Текст книги "История одного Волка (СИ)"

Автор книги: Машенька Фролова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)

– Можешь представить, что она сказала, когда я покалеченным обрубком, все-таки залез на высоту замковой стены и посмотрел вниз?

Марк поперхнулся вином, а закаменевшие губы сами собой растянулись в улыбке. Лазарь кивнул и сделав круглые глаза выразительно сплюнул в сторону и процитировал:

– Эко тебя покорежило, страшный кровосос! Вот и оставляй тебя, после такого без присмотра!

Оба рассмеялись.

– Она, как увидела, что осталось от моих рук и ног, вознесла Астарте такую молитву, что я бы, на месте Богини, перестал бы быть Милостивым, – продолжил Лазарь. – А потом, полезла наверх, через завал. Я пытался ее остановить, но она не слушала.

Марк вздрогнул, а Лазарь кивнул.

– Сорвалась, конечно. Ну и спиной о выступающую деревянную балку, в два обхвата шириной, приложилась. А я, как хруст ее хребта услышал… – вампир замолчал, даже зажмурился, сдерживаясь. – Дарая рухнула вниз уже перекрученной куклой, я тогда решил, что все! Но, она была еще жива. Хрипела в агонии, сердце последние удары отбивало… – вампир снова замолчал.

А Марк увидел, как у собеседника удлиняются клыки и прошивают нижнюю губу.

– Тогда-то, магия крови впервые сделала то, что я пожелал, а не то, что она хотела, – тихо сказал Лазарь, уже целыми губами. – Когда Дарая пришла в себя, я уже был с ногами, а она с целыми костями. Она научила меня быть пробужденным, единственная не испугалась моей силы и покинула меня, лишь когда я уже был тем, кем являюсь сейчас. Решила стать отшельницей, хотя я бы положил к ее ногам горы…

Они говорили еще долго, почти до рассвета. Марк рассказал несколько историй о своем обучении и о том, как они встретились. Лишь когда над деверьями за змеился утренний туман Лазарь вернул волка из грез воспоминаний.

– Это твое, – указал вампир на разложенный полный доспех из зачарованного и зачерненного адаманта.

Металл был высшего качества и волк не мог не отметить филигранности работы мастеров, выполнивших этот доспех. Особенно сильно Марк привлек шлем: два загнутых назад шипа в области ушей, один острейший гребень на голове, выдвинутая вперед передняя часть, что придавало нижней части шлема треугольную форму. Имелось восемь узких вертикальных щелей, имитирующих забрало, но сам шлем был монолитным. Все вместе отдаленно напоминало оскаленную волчью пасть. Каждая деталь доспеха была зачарована отдельно, что делало металл почти вечным. Даже ткань поддоспешника была зачарована и обработана несколькими зельями. Рядом с деталями доспеха лежало два вампирских клинка с простыми круглыми гардами, но это простота была обманчива. Марк уже через минуту пристального разглядывания клинков понял, что их стоимость равна стоимости неплохого замка. А весь комплект едва ли уступал стоимости доспеха того Рыцаря, который когда-то спас ему жизнь.

– Это твой доспех, волк Марк, – отозвался вампир на его вопросительный взгляд. – Дарая заказала его у нас в роду почти сразу, как ты появился.

– Но, я не могу его взять, – прошептал Марк.

Архивампир хмыкнул.

– Если ты посмеешь оспорить желание наставницы, я с огромным удовольствием вырву тебе глаза, – равнодушно произнес Лазарь.

Взяв один из мечей, вампир провел по лезвию ладонью, позволяя крови заскользить по металлу. Алые, неестественно сверкающие капли расползлись тонкой сеткой по граням клинка. Миг – и кровь впиталась в оружие. Архивампир повторил процедуру и со вторым мечом.

Видя, как вытянулось лицо волка, Лазарь только оскалился.

– Считай это моим подарком, волк. Если наставница выбрала тебя, обучала и заботилась, значит, есть в тебе что-то, что достойно такого внимания. Я, правда, не вижу разницы между тобой и тысячами других бет вашей хвостатой породы, но Дарая никогда не ошибалась.

