Текст книги "Прыжок в Антарес (Антарес - 2)"

Автор книги: Майкл Макколлум

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 20 страниц)

– Вы обнаружили радиосигналы, мистер Слейтер?

– Да, сэр, – воскликнул связист. – Я засек две обитаемые планеты, а также огромное количество баз, разбросанных по всему глубокому космосу. Эта местность прямо-таки кишит космическими кораблями!

– Земными, я полагаю.

– Так точно, сэр!

– Ваша записывающая аппаратура работает?

– Так точно, сэр!

– Мистер Кристобаль, дайте изображение Антареса! – произнес Дрейк. Подобная просьба уже стала традицией на борту "Дискавери".

Именно метаморфозы Антареса – сначала из красно-оранжевого солнца в ослепительно яркую сверхновую, затем в далекую кольцевую туманность и в конечном итоге в безбрежную красноватую дымку – служили наглядной иллюстрацией тому, что с каждым новым прыжком через искривленное пространство "Дискавери" преодолевал зияющие межзвездные пропасти.

Расположенный в самом центре экрана, Антарес в очередной раз являл собой красно-оранжевый маяк, долгие столетия украшавший альтанские небеса. Звездная система Годдарда пока еще находилась вне досягаемости разбегавшейся ударной волны сверхновой, так что голубоватое электрическое свечение придет на местные небеса не ранее, чем через столетие.

– Переключитесь на Солнце!

– Слушаюсь, сэр!

Прежнее изображение исчезло, а на экране появилась расплывчатая желтая звезда. Если бы не светящийся крестик с ней рядом, тусклую звездочку эту было бы почти невозможно различить.

– Оно самое? – поинтересовалась Бетани, сидевшая на своем обычном месте рядом с Ричардом.

– Оно самое, – подтвердил Дрейк.

– Не слишком впечатляет.

– Нет, я бы не сказал, что Солнце уж совсем маловыразительная звезда. Просто с такого большого расстояния, если смотреть на него невооруженным глазом, Солнце вообще практически неразличимо. Будь мы на нашей родной Альте, чтобы его рассмотреть, нам потребовался бы хорошего размера телескоп и более глубокие познания в астрономии.

Бетани кивнула.

– Как-то раз, когда я была совсем маленькой, дядюшка взял меня в горы Колгейт, чтобы показать мне наше исконное светило. Он целый вечер настраивал телескоп, но так и не смог с уверенностью сказать, какая из ночных звезд – Солнце.

Дрейк с минуту пристально разглядывал на экране бледное пятнышко света, затем вызвал по связи дежурного офицера из центра управления боем "Дискавери".

– В каком состоянии находится остальная часть эскадры, мистер Маршан?

– Похоже, что все до единого добрались до цели благополучно, капитан. "Клинок" находится от нас в десяти тысячах километров. Истребители примерно на таком же расстоянии.

– Пусть остальные корабли подойдут ближе. Выведите на экран траектории их движения.

– Слушаюсь, сэр.

Почти в следующую же секунду на экране возникла схема звездной системы Годдард, вся усыпанная всевозможными символами. Ими помечались места, где были обнаружены источники электромагнитного излучения искусственного происхождения. Два самых сильных источника радиосигналов оказались обитаемыми планетами звездной системы. Внутренняя планета, Годдард, лежала в пределах умеренной зоны, тогда как внешняя, Фелисити, располагалась дальше от светила, в той части системы, где вода существовала только в форме льда.

Россыпь мелких пятнышек, несомненно, означала местоположение сотен кораблей, бороздивших из конца в конец внутреннее пространство звездной системы. Похоже, что большая часть их была сосредоточена между теми точками, где согласно старым астронавигационным картам находились два других фокуса искривленного пространства. Вторая по величине группировка космических кораблей курсировала между четвертой и пятой планетами.

Через полчаса было опознано более тысячи космических объектов искусственного происхождения – звездолетов и орбитальных станций. Кроме того, операторы "Дискавери" составили карты поверхности двух необитаемых планет, обнаружив при этом, что те опоясаны целой сетью электрических энергосистем. После того как аппаратура зафиксировала мощный импульс, исходивший из самого сердца звездной системы, ученые попытались произвести оценку ее промышленного потенциала.

