Текст книги "Счастье, помноженное на три (СИ)"

Автор книги: Марьян Петров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 10 страниц)

В спальню влетел Митька, немного бледный и покрывающийся красными пятнами.

– Вы… зачем так потратились?! – губы пацана чуть дрожали. – Это очень дорогое питание! Я не могу это принять!

– Ты дорогое не видел! – проворчал Колян. – Не может он! А их чем будешь кормить? Грудью? Где эта кукушка дерзкая? Почему бросила тебя без денег со своим выводком и слиняла?! Мне в глаза не решилась посмотреть, или я хоть секунду вёл себя, как сволочь?! Да ни разу такого не было! – Остапа потихонечку несло. Голос набирал басовитых сердитых нот и уже гремел в маленькой комнатке, пугая малышей. Митька попятился, хлопая ресницами, белесыми пушистыми ресницами, пока не влип в стеночку.

– Я принёс это детям! Что ты там выбрал из кучи пищевого извращения, а? Кроликов в сливочной хрени? Вот и иди – грей! Пусть только попробует невкусным оказаться! Я этих продавцов всё с баночками заставлю схомячить! И сок там подбери! И не надо строить передо мной голодную оскорблённую интеллигенцию. Это подарки, а не подачка, уяснил?

Митя кивнул и опустил глаза: гордость в чести, но лучше остаться в живых, так, кажется, какой-то киногерой сказал? Пока Колян пробовал малышей на вес, довольно бесстрашно по очереди подержав их на руках, юноша вернулся с двумя мисочками и полными новенькими поильниками.

– Стульчиков, по-видимому, нет? – осведомился Колян. – И как ты этот манёвр с кормёжкой проворачиваешь, парень, если они не зафиксированы?

Митя усадил обоих племяшек в старенькую кроватку.

– Тот, кто уверенно сидит, это Ни…кита, – робко произнёс Митя, – а маленький, младший, он почти на десять часов позднее родился, – это Даня. Даниил.

– Ты, что ли, называл? – рыкнул Колян, подозрительно нюхая странную субстанцию-размазню в детских плошках. Пахло прилично. Мазнув пальцем по испачканному в пюре краю посудины, Фролов попробовал на вкус. Слава тебе, Господи – съедобно! Карапузы уже рты пооткрывали в ожидании. Слабенького Даньку посадили в подушки. Его кормил Митя, а Колян подмахивал ужин Никитосу: вот этот парень точно не пропадёт! Старший малыш уже насвистывал сок из поильника, а «дядя» только скормил полмисочки Дане.

– Так ты и вовсе дистрофиком будешь! – сердито рявкнул Колян, решительно взял порцию второго крохи и начал выделывать ложкой летательные виражи. Под такое «тра-ля-ля» Даниил и не заметил, как «уписал» остатки и тоже получил свой сок. После ужина близнецы осоловели, им в кроватку сгрузили игрушки и оставили в покое.

– Теперь наша очередь нормально пожрать, Дмитрий! Иди, грей чай! – приказал Колян и внезапно положил руку на худенькое костлявое плечо мальчишки. Митя чуть отстранился и прикусил губу. – Там и поговорим, что где погасло, а где потекло…

– В зале! Батарея! – спешно воскликнул юноша, порываясь тащить Коляна за собой. – Сейчас покажу, я перекрыл, как смог, но капает всё равно. И свет… мы за полгода задолжали… Я вам отдам! Я на повышенную стипендию иду! Я подработку взял!

– Тихо, добытчик! Я всё понял! Сейчас – еда, потом оценка ветхости вашей хаты! План ясен? Веди на кухню!

***

На старенькой, до дрожи знакомой кухне оказались-таки современные гаджеты: стерилизатор для дитячьей посуды и микроволновка. Пока Митя разогревал заботливо переданную Верой Анатольевной еду, Колян продолжал пилить в спине парнишки дыру. Вот же бледная немочь! Лопатки под несуразной футболкой торчат, как воробьиные крылышки, остро выпирают под светлой тонкой кожей три шейных позвонка, голосок тихий и неуверенный, словно не Митька в доме хозяин, а все кому не лень. Вот мальчишка забавно принюхивается, – мяса, наверное, сто лет не ел, – горло делает непроизвольное глотательное движение. Всё внутри Фролова сжимается. Он встаёт и подходит к Митьке, накрывая его сзади тенью, как девятым валом. Пацан оборачивается и прижимает тонкие руки в синих прожилках венок к груди.