Лазарь кинул ошарашенному Марку последний мешок. В нем оказалась одежда, пара книг, зачарованная шкатулка, несколько артефактов, одежда и те самые деньги, что он когда-то привез, вплоть до последней монеты.

– Твой конь никуда не годен, – продолжил вампир. – Возьмешь моего. Бэйя еще молодая кобыла, но отлично выученная. Твой вес будет нести легко не один день. Я уже внушил ей, что теперь ты ее хозяин. Постарайся не угробить ее в первые месяцы. Она стреножена в пяти минутах отсюда, надеюсь сможешь найти по запаху.

Вампир сложил оставшиеся пустые кувшины и кубки в мешок. Плавно поднялся на ноги.

– Постарайся не разочаровать наставницу, – сказал он отвернувшись. – А меня – жалеть о своем подарке.

Не дожидаясь ответа, вампир просто растворился в воздухе. Марк знал, что они просто двигаются с такой скоростью, что как бы растворяются или же просто отводят глаза наблюдающим, но все же…

– Действительно, эффектно! – прошептал совершенно трезвый волк, вспомнив реакцию наставницы.

Марк поднялся на ноги и принялся облачаться в доспех.

Наставница говорила, что у него не больше пятнадцати лет. Если учесть, что скитается он уже восемь лет, то у него не так много времени, до чего-то очень важного. Чего-то, где потребуются даже напитанные кровью архивампира клинки.

* * *

Лирао – столица Каздии, встретила его дождем и толпой. Марку показалось символичным вернуться в человеческую страну, откуда много лет назад начался его путь к наставнице. Ее гибель заставила многое пересмотреть и о много вспомнить. Теперь Марк знал, что когда-нибудь, когда его долг наставнице будет отдан, и если он все еще будет жив, то стоит вернуться домой. Теперь встреча с отцом и братом не казалось ему кошмаром, как было раньше. Теперь, любая мысль о них, их реакции на возвращение изгнанника, вызывала только сдержанный смех и предвкушающий оскал зверя. Еще, Марк невольно вспоминал о безымянном рыцаре. Он молился Праху, а иногда и Тлену, чтобы тот был еще жив, чтобы Боги уберегли героя его уже далекой юности от гибели. Но, волк уже знал, что Боги стремятся забрать к себе лучших из разумных. Среди артефактов в том мешке Марк с удивлением обнаружил и кольцо рыцаря, будто Дарая знала или чувствовала, что это не простое кольцо.

Вступить в гильдию наемников оказалось куда проще, чем представлялось Марку по началу. Теперь, после всех уроков наставницы, волк вряд ли смог бы стать кем-то кроме воина. К тому же ему требовалось продолжить обучение уже самостоятельно, требовалась практика с мечами и работа, при выполнении которой никого не будет волновать его родословная. После долгих раздумий оборотень выбрал удел наемника. Гильдия позволяла иметь обширные связи среди всех рас, постоянные общение с самыми разными разумными, почти ежедневные тренировки с оружием и приличный заработок.

В Каздии, как и везде, в любом государстве, тоже имелись свои наемники. Для приема на испытательный срок, в три месяца, требовалось победить на арене за отведенное время как можно больше противников.

Марк свалил с ног семь из десяти вояк – и был зачислен в небольшой отряд из дюжены воинов младшего звена, то есть тех, кто не блистал мастерством, и кого нанимали из-за количества бойцов. Начальная ступень тех, кто знает, с какой стороны браться за меч.

Следующие два года прошли в службе.

Каздия, как небольшое государство не могло похвастаться большим количеством заказов для наемников. В основном они сопровождали важных господ и караваны. Марк давно уже мог бы стать лидером звезды или звена, а при желании и отряда из пятерки звезд, но не хотел. Оборотень снова стал одиночкой, только уже по другим причинам. После гибели наставницы ему была противна сама мысль, что кто-то возьмет над ним власть, что он встанет под чью-то руку или же, упаси Прах, будет нести ответственность за кого-то кроме себя. Начальство такой расклад не устраивал. Главе гильдии лорду Аглаю Мвосу, старому и опытному вояке, нравился этот оборотень.

