Текст книги "Самый темный час (СИ)"

Автор книги: Мэг Кэбот

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц)

Глава 5

Боже, ненавижу плакать. Это так унизительно. И клянусь, я почти никогда этого не делаю.

Хотя, наверное, меня просто наконец накрыл стресс, вызванный нападением посреди ночи орудующей ножом бывшей подружки парня, которого я люблю. Я практически беспрерывно ревела, пока Джек, отчаявшись, не купил мне «Ю-ху» в магазинчике «У Джимми» по дороге к пляжу.

Этот напиток и шоколадный батончик быстро помогли мне снова прийти в норму, и вскоре мы с Джеком резвились на волнах, подсмеиваясь над туристами и делая копеечные ставки на то, какой серфингист первым свалится с доски. Мы отлично проводили время, пока не начало заходить солнце, и я не осознала, что нужно отвезти Джека обратно в отель.

Не то чтобы кто-нибудь по нас соскучился, как оказалось, когда мы туда добрались. Как только я завела Джека в номер его семьи, миссис Слейтер высунула голову из-за двери на террасу, где они с доктором Риком наслаждались коктейлями, и прощебетала:

– О Джек, это ты, да? Беги переоденься к ужину, хорошо? У нас встреча с Робертсонами. Спасибо, Сьюзен, и до встречи утром.

Я помахала рукой и вышла, испытывая облегчение от того, что удалось избежать встречи с Полом. После полного непредвиденных потрясений дня я сомневалась, что смогу выдержать столкновение с мистером Белоснежным теннисистом. Но, как оказалось, моя радость была преждевременной. Я уселась на переднем сидении «лэнд ровера», ожидая, когда Соня оторвется от Кейтлин, которой, судя по всему, понадобилось жутко срочно что-то с ним обсудить, как раз когда мы собрались уезжать. И вдруг кто-то постучал по стеклу с моей стороны. Повернувшись, я увидела Пола в галстуке – надо же! – и темно-синем спортивном пиджаке.

Нажав на кнопку, я опустила стекло.

– Э-э, привет, − произнесла я.

– Привет, − ответил он, мило улыбаясь.

Последние лучи заходящего солнца осветили золотом его каштановые кудри. Вынуждена признать, Пол действительно отлично выглядел. Келли Прескотт проглотила бы его со всеми потрохами.

– Полагаю, у тебя уже есть планы на сегодня? − спросил он.

У меня их, конечно же, не было, но я быстро ответила:

– Да.

– Я так и думал. – Его улыбка все еще оставалась приятной. – А как насчет завтрашнего вечера?

Слушайте, я знаю, что я ненормальная, ясно? Вам нет нужды мне об этом говорить. Я сидела там, и этот реально клевый парень приглашал меня на свидание, но думать я могла только о юноше, который − давайте посмотрим правде в глаза − мертв. Понимаете? Джесс мертв. С моей стороны глупо – глупо, глупо, глупо – отказываться от свидания с живым человеком, когда единственный парень, который присутствует в моей жизни, – мертвец.

Но именно так я и поступила. Я произнесла:

– Боже, извини, Пол. Завтра вечером я тоже занята.

Мне было плевать, даже если это прозвучало, как откровенная ложь. Вот насколько я безнадежна. Я не смогла выдавить из себя даже каплю интереса.

И, похоже, тем самым совершила огромную ошибку. Думаю, мистер Пол Слейтер не привык к девушкам, которые отвергают его приглашения на ужин или еще куда-нибудь. Потому что он, перестав мило улыбаться, – на самом деле, он больше вообще не улыбался, – заявил:

– Что ж, это ужасно. Особенно учитывая, что теперь, наверное, мне придется сообщить твоему супервайзеру о том, как ты сегодня вышла с моим младшим братом за пределы территории отеля без разрешения родителей.

