Текст книги "Прыжок в Антарес (Антарес - 2)"

Автор книги: Майкл Макколлум

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 20 страниц)

– Более чем.

– Тогда назначим на субботу. Если у меня с субботой возникнут проблемы, тогда можно будет попробовать договориться на воскресенье, на вторую половину дня, потому что с утра там месса.

– Отлично, – согласилась Бетани.

– Ты уже купила себе что-нибудь из приданого? – поинтересовалась Рисса.

– Ты о чем? Мы только полчаса назад решили, что поженимся, рассмеялась Бетани. – У меня не было времени ни на какие покупки.

– Давай поступим вот как. Я заеду за тобой в отель рано утром, и мы вместе отправимся по магазинам.

– Рисса, я бы не хотела обременять тебя.

– Обременять? Дорогая моя, для меня это самое волнующее событие за весь год! Ведь это же просто как в сказке! Погоди, ты еще увидишь, что о вашей свадьбе напишут газеты.

– Ты уж извини, Рисса, но нам бы не хотелось превращать нашу свадьбу в телешоу, – вмешался Дрейк.

Ему уже пришлось наблюдать повадки местной репортерской братии, и, надо сказать, то, что он увидел, вызвало у него смешанные чувства.

– Увы, Ричард, это не в нашей власти, – вздохнула Рисса. – Вы ведь ввели ваши имена в муниципальный компьютер?

– Ввели.

– Значит, уже поздно. Новость успела распространиться по всем информационным каналам. Да будет вам известно, здесь у нас установлены самые совершенные системы поиска и распространения информации. Уж поверьте, не успела Бетани ввести в компьютер свой код, как какое-нибудь агентство уже приставило к ней репортера для освещения дальнейших событий.

– Откуда нам было знать! – воскликнула Бетани. – Скажи, а можно что-нибудь предпринять по этому поводу?

Рисса на минуту задумалась.

– Вы можете зарегистрировать меня в качестве вашего официального представителя, и тогда журналистам придется иметь дело со мной. В подобных случаях вступает в силу закон о невмешательстве в частную жизнь, причем действует он весьма строго.

– А что для этого нужно сделать?

Рисса потянулась к какой-то кнопке на панели управления телефоном.

– Согласны ли вы, Ричард Дрейк и Бетани Линдквист, граждане республики Альта, поручить некоей Риссе Блэнхем выполнение обязанностей вашего полномочного агента и представителя в деле вашего предстоящего бракосочетания?

– Согласен, – ответил Дрейк.

– А ты, Бетани?

– Согласна, – подтвердила та.

– Ну вот, дело сделано. Я оформлю все, как полагается, в министерстве, так что теперь вы можете не опасаться за свою частную жизнь.

– Спасибо тебе, Рисса.

– Всегда рада помочь. Желаю вам удачи, а ты, Бетани, завтра жди меня в 07.00. Мы с тобой отправимся по магазинам. До свидания, мистер Дрейк.

После разговора с Риссой Бетани и Ричард вернулись в отель, где провели остаток дня в любовных утехах. Лишь когда заходящее солнце окрасило западную часть неба, Бетани наконец вспомнила, что еще не сказала Ричарду нечто важное.

– Ричард.

– Да, моя дорогая.

– Ты не против, если мы немного поговорим о деле?

– Ну, если в этом действительно есть необходимость, – сонно ответил он.

Бетани подвинулась к нему поближе, подперев голову рукой.

– На сегодняшней церемонии случилось нечто такое, о чем ты просто обязан знать.

Ричард повернулся к ней и скопировал ее позу.

– И что же?

– Координатор Блэнхем поинтересовался у меня, правда ли, что на борту "Дискавери" имеется пленный рьялл.

Дрейк сначала непонимающе заморгал, но как только смысл сказанного дошел до него, резко сел.

– И что же ты им сказала?

– Что занимаюсь изучением психологии рьяллов, а для этого мне нужна Варлан. И если у господина Координатора имеются вопросы, он может получить ответы на них у адмирала Гоуэра.