Волк никогда не пил и не загуливал с девками по кабакам. Все свободное от заказов время проводил либо на тренировочной арене, либо в местной библиотеке, дарсане или у престарелых магов. Несмотря на то, что Марк был бетой, ему удавалось противостоять влиянию аж двух альф волков и достаточно мирно общаться со львами. Глава уже через пол года после прибытия странного волка стал задумываться о том, что парень достоин куда большего, чем место простого бойца. Сначала Марка переводили в новые и новые отряды, все выше и выше по умениям и навыкам, а значит и по расценочной сетке найма гильдии. Ему не раз и не два предлагали звезды под начало, но он всегда отвечал отказом. Волк отказывался даже учить молодняк, ибо в стране были единицы тех, кто умел бы обращаться с вампирскими клинками. Марк отказывал даже тем, под чьим началом служил. Как-то Глава поставил его в отряд под рукой альфы, но дело закончилось плохо. Непокорного, упертого оборотня отправили к лекарям с разодранной грудью, а альфа лишился одного уха.

К огромному удивлению Главы Мвоса, альфа не возжелал мести, а признал за оборотнем право выбора, а в дальнейшем и советовался. Все заработанные средства странный волк пускал на свою учебу у всех магов, которые умели хоть что-то. Жил волк все в той же маленькой коморке, которую ему выделили еще в первую неделю по прибытии и не желал большего. В общем и целом, через год или около того все сошлись в едином мнении, что это очень необычный оборотень, но отличный исполнитель, умелый маг, и недурной боец.

Вопрос голода Марк решил довольно быстро. Оказалось, что только на территории Империи Кираны, где и проживала почти вся раса артефакторов, их берегли и прятали от мира. Волк быстро понял, что обычаи расы были куда более странными, чем выходило по рассказам наставницы.

Пока артефактор был частью рода, причем любого, даже самого маленького и слабого, о нем заботились, берегли. Существовали весьма жесткие законы, где напавшего на артефактора могли лишить дара или даже казнить. Любому артефактору нашлось бы неплохое место в имперской канцелярии любой провинции. Ни одного артефактора не бросят в беде, не оставят без средств к существованию, но вся эта забота длилась ровно до того момента пока артефактор не объявлял себя «отшельником». После этого даже его дети и ближайшие родственники говорили о нем чуть ли не как об умершем. Артефактор терял имя рода, и его влияние, а после и вовсе пропадал в дебрях мира, как дым.

Смешно, но если в Империи за попытку сожрать артефактора могли казнить, то за ее пределами такие отшельники, как Дарая продавали или отвали бесплатно свою кровь, как важный ингредиент для сильных зелий. Если в Киране про чудеса, которые творит кровь артефакторов с оборотнями, молчали, как выяснил Марк из осторожных бесед с самими киранцами, то вот за ее приделами отшельники легко отдавали ее, как и легко становились и жертвами охотников за собственной плотью.

Почему эти странные существа так легко отпускали собственных близких фактически на отсроченную смерть, Марк так и не смог понять. Однако, мага-зельевара, торгующего зельями с кровью артефакторов, нашел быстро. Распознать запах чистокровных представителей расы за примесью трав и порошков оказалось еще проще. Волк просто регулярно скупал такие зелья. Это сильно притупляло жажду и позволяло медленно, но все же увеличивать возможности собственного дара. Зверь, правда, оставался таким же, но Марк и не желал большего. Великое благо, что он стал бетой, зачем еще что-то?

В тот день у Марка было паршивое настроение с самого пробуждения, поэтому не тратя времени, оборотень отправился на тренировочную арену. Только часа через три жесткой тренировки с парой големов, которых сам и создал из песка, с помощью дара, угрюмость отступила, а на ее место пришел азарт.