Я тупо таращилась на него через открытое окно. До меня даже не сразу дошло, о чем он вообще говорит. А затем я вспомнила маршрутный автобус, историческое общество и пляж. И чуть не покатилась со смеху. Серьезно. Я хочу сказать, если Пол Слейтер считал, что самое худшее, что могло со мной приключиться – да даже приключилось со мной сегодня, – это вляпаться в неприятности из-за того, что я вывела ребенка за пределы территории отеля без согласия его родителей, то он заблуждался, сильно заблуждался. Черт подери, да меньше двадцати четырех часов назад женщина, которая мертва вот уже около ста лет, приставила нож к моему горлу прямо в моей спальне. Неужели он действительно думал, что я буду переживать, если Кейтлин вынесет мне выговор?

– Вперед, − ответила я. – И когда будешь с ней говорить, не забудь упомянуть, что твой брат впервые в жизни действительно хорошо провел время.

Я нажала на кнопку, чтобы закрыть окно, – в смысле, ну правда, что у этого парня вообще с головой? – но Пол просунул руку в щель и оставил пальцы на стекле. Я отпустила кнопку. То есть я же просто хотела от него избавиться, а не оставить инвалидом на всю жизнь.

– Да, − кивнул Пол. – Я как раз об этом и хотел с тобой поговорить. Джек рассказал мне, что ты заявила ему, будто он медиум.

– Медиатор, − поправила я его прежде, чем смогла остановиться.

Вот тебе и «держи это все в секрете, Джек», как я ему советовала. Когда уже до этого парнишки дойдет, что, рассказывая направо и налево о своем умении общаться с призраками, он не завоюет любовь окружающих?

– Неважно, − отмахнулся Пол. – Ты, вероятно, думаешь, что смеяться над людьми с психическими расстройствами довольно забавно.

Я не могла в это поверить. Действительно не могла. Я чувствовала себя героиней какого-то сериала. Но не с канала WB, ну или хотя бы с Fox. Это, сто пудов, был PAX.

– Мне не кажется, что твой брат страдает психическим расстройством, − возразила я.

– Да неужели? – Пол выглядел самоуверенным и всезнающим. – Он рассказал тебе, что видит умерших людей, и ты все еще полагаешь, что он в своем уме?

Я покачала головой.

– Возможно, Джек и правда видит мертвых людей, Пол. Ты же не знаешь. В смысле, ты не можешь доказать, что он не может видеть мертвецов.

Ох, блестящий аргумент, Сьюз. Куда, черт возьми, запропастился Соня? Ну, давай уже. Увези меня отсюда.

– Сьюз, я тебя умоляю! – Пол окинул меня внимательным взглядом. – Мертвецов? Ты действительно в это веришь? Ты действительно веришь, что мой брат может видеть – и разговаривать − с умершими?

– Я слышала и о более странных вещах.

Я взглянула на Соню. Кейтлин расплылась в улыбке и трясла перед ним во все стороны своей блондинистой, в стиле Дженнифер Энистон, гривой. О мой бог, да хватит уже кокетничать! Просто пригласи его на свидание – и дело с концом, и тогда я смогу уехать…

– Ну хорошо, но тебе не следует поощрять его, − заметил Пол. – Это худшее, что можно сделать, по мнению врачей.

– Правда? – Меня это уже начинало бесить. То есть, ну что Полу Слейтеру вообще обо всем этом известно? То, что его отец – нейрохирург или кто он там, который может позволить себе провести неделю в курортном комплексе «Пеббл-Бич», вовсе не означает, что он всегда прав. – Ну, мне Джек кажется вполне нормальным. Ты даже можешь у него кое-чему поучиться, Пол. Во всяком случае, он не предубежден.

Пол в недоумении покачал головой.

– О чем ты толкуешь, Сьюз? Что и ты веришь в привидений?

Наконец-то, наконец-то Соня попрощался с Кейтлин и повернулся к машине.

– Да, верю, − отозвалась я. – А как насчет тебя, Пол?

Он тупо моргал, глядя на меня.

– А что насчет меня?

– Ты веришь?

Его изогнувшаяся вниз верхняя губа ответила на все вопросы. Не заботясь о том, что могу отрубить ему пальцы, я ударила по кнопке, закрывая окно. Пол вытащил руку как раз вовремя. Наверное, он полагал, что я не из тех девчонок, которые отрезают пальцы.

Как далек он был от истины.