– Он спросил тебя таким тоном, будто уже точно знал ответ?

– Не думаю. Хотя, с другой стороны, нельзя давать никаких гарантий. Мне кажется, он просто проверял рапорт капитана Олдфилда относительно присутствия на борту пленного рьялла. Когда я объяснила ему, что исследование носит конфиденциальный характер, он сказал, что земляне разработали немало психотропных препаратов, облегчающих ведение допроса. Координатор даже предложил выделить мне в помощь специалиста, умеющего с ними работать.

– Надеюсь, ты не воспользуешься его предложением?

– Почему бы нет?

– Потому что Варлан слишком многое знает и вряд ли согласится на допрос с использованием психотропных веществ. Боюсь, как бы за этим предложением Блэнхема не стоял какой-нибудь подвох.

– Значит, ты его в чем-то подозреваешь? – настаивала Бетани.

И Дрейк был вынужден рассказать ей о том, что колонистам, возможно, придется поделиться с землянами секретной информацией, хотя, по мнению графа Гусаника, это лишь пустая формальность.

– Сначала я тоже так подумал. Но после твоих слов засомневался.

– Но как они догадались?

– Я и сам хотел бы знать ответ на этот вопрос.

Ночью в гостиничные номера всех до единого участников экспедиции "Прыжок в Ад" по факсимильной связи поступило сообщение о том, что совещания рабочих групп, назначенные на следующий день, отменяются. Вместо них в 10.00 в зале заседаний Галактического Совета состоится общее совещание.

– Что случилось? – спросила Бетани, когда Дрейк показал ей листок с факсом.

– Похоже, что люди адмирала Белтона закончили анализ нашего плана по снятию блокады с системы Айзер.

– Это хороший знак или плохой?

– Хотел бы я знать, – покачал головой Дрейк.

– Как ты думаешь, адмирал Гоуэр не будет против, если я пойду вместе с тобой?

– А разве вы с Риссой не собирались отправиться за покупками?

– Я позвоню ей и отменю нашу встречу.

– В таком случае считай, что ты приглашена, даже если адмирал Гоуэр и будет против твоего присутствия. Это касается всех нас.

Утром Бетани появилась на совещании под руку с Дрейком. Но даже если это и удивило адмирала Гоуэра, он все равно не подал виду. Зал представлял собой просторное помещение овальной формы, а его центральную часть занимал огромных размеров стол. Швейцары в ливреях проводили каждого колониста до отведенного ему места. Места по другую сторону стола медленно заполнялись представителями землян.

Садясь, Дрейк приветственно кивнул адмиралам Белтону и Райерсону. Оба ответили на его приветствие, правда, довольно сухо и официально, так что догадаться о возможном исходе совещания было трудно. Через два места от Белтона сидел какой-то человек в штатском, чьи черты лица несли сильное сходство с Риссой Блэнхем. Так что Дрейк ничуть не удивился, когда то-то из землян назвал его "Координатор Блэнхем".

Еще через пару минут в дверь, противоположную той, через которую в зал вошли колонисты, шагнул Первый Координатор Совета. Дрейк узнал его по портрету, висевшему в фойе штаб-квартиры Объединенного флота. Первый Координатор посовещался о чем-то с Блэнхемом и адмиралом Белтоном, а затем постучал молотком, призывая аудиторию в тишине. По мере того как шум в зале постепенно стих, он повернулся к Стэну Барретту и графу Гусанику.

– Кто будет выступать от вашей делегации? Вы, мистер Барретт?

– Уступаю слово графу Гусанику. Он выступит в роли спикера от нашей экспедиции.

– Отлично. Поскольку в таком составе все мы встречаемся впервые, я предлагаю каждому представиться присутствующим. Для тех, кто не знает меня, называю свое имя – Первый Координатор Совета Дольф Геллард. В Совете я представляю Объединенную Европу планеты Земля.

