Текст книги "Lovestory"
Автор книги: Мартина Маккатчен
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 16 страниц)
21
Новые заботы
Бонни плакала без перерыва. Ее крик стал визитной карточкой их дома на Маунт-стрит. Даже соседи, с которыми Мэнди сталкивалась у лифта, выглядели злыми и усталыми. Легким Бонни можно было только позавидовать. Но Джейк спал так крепко, что его из пушки было не разбудить.
– Ну как можно такое не услышать? – бормотала Мэнди.
Она с трудом заставляла себя встать и тащилась в детскую. Она очень устала. Последние полгода ей было непросто, а материнство, как оказалось, состоит не из одних только радостей. Она сама кормила грудью, и фигура у нее стала почти как раньше, но эмоционально она чувствовала себя разбитой, постоянно была на грани срыва.
Ей ужасно хотелось вернуться на работу. При этом ее мучила совесть, но она ничего не могла с собой поделать. Мэнди очень любила свою работу, это была огромная часть ее. В результате, выключившись из работы на полгода, она чувствовала, что окончательно утратила веру в себя.
Мэнди начала переживать из-за всяких мелочей. Пытаясь защитить любимую дочку от всех возможных и невозможных опасностей, Мэнди доводила себя до нервных срывов. Надо было столько всего запомнить, столько всего сделать и взять с собой, даже если просто собираешься выйти из дома. Хорошо еще, что она всегда была организованной. Но если раньше ее контрольный список умещался на полстранице, то теперь он вырос до двух с лишним страниц.
Бутылочка – есть.
Подгузники – есть.
Влажные салфетки – есть…
Да, теперь многое изменилось.
Мэнди иногда уезжала в свою прежнюю квартиру на Квинс-Гейт, чтобы в тишине и спокойствии почитать электронную почту. Сейчас Майкл попросил ее разыскать давнишнего партнера, и Мэнди с радостью вызвалась ему помочь. Стоя у подъезда и держа ребенка на руках, Мэнди пыталась сложить детскую коляску.
Дива выглянула из-за занавески.
– Мэнди! – окликнула она ее через окно и тут же исчезла, чтобы появиться в дверях. – Ну-ка дай мне посмотреть на твою маленькую красавицу!
Пожилая дама спустилась по лестнице и отогнула козырек маленькой кепочки, чтобы рассмотреть пухленькое детское личико.
– Просто сердце тает! – вздохнула она.
Мэнди вся взмокла. В том году июнь в Лондоне выдался жарким, как никогда.
– У тебя все в порядке, деточка? Что-то у тебя усталый вид.
– Да, все в порядке, только поспать удается часа два в сутки. Стоит мне немного приспособиться к ее режиму, как она опять меняет расписание. Маленькая негодница.
– О, я смутно что-то такое припоминаю, – рассеялась Дива. – А что ты скажешь, если я предложу тебе стаканчик апельсинового сока с печеньем?
– С моей стороны было бы просто преступлением отказаться. Сейчас, я только отправлю коллеге письмо по электронной почте и тут же поднимусь к вам.
Дива просияла. Она была рада такой собеседнице.
– Отлично, – сказала она. – Тогда жду! – Она с легкостью, будто ей тридцать, взлетела по ступенькам и тут же спустилась обратно. – Хочешь, я посижу пока с крохой?
Не успела Мэнди ответить, как Дива подхватила коляску в одну руку, а ребенка – в другую и пошла вверх по лестнице. Дойдя до верха, она обернулась к Мэнди:
– Нога уже болит намного меньше. Я теперь совсем другой человек.
Невероятная женщина!
Мэнди связалась с Майклом, разобрала нападавшие в ящик электронные письма – и мгновенно почувствовала себя человеком. Она поднялась к соседке и нажала на кнопку звонка.
– Входи-входи, деточка!
Мэнди сидела в кресле, попивая апельсиновый сок и наслаждаясь вкусом бурбонского печенья.
