Текст книги "Воительница: Под полной Луной (ЛП)"

Автор книги: Мелани Карсак

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 11 страниц)

– Посмотрим. – Хофунд пристально посмотрел мне в глаза, наклонился и нежно поцеловал меня в губы.

Мои ноги словно стали ватными. Я сделала глубокий вдох, уловив насыщенный аромат кедра, исходящий от его волос, почувствовала прикосновение его бороды к своей коже.

Этого не может быть. Я была проклятой девушкой. Дедушка знал обо мне что-то, что убивало всё моё будущее. Мне нужно было беречь свое сердце, потому что достаточно скоро Хофунд уйдет, и любая ложная надежда уйдет вместе с ним.

Наконец, выдохнув, он отстранился и прижался своим лбом к моему. Мы стояли так долгое время. Наконец, он прошептал:

– Я поговорю со своим отцом.

– Это ничем не поможет. Спокойной ночи, Хофунд, – прошептала я и вернулась в дом.

Я вернулась в комнату, которую делила с мамой, и обнаружила, что она сидит на краю кровати. Она только что стерла последнюю из рун, которые украшали ее лицо.

Эйдис не было. Судя по звукам сдавленного смеха, доносящимся из комнаты Лейфа рядом с нашей, в ближайшее время она точно не вернётся.

– Хервёр, – улыбнулась мне мать. – Правда, красивая свадьба вышла?

Я тяжело вздохнула.

– Да.

Я еще раз напомнила себе, что это не её вина. Она не виновата, что у нее помутился рассудок. Я подошла к огню. Налив немного воды в миску, взяла мокрую тряпку и начала стирать руны со своей кожи. Но стоило мне убрать знаки, нарисованные жрицами, как меня обуяло раздражение. Я обернулась и посмотрела на мать.

– Мам, ты действительно была в Уппсале?

– В Уппсале? О, там есть прекрасный величественный храм.

Я вскочила; сердце гулко колотилось в груди.

– Это там ты встретила моего отца?

Свафа не ответила.

– Мама!

– Что такое, милая? – сонно спросила она.

– Ты встретила моего отца в Уппсале, при дворе конунга Ингви?

– Кого?

– Конунга Ингви.

– Я не знаю никого с таким именем. Может, ты имела в виду Гудмунда. Конунг Гудмунд сейчас здесь, и мне кажется, ты нравишься его сыну.

– Мам, кем был мой отец? – прошептала я. – Почему ты не можешь вспомнить?

Свафа ничего не ответила и молча смотрела на меня.

Разозлившись, я повернулась и пнула миску с водой в огонь. Пламя зашипело, но не погасло. Вздохнув, я села на пол перед угасающим очагом и заставила себя не плакать. Ни за что. В конце концов, всё это не имеет значения. Может быть, она всё забыла, потому что ей было слишком больно. Зачем мне вообще заставлять ее вспоминать, через какие страдания она прошла?

– Хе… Хервёр, – послышался голос от двери.

Я обернулась и увидела Хилли.

– Хилли, – я поднялась с пола. Очевидно, она заметила мой приступ гнева, потому что сейчас неуверенно топталась на пороге.

Я ласково улыбнулась девочке.

– На кухне закончила?

Она кивнула.

– Кто это? – поинтересовалась мама.

– Хилли, новая служанка. Она будет жить с нами; может спать на тюфяке Эйдис – Эйдис все равно там никогда не спит.

– Особенно, когда из похода возвращается Лейф, – хихикнула мама.

Я не сдержала улыбки.

– Входи, Хилли. Все хорошо. Смотри, какая у нас большая кровать! – Я взяла девочку за руку и отвела ее к широкому тюфяку у стены.

– Эта кровать только для меня?

Я кивнула.

– Да. И однажды ты станешь отличной служанкой. Но сначала нужно научиться помогать на кухне.

– Хорошо, – кивнула девочка и забралась на кровать. Я уложила ее, подоткнув одеяло. Она выглядела такой маленькой.

– Тебе что-нибудь нужно?

Хилли ненадолго задумалась.

– Могу я завтра увидеть своих коз?

– Уверена, я смогу это устроить.

– Тогда хорошо, – прошептала она и свернулась калачиком.

Я взглянула на маму, которая смотрела на меня с улыбкой.

– Хервёр, – прошептала малышка.

– Что?

– Спасибо, что привела меня в дом. На улице было очень холодно.

– Я знаю, – я наклонилась и поцеловала её в лоб. – Я знаю.