После этого каждый из собравшихся назвал свое имя и должность. Когда церемония знакомства закончилась, Геллард официально объявил о цели совещания.

– В минувший вторник в штаб-квартире Объединенного флота коллеги адмирала Гоуэра представили вниманию присутствующих план изгнания рьяллов из системы Айзер. Штаб адмирала Белтона в течение двух последних дней занимался рассмотрением этого предложения. Сегодня, как явствует из слов адмирала, его подчиненные готовы высказать свое мнение по этому поводу. Адмирал Белтон, вам слово!

Белтон что-то сказал своему адъютанту, и гобелены, закрывавшие стены зала по обе стороны стола, неожиданно сдвинулись, открыв взглядам присутствующих пару голографических экранов, установленных так, чтобы их изображения могли быть хорошо видны всем. Экраны засветились, и участники совещания получили возможность лицезреть все ту же самую звездную карту искривленного пространства, которой Фостер в свое время воспользовался для пояснения своего плана. Белтон кратко изложил суть предложения колонистов по изгнанию кентавров из системы Айзер.

– Итак, – сказал он в завершение, – мой штаб проанализировал этот план, и мы готовы официально высказать Совету наши рекомендации. Однако прежде чем сделать это, я бы хотел объяснить несколько факторов, повлиявших на наше решение. В основном мы использовали те же данные, что и капитан Фостер из штаба адмирала Гоуэра, правда, с тремя исключениями. Первое: по нашему мнению, оценка Фостером военной мощи рьяллов в системе Айзер слишком занижена. Судя по численности войск кентавров, задействованных в сражении за Сандар, мы предполагаем, что флот противника как минимум на пять десять процентов в численном отношении больше той цифры, которую представили колонисты Сандара и Альты. Таким образом, кораблей рьяллов в системе Айзер ровно в два раза больше, чем считает капитан Фостер.

Второе. Мы считаем, что состав всех наличных сил людей, прозвучавший в анализе Фостера, был нереален в том, что он недооценил число главных боевых кораблей как для диверсионного рейда, так и для основной боевой группировки. Мы исправили это упущение и внесли в наш собственный анализ правильные цифры. И, наконец, мы произвели оценку названных Фостером цифр, относящихся к числу боевых кораблей кентавров, которые можно было отсечь от остального флота диверсионной вылазкой людей в точке искривленного пространства Айзер – Гермес, а также времени, которое потребуется для переброски подкреплений к этой точке. В обоих случаях, прежде чем произвести анализ, мы внесли небольшие изменения информации.

После этого мы проработали несколько аналитических вариантов наихудшего исхода плана, предложенного колонистами Альты и Сандара. Мы рады сообщить вам, что с учетом наших предложений и даже с упомянутыми мною изменениями скоординированное совместное наступление войск Объединенного флота Альты и Сандара имеет более чем восьмидесятипроцентный шанс на успех. В свете такого результата Объединенный флот готов рекомендовать настоящий план к одобрению всем Галактическим Советом.

– Благодарю вас, адмирал, – откликнулся Геллард. – Примите мои поздравления, адмирал Гоуэр, за превосходную работу, проделанную сотрудниками вашего штаба.

– Означает ли это, уважаемый Координатор, что вы даете добро на проведение операции?

– Это означает, дорогой адмирал, что первую преграду вы преодолели. Однако остается еще несколько вопросов, которые следует принять во внимание, прежде чем мы совершим слишком поспешный прыжок в незнаемое.

– Какие же?

– Например, это вопрос альтанского и сандарского представительства в Галактическом Совете. Скажите, граф Гусаник, ваши люди готовы взять на себя все тяготы членства в Совете?

– Готовы, сэр.

– А что скажете вы, мистер Барретт? Согласится альтанский парламент с нашими условиями?

– Насколько я понимаю, сэр, иного выбора у нас просто нет.

– В таком случае, господа, похоже, что мы преодолели второе серьезное препятствие. Попытаемся, может быть, преодолеть и третье? Что скажет наш главный экономист о введении обеих планет в состав Сообщества Людей?

