И почему не полез к команде, когда я сказала, что они потребуют выкуп…
Доран хотел подтвердить, но шанса ему не дали.
Солара выбралась из постели, снова и снова извиняясь и игнорируя просьбы вернуться. А затем быстро оделась и опять натянула эти треклятые перчатки.
– Нет, сними их, – велел Доран, приподнявшись на локтях.
– Ничего страшного, я не против их носить.
– Черт, а я против! – Он не хотел кричать, но если она и начнет вновь прятать свои костяшки, то отнюдь не ради защиты его нежных чувств. – Я хочу видеть твои татуировки. Они часть тебя.
– Но…
– Никаких «но». Мне плевать, что было прежде. В день, когда ты сняла перчатки и рассказала свою историю, мы стали друзьями. Если снова от меня спрячешься – это шаг назад.
Доран понимал, что беспокоиться не о чем. Вскоре он все равно уйдет, и это станет неважным… «Но это важно. Для меня».
– Просто сними их.
Солара заколебалась.
– Пожалуйста. Ради меня.
Она сняла перчатки, но потом, пока расчесывала и заплетала волосы, избегала его взгляда. Беседа не клеилась, и в ответ на предложение позавтракать на камбузе Солара настояла, чтобы Доран остался в постели. Он воспротивился, однако и до двери с трудом дошел, после чего приступ головокружения вернул его в койку.
Глупое предательское тело.
Валяться как инвалид, пока другие выполняют его часть работы, Доран ненавидел даже сильнее, чем молчаливо сносить лечебные процедуры. У всех на борту была своя задача: Ренни прокладывал курс, Солара занималась ремонтом, Кассия и Кейн – повседневными обязанностями, а капитан, как правило, спасал их задницы. Все, чего достиг Доран, – один паршивый пиратский развод.
«Ты никогда не изменишься и не изменишь мир. Когда ты умрешь, никто скучать не будет, потому что всем плевать на твою жизнь. Всем плевать на тебя».
Он знал, что Солара сама не верит в эти слова, и все же они жалили, потому что пусть и крохотная, но крупица правды в них была. Именно из-за него корабль прятался внутри этого астероида, точно насекомое. За Дораном охотилось полквадранта, и если дэвы когда-нибудь возьмут его след, то через него попытаются добраться до экипажа «Банши». Помочь он мог только своим уходом. Мелочь, но хоть какой-то способ что-то изменить.
– Ты уверен, что достаточно окреп? – Пряча глаза, Солара подопнула сумку Дорана носком ботинка. – Торопиться ни к чему.
«Торопиться ни к чему».Каждый на борту продолжал повторять это снова и снова, но прошла еще одна неделя – не оставаться же здесь навсегда. Приступы головокружения прекратились, и если честно, Доран уже давненько чувствовал себя готовым к перелету. Но признаться в этом не мог, так что сменил тему, задав собственный вопрос:
– А ты уверена, что не хочешь со мной? Это логично. Нам же обоим нужно в Пограничье.
Да, вчера он сломался и рассказал, что координаты ведут в Пограничье. Отец бы не одобрил, но Дорану было плевать. Он доверял Соларе и не желал отправляться в путь в одиночку.
– Спасибо, но я нужна здесь. – Она пробормотала что-то о подтекающем хладагенте в главном двигателе. – Твой корабль, наверное, быстрый как газель.
– А как же дэвы?
Солара пожала плечами:
– Как бы я ни поступила, опасности не избежать. Если останусь – это дэвы. Если пойду с тобой – Демаркус и силовики. Что так, что эдак.
С таким не поспоришь.
– Но, – продолжила она, – я доставлю тебя на твой корабль.
– Не обязательно, – сказал Доран. – Кейн вроде собирался…
– Я хочу. – Солара наконец взглянула на него, и в ее глазах отразилась неуверенная улыбка. – Сам бог велел. Ведь именно я втянула тебя в эту безумную авантюру.
– Верно. А я тебя за это уже благодарил?
Она склонила голову в притворном возмущении:
– Нет, не припомню такого.
– Ничего удивительного, я тот еще засранец, – вздохнул Доран и в награду услышал ее заливистый смех.
Сейчас он отдал бы что угодно, лишь бы как-то ухватить и сохранить этот прекрасный звук.
– Вот, взамен благодарностей. – Доран протянул Соларе ожерелье из топливных фишек. – Деньги полезнее слов.
– А тебе они не понадобятся?
Он покачал головой. На всех кораблях Сполдингов держали по мешку фишек – политика компании. На выполнение задания точно хватит, даже еще останется. Солара завязала кожаный шнурок на шее и спрятала металлические монеты под рубашку. Наблюдая за ней, Доран кое-что вспомнил и ухмыльнулся:
– Я сражался за тебя с Демаркусом, и ты только что надела мой подарок. Понимаешь, что это значит?
Она снова рассмеялась:
– Ну только гляньте на меня, скачу от одного мужа-пирата к другому.
– Как бы на такое отреагировали монашки?
– Давай не будем им рассказывать.
– Договорились. – Он протянул руку. – Наш маленький секрет.
Но когда Солара сжала его ладонь своей, этого оказалось мало.
Доран притянул ее к себе и обхватил руками за плечи, ожидая, что она отшатнется. Однако, к его удивлению, Солара обняла его за талию и прижалась щекой к груди. Такой ответ одновременно радовал и разбивал сердце. Уходить становилось все сложнее.
