Текст книги "Прыжок в Антарес (Антарес - 2)"

Автор книги: Майкл Макколлум

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 20 страниц)

Сандарцы за прошедшие семнадцать лет трижды пытались преодолеть точку перехода Айзер-Хеллсгейт. И каждая такая попытка заканчивалась кровавым поражением. В свете всего вышесказанного мы пришли к выводу, что вряд ли в ближайшее время нам удастся выдворить рьяллов за пределы системы Айзер.

Второй вариант заключается в том, чтобы помочь сандарцам укрепить оборону этого портала. Тем самым мы не только спасем Сандар, но и создадим на пути к Альте три независимые оборонительные линии.

С этими словами Дардан повернулся к голографической схеме.

– Рьяллы окопались вот здесь, в системе Айзер. Укрепив подходы к Хеллсгейту, Напье и Валерии, мы заставим их воевать за каждую звезду на их пути. Обладая такой оборонительной системой, можно надеяться на то, что в ближайшем будущем нам все-таки удастся остановить агрессию рьяллов. Итак, наша первоочередная стратегия – это множественные линии обороны, и именно ради достижения этой цели мы приступим к строительству мощного боевого флота.

– И тем не менее подобные доводы вряд ли служат объяснением тому, почему вы пустили на проект "Прыжок в Ад" почти все выделенные вам ресурсы, – пискнул Петтигрю.

– Согласен. В иной ситуации я бы тоже стал возражать против такого расточительства. Я бы, например, заявил, что не следует торопиться, лучше подождать, пока мы не накопим для экспедиции достаточно ресурсов. Но, к сожалению, Институт исследования рьяллов при университете Хоумпорта указал нам на одну немаловажную деталь, которая убедила и нас, и сандарцев в том, что ждать у моря погоды – отнюдь не в наших интересах.

– И что это за деталь?

– Занимаясь своими исследованиями, специалисты института заинтересовались тем, каков будет долговременный эффект нашей изоляции от остального человечества. Так вот, согласно информации, полученной при досмотре "Завоевателя", а также от сандарцев, за годы изоляции на Альте мы значительно отстали в том, что касается технологического прогресса. Ну а поскольку рьяллы все свои достижения направляют на войну против человечества, то можно предположить, что от них мы тоже, и весьма существенно, отстали. По мнению института, в случае дальнейшей изоляции разрыв этот будет постоянно увеличиваться, и со временем рьяллы обзаведутся оружием и технологиями, способными эффективно отражать наши удары.

Мы не можем сейчас предсказать дальнейший ход технологического прогресса, но достаточно одного взгляда на снятые нами с борта "Завоевателя" приборы и оборудование, чтобы убедиться в том, что тревога эта вполне обоснована. Зная примерные темпы нашего отставания, специалисты рассчитали, что рьяллы смогут прорвать оборону точки перехода Хеллсгейт Айзер уже в ближайшие десять – пятнадцать, максимум двадцать пять лет. Как только падет Сандар, альтанцам можно ожидать атаки из космоса в ближайшее десятилетие.

Вот почему, если мы не восстановим прежние связи с Землей, нашей планете отпущено не более тридцати пяти лет жизни. Вот что заставляет нас торопиться с проектом "Прыжок в Ад", и чем раньше мы доведем его до конца, тем лучше для нас!

ГЛАВА 4

Бетани Линдквист стремительной походкой шагала по главному залу хоумпортского космопорта. Она то и дело была вынуждена лавировать между группками туристов, одновременно стараясь не сбавлять темпа и не наступать на чужие ноги. Позади себя, словно пса на поводке, Бетани тащила один-единственный чемодан на колесиках. Через плечо перекинута сумка, в свободной руке – небольшой саквояж.

