Текст книги "Ориэлла"

Автор книги: Мэгги Фьюри

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 43 страниц)

Хеллорин удовлетворенно вздохнул. Уже многие столетия эта картина не переставала трогать его сердце. Он улыбнулся Эйлин, которая словно завороженная стояла рядом. Ее лицо светилось восхищением.

– Прекрасно, правда? Не опишешь словами, – пробормотал он. – Как бы ни было горько изгнание, неужели даже эта красота не смягчит твою печаль, фея?

Эйлин вздохнула.

– Возможно, с течением времени…

– Да, время.., время в конце концов излечивает все. – Увидев, как недоверчиво нахмурилась фея, Хеллорин поспешил обнадежить ее. – Твое изгнание необязательно будет вечным, фея – только пока мы сами заключены здесь.

– Что? – воскликнула Эйлин. – Не понимаю.

– Видишь ли, все это связано с нашей магией, с нашими возможностями, – объяснил Лесной Владыка. – Власть наших Целителей не распространяется на ваш мир, но когда Фаэри перестанут быть изгнанниками, наши целительные силы утратят эти ограничения. Тогда ты сможешь спокойно вернуться домой и жить мирно и счастливо, как и прежде.

Эйлин все еще хмурилась.

– Но я думала, что древний Волшебный Народ заточил вас навеки.

– А, конечно! Теперь я понимаю твое недоумение. Я поведал о пророчестве Д'Арвану и Маре, но забыл, что ты тоже об этом не знаешь. Однако ты устала, а голая поляна не место для долгих рассказов. Вернемся назад, фея, и когда ты отдохнешь и восстановишь силы, я расскажу тебе все, что ты пожелаешь узнать.

***

– Так, значит, ваша – то есть наша – свобода зависит от того, когда придет Единственный и потребует Пламенеющий Меч? – Эйлин снова почувствовала разочарование. Она уже почти жалела, что Хеллорин посвятил ее в эту необычайную историю. Зыбкое пророчество было слишком тонкой ниточкой, а ведь на ней висели все ее надежды.

– Не смотри на меня так. – Хеллорин взял ее за руку. – Поверь мне, если бы ты знала Драконий Народ, как знал его я, ты бы сразу успокоилась. Колесо пришло в движение, и нам остается только ждать.

– Да, но сколько? – Слеза дрожала на ресницах Эйлин. – Колесо пришло в движение, как ты говоришь, в нашем мире. Но моя дочь в опасности, Нексис во власти тирана, Волшебный Народ предался злу – а Мара с Д'Арваном одни в лесу и делают бог знает что с этим твоим Мечом… – ее слова потонули в громком всхлипе. – Я нужна им, Хеллорин! А я здесь – в этом Нигде – сбиваю каблуки и даже не знаю, что там происходит…

– Тише, фея, тише, – успокоил ее Хеллорин. – По крайней мере тут я могу тебе помочь. Идем, Эйлин, я хочу показать тебе еще одно чудо.

Взяв волшебницу за руку, он повел ее в самый дальний конец зала. Там Эйлин с изумлением увидела короткую лестницу, ведущую в никуда. Они просто поднялись по ней и уперлись в стену, скрытую богатой занавесью из зеленой с золотом парчи. Хеллорин пропустил фею вперед и откинул ткань.

У Эйлин перехватило дыхание. Там, высоко в стене, было чудесное окно – мерцающий многогранный кристалл, – выполненное в форме солнца с расходящимися лучами. Расположенные по краям яркие камни наполняли комнату неповторимым, волшебным светом, а в центре сиял гладкий матовый шар, устроенный на уровне глаз.

– Вот, – обняв ее за плечи, Хеллорин подтолкнул ближе. – Посмотри в мое окно.

– О! – Фея заморгала, протерла глаза и прильнула к кристаллу. – Во имя всего святого – да это же Нексис! – Охваченная внезапным подозрением, она резко повернулась к нему. – Это еще один фокус Фаэри?

