Текст книги "Прима (ЛП)"

Автор книги: Мэгги Райан

Соавторы: Альта Хенсли
сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц)

– Это не будет по-женски, но я без колебаний опрокину тебя снова, если ты не покажешь мне, какими именно приемами ты владеешь.

Эта колкость – то, что мне было нужно… и волны похоти, которые я чувствовал, охватывая нас обоих. – Осторожнее с просьбами, – сказал я, вставая, но только для того, чтобы снять с себя остатки одежды.

Ее глаза не отрывались от моих, пока я не опустил руку, чтобы сжать в кулак свою эрекцию. Тогда она улыбнулась и облизнула губы.

– Хватит болтать. Трахни меня, Алек. Трахни меня жестко. Трахай меня быстро. Я хочу большего. Намного большего.

11

Клара

Я была сильной.

Но не настолько, чтобы противостоять ему.

На этой сцене, в этот момент, он разрушал мой обет безбрачия так же легко, как мы сбрасывали одежду.

Я была всего лишь женщиной. Женщина со жгучей потребностью и голодом, которые я не могла контролировать.

Независимо от того, как я изменилась за прошедшие годы, я знала, что я токсична. У меня было много багажа. К тому же Юрий уже предупредил меня, чтобы я не связывалась с Алеком. Я не должна быть здесь, делать это, но как, черт возьми, я должна была сопротивляться?

Алек был чертовски красив, соблазнителен, как грех, и у нас было много общего, помимо неконтролируемого сексуального влечения. Как можно было ожидать, что я буду держаться подальше от человека, в которого, как мне казалось, я могу сильно влюбиться?

Алек был моей следующей зависимостью. Я знала это. Я чувствовала это. Но у меня больше не было желания бороться с этим влечением.

Между мной и Алеком что-то было. Что-то интенсивное, мощная связь, которая не желала прекращаться, и это было не то, что я испытывала раньше. Мне очень хотелось исследовать это дальше, какими бы ни были последствия.

– Я тебя предупреждал, – прорычал он, лежа надо мной и упираясь ладонями в деревянные доски сцены. – Не забывай об этом.

Его губы слишком легко и очень коротко коснулись моего рта, а затем переместились вниз и провели по шее, заставив меня застонать и вздрогнуть, когда я повернула голову в сторону, предоставляя ему больше доступа. Его язык лизнул мою ключицу, и по моей коже побежали мурашки. Я была настолько погружена в ощущения, которые он создавал, что даже не заметила, как его рука скользнула под меня, чтобы расстегнуть лифчик, пока он не стянул с меня его.

– Алек…

– Ш-ш-ш, – сказал он с улыбкой и таким взглядом, что моя киска сжалась в ожидании того, что должно было произойти. Возможно, я должна была быть шокирована тем, что этот мужчина не приступил сразу же к удовлетворению своих потребностей, но вместо этого он сменил положение и приподнялся на локте, а указательный палец его свободной руки проследил за контуром татуировки на моей груди. Его прикосновения были легкими, но я чувствовала жжение, сравнимое с тем, которое испытывала от иглы, снова и снова входившей в мою кожу для нанесения чернил.

– Расскажи мне историю, – сказал Алексей, когда его палец продолжил свой путь. – Почему голубь?

Он не спросил, почему я сделала татуировку, почему я нарушила

одно из негласных кардинальных правил для балерин. Вместо этого он просто спросил, почему я выбрала именно эту татуировку. Я могла бы соврать, придумать какую-нибудь историю, но не стала.

– Чтобы освободиться, – тихо начала я. – Голубь символизирует конец хаоса и травматических циклов, в которые я постоянно попадала. Как только я поняла, что единственный способ двигаться вперед – это остановиться и принять ошибки своего прошлого… Я была готова к периоду обновления. Это напоминание о том, что новые начинания возможны. Что я могу оставить уродство и боль позади.

– И полет к новым горизонтам, – тихо произнес Алексей за мгновение до того, как его голова опустилась, и он поцеловал чернила так же нежно, как прорисовывал их. – Это прекрасный символ невероятной женщины.

