Текст книги "Лучшее за год XXIV: Научная фантастика, космический боевик, киберпанк"

Автор книги: Майкл Суэнвик

Соавторы: Кори Доктороу,Пол Дж. Макоули,Паоло Бачигалупи,Кейдж Бейкер,Роберт Чарльз Уилсон,Уолтер Йон Уильямс,Аластер Рейнольдс,Мэри Розенблюм,Стивен М. Бакстер,Элизабет Бир
сообщить о нарушении

Текущая страница: 40 (всего у книги 68 страниц)

Нет, она не жалеет ни о чем. Она склонилась к нему, и губы их встретились.

В полуденную жару они, продравшись сквозь, казалось бы, непроницаемую стену листвы и лиан, добрались до дороги, покрытой красной грязью, и вышли на палящее солнце, заставившее их заморгать и зашататься. Несколько минут они не в силах были двигаться дальше, лишь стояли, держась друг за друга, и щурились на солнце. Затем Итан издал дикий крик, сгреб ее в охапку, и они повалились на землю, хохоча, как сумасшедшие.

Через несколько минут из-за поворота вырулил небольшой электрический джип, и темнокожий водитель в камуфляжной форме нажал на тормоза. Он говорил на центральноамериканском испанском, но Итан знал этот язык и мог общаться с ним. Их спаситель оказался смотрителем заповедника, и этим утром как раз проверял этот сектор. Он дал им понять, что им повезло и что он бывает здесь очень редко, и закудахтал, качая головой, выслушав рассказ Итана. Ему очень не понравилось, что банды похитителей использовали тропический лес для устройства тюрем. Это могло представлять опасность для смотрителей. У него с собой были вода и ланч, состоявший из тушеных бобов и кукурузы, и он поделился с ними, а затем отвез их на свою базу, находившуюся в четырех часах езды.

К тому времени, когда они прибыли туда, семейная машина уже заработала, несмотря на то что Итан был незначительным представителем клана. Их встретил реактивный самолет с врачами, их осмотрели, обработали раны, переодели и провели на борт, прежде чем Кайла смогла перевести дыхание.

– Нас везут в семейную клинику для обследования и лечения, – объяснил Итан, усаживаясь в комфортабельное кресло рядом с Кайлой. – Мой дядя послал этот самолет, чтобы нас забрали. – Он прикоснулся к ее руке, и его карие глаза казались темными в полумраке кабины. – Нам, возможно, придется ненадолго расстаться. Кайла… – Он смолк, перевел дыхание. – Я не хочу, чтобы ты забыла… это.

– Это невозможно. – Ей стоило немалых усилий сохранять спокойствие.

– Нет, возможно. Сохрани это. Впитай в себя, как это делают твои клиенты. – Он схватил ее за руки, лицо его побелело. – Они не смогут помешать тебе.

Кайла покачала головой.

– У меня иммунитет, – прошептала она. – Наноустройство не отдаст мне информацию. Я не смогу усвоить ее.

– Как ты можешь этим заниматься? – Внезапно его охватил гнев, глаза яростно сверкнули. – Как ты можешь вот так… отдавать кому-то часть своей жизни? Как ты можешь выбрасывать свое прошлое?

У прошлого бывают зубы. Иногда от него следует бежать без оглядки, а не лелеять его. Но так было прежде. Она отвернулась, чтобы не видеть упрека в его взгляде.

– Если я постучу в твою дверь, я буду незнакомцем. Ничего этого не было. Я буду никем.

– Возможно, – прошептала она. – Я не знаю.

– Я хочу, чтобы ты помнила это.

Она посмотрела на него, встретилась с ним взглядом и кроме гнева увидела в его глазах страх.

– Я не могу, – ответила она, потому что не хотела лгать ему. Некоторое время он молчал, затем отвел взгляд.

– Ты собираешься отдать это Джеруне? – хрипло спросил он.

Кайла не могла лгать ему, поэтому промолчала. Если она этого не сделает, где она найдет себе работу? А богачи остаются богачами.

Итан содрогнулся с ног до головы и отвернулся от нее.

– Шлюха, – произнес он, встал и нетвердым шагом направился в хвост самолета.

Долгое время она сидела неподвижно, глядя на свои исцарапанные, покрытые струпьями руки, прислушиваясь к пульсирующей боли в перевязанных и обработанных ногах, облаченных в медицинские хлопчатобумажные брюки.

Через несколько дней она забудет и это слово, которое он бросил ей.