– Клянусь честью, нет! – Глаза Лесного Владыки гневно сверкнули. – Боги, будь я проклят, если ты не самое упрямое и самое злобное создание в этих стенах… – Он вдруг рассмеялся и тихонько покачал головой. – Н-да, но я не наслаждался такой битвой умов с тех пор, как потерял свою Адрину. Поверь мне, Эйлин: тебя я не стал бы обманывать. Это мое окно в мир, оставленное мне твоими несносными предками, без сомнения, для того, чтобы мучить меня зрелищем недостижимого. Именно через это окно я впервые увидел Адрину, которая собирала травы в лесу. – Он вздохнул. – В тот день, когда я потерял ее, я приказал занавесить окно и с тех пор ни разу в него не смотрел. Но если тебе будет от этого легче, фея, мы станем приходить сюда, когда захочешь, и вместе смотреть на ваш мир, пока нашему изгнанию не придет конец.

Глубоко тронутая его добротой волшебница подняла глаза на Повелителя Фаэри. Как ее предки могли быть настолько жестоки, чтобы заточить вдали от мира столь величественное и великодушное создание? Ее пальцы сжали руку Хеллорина, и впервые за все время их знакомства она улыбнулась ему.

– Спасибо тебе. Владыка, – просто сказала она. – Мне бы очень этого хотелось.

Глава 26. СДЕЛКА СО СМЕРТЬЮ

И вот, после долгой череды мучительных дней, выносливость Анвара подошла к концу – он метался в бреду, и надсмотрщик подошел и брезгливо перевернул его носком сандалии.

– Парень готов. – Слова странно отдались в угасающем сознании Анвара. – Отправляй остальных, а этим мы займемся позже. Обидно – он уже выиграл для меня пари на месяц, и протяни он еще пару недель, я заработал бы куда больше!

Это было последнее, что слышал Анвар, – его затягивало куда-то вниз, в спиральную черноту. Наконец-то вся боль, горечь и усталость покинули его сердце, и юноша с радостью приготовился к последнему путешествию.

***

После разговора с Харином несколько дней Ориэлла занималась только тем, что ела, спала, да еще препиралась с лекарем о том, когда она сможет встать с постели. Поиски Анвара пока не принесли никаких результатов, и ей не терпелось самой заняться этим делом. Но лекарь оставался непреклонен, и, к неудовольствию Ориэллы, Шиа неожиданно и очень твердо встала на сторону сморщенного человечка. Огромная кошка ни на минуту не отходила от деругаки, и волшебница обнаружила, что буквально прикована к постели. Руки и ноги ей заменял великан Боар. В благодарность за его преданность и искреннюю заботу, Ориэлла не стала показывать своего раздражения, но нетерпение девушки, росло с каждым днем.

Харин подолгу беседовал с волшебницей, и она успела многое узнать о городе-государстве Тайбеф, в котором волею судеб оказалась. Это был главный город и северный форпост казалимцев, которые в большинстве своем вели кочевую жизнь на бесплодных равнинах к югу от столицы, в долине великой реки, или ютились в разбросанных поселениях на западе, вверх по течению.

– Жизнь у нас нелегкая, – рассказывал принц, – а казалинцы – непростой народ: неистовые, воинственные и безжалостные к врагам. Мой отец – типичный представитель нашего рода. – Потом он заговорил о своем несчастливом детстве. Матерью Харина была ксандимская принцесса – земли Ксандима лежали по ту сторону пустыни и славились своими легендарными лошадьми. Ксанды захватил девушку во время одного из набегов и насильно сделал своей женой, но дух ее оказался слишком гордым и независимым, чтобы угодить Кизу, и, когда Харин был еще мальчиком, Ксианг в конце концов приказал убийцам утопить королеву и объявил ее смерть несчастным случаем. Все свое детство царский сын провел, слоняясь по дворцу, одинокий и неприкаянный, и в полной мере испытал на себе жестокость собственного отца. Но пока Кизу не выбрал новую царицу, жизнь единственного наследника престола была в безопасности – и вот теперь положение изменилось.

К огромному неудовольствию Ориэллы, принц по-прежнему не хотел отказаться от мысли как-нибудь использовать Анвара для того, чтобы опорочить новую царицу.

– Правда, – задумчиво сказал он, – твой муж может послужить оружием и против моего отца.

– Подожди-ка минуту, – вмешалась Ориэлла, – я не собираюсь подвергать Анвара опасности из-за всяких ваших семейных склок!

