Текст книги "Тень Лунного замка (СИ)"
Автор книги: Майя Фабер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц)
Глава 4
Реакция на опасность у всех совершенно разная. Кто-то старается убежать, кто-то – принять бой, а кто-то и вовсе сворачивается на месте в клубочек да надеется, что бить будут не сильно или хотя бы недолго. Если верить слугам в поместье, от меня можно было ожидать только последнего варианта, я обычно превращалась в статую. Из плюсов – безмолвную. Впрочем, плюс был сомнительный, вот влезет кто в поместье, а я так и буду глазами хлопать, вместо того чтобы людей на помощь звать.
Когда опора ушла из-под меня, я проявила первое в жизни чудо. Нет, спасать себя не начала, а лихорадочно полезла проверять, цело ли письмо за пазухой, потому что без него можно было сразу возвращаться домой с повинной. Рядом в сохранности нашёлся и кошель с моими скромными сбережениями, отец редко давал нам с Марлен деньги, даже в Лауше их не на что было тратить, мы получали в подарок всё, что хотели. Но нам нравилось покупать сладости, обменивать их на монетки, так что иногда те всё же попадали нам в руки. Даже когда мы выросли, мало что изменилось, и я подозревала, что дальше станет только хуже, распоряжаться всем будет не отец, а новоявленный супруг.
Только когда письмо обнаружилось на месте, вернулось всё остальное. Снова появились звуки, а свет резал заспанные глаза. Кто-то смеялся рядом со мной, видимо, потешались случайные прохожие. Надо же было так улучшить всем утро. Я подтянула валявшуюся рядом шляпу, нахлобучила на голову и только тогда быстро огляделась. Сердце ушло в пятки от мысли, что меня скоро станут искать, а шум и смех здесь явно привлекали внимание жителей Лауша. Даже ленивый папин слуга не поленится подойти и проверить.
К моему облегчению знакомых лиц не нашлось, и я вскочила на ноги, быстро отряхнулась, потуже затянула на поясе верёвку. Жутко хотелось есть.
«Ты безнадёжна, Кристин», – мысленно заклеймила я себя. Об одежде дома подумать успела, а вот о еде – нет. Совсем не до неё было, я и вчера-то на нервах только травяной чай и выпила. Желудок готовился к мести.
Сколько ещё вещей я не учла? Тех, что дома казались мне постоянными, что всегда были в моём распоряжении. Никогда не требовалось думать о еде, ведь прозвенит папин ручной колокольчик и слуги сразу накроют на стол. Я нахмурилась, пытаясь сообразить, что ещё ускользнуло от моего внимания. Вздохнула и погладила пальцами кусок сыра в кармане. Нет, оставлю его на потом. Дорога предстояла длинная, если посыльный герцога и справился за день, загнав пару лошадей, то для меня путешествие на тяжёлой повозке обернётся маленькой вечностью.
Я дождалась, когда зрители на обочинах разойдутся, глазеть тут всё равно быстро стало не на что, и, наконец, хмурясь, развернулась к повозке.
Её хозяин пересчитывал мешки, он и впрямь оказался торговцем тканями и шерстью. Вид у него был ещё больше помятый и перекошенный, чем вчера, из чего я сделала вывод, что вечером он отправился не на боковую. От него несло дешёвой выпивкой, а на лице читалось абсолютное презрение ко всему живому. Сохранность груза интересовала его куда больше, чем моя нелепая персона. Он без перерыва бурчал под нос проклятия и жалобы, то на нищих бродяг, то на слишком широкие мешки, что не желали плотно прилегать друг к другу, то на адскую головную боль, от которой помог бы только топор.
На секунду я искренне задумалась, чем же помогал топор, а потом решила не испытывать судьбу, пытаясь договориться о проезде просто так. Осмотрелась и побежала к примеченному крыльцу.
– Мне что-нибудь от головной боли, – крикнула я трактирщику.
Он осмотрел меня с ног до головы и противно заржал.
«Ну что опять не так? – мысленно взвыла я. – Я приказала? Не попросила? Как здесь вообще делать заказ?»
– Пива?
– А поможет? – я удивлённо хлопнула глазами.
– Маловат ты ещё, пацан, – отсмеялся тот, – раз не знаешь. Вали сам, пока не вышвырнули. Небось ещё и попрошайка.
– Я де… дедушке, – поправилась я и полезла за кошелём. – Вот.