Я с трудом сглотнула и постаралась не дать слезам выплеснуться наружу. Я отошла от Хилли и вернулась к маме на кровать. Взяв её за руку, я посмотрела в ее голубые глаза.

– Я люблю тебя, – сказала я ей.

Она нежно улыбнулась и коснулась того места, где Хофунд обрезал мою косу.

– И я тоже тебя люблю, – прошептала она. – Тебя и твои янтарные глаза.

Я поцеловала ее в щеку и легла. Закрыв глаза, я попыталась заглушить рвущуюся наружу боль.

Какую бы судьбу Один не планировал для меня, ему лучше поторопиться, иначе моя жизнь разлетится на осколки, как выброшенный на скалы корабль.

Глава 20

На следующее утро вставала я медленно; сон давил на меня тяжелым грузом. Как и всегда, я шла через горящую деревню и снова поднялась на холм, где на дереве висел Один. Но на этот помимо Одина там висели ещё двенадцать человек, включая мужчину с поразительно рыжими волосами, которого я видела в своем видении раньше. Моя мать сидела у подножия древа и сладким голосом напевала «Прорицание вёльвы²».

Когда я открыла рот, чтобы окликнуть её, меня прервало карканье воронов Одина, сидевших высоко на ветвях.

«Хервёр, Хервёр, – прокаркали они. – Правда сама тебя найдёт».

Я вздрогнула, когда остатки сна покинули меня. Голова была тяжёлой и неподъёмной.

Эйдис и мама уже проснулись и шумно болтали ни о чем, пока Эйдис готовила маму к предстоящему дню. После завершения обряда все скоро вернутся на свои земли и фермы.

– Вот и всё, леди Свафа, – подытожила Эйдис. – Волосы заплетены, платье надето. Вы готовы!

– Спасибо, Эйдис.

Вёльва повернулась ко мне.

– Пора просыпаться, Хервёр. Лейф хотел тебя видеть.

– Зачем? Ради всего святого, у меня голова раскалывается!

– Варево, которым вас опоили жрецы, слишком развязало тебе язык. Да и не только тебе…

– О чём ты?

Эйдис рассмеялась.

– Думаешь, Хервёр – единственная, кто может заставить мужчину признаться ей в любви?

Я взглянула на Эйдис. Неужели у неё с моим кузеном что-то сдвинулось с мёртвой точки? Но ведь Аста этого никогда не допустит. Лейф был её драгоценным мальчиком – слишком хорошим для любой женщины, тем более, для Эйдис.

Иногда я задавалась вопросом, заботилась ли Аста вообще о своих близнецах. В основном, они, казалось, выводили ее из себя. И дедушка не сделал бы Эйдис свободной женщиной только назло Лейфу.

– Что скажет Локи, когда узнает, что Лейф в тебя влюблён?

– А кто сказал, что речь о Лейфе? – хитро ухмыльнулась вёльва.

Я закатила глаза и посмотрела на кроватку в углу.

– А где Хилли?

– Встала рано. За ней пришла старая Ода. Похоже, малышка ей по душе, так что Хилли уже пристроена на кухне. А теперь одевайся, – сказала Эйдис, бросая мне голубое платье.

– Снова голубое?

– Пока не подействует магия пророчества.

Покачав головой, я встала и натянула одежду. Когда с приготовлениями было покончены, мы вышли в главный зал. Дедушка, Гудрун, ярл Туве и его сын пировали. Ярл Ньял, Кальдер, Эгил и Эйлиф отсутствовали, равно как конунг Гудмунд, Хофунд и Лейф.

– Пойду разузнаю, куда делись Лейф и Хофунд, – прошептала Эйдис и оставила меня, когда я устроилась рядом с Эриком, старшим сыном ярла Туве.

Слуга налил мне кружку эля. Эрик положил мне на тарелку ломтик хлеба, затем поставил передо мной блюдо с мясом и сыром.

– Да восславятся боги, Хервёр. Блот прошёл на славу. Скол! – сказал он, поднимая свой рог.

– Скол! – подняла я кружку в ответном жесте.

Я наблюдала за мужчиной краем глаза.

Его светлые локоны были заплетены в длинную косу, которая спускалась по спине. Татуировки покрывали все руки. На левой щеке виднелся шрам после глубокого пореза.

Со времени его приезда я не обращала на него особого внимания, но от моего взора не ускользнуло, что он был тихим и наблюдательным человеком. Его взгляд метнулся к отцу, который слушал, как дедушка без умолку говорит. Выражение лица ярла Туве было выражением человека, который терпит – из последних сил – человека, которого предпочел бы избегать. Я хорошо знала это выражение – с моего лица оно редко сходило.

