Текст книги "Только ты (ЛП)"

Автор книги: Мелани Харлоу

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц)

Глава 5

Эмми

– Ты уверена, что все это нужно? – Нейт подозрительно посмотрел на две полные детского снаряжения тележки, которые мы собрали за два часа в «Babies «R» Us» и покачал головой. – У нас только один ребенок. Как одному ребенку может понадобиться столько вещей?

– Здесь не много вещей. Только самое необходимое, – я толкнула тележку, в которой перевозила Пейсли и несколько небольших вещей, в то время как Нейт сзади вез тележку, полную больших товаров. Он выбрал многофункциональную кроватку, качели, коляску, столик для переодевания и видеомониторную систему. В моей тележке были соски, смеси, подгузники, салфетки, крем от сыпи, комбинезончики и маленькие тапочки, детский шампунь, чистящее средство, средство для мытья посуды, стерилизатор бутылочек, ткань для отрыжек, полотенца, несколько книг об уходе за детьми и слинг.

– Что это? – спросил Нейт, когда я положила слинг в тележку. – Рюкзак?

– Это слинг, – объяснила я. – Чтобы ты мог держать ее, не используя руки.

Он вытащил его из корзины и положил обратно на полку.

– Ни за что. Я не буду носить так своего ребенка. Это переходит границы.

Я снова взяла его и положила обратно.

– Просто сделай это. Если ты не хочешь его использовать, то, пожалуйста, но ты очень быстро устанешь от того, что будешь все время ее держать. Тем более не везде можно брать коляску.

Он заворчал, но оставил его в тележке. То, на чем он настаивал, это маленькая щетка для ее волос.

– Они выглядят глупо. Все время торчат, – сказал он, нахмурившись на дочь. – Думаю, что смогу исправить это.

Пейсли, пока мы шопились, вела себя хорошо, суетилась только один или два раза, но ей, казалось, нравилось ехать в тележке, и она уснула. Что касается Нейта, он очень хорошо держался, подумала я. Цвет его лица был здоровым, у него исчез этот широко раскрытый взгляд «не могу поверить, что это происходит», и похоже, по крайней мере, внешне, будто он принял новую реальность. Однако на кассе был момент паники, когда он смотрел, как сканируют туалетные принадлежности.

– У меня даже нет ванны, – сказал он, его голос дрожал. – Что мне делать?

– Кухонная раковина, – ответила пожилая женщина. – В моей семье мы всегда так делали, – она пожала плечами.

– Раковина. Точно, – в этот момент Нейт немного побледнел. Он посмотрел на меня с отчаянием в глазах. – Ты… Можешь мне помочь в первый раз?

Я посмотрела на свой телефон. Был второй час, и мне действительно нужно было проверить невесту. Церемония заканчивается в пять, но в четыре по плану была фотосъёмка, и я должна была быть там.

– Может быть, – сказала я ему. – Давай закончим здесь и посмотрим, во сколько мы вернемся.

Он кивнул, передавая свою кредитную карточку, и даже не моргнул за все время, пока вещи сканировались. Было ли это из-за того, что мы опустошили его карманы, или он просто был отвлечен ужасающей мыслью о том, чтобы самостоятельно искупать Пейсли в кухонной раковине, я понятия не имела.

Вернувшись в его квартиру, я переодела и накормила Пейсли, а он в это время распаковал сумки и собрал качели и кроватку. Они выглядели совершенно инородными в его гостиной.

– Должна сказать, я никогда не видела такого, – сказала я с усмешкой. – Нейт Пирсон собирает детскую мебель.

Он поморщился:

– Я тоже.

– Думаю, она готова ко сну, – сказала я, глядя на Пейсли на руках. – И мне нужно идти. Хочешь испытать качели?

– Разве мы не собирались ее искупать? – в выражении его лица была видна паника.

– У меня действительно нет времени, Нейт. Прости. Мне нужно работать, – но в тот момент мне хотелось бросить работу, и остаться здесь с ним на всю ночь.

– О. Ладно.