Неожиданно ей в голову пришла мысль, что в осуществлении проекта "Прыжок в Ад" через хоумпортский космопорт есть своего рода парадокс. По идее, в данную минуту она должна бы шагать по засекреченному военному объекту мимо вооруженных лазерными винтовками охранников с каменными лицами. Но вместо этого приходилось прокладывать себе дорогу через привычные толпы космического вокзала – мимо мамаш с орущими младенцами, мимо вездесущих бизнесменов с их портативными компьютерами. И хотя навстречу попадались и военные, путь их также лежал куда-то за пределы планеты. Кстати, на Бетани они почти не обращали внимания, если не считать, конечно, оценивающих взглядов.

Проблема заключается в том, напомнила себе Бетани, что альтанцам испокон века недоставало воинственности, правда, не по причине их природной добродетели, а в силу сложившихся обстоятельств. В самом начале колонизации покой планеты охранял Объединенный Галактический Флот Земли, так что альтанцы могли не забивать себе головы заботами об оружии и боеприпасах. Позднее, в период Великой Изоляции, воевать было попросту не с кем. Даже собственный космофлот обязан своим существованием не столько суровой необходимости, сколько предку Бетани по имени Грэнвилль Уитлоу – это он настоял на том, чтобы три боевых крейсера оставались в полной боевой готовности до возобновления межзвездного сообщения. Более века, пока космический трамплин не функционировал, альтанские корабли патрулировали дальние уголки системы Валерии.

Ситуация резко изменилась после возвращения с Сандара Первой межзвездной. Однако вопреки утверждениям информационных агентств о якобы "неслыханном за всю историю Альты наращивании военного потенциала", двух лет было явно недостаточно для создания настоящей боевой инфраструктуры. Вместо строительства военного космопорта альтанцы предпочли сосредоточить силы и средства на укреплении космических трамплинов, ведущих из системы Хеллсгейт. Вот так получилось, что "Прыжок в Ад", самый засекреченный проект в истории Альты, начинался едва ли не у всех на глазах среди бела дня, посреди шумного космопорта.

Бетани дошла до того места, где три недели назад встречала Ричарда с двенадцатичасового шаттла. Быстрым шагом Бетани прошла мимо, вновь вспомнив щемящее чувство радости той встречи и недавнюю горечь расставания. Тогда они вместе сидели в зале ожидания. Какое-то время Бетани удавалось сдерживать слезы – до того момента, как по радио объявили посадку.

– Прекрати! – сказал Ричард и поцеловал ее в глаза. – Ты и не заметишь, как вскоре мы снова будем вместе.

– Да, но все уже будет не так! – возразила тогда Бетани. – Когда мы встретимся, ты и я, каждый из нас уже будет занят своим делом. У нас друг для друга просто не останется времени, пока мы не... – Бетани не договорила, боясь произнести вслух слово "Земля" – не дай бог, кто-нибудь услышит.

Ричард хитровато усмехнулся.

– Ты же сама выбрала, где у нас с тобой будет свадьба.

– Я помню.

Вторично объявили посадку, и Ричард поднялся с места.

– Мне пора, Бет. Увидимся через три недели. Не забудь захватить подвенечное платье.

– Не забуду.

Толпа вокруг нее поредела, и Бетани ускорила шаг. На ходу поправив сумку через плечо, она услышала легкий шелест старинного шелка. Да, она сделала так, как просил ее Ричард. В сумке лежало подвенечное платье, в котором вот уже четыре поколения женщин семейства Уитлоу прошествовали к алтарю.

Бетани подошла к тому месту, где от главного коридора ответвлялся другой, узкий и пустынный. Главный коридор сворачивал налево, к частному орбитальному лайнеру, узкий шел вправо. Бетани твердым шагом свернула вправо. Вскоре она оказалась в ярко освещенном туннеле, который вел куда-то вниз. На поверхность он вышел лишь метров через сто, причем у выхода застыли два космических пехотинца в полном вооружении.

– Что вы здесь делаете, мэм?

– Мое имя Бетани Линдквист, я лечу "Александрией" на борт "Дискавери". – С этими словами она достала из кармана листок бумаги. Это было официальное удостоверение на бланке Адмиралтейства. Согласно предписанию Бетани Линдквист должна была 16 числа месяца Тельца не позднее 10.40 часов пройти через посадочный выход № 27С хоумпортского космопорта для перелета на борт боевого крейсера "Дискавери". Под документом стояла подпись адмирала Дардана.

