Текст книги "Только ты (ЛП)"
Автор книги: Мелани Харлоу
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 18 страниц)
Глава 21
Эмми
На шоссе I-75 были ужасные пробки, и поездка на виноградники Абелярд заняла больше времени, чем обычно.
Я была раздраженной и уставшей. Я была такой практически с тех пор, как мы с Нейтом расстались. Ночью я не могла расслабиться настолько, чтобы заснуть, и, хотя я пыталась вздремнуть перед ночными мероприятиями, мне это не всегда удавалось. Коко предложила мне взять несколько дней отпуска, может быть, съездить на север, навестить Мию и немного отдохнуть. Она была уверена, что Эми справится с запланированными мероприятиями, и даже вызвалась быть на связи, если Эми понадобится помощь. Я навещала Коко в начале недели, и она сказала, что отчаянно хотела выбраться из дома.
Но она была счастлива. Кто бы не был на ее месте? Ее новорожденная девочка была здоровой и красивой, муж был на седьмом небе от счастья, а свекровь помогала с мальчиками. Когда я вышла из их дома, всю дорогу домой повторяла аффирмацию, стараясь не позволить зависти разъедать мое счастье за нее. Коко не виновата в том, что я все еще безнадежно влюблена в Нейта.
Он не выходил у меня из головы. Снова и снова я вспоминала нашу последнюю встречу, размышляя, не поступила ли я неправильно.
Должна ли я была выгнать его? Потребовать больше ответов? Обращаться с ним вежливо? Сказать ему правду – что я его не разлюбила, и согласилась на работу на севере только для того, чтобы увеличить расстояние между нами?
Но у меня не было ответов. Я даже не рассказала сестрам о перепихоне после разрыва – мне было слишком стыдно. Почему-то я знала, что ни одна из них не сдалась бы. Они были бы сильнее, смогли бы противостоять его поцелуям, его прикосновениям и его дешевым уколам в мою совесть. Было очевидно, что он был несчастен, и я была рада. Он заслужил это.
– Я заслуживаю поддержки, любви и потрясающих отношений, – сказала я. И верила в свое утверждение. Я действительно верила.
Но я была слаба, и боялась, что всегда буду такой.
Расстояние поможет.
***
Чуть позже 10 часов я свернула на круговую гравийную дорожку перед красивым фермерским домом во французском стиле. Миа и Лукас вышли из парадной двери и тепло поприветствовали меня. Лукас поцеловал меня в обе щеки и взял маленький чемоданчик из багажника, а Миа обняла меня еще крепче.
– Я так рада, что ты здесь, – сказала она, взяв меня за руку. – Я устроила тебя в одном из лучших маленьких гостевых коттеджей на территории отеля. Лукас уже включил отопление, так что тебе должно быть хорошо и уютно.
– Звучит неплохо.
Здесь определенно холоднее, чем в Детройте. Уютный маленький коттедж звучал идеально. Еще лучше было бы, если бы было с кем его разделить.
Я выкинула эту мысль из головы.
– Я отнесу твой чемодан, – предложил Лукас.
Я улыбнулась красивому мужчине, который говорил с легким французским акцентом. Его обросшая челюсть и худощавый вид напомнили мне Нейта.
– Спасибо.
– Ты голодна? – спросила Миа, ведя меня в дом.
– Вообще-то, да.
– Отлично. Я принесу тебе ужин, и мы выпьем вина. Присаживайся на кухне. Дети уже легли спать, так что у нас будет много времени, чтобы наверстать упущенное.
Я последовала за ней в большую просторную кухню в задней части дома, которая была сделана по образцу кухни в замке семьи Лукаса на юге Франции, где они поженились. Конечно, она была прекрасна: много натурального камня нейтральных оттенков, темные деревянные балки под потолком, стены мягкого грифельно-серого цвета, белые шкафы с открытыми полками и фирменное цветовое решение Мии – ярко-розовые цветы в стеклянной вазе на стойке. Я выбрала табурет у мраморной стойки и наблюдала, как Миа суетится на кухне, разогревая что-то в большой кастрюле на плите, которая пахла просто восхитительно. Она выглядела очаровательно – джинсы с манжетами чуть выше щиколотки, бордовые бархатные туфли, черная рубашка с длинными рукавами и серый шарф-бесконечность на шее, волосы закручены в беспорядочный пучок. И она выглядела счастливой.