– Все будет хорошо, я уверена. Ты так ласков с ней, и дети на самом деле довольно крепкие. Просто наполни раковину теплой водой, держи ее одной рукой и используй другую, чтобы помыть ее.

– А что с волосами?

– Используй чашку. Держи ее за спинку, наклони к внутренней части руки, налей воду на ее волосы и потом ополосни. Если ты нальешь немного воды на глаза, это не повредит. И Нейт?

Он посмотрел на меня так, словно боялся услышать, что будет дальше.

– Да?

– Тебе действительно нужно хорошо ее вымыть. Все… укромные уголки. Знаешь, что я имею в виду? – я внимательно на него посмотрела. – Это очень важно для девочки, чтобы не было заражения.

Нейт сильно побледнел, но кивнул.

– Ты в порядке? Может быть, тебе стоит сесть, – на мгновение я испугалась, что он снова упадет в обморок.

Он глубоко вздохнул.

– Я в порядке. Ты можешь идти.

Он выглядел не очень хорошо, но я не могла больше оставаться. Я подошла и положила сонную Пейсли ему на руки.

– Проверю тебя сегодня вечером, хорошо?

– Хорошо.

– Я действительно горжусь тобой, – я сжала его плечо. – Многие парни не делали бы этого.

– Правда? – спросил он тихо, глядя на ребенка на руках. – Прямо сейчас я жалею, что не похож на многих парней.

– Ну, ты не такой, – я положила руку с его плеча на спину и погладила ее, пытаясь игнорировать то, как мое сердце оживилось из-за ощущения его твердых, теплых мышц. – Но знаешь что? Это нормально, признаться в этом.

Он посмотрел на меня, и моя рука расслабилась.

– Спасибо, – сказал он.

Поцелуй меня, – подумала я. И, прежде чем сделать что-то глупое, я убрала руку, ободряюще улыбнулась, и ушла оттуда.

Сопротивляться Нейту Пирсону, красивому плейбою – было одно.

Сопротивляться Нейту Пирсону, красивому одинокому папочке – совсем другое.

Не уверена, что справилась с этой задачей.

Я пошла домой, и переоделась в рабочую одежду, в юбку и кардиган, которые обычно ношу на свадебных вечеринках. Собрав волосы в низкий пучок, я освежила свой макияж, сохраняя его тонкость и мягкость. Моя работа заключалась в том, чтобы смешаться с фоном, а не выделяться. Когда я была готова, то подумала о Нейте и Пейсли, и мне пришлось остановить себя от стука в его дверь, чтобы проверить их, прежде чем я зайду в лифт.

Не могу поверить, что он предложил оставить ее на целый месяц. Месяц. Что на него нашло?

Я все думала об этом, когда направлялась к «Ford Piquette Plant», где проводилась свадьба.

Неужели Рейчел намекнула, что он не справится с этим? Она ожидала, что он попытается заплатить ей, а не поддержать ее?

Нейт почти ничего не говорил об их разговоре по пути в «Babies «R» Us» но даже из его тридцатисекундного объяснения, я приблизительно знала, о чем он был. Нейт чувствовал себя оскорбленным, поэтому пошел в наступление, сделал возмутительное предложение, которое он, вероятно, думал, она никогда не примет, – я представила, как он таким же способом работает в разбирательстве по разводам.

Или здесь было что-то большее?

Знаю, что это звучит странно, но то, как он смотрел на меня, все время, пока разговаривал с ней, заставляло меня чувствовать, что его слова могут иметь отношение ко мне или, по крайней мере, к тому, что я сказала накануне.

Он выпендривался? Неужели его заботило то, что я думаю о нем?

Может быть, я слишком зацикливаюсь на этом. Может быть, он был просто горячим парнем с большим эго, который не терпел, чтобы кто-то, особенно женщина, одержал над ним верх. И, возможно, все эти мимолетные романтические чувства с моей стороны не более, чем глупый биологический ответ на мужчину с ребенком. В конце концов, у меня не было этих желаний в его сторону, прежде чем появилась Пейсли. Не очень много, во всяком случае. И я винила во всем хорошую генетику. Кого бы не привлекли это лицо и это тело? Конечно, еще его чувство юмора, его мозг, его надежность, щедрость и его умение смешивать идеальный грязный мартини, но все это были хорошие дружеские качества. И это то, кем мы были – друзьями.