Пехотинец взял у нее удостоверение и, набрав на портативном компьютере код, подождал, пока машина не пропищит ответ. Затем кивнул и протянул бумагу назад Бетани.

– Добро пожаловать на борт, мисс Линдквист. Можете пройти на выход. Посадка начнется через пятнадцать минут.

– Благодарю вас, капрал.

– К вашим услугам, мэм.

Ричард Дрейк сидел в командирском кресле на борту "Дискавери", наблюдая за призрачным изображением на экране. Там, окруженный бездонной чернотой космоса, застыл бело-голубой диск Альты. Валерия слепящим пятном повисла в верхнем правом углу. На фоне космической черноты атмосфера Альты казалась лишь тонкой полоской тумана. И где-то на самом ее краешке, за которым начинался бархат космической бездны и россыпи звезд, подобно миражу возникало нечто, то голубоватое, то черное, но неизменно призрачное и непостоянное.

Невольно на ум приходили старинные предания о загадочных кораблях-странниках, неожиданно выныривающих из искривленного пространства и столь же внезапно и бесследно исчезающих в нем.

Дрейк отвел взгляд и мысленно выругал себя за то, что поддался игре воображения. На самом деле увиденное им на экране имело более чем прозаическое объяснение. "Корабль-призрак" – не что иное, как обман зрения, возникающий из-за того, что их боевой звездолет в данный момент отражает все попадающее на него электромагнитное излучение.

Голос в динамике вел последний отсчет: "Пять... четыре... три... два... один... ноль".

После слова "ноль", космическое видение резко изменило свой облик. Мерцающего облачка как не бывало, а на его месте возник бронированный корпус боевого звездолета, причем корабль этот был точным близнецом "Дискавери". Из кольца обитаемого отсека резко выступал вперед цилиндр его центральной части, соединенный с кольцом двенадцатью спицами. В хвостовой части цилиндра располагались мощные фотонные двигатели, а сам корпус, словно трюм корабля морскими уточками, оброс антеннами, лазерными зондами и генераторами антивещества. Здесь же находились и грузовые отсеки – их местоположение нетрудно было угадать по очертаниям шлюзов, – и ангары, где стояли вспомогательные космические машины.

Подобная конструкция боевых крейсеров использовалась уже более двух столетий. Главное ее достоинство заключалось в скорости космического судна и его маневренности. И хотя с виду звездолеты казались громоздкими и непрочными, они в битвах доказали свою надежность. Еще одно преимущество над чисто цилиндрической конструкцией состояло в том, что в случае серьезных повреждений можно было отбросить обитаемый отсек – полностью или шестью отдельными сегментами.

– "Клинок" докладывает о завершении испытаний антирадиационного экрана, – доложил по радио невидимый голос.

– Отлично. Соедините меня с капитаном Мартсоном.

– Слушаюсь, сэр.

Бэла Мартсон принимал под началом Дрейка участие в первой межзвездной экспедиции. По возвращении ему доверили командование вторым боевым крейсером в операции "Прыжок в Ад". На рабочем экране Ричарда возникло лицо Бэлы Мартсона.

– Значит, все в порядке?

– Да, сэр, я бы сказал, что мы в полной готовности.

– Отлично. Можете готовиться к приему на борт пассажиров.

– Есть, капитан.

– Под вашу ответственность. У нас отставание от графика, и поэтому стоить ускорить темпы. Есть еще что-нибудь?

– Нет, сэр.

– "Флагман" – конец связи.

– "Клинок" – конец связи.

Дрейк повернулся к дежурному офицеру на мостике.

– Каково ваше мнение, Финлей? Вы не заметили у "Клинка" никаких слабых мест?

– Нет, сэр. При переключении с первичных генераторов судно даже не дрогнуло. Я согласен с капитаном Мартсоном – "Клинок" в полной боевой готовности.