Марк метался по арене, уворачиваясь от снарядов, которые швыряли големы. Его дар был еще не слишком пластичен, а знание заклятий не слишком хорошим, поэтому големы не могли похвастаться приличной скоростью и частотой ударов. Этот недостаток волк компенсировал количеством созданий.

Уже через час на его тренировку собрались посмотреть представители волчьего молодняка. Ребята, как малолетние щенки подпрыгивали, болели и покрикивали. Правда, за кого именно болели оборотни, Марк так и не понял, может и за големов. Щенкам не слишком нравилось, что необычный одиночка отказывается их учить.

Прокатившись по земле и поднявшись на одно колено, чтобы разбить очередной песчаный шар коротким клинком из своей двойки, волк с сожалением отметил, что компанию зрителей уже не в первый раз обдало песчаной пылью. Волк вздохнул и запустил щит арены. Щит питался от ауры запускающего, хоть и был вложен в саму арену. Марк не хотел израсходовать свои невеликие силы, но если голимы покалечат мальчишек волк, себе не простит. Пока пленка щита смыкалась над головой Марк упустил очередной удар голема. Песчаная глыба врезалась в грудь, махом сломав пару ребер. Волка оторвало от земли, подбросило в воздух и отшвырнуло на стену щита, на несколько мгновений лишив сознания. Боль в срастающихся костях вернула Марка в мир живых.

Оборотень успел скосить глаза на балкон третьего этажа гильдийного дома. Глава Аглай или как прозвали его наемники «Горластый Аглай» за умение пугать своим голосом даже дроу и вампов, как и боялся Марк, стоял на балконе, опустив ладони на резные перила. Волк едва не сплюнул с досады, но помня о том, что весь в песке, передумал и с утробным воем бросился на големов. По правилам наставницы этот бой он уже проиграл, но убить песчаных истуканов все равно хотелось. Марк заложил в заклятье правило, что смерть песчаного голима наступает если клинок достанет до маленького камушка яшмы в центре груди. Конечно, песчаников можно было уничтожать еще десятком способов, но у оборотня сегодня была тренировка на мечах, а не магический поединок.

Следующие пять минут оборотень не видел и не слышал ничего кроме песка и собственной цели. Первого удалось убить только после трех минут бешенных прыжков и кульбитов. Марк даже засомневался в собственной расе, уж очень гибким оказалось тело, почти полностью закованное в доспех, будто магия дара корежила и металл, превращая его в подобие второй кожи. Такого, конечно, не могло быть. Показалось! Второго истукана пришлось убить со спины, поднырнув под ногами.

Когда на арену осыпалась и вторая небольшая горка песка, а магия заклятья рассеялась окончательно, купол дрогнул и пропал, возвещая о конце боя. Марк был зол на себя, мокрый как мышь, а доспех нуждался в приличной чистке. Оборотень убрал клинки за спину и направился к своему мешку, на котором лежал шлем и прочие детали доспеха. Достал из мешка флягу с водой и с наслаждением напился, потом умылся остатками, и качая головой, направился к купальням.

Ошибок за бой было много и натренированная память, которая от зелий и новой крови стала только лучше, подсказывала, где оборотень опоздал, где откровенно напортачил подзабыв уроки тени, а где и просто сглупил, как пятнадцатилетний щенок. Досада грызла душу, он был лучше. Еще пару лет назад он был несомненно лучше. Правда, сейчас он научился уворачиваться от ударов, когда раньше принимал их на клинки. Что это: признак растущего мастерства или зарождающейся трусости? Марк понять не мог.

За улюлюканьем и возгласами немногочисленных зрителей, Марк не сразу уловил глухой, угрожающий и откровенно предвкушающий рык. Оборотень удивленно поднял голову и огляделся. Кто мог так откровенно ему хамить?