Мои глаза заблестели, и я закрыла их. Я дала ему возможность заглянуть в свое сердце, но еще не была готова позволить ему заглянуть в мою душу.

Я не могла молчать… не тогда, когда он снова коснулся моей кожи, на этот раз его язык нашел мой сосок. Я снова застонала, выгнув спину и задыхаясь, когда его губы сомкнулись вокруг моего левого соска. Когда его язык провел по пульсирующему бутону, я почувствовала жар его эрекции, прижатой к моему животу, что означало, что он вернулся к положению, когда обе его ладони поддерживают его вес надо мной.

Его член был не там, где надо… не там, где я хотела.

Я попыталась исправить это положение, но мои ноги были бесполезны, так как они все еще были подогнуты под меня.

– Нет.

Это слово было произнесено напротив моей груди, его зубы не разжимались, и, тем не менее, оно было сказано с авторитетом, который я не могла оспорить. Я также не могла изменить свое положение, так как его вес давил на меня. Но это не значит, что я не могла двигаться. Я выгнула спину и сдвинула бедра, его член скользнул по моей коже, тепло подсказало мне, что он возбужден не меньше меня, из него вытекала предварительная сперма на мой живот, а его губы и язык оставляли влажный жар на моих сосках.

– Еще, – сказала я, выдвигая свое требование.

Я не лгала, когда говорила, что не хочу нежности. Его предупреждение разожгло мое желание до кипения.

Я хотела грубости.

Я хотела темноты и грязи.

Я чувствовала, что внутри меня сидит демон, сырая и животная часть меня, готовая вырваться наружу. Я умоляла его заставить меня что-то почувствовать, и он выполнял эту просьбу… И все же мне нужно было больше, гораздо больше.

Пока его рот двигался по ложбинке между моими грудями, язык скользил по плоти, обжигая ее с каждым мгновением все жарче, я просунула руку между нами. И в тот момент, когда его губы сомкнулись на моем правом соске, я сомкнула пальцы вокруг его толстого, пульсирующего члена. Его стон заставил меня укрепить свой обхват, от чего моя киска запульсировала.

Боже, он был большим. Огромный, горячий и такой злой, что он не стал сразу же двигаться, чтобы войти в меня, а только начал медленно двигать бедрами, трахая мой кулак, даже когда он продолжал пробовать, лизать и покусывать мою грудь.

В эту игру могут играть двое.

Ослабив хватку, я провела ногтями по его длине. Танцы требовали, чтобы они были короткими и аккуратно ухоженными, но они все равно вызывали реакцию – только не ту, которую я ожидала, пытаясь взять эту маленькую сцену под свой контроль.

Не успела я и глазом моргнуть, как Алексей поднялся, перевернул меня на живот и сильно шлепнул по заднице. Взяв меня за волосы, он дернул назад и приблизил свои губы к моему уху. – Это мой театр. Ты на моей сцене. Ты можешь быть моей партнершей, но не заблуждайся, я контролирую каждое движение, каждое действие. Ты должна следовать моим указаниям, девочка, – прорычал он, когда его рот переместился к моей шее, и он втянул мою плоть между зубами.

– Я не покладистая, – сказала я, задыхаясь, когда посасывание перешло в покусывание. – Я многого требую от партнера…

– Ты не требуешь, – сказал он, сомкнув пальцы вокруг плоти, которую он шлепал, и сильно сжав ее. – Я требую.

Боже, феминистка во мне знала, что я должна протестовать против этого неандертальского утверждения, но моему телу было наплевать на политкорректность. Все, что меня волновало, это чувствовать его руки на себе – буквально на каждом сантиметре кожи. Я пошевелила задницей под рукой, все еще лежащей на моей ягодице.

– Это был лучший шлепок, который ты получала?

– Блядь, – прошептал он, когда мое сердце радостно заколотилось в груди, но это ощущение было противопоставлено мучительной пульсации между ног, умоляющей об освобождении. – Черт возьми, Клара, ты похожа на меня больше, чем я мог надеяться.

Резкий рывок заставил меня поднять голову и повернуться, когда его губы нашли мои, поцелуй был таким же требовательным, как он и обещал, его язык проникал внутрь, танцуя с моим. Я выгнулась, не заботясь о том, насколько развратно я выгляжу, прижимаясь задницей к любой его части, до которой могла дотянуться.

