Текст книги "Предсказание (СИ)"

Автор книги: Мартин Уиллоу

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 11 страниц)

9 дней

Едва проснувшись, Джордж позавтракал и вышел на веранду, чтобы продолжить картину. Сегодня ему предстояла сложная часть работы. Художник уже знал, где и как он изобразит главную героиню, но существовала огромная разница между идеей и её материальным воплощением. Если одна лишь мысль о необходимости воспроизвести на полотне облик незнакомки приводила его в трепет, то действия, способные подарить ей осязаемые черты, пусть даже в качестве фрагмента холста, заставляли собрать в кулак всю волю и решительность.

Со стороны могло показаться, что это не Джордж создаёт полотно, а полотно движет его рукой, словно мужчина оказался в его страшной власти. Возможно, так оно и было, но художник не хотел этого признавать. Он смешивал краски, используя самые тёмные тона, и когда кисть вновь прикасалась к поверхности картины, женщина постепенно, дюйм за дюймом, отвоёвывала свободные участки холма, как будто проступала из тумана небытия.

– Джордж? – мужчина даже не слышал, как к нему сзади подошла жена, поэтому невольно отдёрнул руку от полотна.

– Да? – Джордж Сиборн выглядел усталым, хотя провёл за работой не более часа.

– Прости, что отвлекаю тебя, но мне требуется твоя помощь.

– Конечно, – с облегчением произнёс художник, схватившись за первый удобный повод, чтобы отойти от мольберта. Чем ближе к завершению была вторая картина, тем более сильным магнетизмом она обладала. В какой-то момент ему вообще показалось, что женщина слабо шевельнулась. Он не мог гарантировать того, что на самом деле увидел нечто неопределённое, но, в то же время, у него оставались сомнения в неподвижности холста. Выглядело это так, будто кто-то продавил картину изнутри.

– У нас забилась раковина, и прежде чем вызывать специалиста, я хотела показать её тебе. Может быть, ты справишься с ней сам, – Меррил подвела мужа к раковине, в которой стояла грязная вода. Никогда в жизни Джордж так не радовался засору в канализационной трубе. Он закатал рукава рубашки, надел специальные резиновые перчатки для таких случаев и принялся прощупывать дно раковины. Предварительный осмотр заметных проблем не выявил, так что мужчине пришлось перейти ко второй фазе решительных действий. Для этого ему понадобилось извлечь из глубин шкафчика под раковиной длинный металлический трос.

Конец троса скрылся под водой и устремился в потаённые глубины трубы, послушно повторяя все её затейливые выверты и изгибы. До определённого момента никаких проблем не возникало, пока трос не упёрся в невидимое препятствие.

– Кажется, что-то есть, – сказал мужчина, совершив несколько рывков, чтобы пробить образовавшийся затор. Раковина издала несколько булькающих звуков, разразилась серией пузырей воздуха, после чего вода медленно начала спадать.

– Спасибо, дорогой! – обрадовалась Меррил. – Я знала, что у тебя получится.

"А я и не надеялся, что тебе хватит ума починить эту дерьмовую раковину!" – подначил Джорджа Мистер-Кажется-У-Тебя-Получилось.

Джордж не обратил внимания на едкие замечания внутреннего голоса. Он стянул с рук промокшие перчатки и убрал их на место.

"Джордж, не теряй времени понапрасну!" – а вот этот голос принадлежал уже не Мистеру-Вредному-Засранцу, потому что был женским. Кому же он тогда мог принадлежать? Голос, требующий продолжить работу. Голос, заставляющий взять в руки кисть.

– Что случилось? – удивлённо спросила Меррил, видя замешательство Джорджа.

– Ты сейчас ничего не слышала?

– Вроде бы нет, – пожала плечами жена. – А что?

– Не обращай внимания. Должно быть, мне показалось.

И вновь до слуха мужчины донёсся властный голос женщины, который Меррил совершенно не слышала: "Джордж у тебя осталось девять дней. Девять, Джордж. Тебе нужно поторопиться".