Вот почему его волнует то, что ты думаешь, глупая. Потому что вы друзья. Он знает, что ты была честна с ним прошлой ночью, потому что между вами никогда не было никакой ерунды. Ни секса, затмевающего рассудок. Ни ревности. Ни у кого из нас не было причин укорять другого.

А вчера мы это сделали, не так ли? Как бы мы ни любили препираться, вчера вечером была наша первая настоящая ссора, первые личные оскорбления, первые обидные "удары". Но мы справились с этим.

Это правда, вы это сделали. Итак, когда ты собираешься разобраться с тем, что он сказал о тебе?

Я нахмурилась, когда просигналила и свернула на улицу Вудворд Авеню. Со вчерашнего вечера я старалась не обращать внимания на голос в моей голове, требующий, чтобы я поближе рассмотрела то, что он сказал обо мне. Мне действительно не хотелось этого делать, в основном потому, что это было правдой. Я действительно была склонна влюбляться в каждого, с кем спала, и хотела, чтобы каждый любовник был единственным. Иначе зачем бы я была с ним?

У моих сестер разные мнения по этому поводу. Рассудительная Стелла думала, что я специально выбирала неправильных парней, что-то связанное с дерьмом о моем подсознательном «я», которое боится, что любовь, которую я хочу, на самом деле не существует. Она думала, что это, вероятно, связано с разводом наших родителей, но я постоянно напоминала ей, что их раскол был дружественным, и никто не обвинял отца в том, что он ушел, и меньше всего его обвиняла мама. Ради всего святого, теперь он был женат на мужчине, на замечательном парне по имени Роберто, которого мы все обожали – даже наша мать. Свободная духом Марен думала, что я слишком стараюсь, слишком быстро двигаюсь. Она всегда говорила, что мне нужно найти время, сосредоточиться на себе и на достижении гармонии в своем теле и разуме. Иногда я пыталась делать то, что она говорила, но это никогда не срабатывало. Меня иногда пугал внутренний механизм моего разума, и мне никогда не нравилось близко изучать его.

Я припарковалась рядом со старой фабрикой, взяла вещи и в последний раз проверила свое отражение в зеркале заднего вида. Тогда я не смогла удержаться от того, чтобы вытащить свой телефон из сумки и отправить сообщение Нейту.

Я: Как дела? Все в порядке?

Я ждала минуту, он не ответил, а у меня не было времени. Моя профессиональная репутация очень важна для меня. Кинув телефон обратно в сумку, я вышла из машины, заперла ее и поспешила в здание сквозь холодный, мартовский ветер.

Но когда было пять часов вечера, и церемония должна была вот-вот начаться, а он все еще не ответил на мое сообщение, я начала волноваться. Что было глупо, не так ли? Он бы позвонил или отправил сообщение, если бы что-то было не так. Тем не менее, я нервничала, достаточно, чтобы мельком отправить еще одно.

Я: С вами все в порядке?

Ничего.

Заиграла музыка, и у меня не было выбора, кроме как положить свой телефон в карман, и сконцентрироваться на том, чтобы все прошло гладко, радуя, как можно больше людей. Максимально успокаивающе я отвечала на все вопросы, гарантируя, что все, начиная с музыки и времени (чертовое время) и заканчивая едой, напитками, фотографиями, тостом, первым танцем, разрезанием торта пройдет точно так же, как представляла невеста. Это была довольно большая громкая свадьба, и фотографии с мероприятия обязательно попадут на глянцевые страницы местной прессы. Поскольку Коко здесь не было, я работала сама и ощущала на своих плечах вес репутации нашего бизнеса. Поэтому до поздней ночи у меня не было возможности даже взглянуть на свой телефон.

Когда я посмотрела, то ахнула. У меня было 42 сообщения. Все от Нейта. В основном это были вопросы:

Почему она не ест?