Его стон был прекрасен, как любая симфония, под которую я когда-либо танцевала, а кулак, зажавший мои волосы, служил мне заверением, что он контролирует ситуацию, и не нужно бояться, что он уронит меня, пока мы выступаем вместе в идеальной гармонии.

12

Алек

Я застонал от невероятного ощущения ее прижатия ко мне. Она выгнула спину, тяжело дыша от желания, и мой член стал тверже, чем когда-либо прежде. В этой девушке было что-то очень сексуальное. Госпожа Симёнева не была такой уж невинной, какой казалась на первый взгляд. Мне показалось, что в ней есть нечто большее. Она сказала, что ей нужно чувствовать, что она держит себя под жестким контролем. Я намеревался лишить ее этого. Я действительно хотел открыть ту ее часть, от которой она отказывалась последние несколько лет.

Мысль о том, чтобы развратить Клару, вытащить ее из скорлупы, была чертовски соблазнительной, и я почти не мог этого вынести. Она думала, что знает, чего хочет, но я собирался показать этой маленькой девочке, как сильно и быстро я могу двигаться.

Она толкнулась в меня, чередуя давление и скорость, издеваясь, дразня меня, несмотря на то, что между нами все еще оставалась преграда в виде ее трусиков. Я усмехнулся, даже стиснув зубы. Если бы я не был осторожен, то мог бы забыть о прелюдии и сразу перейти к траху под постоянной властью ее прикосновений.

Черт. Она действительно была женской версией меня.

Как будто мой мозг переключился на другую передачу, я снова схватил ее за волосы и дернул сильнее в сексуальном предупреждении.

Я контролировал ситуацию, и чем раньше она это поймет, тем лучше.

Как бы я ни наслаждался, я не хотел кончать, когда еще так много осталось неизведанного в ее теле. И, судя по тому, как сильно пульсировал мой член, мне нужно было одержать верх. Я все еще не ощутил, как сильно я ее возбуждаю. Я не знал, что ждет меня внутри ее трусиков, и мне нужно было почувствовать, попробовать и понюхать каждую частичку ее возбуждения. Я втайне фантазировал о том, каково это – оказаться внутри нее с того самого момента, как впервые увидел ее тело, и не хотел упускать возможность узнать, какие тайны скрываются за ее непринужденным, бесцеремонным стилем. А когда я услышал ее стоны и мычание при каждом жгучем рывке за волосы, я понял, что эта женщина – моя.

Дав ей еще один сильный шлепок по заднице, я снова перевернул ее, на этот раз на спину. Когда она вздохнула от одного шлепка, я прижался к ней всем телом, целуя ее, чувствуя, как она извивается. Я знал, что она хочет меня, что она была бы рада, если бы я просто взял ее, но этого не должно было произойти – не сейчас. Не сейчас, когда я еще не видел ее лица, искаженного от удовольствия и похоти. Клара казалась такой собранной, такой взвинченной, и мне очень хотелось заставить ее рассыпаться, заставить ее раскрыться. Желая попробовать ее на вкус, я провел ртом по ее телу, делая паузы, чтобы снова полакомиться ее сосками, оттягивая зубами то один, то другой от ее тела. Это вызвало прекрасное шипение, когда она выгнулась дугой, чтобы ослабить давление.

Я наслаждался этим моментом, пытаясь понять, как далеко я могу зайти в отношениях с этой женщиной. Увидеть, насколько она спонтанна и как много боли она может вынести… как далеко на темную сторону я могу ее завести. И по тому, как она вскрикнула от вожделения, когда я откинул голову назад, удлиняя зажатый между зубами нежный бутон, я понял, что нас ждет много греховного удовольствия.

Когда мои губы касались ее кожи, она громко задыхалась, стонала и извивалась, выглядя сексуальнее, чем я когда-либо раньше видел женщину. Может быть, я и развлекался в своей жизни с сексуально авантюрными женщинами, но эта действительно что-то значила для меня. Я чувствовал что-то к Кларе, и это делало все намного более интенсивным. А от того, что ее энергия совпадала с моей, мой член готов был взорваться при мысли о том, что у нас может получиться.