– Итак, у нас не было возможности поговорить с тех пор, как ты написала мне сообщение, – сказала Миа, протягивая мне сложенную льняную салфетку. – Расскажи мне, что с тобой происходит
– Ты имеешь в виду, почему я согласилась на эту работу?
– Конечно, можешь начать с этого.
– Я хочу перемен, – я развернула салфетку и положила ее на колени.
Она кивнула, придвигая к себе 3 бокала с вином.
– Хорошо.
– И мне очень нравится то, что я делаю, но новая площадка будет хорошим творческим вызовом, я думаю.
– Конечно.
– А с Нейтом у нас все как-то развалилось, – призналась я, разглаживая салфетку на джинсах.
– Мне интересны подробности, – Миа достала бутылку вина из холодильника под стойкой, когда Лукас вошел через заднюю дверь.
– Да, – я сделала дрожащий вдох, надеясь, что смогу говорить об этом без слез. – Это произошло как-то неожиданно.
– Я сделаю это, детка, – Лукас взял у Мии штопор и открыл бутылку.
Она быстро похлопала его по заднице, а затем подошла к плите, чтобы помешать все, что было в кастрюле.
– Что именно произошло? – спросила она меня.
– Трудно сказать, что именно. У нас было то, что я считала потрясающим, пару недель, а потом бум – это просто взорвалось.
– Взорвалось? – спросила она, поднимаясь на цыпочки, чтобы достать с верхней полки большую неглубокую миску. – Или он все испортил?
Лукас поставил передо мной бокал вина.
– Знаешь, Миа, это может быть что-то вроде личного дела, – сказал он жене.
Она обернулась, и бросила на него неодобрительный взгляд.
– Девушки любят говорить о таких вещах. Уходи, если не хочешь об этом слышать.
Он поднял обе руки.
– Я в порядке, если Эмми в порядке.
– Я в порядке, – вздохнула я. – Я имею в виду, что не против поговорить об этом. Я все еще не отошла от разрыва. Отвечая на твой вопрос, да, он все испортил. Думаю, мы стали слишком близки для его комфорта.
Лукас прислонился спиной к стойке, держа в руке бокал с вином, и кивнул.
– Звучит как типичный поступок парня.
Миа вылила все, что разогрела, в миску и взяла ложку из ящика, закрыв ящик бедром.
– Дорогой, нарежь, пожалуйста, багет на стойке, – попросила она Лукаса.
– Конечно.
– Так ты думаешь, он специально все испортил? – она поставила передо мной миску и ложку. – Вот. Говяжий бургиньон лечит все.
Я вдохнула ароматное, исходящее паром рагу, и у меня потекли слюнки.
– Возможно, ты права. Запах невероятный.
Миа улыбнулась, и подняла свой бокал.
– Приятного аппетита.
Я взяла ложку, и принялась за еду, рассказывая им все в подробностях – насколько осторожной, как мне казалось, я была; как замечательно видеть, как Нейт взрослеет и начинает любить свою маленькую дочь; как на меня подействовали изменения в нем; как изучение истории его семьи и посещение дома его детства открыли так много нового о его эмоциональном облике. Они задумчиво слушали, сочувственно комментировали, наливали еще вина.
– Но в итоге либо он совсем не изменился, и я увидела только то, что хотела увидеть, либо он испугался, и решил закончить отношения, пока они не зашли дальше, – я протерла дно своей миски кусочком хлеба.
– Хм, – Миа поднесла свой бокал с вином к губам. К этому времени она сидела на табурете рядом со мной.
– Думаю, он испугался, – сказал Лукас. – Так же, как и Миа.
Я удивленно посмотрела на своего родственника.
– Что? – вскрикнула Миа, усаживаясь повыше. – Я не испугалась. Это все ты: «Брак бесполезен, и я никогда не хочу детей», – она изобразила его глубокий голос и подчеркнула его французский акцент.
Он рассмеялся.
– Но сразу после нашей встречи, когда мы еще были во Франции в конце твоего отпуска, ты хотела все отменить. Я хотел посмотреть, к чему это может привести.