Художник помыл руки и вернулся на веранду, где его ждала картина.

"Кто же ты? – мысленно обратился к загадочной женщине Джордж Сиборн. – Кто же ты такая? Почему ты выбрала именно меня? Почему ты хочешь отнять мою жизнь?"

"Иногда, Джордж, не мы выбираем обстоятельства, а обстоятельства выбирают нас", – прозвучал голос в голове мужчины. Если мириться с Мистером-Большим-Занудой он ещё мог, то появление женского голоса окончательно перевернуло весь его внутренний мир.

"Я спятил! – схватился за голову Джордж. – Неужели с ума сходят именно таким образом?"

Художник изо всех сил зажмурился, будто хотел расплющить собственные глаза, но этого ему, разумеется, сделать не удалось, зато перед внутренним взором начали мелькать яркие фиолетовые круги.

"Ты должен закончить все три картины к положенному сроку", – безо всякого сочувствия к Джорджу произнесла женщина.

"Почему я должен это делать? – взбесился мужчина. – Ты собираешься отнять мою жизнь, и я должен тебе подчиняться? А что будет, если я прекращу работу над полотном? Более того, я могу уничтожить уже законченный холст! Если ты сомневаешься, я тебе докажу!"

"Нет, ты не станешь этого делать".

"Значит, всё-таки сомневаешься?" – Джордж прикоснулся кистью к чёрной краске. Нетрудно было догадаться, что он готов испортить незаконченную работу несколькими движениями руки, после которых холст превратится в мрачную мазню.

"Джордж, остановись", – голос женщины заставил Джорджа Сиборна отложить кисть в сторону.

"Сначала ты останови всё это!" – требование мужчины вышло неубедительным, как будто слова произносил не взрослый человек, а капризный ребёнок, готовый расплакаться из-за того, что ему не хотят покупать понравившуюся игрушку.

"Ты же знаешь, Джордж, что я не могу этого сделать".

"Почему? Почему ты заставила меня создавать картины?" – и тут Джорджа озарила неожиданная догадка. Лэнс Виджен – человек, попросивший Джорджа написать в дополнение к первой картине ещё две, – мог быть точно такой же пешкой в игре ужасной женщины. Конечно же, как Джордж сразу не понял такой простой вещи? Столько лет он не брал в руки кисть, и вдруг первая же его работа после длительного творческого перерыва привлекает внимание серьёзного критика. Более того, ему предлагают участвовать в выставке!

"Лэнсу действительно понравилась твоя работа", – возразила Джорджу женщина.

"Сомневаюсь, что тебе можно верить".

"Мне нет дела до того, веришь ли ты мне, или нет. Для меня гораздо важнее твой глубокий потенциал, твоя способность извлекать из небытия настоящие миры".

"Объясни мне, чего ты хочешь? Чего ты вообще добиваешься?"

Но на этот раз мужчине никто не ответил. Он остался на веранде один на один с незаконченной картиной.

Несмотря на всю ненависть, возникшую в мужчине после состоявшегося в его голове разговора с таинственной женщиной, он вернулся к работе над картиной. Вопреки ожиданиям, краски ложились на полотно на редкость гладко, словно рукой Джорджа водил дух какого-то великого художника. Образ незнакомки обретал правдоподобие прямо на глазах. Казалось, что малейшее дуновение ветра заставит всколыхнуться её одежду.

Время снова потеряло значение. Оно перестало существовать вовсе, потому что когда Джордж Сиборн позволил себе остановиться, Присцилла уже вернулась из школы домой.

– Здравствуй, папочка! – девочка подбежала к отцу и поцеловала его в щёку.

– Как прошли твои занятия?

– Отлично! За тест по математике я получила высший балл.

– Поздравляю!

– А как продвигается твоя картина? – Присцилла заглянула через плечо отца и удивилась тому, что второй холст почти закончен. – Вот это да! Не ожидала, что ты справишься так быстро.