–  – Склоки? Ориэлла, да ты не понимаешь, – Харин подался вперед, его глаза сузились. – Твой муж в серьезнейшей опасности, если вообще еще жив. Стоит Кизу узнать, что он хоть каким-то боком связан с новой Кизин, я не дам за жизнь Анвара и песчинки. Не забывай и о самой царице. Я видел ее жестокость и знаю, что она не позволит твоему мужу жить с такой тайной. Нет, я должен ускорить поиски. Необходимо как можно быстрее разыграть этот козырь, и не только ради твоего спокойствия и моего удовольствия, но и ради нашей общей безопасности.

Тем не менее в бесплодных поисках прошло еще четыре дня. Вне себя от нетерпения, Ориэлла наконец отвоевала себе право покинуть постель. Ее настойчивость до того измотала Харина, лекаря и Шиа, что они в конце концов согласились, чтобы Боан осторожно выносил больную наружу и усаживал в удобное кресло, которое ставили в окруженном стенами саду, а больная нога должна была покоиться на низенькой табуреточке. Девушке строго-настрого запретили вставать, а евнух ни на секунду не отходил от нее, готовый исполнить любое желание. «Ну что ж, это уже хорошо», – мрачно думала Ориэлла. Она попробовала уговорить принца помочь ей снять проклятые браслеты и дать возможность вылечиться самой, но он ответил, что секрет замка давным-давно утерян, а кроме того, согласно древнему закону, за освобождение колдуньи в пределах царства с виновного полагается немедленно живьем содрать кожу. Волшебница с неохотой отступилась, и отчаяние ее возросло еще больше.

Ориэлла сидела в тени цветущего дерева у декоративного бассейна и кипела от негодования. Шиа, устав от препирательств со своей упрямой подругой, решила соснуть в тени. Девушка мрачно растирала в ладонях ароматные, мясистые бутоны и кидала лепестки в пруд, где золотые карпы жадно набрасывались на них и тут же выплевывали. Лепестки были абсолютно несъедобны, но рыбы с идиотическим упрямством продолжали их заглатывать. «Глупые создания, – брюзгливо подумала Ориэлла. – Кажется, пора уже понять, что к чему». В этот момент послышались торопливые шаги, и Боан, сидевший на траве неподалеку, вскочил и поспешно простерся ниц перед принцем. Харин сиял, – Новости, Ориэлла! – вскричал он. – Наконец-то у меня есть новости!

Девушка попыталась подняться, но он бережно усадил ее назад в кресло. По ребрам пробежала боль, но Ориэлла не обратила на нее ни малейшего внимания.

– Говори! – вскричала она. Задыхаясь в раскаленном воздухе, Харин опустился на траву, и налил себе и Ориэлле вина из кувшина, стоявшего на низеньком столике рядом с креслом.

– Прошлой ночью мы разыскали капитана корсарского корабля, – сказал он. – Естественно, он не хотел сознаваться в подпольной торговле чужеземцами, но краткое пребывание в моей темнице быстро освежило его память. – Глаза принца вспыхнули диким блеском, который очень не понравился Ориэлле. «Яблоко от яблони недалеко падает, – подумала она, – с тол следует быть поосторожнее».

– Так вот, – продолжал Харин, – он продал твоего Анвара известному торговцу невольниками по имени Зан. Сегодня утром мои люди нанесли ему визит. Сначала Зан отрицал всякую причастность к этому делу, но когда ему предложили составить компанию своему приятелю капитану, он стал очень уступчив. И слава богу, – принц нахмурился. – Если бы мне пришлось арестовать его, это привлекло бы внимание Кизу. Зан – основной поставщик рабов для строительства летней резиденции короля, а, если отец узнает о твоем муже, это может плохо обернуться для всех нас.

– Не беспокойся об этом, – нетерпеливо сказала Ориэлла, которую не интересовали дворцовые интрига, что было, как ей предстояло выяснить позже, серьезной ошибкой. – Где Анвар?

Что ты узнал?