– Что с тобой случилось, Мэнди? Когда я тебя в последний раз видела, ты была такой довольной и счастливой, а сейчас ты какая-то замученная и вся издерганная.
– Я в порядке, – ответила Мэнди со вздохом.
– Точно? Знаешь, я ведь тоже женщина, передо мной не стоит притворяться. – Дива была стара и мудра.
– Просто если я вам признаюсь, то мне придется и самой себе в этом признаться, а я не знаю, готова ли я к этому.
– Ну, смотри, как тебе самой проще, – с пониманием улыбнулась Дива.
– Просто мне не хватает того Джейка, который был раньше, а ему не хватает меня такой, какой я была раньше.
– Милая моя! Это же естественно! Вашему первому ребеночку всего лишь полгода.
– Я люблю Бонни больше самой жизни. Я ни на что ее не променяю, но мне не хватает творчества, не хватает общества взрослых и не хватает романтического отношения со стороны Джейка. С самого рождения ребенка из наших отношений исчез романтизм. Мне кажется, будто он меня больше совсем не любит.
– Но, Мэнди, деточка, – Дива подалась вперед, – чего же ты ожидала? Любовь и романтические отношения – это ведь далеко не одно и то же. Рождение ребенка привнесло в вашу жизнь огромные перемены. И это нормально. Вы оба очень устали.
– Но «нормально» – это не про нас с Джейком, – печально покачала головой Мэнди. – Нас обоих можно назвать ненасытными, страстными, переменчивыми – как угодно, только не нормальными. Я сейчас, как никогда, чувствую себя непривлекательной и отяжелевшей, поэтому мне вдвойне важно, чтобы он меня хотел.
– Мэнди, – вздохнула Дива, – ну ты же стала мамочкой. Ты не перестала быть красивой женщиной! Ты не перестала быть умной девочкой, и на работе будут очень рады твоему возвращению, когда ты будешь к этому готова. – Пожилая дама улыбнулась. – Боже, до чего же ты похожа на меня в молодости. Ты хочешь, чтобы жизнь была сказкой, ты хочешь всего и сразу!
– Это так плохо?
– Ну что ты, деточка, – рассмеялась Дива. – Просто я не уверена, что твои желания осуществимы.
Мэнди обожала беседовать с соседкой. Дива для нее была кем-то вроде доброго духовника, только, в отличие от священников, одевалась она по последней моде. Мэнди могла, не таясь, рассказать ей все-превсе. Дива никогда не судила ее, не говорила ей, что она ведет себя правильно или неправильно, наивно или безрассудно.
Вернувшись домой в тот вечер, Джейк постарался побаловать Мэнди. Он знал, что ей приходится непросто. Он заказал ужин на вынос в китайском ресторане и сделал Мэнди массаж стоп. Потом он поговорил по телефону с сыновьями, перекинулся парой слов с Элен и набрал Мэнди ванну с шапкой душистой пены.
Потом они оба в халатах пришли в детскую и смотрели на спящую в кроватке Бонни. В тот миг они чувствовали себя самыми счастливыми родителями на свете. Бонни зашевелилась.
– Джейк, можешь с ней посидеть, пока я тут немного приберусь?
– Приберись завтра.
– Не получится. Если не приберусь сейчас, завтра могу не выкроить минутку. Ты представить себе не можешь, какая она. Она требует к себе непрерывного внимания. Я думаю показать ее доктору Доукину. Оливия говорит, что Робин, когда была маленькой, тоже не давала ей ни минуты покоя, а потом оказалось, что вся ее гиперактивность и беспокойность – из-за неправильного питания. Я хочу просто убедиться, что все в порядке. Ведь это ненормально, Джейк.
– Правда?
– Да. – В голосе Мэнди звучало беспокойство. – Я больше не могу с этим мириться.
– Ну ладно, не переживай, я ее сейчас укачаю, а потом можно будет обняться, поцеловаться и перейти к более приятным занятиям.