– Сам не могу поверить, – слабо улыбнулся художник.

– Она как настоящая.

"Она и есть настоящая, – пронеслось в голове Джорджа. – Она настолько настоящая, что даже может убить меня". Но вслух лишь сказал, что такой эффект достигается за счёт общего цветового настроения картины, где все элементы подчинены единому композиционному замыслу. Жизнь же самого Джорджа была подчинена безжалостному предсказанию, запустившему самый страшный счётчик в его судьбе. Более половины отведённого времени уже прошло, и теперь Джордж почти физически ощущал, как текут минуты и часы, как они сменяют друг друга на пути к непостижимому понятию вечности.

Подобная история как нельзя лучше подошла бы для очередной книжонки со счастливой развязкой. Герой обязательно нашёл бы средство, чтобы избавиться от страшного проклятия слепой старухи. Но Джордж Сиборн, в отличие от вымышленного героя, не мог рассчитывать на благополучный финал, и женщина с картины прекрасно дала ему понять, что у него нет иного выбора.

Выбор есть всегда. Он не помнил, кому принадлежали эти слова, но пришёл к иному выводу. Впрочем, если бы автор данного утверждения попал бы в положение Джорджа, то его утверждение приобрело бы совершенно иную форму. Например, выбор есть всегда, но иногда результатом такого выбора является ПЗ. Джордж горько усмехнулся. С самого детства ему не приходилось вспоминать кодовое ПЗ, что значило "полная задница". Взрослые всегда относились к таким выражениям со стороны детей крайне негативно, поэтому Джорджу и его друзьям приходилось использовать некоторые выражения, понятные только им. ПМЗ – поцелуй меня в задницу. ВЗ – вонючая задница. ОЗ – отвратительная задница. ПЗ, наконец.

"Итак, Джордж, ты всё ближе к тому, чтобы оказаться в ПЗ", – тон Мистера-Вспомним-Детство преисполнился холодного, как порывистый арктический ветер, сарказма.

"ПМЗ", – отозвался мужчина, на что его внутренний голос расхохотался так, словно Джордж рассказал самый смешной анекдот в мире.

"А ты не утратил чувства юмора!"

"Я расстался с ним в тот самый момент, когда явился на свет".

"Рейтинг мрачных шуток Джорджа Сиборна пошёл в гору как индекс Доу Джонса во время процветания фондовых рынков".

"Оставь свои остроты для кого-нибудь другого", – возразил мужчина.

– Папа? – Присцилла смотрела на отца так, словно он только что на её глазах совершил нечто невероятное.

– Да? – Джордж с удивлением обнаружил, что по-прежнему стоит в комнате рядом с дочерью.

– Ты меня слышишь?

– Прости, тыковка. Кажется, я задумался. Ты что-то говорила?

– Ты поможешь мне с домашним заданием?

– Разумеется, – растерялся отец.

– Какой-то ты сегодня странный, – обронила дочь и ушла в свою комнату.

"Премия в номинации "Самый странный человек года"! Кому же она достанется? Участники конкурса волнуются и ждут результатов голосования. Кто он, этот невероятный счастливчик? Сейчас откроем конверт и посмотрим. Внимание, самым странным человеком года признан Джордж Сиборн, безработный художник!" – проскандировал внутренний голос.

Джордж молча выслушал тираду, но отвечать на неё не стал. Лучшим способом заткнуть Мистера-Я-Слишком-Много-Болтаю было только молчание.

– Дорогой, Присцилла сказала тебе о школьном задании? – спросила мужа Меррил.

– Да, она сказала, – утвердительно ответил мужчина.

– Ты поможешь ей?

– Разумеется.

– Спасибо, что согласился. Для неё это очень важно.

"Важно? Чёрт, во что ты ввязался, папаша?" – взорвался очередной репликой Мистер-Кажется-Ты-Влип.