Передо мной на стол опустилась огромная кружка. На пиво содержимое походило мало, разве что смешанное с мутной грязной водой из ближайшей лужи. Я схватила кружку обеими руками, но она всё равно качнулась, расплёскивая жидкость вокруг. Трактирщик злобно зыркнул из-под густых бровей, мне даже показалось, что я услышала рык. Попятилась к выходу, в отчаянье сжимая кружку мокрыми и липкими пальцами.
– Тару верни, – рявкнул он мне вслед.
– Ага, – пискнула я и вылетела наружу.
Торговец успел забраться на повозки и теперь меланхолично пялился на хвост лошади, который пошатывался перед ним. Да так увлечённо пялился, что я разом начала верить в гипноз. А может быть, он просто заснул… Но моментально воспрянул если не духом, то телом точно, когда я подсунула кружку ему под нос.
Он схватил её, даже не посмотрев на меня, сделал огромный глоток, закашлялся, а кружка полетела на пол. Я зажмурилась, ожидая услышать звон. Приоткрыла один глаз… Кружка лежала у моих ног. Целёхонькая. Я схватила её и прижала к груди.
– Что за адское дерьмо? – откашлялся торговец.
– От головы должно помочь, – оправдалась я.
– Лучше б топор, – не поверил он.
Я пожала плечами.
– Чего надо?
– Возьмите меня с собой, – выпалила я, уже понимая, что не знаю, как договариваться по-нормальному, и добавила: – Послание для герцога везу.
Торговец крякнул и вытер слёзы, на которые его пробило от моей грязной водички. Хорошо, что я не попробовала…
– Эка пронырливая дрянь, значит, знаешь, куда еду.
Я растерянно смотрела на него. Это отказ?
– Помню тебя, помню. Ты тут дрых, чтобы не пропустить.
Я поспешно опустила глаза в пол.
– Деньги есть?
Он протянул руку, и я послушно опустила на неё весь кошель. Торговец пересчитал монеты, вернул мне половину и ответил:
– Дура, считать научись, а то другой не такой честный попадётся. – Или тебя дураком звать? Ишь как вырядилась, как будто не заметно, что баба. Ну как знаешь. Место нагретое сам найдёшь, зря я только чистил.
Он махнул на меня рукой и опять отвернулся… к хвосту. А я бегом отнесла кружку в таверну, вызвав у посетителей очередную волну веселья, и полезла обратно в повозку. Улеглась на бок и прикрылась шляпой. Мало ли кто будет мимо проходить…
Вскоре совсем близко раздались шаги. Лёгкие, явно женские. Я выглянула из повозки и обомлела.
Надо же мне было навязаться в попутчицы к настоящей ведьме…
Глава 5
Я хорошо помнила ведьму, пару месяцев назад она приезжала в наше поместье. Предлагала свои услуги в обмен на небольшую плату. Отец тогда велел прогнать её со двора, да так, чтобы она поскорее покинула всё графство и навсегда забыла дорогу в него. Он долго и громко ругался на расплодившихся вокруг шарлатанов, что не желали работать, как честные люди, а сам до ужаса боялся их проклятия. Мать насмехалась над ним, только он мог верить и одновременно не верить.
Мы с Марлен тогда привычно наблюдали из окна моей спальни. Её комната находилась на другой стороне коридора, там вид открывался на лес, что считалось гораздо лучшим. Мы с сестрой так не считали, а я молча проглатывала замечания матери о том, что старшая дочь по определению была достойна самого лучшего.
Так или иначе, прогоняли ведьму не очень успешно, почти до самого вечера она прождала у ворот. Отдыхала среди деревьев, ела что-то, хотя никакой сумки у неё с собой не было. Мы с Марлен не успевали строить новые теории.
Когда на поместье опустилась ночь, во двор вышла мать, прямо в домашней одежде, мягких тапочках и чепчике. Мы с Марлен переглянулись и довольно покивали друг другу. Мать редко перечила отцу прямо и никогда не делала этого в присутствии кого-то третьего, но, так или иначе, почти всегда умудрялась получать своё. Она любила отца, но чувства пришли к ним не сразу, брак, как и у всех в нашем роду, был призван принести пользу и скрепить очередной союз. У неё стоило хорошо поучиться, перед тем как нас тоже отправят замуж.
Утром мы долго пытали мать, но она была бледна и апатична. Когда взяла себя в руки – стала лишь естественно непреклонна. Она как будто пожалела, что встречалась с ведьмой.