С дальнего края стола, там, где находились земляне, поднялся сутулящийся, небольшого роста человек.

– Господин Координатор, министерство экономического анализа не имеет возражений против реинтеграции этих двух звездных систем в человеческое сообщество. Любые проблемы экономического характера, которые при этом неизбежно возникнут, будут легко устранимы в самый короткий срок. В применении даже самых малых торговых ограничений нет никакой необходимости.

Первый Координатор тут же попросил высказаться одного за другим своих экспертов. Все они, по сути дела, дали зеленый свет вступлению Альты и Сандара в политическую организацию, объединяющую населенные людьми пространства.

После этого последовало выступление главы министерства труда и людских ресурсов, во время которого Геллард, повернувшись к своему адъютанту, принялся что-то шепотом объяснять. Адъютант, кивнув, нагнулся и извлек откуда-то снизу – видимо, из портфеля – пачку каких-то бумаг. Затем передал их Первому Координатору, который тут же погрузился в их изучение. Дрейку даже со своего места удалось разглядеть золотой блеск официальной печати на первом листе стопки документов.

– Дамы и господа, – обратился к присутствующим Координатор после того, как министр труда закончил свое сообщение. – У меня в руках – официальные заявки Альты, иначе Валерии-IV, и Сандара, иначе Хеллсгейта-IV, с просьбой о возобновлении их членства в Галактическом Совете. Для вступления этих документов в полную юридическую силу на них необходимо поставить подпись Второго Координатора Блэнхема и мою. Однако прежде чем мы подпишемся под этими документами, необходимо разрешить еще один вопрос. Коммодор Траст, прошу вас войти в зал!

Последняя фраза была, как показалось сначала, брошена в воздух, однако в следующую секунду дверь за спиной Первого Координатора отворилась, и в конференц-зал вошел незнакомый Дрейку офицер. Бетани издала короткий удивленный возглас.

– А это кто? – удивился Ричард.

– Тот самый, что выспрашивал у меня о Варлан, – пояснила Бетани.

Офицер сначала смерил собравшихся холодным взглядом, после чего наконец заговорил:

– Доброе утро, дамы и господа! Разрешите представиться. Меня зовут Альфонс Траст. Я – сотрудник военной разведки. Хотя мы с вами прежде никогда не встречались – за исключением присутствующей здесь мисс Линдквист, – мне кажется, что большинство из вас я знаю лично. Дело в том, что мне поручено разрешить одну загадку, на которую мы сразу обратили внимание, когда занялись изучением неких записей, сделанных первым секретарем посольства Олдфилдом в то время, когда ваш корабль все еще находился в системе Годдард.

Во время обычной проверки аналитических проб голосов капитана Дрейка, адмирала Гоуэра, Станислава Барретта, графа Гусаника и других лиц наше внимание привлекло то, что в их голосах угадывались особые признаки, типичные для случаев, когда люди говорят неправду. Эти признаки практически незаметны и незначительны, но за долгие годы мы создали целую науку по их выявлению и классификации – очень точную науку, замечу при этом.

Хотя это и вызвало у нас любопытство, мы тем не менее были не особенно озабочены этими свидетельствами. В конце концов ничего удивительного нет в том, что люди скрывают правду, особенно в настоящей ситуации, когда готовится серьезная сделка. Однако чем больше мы о вас узнавали, тем большие подозрения стала у нас вызывать ваша уклончивость. Скажу прямо когда бы вас ни спрашивали о путешествии, которое вы проделали через всю туманность, или если в разговорах возникала тема рьяллов, в ваших голосах звучало нечто такое, что заставляло нас сомневаться в вашей правдивости. Несмотря на все наши усилия, мы не смогли выявить причину подобного поведения. Поэтому я хочу задать такой вопрос сейчас. Что именно вы пытаетесь скрыть?