Почему с парнями так сложно? Ну в самом деле. Когда они не пьют прямо из пакета и не оставляют сиденье унитаза поднятым, то начинают оскорблять только потому, что ты не захотела пойти с ними на свидание, и угрожают настучать на тебя начальству. Неужели им не приходит в голову, что таким образом расположения девушки не добиться?

И проблема в том, что они будут продолжать вести себя в том же духе до тех пор, пока такие глупышки, как Келли Прескотт, будут соглашаться встречаться с ними, невзирая на их недостатки.

Я дулась всю дорогу до дома. Даже Соня заметил.

– Что это с тобой? – полюбопытствовал он.

– Этот дурак Пол Слейтер разозлился из-за того, что я отказалась сходить с ним на свидание, − ответила я, хотя обычно придерживаюсь правила не делиться своими личными проблемами ни с одним из сводных братьев, разве что иногда с Доком, и то только потому, что его уровень IQ намного выше моего. – Он пригрозил, мол, проинформирует Кейтлин о том, что я вывела его младшего брата за территорию отеля без разрешения родителей. Я и правда это сделала, но лишь для того, чтобы отвезти мальчика на пляж.

А еще в Историческое общество Кармела. Но об этом я решила умолчать.

– Без шуток? – произнес Соня.− Довольно подло с его стороны. Ладно, насчет этого можешь не переживать. Я могу все уладить с Кейтлин, если хочешь.

Его слова меня потрясли. Я поделилась с ним потому, что пребывала в подавленных чувствах. И на самом деле не ожидала, что Соня предложит помощь или типа того.

– Правда? Ты действительно это сделаешь?

– Конечно, − ответил Соня, пожав плечами. – Я увижусь с ней сегодня вечером, после того как закончу с доставкой.

Соня работает спасателем только днем, а по вечерам доставляет пиццу. Изначально он собирал на «камаро». Сейчас же копит на собственное жилье, так как у местного колледжа, в котором он собирается учиться, нет общежитий, а Энди заявил, что не собирается платить за отдельную квартиру Сони, пока тот не подтянет оценки.

Я не могла поверить его словам.

– Спасибо, − ошеломленно выдавила я.

– А все-таки, что не так с тем парнем, Слейтером? – поинтересовался Соня. – Я думал, он как раз в твоем вкусе. Ну знаешь, жутко умный.

– Да все с ним в порядке, − пробурчала я, теребя ремень безопасности. – Просто я… Мне вроде как нравится кое-кто другой.

Брови Сони взлетели вверх, показавшись над дужками его солнцезащитных очков «Рэй Бэн».

– О? Я с ним знаком?

– Нет, − выпалила я.

– Ну не знаю, Сьюз. Может, попробуешь? Развозя пиццу и учась в школе, я познакомился практически со всеми.

– Ты точно не знаешь этого парня.

Соня нахмурился.

– Почему? Он что, какой-то бандит?

Я закатила глаза. Чуть ли не с нашей первой встречи Соня был убежден, что я состою в банде. Серьезно. Можно подумать, члены банды пользуются косметикой «Стила». Ну конечно!

– Он живет в Долине? – продолжал выпытывать Соня.− Сьюз, скажу сразу, если я узнаю, что ты встречаешься с бандитом из Долины…

– О боже, может, хватит? − выкрикнула я. – Он вовсе не в банде, как и я! И он живет не в Долине. Ты его не знаешь, понятно? Просто забудь об этом разговоре.

Видите? Видите, что я имела в виду? Понимаете, почему у нас с Джессом никогда ничего не получится? Потому что я не могу притащить его ко всем и сказать: «Вот он, тот самый парень, в которого я влюблена, и он не бандит и не живет в Долине».

Мне просто нужно научиться держать рот на замке так же, как и Джеку.

Когда мы добрались домой, нам сообщили, что ужин еще не готов. Это объяснялось тем, что Энди стоял по пояс в яме, которую они с Балбесом вырыли на заднем дворе. Я вышла из дома и некоторое время пялилась на нее, грызя ноготь большого пальца. От разглядывания этой дыры становилось жутко. Почти так же жутко, как от перспективы лечь спать через несколько часов, зная, что Мария, вероятно, появится снова.

И, учитывая то, что я не исполнила ее единственную просьбу, пострадают, скорее всего, не только мои десны.