– Ярла Ньяла сегодня здесь нет, – сказала я, указывая на мужчин. Ни для кого не было секретом, что между ярлом Туве и ярлом Ньялом давно пробежала кошка. Только мой дедушка поддерживал между мужчинами хрупкий мир.

Эрик с отвращением хмыкнул.

– Ушёл ещё на рассвете, вместе с сыновьями и всеми своими людьми.

– Со всеми сыновьями?

Эрик кивнул.

– Куда?

– Домой, надо полагать, – пожал Эрик плечами.

– Ты не похож на человека, который полагается на слухи и удачи.

Мужчина усмехнулся из-за края рога.

– Я послал за ними своего человека на случай, если они захотят сделать остановку в пути.

– Разумно.

Он благодарно склонил голову.

Я посмотрела в сторону главного стола. Там же сидела и Аста, но взгляд её был рассеянным. Близнецы как сумасшедшие носились по залу, но она не обращала на них внимания. Ее мысли были заняты чем-то другим. Беспокоилась за Кальдера?

– Что думаешь о конунге Гудмунде? – спросила я Эрика.

Мужчина некоторое время молчал, удивлённый моим интересом.

– Он – мудрый человек.

– Разве есть качество лучше для правителя?

Эрик фыркнул от смеха.

– Сила. Дальновидность. Немного хитрости. – Он повернулся на скамье и посмотрел на меня. – Люди, которых принесли в жертву… Говорят, эти люди напали на ваш дом.

– Слухами земля полниться.

– А ещё говорят, что дом и семью спасла юная воительница по имени Хервёр, пока вся стража видела сладкие сны.

Я уставилась на Эрика, пытаясь понять, к чему он клонит.

– Вот как?

– Люди многое говорят об этой воительнице… и об этом доме. Ты знаешь мужчин, которые пытались вас убить?

– Мятежники из местных, вот и всё.

– Точно?

– А разве нет?

Посмеиваясь, Эрик покачал головой и коснулся краем своего рога моей кружки.

– За силу, дальновидность и хитрость, – подмигнул он мне и снова вернулся к еде.

Я снова переключила свое внимание на ярлов. Оба старики. Ярл Туве сильно прихрамывал, и его лицо было опухшим и красным. Подлость деда была единственным, что удерживало его от смерти. А отсутствующий отец Кальдера, ярл Ньял, был ещё древнее их. Он всегда выглядел так, словно один порыв сильного ветра – и его не станет. Скоро все трое будут мертвы. Что тогда?

Я поставила кружку с элем, наклонилась к Эрику и прошептала:

– Они были на просто мятежниками.

– Знаю.

– Что ещё ты слышал?

– Достаточно, чтобы знать, что воительница Далра должна держать свои топоры при себе и быть достаточно мудрой, чтобы не спускать глаз со всех врагов своего деда… и союзников.

– Со всех? – вскинула я брови.

Он хохотнул.

– Ну, может и не со всех… По крайней мере, пока не заметишь что-то такое, что заставит тебя передумать, – хитро подмигнул он мне.

Я закатила глаза и подняла кружку.

– Скол!

– Скол! – повторил он и рассмеялся.

Вскоре после этого появилась Эйдис; в руках она держала мой плащ. На ней уже была накидка, и нос у нее покраснел от холода.

– Идём, – сказала она.

– Куда?

– Увидишь.

Я слегка улыбнулась Эрику. Он склонил на прощание голову, и мы с Эйдис направились к выходу из зала. Вёльва счастливо улыбалась, ведя меня к причалу.

Эрик был прав. Что-то затевалось. Корабли ярла Ньяла пропали. Убедили ли братья Кальдера отправиться его с ними? Какой цели это могло послужить, если только они не планировали убить его?

Я нахмурилась.

– О чём ты беспокоишься? – спросила Эйдис.

– Корабли ярла Ньяла исчезли. Как и сам ярл с сыновьями.

– Опять ты со своими заговорами! Хервёр, нельзя быть такой серьёзной!

– Если бы я не была такой серьёзной, ты была бы уже мертва.

– О нет, Хервёр, не ты спасла мне жизнь, а Локи. Знаешь, однажды…

– …ты зачнёшь от него ребёнка. Да, Эйдис, я знаю. Если, конечно, Лейф его не опередит.

Эйдис рассмеялась, но промолчала.