– О, черт, – прошептала она с тревогой, когда мой рот нашел ее бедра. Она дрожала, напрягалась, толкала свою обтянутую трусиками киску мне в лицо, и это меня чертовски сильно заводило. Она не стеснялась. Она точно знала, чего хочет, и я ничуть не удивился, когда она потребовала: – Черт возьми, Алек. Хватит меня дразнить. Пососи меня. Вылижи меня. И ради Бога, трахни меня!.

Уговаривая себя не уступать ее требованиям, но не в силах противиться желанию увидеть ее голую киску еще хоть на секунду, я встретил ее взгляд, схватил в кулак черное кружево и сорвал трусики с ее тела, не заботясь о том, что нежная ткань порвалась, сделав их бесполезными. Отбросив их в сторону, я вдохнул ее сладость. Она была горячей и влажной, и меня совершенно убивало то, что я не вошел в нее прямо сейчас. Мне нужно было попробовать ее. И еще нужно было усвоить урок.

Я наклонился ближе, позволяя своему дыханию струиться по ее клитору, отчего ее дыхание стало коротким и быстрым, а ее пальцы впились в мои волосы, крепко сжимая их, когда она притягивала меня к себе. Потянувшись вверх, я освободил ее руки, взял оба запястья в кулаки и сжал ее руки над головой.

– Непослушная, – проворчал я и опустил голову вниз, туда, где ждала нирвана. Я опустился ниже, проводя поцелуями по ее щели, пока страсть не завязала вокруг меня тугой узел. Я больше не мог сдерживаться, не мог продолжать дразнить, потому что желание пульсировало в моем члене, управляя всеми моими действиями.

Я чередовал погружение языка в нее и щелканье им по ее клитору, удерживая ее в таком положении, что она не могла ничего сделать, кроме как принять все, что я ей давал. Она извивалась и стонала, но я все еще не чувствовал удовлетворения. Я толкнул носом ее ноги пошире, открывая доступ к самому ее центру. Она раскрылась передо мной, ее бедра раздвинулись, когда наслаждение поглотило ее, и я стал еще больше нуждаться в нем.

– Да, – громко выкрикнула она, словно ей было наплевать на то, что ее кто-то слышит. – Блядь, Алек, мне нужен твой член внутри меня. Мне нужно, чтобы ты меня трахнул.

Я погладил ее киску кончиками пальцев. – У тебя грязный рот. – Я шлепнул ее нежную плоть по каждой половинке губок ее киски.

Вскрикнув, она на мгновение замерла, словно шокированная моими действиями, а затем застонала и выгнулась навстречу моей руке. – Ну, а если я сделаю это? Что ты будешь с этим делать?

Ее колкость была слишком сильной. Танец соблазнения, который я пытался поддерживать, достиг эпического темпа. Перевернув ее на живот, я сильно шлепнул ее по заднице. Раздвинув ее ноги, я снова и снова шлепал ее по бледной плоти до тех пор, пока не появился румяный отблеск. Клара не сопротивлялась и не взывала о пощаде. Она оставалась на месте и стонала от каждого удара.

– Тебе нравится, когда тебя шлепают по попке, шалунья? – сквозь стиснутые зубы произнес я, поглаживая ее по выгнутой попке.

– Еще. Сильнее, – стонала она в перерывах между восхитительными хныканьями от страсти, приподнимая бедра, умоляя о большем.

Я дал ей именно то, что она просила, шлепая ее по своему усмотрению и уже не сдерживаясь, нанося одну порцию жгучих шлепков за другой. Меня уже не волновало, сможет ли она выдержать боль. Было очевидно, что сможет. О да, эта девчонка будет чувствовать мое наказание до тех пор, пока не взмолится о пощаде. И когда ее стоны перешли в крики и вздохи, я понял, что овладел этим танцем.

– Пожалуйста, Алек. Пожалуйста, трахни меня. Я больше не могу, – умоляла она.

– Умоляй сильнее, – приказал я, раздвигая ее попку и шлепая ее анус кончиками пальцев.