Она должна спать на спине, да?

Когда ее надо помыть? Я должен подождать, когда она испачкается?

Как часто надо менять подгузники?

Безопасно оставлять ее в качелях, если мне нужно в туалет?

Почему она не перестает плакать?

Почему ее какашки такого цвета?

Бл*дь, мне нужно подстригать ее ногти?

Почему ей не нравится спать так, как это нравится мне?

Некоторые его сообщения были обычными разочарованиями:

Она не спит.

Она не хочет допить бутылочку.

Она не отрыгивает.

Она ненавидит меня.

Ее стошнило на мой носок.

Я не могу это делать. Помоги мне.

ПОМ-МОГИ-И-ИМН-НЕ-Е-Е.

Потом, должно быть, она заснула, и он начал читать свои новые книги, потому его сообщения были полны вещей, которые он изучал:

Ты знала, что у малышей бывают прыщи?

Ты знала, что можешь предсказать, насколько высок будет ребенок?

Ты знала, что она должна набирать 250 грамм в неделю?

Ты знала, что большинство детей рождаются во вторник?

Знала ли ты, что можно определить, является ли твой ребенок Далай-ламой (Дала́й-ла́ма XIV – духовный лидер последователей тибетского буддизма) или нет, если у него большие уши, глаза, длинные брови, изогнутые на концах, полоски на ногах и знак в форме раковины на ладони с одной стороны? (Примечание: не думаю, что Пейсли – Далай-лама).

Затем были довольно положительные сообщения:

Беру свои слова о слинге обратно.

Думаю, она только что улыбнулась мне.

Ей определенно нравится мое пение (возможно только ей единственной).

Она допила бутылку!

Она уже пытается перевернуться, думаю, она может быть гением.

Она спит!

Я собиралась ответить ему, когда услышала, как мать невесты назвала мое имя. Вздохнув, я положила свой телефон в карман пиджака, и вернулась к работе. В целом, звучало так, будто Нейт и Пейсли в порядке.

Проверю их, когда вернусь домой.

Время, когда я ушла с мероприятия, приближалось к полуночи, и мой телефон сдох. Я не зарядила его вчера вечером у Нейта, и была такой уставшей этим утром, что забыла подключить его. Подойдя к двери Нейта, я услышала плач Пейсли. Вздрогнув, я постучала.

Нейт открыл дверь, его волосы были в беспорядке, ноги босые, выражение лица отчаянное, его дочь сидела в слинге на его груди. Его рубашка исчезла, и он был только в футболке и джинсах.

– О, слава Богу, – сказал он. – Думал, ты умерла, а ты нужна мне.

– Тебе было все равно, что я умерла? – мое сердце начало биться немного быстрее при виде его, носящего этот слинг, но я пожала плечами и проигнорировала это, когда входила в его квартиру.

– Не все равно, клянусь. И я собирался скорбеть по тебе как можно дольше.

Я положила куртку на хромированное кожаное кресло, и потянулась к Пейсли, вытаскивая ее из слинга.

– Привет. Как твои дела?

– Понятия не имею, почему она не перестаёт плакать, – Нейт потер лицо руками. – Это похоже на прошлую ночь. Вечером она вела себя относительно прекрасно, довольно прилично вздремнула в качелях, но потом, похоже, в десять часов кто-то щелкнул выключателем, и она превратилась в дьявола.

Смеясь, я сняла туфли на каблуках и оставила их возле стула с курткой.

– Когда она в последний раз кушала?

– Не знаю. Все время пытался ее накормить, но думаю, это была ошибка, ведь вместо полной порции она принимала только половину. Она никогда не была голодна, чтобы выпить целую бутылку, – Нейт бросил слинг, плюхнулся на диван, и закрыл руками глаза. – Я продолжаю читать о расписаниях, но как это возможно?

– График – отличная идея, но уже поздно для этого, – я уместила Пейсли в своих руках и крепко сжала ее. – Ты попробовал пустышку?

– Я все пробовал.

– Ты ее купал?