Мы направились вниз по пирсу. Там я заметил конунга Гудмунда, который стоял на пирсе и разговаривал с корабельщиком Дагом. На борту корабля, на который мы с Эйдис смотрели накануне, стояли Лейф, Хофунд и несколько старых друзей Лейфа.

– Хервёр! – помахал мне рукой заметивший нас Лейф.

Хофунд нашёл меня взглядом и улыбнулся.

Двое мужчин спустились в палубы на пирс и подошли к нам с Эйдис.

– Что происходит? – спросила я Лейфа.

Тот повернулся к Хофунду.

– Мой отец купил это судно у вашего корабельщика, – сказал Хофунд. – Дизайн отличается от наших кораблей. Отец хочет забрать его с собой, чтобы наши судостроители смогли разобраться, как было сделано это судно. Оно длиннее, чем наши корабли, а доски соединены вместе незнакомым нам способом.

– Мы выведем эту красавицу во фьорд. Идём, – сказал Лейф, жестом приглашая нас с Эйдис подняться на борт.

Я заколебалась.

– Ты уверен?

Лейф посмотрел на меня с озадаченным выражением лица.

– А почему нет?

Он очень хорошо знал, почему нет. Если дедушка решит, что я пытаюсь сбежать или хотя бы просто думаю об этом… Я хмуро посмотрела на двоюродного брата.

– Идём! – отмахнулся Лейф.

Хофунд усмехнулся.

– Я тоже настаиваю.

Предвкушение взяло верх над моими переживаниями, и я кивнула. Хофунд протянул мне руку и помог подняться на борт, Лейф проделал то же самое с Эйдис.

– Возможно, ты захочешь занять место вон там, – предложил Хофунд, указывая на нос корабля.

– Пытаешь убрать меня подальше?

Он рассмеялся.

– Конечно, нет. Оттуда открывается самый лучший вид.

Мы с Эйдис подошли к носу корабля, который был вырезан в виде лошади, пляшущей в воде, брыкающейся передними копытами, и с рыбьим хвостом на нижней половине туловища.

– Давайте помолимся матерям Хеймдалля, чтобы они не позволили нам утонуть, – сказала Эйдис, хватаясь за край борта. – Девять матерей, берегите этот корабль, когда мы будем идти по вашим волнам.

– Ты что, Эйдис, молишься? – крикнул Ивар, один из парней на палубе. – Неужели ты боишься воды?

– Не боюсь. Но обратиться к богиням никогда не помешает.

– Ради чего?

– Ради того, чтобы одна из них забрала тебя к себе, если ты не закроешь свой рот, – ухмыльнулась вёльва.

– Продолжай в том же духе, и я тебе покажу, на что ещё может быть способен мой рот, – самодовольно прокричал парнишка, за что быстро получил подзатыльник от Лейфа. – Эй, за что?! – завопил Ивар.

– Следи за манерами, это корабль конунга, – рыкнул Лейф.

Все захихикали.

Фроде отвязал корабль, и мгновение спустя мы оттолкнулись от причала.

Хофунд поднял руку, помахав своему отцу, который ответил тем же жестом. Когда он заметил меня, на его лице промелькнула улыбка. Я тоже помахала ему, но живот скрутило от беспокойства. Я совершала ужасную ошибку. Дедушка будет в ярости, когда поймёт, что здесь затевается.

Но что, если конунг Гудмунд переубедит деда, и тот разрешит мне присоединится к их плаванию? Что тогда произойдет?

Мой взгляд метнулся к Хофунду, который сидел на борту корабля, глядя на фьорд. Зимний ветер развевал за спиной его волосы.

Грудь стянуло узлом. Я никогда не позволяла себе испытывать какие-либо чувства к мужчине. Но что-то в Хофунде будоражило мое воображение. Но рядом с этими незнакомыми чувствами таился страх.

Я повернулась, держась за мачту, и посмотрела на воду. Волны плескались о корпус, обдавая меня брызгами ледяной воды. Было холодно. Лед покрывал берег. Корабль легко прошёл между двумя ледяными глыбами, выступающими из воды, и только после этого Хофунд приказал развернуть парус.

Желтая ткань с тихим шелестом натянулась. Мгновение спустя с гор подул сильный ветер, и парус, поймав порыв, потянул корабль вперед.

Хофунд и Лейф радостно закричали, когда корабль поплыл к выходу из фьорда, направляясь к морю.

Я прижалась щекой к носу корабля.

– Один. Всеотец. Даруй мне судьбу, о которой шептал так много раз. Я готова.

Хервёр.