В нескольких метрах от себя Марк заметил Шика, бету волков, который же дважды просил его об уроках. Парень был еще молод, но уже мог похвастаться шириной плеч раза в полтора больше, чем у самого Марка. Оборотень стоял напряженный, как натянутая тетива и изменившимися зрачками смотрел куда-то в сторону гильдийного дома, за спину Марка. Его лицо медленно менялось, поддаваясь сдерживаемой трансформации. Волк нахмурился, а в следующий миг ветер принес до боли знакомых запах невозможного блаженства. Дыхание перехватило, а сердце пропустило удар. Волк слишком хорошо знал этот аромат. Только в отличии от зелий, сейчас нос вдыхал живой запах. Уши моментально уловили и бешенный ритм живого сердца.

Марк быстро обернулся и увидел, как к гильдийному дому подъезжают двое. Высокий светлый эльф восседал на белоснежном жеребце, а в шаге от него ехал на небольшом мышастом мерине мальчишка лет девяти, по человеческим меркам.

Оба путника выглядели, мягко говоря, неважно. Оба были сильно измотаны долгой дорогой, в пыльной, сильно измятой одежде. Особенно сильно бросалось в глаза поклажа, к седлам было приторочено слишком много вещей. Мальчишка озирался по сторонам с явным страхом. На нем была сильная ментальная защита, но Марку не нужно было видеть его ауру, чтобы понять – он боится, причем всех вокруг. Медные волосы длинной челкой почти закрывали глаза, но все равно не могли спрятать необычных сине-голубых глаз ребенка. Причем, оттенки цвета не перемешивались, а как бы разделяли собой радужку, делая и без того неестественно большие глаза мальчика, еще более пугающими и странными. Мальчик старался смотреть украдкой, но услышав рык оборотня встрепенулся в седле.

Марк увидел неподдельный, чистый ужас в глазах ребенка, и понял, что это не был опытный артефактор в теле отрока. Нет, этот ребенок был именно ребенком, слишком уж искренне он испугался.

Волк одним скользящим движением оказался у готового броситься щенка. Резкий удар в висок. Бета упал на песок, а Марк по звериному припал к земле, повинуясь посылу внутреннего волка. Положил кольчужную перчатку на грудь поверженного волка и изменившимися зрачками обвел толпу юнцов, которые растерялись так, что вместо слов могли только поскуливать.

– Еще кто задумает охоту, – прорычал Марк, кивая в сторону путников, – лично глотки вырву!

С трудом отстранившись от аромата артефактника, Марк принюхался, выискивая местных альф. Оба вожака волков и один лев были на территории. Волк посмотрел еще раз в перепуганные глаза мальчика. Широкий нос, большие глаза, тонкие бледные губы, тени на нижних веках и бешенный галоп пульса на тонкой шее. Их глаза встретились, мальчик как-то определил, что Марк сейчас вытворил. За секунду из глаз ушла паника. На ее место встало до дрожи знакомое все понимающее умиротворение.

Марк вздрогнул, видя этот взгляд. Нет, он был немного не таким, как у действительно мудрой наставницы, но что-то общее в них имелось. Этому ребенку предстояло прожить не один век, чтобы и в его взгляде появилась истинная мудрость, но что-то уникальное только для этих созданий в них все же имелось. А еще там имелась боль. Марк увидел ее, почувствовал и зверь. Боль, от которой нет лекарства, боль которая не проходит – боль предательства, когда уже никому и ничему не веришь.

Волк вскинул голову к небу и долго, откровенно угрожающе завыл, так что молодняк попятился, а прочие наемники вздрогнули. Марк, наплевав на все правила открыто и четко объявил всем оборотням, не только гильдии, но и города, что мальчик под его защитой. Это вышло как-то само собой, он не принимал такого решения. Когда Марк закончил и загнал зверя поглубже, вокруг уже никого не было. С балкона ушел и Глава гильдии.

Под рукой по-прежнему лежал бессознательный волк, а эльф уже вел мальчика к дверям, прикрывая его от возможных опасностей. Мальчишка в последний момент все-таки вывернулся из-под руки эльфа и снова взглянул на Марка. Оборотень поморщился, поняв, что и сам сейчас выглядит для ребенка страшным монстром, с исказившимся лицом и горящими глазами, поэтому поспешил отвернуться.