– Ох, да, – позвоночник Мии слегка расслабился. – Я всегда забываю об этом, – она немного успокоилась. – Но я сделала это только потому, что думала, что в конечном итоге для нас нет никакой надежды – я хотела мужа и семью в 30 лет, а мне уже было 28…
– 27, – перебил Лукас с плутовской ухмылкой на лице.
Миа бросила на него взгляд.
– Ладно, мне было 27, – исправилась она, – но я знала, чего хочу, и это было именно то, чего ты не хотел. Я не понимала, как у нас все получится, и не хотела, чтобы мне было больно. Я была наполовину влюблена в тебя.
– О, ты была полностью влюблена в меня, – он выпил, его глаза искрились озорством над ободком бокала.
– Как вы это сделали? – спросила я, глядя туда-сюда между ними двумя. – Заставили это работать, я имею в виду.
– Я научил ее жить моментом, – сказал Лукас. – Перестать зацикливаться на своих глупых жизненных сроках.
– А я научила его быть открытым к идее пожизненных обязательств, – сказала Миа, бросив на него язвительный взгляд. – Показала ему, как удивительно было бы быть женатым на мне.
– И она была права. Так и есть, – он подошел и поцеловал губы своей жены, оставив на них улыбку. – В итоге – это было доверие, терпение и компромисс, – Лукас достал еще одну бутылку из винного холодильника. – Мне открыть ее?
– Который час? – спросила Миа.
Лукас посмотрел на часы.
– Едва перевалило за 10.
– Да, открывай, – они обменялись взглядами, которые я не совсем поняла.
Мне очень хотелось выпить еще бокал вина, но я не хотела мешать им спать.
– Если вам, ребята, нужно лечь спать, я тоже не против, – сказала я, вытирая рот салфеткой. – Я знаю, что уже поздно, и дети встанут рано.
– Нет! – Миа повернулась ко мне лицом с такой яркой улыбкой, что я чуть не подумала, что она фальшивая. – Нет, я тоже хочу еще один бокал. И мы не устали.
– Вовсе нет, – сказал Лукас, вытаскивая пробку из второй бутылки.
Я не была уверена, что верю им, но мне трудно сказать «нет» вину и хорошей беседе, и мне нравилось быть рядом с Мией и Лукасом. Как и с Коко и Ником, они были так непринужденны друг с другом. Они нашли свой путь. Не все было солнечно и радужно, было еще достаточно много поддразниваний, закатывания глаз и подшучивания, но под этим скрывалась невероятная химия, невысказанная любовь и поддержка. Это ощущалось в воздухе между ними. Они восхищались друг другом, и желали друг друга. После моего разочарования было приятно осознавать, что это все же существует.
Мы перешли в противоположный конец комнаты, и расположились на большой, удобной мебели перед камином. Миа и Лукас сели рядом друг с другом на диване, а я свернулась калачиком в кресле. Я спросила о вине, которое мы пили, и Лукас с энтузиазмом рассказал о том, каких успехов он добился с некоторыми сортами винограда, которые здесь мало кто пробует. В середине этого разговора Лукас получил сообщение, и отлучился, чтобы сделать быстрый телефонный звонок. Когда он вернулся через 10 минут, Миа рассказывала о мероприятиях, которые она запланировала для винодельни на это лето, и о том, что новые коттеджи для гостей почти полностью забронированы с мая по сентябрь. Но я обратила внимание на то, как она смотрела на часы над камином.
В конце концов, она зевнула, и театрально потянулась.
– Что ж, должна признать, я устала.
– Я тоже, – сказала я. Мы прикончили вторую бутылку вина некоторое время назад, и меня приятно клонило в сон. Я посмотрела на свой телефон. – Ого, уже 11.
– Я провожу тебя до коттеджа, – сказала Миа, поднимаясь на ноги. – Дай мне только взять свитер.
Я встала и отнесла свой бокал с вином на кухню, поставив его на стойку. Лукас начал выключать свет.
– Большое спасибо за ужин и вино, – сказала я ему. – Все было очень вкусно.
– Всегда пожалуйста, – ответил он.
Появилась Миа в сером свитере.
– Готова? – она потянула меня за руку.
– Да. Спокойной ночи, Лукас, – сказала я.
Он посмотрел на нас, и улыбнулся.
– Спокойной ночи.