Хервёр.

Правда сама тебя найдёт.

Глава 21

Мы проплыли вдоль всего побережья, пока Хофунд и Лейф проверяли корабль. Он оказался таким же прочным, как они и надеялись. Пока они осматривали судно, я смотрела на проплывающую мимо землю. Я наблюдала, как мы проходили мимо домов, приютившихся вдоль берега, и бухточек, которые вели к более крупным фермам.

Удостоверившись, что судно так хорошо, как утверждал Даг и надеялся конунг, они снова развернули корабль и поплыли обратно в Далр.

Когда мы вошли во фьорд, мои глаза устремились к горам. Невидимая, высоко над всеми нами, я чувствовала на себе её пристальный взгляд. Со скального уступа у пещеры Ирсы хорошо просматривался вход во фьорд. Наблюдала ли она сейчас? Скоро я нанесу визит воительнице, и, похоже, пора ей ответить на несколько вопросов.

Устроившись поудобнее, я наблюдала за работой Хофунда.

– Он прекрасный человек, – прошептала мне Эйдис. – Ты же и сама видишь. А между ног у него кое-что вообще как у медведя, и он определённо заставит тебя стонать его имя.

– Эйдис! – шикнула я на вёльву.

– Так всегда бывает с теми, кто поклоняется богу грома.

– А у тебя, смотрю, в этом деле немалый опыт?

Ухмыльнувшись, Эйдис пожала плечами. Она уставилась на Хофунда, и ее глаза остекленели.

– У него будут сильные сыновья. Сильные, но не все из них будут добрые. – Она вздрогнула, словно увидела что-то пугающее.

– Эйдис?

Она покачала головой.

– Ничего страшного.

Я нахмурилась, глядя на нее. Я знала Эйдис, и это «ничего», несомненно, было «чем-то».

Когда корабль снова прибыл к причалу, я с удивлением увидела, что вместе с конунгом нас ждёт дедушка. Оба мужчины улыбались, беседуя с Дагом. Дед бросил на корабль мимолетный взгляд, но, увидев меня, снова повернулся и уставился на меня с ненавистью в глазах.

Я отвернулась и снова посмотрела на воду.

Прошу, Один. Умоляю. Забери меня из этого ужасного места.

Мужчины завели корабль в порт и привязали к столбам.

Радостно смеясь, конунг Гудмунд подошел к кораблю. Хофунд сошел с палубы и встретил своего отца, который похлопал сына по плечу.

– Она крепкая, отец. И так же хорошо сложена, как и выглядит, – доложил Хофунд.

– Очень хорошо. Очень, очень хорошо, – улыбнулся конунг.

Когда остальные мужчины высадились, Лейф подошел ко мне и посмотрел через плечо на деда. Тот не спускал с нас хмурого взгляда.

– Ничего не говори. Просто возвращайтесь с Эйдис домой. Я поговорю с дедом и объясню всё Хофунду.

– Спасибо, братец, – кивнула я.

Он улыбнулся мне.

– Я обещал тебе. Дал слово. Я когда-нибудь отказывался от своих обещаний?

Я покачала головой.

Лейф помог нам с Эйдис сойти с корабля. Ярл Бьяртмар наблюдал за нами краем глаза, пока конунг Гудмунд и Хофунд разговаривали с Дагом.

Эйдис взяла меня за руку, и мы направились к деревне. Я не оглядывалась, зная, какая ненависть прожигает мне спину. Я привыкла к этому. Неудивительно, что я так мало времени проводила в зале, занимаясь ткачеством и «женской» работой, как это называл дед. Зачем оставаться там, где само мое существование напоминало о его ненависти? Нет. Лучше уж заблудиться в лесу. Лучше потеряться где угодно.

– Идём! – потянула меня за руку Эйдис.

– Куда?

– Подальше от бури, – ответила она со смехом. – К тому же, мне нужно выполнить одно поручение.

Эйдис привела меня к дому семьи, которую я знала только понаслышке, и постучала в дверь.

– Что мы здесь делаем? – поинтересовалась я шёпотом.

Спустя мгновение к двери подошла пожилая женщина.

– Эйдис, – сказала старушка, улыбаясь, и перевела взгляд на меня. – И Хервёр, – добавила она со смущением в голосе.

– Хервёр пришла посмотреть на ребенка, – сказала Эйдис и потянула меня за собой в дом.

Внутри маленького небогатого дома было очень тепло. У одной стены стояла статуэтка бога Бальдера, вокруг которого горели свечи. Из глубины дома послышался тихий плач ребенка. Коза, лежавшая у огня, заблеяла, когда мы вошли.