Визжа, она выгнулась навстречу моей руке: – О, блядь! Пожалуйста! Я умоляю тебя. Трахни меня. Пожалуйста.

Я шлепнул ее по анусу в последний раз, а затем снова перевернул ее на спину. Широко расставив ноги, я еще несколько раз шлепнул ее по киске, и она резко вскрикнула, когда кончики моих пальцев коснулись ее возбужденного клитора, после чего я переместился к ее грудям и стал шлепать их пальцами, мокрыми от соков ее киски.

– Алек! – Ее глаза были закрыты, когда она выгнула спину дугой. – Пожалуйста, – едва слышно прошептала она, медленно открывая глаза и глядя прямо на меня. Ее взгляда было достаточно, чтобы я чуть не кончил прямо там и тогда.

Мое сердце заколотилось, когда я отодвинул свое лицо от ее лица. Я огляделся по сторонам, вспоминая все, что произошло с момента знакомства с этой женщиной, и только потом снова обратил свой взор на красавицу, лежавшую подо мной. Золотистые локоны рассыпались вокруг нее, словно ореол на фоне темного дерева сцены. Ее грудь быстро вздымалась и опускалась, привлекая мое внимание то к голубке, то к трепещущей поверхности ее плоского живота. Это она умоляла, а я в это время сходил с ума. Я понимал, что не смогу долго продолжать, если мой член не окажется глубоко внутри нее.

Я расположился над ее извивающимся телом. – Ты не только великолепна и потрясающе танцуешь, но ты действительно невероятная женщина, Клара.

Я улыбнулся ей, прежде чем она притянула меня к себе для еще одного глубокого и страстного поцелуя. Пока мои руки перебирали ее волосы, а ее ногти впивались в мою спину, я дразнил ее вход головкой своего члена, посылая, как я надеялся, манящие мысли в ее мозг. По тому, как она прижималась ко мне, задыхаясь, как дикий зверь, я понял, что это работает.

Я дал ей возможность почувствовать, насколько сильно я собираюсь ее растянуть.

Я не был маленьким мужчиной и знал, что первый толчок в нее будет болезненным.

Мой член дернулся при мысли о ее крошечном и сладком крике, когда я широко раздвинул ее киску.

Еще не слишком далеко зашедший, чтобы отказаться от здравого смысла, я застонал, перенес свой вес на одну руку и потянулся другой, чтобы стянуть отброшенные в сторону брюки достаточно близко, чтобы достать из кармана презерватив. Оттолкнув брюки, я уже собирался снова перенести вес, чтобы разорвать упаковку, как вдруг ее у меня отняли. Ухмыляясь, я ждал, пока идеальные белые зубы разорвут фольгу, и ее пальцы вытащат резинку из упаковки. Я накрыл ее губы своими, разжигая страсть поцелуем, пока она надевала презерватив на мой член. Я хотел жестко трахнуть эту девушку. Я хотел свести ее с ума.

Думаю, мы оба понимали, что совершаем безумную ошибку, особенно учитывая, что проклятое предупреждение брата все еще крутилось у меня в голове, но мне было уже наплевать. Я полагал, что Юрий, скорее всего, думает, что защищает меня, или, возможно, предупреждает Клару, пытаясь защитить ее каким-то извращенным способом. В любом случае, я был уверен, что мы сами о себе позаботимся.

– Алек…

Я прервал ее, войдя в нее, и заставил ее громко задышать.

– Вот это да, черт…

– За грязный рот тебя накажут, – предупредил я, проталкиваясь в нее еще глубже.

Ее влажная, пульсирующая киска, окружающая мой член, заставила мое сердце на секунду остановиться. Она так хорошо подходила мне. Как я мог устоять перед той, кто вызывал у меня такие чувства? Я вдруг понял, что такое зависимость, ведь я не сомневался, что Клара подсадила меня на себя.

Я не сомневался, что Клара приковала меня к себе сразу же, как только наши тела соединились.

Когда я скользил в ней, а она прижималась ко мне, я понимал, что она наконец-то отпускает всю боль, печаль, одиночество и отчаяние последних лет, позволяя им улетучиваться с каждым толчком моего члена в ее тело. Остались только я и Клара. Ее тугая киска, ее пухлые губы, целующие меня, ее упоительные стоны и жар ее тела, ставшего для меня всем, – все это было единственным, что существовало на этой сцене.