Дрейк кивнул и на время выбросил боевой крейсер из головы. До отлета в точку перехода у них еще будет возможность лишний раз обсудить бесчисленные детали, касающиеся операции "Прыжок в Ад".

Перелет на орбиту, как обычно, прошел гладко, без всяких приключений. Бетани сидела рядом с Кальвином Купером, советником Стэна Барретта по политическим вопросам. В новой экспедиции Барретту предстояло выполнять обязанности полномочного представителя Альты. Кстати, ему уже довелось выступать в этой роли во время Первой межзвездной. Куперу поручили отвечать за координацию действий с сандарцами. Ему также вменялось в обязанность в случае установления контактов с остальным человечеством всячески способствовать ведению переговоров.

Не успел Купер ступить на борт шаттла, как по его испуганному взгляду Бетани поняла, что имеет дело с типичным "космическим хлюпиком", которого всю дорогу будет бить нервная дрожь. Сама же она, после того как их шаттл вырулил на взлетную полосу, попыталась отключиться и не думать о предстоящем путешествии.

Но даже после того, как мощные двигатели забросили шаттл в высь синих альтанских небес, Бетани все еще перебирала в голове детали предстоящей миссии. Правда, к тому моменту, когда в иллюминаторах показались гигантские сферические танкеры с криогеном, топливом для экспедиции, – сосед ее заметно расслабился.

– Взгляните сюда, – произнесла Бетани, указывая на ближайший танкер.

– Куда? – Купер вытянул шею и посмотрел в иллюминатор, следуя глазами за указательным пальцем Бетани.

– Вон там, возле голубой звезды в созвездии Пахаря. Видите?

– Что-то такое крошечное?

– Ну, не такое уж крошечное, – заметила Бетани. – Как-никак, там миллион кубических метров криогена. Без него дорога назад была бы закрыта.

– Мне всегда почему-то казалось, что прыжки из системы в систему требуют не так уж много топлива. Зачем нам все эти танкеры?

– А что вы понимаете под "не так уж много"? Согласна, перелет сквозь искривленное пространство съедает около десятой части всех топливных резервов.

– Тогда топлива у нас аж на десять таких перелетов, – отозвался Купер. – То есть более чем достаточно.

Какое-то мгновение Бетани выглядела слегка озадаченной, но затем, поняв, в чем он заблуждается, улыбнулась.

– Да, но не следует забывать маневрирование между точками перехода. Ведь каждая такая точка может возникнуть в системе где угодно, иногда – на противоположной стороне от той, куда вам нужно. Так что прыжки от одной к другой съедают уйму топлива. Ну а поскольку мы не знаем, сколько таких прыжков предстоит совершить, прежде чем мы отыщем Землю, нам придется взять с собой солидный запас криогена.

– Откуда вы так хорошо во всем разбираетесь? На офицера флота вы вроде бы не похожи...

Удивление Купера вызвало у Бетани улыбку. Еще бы, женщин в гражданском космофлоте можно пересчитать по пальцам, а уж о военном и говорить не приходится – их там отродясь не бывало. Подобное положение осталось в наследство от прежних времен. Первые колонисты отказывали женщинам в праве возможности попробовать себя в тех профессиях, которые считались опасными. Правда, подобный предрассудок легко объяснялся стремлением первого поколения альтанцев поскорее заселить необжитую планету. И все же, несмотря на это, в Первой межзвездной экспедиции полдюжины женщин – в основном ученых – все-таки приняли участие, а в предстоящей их будет даже в три раза больше. Кроме того, в сандарском флоте женщины составляют пятую часть личного состава – вынужденная мера, следствие более чем столетней войны с рьяллами.

Бетани решила, что не стоит делать оскорбленного вида, тем более что Купер не хотел ее обидеть, и просто сказала:

– Потому что я принимала участие в Первой межзвездной на борту "Дискавери".

– Вспомнил! – обрадовался Купер. – Вы потомственный посол Земли на Альте. Я угадал?