– Ты зачем себя так загоняешь?! Почему раньше не обозначился? А если б что случилось, мелкий? – строгим, чуть подсевшим голосом говорит Колян. Но нужный эффект достигнут: Митька натяжно всхлипывает, и слёзы начинают струиться по его щекам. Николаю ничего иного не остаётся, как просто обнять мальчишку и крепко прижать к себе.

– Вроде как двое у меня детей, а на третьего я не подписывался! – рычит Колян, пытаясь унять дрожь тонкого длинного тела в своих руках. Или свою? Да что не так с ним и с этим Митенькой?! Дима тем временем уже затихает, редко шмыгая носом.

– Всё? Полегчало?

– Спасибо, дядя Коля.

– Давай-ка заключим договор: никаких «дядей»! Это Ксюхина фишка была меня изводить. Я – Николай, на крайняк Коля, и никак иначе! Ставь на стол тарелки, а то я вроде как тоже без ужина!

Они сели друг напротив друга и застучали вилками. В комнате гулили довольные близнецы: надо сказать, с ними можно было договориться, не скучно им было вдвоём! Митя налил им по кружке свежезаваренного чая и немного странно посмотрел на Коляна.

– Почему… вы мне поверили? – тихо спросил парень, выглаживая длинными тонкими пальцами фарфоровые горячие бока кружки. – Я очень боялся… вы не обязаны были приходить и помогать нам.

– Не обязан, ты прав! Но с Ксюхой у меня действительно был залёт, мелкий. Вот сомнения и одолели! Не против теста на отцовство?

– Конечно! – Дима немного покраснел, став ещё нежнее и моложе. – Ксюша сама хотела до…

– Своего свинского поступка? Куда она свинтилась? – строго спросил Колян.

– В Германию. С первой любовью. У него там контракт на три месяца. И…

– А ты ей чем таким обязан, что она так с тобой поступила?

– Она присылает деньги… Просто в этом месяце что-то не заладилось… – этот дурачок продолжал упрямо защищать непутёвую сеструху. Из-за святости или душевной простоты? Взвалил на хрупкие плечи груз заботы о двоих спиногрызах, одному из которых по ходу нужен серьёзный массажист и ещё куча всего! Но Митька жертву не изображал и несчастным «в доску» не выглядел, это-то и подкупало Коляна. Парень – кремень, хоть и выглядит, как одуванчик.

– Ладно, теперь расслабься! Всё решим завтра! Слава Богу, пятница! Сейчас я домой выдрыхиваться… А то я с дороги как-никак и сразу вляпался в молодые отцы.

Митя улыбнулся одними уголочками губ, и было видно, что мальчишка наконец-то успокоился и поверил, что чёрная полоса в их жизни вроде как начинает светлеть.

========== Глава 3. ==========

Надеюсь, никому не надо объяснять, что выспаться Коляну так и не удалось по причине неуёмных мыслей в голове, которые непрерывно всю ночь роились и любили друг друга во всевозможных позах. Хозяин тяжких дум крутился на истерзанной кровати, шумно вздыхал, пугая через стенку такую же не спящую от переживаний маму, и вкручивался лицом в подушку. Мужик призывал спасительный сон, считая уже не баранов и оленей, а баррели выкаченной за рабочий период нефти. Старая постель Фролова в родительском доме была коротковата для длинноногого мужчины и отчаянно скрипела от каждого нервного резкого движения большого тяжёлого тела. Но переться домой уже не было ни сил, ни желания. Тем более с утра надо было первым отловить в ЖЭУ редкого зверя – трезвого сантехника – и притащить его в Митину хатку.

По возвращении Коляна в родные пенаты, мать сделала единственный трагический и, по её мнению, правильный вывод, что «молодые» таки поругались. Но сын остановил дальнейшее бурное гуляние фантазии Веры Анатольевны, чмокнув её в шею и шепнув, что ситуацию он контролирует и ничего не упустит.