Он убрал руку с головы и посмотрел на меня виноватым взглядом.

– Нет. Я слишком нервничал.

– Почему бы нам не сделать это вместе? – предложила я. – Теплая ванна может быть приятной и расслабляющей, и тогда мы сможем ее накормить, а потом, возможно, уложить спать. Кажется, сейчас подходящее время для сна.

– Я попробую, – он встал, похрустев суставами. – Что мне сделать, чтобы помочь?

– Твоя раковина чистая? – спросила я.

– Думаю, там есть пара полуфабрикатов и бутылочек, – он пошел на кухню. – Я все помою.

– Эй, сначала не мог бы ты прихватить ту футболку, в которой я спала прошлой ночью? Не хочу, чтобы моя блузка промокла, – я взглянула на лавандовый шелк. – Или я могла бы сбегать домой, и переодеться.

Нейт повернулся.

– Нет. Не уходи. Я пойду возьму футболку.

Он побежал по лестнице, пока я шла, держа Пейсли, оглядывая квартиру, удивляясь большими переменами.

У одной стены были столик для переодевания, качели и кроватка. Слинг валялся на полу. На кофейном столике рядом с чашечкой кофе и маленькой белой коробкой лежали полупустая бутылочка и полотенца.

Ириски?

С любопытством, я открыла крышку и обнаружила что-то, покрытое шоколадом.

Нейт не был тем, кто ест сладости.

– Что это, Пейсли? Твой папочка врет о диете?

Я полезла в коробку, достала что-то, покрытое шоколадом, и откусила.

Шоколадные чипсы? Боже, что это такое?

Нейт спустился по лестнице с футболкой в руках.

– Ну вот. Хочешь, чтобы я подержал ее, пока ты переодеваешься?

Я доела шоколадный чипс и с тоской посмотрела на коробку.

– Хочу, чтобы ты взял это и спрятал от меня. Я даже не могу поверить, что ты их ел.

– Я тоже. Они были подарком от клиента, я засунул их в кладовку и забыл о них. Но сегодня днем по какой-то причине ​​я умирал, как хотел сладкое.

– Поздравляю. Ты становишься человеком, – я протянула ему малышку, которая все еще рыдала. – Почему бы тебе не посадить ее в качели или что-то еще, пока ты занимаешься раковиной? Я скоро вернусь.

Я захватила с собой в ванную на первом этаже футболку и надела ее, желая, чтобы у меня были джинсы, или даже лучше спортивные штаны, но была только моя рабочая юбка. Бросив блузку на стул рядом со своей курткой, я достала Пейсли из качелей и вместе с ней пошла на кухню. Когда Нейт закончил чистку раковины, я поручила ему взять пару полотенец, мочалку, чашку и детский шампунь, пока сама наполняла раковину теплой водой. Вместе мы раздели ее, поместили в воду и смогли вымыть ее шампунем и ополоснуть водой, стараясь не намочить ее глаза и нашу одежду. Собственно, ей, казалось, нравилась ванна, она плескалась, издавая приятные звуки. Я показала Нейту, как тщательно вымыть и прополоскать ее волосы. Он обратил пристальное внимание на меня, когда я спросила, хочет ли он, сделать это сам, и когда она была чистой, он завернул ее в полотенце и отнес в другую комнату, чтобы высушить.

Это какое-то сумасшествие. Неужели это тот самый парень, который потерял сознание от мысли, что у него есть дочь?

Я вымыла раковину, вытерла всю воду, которую мы пролили, и приготовила смесь. Когда мне довелось взглянуть на часы, было 1:11 ночи, поэтому я пожелала, чтобы Пейсли быстро заснула, вместо того чтобы удерживать нас до трех утра. Когда я вошла в гостиную, малышка была сухая и одетая, Нейт держал ее на груди, прижавшись губами к ее макушке. Мой живот сжался. Вид его с ней определенно меня цеплял.

– Она хорошо пахнет, – сказал он. – И кажется спокойнее.

– Отлично. Вот бутылочка, – я протянула ее ему, стараясь не прикасаться к нему пальцами.