– Я знаю, – тихо произнёс Джордж, не придав значения возмущению внутреннего голоса.

– Отлично! Завтра мы с Присциллой подготовим костюмы, чтобы всё выглядело на должном уровне.

Во что бы дочь не вовлекала отца, теперь он не мог отказать ей. Просто не смел. До роковой встречи с незрячей сивиллой Джордж обязательно ответил бы, что у него нет времени на подобные глупости, но сейчас он понял, что это никакие не глупости. Иногда вещи, кажущиеся незначительными, на самом деле являются самыми значительными на свете. Разве псевдоважные цели смогут заменить настоящую жизнь?

Только почему истинное понимание приходит так поздно?

8 дней

Завершив вторую часть триптиха, Джордж позвонил Лэнсу Виджену, чтобы тот взглянул на новый холст. Лэнс приехал примерно через два часа после звонка и сразу же выразил одобрение по поводу картины. Он склонился над полотном, чтобы убедиться в том, что это всего лишь полотно, натянутое на подрамник, а не окно в другой мир, через которое можно следить за удивительной женщиной, спускающейся с цветочного холма.

– Это поразительно, – наконец произнёс знаток изобразительного искусства. – Сила вашего таланта растёт в геометрической прогрессии. Признаться честно, я даже не надеялся, что вторая картина не просто не уступит первой работе, но и превзойдёт её. А женщина, вы только взгляните на неё!

Джордж невольно направил взгляд на незнакомку. Верхняя часть её лица была скрыта капюшоном, а губы изогнулись в лёгкой улыбке-усмешке.

– Извините, мистер Виджен, но вам не кажется, что эта женщина… В ней есть нечто инфернальное.

– Я даже боюсь представить, какой вы изобразите эту женщину на третьей картине, но это именно то, что нужно! Картина создаёт эффект глубокого переживания, а значит, успех вам будет обеспечен. Откуда вы взяли такой поразительный и достоверный образ? Признайтесь, это ваша соседка или сестра жены, к которой вы питаете тайную страсть?

– Нет, – художник почувствовал отвращение к гостю. – Всего лишь результат воображения.

"Ложь!" – встрепенулся Мистер-Пора-Тебе-Заткнуться.

– Хорошее же у вас воображение, – улыбнулся Лэнс Виджен. – Ваша работа может занять центральное место в экспозиции. Кстати, я могу сам отвезти картину в мастерскую, чтобы изготовить для неё раму и покрыть ретушным лаком.

– Пожалуйста, если вас не затруднит, – согласился художник.

Едва мистер Виджен уехал вместе с холстом, Джордж тяжело опустился в кресло и закрыл глаза. Ему почему-то показалось, что не следует выставлять свои работы на всеобщее обозрение. Возможно, женщина, спускающаяся с холма, хочет, чтобы на неё смотрели, хочет вырваться на волю с полотен обречённого художника, но он не даст ей этого сделать.

Пока Меррил отлучилась в магазин за материалом для костюмов, а Присцилла находилась в школе, Джордж Сиборн сидел в комнате и размышлял о том, что происходит в его жизни, что происходит с его жизнью.

"Я устал, – подумал мужчина, сжимая и разжимая пальцы рук. – Я чертовски устал. Мне надоело слышать в каждом привычном звуке тик-так, тик-так. Секунды соскальзывают в прошлое, а будущее тает прямо на глазах, превращаясь в неудержимое настоящее. Господи, что за выражения приходят на ум!

Осталась одна картина. Она убьёт меня. Женщина откроет своё истинное лицо и убьёт меня. Она посмотрит на меня невидящими глазами и выпьет мою жизнь до дна, как хорошо выдержанное вино. Она ждёт, считая дни.

Почему же именно я должен был встретить её на перекрёстке чужих судеб? Я жил заурядной жизнью, ничем не отличаясь от миллионов других людей, но она выбрала меня.