Потом Колян вроде бы забылся: но в памяти всплыли бледное Митькино лицо и жалкая улыбка. Неужели он думал, что Фролов ему не поможет, а от проблемы тупо открестится? И сколько этот пацан уже вытерпел, рехнуться можно! Наверняка, он сестрице своей от самого первого дня с мелкотой помогал. Ведь берёт их без страха уронить, успокаивает, кормит-поит-моет-зад, уверенно подгузники меняет, а для Коляна вместо этих супер-процедур лучше бы ещё раз диплом защитить или заново родиться. А одуванчик с тоненькой шейкой… м-м-м… Далась Коляну шейка эта! Мужчина сделал в кровати очередной кульбит, поворачиваясь на другой бок, и в голос застонал.

…Митька, чуть прогибая длинную спину в пояснице, обозначая под футболкой трогательно острые крылышки лопаток, склоняется над детьми, целует их в лобики, а сзади его накрывает тень Коляна, и мальчишка испуганно вскидывает на Фролова глаза… Или это уже Ксюха, растрёпанная, с потускневшими глазами и опухшим лицом, усталая от недосыпа и беготни, сбежавшая от ответственности глупая кукушка.

– Дядя Коля… привет!

– Ну и учудила ты, мелкая! Почему промолчала?! Почему бросила детей?!

– Я не бросала! Митька сам предложил… Я очень устала… Коля…

– А он не устал?! Его, как былинку на ветру, шатает! Он за них боится каждую минутку. За Даньку особенно, он ещё даже не сидит!

Коля поднял лицо от влажной подушки. Пот? Слёзы? Как там пацан с двумя малышами? Удалось ли Митьке этой ночью нормально поспать хоть пару часов? Не разболелись ли у детей животы после новых заморских деликатесов? И обо всём этом нужно думать молодому отцу ночью вместо того, чтобы спокойно лечь и погрузить тело в сон?! Это у всех так? Только Колян тут в тишине, а там… если один разорётся, второй подхватит! А качать бутузов килограмм по девять весом придётся худеньким Митькиным рукам с выступающими венами-ручейками.

У Коляна аж в ушах зазвенело. Он же всё время над такими субтильными сладкими мальчиками подшучивал, без злости, конечно, мол, всякое на этом свете бывает, да не у всех проходит. Но братец Ксюхи «по-особому» себя не вёл, не жеманничал, глазки красивые не строил, наоборот, он вызывал у Коляна немое восхищение своей стойкостью и… Нет, бесхребетным его не назовёшь! Безотказным, разве что… Да и как отказаться от родной крови, пока сестра с головой временно не дружит?! Кто ещё у карапузов был, если сумасшедшая девица даже от родителей скрыла беременность и собственно уже свершившийся факт рождения. Получается, Миньку она содержала и кормила уже давно. Папаша с мамашей в жизнь детей не вмешивались. Ну… тогда неудивительно, почему Ксюха позволила себе такой фортель. Было, у кого подхватить и научиться. Колян снова мучительно вздохнул.

В спальню ворвалась мама с красными глазами:

– Да что ж ты себя так изводишь, сынок?! – всплеснула руками женщина. – Давай валерьяночки капну или…

– Мам, тут сердечные капли не помогут, тут голова должна была подумать! Иди спать… Прости! Больше таких звуков издавать не буду. Сам заманался!

– Коленька, ну вот из-за чего вы с ней поругались? Может, нам с папой как-нибудь вмешаться? А детки, они как?

– Мам! Всему своё время! – как-то безапелляционно выдохнул Колян и посмотрел на Веру Анатольевну даже строго.

Женщина для порядка и демонстрации обиды увлажнила глаза и вышла, вздёрнув подбородок и шепча: «Вот всегда ты так! Мать и отец что, железные? Или вечные? Живём ведь ради тебя!..» Сорваться вдогонку и извиниться помешало природное баранье упрямство. Теперь ко всем дурным мыслям прибавилось ещё и устойчивое чувство вины.

Под самое утро Коляну всё же удалось уснуть или, если выразиться точнее, вырубиться. Трёх часов, конечно, для полноценного отдыха не хватило, но зато ощущение было такое, словно он отстоял дополнительную тяжёлую смену.

Мама с утра обиженный режим не отключила и гордо плавала по кухне, словно бы Коляна не замечая, но при этом милостиво водрузив перед сыном кусок подогретого пирога и бадью кофе на пятьсот миллилитров вместимости, не меньше. «Бадьёй» она называла любимую кружку Николая, которая, по определению, должна была быть пивной, но по роковой случайности на ней изобразили аппетитные кофейные зёрна и карту Бразилии. Бодрящий напиток благодарно всосался наполовину и тут же жадно заелся пирогом.