Он кормил ее, пока медленно ходил по комнате, напевая что-то, что звучало, как «Белое Рождество». Я села на диван, поджав ноги, моя щека прижалась к руке. Наблюдая за ним, меня беспокоило то, как я не могла оторвать глаз от его задницы в этих джинсах.

Перестань. Ребенок ничего не меняет. Он по-прежнему человек, который не верит в «долго и счастливо».

– Боже мой, – прошептал Нейт. – Думаю, у меня получилось. Она уснула.

– Отличная работа, Бинг Кросби (прим. пер. – американский певец и актер). Где она будет спать сегодня вечером?

– Я установил колыбель наверху в своей комнате. Мне уложить ее туда?

– Конечно, почему бы и нет?

Он кивнул.

– Пойдем со мной. Ей лучше, когда ты рядом. Мне лучше, когда ты рядом.

– Дело не во мне, – сказала я ему, встав с дивана, хотя втайне была довольна, что он сказал это. – Я загадала желание в 1:11, чтобы она быстро заснула.

Поднявшись по лестнице, он взглянул на меня через плечо.

– Ты имеешь в виду, что это была не моя потрясающая рождественская песня?

Я подавила хихиканье.

– Возможно, это и то, и другое.

На вершине лестницы я обогнала его, чтобы выключить свет в спальне. С таким же медленным, осторожным движением, которое он использовал, неся сидение на верхний этаж вчера вечером, он наклонился над кроваткой и осторожно положил в нее спящего ребенка. В течение десяти секунд никто из нас не двигался.

Она не проснулась.

Прошло еще десять секунд.

Она все еще не проснулась.

Нейт схватил меня за руку, вызвав бешеный стук в моей груди, который, как я думала, мог разбудить ребенка. Мы обменялись торжествующими взглядами в безмолвной темноте, и Нейт держа мою руку в своей, вел меня вниз по лестнице. Внизу он отпустил ее.

– Боже, тишина похожа на чертово чудо, – шепотом сказал он, подходя к монитору на журнальном столике и включая его. – Неудивительно, что я никогда не хотел детей. Это изнурительно, я не очень хорош в этом, и моя квартира в беспорядке.

– Прекрати, – сказала я ему, стараясь собрать все бутылки, разбросанные по гостиной. – Ты хорошо справляешься, и у тебя получается все лучше и лучше. Ей очень повезло, что у нее такой папа.

– Ладно, из нас получается хорошая команда.

– Точно, – я наклонилась, чтобы взять с пола тряпку. – Несмотря на то, что вчера была наша первая ссора.

Он потер шею.

– Да? Но мы справились.

– Это обязательно происходит, когда два человека чувствуют, что могут быть действительно честными друг с другом. Думаю, что это знак крепкой дружбы.

Он больше ничего не сказал, схватил свою кружку с кофе, пакет с чипсами и последовал за мной на кухню. Там было темно, поэтому я включила свет над раковиной и стала мыть бутылки.

– Тебе не обязательно это делать, – сказал он мне. – Ты работала весь день и половину ночи. Ты, должно быть, устала. Иди домой и поспи.

Я устала. И, учитывая мою растущую симпатию к нему, поздний час и приглушенный свет на кухне, я решила, что было бы лучше, если бы я ушла.

– Ты уверен?

– Уверен. Ты сделала более чем достаточно. – Он подошел, чтобы положить свою кружку в раковину, обернулся и прислонился к ней. – Думаешь, что я ненормальный, да?

– Почему я должна так думать? – я выключила воду и вытерла руки.

Он пожал плечами.

– Сказать, что я буду с ней в течение месяца, было своего рода идиотским решением.

– Ты сомневаешься?

– Черт, да.

Я посмотрела на него.

– Но я мужчина, который выполняет обещания. Когда я что-то говорю, я это и имею в виду.

Я заговорила прежде, чем успела подумать.

– Так вчера вечером ты имел в виду то, что сказал? Обо мне?

Он скорчил гримасу, закрыв глаза.

– Я сожалею об этом. Я не должен был говорить этого.