– Надежда очень слабая, Ориэлла. – Лицо Харина потемнело. – Вместе с другими он попал на строительство летнего дворца выше по реке. Кизу хочет получить свою резиденцию как можно скорее, и ему плевать, сколько при этом будет загублено жизней. Я был там однажды, и меня чуть не стошнило от жестокости, с которой они обращаются с рабами. – Он взял ее за руку. – Ориэлла, твой муж там уже несколько недель, а рабы в этом месте дохнут как мухи. К тому же вы, северяне, неприспособленны к нашему климату. Поверь, он уже наверняка мертв.

– Нет!

Увидев, как побледнело ее лицо, принц торопливо сказал:

– Но я уже снарядил корабль и лично отправлюсь на поиски.

В глазах Ориэллы мгновенно вспыхнул прежний огонь.

– Отлично, – сказала она. – Я думала, мне еще целую минуту придется тебя уговаривать. Когда мы отправляемся?

Харин уставился на повязку, стягивающую ее ребра, что просвечивала сквозь белое газовое платье, на туго забинтованную ногу и на левую руку, которая до сих пор оставалась на перевязи. Едва зажившие синяки все еще проступали на коже девушки.

– Ориэлла, ты не можешь ехать, – твердо сказал он. Волшебница только стиснула зубы.

– Ты собираешься спорить со мной, мой принц? При иных обстоятельствах путешествие вверх по реке было бы очень приятным. Ориэлла и Харин возлежали на подушках под тенистым пологом, а преданный Боан старательно отгонял насекомых, которые тучами вились над грязной водой. Хотя принц, чтобы не привлекать излишнего внимания, поменял свой великолепный корабль на более скромное судно, на палубе царила атмосфера роскоши. Подали вино и фрукты, но Ориэлла была слишком встревожена и не могла съесть ни кусочка. Изнывая от нетерпения, она уставилась вперед и мысленно торопила корабль – ей казалось, что он ползет как черепаха. Девушка никогда в жизни не грызла ногти, но на этот раз не смогла удержаться. Харин, нахмурившись, наблюдал за ней.

– Ориэлла, – наконец сказал он. – Стоит ли так переживать?

– А как ты думаешь? – вскинулась волшебница. – Как же мне не переживать, когда Анвар жестоко страдает? А виновата в этом я. – Горько добавила она.

– Что же ты могла поделать, Ориэлла? – Принц положил руку ей на плечо. – Ты слишком много взваливаешь на себя. Помни – ты сама едва не лишилась жизни. Ты могла бы отвернуться от Анвара, как и Кизин, но не сделала этого – а что же еще от тебя требуется? Успеем мы или нет, но от твоего беспокойства корабль не поплывет быстрее.

– Знаю, – расстроенно отозвалась Ориэлла, – но ничего не могу с собой поделать.

Когда судно подошло к причалу перед летним дворцом, девушка воочию увидела, как безжалостно обращаются здесь с рабами, как жестоко они страдают, и страх сдавил ей горло. Неужели Анвар не пережил этого? Кулаки волшебницы непроизвольно сжались, и ногти глубоко впились в мягкое дерево поручней.

Когда они благополучно пришвартовались, Боан перенес волшебницу на берег и осторожно устроил ее на покрытой пылью земле; Харин тем временем послал за управляющим. Они ждали; Ориэлла пребывала в лихорадочном нетерпении. Шиа пришлось остаться дома, но Харин прихватил с собою лекаря. Маленький человечек хмурился, и губы его кривились. Ориэлла вопросительно взглянула на него, и он ответил слабым покачиванием головы.

– О, пожалуйста. – начала молиться девушка, хотя давно знала, что боги, к которым она взывала, всего лишь маги, такие же как и она сама. – Пожалуйста…

Наконец явился управляющий и, узнав принца, весь дрожа, повалился на землю. Харин велел ему встать и отвел в сторону, подальше от посторонних ушей. Ориэлле их разговор казался бесконечным. Управляющий простирал руки и неистово качал головой. Наконец Харин устал спорить и щелкнул пальцами. Немедленно два мрачных воина из его личной охраны, вооруженные огромными ятаганами, соскочили с корабля и, обнажив клинки, встали по бокам управляющего. Тот с мольбами рухнул на колени и ожесточенно ткнул куда-то пальцем. Ориэлла посмотрела в том направлении. Лагерь рабов.

Харин подошел к ней с мрачным лицом.