Миа практически потянула меня за собой по коридору и через заднюю дверь. Снаружи она помчалась по извилистой гравийной дорожке с довольно хорошей скоростью.
Я засмеялась, стараясь не отставать.
– Здесь пожар? Мои каблуки тонут в гравии.
– Ох, прости. Нет, просто прохладно. Я хочу, чтобы ты укрылась в своем коттедже, – но она немного помедлила, доставая из кармана телефон и проверяя экран.
Я вдохнула прохладный ночной воздух, пахнущий влажной землей и приближающейся весной. Откинув голову назад, я посмотрела на небо.
– Слишком облачно для звезд, – сказала я со вздохом. – Для меня нет желаний.
Миа посмотрела на меня.
– А что бы ты загадала?
Я горестно улыбнулась, опустив взгляд на свои туфли, хрустящие по гравию.
– Сегодня вечером, думаю, я бы пожелала какого-нибудь знака, что я не сумасшедшая – чего-то, что показало бы мне, что любовь, которую я ищу, действительно возможна. А не просто мечта.
Миа положила руки мне на плечи и сжала их.
Мы прошли мимо нескольких гостевых коттеджей, прежде чем она направила меня в сторону от главной тропинки по более узкой, которая привела прямо к двери очаровательного одноэтажного каменного строения, имитирующего внешний вид винодельни и их дома, вплоть до круто наклоненной крыши и голубых ставней. У входной двери она снова достала свой телефон.
– Ну, у меня нет звезд, чтобы предложить тебе, но сейчас 11:11, – она показала мне экран. – Ты все еще можешь загадать желание.
Я вздохнула, чувствуя себя немного неловко от того, что все еще верю в эти вещи.
– Нет, это глупо. Мои желания никогда не сбываются.
– Никогда не знаешь, – сказала она. – Лучше сделай это на всякий случай.
Вздохнув, я закрыла глаза и загадала желание, немного изменив его.
Если ты где-то там, любовь всей моей жизни, найди меня.
Когда я открыла их, Миа судорожно обшаривала карманы своего свитера.
– О Боже, ты не поверишь. Я забыла ключ.
– Не беспокойся, – сказала я. – Я делаю это постоянно, и Нейту всегда приходится меня спасать. Я схожу обратно с тобой.
– Нет смысла идти вдвоем. У тебя туфли на каблуках, а я на плоской подошве. Сейчас вернусь.
Не сказав больше ни слова, она ушла вверх по гравийной дорожке, оставив меня одну в темноте.
Не прошло и 20 секунд, как я снова услышала шаги, но это были не ее шаги. Они были тяжелее, медленнее. Я прищурилась на приближающуюся ко мне фигуру – кто-то выше, крупнее и шире Мии. Не успела я даже занервничать, как услышала его голос.
– Слышал, у тебя нет ключа.
– Нейт? – я моргнула, когда он подошел ближе, но он не исчез. На нем был костюм и галстук, как будто он только что пришел с работы, и мое сердце заколотилось при виде него. – Что ты здесь делаешь?
– Ну, это была самая безумная вещь. Я посмотрел на часы и заметил, что уже 11:11, поэтому я загадал желание.
Я едва могла дышать.
– Что ты загадал?
Теперь он был прямо передо мной.
– Я загадал еще один шанс сказать самой красивой девушке в мире, что я люблю ее, что мне жаль, и что, хотя я не заслуживаю ее, я надеюсь, что она поверит мне, когда скажу ей, что она единственная для меня, и я никогда не должен был отпускать ее.
По моему позвоночнику пробежали мурашки.
– Ну, вот твой шанс. Скажи мне.
Он прислонился своим лбом к моему, и понизил голос.
– Только ты, Эмми. И всегда только ты.
Я хотела верить ему, но мне было страшно. Положив руки ему на грудь, я прижалась к нему.
– Что изменилось, Нейт? Как я могу верить, что ты не разобьешь мое сердце снова?
Он обвил руками мою талию и притянул меня к себе, крепко и надежно.
– Изменилось то, что я понял, как ошибался, думая, что могу контролировать свои чувства к тебе. Я думал, что это сделает меня сильнее, лучше, если я никогда никого не буду любить, потому что считал любовь слабостью. То, чего нужно бояться. Я всегда думал, что буду счастливее в одиночестве, но это не так. Отчасти я говорил себе никогда не прикасаться к тебе, потому что глубоко внутри я слишком сильно этого хотел. Это пугало меня.