– Мам, ты – супер!

– Не подлизывайся! Где моя невестка и внук? – процедила Вера Анатольевна.

– Надеюсь, тоже проснулись в здравии и сели завтракать, – буркнул Колян. – Мам… я убегу?

– Конечно! Пирога для девочки возьми! Она же… кормит?

– И кормит, и поит, и… – «не совсем девочка», хотелось добавить Николаю, но он прикрыл рот. Ему вдруг очень захотелось побыстрее увидеть угловатого, уютного, растрёпанного Митьку и детей. Вообще, за свои возрастные закидоны Колян начинал серьёзно переживать. Почему образ матери… Ксюхи начал просто выпадать из проекта счастливой семьи?

– Мам, заворачивай всё, что посчитаешь нужным, а я в душ и одеваться! – молодой мужчина опрокинул в себя остатки кофе и встал.

– Я его варила, между прочим! Ты – варвар, сын… Кто ж так быстро кофейничает? – оттаявшая было мать всплеснула руками. – Тебе что молотый, что растворимый – в одну глотку!

– Мам, мне как-то сейчас не до хороших манер. ЖЭУ же с восьми работает? Оно там же, в сто двадцать третьем доме?

– Да. Там. Тебе зачем? – на кухню выполз помятый отец. – Николай, что за метания были ночью? Мне мама весь мозг вынесла…

– Простите, родители! Мне пора! – Колян спешно ретировался в ванную, прохладный душ его отлично взбодрил.

И повеселил мамин «дамский набор» средств для каждой части тела на трёх полках. У отца стояла универсальная литровая упаковка средства «10 в одном», которым можно было даже пол помыть и бельё постирать, правда, опции «побриться и зубы почистить» оставались пока недоступными.

Но стянул Колян всё же мамин гель-унисекс для душа «Бродяга» от любимой фирмы «Lush». Запах зелени мокрого леса после сильного тропического дождя накрыл с головой, заставил ненадолго отвлечься и таки с боем порелаксировать. Недаром арабы говорят, что первым в дом входит аромат, а уже потом сам гость. Николай привёл в норму не только тело, но и растрёпанные по всей голове мысли. Высушил волосы полотенцем, причесался, провёл шершавой рабочей ладонью по лицу – бритьё терпит… Ну, всё, мужик готов!

***

После осторожного короткого звонка, а трезвонить Колян не стал из-за детей, дверь открыли минуты через три. На пороге стоял Дмитрий, одетый так, словно куда-то собирался отлучиться: в тёплый джемпер под горло и вельветовые брюки. В руке юноша держал два внушительных пакета из оберточной бумаги.

– Николай! Как хорошо, что это вы! Мне срочно нужно отвезти заказ: это займёт минут тридцать-сорок! Тут недалеко! – Митя с надеждой смотрел в мрачнеющее лицо. – Я детей перепеленал и покормил! Они играют в кроватке.

– Погоди! Какой заказ? Куда летишь? – Колян впихнул в квартиру злого сантехника, весь день которого уже был испорчен. – Давай всё по порядку. Ты заявку в ЖЭУ давал по поводу батареи?

– Да. Мне сказали ждать. Много работы, рук не хватает! – пролепетал Митя, глядя на коренастого дядьку. – Вы… меня не помните?

– Помню тебя, соплежуй мелкий! Силу подключил, да? Сильные? Только вот… – забубнил было мужик, но сзади прогудел подсевший с мороза низкий голос Коляна.

– Давайте, уже обувь снимайте и топайте инспектировать течь, угнетённый рабочий класс! Дим, покажи, где рвануло! А будете возбухать, товарищ, я и другие ваши заявочки ненароком проверю на предмет выполнения!

Митя смотрел на Николая, как на святого или, как минимум, на ожившего Деда Мороза, стоял и теребил в руках папки. Потом пацан сложил их на тумбочку и проводил матерящегося под нос сантехника в гостиную. Следом протопал Колян. В дверях он столкнулся с Димой.