Мэнди просияла. Ей сразу стало легче.
– Просто замечательный план. Мне так тебя не хватало.
– Мне тебя тоже, но я боялся. Элен всякий раз после рождения детей очень долго не допускала меня до себя. Стоило только мне к ней притронуться, как я чувствовал себя таким эгоистом. Я просто не хотел тебя расстраивать.
Джейк поцеловал ее в лоб и в губы, а потом взял Бонни из кроватки и стал укачивать.
Мэнди убрала бутылочки и тарелочки, подготовила все на завтра.
Глянув в зеркало, она слегка пощипала себя за щеки, выключила свет, сбросила халат и направилась к Джейку.
Тот лег на кровать и мгновенно уснул, а Бонни уютно угнездилась у него на животе.
У Мэнди сжалось сердце. Картина была умилительная, но ей стало грустно.
– Ты неблагодарная скотина, – пробормотала она себе под нос. – Он же любит тебя, у тебя чудесный ребенок, ради нас он бросил детей и жену.
Мэнди закусила губу, сдерживая слезы. Нет, она не ожидала, что жизнь будет складываться именно так. Что с ней такое? Почему она грустит? Почему скучает по Джейку, если он постоянно с ней живет? Почему она не может быть лучшей мамой? К своему немалому смущению, ответов на эти вопросы она найти не могла.
Может, те отношения с Джейком, о которых она мечтала, уже в прошлом? Тогда она была его любовницей.
Она легла рядом с ними, но ее любимые даже не пошевелились.
– Джейк, – шепотом позвала она. – Джейк.
Он не проснулся.
Мэнди взяла одеяло и ушла на диван – хоть поспит в тишине.
Да, о таких вещах в романах не пишут, – тихо прошептала она, закрывая глаза. Ей приснился сон о том, что у них с Джейком нормальные – в их представлении – и счастливые отношения. Сейчас об этом оставалось только мечтать.
22
Время делать выбор
После разговора с Джорджем Мэнди сразу полегчало. Лучше него никто не умел поднять ей настроение.
– Ну хорошо, – говорил он. – Давай тогда возвращайся на работу, возвращайся в привычную колею, найди ребенку няню, соберись, в конце концов.
Бонни совершенно переменилась. Выяснилось, что у нее аллергия на коровье молоко. Стоило его исключить из рациона, как ребенка словно подменили – девочка стала веселой и жизнерадостной. А еще она была совершенно без ума от Джорджа.
Джордж был для Мэнди настоящей опорой. Он помогал ей подыскивать няню и бегал вместе с ней по утрам каждую среду и пятницу. С тех пор как Бонни перестала непрерывно плакать, Мэнди начала постепенно приходить в себя. Послеродовая депрессия осталась в прошлом.
– У тебя была самая настоящая депрессия, солнце. Готов поспорить, что слово «юмор» напрочь исчезло из твоего лексикона.
Наконец-то жизнь наладилась.
Ну, может, не совсем, но все же.
Мэнди дважды в неделю уходила по вечерам из дома, если не работать, то посидеть с подругами. Джейк очень много работал, и у него не было времени водить Мэнди куда-нибудь по вечерам. Время от времени она намекала ему: мол, вот открылся новый ресторан, или вон, смотри, какое платье, куда бы его надеть, – но он пропускал все намеки мимо ушей. Он был настолько доволен устоявшимся укладом жизни, что ему не хотелось перемен. Мэнди перестала быть ему в новинку. Он практически вернулся к тому образу жизни, какой у них был с Элен.