Вдруг зазвонил телефон. Моя подруга Ки-Ки интересовалась, не составлю ли я им с Адамом Мактавишем компанию в «Кофе Клатч», чтобы выпить холодного чая и перемыть косточки всем знакомым. Я моментально согласилась, потому что давно с ними не виделась. Ки-Ки проходила летнюю практику в «Сосновой шишке Кармела» (это название местной газеты; можете себе представить?), а Адам провел большую часть лета у бабушки с дедушкой на Мартас-Виньярде. Как только я услышала голос подруги, то осознала, как сильно я по ней соскучилась, и как было бы здорово рассказать ей о гнусном Поле Слейтере и его уловках.

Но потом, конечно же, до меня дошло, что тогда придется рассказать и о младшем брате Пола, и о том, что он действительно может общаться с умершими, иначе в этой истории будет вполовину меньше пафоса. А Ки-Ки ведь не из тех, кто верит в призраков да и, в принципе, в то, что она не может увидеть собственными глазами. По этой причине ей довольно непросто учиться в католической школе, учитывая, что сестра Эрнестина постоянно призывает нас к вере в Святого Духа.

Но тем не менее. Это было лучше, чем стоять возле дома и глазеть на гигантскую яму.

Бегом поднявшись наверх, я быстренько сняла униформу и надела одно из миленьких платьиц из струящегося шелка от «Джей Крю». Я давно его заказала, но мне так и не представилось шанса его поносить из-за того, что все лето я не вылазила из этих чудовищных шорт цвета хаки. Джесс не появлялся, но это даже к лучшему, так как я все равно не знала, что ему сказать. Я чувствовала себя очень виноватой из-за того, что прочла его письма, хотя в то же время была рада, что сделала это, так как теперь я знала о его сестрах и проблемах на ранчо, и все это, в определенном смысле, сделало меня ближе к нему.

Только эта близость была фальшивой, потому что он был не в курсе того, что я знала. И если бы он хотел, чтобы я узнала, то уж, наверное, рассказал бы сам, так? А он никогда не горел желанием говорить о себе. Вместо этого ему постоянно хотелось обсуждать такие вещи как, например, расцвет Третьего Рейха и вопрос, как наша страна могла просто наблюдать и позволить отравить газом шесть миллионов евреев, прежде чем что-то предпринять?

Ну, вы понимаете. Всякое такое.

На самом деле некоторые из тех вещей, которые Джесс хотел обсуждать, было довольно сложно объяснить. Я бы предпочла поговорить о его сестрах. В частности, было ли ему так же сложно уживаться с пятью девчонками, как мне с тремя парнями? Я так понимаю, что нет, учитывая противоположную ситуацию с туалетным сидением. Да и были ли у них вообще туалеты в то время? Или они ходили в те противные уборные во дворе, как в сериале «Маленький домик в прериях»?

Боже, неудивительно, что Мария была не в духе.

Ну, с учетом этого и еще того, что она была мертва.

Как бы то ни было, мама и Энди отпустили меня поужинать с друзьями, потому что дома все равно еды не предвиделось. Да и без Дока семейные ужины были не теми. Я с удивлением обнаружила, что действительно скучаю по нему, и не могла дождаться момента, когда он уже вернется домой. Док был единственным из сводных братьев, кто не бесил меня на постоянной основе.

Даже при том, что я не могла рассказать Ки-Ки о Поле, я отлично провела время. Круто было увидеть ее и Адама, который вел себя совсем не так, как все знакомые мне парни, хотя и не был голубым или типа того, и дико обижался, когда кто-то намекал на нечто подобное. Как и Ки-Ки, которая была влюблена в него целую вечность. Я очень надеялась, что Адам ответит ей взаимностью, но, судя по всему, с тех пор как он уехал, чувства вроде как охладели – по крайней мере, с его стороны.

Как только он отправился в туалет, я спросила Ки-Ки, в чем дело, и она с жаром пустилась в рассуждения о том, что, по ее мнению, Адам встретил кого-то на Мартас-Виньярде. Должна сказать, было довольно приятно ненадолго отвлечься на жалобы кого-то другого. Я к тому, что моя жизнь – полный отстой, но, по крайней мере, я уверена, что Джесс не изменяет мне с какой-то девчонкой на Мартас-Виньярде.