– Анвар здесь, – сказал он. – Боан сейчас отнесет тебя к нему, ибо положение очень серьезное. Управляющий говорит, что твой муж умирает.

Вонь в лагере стояла невыносимая. В дальнем углу загона, в жалкой тени деревянной ограды скорчился какой-то человек. Подойдя ближе, Ориэлла вскрикнула: Анвара невозможно было узнать. Покрасневшая кожа шелушилась и покрылась волдырями, губы потрескались, сквозь толстый слой пота и грязи проступали бесчисленные синяки и язвы. Юноша едва дышал. Сняв руку в перевязи, Ориэлла положила его голову себе на колени и стерла ему с лица пыль своим длинным рукавом. Слезы застилали ей глаза.

– Быстро, – приказала она Боану. – Принеси воды!

Евнух побежал выполнять приказание, а девушка подозвала лекаря. Тот с мрачным лицом произвел осмотр.

– Этот человек умирает, – бесстрастно произнес он.

– Сделай же что-нибудь! – взмолилась Ориэлла, но лекарь лишь сочувственно положил руку ей на плечо.

– Госпожа, все что я могу сделать – лишь покончить с его страданиями и поскорее отправить юношу в дальний путь. Это будет самым милосердным.

– Провалиться бы тебе на месте, костоправ! – Ее глаза сверкнули таким бешенством, что лекарь в ужасе рухнул на колени. – Убирайся!

Старикашка бросился прочь, а девушка печально взяла израненные руки Анвара в свои. По щекам Ориэллы катились слезы, ее вновь одолело невыносимое воспоминание. Все это уже было, когда погиб Форрал.

– Проклятие, Анвар, не умирай еще и ты! Я не смогу еще раз это пережить! Я не позволю тебе умереть!

Ориэлла крепко вцепилась в руки юноши, словно надеялась силой заставить его вернуться к жизни. В отчаянии она пыталась призвать свои силы – но ее воля ускользала, таяла на глазах, как вода утекала сквозь пальцы, высасываемая властью браслетов. Ориэлла упрямо стиснула зубы, но чем настойчивее она пыталась что-то сделать, тем больше слабела. Ее окутал давящий мрак. Лишь тонкая нить связывала девушку с действительностью, но эта нить была твердой как алмаз. Девушка продолжала бороться, отказываясь признать поражение.

Мягкое прикосновение к плечу – и волшебница очнулась. Она лежала, обессилевшая и изможденная, поперек неподвижного тела Анвара, ее сознание мутилось от потрясения. Но, что это? О боги, она больше не слышит его дыхания! Нет! Этого не может быть! Боан стоял на коленях возле нее, держа в руках кувшин с водой. Он робко коснулся пальцами ее заплаканных щек, его глаза лучились состраданием. И тут волшебницу осенило. Она вспомнила арену, вспомнила, как вбирала в себя силу взбудораженной толпы.

– Боан, – прошептала она, – ты поможешь мне?

В глазах гиганта мелькнул страх. На мгновение он заколебался, потом решительно кивнул.

– Положи руки на мои, вот так, – сказала Ориэлла. Он выполнил ее приказ, и его огромные ладони легли на руки волшебницы. Ориэлла глубоко вздохнула.

– Хороню. А теперь расслабься и не двигайся. Дай мне на время свою силу, Боан, мы должны спасти Анвара.

Ориэлла полностью отрешилась от действительности, готовясь пробить стену, созданную силой браслетов. И у нее получилось! Словно из неведомых глубин, в нее хлынула сила Боана. Сквозь красноватый туман волшебница увидела как камни цвета ржавчины, вделанные в браслеты, начали пульсировать засветились, подобно раскаленным углям, запястья обожгло, но она не обратила на это внимания. Неожиданно Ориэлла поняла, что браслеты аккумулировали силу – и не только ее собственную, но и силы всех магов, которые носили их до нее. Если она сможет овладеть этой силой хотя бы на мгновение, ей удастся победить даже смерть! Но как это сделать, где ключ? «Давай, Ориэлла, – торопила она себя, – думай! От тебя зависит жизнь Анвара!» Их души соединились, и девушка отчетливо увидела его пронзительные голубые глаза, в которых отражалась улыбка, эта его неповторимая улыбка…

И вдруг образ Анвара заслонила огромная, облаченная в темный саван фигура, которая высилась, казалось, до самого неба.