Она надеялась хоть раз увидеться с ним. Ее продержали в больнице еще сутки, провели интенсивную терапию, залечили израненные ноги, привезли багаж со свадебного острова и предложили доставить домой на частном самолете. Незадолго до отъезда раздался стук в дверь, от которого у нее замерло сердце, но это оказался всего лишь семейный адвокат. Он передал ей чек на значительную сумму и предложил подписать документ об отказе от претензий к семье.

Она подписала. Не их вина, что похитители совершили такую невероятную ошибку.

Внутри нее медленно разгорался гнев, и она сжала губы, глядя на адвоката, который едва кивнул и удалился. Молчаливый слуга явился, чтобы унести ее багаж на частный самолет, и она медленно последовала за ним; ее зажившие ноги в простых сандалиях еще немного побаливали. Она поднялась по ступеням, покрытым ковром, к входу в самолет и обернулась, чтобы взглянуть на семейную клинику. Клиника выглядела как огороженный коттеджный городок с домиками, дорожками для прогулок и садами. Главное здание походило на курортную гостиницу. Немногочисленные служители в форме, встречающиеся на дорожках, не обращали на нее внимания, а какой-то старик в инвалидном кресле, выбравшийся подышать свежим воздухом, даже не взглянул в ее сторону.

Она вошла в самолет, и дверь за ней закрылась.

Она игнорировала настойчивые звонки агента так долго, как только могла. Когда она наконец ответила, на экране немедленно возникло изображение Азары. Она взглянула на Кайлу: ее темные глаза пылали гневом, усыпанная бусинками вуаль тряслась.

– Что, во имя Аллаха и его демонов, ты вытворяешь? Клиентка угрожала мне судом. Как тебе известно, согласно контракту я не несу никакой ответственности, но я угрожаю тебе. И я с тобой не судиться буду, ты, испорченная девчонка. Ни один из моих хамелеонов еще никогда не пытался украсть продукт. И лучше тебе не быть первой, слышишь меня?

Какая-то часть сознания Кайлы удивилась этому гневу. Прежде ей не доводилось видеть на лице Азары даже малейших признаков раздражения.

– Я хочу поговорить с ней, – ответила она.

– Я с тобой не в игрушки играю. Немедленно в клинику! – рявкнула Азара. – Я говорила с твоим техником. Она сказала мне, что у тебя есть только двадцать четыре часа до того, как наноустройства разрушатся. Времени едва хватит на то, чтобы извлечь их и сделать цифровую копию для передачи.

«Спасибо тебе, Ан Йи», – подумала Кайла. Она умоляла, но Ан Йи ничего не обещала.

– Времени более чем достаточно. Я сразу же пойду в клинику. – Кайла склонила голову. – Как только поговорю с Дже-руной Несмит.

Азара прищурилась, и изображение застыло. Она вызывает кого-то еще, очевидно, Марс, Джеруну.

– Она согласна говорить с тобой. – Азара выглядела слегка удивленной. Очевидно, ответ клиентки явился для нее неожиданностью. – Если ты выполнишь условия контракта, я, возможно, дам тебе еще один шанс… если ты пообещаешь никогда больше не совершать таких ребячеств. Но, разумеется, тебя ждет испытательный срок. – Она пристально оглядела Кайлу. – Клиентка не винит тебя. – Она подняла брови, словно ожидая комментариев от Кайлы. Пожала плечами. – Я забуду этот эпизод, если она останется довольна.

Главное – правильно рассчитать время. Кайла встала.

– Я напишу Ан Йи, чтобы убедиться, что она может все сделать.

– Она ждет тебя. – Красные губы Азары искривились в легкой улыбке. – Не подведи меня, девочка.

Угроза, скрывавшаяся за этими словами, шла дальше лишения лицензии. Кайла снова склонила голову и выключила экран.

Итан не связался с ней.

В глубине души она и не надеялась на это. Его последнее слово повисло в воздухе, словно едкий запах гари. Она ждала. Голографический экран замерцал – ее соединяли с Брэдбери.

На экране постепенно появилось источенное временем лицо Джеруны Несмит. По его выражению ничего нельзя было прочесть, но где-то глубоко в глазах светились искорки триумфа.

– Мне жаль было услышать, что вы получили травму, – мягко произнесла она. – Разве это не благо цивилизации? Даже от ужаса можно навсегда избавиться после часа в клинике.