Уже после отъезда Марлен я услышала, как мать во время ссоры выкрикнула правду отцу. Ведьма предсказала, что в поместье скоро не останется дочерей. Тогда я решила, что, видать, и на меня позарится какой-нибудь чахленький жених из подданных графа.
Теперь я была уверена, что слова ведьмы имели совсем другое значение, а я по доброй воле пыталась добраться туда, где они получат шанс исполниться.
Долгое время я мечтала поговорить с ней. Расспросить. Узнать, как защититься от судьбы.
И вот желание исполнилось – я оказалась с ведьмой вблизи. Только мне этого моментально расхотелось. Притворяться товаром и прикрываться шляпой было бесполезно, меня всё равно заметили. А так хотелось слиться с серой мешковиной!
Я больше не хотела предсказаний, для них стало поздно, когда я переоделась в храме и оставила там прошлую жизнь. Теперь я собиралась управлять ею сама.
К некоторому облегчению ведьма всё-таки уселась рядом с торговцем, места там не хватало, так что прижимались эти двое довольно плотно. От взгляда на них мне стало слегка неудобно. Разве приличные люди так к чужому мужчине садятся?
Ведьму всё устраивало, и мы медленно тронулись в путь.
– Мы не договаривались на попутчиков, – недовольно высказала она торговцу.
– Мы не договаривались их не брать, – весело пробасил он. К нему, наконец, вернулся голос, сменил утренний хрип и кашель.
– Я заплатила, – не узнала я собственный писклявый голос. Хотела дать ей знать, что не путешествую за её счёт, а то ведь и проклясть может. Хотя куда уж больше?
В дороге было скучно, а злиться в одиночестве – тем более, потому постепенно завязался разговор и настроение у всех улучшалось. Торговец принялся травить какие-то байки, я подозревала, что выдумывал он их прямо на ходу. Иногда выходили несмешные шутки, которым он весьма громко радовался. Ведьма расспрашивала его о дороге, местных лесах и травах в них.
Я слушала вполуха. Сидеть мне было особо негде, если я не хотела свалиться с повозки на ближайшей кочке, а постоянно лежать утомляло. Я ворочалась как могла, но к вечеру у меня всё равно ломило всё тело. Наверное, стоило бы купить лошадь и поехать одной, но я боялась заблудиться. Наездница из меня была хорошая, а вот первопроходец очень посредственный. Впрочем, новые неизведанные земли я, может, и нашла бы, а вот Лунный замок – точно нет. Всё, что знала о его расположении, заключалось в короткой фразе – надо ехать к горам. Говорили, что половина замка возвышалась над обрывом. Я представила маленькую Марлен, лежащую внизу на скалах, и зажмурилась, отгоняя непрошеное видение.
Стемнело резко, короткий вечер быстро перетёк в глубокую ночь. Помогла и погода, небо заволокли облака, воздух напитался влагой, а дышать стало тяжело. Лошадь подустала и медленнее переставляла ноги. Лес наполнился тенями, деревья стояли ближе друг к другу, словно прижимались специально, сплетались кронами, образуя непроглядную крышу. Я подумала, что здесь и днём должно быть темновато.
Сыр незаметно закончился. Я бы решила, что он где-то выпал из кармана, если бы не обманчивый след вкуса во рту. Хорошо, но мало. Торговец обещал, что через час мы прибудем в подходящее для ночлега место. Ведьма так и сидела, не оборачиваясь ко мне, но иногда казалось, что она к чему-то напряжённо прислушивается. Мешал стук копыт и скрип колёс.
По моим ощущениям прошёл не час, а как минимум три. Спать хотелось неимоверно, но от страха я не находила покоя, так и глазела в темноту, на ветки деревьев. Повозка наклонилась, дорога пошла под откос. Пара упавших деревьев впереди образовали арку, но мы вполне могли поместиться под ней.
– Стой, стой, – вдруг зашипела ведьма, как будто очнулась от транса.
Торговец дёрнул поводья, но лошадь уже остановилась сама, да ещё и попыталась попятиться, упираясь в деревянную преграду. Заржала, жалуясь на отсутствие пути к отступлению.
Впереди на дороге стояло нечто, очень похожее на волка, но только в два… нет, в три раза крупнее.
А я так и не научилась притворяться мешком!
Глава 6
Наверное, Марлен бы принялась спасаться бегством. Схватила оружие, любой подвернувшийся под руку булыжник или ветку, полезла на дерево, загородилась ведьмой в конце концов. А я…
Я сидела, не в силах пошевелиться, и перебирала варианты.