– Я передам ей, что вы пришли, – сказала женщина Эйдис и скрылась в дальней части дома.

– Эйдис? – прошептала я.

Вёльва приложила палец к губам.

Через несколько минут женщина появилась снова и пригласила нас следовать за ней. Обогнув перегородку, мы обнаружили молодую девушку, лежащую в постели рядом с ребенком.

Я узнала её. Она продавала яйца на рынке. И судя по запаху в доме, курятник был где-то недалеко.

Девушка улыбнулась Эйдис.

– Эйдис… Спасибо, что пришла, – сказала она ей, а затем повернулась ко мне. – И Хервёр. Какой сюрприз. Я прошу Эйдис увидеть будущее моего ребенка. Ты же не против, Хервёр?

Я бросила на Эйдис косой взгляд. Чем она занималась, когда была вне моего поля зрения?

– Конечно, нет.

Эйдис подошла к краю кровати и подняла младенца.

– Ох, какой ты крепенький, – рассмеялась она.

– Определённо больше, чем был при родах его отец, – кивнула старуха. – Настоящий здоровяк.

– Во славу Одина, – прошептала я.

Женщина кивнула.

– Как вы его назвали? – поинтересовалась Эйдис.

– Бальдрик, – ответила молодая мать.

– Что ж, дай мне взглянуть на тебя, Бальдрик, – сказала Эйдис, осторожно держа ребенка на коленях. Развернув пеленки, она провела рукой по гладкому животу младенца и осторожно прикоснулась к пуповине, которая ещё не успела отвалиться.

Стоило ей так сделать, как хнычущий ребёнок затих.

– Посмотри на меня, Бальдрик, – прошептала Эйдис крошечному младенцу. Смочив пальцы языком, вёльва еще раз прикоснулась к пуповине, затем положила пальцы в рот и уставилась на ребенка, который совсем затих и внимательно наблюдал за Эйдис.

Глаза Эйдис приобрели отрешенный вид. Она смотрела в глаза ребенка, но видела всё дальше, глубже.

– Я вижу его на корабле, скользящем по солнечным волнам. Паруса корабля белые и зеленые. Я не могу разглядеть символ. На горизонте виднеется деревня. Он рад, что оказался там. Теперь он мужчина с золотистыми волосами. Он сильный и здоровый, – сказала Эйдис и покачнулась. – Да, я вижу его. Сильный воин. Сильный мужчина. Отец… Я вижу ребенка, и еще одного, и еще. Здесь, в Далре. У него хорошая жизнь…

Эйдис медленно выдохнула, на мгновение закрыла глаза и что-то прошептала себе под нос. Я не смогла разобрать ее слов, кроме прошептанного имени Локи. Через мгновение она выпрямилась, открыла глаза и посмотрела вниз на ребенка.

– У тебя хорошее имя, Бальдрик. Сильный мальчик с золотым будущим, – сказала Эйдис, а затем наклонилась и поцеловала малыша в животик.

Она улыбнулась, снова завернула ребенка и протянула его матери, но стоило девушке протянуть руки в ответ, как Эйдис тихонько всхлипнула и, действуя почти инстинктивно, потянула ребенка обратно к себе.

– Что случилось, Эйдис? – всполошилась молодая мать.

Эйдис несколько натянуто и фальшиво рассмеялась.

– Прости. Всё в порядке. Спина вдруг резко потянула, вот и все. Я же говорила, что он крепенький. Я дернулась, потому что не хотела уронить ребенка, – сказала она и снова передала ребенка матери. Но на этот раз я заметила, что она стала встречаться с девушкой взглядом.

– Ты слышишь, Бальдрик? Ты отправишься в чужие края, и у тебя будет много детей.

Зелено-белые паруса. Здесь, в Далре? Дедушкины паруса были желтыми.

– Медовухи? – предложила старуха, наливая нам с Эйдис по кружке.

– Скол! – произнесла я, поднимая кружку.

Мы с Эйдис пили, Эйдис вела легкий разговор с матерью и бабушкой, перебирая пальчики ребенка. Я сидела, наблюдая за обменом мнениями и замечая, как Эйдис больше не смотрит в лицо девушке. Через некоторое время Эйдис поднялась.

– Нам пора идти. Ты должна отдохнуть, Сигни. Хорошо поешь и поспи. Не пытайтесь вставать и работать слишком рано, – сказала Эйдис молодой матери.