– Вы послали похитителей. – Кайла неподвижно сидела в кресле, не сводя взгляда с морщинистого лица женщины. – Вы приказали им забрать меня. И Итана. – Ее голос чуть-чуть дрогнул, когда она произносила его имя, и она пристально посмотрела на Джеруну. Триумф стал явным. – Зачем? – Она наклонила голову. – Зачем тратить столько денег? Зачем было играть в эти игры?

– Ты весьма проницательна. – Тонкие губы старухи сложились в удовлетворенную усмешку. – Как ты догадалась?

– Похитители не настолько глупы. Если они приходят за богачами. – Она пожала плечами. – Вы забываете. Я разбираюсь в людях. Они твердо знали, кого следует взять. Они знали, что похитили именно тех людей. И этот смотритель так кстати оказался на дороге. Он выслеживал нас, верно?

Теперь Джеруна открыто улыбалась.

– Ты беременна?

Кайла сглотнула ком в горле – у нее возникло такое чувство, словно ее пнули в живот.

– Нет, – ответила она. Стиснула челюсти. – Вам это было нужно?

– Нет. – Джеруна вздохнула. – Но это оказалось бы приятным дополнением.

– Зачем вы это сделали? – Кайла не осмеливалась повысить голос и говорила шепотом.

– Чтобы искупить свои грехи. – Джеруна покачала головой. – Как ни трудно тебе в это поверить, но я тоже когда-то была молодой. И довольно привлекательной. И неглупой. – Она улыбнулась. – Один из моих дальних родственников влюбился в меня. Он любил не только мое тело, но и душу.

– Отец Итана, – сказала Кайла.

– О нет, милая, ты мне льстишь, – хихикнула Джеруна. – Его дед. Но я жаждала покинуть планету, а он – нет, и я сочла, что любовь подождет, пока я не найду для нее время. – Она смотрела на Кайлу с легкой улыбкой. – Никогда не совершай подобной ошибки, дитя мое. Теперь я считаю, что небеса дают нам только один шанс.

Нет! Кайла проглотила слово, прежде чем оно успело сорваться с ее губ. Заставила себя выглядеть бесстрастной.

– Так что вам было нужно? Воспоминания, чтобы заменить то, чего так и не случилось?

– Нечто вроде этого. – Улыбка Джеруны медленно ширилась, в глазах ее появилось голодное выражение. – И я подозреваю, что ты доставила мне прошлое, создать которое у меня не хватило ума. Я навсегда в долгу перед тобой. Поверь, я хорошо заплачу тебе. – Улыбка ее сияла, в глазах мелькнуло нечто похожее на удовлетворение. – Очень щедрый бонус. Возмещение ущерба.

Шлюха, вот как он назвал ее.

– Азара ошиблась. – Кайла подождала, пока Джеруна не сфокусирует на ней взгляд.

– Ошиблась в чем? – забеспокоилась старуха.

– Мы не просто занимались любовью, – сказала Кайла. – Мы полюбили друг друга. Вы хотели, чтобы это случилось, так? Свести нас, подвергнуть опасности, но в месте, знакомом Итану, чтобы он чувствовал себя как дома, а я получила эти раны. – «Ты сука», – подумала она. – Ну что ж, вам не стоило утруждать себя. – Полные горечи слова душили ее. – Эта любовь не продается.

– Мы заключили контракт. – Лицо Джеруны побелело. Изображение замерло. Она вызывает Азару.

– Не беспокойтесь, – рассмеялась Кайла. – Мой агент ошиблась насчет времени распада. Вы уже не успеете вызвать штурмовой отряд.

– Ты не сможешь завладеть им. Я знаю, как это действует. – Джеруна стиснула кулаки. – Не будь дурой. Ты никогда больше не сможешь работать хамелеоном, я об этом позабочусь, черт побери.

– О, об этом позаботится мой агент. Не трудитесь. – Кайла взглянула на цифры, мелькавшие внизу экрана. – Мы обе проиграли. Прямо… сейчас.

Она рассчитала все точно, но все равно это случилось неожиданно, словно она нажала на кнопку. Она никогда не испытывала подобного, и ей было любопытно, насколько это отличается от фильтра, – там она погружалась в сон и просыпалась свежая и отдохнувшая.

«Итан, – произнесла она про себя, вызвала в памяти его лицо, его прикосновения, то чувство, что испытывала, когда они были вместе, когда он был частью ее. – Я не могу просто взять и забыть».

Все таяло… таяло… теряло смысл… имя исчезло… словно вода, вытекающая из ванны. Ее не удержать в пригоршне, она все равно утечет…

Пронзительный вопль расколол ее череп. Кайла моргнула.

Старуха на экране стиснула голову в ладонях, и пучки коротко стриженных волос встали дыбом. Клиентка, с которой они только что говорили о работе. Джеруна, как ее там…

– Нет, сучка, ты врешь! – визжала женщина. – Итан, отдай мне Итана!

Она отправилась в клинику на имплантацию, она это помнила. Ошибка наноустройства? Женщина все еще кричала.

– Вам придется связаться с моим агентом, – сказала Кайла и выключила экран.

Знакомая боль вонзила стальные пальцы в ее мозг, и она, втянув в себя воздух, застонала. Это должно происходить в клинике Ан Йи, а не здесь. Кайла осторожно дотронулась до больной головы и пододвинулась к кухонному блоку, чтобы выпить чаю. Это ошибка. Как давно она была в клинике?

– Проверка времени, – произнесла она, и внизу пустого экрана возникли цифры. Она ошеломленно уставилась на них, и в душу ее заполз холодный ужас.

Это невозможно.

Кайла уронила чашку, едва услышав всплеск разлившегося чая, ринулась к дивану с хлопчатобумажным матрацем и вытащила из тайника под каркасом свой секретный дневник. Книжка раскрылась, из нее вылетел сухой, сморщенный лист папоротника. Страница была вырвана… заметки о последней работе? О той женщине, которая кричала на нее?

Я покончила с этим. Петляющие буквы словно прыгали со страницы прямо на Кайлу. Я знаю, что ты будешь психовать, но это надо прекратить. В последние несколько дней я потеряла кое-что. Ты не знаешь об этом, потому что ты не переживала этого, но это имеет для меня значение. Каждый раз, когда я это делаю, я создаю «мы»… это я, которая переживала что-то, и ты – которая находится на другой стороне. Я… мы… нас сотни, и что мы потеряли? Я не знаю, ты не знаешь. Я больше ничего не скажу тебе, потому что это ушло навсегда и с тобой не происходило. И больше это не повторится. Я отказалась отдать продукт, и он разрушился внутри меня. Начинай искать работу, детка. Мы – все мы – больше не хотим заниматься проституцией и не годимся для этой работы.

Кайла, похолодев, выронила книжку. «Я этого не писала», – сказала она себе, но понимала, что автор – она сама. Подобные мысли посещали ее. Чаще всего они мучили ее среди ночи, после выполнения очередного контракта.

Что произошло?

Она попыталась угадать, напрягла память, вспомнила клинику, Ан Йи, их болтовню, кушетку, на которой она лежала, когда Ан Йи готовила инъекцию…

…И лицо кричащей женщины на экране.

На экране возникло дрожащее изображение Азары – она тряслась от ярости. Кайла не дала себе труда ответить. Украсть продукт можно было лишь один раз. После этого ты попадал в черный список.

– Надеюсь, это было неплохо, – произнесла Кайла, и, несмотря на горечь этих слов, почувствовала что-то вроде облегчения. Это было безумием. Она оглядела квартиру. – Неплохо, когда оно происходило с нами.

Азара прислала ей уведомление об увольнении и официальную бумагу, в которой говорилось, что ее лицензия аннулирована навсегда. И спокойную угрозу мести, скрытую за вежливыми словами. Кайла уехала из города, отправилась на запад, заметая следы и надеясь, что Азара не захочет тратить слишком много денег на ее поиски. Она сняла комнату в большой трущобе на окраине – это была часть старого частного дома, возможно, гостиная, думала она. Кухня и ванная были общими, но в комнате стояла небольшая раковина с холодной водой, пригодной для питья. До того как стать хамелеоном, Кайла много лет готовила в микроволновке и электрогриле, так что все оказалось не так уж плохо. Она нашла себе и работу, стала официанткой в одном из многолюдных городских кафе. Она получала неплохие чаевые, потому что была привлекательной, а сочувствие к людям, которое делало ее хорошим хамелеоном, вызывало симпатию клиентов.

Иногда, просыпаясь по утрам, она перебирала свои сны. Анализировала их, искала в них воспоминания о тех нескольких потерянных последних днях.

Пришла осень, а с нею дожди, и слякоть, и долгие ожидания электричек на мокрой платформе. Однажды утром, когда Кайла поливала цветы в горшочках, купленные в ночном супермаркете, чтобы украсить комнату, кто-то постучал в дверь.

– Кто там? – спросила она, глядя в глазок через дверь, которая обеспечивала «безопасность» комнаты. Наверное, Сухара, соседка, пришла «одолжить» риса, подумала она. Опять.

Но за дверью стоял какой-то незнакомец.

– Кайла, ты меня не помнишь. Но мы были… друзьями. Какая-то нотка в его голосе… или, может быть, сам голос…

Она вздрогнула, словно прикоснулась к электрическому проводу. «Ключ», – подумала она и решила не открывать, позвать Дарио, здоровенного борца, жившего в задних комнатах, попросить его выбросить этого парня прочь.

«Я не хочу ничего знать», – мелькнула у нее было мысль, но в конце концов Кайла открыла дверь и отступила, впустив его. Привлекательный. Сердце ее забилось чаще. Он огляделся, и на его лице появилось страдальческое выражение.

– Прости, что я побеспокоил тебя, – сказал он. – Ты… не помнишь меня.

Мужчина сказал это утвердительным тоном, но в глазах его была мольба.

Кайла не торопясь изучала его волосы, его изможденное лицо, небрежную одежду из дорогого натурального волокна – судя по ярлыкам, он был богачом, принадлежал к элите. Что ж, богачи когда-то были ее клиентами. Она покачала головой, и плечи его опустились.

– Я знаю, что-то произошло, – сказала она. – Возможно, между нами что-то было. Но воспоминания просто исчезли. Мне жаль.

– Ты не нашла каких-нибудь заметок об этом? О том… о том, что произошло?

«Обо мне», – хотел он сказать. Она покачала головой.

– Это моя вина. Я был зол. А потом… – Мужчина закрыл глаза. – Я заболел, сильно заболел, подцепил какую-то тропическую заразу, устойчивую к лекарствам. Когда я более или менее пришел в себя, было слишком поздно. Наноустройства разрушились, ты уехала и… я не мог найти тебя. И когда мы виделись в последний раз, я был зол. Я знал – ты подумаешь, что я… – Внезапно он сжал кулаки, стукнул себя по бедру. – Ты действительно ничего не помнишь, все исчезло, все!

Горе его было так сильно, что заполнило всю комнату. Не думая, что делает, Кайла шагнула вперед, положила руку на плечо незнакомца.

– Прости, – произнесла она. – Я не знаю, что я хотела бы услышать от тебя. – Она взглянула ему в глаза – карие, в глубине их вспыхивали золотые искорки. – Все действительно исчезло.

«И ты – избранный, – подумала она. – А я – нет».

Он смотрел мимо нее, словно разглядывал что-то вдалеке.

– Пообедаешь со мной?

– Я же сказала тебе…

– Я знаю. Я слышал. – Наконец он взглянул на нее, и уголок его рта искривила слабая улыбка. – Я не буду говорить о… о том. Я просто хочу с тобой пообедать.

Кайла разбиралась в людях и поняла, что с его стороны ей ничто не грозит.

– Хорошо, – согласилась она. Потому что он был привлекателен, что бы там ни произошло в прошлом. И он ей понравился. – Сегодня вечером я свободна.

– Прекрасно. – Мужчина улыбнулся, и глаза его засияли золотым светом. – Я музыкант… когда не шныряю по джунглям без особо веских причин. – Он подождал мгновение, вздохнул. – Сегодня у меня концерт в другой части города. После обеда… ты не хочешь прийти послушать? Я играю классический джаз. Действительно старинная штука. И… – его золотистые глаза вспыхнули, – я принадлежу к той части семьи, которая нарушает правила. Иногда очень важные правила.

Не важно, что это значит. Он в самом деле нервничал, словно она могла отказать.

– Конечно.

Кайла улыбнулась, взяла его за руку. В то мгновение, когда их пальцы соприкоснулись, она увидела зеленую листву, золотой свет, вдохнула влажный воздух, ощутила запахи цветов, гнили, земли. Странно – именно запахи по большей части просачивались к ней сквозь наноустройства, напоминая о прошлых заданиях. Внезапно рука его показалась ей знакомой.

– С удовольствием послушаю, как ты играешь.

Дэрил Грегори
Дамаск[142]142
  «Damascus», by Daryl Gregory. Copyright © 2006 by Spilogale, Inc. First published in The Magazine of Fantasy & Science Fiction, December 2006. Reprinted by permission of the author.


[Закрыть]

I

Первое, что почувствовала Паула, когда пришла в себя, – трепет его ладони в своей. Она лежала на каталке в машине «скорой помощи» и не могла шелохнуться: к рукам были пристегнуты какие-то пластиковые штуки наподобие наручников, грудь стягивал широкий ремень: видимо, врачи приняли все меры, чтобы больная случайным или намеренным рывком не сбила поставленную ей капельницу. Паула вела себя тихо только по одной причине: он был с ней. Его голубые глаза смотрели на нее из-под неровно обесцвеченной челки, бледные щеки покрывала многодневная щетина. Казалось, воздух вокруг него светится от его любви к Пауле: так леденеет морская вода вокруг айсберга.

Наконец машина остановилась у больницы, и санитары повезли Паулу в приемный покой. Он и тут не оставил ее: шел рядом с носилками, гладил по плечу. Паула никогда не работала в приемном покое, но знала в лицо многих здешних врачей и медсестер. Она сосредоточилась, несколько раз глубоко вздохнула, чувствуя, как при этом на груди растягивается и ослабляется ремень, а потом невозмутимо заявила санитарам, что с ней все в порядке и она, пожалуй, уже в состоянии идти домой. Их, судя по всему, такой поворот событий не слишком устраивал, по крайней мере, расстегивать стягивавшие ее ремни они не торопились. Окончательное решение оставалось за лечащим врачом.

К Пауле подошла старшая медсестра – ей полагалось беседовать со вновь поступающими пациентами. Это была довольно смуглая, дородная, рано поседевшая женщина. Паула забыла ее имя, хотя прежде они были знакомы, ведь когда-то Паула тоже работала в этой больнице. Потом ее, правда, уволили. А вот сейчас она вернулась сюда уже в новом качестве – как пациент.

– Расскажите, Паула, что с вами сегодня произошло, – ледяным тоном обратилась к ней медсестра.

Они не очень-то ладили, когда были коллегами. С Паулой тогда вообще нелегко было иметь дело.

– Мне вдруг стало нехорошо, голова закружилась, – ответила она.

– Говорят, это был припадок, – вмешался один из санитаров. – Парни из Красного Креста сказали, у нее начались сильные судороги, так что им пришлось положить ее на землю и держать, чтобы она случайно обо что-нибудь не поранилась. Спазмы продолжались минут пять-шесть, а потом подъехала наша бригада, мы забрали ее и привезли сюда. Ей вкололи десятипроцентный раствор лоразепама, и по дороге в больницу она пришла в себя.

– Уже второй случай эпилепсии за дежурство, – пожаловалась медсестра.

Паула удивленно посмотрела на нее. Неужели сюда привезли кого-нибудь из обитательниц желтого коттеджа? Или это кто-то из новообращенных? Она покосилась на своего хранителя, стоящего возле каталки: он смотрел на нее добрым радостным взглядом и выглядел очень спокойным. События развивались так, как он задумал, все происходящее было частью его замысла, раскрывать который он, видимо, не собирался. По крайней мере пока.

Медсестра заметила, что Паула отвлеклась, и окончательно посуровела.

– Сейчас вас осмотрит врач, – предупредила она.

– Но мне уже намного лучше, – попыталась остановить ее Паула.

Медсестра сделала вид, что не слышит.

Наконец Паулу освободили от ремней, которыми она была пристегнута к носилкам, и перенесли на кровать в смотровую. Санитар положил на тумбочку ее сумку и попрощался:

– Ну, всего хорошего, удачи!

Вспомнив, что лежит в сумке, Паула уставилась на нее, но потом быстро отвела взгляд: ни в коем случае нельзя привлекать внимание окружающих к этому безобидному на вид ридикюльчику.

– Спасибо! И простите, что вам пришлось со мной повозиться, – ответила женщина.

Медсестра принесла ей анкету пациента.

– Думаю, вы еще помните, как это заполнять, – сказала она. – А что у вас с рукой?

Тут Паула поняла, что ее пальцы сами собой сжались в кулак. Она изо всех сил старалась их расслабить, но они отказывались повиноваться. В последнее время такое происходило довольно часто. И почему-то всегда с левой рукой.

– Это все от нервов, – пояснила она.

Медсестра задумчиво кивнула, но явно не поверила. Поняв, что Паула тем не менее в состоянии заполнить анкету, она ушла.

А тот, кто был с молодой женщиной все это время, остался. Он сел на стул возле ее кровати и вытянул перед собой босые грязные ноги. Он улыбался, и невольно верилось, что все будет хорошо.

«Я с тобой, Паула. Я всегда буду с тобой».