– Аааа, – выдохнула тень, и голос ее был похож на шелестящий шепот кладбищенских листьев в полночь. – Так, значит, ты опять собираешься надуть меня?

Ориэлла сглотнула комок в горле, собрав все свое мужество, чтобы выступить против самой Смерти. И мужество пришло.

– Если потребуется – да, – дерзко ответила она. – Ты и так достаточно нажилась на мне. Поищи себе добычу в другом месте!

Призрачный смех, словно ледяной клинок, обрушился на спину волшебницы.

– Ты глупа, если полагаешь, что все так просто. И все же в невежестве своем ты нашла единственную монету, которая поможет тебе сговориться со мной. Многие до тебя пытались заключить подобную сделку, но моя цена высока

– и вы оба заплатите ее, прежде чем мы встретимся снова! – Призрак угрожающе наклонился вперед, и Ориэлла, закусив губу, заставила себя не отшатнуться.

– У тебя есть мужество, женщина. – Потусторонний голос зазвучал уважительно. – И несмотря на мою дурную славу, не верь, что Смерть безжалостна. Это далеко не так, и если то, чем обладаешь ты, и этот человек стоят того, – вы можете заключить неплохую сделку. Помни об этом, когда придется заплатить мне!

Вспыхнул ослепительный красный свет, и фигура исчезла. Сила браслетов, внезапно вырвавшись на волю, мощным потоком пронзила Ориэллу, потом Боана, отбросив того в сторону, и, наконец, Анвара. Девушка почувствовала, как ее дух устремился к уходящей душе друга, чтобы помочь ей вернуться.

Волшебница с изумлением обнаружила, что вновь очутилась в невольничьем лагере. Потом она заметила, что запястья ее пусты – от браслетов осталась лишь горстка пыли, да и та уже начала исчезать у нее на глазах.

Анвар зашевелился, его голубые глаза открылись и непонимающе уставились на девушку. Все его раны исчезли, а позднее Ориэлла поняла, что в последней вспышке исцелилась и сама, но в тот момент ее просто переполняло облегчение, благодарность богам и изумление перед тем, что свершила ее собственная непреклонная воля.

– Ориэлла? – еле слышным шепотом спросил Анвар.

– Я здесь, – волшебница сама с трудом могла говорить. Боан Протянул ей чашу с водой, но руки Ориэллы слишком сильно дрожали, и она не могла взять ее, да к тому же боялась выпустить Анвара, из опасения, что он снова ускользнет в небытие. Вместо этого Ориэлла приподняла юношу, а евнух поднес чашу к его губам.

– Ведьма! Ты предала нас! – Харин навис над ними, в ужасе уставясь на запястья Ориэллы, где прежде были браслеты Затбара.

– Харин… – торопливо начала девушка, но усыпанный драгоценностями меч уже вылетел из ножен. Она попыталась вскочить, но ей помешал Анвар, который, заметив угрозу, тоже изо всех сил пытался подняться. Клинок со свистом рассек воздух…

Боан вскочил, и с проворностью, которой нельзя было ожидать от его огромного тела, оказался между волшебницей и клинком Харина. Он обнажил собственный короткий меч, металл звякнул о металл, посыпались искры. Удар был отражен, и тут же огромная черная длань взметнулась, перехватила и словно железными тисками сжала руку принца. Харин с криком выронил оружие, набрал воздуха в грудь, чтобы позвать стражу.

– Стой! – Негромкий голос волшебницы прозвучал словно удар бича. Не поднимаясь с колен, она повернулась к принцу и быстро заговорила.

– Если ты убьешь меня, Ксианг потребует вернуть браслеты. Что ты ему скажешь? Ты не можешь отдать их – они пропали, а Кизу как раз ждет такого случая. Он скажет, что ты их снял. Не забудь, теперь у него есть новая Кизин, а значит, и возможность получить наследника. Думаю, ему доставит удовольствие содрать с тебя кожу. – При этих словах Харин побледнел, и Ориэлла поспешила воспользоваться своим преимуществом.

– Мы готовы к отплытию? Он кивнул.