Кроме ржания лошади мне ничего не было слышно. Она словно обезумела, даже звуки, вырывавшиеся из её рта, больше походили на крики из преисподней. Торговец нелепо дёргал за вожжи, и даже я поняла, что у него не было никакого плана, он совсем не разбирался в лошадях и не знал, как её успокоить или развернуть. Я в них тоже не разбиралась, у меня вообще были сложные отношения с животными, даже самая мелочь вечно норовила меня покусать.
Ведьма спрыгнула с повозки и осталась стоять рядом с ней. Сбоку мне показалось, что губы её шевелились, она что-то беззвучно шептала. На руках, сложенных в молитвенный жест на груди, появилось чуть заметное свечение.
«Ну точно, ведьма, – подумала я, и это привело меня в чувство. – Надо же, зло молится богине».
По крайней мере, я снова ощущала собственные конечности и могла ими управлять, а это был несомненный плюс.
Ржание резко оборвалось, мне показалась, что я слышала удар, а потом мир на несколько бесконечно длинных секунд погрузился в полную тишину, даже ветерок пропал, не шелестели листья, не покачивались ветви.
Лошадь упала.
Рухнула как подкошенная. Стоя на коленях на повозке, я невольно наклонилась вперёд, чтобы посмотреть через край. Чтобы заметить, как из огромной рваной раны на шее вытекает чёрная в темноте кровь и спешит впитаться в землю. Словно само это место работало над тем, чтобы к утру не осталось никаких следов как нападения, так и самих незадачливых путников.
Торговец куда-то пропал, ведьму я больше не видела в темноте, наверное, она отошла ближе к деревьям, там мне всё ещё чудилось неясное свечение.
Я отпрянула от края, отползла на середину повозки, оглянулась, чтобы убедиться, что позади ещё оставалось место. Мне требовалось укрытие получше. В голове отчаянно метались мысли, я то и дело бросала взгляд на дорогу впереди.
А потом в голове сформировалась одна очень простая мысль…
Тварь так и стояла на дороге, рассматривая повозку красными, словно налитыми кровью глазами. Она не двигалась с места, и от этой догадки меня как молнией пробило насквозь. Тварь была здесь не одна.
Конечно, я могла бы догадаться и раньше.
Тёмная ночь, наклон и поваленные деревья, хорошее место для засады. Сколько ещё путников не проехали дальше этого места?
Умные. Эти твари были не только крупными и жуткими, но ещё и определённо умными. А это уже очень нехорошее сочетание.
«Какой ты сделала вывод, Кристин?» – спрашивал в голове надоедливый голос отца.
Вывод? Да какой тут мог быть вывод? Только один – вот сейчас закончится моя короткая и бесполезная жизнь. Прямо здесь и закончится. И до Лунного замка не доеду, и на герцога не посмотрю, а он-то, говорят, красивый, и замуж не выйду… Даже все неведомые страшные проклятия резко потускнели, словно на задний план отошли, теряя всё своё значение.
И отец не узнает ничего. Никто обо мне письмо не пришлёт и не расскажет. Так и будет думать, что я сбежала, бросила семью без средств, нарушила слово графа Лурье перед герцогом. Да, так меня и запомнят. Как последний позор графства. Хорошо, если мать успеет выносить ещё одного наследника. А если нет…?
В голове всё окончательно перемешалось. Лошадь дёрнулась, тварь снова нападала на неё, а вместе с лошадью и вся повозка. Вернулась угнетающая тишина.
Справа, где стояла ведьма, что-то сверкнуло. В землю ударила молния…
Нет, не в землю. В чёрную тварь. Та с воем покатилась по траве, затихла и больше не шевелилась.
Вторая тварь на дороге смотрела теперь на своего собрата.
«Хочу быть ведьмой», – с горя подумала я и полезла к левому краю повозки.
Свесилась с него, плюхнулась на землю, слишком громко, ни дать ни взять – мешок картошки. Больно ударилась локтем, но сцепила зубы и поползла под повозку.
Что-то ударило мне в лицо, я зажмурилась и чуть не рухнула носом в землю, подводили дрожащие руки.
– А ну, пошла отсюда, – угрожающе прошипела на меня темнота. – А то сам убью.
«Вот куда подевался наш смелый мужчина», – с ненавистью подумала я и поползла обратно. Ни вытолкнуть, ни сдвинуть его у меня бы всё равно не получилось, он весил раза в два больше.