Иногда не мы выбираем обстоятельства, а обстоятельства выбирают нас. Вот что она сказала. И этот дар писать картины принадлежит не мне, а ей. Это она вложила в мою руку кисть и начала накладывать краски на холст. Это она даёт мне силы, чтобы закончить работу к положенному сроку. Чтобы затем отнять всё".

– Джордж, я вернулась! – Меррил вошла в дом с двумя бумажными пакетами. Из одного появились ингредиенты будущего ужина, а из другого – ткань для костюмов к школьной постановке дочери. Выложив на кухне продукты, жена вошла в комнату, чтобы продемонстрировать Джорджу, во что же он всё-таки ввязался. – Из этого получится отличный костюм!

"Костюм Нелепого Джорджа", – сделал важное замечание Мистер-Доброе-Утро.

– Отличный выбор, – ответил мужчина.

– Ты звонил мистеру Виджену? – Меррил отложила ткань в сторону и присела на диван рядом с мужем.

Джордж Сиборн кивнул.

– И что он сказал?

– Картина ему понравилась, так что он обещал мне центральное место в экспозиции.

– Дорогой, это же прекрасно! – Меррил оставила на щеке мужчины короткий поцелуй. Со стороны это выглядело так, словно жена была маленькой птичкой и заметила на коже Джорджа вкусное зёрнышко, которое и не замедлила склевать.

– Прекрасно, – бесцветно отозвался художник.

– Сегодня ты приступишь к третьей картине?

– Нет, на сегодня хватит. Чем больше я работаю над этими картинами, тем сложнее мне даётся работа.

– Ты вкладываешь в них душу, – с пониманием произнесла Меррил, но больше ничего говорить не стала.

"Вкладываешь душу, проданную дьяволу", – заметил внутренний голос.

"Не смей так говорить!" – разозлился Джордж. Пора бы преподать Мистеру-Длинный-Язык хороший урок, чтобы он не позволял себе таких вольностей.

"Извините, небольшая поправочка: не дьяволу, а дьяволице".

"Заткнись! Больше ни слова!" – Джордж обхватил голову руками, как будто мог схватить своего мучителя и выкинуть прочь.

– Болит голова? – встревожилась Меррил. Она озабоченно посмотрела на мужа, сидящего в странной позе человека, пытающегося вырвать себе волосы.

– Нет, всё в порядке, – попытался улыбнуться Джордж Сиборн, но улыбка вышла довольно вымученной.

"В последнее время твоё "всё в порядке" становится синонимом лжи", – усмехнулся Мистер-Чтоб-Ты-Сдох.

Чтобы не тревожить жену странным поведением, художник вышел на веранду, где недавно стояла ненавистная картина номер два. В памяти возникли глаза женщины. Они были скрыты под тенью капюшона, но Джордж чувствовал, как они сверлят его. Эта тварь следила за ним, а её верный слуга Мистер-Тысяча-Имён не давал Джорджу расслабляться.

– Чего же ты молчишь? – обратился тихим голосом к невидимой женщине мужчина. – Давай поговорим начистоту.

Пустой мольберт оставался пустым мольбертом. И никакого голоса в голове.

– Не хочешь? – художника захлестнула волна бессильной ярости. Он бы с радостью уничтожил проклятое полотно, но какая-то сила удерживала его от опрометчивого поступка. Между картиной и Джорджем существовал невидимый барьер, который Джордж не мог преодолеть.

– Я не продавал тебе душу, – произнёс Джордж. – Ты сама украла её у меня. Но я даже благодарен тебе за это. Случившееся помогло мне взглянуть на жизнь по-новому. Мои дни пожирал пятнадцатый этаж фирмы, и если бы не встреча с тобой на том злополучном перекрёстке, я продолжал бы кормить собой огромного монстра под названием Серые Будни. Правда, плата за подобное прозрение оказалась слишком высокой, а время, отведённое для новой жизни, слишком коротким.