– Отлично, тогда давай уберемся отсюда, пока никто ничего не понял. Вернемся во дворец, тогда и будем думать.

– Лекарь все видел. – Слова давались принцу с трудом. – Он прибежал и начал вопить о каком-то колдовстве. Все это слышали.

Ориэлла нахмурилась.

– Ладно. Надо во что-нибудь завернуть Анвара, чтобы никто не понял, что «он здоров. Боан понесет его на корабль, а ты возьмешь меня. Я спущу рукава, и никто не заметит, что браслеты исчезли, а когда доберемся до судна, ты обвинишь лекаря во лжи – и будь с ним построже.

– Уж это-то у меня получится, – мрачно пообещал Харин.

– Надо сделать так, чтобы никто не понял, что же в действительности произошло, и убираться отсюда как можно скорее. Потом дать лекарю взятку или что-нибудь в этом роде. Хорошо?

Харин нахмурился.

– Хорошо – пока. Но я с тобой еще разберусь!

– Договорились, – спокойно отозвалась Ориэлла. – Однако давай действовать.

Боан сбегал к ремесленникам и принес одеяло. С Анваром на руках он взошел на корабль, а за ним следовали принц с Ориэллой. Харин шел с неприступным видом, отвернувшись от девушки. Когда они без приключений оказались на борту, принц разыграл целое представление. Лекарь в ужасе пятился на дальний конец мола, а Кизал в гневе надвигался на него. Старик закричал, а Харин выхватил плеть у первого попавшегося надсмотрщика и принялся хлестать лекаря по лицу и плечам, подкрепляя удары возмущенными криками, которые слышал весь лагерь.

– Лжец! Дурак! Как ты смеешь пичкать своего принца такими небылицами! – Лекарь с воплями рухнул в грязь, – а принц отбросил плеть и схватил несчастного человечка за шиворот. Ориэлла вскрикнула от ужаса, когда он поднял беспомощного старика и швырнул его в реку. Будто по волшебству, налетели орды огромных зубастых ящеров, и тут же накинулись на свою барахтающуюся жертву. Последний отчаянный крик потонул в водовороте, поднятом алчными пресмыкающимися, и тело старика исчезло под водой. В наступившей тишине по поверхности медленно расплылось красное пятно.

Харин с каменным лицом взошел на борт и сделал гребцам знак отчаливать. Толпа на берегу безмолвствовала, и голос Кизала звонко разнесся над рекой.

– Так будет с каждым, кто осмелится лгать принцу. Помните это.

Ориэлле стало дурно, и она отвернулась, чтобы не видеть этой сцены. Решив заняться Анваром, девушка откинула одеяло с его лица.

– С тобой все в порядке? – прошептал он, и Ориэлла, усмехнувшись, кивнула: он опередил ее с вопросом. Девушка нежно коснулась его руки.

– Отдыхай – я через минуту вернусь. – Она повернулась к Боану. – Позаботься о нем, пожалуйста. – Евнух кивнул, и Ориэлла взяла его за руку. – Боан, пока я не могу сполна отблагодарить тебя за помощь, но всегда буду у тебя в долгу. Гигант улыбнулся и отрицательно покачал головой.

– Да, – твердо поправила его волшебница. – И когда-нибудь я найду способ отплатить тебе, друг мой.

Взяв себя в руки, Ориэлла направилась на нос корабля, где, бездумно уставившись на грязную реку, сидел принц.

– Надеюсь, ты гордишься собой, – ядовито заметила она. – Зачем тебе понадобилось совершать такой ужасный поступок?

Харин резко обернулся, и на лице его читались страдание и презрение. Глаза влажно блестели, он не скрывал слез.

– Этот человек был лекарем! – накинулся на нее принц. – Он думал, что видит чудо! Как же он мог не рассказать об этом другим, несмотря на любые деньги! Раб умирал – по сути дела уже умер, и излечение его было сверхъестественным. – В голосе принца звучала горечь. – Неужели ты воображала, что за это не придется платить? Честная сделка, не правда ли? Жизнь за жизнь – мой слуга в обмен на твоего мужа. Это ты лишила лекаря жизни, Ориэлла, а я был всего лишь орудием. Надеюсь только, что на этом все закончится – ибо Жнец может потребовать и большего за душу, которую ты выхватила прямо у него из когтей.