Бесконечно долгие секунды ускользали, но тело Солары было таким мягким и теплым, что Доран никак не мог разорвать объятия. Он и не подозревал, насколько соскучился по человеческому контакту. В итоге Доран уткнулся носом в косу, завернутую вокруг головы Солары, и вдохнул запах машинного масла, смешанный с ее естественным пьяняще сладким ароматом. Кто ж знал, что такое сочетание может оказаться столь чудесным. Как жаль, что нельзя сохранить и ее запах тоже…
В конце концов Солара отстранилась первой.
– Готов?
Скрыв разочарование, Доран закинул сумку на плечо, и они двинулись по коридорам «Банши», пожимая руки команде и обмениваясь с ними наилучшими пожеланиями, пока не осталось иного выбора, кроме как сесть в челнок и отправиться в путь.
До места назначения добрались до обидного быстро. Это была усыпанная ониксовым песком равнина в противоположном направлении от обсидиановых пляжей. Когда-то здесь плескался древний соленый океан, но он иссох, превратившись в пустыню. Никаких туристов, лишь угольно-черные дюны, растянувшиеся на многие мили вокруг. Доран сомневался, что здесь существовала хоть какая-нибудь жизнь.
Он огляделся и заметил, что на одном участке – размером примерно с небольшое пассажирское судно – цвет песка менялся.
– Корабль там. Под брезентом.
Солара кивнула и приземлилась неподалеку.
Едва двигатели умолкли, и двери челнока распахнулись, в кабину хлынула волна жаркого воздуха, по силе напоминавшая цунами. Ветер плясал над засушливым пейзажем, ни капли не охлаждая. Кругом царила такая духота, что Дорану казалось, будто ему в лицо направили включенный фен.
– Ну здравствуй, ад, – пробормотала Солара, глядя по сторонам. – Твой отец всегда прячет корабли в пустыне?
– Только этот. Он настаивал.
Доран нащупал в песке край брезента, потянул вверх и через секунду столь пустяковой работенки уже был потный как полузащитник в разгар матча. Солара поспешила на помощь, и вскоре они откопали корабль – легкое судно класса «седан», на каких Доран обычно путешествовал во время стажировки.
– Хочешь, я останусь? – спросила Солара. – Хотя бы до запуска двигателей, вдруг неисправность…
– Нет, все нормально. Я свяжусь с тобой через приемник, если понадобится помощь.
– Ну тогда, наверное, пока.
– Ага. – Доран поднял руку, утирая пот со лба. – Пока.
Порыв огненного воздуха забросал их тлеющими песчинками, сокращая момент прощания до минимума. Солара трусцой припустила к челноку, но не успела захлопнуть дверь, как Доран крикнул:
– Погоди!
Прикрыв глаза ладонью, она развернулась.
– Я так и не спросил, куда именно ты летишь. Куда в Пограничье.
– Это новая терраформа, – прокричала она в ответ. – Называется Вега.
– Вега, – повторил Доран, запоминая. – Если когда-нибудь окажусь рядом, обязательно загляну в гости.
– Ловлю на слове. И захвати с собой птиц.
Солара махнула рукой, исчезла за железной дверью и, дождавшись, когда Доран поднимется по трапу на свой корабль, завела двигатели. Он уже благополучно укрылся в грузовом отсеке, когда челнок наконец поднялся в воздух, развернулся на юго-запад и устремился прочь. Доран наблюдал, как силуэт в небе становился все меньше и меньше, пока совсем не пропал. Тогда он подождал пять минут, надеясь, что Солара вернется.
Не вернулась.
Расхаживая по узким коридорам корабля, Доран уверял себя, что это было ненастоящее прощание. Ведь если удастся снять все обвинения, то, работая на корпорацию Сполдинга, он будет путешествовать по самым отдаленным уголкам галактики и порой залетать в Пограничье, где каждый день находят новые элементы. Вполне возможно, что он отыщет Солару на Веге.
Но тут Доран представил, как бы выглядела такая встреча.
К тому времени Солара наверняка уже обзаведется новым кругом друзей, вольется в зарождающееся общество беглецов и изгоев. Что может связывать его с любым из них? А если в ее жизни появится парень? Представив Солару с другим, Доран ощутил острую боль в груди.
«Плевать,– подумал он. –Об этом буду волноваться позже».
Доран добрался до рубки и, обшарив пол, нашел скрытый отсек с мешком топливных фишек. Он бросил горсть монет в карман, убрал остальное обратно и включил навигационные приборы. Отец ничего не рассказывал о конечной цели, кроме «Ты поймешь, что делать, когда доберешься до места», потому Доран ввел координаты, сел в кресло и уставился на экран.
На карте появилась безымянная планета размером с луну, расположенная по меньшей мере в дне пути от самого крайнего пограничного поселения. Обозначенный лишь номером, крошечный шарик вращался слишком далеко от своего солнца, чтобы поддерживать человеческую жизнь, а значит, планета не претендовала на терраформирование. Доран уже встречал подобные миры, не более чем бесполезные глыбы на орбите. Так зачем отец направил его туда? Возможно, ради нового элемента?
Был только один способ выяснить.
Доран едва начал прокладывать курс, когда снаружи с такой силой загрохотал корабельный двигатель, что панель управления под его руками затряслась. Он повернулся к окну, и от увиденного сердце ухнуло в пятки.
Силовики. Они нашли его.
Вооруженное судно Солнечной Лиги, вдвое больше кораблика Дорана, зависло над дюнами, и от работающих маневровых во все стороны разлетался черный песок. На мгновение Доран подумал, что его предали, но вскоре все связные мысли покинули голову, и осталась только одна:«Бежать».Руки действовали сами по себе, запуская двигатели и вспомогательные системы. Маневровые по бокам корабля взревели, оживая, и Доран дрожащими пальцами вцепился в штурвал.