– Не я, а мой дядя, – покачала головой Бетани. – Я лишь его полномочный представитель. По профессии я историк-компаративист, но за последние два года много чего узнала и о рьяллах. Уверена, на Земле я узнаю о них еще больше.

– Надеюсь, вы не обиделись на мои слова, – попытался загладить оплошность Купер.

– Нет-нет, что вы! – успокоила его Бетани.

За разговорами они не заметили, как миновали первый танкер. Но на его месте тотчас возник другой, затем еще один, и еще. Наконец, когда заправщики остались позади, в иллюминаторе показались цилиндрические очертания мощного звездолета, который рос буквально на глазах. Вокруг него сновали небольшие погрузочные суда, а по соседству зависли три орбитальных грузовых корабля.

Неожиданно прозвучал сигнал предстоящей остановки. Бетани и ее напарник ощутили, как натянулись ремни безопасности. Еще мгновение, и шаттл замер на подлете к звездолету.

Подобно большинству коммерческих судов, "Александрия" была сконструирована по цилиндрическому принципу, то есть в спокойном положении судно вращалось вокруг своей оси. Но на несколько дней вращение пришлось приостановить, поскольку оно мешало погрузочным работам. Правда, одновременно возникло неудобство иного рода – невесомость.

Бывалые люди знают, что нет ничего более комичного и вместе с тем опасного, нежели погрузка или разгрузка корабля в условиях отсутствия силы тяжести. Первое, что увидела Бетани, ступив на борт межзвездного лайнера, это бесчисленные ящики и контейнеры, парящие у нее над головой. Поскольку в условиях невесомости сложить груз практически невозможно, единственным спасением была сетка. Пока все эти ящики не успели перенести в грузовой отсек, она удерживали их под потолком. Правда, несколько ярких картонных коробок сумели-таки выскользнуть наружу и теперь находились в "свободном полете". То здесь, то там в открытые люки грузчики проталкивали новые партии груза.

Самое интересное, что посреди всей этой неразберихи полным ходом шла посадка пассажиров. Кстати, для многих из них полет в космическом лайнере был в новинку. Впервые оказавшись в условиях невесомости, люди испуганно цеплялись за спасительные канаты, с ужасом глядя на царящий вокруг хаос. На всякий случай поблизости парили дежурные члены команды, так называемые няньки – их легко было узнать по красным нарукавным повязкам. В подобных малоприятных ситуациях в их обязанности входило сопровождать растерянных новичков.

Увидев Бетани в проеме шлюза, один из дежурных устремился ей на подмогу.

– Чем могу вам помочь, мэм?

– Будьте добры, скажите, как мне пересесть на борт "Дискавери"? поинтересовалась Бетани.

– Вам нужно в шестой ангар. Сначала обойдите палубу "Г", примерно на тридцать градусов, и дальше по коридору. В ангаре вас ждет перевалочный модуль.

– Спасибо, мне понятно, – кивнула Бетани.

– Рад буду сопровождать вас, – предложил свои услуги дежурный.

– Благодарю вас. Я здесь уже не впервые и сама найду дорогу.

– Как вам угодно, мэм.

Держась за канат, Бетани подтащила себя к Кальвину Куперу. По бледному лицу начинающего политического деятеля было видно, что его вот-вот стошнит.

– Вам плохо? – участливо поинтересовалась Бетани. Купер кисло улыбнулся в ответ.

– Надеюсь, что переживу. Куда нам теперь дальше?

– На другой конец корабля. Там нас ждет перевалочное судно. Оно доставит нас на борт "Дискавери".

– То есть вы хотите сказать, что это еще не "Дискавери"? – Свободной рукой Купер обвел отсек.

– Разумеется, нет. Это "Александрия", бывший пассажирский лайнер.

– Хм, мне тоже показалось, что он великоват для боевого корабля.