Во всяком случае, я так думаю. Кто знает, куда он уходит, когда не ошивается в моей комнате? В конце концов, это может быть и Мартас-Виньярд.

Вот видите? Видите, почему из этих отношений никогда ничего не выйдет?

Ладно, неважно. Короче, Ки-Ки, Адам и я давненько не виделись, и нам нужно было перемыть косточки куче народу, в первую очередь – Келли Прескотт, так что, когда я вернулась домой, было уже почти одиннадцать… Поздновато для меня, ведь на работе нужно быть к восьми.

Но я все равно была рада, что сходила проветриться, так как это отвлекло меня от мыслей о том, что, как я предполагала, ожидало меня через пару часов – еще один визит очаровательной миссис Диего. Но когда я мыла голову перед сном, меня осенило, что нет никаких причин, почему я должна облегчать мисс Марии жизнь. В смысле, кто сказал, что я обязана становиться жертвой в своей собственной кровати?

Нет причин. Ни одной. И я не собиралась мириться с подобным бредом. Потому что именно так и можно было назвать всю эту ситуацию. Бредом.

Ну, своего рода, пугающим бредом, но все равно лишенным смысла.

Так что когда я той ночью погасила свет, я чувствовала определенное удовлетворение. Мне казалось, что я надежно защищена от любых возможных выходок Марии. Рядом со мной под одеялом был припрятан целый арсенал, состоящий из топора, молотка и какой-то штуковины, взятой из мастерской Энди, которую я не смогла опознать, но шипы на ней выглядели зловеще. Кроме того, со мной был Макс. А я знала, что, как только неподалеку появится нечто сверхъестественное, он, будучи крайне чувствительным к подобным вещам, меня разбудит.

О, и еще я спала в комнате Дока.

Знаю. Знаю. Трусливее некуда. Но с чего вдруг мне было оставаться в собственной постели и, словно неудачнице, ждать Марию де Сильва, когда я могла спать в кровати Дока и таким образом, быть может, пустить ее по ложному следу? То есть не то чтобы я нарывалась на драку или типа того. Ну, не считая игнорирования ее просьбы. Которое, наверное, как бы свидетельствовало о том, что я таки напрашиваюсь на ссору. Но ведь не очень активно. Ну, вы меня понимаете.

Потому что, должна признаться, если при обычных обстоятельствах я могла бы пойти и поискать могилу Марии де Сильва, чтобы мы могли сразу на месте, ну знаете, выяснить с ней отношения, то сейчас все было несколько иначе. Из-за Джесса. Не спрашивайте меня, почему, но мне казалось, что у меня не получится пойти и надрать зад его бывшей – что я непременно сделала бы, не будь между ними этой связи. Не скажу, что привыкла выжидать, пока призраки придут ко мне сами…

Но в этот раз… В этот раз все было по-другому.

В любом случае, я уютно устроилась на кровати Дока (на свежевыстиранной простыни – я не могла рисковать, ведь не знаю, что там происходит на кроватях двенадцатилетних мальчиков и, если честно, не хочу знать) и пялилась в темноте на странные предметы вроде модели солнечной системы и тому подобного, подвешенные Доком к потолку, как вдруг Макс зарычал. Рык был настолько слабым, что я не сразу его расслышала. Но поскольку я затащила пса к себе на кровать (не то чтобы для этого было достаточно места, учитывая топор, молоток и штуковину с острыми шипами на концах), то почувствовала вибрацию от рычания, исходящего из большой собачьей грудной клетки.

Затем оно стало громче, а шерсть на спине Макса встала дыбом. Именно тогда я поняла, что либо началось землетрясение, либо нас почтила ночным визитом бывшая королева округа Салинас.

Я села, нащупала ту шипастую штуковину, обхватила ее рукоятку руками, как бейсбольную биту, и, дико осматриваясь по сторонам, прошептала Максу:

– Хороший мальчик. Успокойся. Все будет в порядке, мальчик, – твердя себе, что и сама в это верю.

В этот момент прямо рядом со мной кто-то материализовался. И я что есть силы замахнулась шипастой штуковиной.