– Мне… правда надо… отлучиться, Николай! – тихим голосом попросил юноша. – Я учусь на дизайнера заочно, а на удалёнке фотошопом занимаюсь. Заказы беру от местных школ и садиков. У моего друга на дому студия небольшая… Там мы всё и печатаем…

– Отставить панику! Сейчас разберусь с твоей батареей, потом хватаем мою машину и чешем по делам. Ребятню тащим с собой: день сегодня тёплый, безветренный. Погуляем и докупим молочный корм близнецам, всякую всячину и заодно завезём твою работу. Лады?

Митька кивнул и, сняв через голову джемпер, пошёл в детскую. Радостно загулили малыши. Колян выглянул из-за косяка. Пацан нежно целовал племянников и что-то им шептал, словно сам себе лишний раз повторял, что всё теперь будет хорошо. Сантехник подозвал Николая и заявил, что подкручивать и подмазывать бесполезно, надо просто заменить старые чугунные батареи в комнате. Он написал на бумажке, что нужно купить: радиатор и полипропиленовые трубы с определённым диаметром; заявил, что в понедельник придёт сюда с болгаркой, срежет старую батарею и заменит на новую за две тысячи рублей. Колян кивнул и переспросил мужика, даёт ли он расписки кровью. На что сантехник побледнел, поперхнулся и перекрестился. Николай отпустил человека с богом.

Когда посторонние квартиру покинули, Митька с Даней на руках вышел в гостиную. Колян сидел на низеньком диванчике и тёр лоб, прикидывая, что и как.

– Так, парни, повестка дня: нам нужны стульчики для кормления, две автолюльки, ходунки, коляска, заменить во всей квартире лампочки, а то зрение детворе испортим! Купить два радиатора и трубы для зала и детской. Согласен?

Митька потёрся губами о волосюшки Дани и опустил глаза. Почему-то юноша молчал и не спорил. В доме появился сильный и взрослый человек, которому не лень было решать накопившиеся проблемы. Видно было, как уставший Дима с немой благодарностью принимал эти хлопоты. Только вот Фролов невольно чувствовал напряжение, застывшее в тонкой шее и хрупких плечах.

– Мить, что не так? – не выдержав, спросил Колян. – Может, обидел кто?

– Нет. Просто… Я был один совсем. Сессию кое-как закрыл. На следующей неделе два долга сдам, и всё… Ксюха уже полмесяца недоступна… Я думал, что свихнусь. А тут смотрю в окно: вы… ты приехал.

– Молодец, что сразу прискакал! Квитки мне за квартиру неси по-хорошему!

Дима покраснел, но внушительную пачечку квитанций откуда-то с кухни притащил. Колян быстро прикинул: расход бабла за неоплаченные коммунальные услуги приблизительно потянул на восемнадцать тысяч.

– Сколько ты уже один с детьми?

– Два месяца, – парень вздохнул. – Не сердитесь на Ксюшу, Николай!

– Это уж я буду решать! – огрызнулся Фролов. – Кому-нибудь задолжал?

– Другу Саше… пять тысяч…

– Значит, отдадим! – безапелляционно заявил Николай. – До Нового года нужно со всеми рассчитаться!

– Спасибо! – шепнул пацан и снова поцеловал в висок притихшего племяшку, круглыми глазёнками рассматривающего огромного темного дядьку и сосущего мокрый, обслюнявленный пальчик.

Колян сам по-хозяйски на кухне подсуетился: чая на двоих налил и пирог разогрел. Потом смотрел, как Митька трогательно размочил кусочек пирога в чае и скормил Данечке. Так с малышом на коленях Дима и поел. До Никиты даже звука не долетало. Колян притащил и второго близнеца для компании: сделал, как Митя, и угостил бутуза пирогом. Юноша отодвинул чашку от цепких ручонок Дани, чтобы не потянул на себя и не разлил остатки чая.

– Может… всё сразу не будем покупать, а? Это очень дорого, Николай.

– Я достаточно зарабатываю, чтобы детей обеспечить! – строго процедил Колян. – Это всё – крайне нужные вещи. Разве нет? Что там мелкие пьют? Ксюха их хоть чуть-чуть грудью покормила?