Мэнди продолжала любить Джейка, но во время двух последних ссор буквально набрасывалась на него с кулаками:
– Да что с тобой такое, Джейк? Почему ты совсем перестал уделять мне внимание? Я столько сил потратила на то, чтобы у нас с тобой все было идеально, я вновь обрела уверенность в себе, вышла на работу, вожусь с ребенком, бегаю каждое утро, чтобы сохранить фигуру, которая тебе так нравится. Да, все это я делаю для себя, но и для тебя тоже. А ты совсем не пытаешься ничего для меня сделать. Ты словно больше меня не замечаешь. Я попадаю в твое поле зрения, только если тебе что-нибудь нужно или тебе хочется рассказать, что произошло на работе. У тебя на работе.
Джейк зевнул. Ну вот, Мэнди опять взялась читать ему лекцию.
– Да ты только посмотри на себя! Ты же в старика превратился! Но ты ведь совсем не старик! Очнись, я – не Элен! Меня вовсе не радует, что мы, как в ловушку, попали в тот образ жизни, который был у тебя с ней. Если тебе этого надо, так возвращайся тогда к ней. А у нас с тобой была любовь, были романтические отношения, была страсть, в конце концов. Куда это все подевалось, а, Джейк?
Они оба погрязли в рутине. Все время одно и то же, ничего нового. Если Мэнди не проявляла инициативу, то ничего и не менялось.
На часах восемь утра. Бонни радостно била в барабан. Мэнди готовила ей завтрак. Джордж заткнул уши – за Бонни присматривал он, потому что няня на неделю уехала в отпуск.
Бонни испачкала Джейку рубашку, и теперь он переодевался, пытаясь одновременно разговаривать по телефону с отцом Элен.
– Хорошо, я не усматриваю тут никаких затруднений. Нет-нет, я все решу. Слушайте, это мой проект, и я сам буду его вести. Прошу прощения, вас не слышно. – Вид у Джейка был расстроенный. – Прошу прощения, не слышно. – Он прикрыл рукой микрофон. – Мэнди, ради бога, уйми ее! В таком гвалте я даже собственные мысли расслышать не могу.
Мэнди как раз шла через прихожую. В руках у нее была куча бутылочек, мисочек и прочих мелочей – она придерживала свою ношу подбородком. Под ноги ей попалась детская игрушка, она споткнулась, и завтрак Бонни оказался на ковре.
Джордж попытался вырвать у девочки барабанные палочки, но она выхватила их у него из руки и принялась изо всех сил колотить в барабан. Барабан был ее любимой игрушкой.
– Ты такая же проказница, как твоя мамочка, – рассмеялся Джордж.
Джейк все еще пытался говорить по телефону:
– Алистер? Алистер?
Алистер повесил трубку.
– Ну прекрасно! Просто зашибись! Теперь этот сукин сын, мой тесть, уверен, что я не могу справиться даже со своей подругой и этим кошмарно шумным ребенком и мне нельзя поручить многомиллионную сделку!
Джордж, помогавший Мэнди собрать остатки завтрака с пола, скорчил рожицу. Ну надо же!
Джейк был в ярости и кричал во весь голос. Мэнди глянула на него исподлобья.
Бонни, естественно, тут же надоело играть с барабаном, и она принялась сосредоточенно изучать пластмассовую ложечку.
– Добро пожаловать в мой мир, Джейк! – закричала в ответ Мэнди. – Я всю неделю опаздываю на работу, потому что мне приходится возиться с Бонни, без малейшей, между прочим, поддержки с твоей стороны, потому что у тебя постоянно деловые встречи за завтраком. Так называемая чудесная няня, которую нам подсунула Элен, даже не потрудилась зайти. Слава богу, что есть Джордж!
– Да ты только посмотри! Я весь в блевотине!
– Я тоже! А еще – в какашках, так что считай, тебе повезло.
– Так, все, я сыт по горло этим бардаком.
– А я сыта по горло тем, что ты обращаешься со мной, как со своей бывшей женой!
– Ну, а ты тогда не веди себя, как она! – Джейк был в ярости. – Все, хватит с меня, – повторил он. – Это уже не смешно. У меня больше слов нет.
Джейк вышел, хлопнув дверью. Он всегда так поступал, если сердился не на шутку. Мужчины отлично умеют показать свой гнев.