Она стала еще сильнее насаживаться на меня, цепляясь за меня всеми силами, пока ее стенки сжимались вокруг моего ствола.

– Вот так, – ворковал я. – Малышка, продолжай ласкать меня.

Я был доминантом, самцом, альфой, и все же мое сердце трепетало от возбуждения. У меня было сильное, сильное чувство, что это будет началом чего-то нового, чего-то удивительного, и мне не терпелось увидеть, к чему это нас приведет. Черт возьми, я не был настолько глуп, чтобы думать, что все будет легко или как в сказке, где дорога безошибочно ведет к счастливой жизни. Я знал, что будет трудно, но я был готов принять это, встретить каждое препятствие. Как и Клара, я столкнулся с целым рядом трудностей в своем прошлом, и все же мы оба каким-то образом добрались до этого момента. Я был уверен, что смогу справиться с любыми препятствиями, которые могут нам встретиться на этом пути.

– Сейчас, Клара. Кончай, – потребовал я, чувствуя, как подтягиваются мои яйца.

С криком она повиновалась, ее голова откинулась назад, и она взорвалась. Ее конвульсии привели к тому, что ее киска, как тиски, сомкнулась вокруг моего члена, и каждое сокращение было такой силы, что я был совершенно не в состоянии сопротивляться.

Когда я, наконец, взорвался, получив долгожданную разрядку, и моя сперма хлынула в презерватив, губы Клары плотно прижались к моим, еще сильнее сближая нас.

Она была моей.

Я был уверен в этом, и как бы тяжело мне ни было, я совершенно не собирался ее отпускать.

– Ух ты, – тихо сказала Клара и захихикала, когда мы, задыхаясь, рухнули рядом друг с другом. – Это было… это было… Я даже не знаю, как это было…

Улыбаясь, я притянул ее к себе для еще одного глубокого и страстного поцелуя, прежде чем она успела произнести хоть слово. Мы оба лежали обнаженные в центре сцены театра, о котором я только мечтал, и мне не хотелось, чтобы эта ночь заканчивалась. Как бы мне ни хотелось завладеть Кларой, сделать ее своей, я также не хотел, чтобы разговор пошел в другую сторону, испортив волшебную ночь.

Я уговорил ее вернуться к любимому ремеслу.

Я попросил ее довериться мне, довериться себе, и она выполнила эту просьбу.

Я наблюдал, как она общается с другими танцорами, с грацией и решимостью доказать, что они не правы.

Я видел, как она превращалась из угрюмой в потрясающую во время сегодняшнего танца.

Я принял несколько разумных решений… и теперь я здесь, после секса с самой замечательной женщиной на планете.

Она могла считать это своей победой, но истинным победителем был я.

– Знаешь, ты был прав, – тихо сказала она, когда я, наконец, перевел дух.

Откинув золотистый локон, прилипший к щеке, я провел пальцами по шелковистой пряди. – Боюсь, тебе придется уточнить.

Хихикнув, она шлепнула меня по груди. – Много высокомерия?

Потянувшись вниз, я ущипнул сосок так сильно, что она вскрикнула, хотя ее улыбка не сходила с лица. – Осторожнее, малышка, если не хочешь поплатиться за это.

Мой член начал возбуждаться и принимать внимание, когда она сексуально задвигала бедрами. – Я не помню, чтобы я читала о том, что за честность нужно платить штраф.

– Может быть, и так, но уверяю тебя, там была как минимум пара строк о том, что твой босс полностью контролирует ситуацию, так что… – Проведя пальцами по плоскости ее живота, пока они не сомкнулись вокруг ее клитора, я изогнул бровь и добавил: – Если я заявлю, что с тебя причитается штраф, то единственным твоим ответом будет "Да, сэр".

Ее руки вцепились в мои волосы, и, притянув мой рот к своему, она прошептала – Да, сэр, – а затем издала членораздельный горловой стон, когда я сомкнул пальцы вокруг ее сверхчувствительного маленького пучка нервов и ущипнул.