Женщина как будто внимательно слушала Джорджа, но отвечать ему не торопилась. "Изводить молчанием", – вот как это называлось в детстве. Собеседник пытается заговорить, но на все его реплики нужно упорно молчать, и тогда он обязательно потеряет терпение. Потерявший терпение считается проигравшим. Нет, Джордж не хотел проигрывать, и поэтому он прекратил этот странный разговор с пустотой.

Возвращение Присциллы из школы помогло Джорджу Сиборну справиться с тягостными мыслями. Дочь протянула отцу сценарий, написанный детским почерком. Теперь мужчина должен был сдержать данное накануне обещание и помочь Присцилле разучить маленькую пьесу, причём в его обязанности входила роль одного из актёров школьной постановки.

– А кто ещё из взрослых будет участвовать в данном мероприятии? – поинтересовался отец.

– Родители всех учеников очень заняты работой, так что больше никто, – пожала плечами девочка. – Теперь ты откажешься, да?

– Ни за что на свете! – Джордж легонько тронул носик дочери, словно нажал на маленькую хрупкую кнопку. – К тому же, мне нравится роль учебника математики.

Судя по тексту, пьеса на тему учёбы в школе была написана учениками самостоятельно. Лишь в некоторых местах кто-то помог подправить им ошибки и неточности. Общий смысл постановки заключался в том, что знания необходимы каждому. Присцилле досталась роль девочки, которая не хотела учиться, но потом попала в волшебную библиотеку, где книги превратились в говорящих персонажей. Учебники доказывали маленькой героине, что она напрасно не готовится к урокам, приводя массу поучительных примеров, когда знания помогают людям.

В финале на сцене должен был появиться учебник математики и произнести патетическую речь, призванную заставить девочку учиться. Джордж постарался выглядеть убедительным во время декламации своих слов, но дочь не выдержала и рассмеялась.

– Папочка, ты не похож на учебник математики!

– А на кого же я тогда похож?

– Не знаю, но учебник математики должен говорить по-другому. Вот послушай, как ты говоришь, – Присцилла взяла текст отца и начала читать, подражая его манере. – Дорогие друзья! Теперь вы понимаете, как плохо быть необразованными? Запомните одно простое правило: знания – это ваши повседневные помощники на всю жизнь.

– Я действительно так говорю? – усмехнулся Джордж, услышав прекрасную пародию на самого себя.

– Ты говоришь ещё смешнее, – улыбнулась дочь и вернула слова отцу.

– Извини, но я никогда не слышал, как разговаривает учебник математики, поэтому мне трудно быть похожим на него.

– А ты представь, что отчитываешь меня за двойку.

– Дорогие друзья! Теперь вы понимаете…

– Так гораздо лучше, – девочка кивнула, после чего приступила к собственной части пьесы.

Меррил незаметно остановилась в дверях комнаты, где репетировали Джордж и Присцилла. Оба старались от всего сердца. И вновь у женщины появилось смутное чувство тревоги. Её муж изменился. Старая мудрость гласит, что человек способен сильно измениться, если не за горами день его смерти. От подобной мысли Меррил стало не по себе. Это самая бредовая идея, какая приходила ей в голову за последний год. Но, однажды вспыхнув на горизонте сознания, случайная догадка перерастает в томительное подозрение. А что, если Джордж и вправду смертельно болен, только не хочет признаваться ей в этом, чтобы не наносить глубокую душевную рану? Женщину охватила внутренняя паника. Нет-нет, этого не может быть!

А почему, собственно говоря, не может? Что мешает ему скончаться от сердечного приступа или от кровоизлияния в головной мозг? Жизнь похожа на парус, поддерживаемый ветром, но в любую минуту может наступить штиль. В носу у Меррил неприятно защипало. Возможно, это лишь её глупая женская фантазия, так что лучше ничего не говорить мужу. Всё в порядке. В последнее время Джордж на все вопросы жены неизменно отвечал именно так. Всё в порядке.