– Ладно, пойдемте. Только не отставать. – Бетани потащила своего спутника к шлюзу, ведущему во внутренние отсеки судна. Оказавшись на другой стороне мощного люка, Бетани ухватилась за спасительный канат и, оттолкнувшись от стены, начала продвигаться в сторону главного прохода, пролегавшего по всей длине звездолета – от носа до кормы.

Наконец они достигли нижней палубы. Здесь царила еще большая суматоха. Невольно складывалось впечатление, что всевозможными запасами завален буквально каждый угол. Первыми бросились в глаза ящики с провизией – Бетани узнала их по голубой маркировке.

По опыту Бетани знала, что, пока все подходы к душевым завалены грузом, ни о каком душе не приходится и мечтать. Узкими лазами она провела Купера мимо бывшего танцзала, доставшегося звездолету в наследство с тех времен, когда "Александрия" была пассажирским судном. Все его пространство было до отказа забито объемистыми контейнерами. Судя по маркировке, в них находились гравитационные детекторы.

Бетани и Купер миновали очередной отсек. Там, пристегнувшись ремнями к креслам, за приборными панелями колдовали несколько дежурных техников и офицеров.

– Центр связи? – поинтересовался Купер.

– Нет, если не ошибаюсь, ЦУБ – центр управления боем.

– Точно не знаете?

Бетани покачала головой. Судя по всему, его оборудовали во время капитального ремонта. До этого "Александрия" не несла на своем борту никаких вооружений. Интересно, чем ее начинили?

Держась за спасительный канат, Бетани и Купер двинулись дальше, пока наконец не достигли противоположного конца звездолета. Там они через аварийный шлюз попали в просторный ангар, где на приколе стояли несколько небольших перевалочных судов. Среди десятка двухместных скутеров Бетани наметанным глазом узнала пару-тройку боевых разведчиков.

Откуда-то из-за космической техники им навстречу показался офицер Космического Флота.

– А-а-а, мисс Линдквист, мы вас уже заждались! Бетани посмотрела в его сторону – лицо показалось ей смутно знакомым, но вот имя?

– Старшина Нельсон, мэм! Прошлый раз я служил на "Дискавери".

– Да-да, припоминаю, – ответила Бетани. – Рада вас видеть, старшина.

– Мы тоже рады видеть вас, мэм.

– Кто "мы"?

– Все, кто несет боевую вахту в Космическом Флоте, мэм. Последние несколько дней капитан не давал нам спуску, замучил своими придирками. И мы решили, что как только вы ступите на борт корабля, он от нас отстанет.

Поняв шутливый намек Нельсона, Бетани залилась краской.

– А где наше судно? – поинтересовалась она.

– Мы стоим на приколе позади жилого отсека. У нас еще один пассажир. Как только он прибудет, мы готовы вылететь.

– Уж не этого ли джентльмена вы ждете?

– Мистер Купер? Сэр?

Купер кивнул. По его кислой физиономии можно было догадаться, что ему все еще не удалось найти общего языка с невесомостью. Очевидно, догадавшись, в чем дело, старшина хитровато улыбнулся.

– В таком случае, если вы не против, можно вылететь прямо сейчас. Пойдемте за мной. Нам нет смысла задерживаться.

– Внимание всем кораблям! Приготовиться к последнему отсчету! В вашем распоряжении десять минут.

Ричард Дрейк слушал отдаваемые по радио команды, сидя в командирском кресле на мостике "Дискавери". Вокруг него дежурные офицеры были заняты каждый своим делом, проверяя в оставшиеся минуты последние детали предстоящего старта. Дрейк отметил про себя их деловитое спокойствие и сосредоточенность. Наверняка на семи других судах примерно та же картина. Начальники служб и подразделений начали докладывать дежурному о готовности вверенного каждому участка работы. Дрейк слушал по радио их отчеты, и его переполняла гордость за тех, кто служил под его началом. Когда перекличка закончилась, Дрейку по внутренней связи позвонил его заместитель Рорквал Маршан.

– Капитан, все службы и подразделения находятся в состоянии готовности.

– Отлично, Рорк. Передай ребятам в инженерном, что они могут запускать реактор.