Гусаник посмотрел на Барретта, который тут же смерил взглядом Гоуэра, в свою очередь посмотревшего на Дрейка. Возникла долгая пауза, которую нарушил граф Гусаник, громко прочистивший горло:

– Полезная наука эта голосовая экспертиза. Жаль, что мы не знали о ней раньше.

– Это не очень-то помогло вам, сэр, – ответил Траст. – Реакции человеческого организма, которые способны выявить наши методики, полностью неконтролируемы. Их можно попытаться частично скрыть, если знать, каким образом это делается, но ни один человек не обладает искусством абсолютного актерского перевоплощения и никогда не сможет перехитрить нашу аппаратуру.

Гусаник вздохнул и посмотрел на Гелларда.

– Коммодор Траст считает, что нам известно нечто такое, что мы скрываем от вас. Дело в том, что мы обладаем информацией, которая имеет жизненную важность для ведения войны.

– Какой информацией, сэр?

– Имеющей чрезвычайную ценность, господин Координатор. Прежде чем мы разгласим ее, мы должны заручиться вашим обещанием помочь нам в нашей борьбе с рьяллами.

– Перед вами – ваши заявки на вступление в Межпланетный Совет, ответил Геллард. – Какие еще вам нужны гарантии? Однако мы не можем удовлетворить вашу просьбу, не зная того, что известно вам.

– Превосходно, господин Координатор. Ловлю вас на слове. – С этими словами граф Гусаник повернулся к Гоуэру. – Адмирал, боюсь, что это ваша прерогатива. Вам слово.

– Полагаю, мы добились цели нашего прилета сюда, – кивнул Гоуэр. Дамы и господа, наше путешествие оказалось не таким прямым, как мы пытались вас убедить. На самом деле нам пришлось сделать небольшой крюк...

ГЛАВА 25

Воскресное утро выдалось ясным и свежим. В голубоватой рамке двух вулканов – Истаксиуатля и Попокатепетля – Солнце всплывало над горизонтом золотистым шаром. Нежный юго-восточный ветер приносил с собой аромат сосен и обещание скорой прохлады.

Ричард Дрейк стоял на балконе номера, вдыхая полной грудью свежий утренний воздух, и разглядывал город. На севере солнечные лучи отражались от неоацтекских мегаструктур, в которых проживало большинство местного населения. Восточные грани огромных пирамид сверкали оранжевым огнем. Западные же все еще ежесекундно пронзали небо – во избежание авиакатастроф – предупредительными вспышками. Внизу, прямо под Дрейком, неторопливо расползалась уборочная техника – мести, мыть, поливать улицы и парки огромного города. Где-то вдали окружная дорога только-только начала наполняться потоком машин – это местные "жаворонки" с утра пораньше принимались за решение субботних дел. Гигантский город постепенно стряхивал с себя сон, и Дрейк наблюдал за его пробуждением, размышляя о том, какие перемены внесли в его жизнь последние сорок восемь часов.

Начать хотя бы с заявления адмирала Гоуэра о том, что экспедицией "Прыжок в Ад" получены астронавигационные схемы Рьяллской Гегемонии. Настроение в зале министров изменилось в считанные мгновения. Те, кто еще пару минут назад смотрел на пришельцев из далеких колоний с подозрением, скукой или плохо скрываемой недоброжелательностью, неожиданно начали проявлять к докладу живейший интерес – еще бы, ведь речь шла о топологии вражеского пространства.

Не успел адмирал закончить свою речь, как на него обрушилась лавина вопросов. Когда же он отказался вдаваться в подробности, Координатор Геллард выступил с предложением изменить статус Альты и Сандара, чтобы эти удаленные миры вновь стали полноправными членами Галактической Конфедерации. Меньше чем через час стороны пришли к предварительному соглашению, причем жители Земли заявили о своей готовности немедленно приступить к планированию операции по снятию блокады с системы Айзер. Со своей стороны колонисты пообещали, что первое, что они сделают, став полноправными членами конфедерации, – это передадут в распоряжение Галактического Совета все имеющиеся у них данные по рьяллам.