– Я тоже хотела тебя, – призналась я, – но больше всего, я хотела быть особенной для тебя. Я не хотела быть похожей на тех девушек, которые выходят из твоей квартиры по утрам в воскресенье.
Он поморщился, его глаза ненадолго закрылись.
– Ты никогда не была такой. Я боролся с тем, что чувствовал к тебе, когда появилась Пейсли. Ты была рядом со мной все это время, на каждом шагу. Я бы потерялся без тебя.
– В тебе было все, чтобы стать хорошим отцом, я знаю это наверняка. Тебе просто нужна была уверенность.
– Ты была мне нужна. Я стал намного лучше благодаря тебе. Теперь я понимаю, Эмми, то, что ты говорила об альфа-самцах, которые ведут себя так, как ведут, потому что у них есть кто-то, кого они хотят защитить. Слишком долго я заботился о защите только самого себя. Теперь меня волнуете только ты и Пейсли, и нет ничего, что я не сделал бы для тебя. Ничего. И я не боюсь показать это.
– Или принять это? – я бросила ему вызов. – Я люблю по-крупному, Нейт. Я ничего не могу с этим поделать. И я не хочу сдерживаться.
– Я хочу все, все, что ты можешь дать, – он сжал меня. – Скажи мне, что еще не слишком поздно.
– Не слишком…
Он прижался своим ртом к моему, поднимая меня прямо с земли. Его тело выгнулось назад, а мое изогнулось вдоль его.
– Я сделаю тебя счастливой, Эмми. Обещаю. Так долго, как ты мне позволишь.
Возможно, мне не следовало верить в это, но я поверила.
Он поставил меня на ноги и достал из кармана ключ.
– Вот ключ от твоего коттеджа. Если ты хочешь провести со мной ночь, я останусь. Если ты попросишь меня уйти, я уйду.
– Единственное, о чем я хочу тебя спросить, это как ты вообще достал этот ключ, – я взяла его у него и открыла дверь коттеджа. – Но этот разговор может подождать.
Он усмехнулся.
– Я так рад слышать это от тебя.
Едва за нами закрылась дверь, мы прильнули друг к другу, прижимаясь и цепляясь, отчаянно пытаясь наверстать упущенное время и доказать друг другу, что мы имели в виду то, что сказали. Я чувствовала в поцелуе Нейта, в его прикосновениях, в его теле, что он любит меня безоговорочно, что он освободился от цепей, которые его сдерживали. Он всегда был сильным, агрессивным любовником, но в этот раз что-то изменилось. Он был более страстным, более раскованным, более непринужденным, чем когда-либо прежде – особенно в словах.
Снова и снова он говорил мне, что любит меня.
Шептал это мне в губы, когда мы срывали одежду с тел друг друга. Шептал это между поцелуями в грудь, в живот, в каждую часть моего тела. Он произносил эти слова, когда нес меня в дальний конец коттеджа, где меня ждала кровать королевского размера. Я поняла, что он, должно быть, зашел туда заранее, потому что десятки зажженных свечей были расставлены по комнате, мягко мерцая в темноте.
Он положил меня на кровать и накрыл мое тело своим, и я открыла ему все – свои руки, губы, ноги, сердце. Я тоже больше не пыталась сдерживаться. Я изо всех сил извивалась, заставляя его лечь на спину, чтобы осыпать поцелуями его лицо и грудь, провести руками по твердым линиям его тела, посмотреть ему в глаза, пока я опускалась на него, а его член медленно скользил внутри меня.
– Я желала тебя, – сказала я ему, когда он был погружен в меня до упора. – Этого. Нас.
– Я тоже, – он сел так, что мы оказались грудь к груди, рот ко рту, руками обхватывая друг друга. – В ту самую первую ночь, когда ты сказала мне загадать желание, я загадал, чтобы следующий мужчина, в которого ты влюбишься, полюбил тебя в ответ так, как ты того заслуживаешь. И он любит, – мы начали двигаться вместе, наши тела идеально подходили друг другу, наш ритм был идеально синхронизирован. – Клянусь Богом, он любит.