Мэнди заплакала. Бонни присоединилась. Джордж не знал, что делать.
– Девочки мои милые! Девочки мои милые! – Он бегал по квартире, не зная, за что взяться. – Давайте просто сядем, успокоимся и послушаем Барбару.
– Да, только она нам и поможет, – всхлипнула Мэнди.
Она в деловом костюме сидела на диване, укачивая дочь, а Джордж побежал к проигрывателю и включил диск. Он часто включал эту музыку, брал Бонни на руки и танцевал с ней по квартире. Малышка при этом агукала и улыбалась.
Заиграла музыка, и гостиную наполнил чудесный бархатистый голос Барбары Стрейзанд.
– Ничего не вышло, Джордж. Пора взглянуть правде в глаза: у нас все идет наперекосяк.
– Знаю, радость моя, знаю. Слишком много слез пролито, слишком много.
Джордж чувствовал, что назревают большие перемены. Чтобы поддержать Мэнди, он взял ее за руку. Мэнди очень любила, когда он вот так держал ее за руку. Этим он показывал, что будет любить ее, несмотря ни на что.
Машина затормозила возле роскошного особняка в Ноттинг-Хилл. Джейк с некоторой неуверенностью вышел.
– Папа! Папа! – закричали мальчики, бросаясь ему на шею.
Элен в некоторой нерешительности замерла на пороге. Очень непохоже на нее.
Джейк открыл багажник и достал чемоданы. Дворецкий пришел ему на помощь:
– С возвращением домой, мистер Чейплин.
Этими словами ознаменовалось вступление Джейка в ту жизнь, которую он некогда оставил.
А за десять дней до того между двумя любящими людьми состоялся прямой, открытый и честный разговор. Каждый из них привык жить по своим правилам и не мог приучить себя к подчинению.
Мэнди лежала в постели лицом к Джейку и держала его за руку.
– И что сказала Элен?
– Она, как всегда, была само спокойствие. Знаешь, она сказала, что считает, будто это не лишено смысла. Глупо, что я не вижусь толком ни с мальчиками, ни с Бонни. К тому же дом огромный, и мы не будем путаться друг у друга под ногами.
Мэнди кивнула.
– Она стала с кем-нибудь встречаться с тех пор, как ты ушел?
– Если и стала, то мне об этом неизвестно. Да и мальчики вроде ничего не рассказывали.
– Думаю, она будет рада твоему возвращению.
– Ну, если и будет, то виду не подаст. Ты же ее знаешь, она не из тех, кто умеет открыто проявлять свои чувства.
«Она понимает, что ты никогда не перестанешь меня любить», – подумала Мэнди.
– Понятное дело, все ее друзья и отец будут считать, что мы опять заживем по-человечески. Они просто не понимают, что этой самой жизни «по-человечески» у нас с ней много лет уже не было. Элен сказала детям, что я возвращаюсь. Они просто в восторге. Она понимает, мне нужно время, чтобы уладить все с тобой. Так скажи, Мэнди, какие моменты были для тебя самыми счастливыми?
– Ну, поначалу все было довольно мило. В Вероне, а еще когда ты ждал меня возле дома после того случая в казино. Я была так счастлива тебя видеть. А еще отличная была идея поехать на выходные поучиться рисовать. Вообще, рядом с тобой я пережила так много счастливых моментов. А тебе что из счастливых моментов запомнилось?
Они оба обожали эту игру, но на этот раз разговор складывался по-другому.
– Когда я впервые тебя увидел. Ты в тот вечер так сияла, что затмила собой всех вокруг.
Мэнди улыбнулась и положила голову ему на плечо. Именно такого Джейка она любила.
– А еще постоянно вспоминаю праздник в художественной галерее Уайтчепел. Ты в тот вечер была неподражаема.