Я затравленно посмотрела на лес. Оставаться здесь было самоубийством, бежать в темноту – тоже. Там я стану отличной мишенью. Мысли оставались на удивление ясными, из-за злости на торговца, я как будто забыла, что мне надлежало бояться. Страх прошёл, сменился обречённой решимостью.
Не раздумывая, я снова полезла на повозку, а потом принялась скидывать с неё мешки. Один, второй, третий… Выходило медленно, мягкие под боком ткани оказались жутко тяжеленными, если пытаться их поднять.
Я запыхалась и дышала открытым ртом. Сбоку опять сверкнуло, я слышала глухой удар, но не молнией…
«И не по твари», – поняла я.
По всему выходило, что мой единственный союзник выбыл из строя.
«Что ж, – злорадно подумала я, – есть ещё торговец, который выпирает из-под повозки со всех сторон».
Мысль была жуткая, неправильная, недостойная, но я ничего другого к нему в этот момент не испытывала. Ни капли жалости или сострадания.
Я справилась со следующим мешком, потом раздвинула оставшиеся, улеглась на дно повозки и наклонила их к себе. Один больно придавил мне ноги, но это чувство вызывало странное подобие восторга. Давит, значит, тяжёлый, без опоры и одной пастью его легко не сдвинуть.
Неба больше не было видно, меня окружала темнота. Под накренившимися мешками оказалось так тесно, что мне перестало хватать воздуха. В груди нарастала паника, словно разливалась по телу, поднимаясь из каких-то тёмных глубин. Хотелось бежать. Выскочить отсюда и бежать без оглядки, неважно куда, лишь бы на свободу, туда, где воздух…
Повозка качнулась.
Медленно, по одному сантиметру, чтобы не зашуршать, я подняла руки вверх, протиснула между собой и мешками. Плотно закрыла ладонями уши, зажмурилась, вспоминая первую пришедшую на ум детскую сказку, отчего-то она звучала у меня в голове голосом отца.
Когда я проснулась, вокруг уже рассвело.
Глава 7
Где-то рядом со мной неистово надрывалась противным голосом неизвестная птица. Я злилась на неё, не желая открывать глаза, и мысленно ругала слуг, которые распахивали шторы так рано. Вставать не заставляли, и то ладно, но отец велел, чтобы самое позднее к шести утра дом выглядел живым и бодрым. Не дай богиня, он увидит на одном из окон неприветливо задёрнутую штору, словно повязку на глазу пирата, – достанется всем. Вот и сейчас мне было слишком светло даже через закрытые веки, а открывать их не хотелось и вовсе.
Птица не замолкала, её крики ввинчивались в мозг, как будто пытались достучаться до чего-то. Поделиться важным…
Я распахнула глаза.
Нет, мне это не приснилось. Вокруг стояли серые, плотно набитые мешки, наваливались на меня сверху.
А я была в лесу…
Наверное, стоило шевелиться медленно, по сантиметру раздвигать мешки, чтобы выглянуть наружу одним лишь глазочком, но в этот момент моё сознание проснулось окончательно. Ощущения накрыли меня волной. В основном болезненной – мешки совсем отдавили мне ступни. Я не чувствовала пальцев на ногах. В первое мгновение едва не закричала от ужаса, решив, что у меня и ног-то больше нет.
Не медля ни секунды, я принялась выкарабкиваться наружу, подтягиваясь на руках. Жар прилил к ногам, в ступни вонзились сотни крошечных иголок. Я громко зашипела сквозь зубы. Ни о какой осторожности или осмотре местности больше не шло и речи, я должна была немедленно выбраться отсюда и размяться. Как угодно изменить положение тела.
С трудом я уселась на мешок, потом подняла ноги на соседний, одну за другой. Они ощущались ватными и совсем чужими. Словно две палки с места на место переложила.
Вернулся и страх.
«Если бы тут кто-то был, уже бы напал», – решила я, уговаривая себя взбодриться.
Отчего-то я была уверена, что стать чьим-то главным блюдом до заката мне не грозило.
Страшнее оставалось другое: я понятия не имела, где находилась, а убраться отсюда требовалось до темноты. Сначала я решила было остаться здесь и дождаться следующих путников. Кто-нибудь обязательно меня подберёт… если я не умру с голоду раньше. Но потом я отбросила эту идею. Что если ночные твари и в самом деле вернутся к вечеру, а потом окажутся упорнее в том, чтобы добраться до меня. Ведь другого мяса тут больше не было.