– Слушаюсь, сэр.

Дрейк нажал на приборной доске кнопку датчика судового реактора. На экране высветились цифры. Выходная мощность главного реактора "Дискавери" существенно превышала параметры, необходимые для поддержания рабочего состояния. Дрейк подождал, пока их ядерная "печка" слегка поостынет и стабилизируется на среднем уровне, после чего вызвал дежурного.

– Свяжите меня с капитанами судов, мистер Гайдн.

– Слушаюсь, сэр.

– Доложить о готовности, – приказал Дрейк командирам кораблей вверенной ему эскадры.

– "Клинок" к старту готов, капитан, – немедленно откликнулся Бэла Мартсон.

– "Александрия" к старту готова, – доложил Рольф Бустаменте, командир бывшего пассажирского лайнера.

– "Феникс" готов, сэр.

– "Тарсис" тоже, сэр.

– "Веллас"? – спросил Дрейк, обращаясь к командиру самого крупного в их эскадре топливного танкера.

– Готовы, сэр.

– "Алькор-V" готов, капитан.

– Прекрасно, – удовлетворенно кивнул Дрейк.

– Вы все ознакомлены с планом полета. "Дискавери" стартует точно в двенадцать часов, все остальные последуют за ним с интервалом в одну минуту. Как только завершите поворот с эклиптики, займите свои места в боевом порядке эскадры. Мы не располагаем временем для отработки маневрирования, поэтому давайте использовать в этих целях любую возможность. У вас есть ко мне вопросы? – Вопросов не было. – Тогда желаю всем счастливого плавания.

Как только экраны погасли, Дрейк связался с астронавигатором "Дискавери".

– Мистер Кристобаль, приступайте к выполнению своих обязанностей.

– Слушаюсь, сэр.

Оставив на время управление кораблем, Дрейк потуже затянул ремни безопасности и откинулся в амортизационном кресле. Примерно в тот же момент на главном экране "Дискавери" высветилась предполагаемая траектория судна. Поскольку точка перехода Валерии располагалась высоко в северной части системы, эта траектория чем-то напоминала изогнутый рыболовный крючок. В назначенное время двигатели "Дискавери" сдвинули судно с альтанской орбиты. Сначала оно двигалось тщательно рассчитанным курсом в одной плоскости с эклиптикой, однако, по мере удаления от Альтанской орбитальной зоны с ее бесчисленными искусственными спутниками и космическими станциями, корабль все заметнее разворачивался к точке перехода.

Поколдовав несколько секунд над приборной доской, астронавигатор включил сигнал оповещения об ускорении.

– Внимание! До старта одна минута! Первое оповещение! Приготовиться к длительным перегрузкам! Пять десятых стандартной силы тяжести в минуту.

Во всех отсеках корабля воцарилась тишина, голоса в переговорных устройствах стихли.

– Последнее оповещение! Половина стандартной силы тяжести за тридцать секунд!

– Пятнадцать... десять... пять... четыре... три... два... один... Старт!

ГЛАВА 5

Адмирал Сергей Фаллон Гоуэр, Седьмой Виконт Халлен-Холла, адмирал Сандарских Королевских военно-космических сил, назначенный лично Его Величеством Джоном-Филиппом Уолкирком VI командовать эскадрой, которой предстояло проникнуть через туманность Антареса, сидел в своем кабинете на борту флагмана, с тоской глядя на обзорный экран.

С экрана его взгляду открывалась картина Нью-Провиденс, полученная с бортовой камеры зонда-разведчика, кружившего над некогда цветущим городом на высоте трехсот метров. Мягко говоря, зрелище было удручающим. Там, где когда-то высился небоскреб, виднелся лишь ржавый, искореженный каркас, а от бетонных стен Дома Правительства осталась лишь груда обломков. И между руинами то там, то здесь торчали, словно обгоревшие скелеты, деревья городских парков. Разнообразием цвета это печальное зрелище тоже не отличалось – здесь царили черные, серые, рыжие, коричневые тона. Бросалось в глаза отсутствие зелени или любого другого цветного пятнышка, свидетельствовавшего бы о наличии жизни.