– Полгода! – почти с гордостью выпалил Митька, совершенно искренне защищая непутёвую сестру. – Она супа по две тарелки съедала и пила много чая с молоком. Мы на питание даже не тратились. Только фруктовые пюрешки брали! А потом… заболела и захандрила. Молоко пропало… или что там с ним становится… Мы стали «Nestogen» покупать, не очень дорогая смесь, но хорошая.

– Её, значит, и купим. Сколько они сейчас молока лопают?

– Им пачки всего на пару дней хватает, – Митька почему-то произнёс это виноватым голосом. – Простите!

Колян аж выматерился. Крепко и витиевато. Благо детвора ещё несмышлёная была. Юноша покраснел и выскочил с кухни с ребёнком на руках. Николай сопящим бронетанком двинулся следом. Детей усадили в кроватку. Митя подошёл к окну и замер: в светлом проёме, полном солнца, худенький изящный силуэт парнишки казался полупрозрачным и нереальным. У Коляна почему-то перехватило дыхание, и в горле что-то застряло. Такого Фролов ещё не испытывал и не находил ни имени этим чувствам, ни объяснения их природе.

В спину как будто бы напористо подпихнули. Сглатывая, мужчина направился к Мите и, уже будучи в одном шаге от него, нетерпеливо протянул руку. Шейка оказалась тонкой и тёплой, и кожа тут же покрылась мурашками. Но юноша, вопреки ожиданиям Фролова, голову в плечи не втянул и не задрожал.

– Я о тебе всю ночь думал… Дима… – глухо произнёс Колян, поглаживая пальцами шею и изгиб плеча. – Сумасшествие какое-то. Почему ты так похож на сестру?

– Я… тоже думал… Я вам… тебе… очень благодарен! – парень оборачивается, и голубые глаза Митьки в ореховых ресницах смотрят прямо в душу, не моргая. – Прямо сказка какая-то под Новый год! Прямо… Николай?

Колян прогоняет морок и быстро убирает руку. Секунду назад он был готов… накрыть поцелуем розовые губы Митьки?! Серьёзно?! Это как? Ранний маразм? А девочки? Куча необгулянных московских девчонок, млеющих от его голоса и сильных рук? Юноша обходит замершего на месте Коляна.

– Их через полтора часа кормить, Коль… Сейчас поедем или попозже? – Митька терпеливо ждёт.

– Сейчас! Мне надо на воздух, а то что-то поплохело в духоте! Ты тут вообще проветриваешь? – мужчина крутнулся на месте.

Колян посильно помогал Митьке одевать верещащую шпану. Шапочки и цельные синие комбинезончики были новенькими и тёплыми. Значит, Ксюха-таки не совсем безголовая оказалась, детей зимними вещами обеспечила перед постыдной самоликвидацией из их жизни. Упаковав малышей, Митька с наслаждением разогнулся и вытер пот с высокого гладкого лба. Над ним нависал Колян, протянул руку, помог с коленок подняться. Парень надел довольно заношенный, но чистый джемпер. Фролов уже давно обратил внимание на скудный гардероб Мити, когда тот периодически нырял в шкаф. При всём при этом за вещами юноша неплохо следил. Как и за общей чистотой в доме. Первым в уличную одежду облачился Колян, Дима всучил ему двоих кряхтящих и возмущённых малышей. Глядя, как парень надевает кроссовки, Фролов произнёс:

– У тебя обувь не зимняя.

– Ага. Так получилось! Не успел купить, – Митя поднял лицо. – Потом.

– Ясно! Знаю теперь, что тебе подарю к Новому году! – Колян улыбнулся, но юноша вспыхнул.

– У меня стипендия скоро! Не надо, Николай!

Фролов толкнул плечом дверь на выход. Ксюха «номер два»! Той козе тоже ничего не нужно было!

– Если что, мелкий, к тебе от сестры перешли три нереализованных желания. Чего ресничками захлопал? Загадаешь – выполню!

– А потом? – с небольшим придыханием спросил Митька. – Что будет потом?

– А ты сказки про джиннов не читал? – Коляну и смешно, и грустно от растерянного выражения лица мальчишки.