Когда к арене подоспели альфы со своими приближенными, Марк как раз стягивал поддоспешник, оставшись в тонкой рубашке и еще более тонких брюках. Мальчишка-бета был напоен целительным зельем и отволочен в тень ближайшей статуи.

Марк слишком хорошо понимал, что совершил преступление, причем не просто преступление, а нарушил один из извечных законов. На территории чужих стай, находясь на правах одиночки, он позволил приказать и волкам и львам не трогать кого-то. За такое его не ждал суд или простое наказание. Возмездие должно было прийти мгновенно и именно от рук альф, как вожаков и самых сильных.

Трое мужчин, как по команде сделали знак своим: «стоять на месте», и двинулись к Марку. Тот молча уложил поддоспешник на доспех и медленно встал, готовый к справедливому наказанию.

С минуту все молчали, а вокруг стали собираться разумные. Еще бы, не так часто, тем же дроу или людям удается увидеть, как карают оборотни своих. Обычно за оборотня мстит вся стая, особенно за щенков и самок. А тут будет именно наказание!

– Зачем? – спросил, наконец, лев.

Оба волка рыкнули на него, но тут же опять повернулись к Марку.

Волк пожал плечами.

– Здесь чистокровный артефактор, и это маленький ребенок без родни и защиты. Возможно, они и прибыли сюда, чтобы нанять охрану, но, – Марк указал подбородком на волчонка, – этот решил напасть из-за запаха. Я решил, что не позволю этому случиться.

Снова повисла пауза, а Марк не понимал: почему еще никто не нападает на него?

– На арену, одиночка! – с рычанием скомандовал один из волков.

Марк склонил голову, принимая приказ и двинулся к песку. Он и не думал оспаривать их волю. Любое сопротивление сейчас означало бы, что он бросает альфам вызов, а именно этого Марк делать и не собирался. Это их стаи, правила его народа, и эти законы он только что нарушил ради чужака, пусть и ребенка, пусть и артефактора.

Оба волка быстро разделись. Второй волк пристально посмотрел на ожидающего Марка и бросил:

– Без зверя и магии!

Марк снова склонился в полупоклоне. Их право определять наказание.

А затем пришла и боль.

Оба мощных, сильных зверя одновременно, не уступая друг другу ни в скорости, ни в ловкости, ни в праве первого укуса, налетели на Марка, моментально сбив его с ног. Марк сжал зубы и еще сильнее прижал зверя внутри себя, чтобы не сорваться и не перекинуться от боли. Для себя волк уже все решил еще на той скале. Если его смерть за нарушение древних законов продлит жизнь ребенку – он будет только рад. Законы требовали от него покорности, но гордость аристократа, которую зародила в нем наставница, не позволила издать ни звука, кроме собственного дыхания.

Достаточно быстро Марк понял, что волки, будто сговорившись, рвали его аккуратно. Ран было много, как и рева, звериного воя и крови. Но, оба альфы не отрывали от него куски мяса, хотя могли бы, не стремились вцепиться в уязвимое горло, хотя это было логично. Но и, более того, не трогали живот. Они вцеплялись в руки, плечи, ноги, спину и бока, но не касались живота, хотя пара укусов их мощных челюстей – и Марк предстал бы перед Прахом. Все раны, которые наносили альфы были глубокими, было много крови, но все же они не ломали кости, не отгрызали пальцы. Хотя подобного Марк ждал от них в первую очередь. Уже через полминуты наказания Марк осознал, что его не станут убивать, а через две понял, что не станут и калечить, хотя отгрызть ногу или руку, при таком проступке было бы правильно.