Глава 6

– Сюзанна! – воскликнул Джесс, отскочив назад, чтобы избежать удара. – Ты что творишь?

От облегчения я едва не выронила из рук шипастую штуковину.

А вот Макс словно с цепи сорвался: то скулил, то начинал рычать. У бедняги явно случился какой-то собачий нервный срыв. Чтобы он, чего доброго, не поставил на уши весь дом, и мне потом не пришлось объяснять, почему я легла в кровать сводного брата с целой кучей инструментов Энди, я выпустила пса из спальни. Джесс тем временем отобрал у меня оружие и недоуменно его оглядел.

– Сюзанна, почему ты спишь в спальне Дэвида, вооружившись кайлом? – полюбопытствовал он, когда я снова притворила дверь.

Я вскинула брови с деланным удивлением.

– Так вот что это такое! А я-то все гадала.

Джесс лишь покачал головой.

– Сюзанна, выкладывай, что здесь происходит. Сейчас же.

– Ничего. – Даже мне показалось, что это прозвучало слишком визгливо.

Я торопливо пересекла спальню и забралась обратно в кровать Дока, ударившись ногой о молоток, но не показав вида, чтобы Джесс не догадался о его существовании. Одно дело – обнаружить меня в кровати сводного брата с кайлом, но обнаружить меня там с кайлом, топором и молотком – нечто совершенно другое.

– Сюзанна! – Голос Джесса звенел от ярости, а в ярость он впадает не так уж часто. Конечно, за исключением случаев, когда застает меня лижущейся с левыми парнями на подъездной дорожке. – Это что, топор?

Черт! Я запихнула его под одеяло и поспешно произнесла:

– Я могу все объяснить.

Он прислонил кайло к кровати и скрестил руки на груди.

– Я весь внимание.

– Что ж. – Я сделала глубокий вдох. – Дело вот в чем.

Но, как я ни старалась, в голову не приходило ни одного достойного объяснения, кроме правды.

А правду я рассказать не могла.

Должно быть, у меня на лице было написано, что я пытаюсь что-нибудь выдумать, поскольку Джесс вдруг подался вперед и навис надо мной, упершись руками в изголовье кровати по обе стороны от моей головы и как бы пленив меня без единого прикосновения. Это изрядно смущало, и мне пришлось сильнее вжаться в подушки Дока.

Впрочем, мои манипуляции не принесли особой пользы, поскольку лицо Джесса все еще находилось в опасной близости от моего.

– Сюзанна! – А вот теперь он и вправду разозлился. Я бы даже сказала, дошел до точки кипения. – Что здесь происходит? Могу поклясться, прошлой ночью я ощутил в твоей комнате… чье-то присутствие. А сегодня ты вдруг ложишься спать здесь, с кайлом и топором наперевес. Что такого случилось, что ты мне не рассказываешь? И почему? Почему ты не можешь со мной поделиться?

Я сползла по подушкам еще ниже, но укрыться от яростного лица Джесса было некуда, разве только закрыться одеялом. Однако это было бы, что уж говорить, совсем по-детски.

– Слушай, – произнесла я как можно рассудительнее, учитывая, что в ногу мне впивался молоток. – Дело не в том, что я не хочу тебе рассказывать. Просто я боюсь, что если расскажу…

И тут – даже не спрашивайте, как так получилось, – слова сами из меня посыпались. Правда. Просто чудо какое-то. Словно он нажал кнопку у меня на лбу с надписью «Справочная», и все вышло наружу.

Я рассказала ему обо всем: и о письмах, и о поездке в историческое общество. И закончила признанием:

– Так вот, я не хотела с тобой всем этим делиться только потому, что если твое тело действительно закопано во дворе и его в итоге найдут, то получается, ну, что тебе незачем больше будет здесь оставаться. Согласна, эгоистично с моей стороны, но мне правда будет тебя не хватать, вот я и понадеялась, что, если обо всем умолчу, сам ты ничего не узнаешь, и все останется как есть.

Однако Джесс отреагировал на мою исповедь отнюдь не так, как я того ожидала. Он не сгреб меня в охапку и не накрыл мои губы страстным поцелуем, как бывает в фильмах. Он даже не назвал меня «querida», что бы это ни значило, и не погладил по мокрым после душа волосам.