Митькины губы странно поджимаются и вздрагивают, и парень продолжает одеваться, уже молча обдумывая так просто сказанные слова. Этот человек оставался полнейшей загадкой, добрый, чуть-чуть грубоватый, щедрый… Но Дима почему-то покоя не ощущал, всё время ждал чего-то от Фролова, какого-то неожиданного действия. Вот и сегодня. Когда Николай осторожно сжал ему сзади шею, Митя еле удержал вскрик, а потом едва дышал, когда его кожу ласкали пальцы. Мужские пальцы… Юноша судорожно вздохнул, натянул поглубже шапочку с огромным помпоном, намотал на шею шарф и глянул на себя в зеркало. В коридоре уже заливались на два голоса близнецы и сердито басил Фролов, призывая пацанов к порядку. Митя выскочил на лестничную клетку, торопливо замыкая дверь, и принял на руки Данечку.

В лифте, уставившись в широченную сильную спину мужчины, юноша почему-то захотел прижаться к ней лбом и успокоить странный трепет в сердце. От Фролова исходил приятный запах, но не парфюма или дезодоранта, а более интимный. Решив, что крыша его окончательно поехала, Митя просто подался вперёд, и… они вышли на первом этаже.

Комментарий к Глава 3.

С праздником Весны и Красоты, девчонки!

========== Глава 4. ==========

Сначала не фига не организованная группировка Фроловых-Зайко ворвалась в «Детский мир», со стороны напоминая больше Мамаево нашествие, чем семейный визит в магазин. Зрелище было то ещё! Близнецы в машине орали, не переставая, и продолжали голосить сейчас. На Митю без слёз нельзя было смотреть: издёрганный, усталый и виноватый. Колян всю дорогу себе повторял музыкальную мантру американского музыканта Бобби Макферрина «Don’t Worry, Be Happy», при этом почернел и покраснел одновременно, молил Бога, чтобы на пути вдруг не появился какой-нибудь давний недруг. Целым и здоровым бы точно не ушёл, как нечисть от пьяного Ильи Муромца из анекдота! К досаде Коляна, работала вчерашняя смена консультантов и кассиров. Но Фролов сделал невозмутимый вид и протопал к тележкам, сложенным в длинную хромированную кассету, со звоном выдрал две и шумно выдохнул. Спокойствие, только спокойствие! Уверенно сидящего Никиту Коля выхватил из рук запыхавшегося дяди и тут же, воткнув в специальную приспособу для детей, покатил в зал с завидной скоростью. Их догнал Митька со второй тележкой, в которой полусидел икающий Данька, уже без шапочки и рукавичек. Юноша быстро подраздел и Никитоса.

– Почему они орут? – хрипло спросил Колян, сразу кидая в тележку две бутылки с водой.

– Всё-таки проголодались раньше или колики, или… Они – дети, Коля! – вдруг строго выдал Митя и сжал губы. – Могли бы – сказали, что с ними приключилось!

– Ла-а-адно, проехали! Тогда рванули быстро!

Около полок с детским питанием наученный заранее Колян сгрёб десять последних пачек нужной смеси с нехорошей цифрой «2», словив при этом почти ненавидящий взгляд замешкавшегося мужика и его ядовитое замечание:

– К концу света, что ли, готовитесь?

Обруливая девушку, работающую в этом зале, и ловко управляя гремящей тележкой с ноющим Китом, Колян пробасил над её головой:

– Там у вас «Nestogen 2» почему-то закончился!

Она с улыбкой глянула на содержимое тележки Фролова, потом с нескрываемым аппетитом стрельнула красиво подведёнными глазками по большой многообещающей фигуре:

– Действительно, почему это? Спасибо, что сказали! Я донесу, главное, вам хватило?

– Спасибо… по горло! А… вы о питании… – рассеянно буркнул Колян и толкнул тележку в отдел детского «вездеходного» транспорта.

Фролов сразу взял две не очень дорогие автолюльки до двенадцати килограммов, которые можно было на крайняк и в руках таскать. Митя взял Даню на руки, глаза малыша были залиты слезами. У Коляна дрогнула сердечная мышца. Он быстро забрал сына и прижал его к груди.

– Мужик, ну не реви! Ну, в чём проблема? Так хочешь кушать? – на Фролова смотрели большие, круглые тёмно-синие глазёнки. Даня притих и сунул в рот пальчик. – Просто поговорить надо было?