Оба альфы устроили красивое, кровавое представление из наказания. Минут десять, если не больше, его пинали по арене, щедро поливая его кровью песок, страшно рычали со всей силой своих звериных флюид, но Марк понимал, что все это именно представление. Опыт прошлых лет помог немного отстраниться от боли и довольно сносно переносить рану за раной, не вскрикивать, не пытаться отмахнуться или заслониться. С некоторым удивлением, Марк признал, что вскрикивать или истошно орать от острой боли ему не хотелось. Да, боль была, но сдерживать ее проявления было просто.

Перед глазами снова и снова вставало лицо наставницы. Оно дрожало и иногда сменялось оскаленными пастями из реальности, но Марк легко отмахивался от вида альф, уходя в воспоминания. Ощущение правильности происходящего невообразимо грело застывшую в холоде утраты душу. Он решил защитить кого-то и за это, по законам этого мира и своей расы получал наказание. Все верно, как и должно. И кажется, Марк начал понемногу понимать, что такое аристократ, в понимании некоего Синего Дракона, и о чем так часто говорила Дарая.

«Если не я, то никто, слышишь, никто не сделает…» – снова и снова звучали слова наставницы в ушах.

Долг – это не всегда море рутинных, ненужных обязанностей, за которые никто и никогда не поблагодарит, как думал раньше Марк. Долг, иногда, редко, еще и – боль.

– Не-е-ет! – истерический, совершенно лишенный разума крик пробился сквозь рычание и звук разрезаемой плоти.

Оба волка в тот же миг отступили от жертвы. Марк с трудом сморгнул кровь с век и смог повернуть голову на голос. На балконе третьего этажа гильдии, едва не переваливаясь через перила стоял тот самый мальчик с медными волосами. Его запаха оборотень не почувствовал. Вокруг слишком сильно воняло его собственной кровью. Лицо ребенка побелело так, что даже с такого расстояния это было заметно. Необычное лицо исказилось невообразимым ужасом. Марк даже не мог предположить, что простая мимика может так исказиться и столько всего выразить на одном детском лице.

Вокруг почему-то стало очень тихо, хотя волк был уверен, что еще минуту назад многочисленные зрители галдели, может и ставки делали. Сейчас же все, как по команде, кроме волков-альф, смотрели на балкон. Марк увидел, как стремительно рядом с мальчиком появился эльф, как встревоженно опустился на колени и попытался повернуть ребенка к себе. Мальчик что-то сказал, схватил эльфа за камзол и стал указывать на арену, на Марка. Эльф обернулся. По тому, как сильно изменилось лицо светлого оствоуха Марк понял, что что-то явно не так. Волк медленно поднял голову и огляделся.

Почти вся арена была залита свежей кровью, песок сменил оттенок и хорошо ею пропитался. Сам Марк больше походил на кусок свежего мяса, чем на разумного. Но, несмотря, на всю неприглядность картины ни одной раны не было смертельной. Да, регенерация займет время, но все же ничего страшного Марк не увидел. Только когда уши уловили истошный плачь ребенка Марк сообразил, в чем дело. Никто кроме самих оборотней не знает особенностей строения тела волка, особенностей регенерации всех каст, а значит для маленького мальчика картина обычного наказания должна была показаться просто чудовищной бойней.

Марк с трудом удержался от ругани, когда увидел, как побледневший эльф закрывает мальчику обзор и хватает перепуганного ребенка на руки. На балконе появился и встревоженный Глава. Старый воин только повернул голову в сторону арены, как его перекосило. Лицо посерело, усы обвисли, а на лбу выступил пот.

– Прекратить! – хрипло, почти шепотом велел он, потом прокашлялся и уже проревел, как раненный дракон: – Хватит! Прекратить!

Оба волка даже ухом на его приказ не повели, а продолжали буравить круглыми глазами Марка. Он же только досадливо сплюнул кровавую пену и уронил голову на влажный песок. Сколько лет теперь этому ребенку будут сниться кошмары из-за увиденного?