В тот же день, ближе к вечеру, состоялась сессия Галактического Совета. Причем с единственной целью – вновь признать после долгой изоляции за Альтой и за Сандаром статус полноправных членов. В присутствии всех прибывших участников экспедиции графу Гусанику и Стэну Барретту были вручены удостоверяющие грамоты, после чего Координатор Геллард официально позволил им занять места среди других членов Совета, куда они и прошествовали в сопровождении почетного эскорта. Как только Гусаник и Стэн Барретт заняли свои места, зал разразился бурными рукоплесканиями. По окончании церемонии, которая заняла не более двадцати минут, заседание Совета было перенесено на другой день.

Спустя полчаса настал черед колонистов выполнить свою часть соглашения. Для этого Аргос Кристобаль получил приглашение в просторный лекционный зал с голографическим экраном, где в спешном порядке собрались представители Совета, офицеры Галактического флота и университетская профессура. Собравшимся не терпелось узнать, что же стало известно их экспедиции о пространстве рьяллов. Кристобаль продемонстрировал ряд топологических схем, в частности, обратив внимание публики на тот факт, что Рьяллская Гегемония занимает компактное скопление искривленного пространства. Брифинг продолжался более часа, причем докладчика не раз прерывали, задавали вопросы. В конце лекции состоялась раздача дискет с информацией о Рьяллской Гегемонии.

Вечером Координатор Геллард устроил в честь новых полноправных членов Галактического Совета праздник. Где-то в середине своей поздравительной речи он удивил присутствующих тем, что объявил о предстоящем бракосочетании Ричарда Дрейка и Бетани Линдквист. Толпа, которая уже до этого гудела, обсуждая насыщенный событиями день, бурно выразила свое одобрение.

Застигнутые врасплох подобным вниманием, Бетани и Ричард были вынуждены протиснуться к подиуму, откуда Дрейк, краснея и запинаясь, произнес сбивчивую благодарственную речь, умудрившись при этом пригласить всех присутствующих на церемонию их с Бетани бракосочетания.

Последующие два дня оказались полны всяческих, больших и малых, дел. Дрейк был вынужден разрываться между заседаниями аналитической группы Галактического Совета, занимавшейся планированием операции в системе Айзер, и отбиванием атак местных флористов, вознамерившихся с головой завалить жениха и невесту цветами "по разумной цене".

Бетани вместе с Риссой Блэнхем весь четверг провели в магазинах, занимаясь покупкой приданого, и даже успели несколько раз засветиться в теленовостях. Пятница ушла на примерку и подгонку свадебного платья и посещение косметического салона. В результате всей этой суеты жених с невестой не видели друг друга до самого конца пятницы, когда вечером состоялась репетиция брачной церемонии.

Подобно другим испанским колониальным церквям, Catedral Metropolitana венчали две колокольни. Сам собор являл собой причудливое сочетание архитектурных стилей – наследие процесса строительства, растянувшегося на целых три столетия.

Жених с невестой и их гости собрались перед пышным altar del rey королевским алтарем, чтобы получить инструкции относительно назначенной на следующий день церемонии. Предполагалось, что невесту к алтарю должен привести адмирал Гоуэр, а в роли шафера выступит Филипп Уолкирк. Наставления давал молоденький священник, помощник архиепископа Мехико.

Правда, поначалу возникла небольшая заминка – оказалась, что жених с невестой принадлежат к так называемой Всеальтанской церкви. Но поскольку сравнение теологических доктрин не выявило принципиальных расхождений, помощник архиепископа согласился продолжить инструктаж, тем более что Рисса Блэнхем объяснила ему политическую подоплеку предстоящего бракосочетания. Репетиция продолжилась и прошла гладко.

– Что это? – поинтересовался Дрейк по окончании репетиции, когда они подошли к высоким лесам с обратной стороны собора, на которых были установлены телекамеры и микрофоны широкого радиуса действия.