– Нас только что обнаружил какой-то сверхмощный радар! – сообщил один из связистов.

– Быстро они засекли нас, верно? – прозвучал по интеркому голос Рорквала Маршана.

– Неудивительно, если учесть то количество энергии, которое выбрасывает наш антирадиационный экран, – пожал плечами Дрейк.

– Сообщить им, кто мы такие? – поинтересовался дежурный офицер.

– Рано. Немного подождем, – ответил Дрейк, – Давайте сначала понаблюдаем, как они отреагировали на наше появление.

Через час от связистов стали поступать сообщения о первых кораблях, держащих курс прямо на их эскадру.

– Сколько их, мистер Маршан?

– Я насчитал ровно дюжину, капитан, – ответил Маршан. – Нет, я ошибся. Вот еще один, и вдобавок к нему два других. Пятнадцать, сэр. Судя по предварительным данным компьютера, три из пятнадцати – боевые корабли.

– Да они, похоже, отправили за нами целую эскадру!

– Разве можно винить их в этом, капитан?

– А я и не виню, Рорквал. Я просто надеюсь, что нам удастся убедить их в нашем мирном характере прежде, чем они окажутся на линии огня.

Грегори Олдфилд, первый секретарь посольства Земли на Годдарде, упорно пытался стряхнуть с себя остатки сна. С каждой секундой он все явственнее различал резкий звук, трезвонивший откуда-то от изголовья постели. Перевернувшись на другой бок, Олдфилд потянулся к коммуникатору, пытаясь отключить сигнал чрезвычайной связи, пока тот не разбудил лежавшую рядом с ним молодую женщину. Его рука коснулась круглого экрана, затем нашарила в темноте телефонную трубку. Поднеся ее к уху, первый секретарь невнятно произнес:

– Говорите!

– Это вы, мистер Олдфилд? – раздался голос Байрона Колдуэлла-третьего, дежурившего этой ночью в посольстве. – Почему я не вижу вас?

– Потому что я отключил изображение, – пробормотал Олдфилд. Приоткрыв один глаз, он увидел на нежно мерцавшем экране коммуникатора розовощекое лицо помощника третьего секретаря. – Что случилось, Колдуэлл?

– Старик велел передать вам, чтобы вы на всех парусах летели сюда, мистер Олдфилд!

В ту же секунду сон с Олдфилда как рукой смахнуло. Оторвав голову от подушки, он вытянул шею, чтобы получше разглядеть цифры хронометра на тумбочке рядом с кроватью. Электронное табло показывало 03.16.

– Сейчас три часа утра, Колдуэлл. Как я понимаю, посла сейчас рядом с вами нет, верно?

Дежурный покачал головой.

– Ошибаетесь, сэр. Посол сейчас как раз находится у себя в кабинете. Он прибыл сюда в состоянии небывалого возбуждения двадцать минут назад. Сказал, что его поднял прямо с постели адмирал Райерсон.

– Райерсон? А когда он вернулся?

– Вернулся? Откуда вернулся, сэр?

– Насколько мне известно, он находился в космосе!

– Ах да, верно, сэр! Верно. Он обратился к послу прямо с орбиты. Похоже, что поступили сведения о появлении со стороны туманности некоторого количества космических кораблей неизвестного происхождения.

Невзирая на жуткую головную боль – результат вчерашней вечеринки, Олдфилд выпрямился в постели.

– Вы уверены?

– Нет, сэр, – ответил новоиспеченный помощник третьего секретаря посольства. – Я ни в чем не уверен. Вот поэтому вам необходимо срочно приехать в посольство.

– Уже выезжаю!

Олдфилд включил свет в спальне на полную мощность. Разбуженная ярким светом красивая молодая женщина, лежавшая в постели, проснулась и прикрыла глаза.

– Что случилось, Грегори?

– В посольстве что-то произошло. Придется срочно туда съездить и разобраться, в чем дело. Ложись спать. Если не вернусь к утру, приготовь себе завтрак и вызови такси.

– Тебе действительно надо туда сейчас ехать?

– Служебный долг меня к тому обязывает, моя дорогая.

Олдфилд нагнулся и поцеловал женщину в лоб. Та улыбнулась и, перевернувшись на другой бок, снова погрузилась в сон. Через пять минут по команде Грега Олдфилда свет в спальне выключился совсем. Только оказавшись в подземном гараже, он понял, что ему ни за что не вспомнить, как зовут его последнюю подружку.

Когда Олдфилд оставил свой спортивный автомобиль в подземном посольском паркинге, во всех окнах посольства горел свет. Подхватив с заднего сиденья портфель, он поспешил к лифту, который доставил его на самый верхний уровень здания. Посла он застал сидящим за письменным столом. Эллиот был с головой погружен в изучение информационных сообщений.

– Что случилось, сэр? – спросил Олдфилд, опустившись в огромное кресло, которое посол держал для особо важных гостей.

Эллиот поднял на него глаза. В стеклах его старомодных очков отразился свет настольной лампы.

– Где вы были?

– Дома. В постели, сэр. Я прибыл в посольство сразу, как только мне доложили, что вы желаете меня видеть. Не теряя ни минуты. А что произошло, сэр?

Эллиот протянул ему распечатку, которую изучал за несколько секунд до этого. Олдфилд собрался было беглым взглядом оценить ее содержание, но затем моргнул и принялся читать документ медленно, строчку за строчкой. Прочитанное повергло его в состояние крайнего недоумения.

СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО

Дата: 17 октября 2639 года, 16.22.48,6

От кого: От Р. Райерсона, адмирала флота. Космический корабль "Теодор Рузвельт".

Кому:

1. Всем кораблям и орбитальным станциям, всему космофлоту Годдарда.

2. Послу Земли на Годдарде.

3. Передать курьерской почтой руководству Галактического флота.

Тема: Контакт в искривленном пространстве точки перехода Годдард-Антарес.

1.17 октября 2639 года в 15.12.15 часов стандартного времени в точке перехода Годдард – Антарес были обнаружены два объекта неизвестного происхождения. При этом было зафиксировано, что объекты излучают многоспектральный свет. Это излучение прекратилось примерно через пятнадцать секунд, после чего объекты окончательно исчезли из поля видимости.

2. 17 октября 2639 года в 15.50.33 (часов) стандартного времени было обнаружено пять новых объектов, появившихся в искривленном пространстве точки перехода Годдард – Антарес. Замечено кратковременное свечение.

3. Местоположение замеченных объектов имеет признаки стандартного рассеивания космических кораблей, прибывающих в фокус искривленного пространства.

4. Предполагается, что вышеупомянутые объекты входят в состав неопознанной космической эскадры, прибывшей из глубины остатков сверхновой Антареса.

5. Всем боеспособным лицам прибыть для обороны точки перехода.

Р. Райерсон

Адмирал флота, командующий 1712-й эскадрой

Галактического флота

Закончив читать, Грег Олдфилд поднял глаза на посла:

– Это правда? Эллиот кивнул.

– Сообщение мне подтвердил лично адмирал Райерсон. Совсем недавно, не больше часа назад.

– Это рьяллы?

– Подозреваем, что да. Не знаю, как им это удалось, но они каким-то образом умудрились проникнуть в остатки сверхновой. За это придется заплатить огромной ценой.

Эллиот открыл было рот, чтобы добавить к сказанному что-то еще, однако сделать это ему помешал неожиданный приглушенный зуммер настольного коммуникатора. Посол потянулся к нему, поднял трубку и стал напряженно вслушиваться в слова невидимого собеседника. Разобрать что-либо Олдфилду не удалось, но, судя по "скорострельному" темпу речи говорившего на том конце линии, он заключил, что произошло нечто неординарное. Посол еще какое-то время слушал, не подавая никаких реплик, после чего произнес:

– Благодарю вас.

Затем он положил трубку.

– Что случилось? – спросил Олдфилд, заметив, что выражение лица его начальника сделалось предельно озабоченным.

– Адмирал Райерсон отправил еще одно сообщение. Похоже, что он вступил в контакт с этими загадочными кораблями.

– И что? – поинтересовался первый секретарь.

– Уверяют, что это колонисты с Валерии или из системы Хеллсгейт!

Олдфилд нахмурился.

– Я, конечно же, слышал про Хеллсгейт. Эта система, отошедшая к противнику лет пятнадцать, нет, семнадцать назад, когда рьяллы отхватили себе Айзер. А что такое Валерия?

– Хороший вопрос. – Посол быстро пробежался по клавиатуре настольного компьютера и бегло просмотрел выведенную на экран информацию. – Здесь говорится, что звездная система Валерия была одной из самых малочисленных колоний в скоплении искривленного пространства Антареса. Все контакты между Валерией и остальным человечеством прекратились после взрыва сверхновой.

– Пропавшая точка перехода? – высказал предположение Олдфилд.

– Очевидно. – Посол нахмурился, продолжая читать дальше. Через минуту он очистил экран и откинулся на спинку кресла. – Ну, в таком случае это проливает новый свет на происходящее, верно?

– Каким образом? – спросил Олдфилд.

– Вы разве не поняли? Это – не рьяллы. Такой поворот событий превращает военную проблему в дипломатическую. А поскольку мы – дипломаты, оказавшиеся в самом центре событий, то разбираться с проблемой придется нам.

– Разбираться? Но каким образом?

Лицо Эллиота расплылось в широкой ухмылке, которая обычно свидетельствовала о том, что сейчас кому-то достанется малоприятное задание – этакий аналог чистки сортиров.

– Полагаю, что одному из нас придется отправиться туда, чтобы взять на себя проведение переговоров.

– Каких переговоров?

– Вы удивляете меня, Олдфилд. Вы уже достаточно давно являетесь профессиональным дипломатом и должны знать, что переговоры можно проводить в любой ситуации.

– Полагаю, что вы вряд ли отважитесь лично возглавить их, мистер Эллиот.

– Я бы, господин первый секретарь, взялся за это с превеликой радостью. Однако сейчас я никак не могу покинуть здание посольства. Надеюсь, вы ведь помните, что приближается День Основателей Годдарда. Так что переговорами придется заняться вам.

– Я в общем-то уже давно догадался, что вы рассчитываете именно на меня, – простонал Олдфилд.

Через неделю после прибытия в систему Годдард Ричард Дрейк стоял за стеклом операторской кабинки главного ангара "Дискавери", наблюдая за тем, как в открытый люк ангара вплывает небольшое межорбитальное судно. На своем борту оно несло опознавательные знаки Объединенного Галактического флота, а также название космического корабля, к которому было приписано, – "Теодор Рузвельт". Как только судно вошло в стыковочный шлюз, дежурный по ангару отдал приказание загерметизировать отсек. Через минуту раздалось приглушенное шипение закачиваемого воздуха, от которого вздрогнули армированные стекла операторской. Дежурный посмотрел на показания измерительных приборов, после чего разрешающе кивнул Дрейку:

– Можете спокойно выходить, сэр!

– Благодарю вас. Вы все превосходно сделали. Примите мои поздравления.

– Рад стараться, сэр!

Подтягиваясь на руках, Дрейк приблизился к воздушному шлюзу. Оказавшись внутри ангара, он, держась за канат безопасности, перебрался на другой его конец, где собрались остальные представители принимающей стороны. Бетани Линдквист, Филипп Уолкирк и шесть воинов-десантников уже прикрепились подошвами к палубе. Дрейк последовал их примеру.

– Ну разве это не восхитительно, Ричард? Нам наконец удастся познакомиться с людьми с самой Земли! – воскликнула Бетани.

– А что ты скажешь о тех двух лейтенантах, которые вчера производили досмотр "Дискавери"?

– Они не в счет, поскольку ты так и не позволил мне расспросить их.

– Им нужно было заниматься своим делом, – пожал плечами Дрейк.

Встреча с представителями остального человечества произошла двадцать часов назад. После самого первого совещания, состоявшегося в глубоком космосе на борту спускаемых аппаратов, адмирал землян приказал двум своим младшим лейтенантам осмотреть всю эскадру экспедиции "Прыжок в Ад", дабы убедиться, что гости – именно те, за кого они себя выдают. Эти двое сунули нос во все мыслимые и немыслимые закутки "Дискавери", после чего отправились производить досмотр пяти других кораблей. Процедура досмотра заняла целых восемь часов, по прошествии которых оба офицера-землянина заявили, что довольны его результатом.

Внимание Дрейка неожиданно привлекло какое-то движение у входа в воздушный шлюз. На стыковочную платформу шагнул человек в черном, украшенном золотом мундире, и Филипп Уолкирк скомандовал своим десантникам замереть по стойке "смирно". Где-то вверху, над головами присутствующих, грянули звуки неофициального гимна всего человечества – "К звездам".

Адмирал остановился и замер на месте, вцепившись рукой поручни. Дослушав гимн до конца, он при помощи тех же поручней приблизился к встречавшим его колонистам. Следом за ним из воздушного шлюза вышли еще несколько человек. Вторым по порядку шел человек в мундире дипломата, сопровождавшие его лица были в мундирах военно-космических сил земли. Приблизившись к Дрейку, адмирал остановился.

– Капитан Дрейк? Я – адмирал Райерсон.

– Рад познакомиться с вами, адмирал, – ответил Дрейк, отдавая салют.

Райерсон ответно отсалютовал ему, после чего повернулся к человеку в мундире дипломата.

– Имею честь представить вам мистера Олдфилда, первого секретаря посольства Земли на Годдарде!

– Добро пожаловать на борт нашего корабля, мистер Олдфилд, – произнес Дрейк, пожимая дипломату руку.

Затем он представил ему Бетани и Уолкирка. Двое землян представили сопровождающих их офицеров и сотрудников штаба Райерсона. Следуя полученным указаниям, адмирал огляделся по сторонам, стараясь хорошенько запомнить во всех подробностях внутренне устройство ангара "Дискавери".

– Если не ошибаюсь, это старый тяжелый боевой крейсер класса "Дракон", верно?

– Так точно, сэр. Три таких корабля достались нам в наследство от Галактического флота, после того как вспышка сверхновой уничтожила нашу точку перехода.

– Судя по тому, как выглядит ваш корабль, можно сказать, что он попал в хорошие руки.

– Стараемся, сэр.

– Скромничаете. Вы действительно заслуживаете высочайших похвал, капитан. То же самое можно сказать и о вашем ангаре. Здесь у вас все в идеальном порядке.

Дрейк указал на воздушный шлюз, который вел в жилую зону корабля.

– А теперь, господа, прошу за мной. Мы постараемся оказать вам наше, хотя и скромное, гостеприимство, вот только восстановим момент осевого вращения.

Оказавшись в офицерской столовой, Дрейк представил гостей Маршану, профессорам Альваресу и Сен-Сиру, а также шести другим ученым мужам. После того как с церемонией знакомства было покончено, все заняли места за столом.

Олдфид, первый секретарь посольства, начал переговоры.

– Не могу удержаться от одного замечания, капитан Дрейк, но среди присутствующих я почему-то не вижу политиков, – прокомментировал он. Почему?

– Официальные представители альтанского и сандарского правительств находятся на наших флагманских кораблях, которые все еще остаются внутри туманности, мистер Олдфилд. Боюсь, что перед вами сейчас лишь участники разведывательной миссии.

– Разведывательной миссии, – повторил адмирал Райерсон, сидевший рядом с первым секретарем посольства. – Три крейсера и три истребителя! Интересно, что вы ожидали увидеть по эту сторону точки перехода?!

– В том-то и дело, что мы не знали, чего нам ожидать, адмирал. Потому и явились во всеоружии.

– Извините меня, адмирал, – вмешалась в разговор Бетани. – А Землю уже известили о нашем присутствии?

– Конечно, юная леди, – кивнул адмирал Райерсон. – Фельдкурьера отправили тотчас же, как установили, кто вы такие.

– И когда же можно будет ждать ответа?

– Теперь уже в любое время, – ответил Райерсон, прежде чем переключить свое внимание на Дрейка.

– Капитан, вы хозяин, а мы ваши гости. Нашу с вами встречу вы можете проводить так, как вам заблагорассудится. Однако было бы весьма полезно, если бы мы получили от вас объяснение, каким образом вам удалось проникнуть сюда, в нашу звездную систему. Поверьте, но известие о появлении кораблей из участка космоса, где произошел взрыв сверхновой, вызвало настоящий переполох!

– Могу себе представить, адмирал, – с усмешкой ответил Дрейк. – Нечто подобное произошло и у нас на родине несколько лет назад.

После этого Ричард коротко поведал гостям об истории альтанской колонии, начиная со взрыва сверхновой Антареса, не обойдя вниманием и долгую изоляцию, и до того самого момента, когда в небе Альты совершенно неожиданно появился "Завоеватель".

– Как, вы говорите, назывался этот корабль? – переспросил Райерсон.

– "Завоеватель", сэр.

Земляне многозначительно переглянулись, а кое-кто даже не удержался и кивнул головой, в том числе и Райерсон.

– "Завоеватель" погиб три года назад во время второй битвы за Кламат, капитан. Я знаю. Я сам был там.

– Мы долго ломали голову над тем, что же тогда произошло, адмирал, произнесла Бетани. – Если вы будете настолько любезны и расскажете нам...

– С удовольствием, мисс Линдквист. План заключался в том, чтобы выбить рьяллов из системы Кламат, которая, да будет вам известно, представляет собой одну из трех пограничных систем между нами и рьяллами. Для этой боевой операции мы собрали ударный флот из ста с лишним кораблей. Нашими силами командовал адмирал Карнаби. "Завоеватель" был нашим флагманом, а мой корабль, "Теодор Рузвельт", возглавлял одно из подразделений. Сначала перевес сил был на нашей стороне. За пределами орбиты Кламата-III мы перехватили небольшую флотилию рьяллов. Она состояла всего лишь из двух десятков судов, тогда как у нас их было больше сотни. У рьяллов не оставалось иного выбора, как отступить, надеясь на помощь с самой планеты. Естественно, что мы на всех порах бросились за ними вдогонку. Сражение завязалось чуть выше атмосферного слоя Кламата, а в некоторых местах бой кипел даже в стратосфере.

И вот настал момент, когда мы поняли, что угодили в ловушку. Видите ли, весь флот рьяллов находился на Кламате-III. Остальную его часть, за исключением тех самых двух десятков судов, выступивших в роли приманки, рьяллы замаскировали так, чтобы ее не могла засечь наша аппаратура. В какой-то момент мы могли в мгновение ока уничтожить всю боевую группировку рьяллов, но уже в следующий – с ужасом наблюдали, как все небо, словно черная туча, затмила армада вражеских кораблей. Противник обрушил на нас мощный удар с обоих флангов.

К чести адмирала Карнаби, он мгновенно понял истинный смысл происходящего и приказал нашим войскам рассредоточиться, прежде чем враг успеет зайти к нам в тыл.

В то время как основная часть наших кораблей с ускорением в восемь g в срочном порядке покидала место сражения, Карнаби приказал "Завоевателю" пойти на рьяллов в лобовую атаку. Это был, конечно, красивый жест, однако совершенно бессмысленный – выстоять против восьмидесяти рьяллских боевых кораблей было просто невозможно. "Завоевателю" пришлось нелегко, ведь рьяллы обрушили на него всю свою огневую мощь. Однако же он мужественно продолжал вести ответный огонь до тех пор, пока остальные наши корабли не отошли от рьяллов на безопасное расстояние. И только тогда адмирал Карнаби отдал экипажу приказ покинуть корабль.

Боюсь, что мы не слишком твердо уверены в том, что в действительности произошло, потому что самого Карнаби не оказалось среди тех, кого мы подобрали на поле боя. Однако есть все основания подозревать, что в качестве отвлекающего маневра он отдал автопилоту команду начать поиск ближайшего фокуса искривленного пространства, чтобы тем самым дать возможность шаттлам спастись. Мы следили за "Завоевателем" до тех самых пор, пока он не достиг точки перехода Кламат – Антарес и не совершил прыжок. Мы всегда считали, что, как только он соприкоснулся со сверхновой, произошла немедленная аннигиляция. – Райерсон сделал паузу и обвел взглядом присутствовавших колонистов. – Очевидно, мы ошибались.

– Вы были не одиноки в своем заблуждении, адмирал, – откликнулся Дрейк. – Нам также было трудно поверить в то, что кораблю все-таки посчастливилось проникнуть в туманность и остаться целым. Пока мы не перебрали, одну за другой, все возможные версии, нам это казалось просто невероятным.

– Но как все-таки вашим кораблям удалось остаться внутри туманности целыми и невредимыми? – спросил один из офицеров Райерсона.

– Благодаря антирадиационному покрытию, – ответил Дрейк.

– Можно ли будет каким-то образом приобрести подобную модель антирадиационного покрытия? – поинтересовался Райерсон.

– Мы готовы предоставить ее вам, адмирал, – последовал ответ Дрейка.

– В обмен на что? – задал вопрос первый секретарь.

– В обмен на вашу помощь в изгнании рьяллов из системы Айзер, ответил Филипп Уолкирк со своего места на дальнем краю стола.

– Надеюсь, Ваше Высочество, вы понимаете, что вам придется заняться этим делом вместе с Центральным правительством Земли. Мы, бедные заштатные дипломаты, не обладаем достаточными полномочиями для того, чтобы побудить Галактический флот к началу военных действий.

– Когда мы сможем прибыть на Землю, мистер Олдфилд? – спросила Бетани.

– Очень скоро, мисс Линдквист. Как только выберете корабль, на котором отправитесь на Землю, адмирал Райерсон организует вам соответствующее сопровождение.

– Я не понимаю, – откликнулся Дрейк. – Разве не вся наша эскадра отправится в эту экспедицию?

Лицо Олдфилда приняло удивленное выражение, затем на нем появилась глуповатая улыбка.

– Да, это моя промашка, капитан. Здесь у нас вы чужестранцы, и поэтому вам неизвестны некоторые наши правила.

– Какие правила?

– Те, которые регулируют порядок проникновения в пределы Солнечной системы. Поскольку современные боевые корабли отличаются огромной разрушительной мощью, мы очень щепетильно относимся к их появлению в непосредственной близости от нашей родной планеты. Вы, конечно же, понимаете наше беспокойство. Вам будет позволено отправиться к Земле только на одном корабле, который будет сопровождать по меньшей мере один наш звездолет.

– А как же остальные наши корабли?

– До вашего возвращения им, конечно же, придется остаться здесь, в системе Годдард.

ГЛАВА 20

Как это понимать: они не позволят "Королевскому Мстителю" отправиться на Землю? – потребовал ответа Гоуэр.

По его лицу на экране было заметно, что адмирал сильно разгневан. Прошло уже две недели после встречи колонистов с представителями центрального посольства, состоявшейся на борту "Дискавери", и час с того момента, как "Королевский Мститель" материализовался в точке перехода Годдард – Антарес.

– Не позволят, сэр, – ответил Дрейк. – Власти утверждают, что им ничего не известно о технических возможностях космических кораблей иностранного производства. Так что нечего даже надеяться, они ни за что не подпустят "Королевский Мститель" к Земле.

В ответ последовал целый поток проклятий.

– И поэтому они отдали предпочтение "Дискавери"?

– Да, сэр. Им хорошо знакома эта конструкция. Власти опасаются, что "Мститель" способен причинить ущерб планете, прежде чем сработают орбитальные оборонительные центры. Мне предложили сделать выбор "Дискавери" или "Клинок". Я выбрал "Дискавери".

– И как же ты собираешься запихнуть все наше посольство в один-единственный боевой крейсер?

– А я и не собираюсь делать этого. Правила не распространяются на гражданские корабли. Как только мне стало об этом известно, я предложил убрать с "Александрии" систему ведения огня и демонтировать установки по выбросу антивещества. Адмирал Райерсон согласился с моими предложениями.

– Удивительно, что он не стал настаивать на том, чтобы лайнер отправился один.

– Он предлагал это, сэр. Я же возразил, что мы не можем отправляться в чужую звездную систему совершенно безоружными.

– И как он отреагировал?

– Ответил, что прекрасно понимает нас. Возникла долгая пауза. Адмирал Гоуэр с минуту обдумывал сказанное Дрейком. Наконец брови его сошлись на переносице, выражая смешанные чувства – в равной степени – раздражения и обеспокоенности.

– С лучом все в порядке, капитан?

Дрейк пробежал пальцами по кнопкам панели управления, извлекая данные о состоянии канала связи между "Дискавери" и "Королевским Мстителем". Судя по светящимся цифрам дисплея, луч был плотно сфокусирован, как и полагалось.

– Все в порядке, сэр.

– Как вам показались эти люди?

– Прошу прощения, сэр?

– Они дружелюбно настроены?

– Да, в целом дружелюбно, сэр, хотя и несколько сдержанны.

– Поясните подробней.

– Мы рассказываем им о наших бедах, они вежливо все выслушивают, но никак не комментируют услышанное. Так произошло в первый раз, когда мы предложили антирадиационное покрытие в обмен на содействие в изгнании рьяллов за пределы Айзера. Они ответили, что им необходимо обсудить это с представителями своего правительства. Затем подобное происходило еще два-три раза. Мне думается, что Олдфилд имеет инструкции не давать нам никаких обещаний, которые могли бы впоследствии обернуться землянам дополнительными хлопотами или неприятностями. Адмирал Райерсон, с другой стороны, явно хотел бы заполучить наши антирадиационные экраны.

– Не слишком доверяйтесь вашему предположению, капитан, – ответил Гоуэр. – Теперь, когда им известно о существовании таких экранов, они без особых проблем смогут самостоятельно их разработать. Нет, если мы хотим иметь козырь для сделки, то нам понадобится что-то более существенное.

– А что у нас еще осталось в запасе, сэр?

– Очень многое. Может быть, вы – или кто-нибудь другой – говорили им о Эулисте, о том, что там произошло?

– Нет, сэр.

– Вы уверены?

– Абсолютно уверен. Мы ничего не говорили им, намеренно создавая впечатление, будто прибыли прямо из Напье.

– Превосходно! Передайте всем: тема Эулисты засекречена, и я прикажу выбросить за борт любого, кто посмеет даже намекнуть на само существование рьяллских астронавигационных данных. – Адмирал сделал паузу. – В чем дело, капитан? У вас сейчас такой вид, будто вы проглотили что-то кислое!

Дрейк нахмурился.

– В связи с этим может возникнуть одна проблема, сэр!

– Проблема, Дрейк? Какая?

– Мисс Линдквист, сэр. Она может не согласиться хранить молчание.

– А с какой стати нам понадобится ее согласие?

– Она является представителем посла Земли на Альте, сэр.

– Да, я забыл об этом, – произнес Гоуэр. – Вам удастся каким-нибудь образом уговорить ее сохранить все в тайне?

– Конечно, я попытаюсь.

– Может быть, мне следует побеседовать с ней? Все-таки вы излишне близко связаны с этой проблемой.

– Ваш разговор с ней вовсе не обязателен, сэр. Я сам прекрасно все улажу.

– Боюсь, что вам ее не уговорить, капитан. Пожалуйста, попросите мисс Линдквист явиться ко мне для доклада сюда, на борт "Королевского Мстителя". Мне необходимо спросить у нее совета по нескольким вопросам, имеющим непосредственное отношение к Земле. Попытаюсь воспользоваться ситуацией и обсудить с ней также и другие вопросы.

– Слушаюсь, сэр. Я немедленно свяжусь с ней.

До этого Бетани Линдквист только однажды довелось побывать на борту флагмана их эскадры. Тогда на нее произвели неизгладимое впечатление огромные отсеки корабля и казавшиеся бесконечными коридоры. Однако размеры "Королевского Мстителя" были не единственным отличием между ним и привычными для Бетани альтанскими крейсерами. На "Дискавери", например, члены экипажа неизменно встречали ее улыбкой и коротким приветствием. На борту "Королевского Мстителя" все оказалось не так. Сандарцы, и мужчины и женщины, вечно куда-то спешили. Их нарочитая серьезность вызывала у Бетани недоумение.