Альфы переглянулись, потом спрятали клыки и двинулись в сторону оставленных вещей. Навстречу им на арену ступил сильный, не уступающий размером волкам, лев, с тонкими черными полосками на короткой шерсти. Сын Тлена двигался куда медленнее, чем волки. Сейчас, после обучения, Марк мог в полной мере оценить пластику и грацию этих оборотней. Они были красивы, пусть и во многом чужды волкам, но красивы!

Бета нарушил законы не только волков, но и львов. Просто право первого наказания было за собратьями Марка, а вот сейчас пришло время для решения льва.

Зверь внутри Марка заставил мужчину приподняться, а потом и вовсе сесть на колени. Ноги слишком сильно пострадали, поэтому встать он сейчас бы не смог, но лежа встречать приближение льва не позволила чистокровная волчья гордость.

Марк медленно склонил голову, боясь, что может потерять сознание от кровопотери. Но, этого, хвала Праху, не случилось. Потом, украдкой скосил глаза на балкон и обрадовался тому, что мальчика все-таки увели. Если лев решит убить его, не хотелось бы, чтобы ребенок это видел.

«Один шрам, волк. – раздался в голове спокойный голос альфы. – Лечить запрещаю, и хочу, чтобы он всегда напоминал тебе о том, что ты получил его от альфы сына Тлена, и за свое преступление перед нами.»

Марк прислушался к себе. Понял, что сможет удержать выборочную регенерацию, и только потом кивнул.

– На то ваша воля, – с трудом проговорил он ритуальную фразу львов на оглашение приговора. Львиная речь давалась Марку с трудом, и он не был уверен, что сказал все верно, но продолжил: – Я подчиняюсь праву сына Тлена.

Лев молчал долго, даже слишком долго, для того, кто уже вынес приговор. Только позже Марк сообразил, что, видимо, не имел право отвечать в чужой стране на языке львов, как и права отвечать ритуальной фразой, если сам львом не был.

«Выбери место раны, волк! – снова прозвучал в голове голос альфы, только теперь он звучал торжественно, и говорил оборотень уже на родном языке.»

Марк дернулся, но посмотреть в глаза альфы не решился, потому что не помнил: имеет ли осужденный на это право.

Все тело было искромсано волками, кроме горла, живота и причинного места, поэтому Марк недолго думая выбрал то единственное, что мог.

– Лицо, сын Тлена, – с трудом двигая онемевшим языком отозвался волк.

Лев взревел, взрыл влажный песок передними лапами, и даже отошел на шаг.

«Почему? – ошеломленно спросил он на мыслеречи.»

– Это единственное место на моем теле, где я смогу контролировать регенерацию, – тихо ответил волк. – И единственное место, на котором ваш след имеет все шансы остаться меткой, даже после моей смерти. У наемников редко когда страдает лицо, сын Тлена, вот я и решил, что это единственное место, что отвечает вашим условиям.

Марк прикрыл глаза, потому что зрение отнимало слишком много сил. Удара лапой, который аккуратно сломал, а затем и изменил ему нос, на всю оставшуюся жизнь, Марк, к своему стыду, не почувствовал.

Пришел в себя волк почти сразу, от удара о песок арены. Регенерация уже вовсю взялась за дело – тело окутала немота и холод. Марк сконцентрировался и запретил носу соединять ткани, как раньше. Остановить регенерацию он бы не смог. Это не в возможностях оборотней, но теперь нос восстановится неправильно, криво или с горбинкой. Лев уже удалился, а Марк пытался понять: сможет ли встать на ноги или стоит еще полежать и подождать, пока порванные мышцы окончательно закроются новой кожей.

Из здания гильдии буквально вылетел взбешенный Глава Мвос, с красным от ярости лицом. Что поделать, он всего лишь человек, хотя и неплохой маг.

– Чего встали, ироды! – заорал он так, что у Марка зазвенело в ушах. – На казнь посмотреть захотелось? Так я вам сейчас устрою…

Толпа наблюдающих подозрительно быстро растворилась. Поспешили по неотложным делам не только люди, гномы и светлые эльфы, но и гордые дроу. Марк только улыбнулся окровавленными губами, видя такое единодушие подчиненных.