– Да уж, – хихикнула Мэнди, – мне тоже запомнилась наша первая ночь. А еще я никогда не забуду твое лицо, когда ты впервые увидел Бонни.
Джейк крепко зажмурился, смаргивая внезапно навернувшуюся слезу.
Мэнди тоже расчувствовалась.
– Как считаешь, Джейк, что о нас подумают люди?
– Тебя это и впрямь волнует?
– Да нет, не особенно, – искренне призналась Мэнди. – Ведь мы с тобой никогда не были нормальной парой. Так зачем сейчас пытаться изображать? – Она беззаботно рассмеялась, а потом вдруг посерьезнела. – Знаешь, мне этого будет не хватать.
– Я, признаться, не знаю ни одной женщины, которая не переживала бы из-за такой перемены.
– Еще как знаешь, – задумчиво улыбнулась Мэнди. – Такие женщины существуют, и мужчины тоже. Просто они не настолько искренны, как мы с тобой.
– Вот что мне всегда в тебе нравилось, так это то, что тебе на все это наплевать, так ведь? – Он поцеловал ее в макушку.
– На самом деле нет, но я просто не хочу между нами лжи. Странно это говорить, Джейк, но мы ведь созданы друг для друга.
– Да. – Джейк погладил ее по руке. – У нас с тобой все по-своему, но, по крайней мере, мы точно знаем, как друг к другу относимся. И все вокруг тоже в курсе, включая Элен. Я знаю людей, проживших в браке и по двадцать лет. Они закрывали на все глаза, предпочитая оставаться в неведении или просто ничего не признавать. Думаешь, от этого их отношения стали лучше или серьезнее, чем наши с тобой?
Джейк обхватил ладонями ее лицо.
– Конечно, нет.
Он поцеловал ее.
– А я думал, что ты хотела сказки.
– Я и хотела. И я ее получила. Я поняла: я сполна получила то, чего хотела. И это меня устраивает, и это устраивает нас обоих. По-моему, мне досталось все самое лучшее. Никто бы так про меня не подумал, но мне все равно.
Джейк собирался вернуться к жене и детям. С этого момента Мэнди становится любовницей. Только Джейк мог ей подарить всю ту любовь и страсть, которую она испытала. Даже повстречай она его после развода с Элен, между ними все равно стояла бы его прошлая семейная жизнь, его дети, и Мэнди пришлось бы с этим мириться. А от измен никуда не денешься, они – часть человеческой природы. Мэнди и Джейк хотели жить открыто и честно. А если окружающим это не нравится, приходится проявлять твердость. Мэнди была рада. Она сама решила отойти в сторону. Они не смогут жить друг без друга, но и жить вместе у них не получилось. Так они будут счастливы. Так они всегда смогут быть вместе.
Джейк с Мэнди обнялись. Наконец-то они нашли верную модель отношений, и теперь ничто не могло им помешать.
23
Свадьба
Бип! Бип! Бип! Бип!
Мэнди ждала у ворот особняка в Нотинг-хилл в своей новой полноприводной машине. Бонни сидела в детском автокресле и что-то лопотала на своем языке.
Мэнди выглядела просто потрясающе. Она побаловала себя, купив роскошное длинное бежевое платье от «Temperley», расшитое бисером. На ночь она заплела волосы в косички, и теперь прическа у нее была, как у сказочной принцессы.
Двери дома распахнулись, и на пороге показались Джейк, Алекс и Джеймс.
– Привет, Мэнди, – дружно поздоровались они, залезая в машину.
– Привет, Бонни, – проворковали мальчики, целуя маленькую сестренку.
Элен стояла в дверях и махала им на прощание. Она, как обычно, злобно глянула на Мэнди. Элен навсегда сохранит к ней неприязнь, но если заглянуть правде в глаза, то Элен смирилась с Мэнди и сама встречалась сейчас с симпатичным инструктором по теннису. Отношения только-только завязывались, но Элен стала заметно раскрепощеннее. При необходимости они с Мэнди даже могли обменяться парой реплик. Медленно, но верно дела налаживались.