– Но ты ведь так думаешь, да? Что я маленькая девочка, живущая в мире фантазий?

– Нет, – он положил руку на мое плечо. – Я думаю, ты всего лишь оптимист. Думаю, ты видишь то хорошее в людях, которое они даже сами не видят. Ты меняешь их, особенно меня.

– Тебя? – я слегка рассмеялась. – Тебя не нужно менять.

– Нужно, черт возьми. Думаешь, что я смог бы справиться со всей этой отцовской ерундой, если бы тебя здесь не было? Или если бы ты ответила: «Катись к черту, мудак. Удачи».

Я покачала головой, прядь волос выпала из моего пучка.

– Я бы никогда этого не сделала.

– Знаю, – он заправил прядь за ухо и провел рукой по моей шее. Его взгляд упал на мои губы. – Но я бы заслужил это.

Я затаила дыхание. Все, казалось, происходило в замедленном темпе. Его лоб прижался к моему. Затем наши носы соприкоснулись. Наши глаза закрылись. Прошла вечность, его губы были на расстоянии шепота от моих. Любой из нас мог бы инициировать поцелуй. Легкое движение моего подбородка. Легкое опускание его головы. Вопрос – будем мы или не будем? – висел между нами, даже когда его сомкнутые губы коснулись моих.

Я не желала ничего, кроме как обхватить его за шею и прижать свое тело к его, но мои запястья для равновесия держат край раковины. Внезапно он заговорил, его дыхание стало теплым.

– У тебя был когда-нибудь сон, в котором ты отчаянно хочешь двигаться, но не можешь, будто парализована?

– Да, – прошептала я.

– Думаю, я в этом сне прямо сейчас.

– Я тоже, – и потом я почувствовала это, мягкое давление на затылке, наклон моей головы к его.

Это было все, в чем я нуждалась. Наши рты крепко соединились, наши губы раскрылись, и я прижалась к его телу под правильным углом, закидывая руки на его шею. Мои руки гладили его спину, в то время как его язык исследовал мой рот, он прижал меня к раковине, его бедра врезались в мои. Он целовал с пылом и страстью, что меня удивило, рот путешествовал вниз по моей шее, пальцы прошлись по моим волосам, вытянув шпильки, и освободив их, его тело излучало тепло, а мое с жадностью впитывало его. Я хотела быть ближе к нему, желала почувствовать его кожа к коже. Я встала на цыпочки, прижавшись к нему, моя спина выгнулась, соответствуя его телу.

Он чувствовался большим, сильным и нежным, как я и хотела, чтобы он чувствовался. Я даже не была уверена, в чем именно хотела быть уверенной… В своей привлекательности? Нашей химии? В том, что между нами происходит что-то новое и необычное? Он прошелся губами по другой стороне горла, нежно по краю подбородка, даря поцелуи, которые согревали мою кровь. Когда его рот снова прижался к моему, поцелуи становились горячее и настойчивее. Он нагнулся, и поднял подол моей юбки до талии, и я немедленно подпрыгнула, обернув ноги вокруг него. Его руки переместились под мою задницу, и он понес меня так в гостиную, не отрывая свои губы от моих. Когда мы добрались до дивана, он опустился на него на колени, уложил меня на спину, снял футболку, и растянулся сверху.

Мои руки быстро добрались до горячей кожи, до твердых мышц. Грудь, руки, спина – я не могла насытиться. Его рука проникла под футболку, в которой я была, и я выгнула спину, чтобы он мог забраться под нее, и расстегнуть лифчик, а затем тихо застонала от ощущения его ладони на моей груди. Двигаясь вниз, он потянул футболку и лифчик через голову, снова целуя. Его губы, язык, зубы – мои соски застыли и умоляли, чтобы их начали лизать, сосать, дразнить и пытать.

Что мы делаем? Что мы делаем? Что мы делаем?

Я проигнорировала голос в моей голове, соединила руки у Нейта за спиной и притянула его, чтобы снова поцеловать. Мне было все равно, что мы делаем. Это было слишком хорошо, чтобы остановиться.