– Хорошо, – кивнула девушка и покосилась на свою мать. – Спасибо, Эйдис.

Вёльва кивнула в ответ.

Старуха достала из мешочка несколько монет, запнулась, глядя на меня несколько секунд и не зная, кому же отдавать деньги.

Иногда я забывала, что Эйдис считалась моей собственностью. Я никогда не считал ее таковой, и эта мысль вызывала у меня отвращение. Всякий раз, когда мы натыкались на подобное отношение, я видела нас глазами остальных. В конце концов, я была внучкой ярла, а Эйдис – моей рабыней.

Я кивнула женщине, разрешая отдать деньги Эйдис.

– Поздравляю вас с таким сильным и здоровым мальчиком, – сказала я молодой маме.

– Благодарю вас, леди Хервёр.

Я повернулась к старухе и кивнула ей на прощание.

– Хервёр, – почтительно склонила она голову.

С этими словами мы с Эйдис покинули маленькую лачугу.

Эйдис бросила монеты в мешочек.

– И как давно ты зарабатываешь пророчествами?

– Пока остальные готовы за них платить.

– У тебя должна накопиться уже немалая сумма.

– Больше, чем леди Хервёр когда-нибудь зарабатывала.

Я усмехнулась.

– В этом я не сомневаюсь. Что ты увидела, когда посмотрела на мать ребёнка?

– Ничего.

– Не ври.

– Ничего, о чём я должна была сказать.

– То есть?

– Я видела мёртвую девушку. Её гниющий труп.

– Как скоро?

– На трупе было то же самое платье.

– Но что насчёт ребёнка? Если мать умрёт…

Эйдис пожала плечами.

– Ребенок выживет. Будущее, которое я видела для него, было ясным и определённым. Но мать… Она уже мертва. Просто еще не знает об этом.

– Хвала богам, что не наделили меня даром предвидения.

– Но они наделили тебя другими дарами, вот увидишь.

– Что ты имеешь в виду?

– Понятия не имею.

– Ненавижу, когда твоими устами говорит Локи.

– Локи смеётся.

– Правда? Не слышу.

– Здесь, в моей голове, – Эйдис постучала себя по макушке. – Он смеётся над тобой, Хервёр.

– Как грубо с его стороны.

Эйдис остановилась, и склонила голову набок, словно прислушиваясь к кому-то.

Я обернулась и посмотрела на вёльву.

Спустя несколько секунд она улыбнулась.

– Что такое?

– Локи.

– И что этот озорник прошептал тебе на этот раз?

– Он просит передать тебе: «Правда сама тебя найдёт».

Я замерла.

– Так пусть уже находит поскорее. Я готова.

Эйдис изогнула бровь, словно снова услышала голос. Ее глаза расширились, затем она кивнула и посмотрела на меня.

– Он ответил: «Как пожелаешь».

Глава 22

В тот вечер мы устроили последний пир перед тем, как конунг Гудмунд и ярл Туве отправлялись домой. Дед не упомянул о том, что ярл Ньял и его сыновья уже уехали. Все это было очень странно. Тем не менее, на пиру было оживленно, все ели, пили и веселились.

После трапезы дед удалился вместе с конунгом и ярлом Туве в свой зал заседаний. Пока мы праздновали, они углубились в беседу.

Аста изо всех сил старалась занять древнюю жену ярла Туве. Жена ярла, напротив, выглядела так, будто предпочла бы быть где-нибудь в другом месте. Я не могла ее винить. С Астой было ужасно скучно разговаривать. Как бы я ни любила Лейфа, мне было неприятно слушать, как Аста хвастается им. Она говорила только о Лейфе – или о своих кошках.

Мать, как обычно, потягивала что-то из своей кружки и смотрела в пустоту с безмятежным выражением лица. О чем она думала, если вообще о чем-то думала, когда смотрела так?

Лейф погрузился в разговор с Эриком, сыном ярла Туве. Судя по выражению его лица, что бы ни говорил ему Эрик, Лейф воспринимал это очень серьезно. Учитывая, что Эрик был человеком серьёзным, я задалась вопросом о характере их беседы. По правде говоря, Эрик мне нравился. Мне казалось, что он честный… и, возможно, немного хитрый. Но он видел, что здесь что-то не так, и был достаточно высокого мнения обо мне, чтобы поделиться своими опасениями. Я этого не забуду.

Хофунд болтал со старыми друзьями Лейфа: Фроде, Биргером и Иваром. Из того, что я слышала, Хофунд предлагал им отправиться с ним. Далр станет совсем опустевшим, когда все мужчины отправятся в поход.