Вместо этого он отпустил меня и начал смеяться.

Не скажу, что реакция Джесса пришлась мне по душе. В смысле, после всего, через что я ради него прошла за последние сутки, можно было бы показать чуточку больше благодарности, а не сидеть тут и ржать. Тем более когда я, вполне возможно, нахожусь на волосок от смерти.

Я не преминула озвучить свое мнение по этому поводу, но это лишь еще больше его развеселило.

Наконец, немного успокоившись, – что произошло лишь после того, как я достала из-под одеяла молоток (это вызвало новый взрыв смеха, но что мне оставалось делать, если он до сих пор впивался мне в ногу?), – Джесс протянул руку и слегка взъерошил мне волосы, но в этом жесте не было ничего мало-мальски романтичного, поскольку я нанесла на ночь несмываемый кондиционер, который, бьюсь об заклад, остался на его пальцах.

От этого я разозлилась на Джесса так сильно, как никогда прежде, пусть формально он и не был ни в чем виноват. Так что я вытащила из-под одеяла еще и топор, а потом накрылась с головой и отвернулась с твердым намерением больше с ним не разговаривать. И даже не смотреть в его сторону. Знаю, очень по-взрослому, ничего не скажешь, но я обиделась.

– Сюзанна, – протянул он слегка осипшим после истерического гогота голосом. У меня аж руки зачесались его стукнуть. Очень сильно зачесались. – Ну хватит дуться. Прости меня. Извини, что я смеялся. Просто я ни слова не понял. Ты так быстро тараторила. А потом, когда достала этот молоток…

– Уйди.

– Да ладно тебе, Сюзанна, – сказал Джесс самым вкрадчивым и убедительным тоном – и ведь нарочно его использовал, чтобы я смягчилась. Вот только на этот раз не сработало. – Опусти одеяло.

– Нет, – отрезала я, крепче вцепившись в одеяло, когда он попытался его стащить. – Я же сказала, уйди.

– Нет, я никуда не уйду. Сядь. Я хочу с тобой серьезно поговорить, но как мне это сделать, когда ты на меня даже не смотришь? Повернись.

– Нет! – Я рассердилась не на шутку. Ну то есть, а кто бы не рассердился? Эта Мария жуткая до ужаса. А он на ней жениться собирался! Пусть и полтора века назад. Он хоть был с ней знаком? Знал, что эта особа не имеет ничего общего с девушкой, которая писала ему эти идиотские письма? Чем он вообще думал?

– А почему бы тебе не пойти потусоваться с Марией? – язвительно предложила я. – Может, вместе сядете точить ее ножички и вволю надо мной посмеетесь? Типа «Ха-ха, до чего же чуднáя эта девчонка-медиатор».

– Мария? – Джесс немного стащил одеяло вниз. – О чем ты говоришь, какие ножи?

Ну ладно. Я была с ним не совсем честна. Рассказала лишь часть истории. Нет, я выложила все и о письмах, и об историческом обществе, и о яме и тому подобном. Но поведала ли я о той части, где объявляется Мария с ножом, – что, собственно говоря, и стало причиной, по которой я легла в кровать Дока с целым набором инструментов? Не-а, об этом я не упомянула.

Потому что знала, как он отреагирует. Именно так, как в действительности и отреагировал.

– Мария с ножами? – повторил он. – Нет. Нет.

Тут я не выдержала, обернулась и саркастично бросила:

– А, тогда ладно, Джесс. Тогда, значит, тот нож, который она приставила к моему горлу прошлой ночью, был воображаемым. И, значит, я тоже просто вообразила, как она угрожала меня убить.

Разъяренная, я хотела было отвернуться назад, но на этот раз Джесс вовремя успел меня поймать и повернул к себе лицом. Теперь-то он, как я с некоторым удовлетворением заметила, не смеялся. Даже не улыбался.

– Нож? – Он глядел на меня так, словно сомневался, правильно ли расслышал мои слова. – Мария была здесь? С ножом? Зачем она приходила?

– Это ты мне скажи, – потребовала я, хотя прекрасно знала ответ. – У того, кто был так долго мертв, как она, должны иметься весомые причины, чтобы вернуться в наш мир.