В конце концов, он взял верх, опрокинув меня на спину и войдя в меня сильнее, быстрее и глубже – так глубоко, что я задыхалась, вскрикивала от шока, и отчаянно выгибалась под ним, мое тело жаждало и удовольствия, и боли.
Но больше всего я жаждала этого затянувшегося момента совместного блаженства, последних секунд головокружительного подъема, мучительного зависания на краю пропасти, судорожного дыхания, когда мы захватывали друг друга, изысканной спирали пульсирующего свободного падения, момента, когда наши тела, переплетены, неразделимы, едины.
– Скажи мне еще раз, – прошептала я, задыхаясь, когда наши сердца отказывались успокоиться, даже после того, как его и мое тело обмякли, и его грудь тяжело навалилась на мою.
Он поднял голову и посмотрел на меня сверху вниз. Смахнул волосы с моего лица.
– Я люблю тебя. Только ты. Всегда только ты.
Я улыбнулась.
– Я же говорила, что желания сбываются.
***
– Не могу в это поверить, – сказала я, качая головой. – Так это Стелла убедила тебя?
Мы лежали в постели поздним утром в пятницу, Нейт лежал на спине, я опиралась локтем на его грудь. Мы очень мало спали, но я чувствовала себя энергичной и отдохнувшей. Живой.
– Типа того. Я имею в виду, я знал, что был несчастен без тебя и что все испортил, но, если бы я не увидел ее в продуктовом магазине возле того дома, о котором я тебе рассказывал, не уверен, что мы были бы там, где мы сейчас, – он заправил мои волосы за ухо. – Ты была права насчет нее. Она быстро проникает под кожу.
– Так и есть, – я сделала мысленную пометку позвонить ей и сказать спасибо, а также перестать раздражаться из-за ее методов психотерапевта. – И она дала тебе номер Мии?
Он кивнул.
– Да. Она сказала мне, что ты уехала на винодельню, и, по сути, сказала: «Если она тебе нужна, докажи это».
Я засияла.
– Я люблю Стеллу. Стелла потрясающая.
– Да.
– И что сказала Миа?
– Ну, сначала я понял, что она не слишком заинтересована в разговоре со мной. Но после того, как я объяснился, она была согласна помочь мне попытаться вернуть тебя.
Я засмеялась.
– А я все думала, почему она всю ночь смотрела на часы, пока мы сидели и пили.
– О да, – его глаза расширились. – Мы очень нервничали по этому поводу. Время должно было быть точным. Я даже приехал сюда в 10:30.
Что-то щелкнуло во мне.
– Значит, это Лукас дал тебе ключ, когда вышел позвонить, – я сделала маленькие воздушные кавычки и закатила глаза. – Какой хитрец!
Нейт усмехнулся.
– Да. Я написал ему сообщение, когда подъехал к винодельне.
– Я все еще не могу в это поверить. Эти двое знали все время! – но я была так счастлива. Чувствовала, что все начинается с чистого листа.
Нейт взглянул на прикроватные часы.
– Мне неприятно это говорить, но я должен скоро уехать. Мне нужно забрать Пейсли в 3.
– Я тоже поеду, – сказала я ему, садясь.
Он выглядел расстроенным.
– Что? Нет, Эм, ты только что приехала. Ты должна остаться на выходные, и отдохнуть. Навестить свою двоюродную сестру. Поговорить о работе. На которую ты все еще можешь устроиться, если захочешь. Я имею в виду, что у нас все получится, несмотря ни на что.
– Я подумаю об этом, – честно сказала я. – Я действительно с нетерпением ждала этого, но мне нравится и то, где я сейчас. У твоей фирмы нет офиса в Траверс-Сити, не так ли?
Он пожал плечами.
– Нет, но это не значит, что я не смогу найти здесь другую работу. Люди разводятся повсюду. Каждый день.
Я застонала, спрыгивая с кровати.
– Не-е-ейт.
Он потянулся, и схватил меня за руку, притянув обратно в кровать и перетащив меня к себе на колени.
– Эй.
– Что?
– Мы разные.
Я подняла одну бровь.
– О, да?
– Да, – он поцеловал меня, и прикоснулся своим лбом к моему. – Но только ты. Всегда только ты.
Почему-то я знала, что это правда.