Я прикрыла глаза и очень аккуратно осмотрелась, готовая зажмуриться в любую секунду, если увижу что-нибудь жуткое. Например, то, что осталось от моих спутников.
Ничего примечательного не было видно. Я рискнула повернуться и проверить место, где вчера рядом с повозкой упала раненая лошадь.
С облегчением выдохнула, когда не обнаружила и её.
Вообще.
Словно унёс кто-то. Не осталось даже костей, только небольшое тёмное пятно на земле свидетельствовало о произошедшем. А заодно и доказывало, что с ума я пока не сошла. Мне всё это не померещилось.
Мои зубы всё равно принялись предательски стучать, а невесть откуда взявшийся в такой глуши ветерок пронизывал насквозь, пока я тщательно разминала ноги.
Решив, что, наконец, смогу встать, я аккуратно спрыгнула с повозки. Ноги предательски подломились, а я повисла на ней, попискивая то ли от боли, то ли от нежелания узнавать правду о торговце. С ещё более позорным облегчением я обнаружила, что он тоже пропал.
О лесе, что отделял наше маленькое графство от основных герцогских земель, всегда ходили жуткие слухи. Будто бы его охраняло зло, что подчинялось Лунному замку. Расползалось во все стороны, заполонив все владения Мунфолл. Вот только если эти твари и впрямь подчинялись герцогу, то зачем им было нападать на путников, что везли к нему же добро и людей.
Отец считал, что всё это байки торговцев. В Лауше их и впрямь охотно передавали из уст в уста, чтобы отпугнуть особо доверчивых конкурентов да получить себе заказ получше.
– Что ж, какие-то твари тут явно есть, – пробурчала я себе под нос. Обращалась к отцу, жаль только, что он не мог услышать.
Огромные и умные твари. А может быть просто стая голодных волков? В темноте всё меняло размеры и формы, а если смотреть сквозь собственный страх – тем более что угодно померещится.
Я повернулась направо и нашла взглядом ведьму. Она сидела у дерева, довольно далеко от дороги. В первую секунду я едва не бросилась к ней бегом, но замерла и решила подходить осторожно. Чтобы успеть убежать… Точно – ведьма. На неё даже волки не позарились. Побоялись.
Я подошла поближе.
Ведьма сидела ровно, голова не свесилась, прислонялась к стволу. Платье оказалось изорвано, на нём осталась кровь. Я сделала ещё пару шагов, раздумывая, как позвать её. Имени так и не узнала. Но она вдруг открыла глаза и посмотрела на меня ясным, вполне осознанным взглядом.
От неожиданности я замерла, а потом бросилась на колени рядом с ней.
– Что мне сделать? Как вам помочь?
От стыда горели уши. Меня почти не волновало её самочувствие. Я вдруг очень чётко поняла, что это был мой единственный шанс не остаться здесь одной. А этого я боялась больше всего. Нет-нет-нет, чёртова ведьма не имела права умереть просто так! Не сейчас, когда она уже просидела здесь так долго!
– Ничего, Кристин, – отозвалась она слабым голосом.
По спине у меня прошла дрожь. Ведьма всё это время знала, кто я!
Она с видимым трудом подняла руки, отстегнула от ворота булавку и протянула мне. Я послушно взяла и растерянно повертела её в пальцах.
– Знаю, зачем понесла тебя нелёгкая в Лунный замок.
– Замуж, – буркнула я.
Она хрипло засмеялась, словно что-то мешало ей нормально дышать.
– Как же. Береги её, – приказала она, даже сквозь хрип слышались повелительные нотки. – Она служила мне много лет, послужит и тебе. Даст тебе укрытие надёжнее, чем ложь. Спрячет лучше, чем эти обноски. Пока ты её носишь, никто не сможет тебя узнать, если не скажешь сама. Не хочу, чтобы она сгинула в лесу, вместе со мной. Но используй с умом. И помни, настоящую ведьму ты этим не обманешь, многим из нас приходится скрываться, выдавать себя за другого.
– Я не собиралась делать ничего плохого, – неуверенно оправдалась я, крепко-крепко сжимая булавку в руке.
– Скоро в Лунный замок вызовут другую ведьму. Как только поймут, что меня можно больше не ждать. Что бы ты ни задумала, помни о времени.
– Хорошо, – поспешно пообещала я и поскорее приколола булавку к вороту рубашки. С внутренней стороны, чтобы в глаза не бросалась.
«Другая им не понадобится. Если в Лунном замке ждут ведьму, то ведьмой буду я».