Спустя столетие после последней разрушительной атаки рьяллов на Нью-Провиденс планета по сути оставалась пустыней. На ней не осталось ни единой травинки, океаны с высоты тоже казались безжизненными. По крайней мере сандарские суда не были оснащены аппаратурой для исследования океанских глубин, и, возможно, где-то в толще воды кое-где сохранились простейшие формы жизни.

Но не все это вселенское запустение – последствие нападения рьяллов. Да, они истребили более сорока миллионов колонистов, уничтожив более тысячи больших и малых городов. Но даже эти безжалостные пришельцы были не в состоянии превратить цветущую планету в пустыню. Да, когда черные корабли рьяллов наконец прорвались сквозь линию обороны Нью-Провиденс, они обрушили на беззащитную планету огненный ливень. Но истинным убийцей Нью-Провиденс да и всей жизни в системе Напье – стала сверхновая Антареса.

Когда в августе 2512 года обитатели планеты неожиданно потеряли связь со своей колонией в системе Валерии, они тотчас заподозрили нечто неладное. Их опасения сменились тревогой, когда несколько кораблей, следовавших транзитом через систему Антареса, не вернулись домой согласно графику. Тревога переросла в страх, когда корабли, посланные на поиски пропавших судов, также сгинули без следа.

Масштабы катастрофы стали понятны до конца, когда местные астрономы пришли к выводу, что причиной всех постигших их бед и несчастий является не что иное, как гигантская сверхновая Антареса. Вместе с этим печальным открытием пришло и осознание того, что их мир обречен. На протяжении всей истории колонии Антарес был самой яркой звездой на небе. В ночь, когда красный сверхгигант висел над горизонтом, при его свете можно было даже читать. Близость к этому астрономическому чуду всегда переполняла колонистов какой-то особой гордостью. Правда, когда ученые рассчитали мощность радиационного потока, который вскоре должен был пронзить систему Напье, близость к космическому гиганту обернулась источником дурных предчувствий.

Разумеется, природа человеческая такова, что известие это поначалу было встречено в штыки. Люди отказывались поверить, что вскоре им придется оставить ставшую им родной уютную, обжитую планету. Однако вскоре осознание грядущей катастрофы оказалось сильнее наивного упрямства. В срочном порядке была разработана программа эвакуации.

К концу первого года промышленность Нью-Провиденс уже вовсю работала на выполнение грандиозной задачи переселения трех миллиардов душ в новую звездную систему. На верфях в спешном порядке строились космические суда, а команды первопроходцев на Сандаре приступили к сооружению жилья для будущих переселенцев.

Тем временем ученые Нью-Провиденс изучили влияние последствий взрыва сверхновой на структуру искривленного пространства. Исследование предварял обзор гравитационного градиента по всей системе Напье. Проанализировав полученные данные, ученые сделали малоприятное открытие – а именно: точка перехода оказалась на том месте, где ее отродясь не бывало. Дальнейший анализ показал, что точка эта – явление временное и возникла в результате давления на пространство взрывной волны. Как только ударная волна докатится до системы Напье, точка перехода исчезнет.

Ученые настаивали на немедленном изучении нового космического трамплина. Те же, в чьи обязанности входило эвакуировать население в новую звездную систему, доказывали, что в сложившихся обстоятельствах разведывательная экспедиция – непозволительная роскошь. Но ученые стояли на своем, и в конце концов три звездолета были выделены им на исследовательские нужды.

Два корабля сразу по прибытии в точку перехода прыгнули в другую систему, а третий остался произвести более точные измерения гравитационного градиента. Спустя двенадцать дней экипаж этого корабля доложил, что в точке перехода неожиданно вынырнули несколько космических судов ранее неизвестного типа. Донесение это оборвалось на полуслове – незваные гости уничтожили исследовательское судно и устремились к Нью-Провиденс.