А что станет со мной?

Я наполнила свой рог элем и обошла комнату, прислушиваясь к обрывкам разговоров. Было мало того, что я еще не знала. Обрывки разговоров о внезапном отъезде ярла Ньяла вызывали вопросы не только у меня.

Видимо, не мне одной эта ситуация казалась странной. Оставалось надеяться, что дедушка обратил на это внимание или что он знает что-то такое, чего не знают остальные.

Я потягивала эль, откинувшись в тень, наблюдая за смехом и разговорами остальных. И удивилась, когда почувствовала, что кто-то подошел ко мне сзади.

Обернулась и увидела Эйвинда, скальда нашего ярла.

– Что ты видишь этой ночью, Хервёр? – спросил он.

– Что вижу? Если тебе нужны пророчества, обратись к Эйдис.

Эйвинд рассмеялся.

– Я пришёл сюда не за видениями и предсказаниями. Что видишь ты, Хервёр?

– Отсутствие.

Эйвинд задумчиво кивнул.

– Ты уже написал поэму в честь этого блота? – поинтересовалась я и сделала глоток эля.

– Я в процессе. Но мне кажется, что я все еще нахожусь в середине истории, а не в конце. Я подожду и посмотрю, чем закончится эта глава, прежде чем напишу свою песню, – сказал он.

Я бросила на скальда хмурый взгляд.

– Скол, – он поднял свой рог на прощание и направился в комнату для совещаний, расположенную в задней части здания.

Оглянувшись на собравшуюся толпу, я обнаружила, что Хофунда там нет. Но стоило мне повернуться, чтобы поискать его, как я с удивлением обнаружила, что он стоит рядом со мной с кувшином в руке и наполняет мой рог.

– Кто это был? – поинтересовался он.

– Эйвинд. Дедушкин скальд.

– Рассказывал интересные истории?

Я рассмеялась.

– И я слышала их все по несколько раз. Но в основном он поёт, а меня это не очень интересует, – я сделал глоток эля.

– Он служит ярлу.

– Именно.

– Должен признаться, я не понимаю ярла Бьяртмара. В каждом его слове чувствуется скрытая ярость. И я не понимаю его ненависти к тебе.

– Ты в этом не одинок.

– Я поговорил с отцом, – произнёс Хофунд.

Я резко повернулась к нему.

– Сегодня вечером он попросит твоего дедушку разрешить тебе отправиться с нами. Мы проведем вместе всю весну. И если это будет удачным решением и если я смогу убедить тебя, то к осени мы поженимся.

– Это ты так делаешь мне предложение? – приподняла я брови.

– Я делаю предложение попробовать. Что-то мне подсказывает, что ты охотнее скажешь «да», если я не стану наседать.

Я усмехнулась и окинула взглядом зал, задержавшись на дедушке. Желудок снова скрутило в противный узел. Здесь никогда ничего не происходило так просто. Ничего.

– Давай сначала посмотрим, что ответит ярл, – вздохнула я.

Хофунд неловко присел рядом.

– Хервёр, – начал он, и его голос дрогнул. – Если ты этого не хочешь, если не хочешь меня…

Я тяжело сглотнула, сжала ладонью его руку и уверенно встретила его взгляд.

– Нужно сначала узнать, что ответит ярл.

Хофунд понимающе кивнул.

– Мой отец – конунг, и, если придётся, он напомнит об этом ярлу.

– Не надо ради меня рисковать вашим союзом. Я того не стою.

Хофунд наклонился ближе и прошептал мне на ухо:

– Ты не понимаешь. У меня не будет другой жены, кроме Хервёр.

– Значит, тебе не повезло.

– Почему?

– Не самое распространённое имя. Если мои страхи оправдаются, тебе придётся ещё очень долго искать другую девушку по имени Хервёр.

Хофунд покачал головой.

– Просто подожди, и увидишь, что я прав.

Я тепло улыбнулась ему, но внутри меня съедали сомнения.

Ночь прошла быстро. Я сидела с остальными и слушала, как Лейф и его друзья рассказывают истории.

И ещё я изучала Хофунда. Если мой кузен громкий и харизматичный, стремящимся к веселью, то Хофунд был более тихим и рассудительным. Он казался приятным человеком, не стремившимся затмить своих собеседников, как это иногда это делал Лейф.

В глубине зала, в зале для совещаний, я услышала взволнованный голос деда. Я уставилась на свой рог эля, не желая смотреть туда, не желая знать, о чём они спорят.