Мэнди с Джейком и всем безумным семейством поехали праздновать событие года.
В Хенли, казалось, даже солнце светило исключительно для виновников торжества и гостей. Огромный дом просто утопал в цветах. Большое дерево, растущее возле самой реки, украшали разноцветные фонарики. Особенно выделялся украшенный небесно-голубыми гортензиями шатер. В ожидании торжественной церемонии все заняли свои места.
К Мэнди с Джейком подошла Дина. Она воплощала весну: длинное темно-зеленое платье и цветы в волосах.
– Привет, солнце. Знакомься, это Джозеф.
Джозеф, как и Дина, был похож на дорого одетого хиппи. Он поклонился и чмокнул в щечку Джейка и Мэнди. Они старались сдержать смех.
– Привет, друзья, – вежливо поздоровался он.
Он еще раз троекратно со всеми расцеловался, поклонился и отошел. Дина была в восторге.
– Мы вместе уже два месяца, – громко прошептала она. – Он непревзойденный мастер тантрического секса, в душе он ангел, а еще он наследник магната, тот владеет фабриками по производству чипсов!
Дина последовала за ним.
– Надеюсь, это марка «Walkers»… – Джейк больше не в силах был сдерживать смех. – Они у меня самые любимые.
Мэнди пихнула его локтем, но даже Алекс с Джеймсом заливались смехом.
Ася оглянулась через плечо и подмигнула Мэнди. Сегодня на ней было роскошное золотистое бальное платье. Она села во втором ряду вместе с родственниками, а рядом с ней – ее новый друг. Ему было двадцать два, и личико у него было как у херувима.
В последний момент прибежали Оливия с дочками и Ники. Она роскошно выглядела в розовом платье от «Matthew Williamson» и в шляпке от «Philip Тгеасу». Ее волнистые волосы блестели.
Девочки в платьицах из английского кружева были настоящими ангелочками. Они выглядывали из-за ног Ники. Им, конечно, понадобилось какое-то время, чтобы к нему привыкнуть, но теперь они просто от него не отходили. Он и впрямь был красавцем, и ему очень шел льняной костюм. Одной своей улыбкой он мог бы растопить самые холодные сердца.
Валери снимала все происходящее на камеру.
– Ух ты, мам, новая прическа!
Было радостно видеть маму такой уверенной и счастливой. Она сияла и улыбалась. Они все помахали в камеру, а потом расселись по свободным местам.
Заиграла музыка. Из усилителей доносился голос Барбары Стрейзанд.
Педро встал и направился к шатру. Он обернулся и посмотрел на человека, ставшего любовью всей его жизни.
Джордж в нежно-голубом костюме присоединился к нему.
Священник благословил их, и они зачитали друг другу специально написанные по этому случаю любовные письма, которые стали частью их брачного обета.
В письме Джорджа говорилось:
«Любимый мой!
Я благодарю Бога за тот день, когда мы встретились. Я так долго тебя искал. До того момента я жил, как все, делал вид, будто счастлив, но с тех пор, как мы с тобой повстречались, я не могу больше лгать и притворяться. Вместе мы воплотим мечты. У нас, конечно, будут свои взлеты и падения, но мы всегда будем друг другу поддержкой и утешением. Я молю Бога, чтобы между нами осталось все как есть, и когда мы состаримся, то оглянемся на прожитые годы и сможем сказать словами Фрэнка Синатры: „Мы прожили жизнь по-своему“. Я люблю тебя больше жизни. Ты мой лучший друг, мой любимый, ты мое все… сейчас и навсегда».
Джейк нащупал руку Мэнди. Она взглянула на него и улыбнулась счастливой и безмятежной улыбкой. Они не смогли бы выразить свои чувства лучше. Любовь так сложна, так неповторима и так чудесна. На них снизошел этот дар небес, и они реализовали его. По-своему.