– Я же сказала вам, что люди захотят посмотреть на ваше бракосочетание, – пояснила Рисса. – Церемония будет транслироваться по одному из развлекательных каналов. Предполагается, что ее могут смотреть около двух миллионов человек. Разумеется, в планетарных масштабах это не так уж и много, но для какой-то там свадьбы более чем достаточно.

– Я уже начал сомневаться, можно ли это будет назвать "какой-то там" свадьбой, – заметил Дрейк.

– Ничего, главное, чтобы вы потом не сказали, будто мы не умеем принимать гостей! – рассмеялась Рисса.

Оставшаяся часть вечера была отдана под холостяцкую вечеринку. Дрейк вернулся к себе в гостиницу уже далеко за полночь. Проснулся же он еще до рассвета, принял душ, побрился и вышел на балкон поприветствовать наступающий день – день их с Бетани бракосочетания.

– Страшно? – поинтересовался Филипп Уолкирк театральным шепотом, когда они с Дрейком стояли у позолоченного altar del rey, глядя на заполненные ряды скамей.

– Аж жуть, – шепнул в ответ Дрейк.

До начала церемонии своды собора гудели обрывками разговоров. Места распределялись в строгом соответствии с протоколом. Передние ряды предназначались для близких друзей невесты и жениха, ну или по крайней мере тех, кто знал их лично. Затем следовали члены Галактического Совета, за ними – члены мексиканского кабинета и представители Объединенного галактического флота.

Остальные места, в дальней части собора, распределялись по принципу "кто придет первым, тому и достанется", – тем более что оттуда было уже мало что видно. Репортерской братии специальных мест не полагалось, и они свободно бродили по залу с камерами в руках. Правда, принимая во внимание торжественность события, они, как и остальные гости, все-таки облачились в парадное платье.

Дрейк был в своем парадном мундире, с почетным орденом Сандара на груди. Филипп Уолкирк – в синей форме офицера сандарского космического флота. Альтанские и сандарские мундиры то там, то здесь виднелись и на передних рядах скамей.

Орган, ненавязчиво исполнявший какие-то незнакомые Дрейку мелодии, неожиданно смолк. Под сводами собора пробежал легкий шепоток, и собравшиеся вытянули шеи в сторону входа, где явно начиналось что-то интересное. Вдоль правого прохода чинно прошествовал молодой помощник архиепископа, проводивший вчерашнюю репетицию, и, подойдя к электрическому щитку в одной из ниш, пощелкал выключателями. Люстры над головой медленно потускнели, зато ярко вспыхнули огни софитов на пилонах, и собор наполнился ослепительным искрящимся светом.

Орган выдал еще несколько нот, после чего загремели звучные аккорды "Свадебного марша", за которым последовало шарканье ног. Это обуреваемые любопытством гости, повернув головы ко входу, дружно поднялись с мест. Первыми под своды ступили две девочки с букетами цветов и медленно двинулись вдоль прохода, разбрасывая на ходу лепестки роз. За ними последовали шесть девушек в платьях из розовой кисеи. Наконец, в задней части собора начали раздаваться восторженные ахи и пожелания счастья, и взорам присутствующих явилась сама невеста.

Платье Бетани было белым, с радужными переливами. Лиф от талии к плечам постепенно становился прозрачным, а юбка сверкала тысячью крошечных звездочек. Фата было надета на местный, мексиканский манер. Наряд завершал длинный четырехметровый шлейф, и пока Бетани церемонно шествовала к алтарю под руку с адмиралом, гости могли рассмотреть во всей красе и невесту, и ее наряд.

Дрейк же почти не замечал своего начальника. Как и все вокруг него, он не мог оторвать завороженных глаз от невесты.

Обряд проходил по-испански, очевидно, архиепископ Мехико либо не знал английского, либо не счел нужным переходить на чужой для него язык. После короткой церемонии, во время которой архиепископ попросил о благодати Господней для всех присутствующих, он произнес по-испански слова брачного обряда, подождав затем, пока молодой помощник переведет сказанное на английский. Эти заминки с переводом отнюдь не раздражали. Наоборот, они показались Дрейку даже по-своему торжественными.