– Суеверная чепуха! – отрезала Ориэлла, но на самом деле ее взволновали эти слова. Смутное воспоминание мелькнуло у нее в голове – что-то о цене и подлинной монете, – но Смерть уже позаботилась стереть это из ее памяти. – Я просто хотела спасти человеческую жизнь. Это же естественный порыв.

– А сколько жизней будут потеряны из-за того, что люди лишились врача? – Голос Харина стал визгливым. – А его семья? Ты думаешь, их утешит твой естественный порыв? А когда отец заживо сдерет с меня кожу за то, что я освободил заморскую колдунью, что ты тогда…

– Довольно! – Ориэлла гордо выпрямилась. Голос ее дрожал. – Очень хорошо. Это моя вина. Я принимаю ответственность на себя. Но ведь все началось с того, что по вашим законам на меня надели эти треклятые браслеты, а теперь те же законы заклеймили меня как преступницу за то, что я воспользовалась своими силами для спасения человеческой жизни, и одновременно обрекают на смерть и тебя, ибо ты случайно оказался рядом! Но знай – если бы я снова должна была принимать решение, я поступила бы точно так же, и не только ради Анвара, но и для тебя, и ради любого, кто мне не безразличен!

Она присела рядом с ним и заговорила уже мягче.

– Прости, что втравила тебя в эту историю, Харин. Ты много сделал для меня, и я попытаюсь придумать что-нибудь, чтобы оградить тебя от последствий. Но неужели ты не понимаешь, что у меня не было выбора?

Харин отвел глаза.

– Госпожа, я боюсь тебя, – честно признался он. – Ты сказала, что если бы понадобилось, то сделала бы то же самое еще раз – но будь ты снова передо мной на арене, я бы и пальцем не пошевелил, чтобы спасти тебя, зная, что за этим последует.

Ориэлла судорожно пыталась найти выход из положения.

– Ты говоришь о последствиях, но эта история еще не закончена, и я надеюсь, что в конце у тебя не будет причин пожалеть о том, что спас мне жизнь, Харин. И, быть может, я даже смогу помочь тебе, сейчас, когда мои силы больше ничто не сдерживает.

Харин вздрогнул.

– Нет! – воскликнул он. – Не искушай меня! Я никогда не стану бороться за власть такими способами.

– Теперь ты понимаешь, какая пугающая ответственность лежит на Волшебном Народе? – сказала Ориэлла. – Власть – это ужасный соблазн. Подумай о резне, которая была бы неизбежна, если бы я поддержала твое восстание. Подумай о смертях, что легли бы на мою совесть. Но воспользоваться силой, чтобы спасти человеческую жизнь – я не верю, что это дурной поступок.

Харин вздохнул.

– Думаю, в какой-то степени я понимаю тебя. А сейчас оставь меня и позаботься о своем муже. У меня есть о чем подумать – и о чем пожалеть.

Оказалось, они проговорили почти все путешествие. Вдалеке уже начали вырисовываться контуры богато разукрашенного причала принца. Но Ориэлла не жалела о времени, потраченном на то, чтобы добиться хоть какого-то взаимопонимания с Харином. Его страх перед колдовством был присущ всем казалинцам, и в какой-то степени они правы, подумала девушка, с содроганием вспомнив Нихилим, которых выпустил Миафан, и кошмарную бурю Элизеф. Эти поступились собственной душой ради власти, и при мысли об этом Ориэлла ужаснулась. Неужели и она в конце концов придет к тому же? Никогда, поклялась волшебница, и не желая больше думать об этом, вернулась на корму, к Анвару.

Он спал, но, словно почувствовав ее присутствие, открыл глаза. Возможно, так оно и было – ведь там, в чертогах смерти, их души соприкоснулись. Кто еще может похвастаться тем, что познал такую близость? И все же Ориэлла чувствовала себя неловко. Ее грызло чувство вины – ведь она оставила его одного, а он так много страдал. Как же ей теперь смотреть ему в глаза? Он, наверное, должен ее ненавидеть. Но пока девушка колебалась, юноша коснулся ее руки и сжал с такой силой, словно обрел единственный якорь в этой жизни.