Вернув Мите малыша и оставив тележку с Никитой, пошёл к стульчикам для кормления, а заодно отнести на кассу две автолюльки. Знакомый консультант бросился помогать, пытаясь ввернуть, какие симпатичные у Фролова сестра и её дети. Колян бросил взгляд на худенькую угловатую фигуру Димы. Это каким нужно быть идиотом, чтобы не отличить парня от девчон…? Стоп! Со стороны Митька выглядел совершенно… вообще… не мужественно. Особенно в совокупности с ревущими на два голоса близнецами.

– Есть где разогреть молоко? – коротко спросил Колян у замершего консультанта.

– Д-д-да… можно… Правда, мы не занимаемся такими услугами, но… для вас исключение сделаем! Начальство на планёрке, поэтому действуем быстро.

Фролов взял две пачки молока какой-то «…няни» с наклеенными трубочками и пошёл за парнем. В комнате отдыха персонала они осторожно разогрели пачки в микроволновке, и Коля вернулся в зал с видом, как минимум, Александра Македонского. Митя кротко улыбнулся и муркнул, что дети еще не сосали через соломинку. На что Колян безапелляционно заявил, что, значит, пора учиться выживать. Сначала пластиковую трубочку сунули любопытному Никите, чуть надавив на пачку, чтобы показать, какая вкуснятина внутри. Малыш погрыз кончик новизны, почмокал и вдруг сделал верное сосательное движение, хлебнул и жадно начал пить. Николай возблагодарил небеса за первый милостивый подарок судьбы и перешёл к Дане. С этим нежным непонятливым кадром пришлось повозиться чуть дольше. Малыш искусал в хлам целых три соломинки, прежде чем врубился, как начать сосать, но когда фишку просёк, свист стоял ещё тот. Пока Митька кормил племяшек, гордый своим педагогическим прорывом Колян сбегал и выбрал два лёгких складывающихся стульчика для кормления: один – с дельфинами, другой – с китами.

Дима дотолкал тележки с сытыми довольными пацанами до касс, когда Фролов уже рассчитывался, а на полу высилась гора покупок. До кучи уложили пакет с батареей детского питания. «Детский мир» срубил джек-пот за честный чужой счёт! Карточка Коляна, скрепя микросхемное сердце, молчаливо и покорно рассталась с весьма кругленькой суммой. Митя глянул на чек и ахнул. Едва Фролов просёк шевеление розовых губ юноши и начало фразы: «Я всё верну!», он просто обнял его за плечи.

– Сеструха, всё путём!

Митя приоткрыл рот от изумления, но Колян, не давая ему опомниться и слова молвить, отвесил следующий приказ:

– Детей одевай, сейчас смотаемся по твоим заказчикам! Я пока вещи в машину перетаскаю, потом вас заберу!

Под нескрываемо завистливыми взглядами женского персонала магазина, Колян подхватил первые две коробки и рысью убежал на выход. Митя медленно, в неясной и ему самому прострации, завязывал шапочки и пялил крохотные варежки на ручки малышей, а на его скулах горел румянец.

– Ну, готовы? – Фролов уже был тут как тут. – Я всё! Я даже автолюльки уже примастрячил! Давай мне Кита!

Дима отошёл, чтобы мужчина достал сонного Никиту из приспособы на тележке, а сам ловко вынул Даню.

– Спасибо, Коля! – шепнул юноша. – Ты… столько для нас делаешь!

– Восполняю невольно пропущенный период вынашивания и восьмимесячный пробел активного роста! – рыкнул Колян и двинулся вперёд. Митька шёл за ним след в след, пытаясь понять, что же происходит в его животе и груди, когда начинает звучать подсевший от мороза рокочущий голос Фролова.

Удобная вещь эти детские автолюльки! Близнецы полулежали с комфортом практически класса люкс, а Митя сидел между ними, не веря, что руки наконец-то стали свободными и можно просто расслабиться. Убедившись, что мальчикам удобно и хорошо, юноша перелез на сидение рядом с водителем, а Колян уже вырулил на главную дорогу. До школы оказалось минут десять неспешной езды из-за детей в салоне. Колян скосил взгляд: длинные пушистые Митькины ресницы были слегка опущены, а тонкие пальцы выминали край приготовленного пакета. Это ж надо было таким фактурным одуванчиком уродиться? Как такому в жизни без проблем устроиться? Тут и спортзал не поможет из-за особенностей физиологии. Хотя-я-я…

– Мить, а ты телом всерьёз позаниматься не хочешь? – вдруг произнёс Колян.