– Кто отдает эту женщину этому мужчине?.. Обещаешь ли ты, Ричард Дрейк, любить, уважать и лелеять... в болезни и здравии... в добрые времена и плохие... до тех пор, пока вы оба живы?

– Обещаю.

– А ты, Бетани Линдквист, обещаешь ли ты любить, уважать и слушаться... в болезни и здравии... в добрые времена и плохие... до тех пор, пока вы оба живы?

– Обещаю.

– Властью, данной мне Его Святейшеством, мэрией города Мехико и Объединенными Мексиканскими Штатами... во имя Отца, Сына и Святого Духа я объявляю вас мужем и женой.

Можете поцеловать невесту.

– Господи, как бы я хотела, чтобы это никогда не кончалось!

Нежась в лучах солнца, Бетани лежала рядом с Ричардом на пляже Акапулько, – нет, не просто солнца, а светила, которое она почти не надеялась увидеть. Несмотря на время года – было начало зимы и поэтому довольно прохладно, – лучи проникали куда-то в глубь ее естества, наполняя Бетани удивительным чувством полноты жизни и умиротворением.

– Ты права! – согласился Дрейк, втирая ей в кожу лосьон для загара.

Они были на пляже одни, и Бетани, чтобы получше загореть, щеголяла без лифчика. Неудивительно, что каждая третья пригоршня лосьона почему-то оказывалась у нее на груди. Едва заметный трепет, пробегавший при этом по телу девушки, свидетельствовал о том, что процедура в общем-то была ей приятна.

Медовый месяц удался на славу – именно такой, о каком они только мечтали. Ночи любви сменялись днями на золотом пляже, с солнцем и прохладной водой залива Акапулько. В один из таких дней они ныряли голышом со скал, в другой – катались на паруснике по морю или же просто плескались в воде и нежились на солнце. Вечером они бродили по многочисленным увеселительным заведениям, которыми этот приморский курорт славился на протяжении уже более семисот лет.

Не меньшее удовольствие доставляли Бетани и походы по местным магазинам. Дважды она брала с собой Дрейка. Деньги при этом улетали направо и налево с такой скоростью, что вскоре Ричард забеспокоился о том, надолго ли им хватит финансов.

– Как ты собираешься расплачиваться за все это? – поинтересовался Дрейк, когда Бетани в очередной раз нагрузила его свертками.

– Рисса сказала мне, что часть свадебных подарков была сделана деньгами. Надо же их, в конце концов, потратить. А если нам не хватит, я всегда могу залезть в свой личный запас. К Ордену Земли полагается еще и солидное денежное вознаграждение!

– Но ведь это деньги твоего дяди!

– Дома у меня на счете в Хоумпортском банке приличная сумма, ее должно хватить на первое время. А еще, дорогой, твое жалованье офицера альтанского флота, или ты о нем забыл?

В ответ Дрейк готов был ее придушить, пусть даже в шутку. На протяжении всей своей истории альтанские военно-космические силы сидели на более чем скудном бюджете. Даже угроза со стороны рьяллов мало что изменила. С тех самых пор как Дрейк после академии молодым офицером пришел во флот, жалованье не повышали ни разу.

В течение всей недели это была неразлучная пара влюбленных. Они вместе ели, вместе спали, вместе принимали душ, естественно, вместе и занимались любовью. По взаимному согласию они ни разу не включили в своем бунгало голографический экран, ни разу не посмотрели сводки новостей, не слушали чужих разговоров. Казалось, будто вся Вселенная отошла на второй план, а в центре ее находились они, и только они что-то значили в этом мире.

На седьмой день Дрейк все так же сидел на пляже, втирая в спину жены лосьон для загара. Помолчав немного, он неохотно пробил первую брешь в стене изоляции, которую они возвели вокруг себя: