Текст книги "История одного Волка (СИ)"

Автор книги: Машенька Фролова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 13 страниц)

– Да, ты все понял верно – я живу в этих залах. Хотя никто кроме меня так не делает. Но, я живу своей работой, и не вижу смысла покупать себе дом или земли. Мне вполне хватает этих залов.

Рыцарь опустился в кресло побольше, явно рассчитанное и сделанное, чтобы можно было удобно устроиться в доспехах.

– Выпей, – велел рыцарь.

Марк послушно налил в кубок гномьего грога и сел во второе кресло. После пары глотков, Марк неожиданно спросил:

– А вы что-то знаете об артефакторах?

Под шлемом было не понять, но волку показалось, что Рыцарь удивился.

– Если отмести в сторону то, что и так все знают, то я бы сказал, что это странная раса. Они, будто разделены на две половины. Среди них много таких, что не слишком отличается от людей, гномов или дроу. Они могут интриговать, лгать, как все. Но, иногда, редко они способны на такие безумства, что любой орк или оборотень просто не идет ни в какое сравнение. Я мало видел их и почти не говорил с ними, но вдоволь наобщался с тем, кто имел с ними дело. Странные создания, но если про большинство можно сказать: «странные», то иногда встречаются и… «самоубийцы», иначе и не назовешь.

Марк подался вперед и сжал кубок так, что металл чуть прогнулся внутрь. Это не укрылось от Рыцаря.

– Что вы имеете в виду?

– Все просто, – пожал плечами воин. – На их расу наложены самые сильные оковы Богини. Ни одна другая раса не имеет столько ограничений, как они. Им нельзя убивать.

– Да, но у людей тоже есть подобный завет и у Высших?

– Нет, ты не понял. Они не смогут убить. Просто не смогут, даже если их будут резать на куски, а рядом будет лежать меч, ни один из них не сможет вогнать клинок во врага. Их заветы в крови и плоти их тел. Они не убивают, как ты или я. Они – единственная раса, которая создает односторонние связи. Можешь себе вообразить вампира, который отпустит избранницу в объятья другого? А они создают именно такие союзы, которые и союзами-то не назвать. Их «нити», как они это называют, это как семья или побратим, или названная сестра, но с одной маленькой оговоркой: артефактор умрет за свою нить, не задумываясь, причем без слов или просьб. Они как-то чувствуют, что нитям больно или плохо. Я читал, что были истории, когда артефакторы отдавали все свои жизненные силы, чтобы жила их нить.

– Как они это делают? Ведь никто так больше не может.

– Не знаю, я не артефактор, а другим расам такое знать не положено. Но, их связь в отличии от той же драконьей, волчьей или вампирской может отдавать свои силы, свою жизнь за другого, только это не любовь. Точнее не та любовь, что между запечатленными разумными иных рас.

– А правда, что артефактор не может отказать своей нити?

– Да, – кивнул дракон. – Этим часто пользовались, когда родов этих существ было куда больше, чем сейчас.

– То есть, если…?

– Да, – перебил Рыцарь, замечая, как меняется тусклая аура волка. – Я знаю минимум три случая, когда нити убивали артефакторов. Известна история, правда без имен, но сами артефакторы рассказывают ее, как страшилку, своим детям, чтобы те не слишком сближались с другими расами.

Один архивампир похитил артефактницу. Зачем уж он это сделал – неизвестно. Но, за ней пришел то ли ее отец, то ли брат, то ли влюбленный идиот. И попросил обмена. Его жизнь, но девушку отпускают. Архивампир согласился. Девушку отправили к родным, а артефактор остался. Его сковали, подвесили вниз головой, и перерезали горло. Архивампир стоял и смотрел, как кровь умирающего струиться в чаши. В этот момент их и связала нить. Жертву и палача. Как эта связь ощущается разумными – я не знаю, не испытывал. Только, когда архивампир это почувствовал, то исцелил умирающего, не дал уйти к Богине. А приковал у себя в подвалах с блокирующими путами на шее. Вампир несколько лет, если не десятилетий, резал своего артефактора. Только парень и не думал сопротивляться. Говорят, со временем, вампир так уверился в силу этой странной связи, что стал отпускать пленника из камеры. Артефактор и не думал бежать, не снимал замков с дара и безропотно подставлял шею и горло, если вампиру хотелось крови или просто потерзать пленника.

– Чем все закончилось? – перебил Марк, поверивший в историю сразу же.

– Неизвестно, – развел руками рыцарь. – Есть версия, что архивампира убил другой архивампир, а артефактор погиб, пытаясь спасти ему жизнь. Эту историю рассказывают всем детям расы, как страшный пример подлости всех прочих рас. Среди артефакторов нет тех, кто слишком много общался бы с другими расами. Потому что они бояться, что установится связь – и тогда их будут пытать или убивать.

– Боги, – выдохнул Марк, – как же они должны нас всех ненавидеть!

– Должны! – кивнул Рыцарь. – Но, ненависти у них нет, за редким исключением. Они, кажется, просто не умеют ненавидеть. Хотя, среди них есть и такие умельцы. Не могут не быть. Но, лично меня, всегда удивляли истории про тех, кого сами артефакторы считают «странными». Такие особые представители расы. Знаешь, страшно не то, что они не могут постоять за себя, не то, что зарождается непонятная связь, и даже не то, что они склонны прощать других. А то, что чем сильнее их дар – тем… как бы объяснить? Одна моя знакомая называет эту странность «влезть в каждый демонов зад!». У всех у них есть потребность вмешиваться в чужие дела. Если будут, скажем, убивать в темном углу за трактиром, а мимо будет проходить артефактор, то точно влезет! И чем сильнее магия артефактора – тем больше и потребность выискивать и влезать в самые большие проблемы. У моей знакомой многолетний опыт общения с этими существами, так она утверждает, что эта штука срабатывает с ними, как с вами, волками, ваши флюиды. Просто возникает непреодолимая потребность влезть в «демонов зад» и уже потом артефактор себе это как-то объясняет. Причем их редко когда заботят дрязги, ссоры, споры и тому подобное. Они влезают именно в проблемы. Причем, что забавно, если остановить такого и спросить: зачем? Он сделает круглые глаза и станет втолковывать про несправедливость или другой бред.

Марк, схватившись за графин, прильнул к горлышку.

– Это – еще одна причина того, почему они ни с кем или почти ни с кем не контактируют, кроме своего ближайшего круга и собратьев. Их почти никогда не бывает на приемах или больших празднествах. Даже их отшельники редко, когда выбираются из своих потаенных уголков, потому что противиться этой потребности они просто не могут, даже не всегда ее осознают. Наверное, когда Милосердная Астарта создавала их, полагала, что они станут хорошим подспорьем и подмогой другим расам. А вышло, что их просто используют всю жизнь, пока кому-то все-таки не удается их убить.

Марк резко вскочил на ноги, опрокинув кресло.

– Тебе интересны артефакторы, – заметил Рыцарь, тоже поднимаясь и отходя от стола. – Понимаю, мне они тоже любопытны. Отдал бы многое, чтобы кто-то из них удостоил меня своим вниманием, но такого еще не было…

Марк перекинулся рывком, за считанные мгновения.

Пелена сна, будто с глаз упала.

Его брат убил всю его семью! Не осталось ни братьев, ни сестер, ни отца с матерью. Да, за годы вдали от них он успел загнать и уничтожить большую часть воспоминаний о доме, но это не значит, что родные перестали быть таковыми.

Как стало возможным, что целая страна, пусть и маленькая, гордых и надменных волков оказалась под рукой этого безумца. Почему никто не сопротивлялся? Почему никто ничего не сделал? Даже у него, Марка, вышло убить брата только, потому что клятва на него не распространялась, и благодаря Камилю, и наставнице он стал альфой куда более сильным, чем его брат. Но, если сложилось иначе? Если бы он не поглотил сердце мальчика, если бы не встретил наставницу? Что было бы, если бы он так и остался дельтой?!

Да, он смог отомстить, смог остановить безумца. Но, что это дало? Ведь на трон он лично усадил ребенка. Ведь и его совершонная месть – не его заслуга, а заслуга тех, кто был рядом, того же Рыцаря! Что может он сам, если отодвинуть в сторону доброту странных существ, с которыми так плотно связала его судьба? Ничего!

Ярость!

Эмоции накатывали волнами, заставляли метаться по пещере с диким воем. Марк ничего не видел вокруг себя, не осознавал, что творит! Случившиеся поглотило его полностью. Он братоубийца! Он предатель рода, потому что Прах ответит на мольбу своих детей. Даст маленькому альфе новый герб и знак, изменит ауру и возгласит через Жрецов новое имя рода, а это значит неизвестная магиана была права во всем! Он стал причиной гибели рода, стал, тем из-за кого династия прервалась, и теперь зарождается новая!

Марка заинтересовала реальность только тогда, когда какая-то сила одним ударом заставила его пролететь десятки метров и врезаться всем телом в стену пещеры, одарив ее мелким кружевом трещин. Рухнув на землю, волк помотал головой и огляделся.

Для начала: сейчас он был в другой пещере. Когда и как он сюда переместился – Марк не помнил. Эта зала практически не имела колонн и сосулек, по сути эта была большая арена из более темной породы львиного камня. Этот полудрагоценный минерал назвали так, за его полосатую окраску, как у большинства львов. В друх десятков метров от Марка стоял монстр или тварь. Таких зверей Марк не встречал даже в бестиарии наставницы. Шесть больших лап, три пары налитых кровью глаз, две пары острых ушей. Вместо шерсти толстые пластины. Длинный хвост с короткими шипами и пасть с двумя рядами клыков на каждой челюсти.

Марк снова помотал головой, отгоняя наваждение. Совсем рядом раздался низкий, но довольный смешок.

– Не поможет, волк! – убежденно проговорил Рыцарь, повернув шлем в его сторону и облокотившись о выступ породы, – это Верф Инферно. Говорят, что именно эти твари стали прародителями вашей хвостатой породы. Так иди же, познакомься с родичем!

Марк уже хотел броситься на наглеца, но жуткий рев твари заставил подняться на лапы и приготовится к бою. Рассмотрев монстра получше, Марк не мог не признать, что что-то общее с волками у этого создания есть. Особенно с ним, с Марком. Например: рост. Эта тварь была немногим выше в холке самого Марка. Еще клыки – да, у Марка не была двух рядов, но все же размеры были схожи. Что-то неуловимо знакомое, может быть запах или повадки, но общее было.

В бой тварь рванулась первой – и все стало неважным, кроме победы.

Скольких Марк рвал – он не знал. Сбился со счета на одиннадцатом звере с двумя головами. Стоило убить одного и торжествующе взвыть, как на его место из какого-то закутка или туннеля вылетала новая тварь. Краем глаза Марк замечал, что Рыцарь все так же стоит у того же выступа и внимательно наблюдает за его действиями.

В какой-то момент Марк поймал себя на мысли, что благодарен воину. Эти монстры, чтобы они здесь не делали, помогали выплеснуть всю ту боль и горечь, что терзали внутри, а раны, которые наносили их когти и зубы не давали забыться и раствориться в беснующемся звере окончательно.

Сколько он сражался с самыми разными порождениями Инферно – Марк не знал, но уж точно больше пары часов.

Наконец, все было кончено. Марк тяжело выдохнул и рухнул на камни без сил. Ничего не хотелось. Усталость была такая, что даже сон и беспамятство не спешили накрыть собой.

– Отлично справился, Марк, для первого раза! – похвалил воин, присаживаясь на корточки возле окровавленной морды.

Марк с трудом открыл глаза и повернул к воину ухо.

– Я уже говорил, что это место создала солнцекрылая. Здесь обитают сотни естеств тварей не только Инферно, но и Бездны, и парочка демонов имеется. Все они обретают некое подобие материальности на время тренировки. Каждый Рыцарь готовится к Выходам именно на них, иначе нас всех уже давно бы истребили. А так, мы имеем максимально похожую сущность на реальных тварей. Можем убивать их снова и снова, пока не выучим их поводки, как собственное имя.

Поздравляю, ты прошел первый экзамен для новобранцев. И справился достойно, даже не придется отпаивать тебя зельями или звать наших алхимиков. Не знаю, что с тобой случилось, Марк, за то время, что мы не виделись, но могу точно сказать, что из тебя выйдет недурной Рыцарь. Хочешь к нам?

Марк от удивления, даже забыл про усталость. Поднял морду, долго всматривался в щели шлема, силясь рассмотреть за ними глаза. Не смог, но все равно кивнул.

– Отлично! – кольчужная перчатка опустилась на загривок волка. – Я рад, что ты принял такое решение. Но, Рыцарями не становятся только по желанию. Я возьму у тебя немного крови. Если она привлечет какой-то из наших Артов, то ты пройдешь испытание оружием. Если оно признает тебя хозяином, то ты станешь Рыцарем. Готов рискнуть? Говорю сразу: наши клинки выжигают сознание любого, кто проиграл им испытание.

Марк уже знал это. Знал с самого детства, но желание встать в один ряд с этим Рыцарем было сильнее любого возможного риска. Да и чего ему бояться? Он и так уже убийца и предатель, отступник и изгнанник. Ему просто нечего терять.

Волк снова кивнул. Рыцарь встал и отошел обратно к стене. А вернулся уже с небольшим фиалом белого мутного, явно зачарованного стекла. Воин довольно бесцеремонно раздвинул края одной из ран на теле Марка, и собрал нужное количество крови.

– При создании наших Артов используется и магия крови. Не спрашивай как именно – потому что, не знаю. Все клинки создают Артефакторы и только им ведомым способом. Я знаю только то, что по крови клинки выбирают для себя претендентов в господины. Через месяц мы будем знать: заинтересовал ли ты хоть кого-то из них. До того момента можешь остаться здесь, я за тобой присмотрю.

* * *

Весь следующий месяц Марк провел в подземном городе Рыцарей. То, что это именно город, а не большой дворец или цепь пещер, стало понятно сразу. Это место имело больше тридцати ярусов, и это только те, что были видны, если выйти к парапету главной шахты. Каждый ярус имел несколько десятков коридоров, а несколько десятков пещер или полностью облагороженных залов. Марк быстро понял, что «обжиты» только шесть ярусов. В этих пещерах имелась утварь, мебель и книги. Марку разрешалось в одиночку бродить только по двум: тому ярусу, что с портальным залом. Там же имелась и большая библиотека, и кухня, и жилые комнаты. И тому, куда привел его Рыцарь в первый день, и где состоялась их тренировка.

Единственным недостатком этого, во всех отношениях, прекрасного места было отсутствие окон. Марк не мог точно сказать: сколько прошло времени, если бы не многочисленные магические кристаллы. Заклятьем они были выставлены на то количество часов, что и на поверхности. Во всем остальном же это был прекрасный, элегантный город. Марк имел возможность познакомиться с другими Рыцарями. Те, узнав о том, кто его сюда привел – приходили чуть ли не в благоговейный восторг и быстро принимали новичка так, будто знали и воевали с ним уже десяток лет. Среди них нашлись и те, кто соглашался проводить по несколько часов в библиотеке, просвещая будущего собрата.

Марк ни с кем не сближался и нормально мог говорить только с одним Рыцарем. Его знакомый появлялся раз в пару дней и уводил волка тренироваться на тварях. Как-то совсем незаметно вышло, что этот странный разумный (кстати, единственный, кто никогда не снимал шлема и доспехов) стал ему близок. Нет, он по-прежнему даже не назвал своего имени. Говорили они обо всем и не о чем. Рыцарь никогда не стремился узнать что-то у Марка, и тот отвечал ему тем же. Но, все же, не зная об этом разумном ровным счетом ничего, Марк неожиданно для себя осознал, что встретил второго мага, под чью руку охотно бы встал, и прикрывал бы ему спину в любом вопросе всегда и до конца.

После наставницы ему казалось, что больше такого не будет, но это случилось. Только если в истории с наставницей, его зверь осознал стаю не сразу, то с Рыцарем все случилось резко и просто. После очередного этапа тренировок.

На Марка налетели сразу четыре мелких и вертких, как речные угри, навки. Пока волк метался по залу, пытаясь сбросить с себя клыкастых тварей, со спины на него стал наступать заорн. Заорны были размером с двух хороших волов, имели три лапы, и передвигались с такой скоростью, что могли спорить, на коротких забегах и с навками. Марк не успел бы уклониться.

Его прикрыл Рыцарь. Как протекал бой – Марк не видел, потому что был слишком занят навками, не давая им возможности вцепиться в горло. Когда же волк смог развернуться, то как раз успел увидеть чудовищный по силе удар в грудь Рыцаря. Воина отбросило к дальней стене с такой силой, что спиной он проломил пару сосулек и колонну.

Марк уже не мальчик и поднаторел в магии, поэтому прекрасно понимал, что такой тройной удар никто из живущих, кроме может архивампиров, пережить не сможет. Никакая регенерация и никакие амулеты не спасут, если все кости и органы превращены в труху. Когда пыль и грохот от упавшей колонны улеглись, а Марк смог добраться к воину, тот сидел у стены, широко раскинув ноги и руки, и свесив голову в шлеме. Из щелей тонкой струйкой стекала темная кровь.

Марк уже знал, что зачарованные доспехи скрывают совершенно все, поэтому услышать дыхание или пульс воина в таком металле можно только, если тот сам этого захочет. Но, ему не нужно было тешить себя надеждами – нагрудник вогнуло так, что он, наверное, и до хребта достал.

Невозможно выжить!

Вот тогда зверь и признал в Рыцаре друга. Да, именно друга. Это человеческая часть может забыть про решение, принятое на могиле наставницы. Это Марк может думать, что меняется, но решение зверя, если уж он его принимает, окончательное. Такое в жизни каждого оборотня случается не часто, но случается. Когда-то он принял решение, что над ним не будет вожака. Вожака быть не может, но может быть друг, ради которого волк пойдет на многое, если не на все.

Рыцарь никогда не становился для волка наставником, никогда не перешагивал некой грани, за которой был уже не совет более опытного, а наставление наставника или танара. Рыцарь всегда оставался с ним на равных и не стремился завоевать авторитет, стать для Марка хоть кем-то, кроме знакомого. Зверь понимал это лучше Марка, поэтому и признал его другом. По сути, единственным настоящим другом за всю жизнь, потому что наставница была больше чем друг, больше чем семья.

Боль от утраты очередного дорогого существа не была такой острой, как раньше. Не было вспышки вины или горя. Наверное, после всего случившегося, Марк просто не может больше испытывать столько всего. Его душа умирала долго, от трагедии к трагедии и вот, кажется дошла до той точки, где муки утраты видишь, как данность. Вокруг него умирают все, кем он дорожит, хоть в какой-то степени.

Марк поднял голову и долго, протяжно завыл, стараясь выразить то невыразимое, что еще было в его застывшей душе.

Булькающий смех вторил его вою со второй минуты.

Из правой глазной щели шлема полыхнуло ярко-голубое пламя.

– Не спеши! – с присвистом и жутковатым хрипом, велел умирающий из-под шлема.

Рыцарь поднял безвольную правую руку и вызвал печать заклятья этой залы. Медленно, с трудом переставил несколько рун и повернул несколько символов, заставляя залу начать восстановление разрушенного.

Затем, из каждой самой маленькой щелочки доспеха заструились языки голубого огня. Марк несколько минут наблюдал, как рыцарь, не делая даже попытки пошевелиться, горит огромным живым костром. Под давлением его магии, нагрудник выправился, как и другие похожие повреждения доспеха. Пламя потухло, а рыцарь остался в той же неестественно расслабленной позе.

– Было бы смешно: сдохнуть на обычной тренировке с молодняком! – устало засмеялся рыцарь. – Она бы смеялось все следующее столетие!

Марк уже знал, кто такая эта «она», и прекрасно понимал: почему никто и никогда не называет ее имени.

– Не беспокойся, – отсмеявшись, сказал рыцарь и медленно поднял голову, заскрежетав шлемом о камень, – я не умер, и пока, не собираюсь!

С того дня волк ждал решения артефактного оружия и испытания, потому что твердо решил – под чьей рукой будет совершать Выходы к Прорывам.

Каждый раз, когда Рыцарей оповещали о нежити или Прорывах, Марк ловил себя на том, что его колит смутная тревога за друга. Он должен быть рядом, чтобы прикрыть спину. Наставница сделала из него воина, а Камиль альфу. У всего этого должна быть причина и Марку казалось тогда, что она состоит в том, чтобы быть рядом с другом.

В тот день, Марк был в маленьком зале с песком и отрабатывал приемы своих клинков, когда появился Рыцарь.

– Прости, – когда они обменялись приветствиями сказал воин, – но ни один из Артефактов тебя не принял, даже не заинтересовался.

Новость была настолько шокирующей, что Марк невольно почувствовал себя маленьким дельтой в кабинете менталиста. Ему даже почудилось, что он чувствует запах волков за дверью и дубовые доски под ногами.

– И что же мне делать? – совсем растерянно сказал Марк, больше самому себе, чем собеседнику.

Он не рассматривал даже возможности того, что ни один из артефактов его не выберет. За месяц он уже успел убедиться, что далеко не все Рыцари могли с ним потягаться в умении владения оружием, были и те, кого он уделал бы как щенков, но все равно его не выбрал для испытания ни один Арт!

Рыцарь хмыкнул:

– Знаешь, у нее, – он выразительно сделал паузу, чтобы Марк понял о ком идет речь, – есть предположение, что Артов не устраивают твои знания. А лучшее место, где можно поднатореть в магической практике – это Северная Видьят.

– Ты предлагаешь мне отправиться туда на учебу? – спросил Марк.

Честно говоря, он и сам уже не раз задумывался о Видьят, но наемнику туда было не попасть, а после всего остального – и подавно!

– А почему нет? За шесть лет может многое случиться, Марк, очень многое. Ты станешь хорошим магом. Посуди сам: вояка из тебя отменный, зверя можем натаскать мы в этих боях, но вот натренировать дар, сделать его пластичным, сильным может только большая практика. А нигде нет такой большой практики, как в Видьят. Тебе бы на Первый Поток, но туда берут уже готовых магов. Ты, конечно, не полный бездарь в магии, но до требований на Первый – не дотягиваешь.

Марк вздохнул.

– Я бы и рад, но кто меня туда примет, после того, что я… – волк осекся. – У меня даже имени рода больше нет.

– Нет, – согласился воин. – К тому же, туда принимают только киранцев, а всех иноземцев только с рекомендации кого-то из уроженцев. Но, выход и тут есть, волк.

– Какой? – вскинулся Марк.

Мысль о том, что он не получит второго шанса стать Рыцарем терзала не хуже тварей.

– Если ты вступишь в аристократический род Кираны.

– Что?

– Ну, может у тебя зазноба какая есть на примете? – протянул Рыцарь.

Марк зарычал.

– Ты издеваешься? Я предатель для своих! Кому я такой нужен? Какая волчица за меня пойдет? А если не волчица, то все равно… Какая девушка согласиться пройти со мной обряд, зная что у меня настолько сильный зверь, ее не признавший, и всю мою историю?! Да я сам себя бы боялся, если бы мог!

Рыцарь расхохотался, причем совершенно искренне и так громко, что в соседнем зале со свода, что-то упало, а Марк чуть присел.

– Как же ты мне сейчас напоминаешь меня самого, волк! – с трудом уняв смех, заметил воин. – Я мог бы подписаться под каждым словом, ну кроме зверя… Ты прав: такие как мы – одиночки. Мы никому не нужны и ни с кем не сможем быть. Но, я не мог не спросить. Не бушуй!

Марк скрипнул зубами и отвернулся, чтобы не врезать по такому близкому шлему.

– Я хотел предложить другое решение, если уж венчальный обряд тебе не подходит. В отличии от тебя, у меня все-таки есть род. Это не дает мне никаких привилегий, только беды, но сейчас от моей родословной может быть хоть какая-то польза.

– Что ты предлагаешь? Демоны, да не тяги нага за хвост!

– Все просто. Богиня Витавия, – видя непонимание в глазах Марка, Рыцарь вздохнул и пояснил. – Если ты станешь моим побратимом в глазах Богов, с благословения Богини Родовой Крови, то в глазах любого закона станешь мне братом, со всеми вытекающими… Я смогу дать тебе рекомендации, и тебя примут не только в Северную, но и любую другую Школу.

– Витавия? – удивился Марк.

– Богиня Равноправия, – пожал плечами Рыцарь. – Если она даст свое благословение, и мы получим ее метки, то ты получишь место младшего в роду, без права наследования и права крови, но в роду!

– Я согласен! – убежденно кивнул Марк.

– Стой, – поднял руку Рыцарь. – Ты, как я понимаю, не селен в Богах, поэтому должен знать, что такое братство, не просто клятва дружбы. Это сложный обряд пред лицом Богини. Она сказала, что при таком обряде мы оба узнаем друг про друга все! Совершенно все, что было до обряда, полную историю жизни, со всеми потаенными помыслами, гнилыми мыслишками и реальными тайнами. После этого Богиня, взвесит наши души и решит: сможем ли мы быть духовными братьями. Если да, если ни один из нас не отвернется от другого, после увиденного, то она даст благословение, а если нет… Богиня, хоть и Светлая, но может так наказать, что… В общем, это риск и большой, так что подумай.

Зверь Марка уже принял решение, поэтому ему не составило труда еще раз кивнуть.

– Я же сказал, что согласен! Или ты будешь уговаривать меня, как девицу перед первой ночью?

И снова грянул смех, заставивший Марка присесть. Наверное, он никогда не сможет привыкнуть к этому страшному голосу.

Марк зря надеялся, что Храм будет где-то на поверхности, и ему удастся увидеть солнце. Нет, в этом творении дроу, оказался свой Храм Пантеона, только в отличии от всех других храмов, что видел волк здесь у каждого Бога было свое просторное святилище, а точнее большая, украшенная по всем канонам зала.

До самого Храма они добирались часа три, и еще с полчаса проходили коридорами, выискивая нужную залу. Точнее, это Марк выискивал. Рыцарь же шел уверенно, потому что явно знал здесь каждый поворот и каждый камушек под сапогами.

Жрицей Витавии, как следовало ожидать, оказалась светлая эльфийка, которая рядом с двумя воинами казалась еще тоньше и изящнее. При виде Марка у девушки удивленно поднялись тонкие светлые брови. Она перевела изумленный взгляд на Рыцаря.

– Это он?

– Да, – только и сказал воин.

– Ты, должно быть шутишь?! Он – оборотень, Рыцарь! Он никогда не примет тебя, и все что случилось в твоей судьбе! Разве ты забыл, что при обряде нет тайн, не удастся скрыть ни одной мысли!

К удивлению Марка, Рыцарь не стал с ней спорить, а повернулся к Марку.

– Она права. Мне не хотелось бы, чтобы ты пострадал.

– Что?

– В моей жизни было много такого, что я не хотел бы озвучивать. И я знаю, что принять и половину из этого – трудно, а уж захотеть называться моим братом – почти невозможно.

Марк решительно прервал его жестом и шагнул к небольшому овальному алтарю, в центре которого была курильница с углями.

– Я согласен на ритуал и на то, чтобы Богиня сама решила: могу ли я быть побратимом этого воина. Я отдаю себя на ее суд! – твердо сказал он Жрице на эльфийском.

Молоденькая девушка, которая, на деле, могла быть старше самого Марка раз в пять, только изумленно распахнула ротик, а Рыцарь поперхнулся воздухом, за спиной волка.

Обряд шел довольно долго, довольно долго эльфийка пела, взывая к Богине. Впрочем, стоит признать, что долгое стояние в одной позе, около статуи Витавии, не вызвало у Марка затруднений. То ли тело могло легко стоять несколько часов в одной и той же позе, то ли просто чудесный голос эльфы завораживал чуткий слух волка.

Наконец, в небольших агатовых чашах, которые держала Богиня, стала проступать вода. Да, на стенках чаш, словно из неоткуда появлялись мелкие капельки простой воды. Как не принюхивался Марк, но так и не смог ловить и намека на какой-то другой запах. Жрица перестала петь и жестом разрешила выпить воду. Марк взял свою чашу и повернулся к Рыцарю спиной, как тот и просил, еще по пути в Храм.

Марк в один глоток проглотил божественную влагу, удивленно поднял брови и – рухнул в небытие.

Когда же волк пришел в себя, то знал про этого Рыцаря все, что знал он сам. И даже больше, потому что, наверняка, тот не помнил себя в детские годы, не знал своего первого слова. А вот Марк знал все это. Знание сокровенного не приносило неудобств, не приносило совершенно ничего, кроме легкого сожаления, что он не прошел этот обряд раньше, и что его не было рядом, когда ему так нужна была чья-то опора и поддержка.

– Демон, Беантэантиль, почему он не приходит в себя? – голос друга звучал, как-то по-новому, почти нервно.

– Я же говорила, что ритуал рискованный! – так же нервно отозвалась эльфа. – И потом, подумай: сколько лет ему, и сколько тебе! Ему нужно воспринять, куда больше прошедшего, чем тебе.

– Ты издеваешься? Он без сознания уже пятый час!

– Возможно, Богиня решила его покарать, – неуверенно и тихо, предположила Жрица.

– Светлые Боги не убивают во время ритуалов, – отозвался рыцарь.

– Витавия не стала бы его убивать. Возможно, просто забрала его сознание себе, оставив душу Праху. Такой обмен Пантеоном не запрещен.

– Что?!

От этого вопля полного самых разных эмоций, пол ощутимо дрогнул, а эльфийка испуганно взвизгнула, прямо как человек.

– Почему ты не сказала, что Богиня может такое сотворить?!

– Я думала: ты знаешь, – отозвалась эльфийка. – Именно поэтому и нет тех, кто желает получить метку Богини. Все просто приносят клятвы дружбы и режут запястья, чтобы подкрепить свое слово.

– Если бы я знал, то никогда бы парню не заикнулся про этот демонов обряд!

Марк сел и потряс головой, в теле имелась небольшая усталость и скованность, как будто он давно не двигался, и кровь застоялась в мышцах. Его уложили на широкой мраморной скамье за одной из колон, довольно далеко от алтаря.

– Что же ты так орешь? – прохрипел Марк Рыцарю.

Воин у самого дальнего угла заметно вздрогнул и молнией метнулся к волку.

– Марк, ты отдыхай. Я сейчас позову целителей, и мага разума заодно, – Марк бы засмеялся, только в голосе друга была неподдельная тревога.

Видимо, пока волк блуждал по истории жизни этого воина, тот успел изрядно понервничать и накрутить себя.

– Я здоровее тебя буду, – буркнул Марк, потирая тяжелый лоб.

После всего увиденного больше никогда он не будет ощущать неловкости рядом с этим разумным. А зачем? Глупо, когда знаешь про кого-то столько всего…

Воин хотел что-то сказать, но тут правая ладонь Марка вспыхнула белым светом. Просверкала пару ударов сердца, а когда потухла на коже остался еле заметный белый след в виде знака Богини и замысловатой закорючки в центре круга. Марк не мог не улыбнуться, когда узнал в этом рисунке, не тайный знак, а дракона. Рыцарь пытался нарисовать дракона, когда ему было года два отроду. Ничего не вышло, но сам Рыцарь искренне радовался рисунку на пергаменте. Марк даже вспомнил, как улыбалась его няня, и вместе с ним хлопала в ладоши.