Джесс не сводил с меня своих чернильно-черных глаз. Если он что и знал, то говорить не собирался. Не сейчас так точно.

– Она… она пыталась тебе навредить?

Я кивнула и с удовольствием почувствовала, как он крепче сжал мои плечи.

– Ага, – вслух добавила я. – Приставила нож прямо вот сюда, – я показала пальцем на яремную вену, – и пригрозила, что если я не уговорю Энди перестать рыть ту яму, она меня уб…

«Убьет» – вот что я собиралась сказать, но не успела, потому что Джесс сгреб меня в охапку – серьезно, сгреб прямо в охапку, только так это и можно описать – и прижал к себе. Очень крепко прижал для человека, который пару секунд назад воспринимал всю ситуацию как одну большую смешную шутку.

Должна признаться, это было безумно приятно. И стало еще приятнее, когда Джесс пробормотал что-то – пусть я и не поняла ни слова, ибо говорил он на испанском, – в мои мокрые волосы.

Однако эта мертвая хватка (прошу прощения за каламбур), с которой он в меня вцепился, не нуждалась в переводе: он испугался. Испугался за меня.

– Это был по-настоящему огромный нож, – добавила я, наслаждаясь ощущением его большого крепкого плеча под моей щекой. К такому запросто и привыкнуть можно. – И очень острый.

– Querida, – пробормотал он в ответ. Так, уж это слово я точно поняла. Ну, приблизительно.

Он поцеловал меня в макушку.

Приятное ощущение. Очень приятное. Я решила закрепить успех и произнесла дрожащим голосом, прикидываясь, будто вот-вот заплачу, или, по крайней мере, близка к этому:

– А потом она заткнула мне рот рукой, чтобы я не смогла закричать и поранила меня своим кольцом, и у меня весь рот был в крови.

Ой-ой. Последнее не возымело желаемого эффекта. Не надо было, наверное, упоминать окровавленный рот, раз вместо того чтобы поцеловать, чего я как раз добивалась, он отстранился, чтобы оглядеть мое лицо.

– Сюзанна, почему ты вчера мне об этом не рассказала? – Он выглядел искренне озадаченным. – Я же тебя спрашивал, все ли в порядке, а ты даже словом не обмолвилась.

Алло? А что я ему только что втолковывала?

– Потому что, – процедила я сквозь стиснутые зубы. Вы бы тоже не были в восторге, если бы парень вашей мечты держал вас в объятиях и страстно желал лишь одного – поговорить. И о чем – о попытке его бывшей вас прикончить! – Это явно как-то связано с твоим присутствием здесь. В смысле, с тем, почему ты до сих пор не ушел отсюда, то есть из этого дома, и почему застрял тут так надолго. Джесс, разве ты не понимаешь? Если обнаружится твое тело, это докажет, что тебя убили, и полковник Клеммингс окажется прав.

Благодаря моему объяснению замешательство Джесса, вместо того чтобы уменьшиться, лишь возросло.

– Какой полковник?

– Полковник Клеммингс, – повторила я. – Автор книги «Мой Монтерей». Он считает, что ты исчез не из-за того, что передумал жениться на Марии и сорвался в Сан-Франциско, чтобы застолбить там участок, а из-за этого типчика, Диего, который убил тебя, чтобы самому жениться на Марии. А если твое тело обнаружат, это докажет, что тебя убили. А главные подозреваемые – Мария и этот Диего.

Но вместо того, чтобы восхититься моими сыскными навыками, Джесс потрясенно спросил:

– Откуда ты о нем узнала? О Диего?

– Я же тебе объясняла. – Боже, так же никаких нервов не хватит. Когда же мы собираемся перейти к поцелуям? – Из книги, которую Док достал в библиотеке – «Мой Монтерей». Автор – полковник Гарольд Клеммингс.

– Но я думал, Док – то есть Дэвид – сейчас в лагере.

– Это было давно, – сокрушенно призналась я. – Когда я сюда только приехала. В январе.

Джесс не выпустил меня из объятий и даже не шелохнулся, но на его лице появилось ну очень странное выражение.

– Ты хочешь сказать, что знала обо всем… о том, как я умер… все это время?