Второй раз был быстрее, но не менее приятным, чем первый. Крик Клары разнесся эхом по театру, и к нему присоединился мой рев, когда я кончил во второй презерватив. Я не был уверен, что мы могли бы пошевелиться, если бы от этого зависела наша жизнь, когда мы лежали обнаженные на сцене. Прошло несколько минут, прежде чем она зашевелилась рядом со мной, ее пальцы провели по мышцам моей груди.

– Ты так и не сказала, в чем я был прав, – напомнил я ей, не то чтобы высокомерно, но с любопытством, что она имела в виду.

– В том, что ты танцор, – сказала она с улыбкой. – Вы действительно обладаете невероятными движениями, господин Волков.

Удовольствие захлестнуло меня, и я усмехнулся, найдя в себе силы притянуть ее к себе и поцеловать в губы, слегка припухшие от наших предыдущих поцелуев.

– Только потому, что у меня был партнер, который слышит музыку вокруг нас, не играя ни на одном инструменте. – С этими словами я снова целовал ее, пока, наконец, не отстранился.

– Как бы я ни хотела остаться здесь с тобой, мне нужно вернуться домой, чтобы проведать бабушку, – сказала она, тихо вздохнув.

Назовите меня старомодным, но я чувствовал сильную потребность поступить по-джентльменски, особенно в том случае, когда совсем недавно я поступил совсем наоборот. Несмотря на то, что раньше я, возможно, не всегда вел себя подобным образом, желание поступить так сейчас было еще одним отличием того, что было у меня с Кларой, от того, что было у меня с бесчисленным количеством других женщин в моем прошлом.

– Я отвезу тебя домой.

Она засмеялась. – Не стоит беспокоиться. Я на машине.

Не задумываясь, я провел рукой по ее заднице.

– Тогда я провожу тебя до машины.

Она покачала головой, провела рукой по тому месту, которое я отшлепал.

и улыбнулась. – Я имела в виду, что это звучит прекрасно, спасибо.

Мы встали, медленно одеваясь, но нас не разделяло ни мгновения, потому что мы продолжали улыбаться друг другу и мило шутить. Когда она спросила, где ее трусики, я показал бесполезный клочок кружева, и она рассмеялась.

– Вы должны мне трусики, господин Волков.

– Да ты можешь до конца жизни ходить без трусов, – ответил я, демонстрируя, как мало меня волнует нижнее белье, и натянул брюки, не надевая боксеры.

Ее глаза расширились, а затем она пожала плечами. – Как скажешь, – сказала она, спустившись со ступенек сцены, затем повернулась и наклонилась, в результате чего подол ее платья приподнялся, открывая мне полный вид на ее задницу.

– Ты что, только что меня надула? – спросил я в недоумении, стоя над ней.

– Просто забираю свои туфли, – невинно ответила она, поднимая одну из них, чтобы доказать свою правоту.

– Отлично, ты победила, – сказал я, спрыгивая со сцены, чтобы присоединиться к ней. – Мне бы не хотелось, чтобы ты подхватила воспаление легких из-за того, что ходишь голая.

– Как мило, что ты заботишься о моем здоровье, – сказала она, хлопая ресницами, когда наклонилась, чтобы поднять другую туфлю.

Я шлепнул ее по заднице, потому что что еще может сделать мужчина, когда мишень так красиво подана? Она завизжала, а я захихикал. Обычно я ненавидел процесс одевания. Я находил это неловким и не знал, что сказать или сделать, но сейчас, с Кларой, это было действительно правильно.

– Я не уверена, что смогу сосредоточиться на завтрашних репетициях после того, что произошло здесь сегодня вечером, – сказала она.

Я улыбнулся, притянув ее к себе. – Ты непревзойденный профессионал, Клара. Я уверен, что ты сможешь придумать, как это сделать. Если же нет, то я уверен, что смогу найти способ напомнить тебе, как себя вести, – сказал я, снова поцеловав ее. – Хотя, признаюсь, репетиция не сравнится с тем изысканным представлением, свидетелем которого ты позволила мне стать сегодня, – добавил я. Взяв ее за руку, я вывел ее из театра, который уже никогда не будет казаться мне таким же, как прежде.