Текст книги "Взрослые люди (СИ)"
Автор книги: Марк Шнайдер
Соавторы: Марк Шнайдер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)
Если бы Виктор не слушал меня внимательно и проникновенно, глядя с таким искренним участием, я бы не рассказала настолько много личного. Ограничилась бы двумя-тремя предложениями. Я в целом не любила распространяться о том, почему взяла именно троих детей, – взяла, и всё. Можете считать меня сумасшедшей, какая разница? Женщина, подбирающая на улице кошек и собак, зарабатывающая деньги писательством, с тремя приёмными детьми, – по-моему, достаточно «симптомов» для того, чтобы решить: она ненормальная. И спорить с этим диагнозом я не собиралась. Кто поумнее и подобрее, сам разберётся, а остальные нам с ребятами зачем?
Виктор не считал меня сумасшедшей. Если только совсем чуть-чуть. Но он и себя, кажется, не считал абсолютно нормальным, более того, я уверена – если бы его спросили о подобном, он бы с иронией ответил: «На свете не бывает полностью нормальных людей. Все мы немного сумасшедшие».
В общем, у меня появилось чувство, что этот странный, но в чём-то фантастический мужик умудряется сдвинуться с мёртвой точки и начинает добиваться того, чего хочет. Мне было с ним интересно – это раз. Я была не против встретиться с ним ещё – это два. Он понравился моим ребятам – это три. Целых три пункта! Невероятный успех, учитывая уровень нашей с мальчишками обычной сопротивляемости чужим мужчинам. И подобного успеха Виктор достиг меньше чем за неделю. Поразительная результативность у человека. Я даже не удивилась, когда услышала его рассказ о зарабатывании на криптовалютах. Только такие люди и могут зарабатывать деньги на чём-то абсолютно нематериальном, как Остап Бендер на ремонте Провала, чтобы не слишком проваливался.
В общем, в результате близнецы и Лика с нетерпением ждали обещанной ёжик-пати, и я стеснялась сама себе признаться, но я тоже ждала. Мне было интересно всё – и где живёт Виктор (я не сомневалась, что дом наверняка будет большой и в чём-то вычурный), и зачем ему понадобились размеры одежды, и как он будет себя вести, если близнецы или Лика что-нибудь разобьют или опрокинут. У меня даже было желание подговорить ребят сделать нечто подобное, но я решила всё-таки не играть грязно. Не люблю совершать нехорошие поступки, а такой поступок точно будет нехорошим.
Между тем Виктор, по-видимому, продолжал знакомиться с моим творчеством, погрузившись на этот раз в один из триллеров. Я писала разные книги, какие-то приносили больше денег, какие-то – меньше, и вот Виктор пока что выбирал исключительно неприбыльные и неформатные. Как обычно и бывает, именно они были наиболее оригинальными, но и мозговыносительными тоже.
В общем, ранним утром в пятницу я получила от Виктора сообщение с кучей сердитых смайликов.
«Я из-за тебя совсем не спал! Читал всю ночь. Теперь надо бы поспать, но я не могу! Даже не думал, что такое бывает. Как в подростковый возраст вернулся, когда впервые посмотрел “Кошмар на улице Вязов”».
Я рассмеялась. Да, понимаю, сюжетец у меня там жутковатый. В маленьком посёлке начинают пропадать люди, в итоге их потом находят по частям в разных местах. Убийца изобретателен и не повторяется, что отличает его от обычных маньяков, – каждый раз он выбирает разных жертв и новые способы убийства. Но всегда это что-то жуткое. В конце концов убийцами оказываются школьная учительница, милая и обаятельная девушка, и её класс – десять восьмиклассников, воспитанники закрытой школы для одарённых подростков. Они разработали целую теорию, по которой начали «чистить» окружающий мир от недостойных жить, с их точки зрения, людей. Зачем они нужны, если не приносят пользу обществу? Пьянствуют, не работают, не дают своим детям нормально учиться, бьют жён, душат котят и стреляют в собак. Жить достойны только умные и образованные, а пока по земле ходят всякие «недочеловеки», человечество лишь деградирует и войны не заканчиваются. В общем, старый добрый фашизм, только триллер.
Называлось всё это безобразие «Кровавый пасьянс» – за любовь учительницы к оставлению игральных карт на месте преступлений. В итоге её поймал влюблённый в неё местный полицейский, детей отправили в исправительный лагерь, а учительницу он тайно застрелил. Чтобы не смущала своими речами подрастающие поколения.
«Ну, “Кошмар” ещё не самый страшный ужастик в мире. Посмотри, например, “Синистер”. Или “Заклятие”. Да и наши старые отечественные фильмы по жути, на мой вкус, вполне могут его переплюнуть. Например, “Господин оформитель”. Или “Прикосновение”. Меня они пугают даже больше, чем современные».
Виктор, вместо того чтобы спать, начал печатать.
«По сравнению с твоей книгой – всё фигня. Но теперь, после этого списка, я понимаю, где ты черпала вдохновение».
«Можно и так сказать. Хотя, на самом деле, я не любитель ужастиков. Смотрела из любопытства некоторые. Но больше всего ужастиков на меня свалилось год назад, когда ими начали увлекаться близнецы. Они пообещали, что ничего не станут смотреть, пока я не одобрю – излишне жестокие или кровавые я отметала, – вот и пришлось погружаться в эту тему».
«А могла бы просто запретить».
«Смеёшься? С каких пор дети слушаются родительских запретов? Они бы просто начали смотреть свои ужастики втайне от меня. Под одеяло залезли, наушники врубили – и погнали. Но, поскольку я не запрещаю, а просто ограничиваю, они так не делают».
«Ты уверена, что не делают?»
«Уверена».
«А почему ты так думаешь? Может, обманывают».
Я улыбнулась. Забавно, что Виктор, при своём мастерстве в зарабатывании денег на нематериальном, не мог понять, что уверенность по сути та же вера, а вера – это нечто бездоказательное. Она либо есть, либо её нет.
Но свою позицию надо было как-то объяснить, поэтому я напечатала:
«Они знают, что если начнут обманывать, то лишатся моего доверия, а его они ценят больше всего в жизни. И это взаимно. Я ведь тоже их не обманываю. Принцип взаимности – то, на чём должны быть построены любые здоровые отношения, неважно, о ком идёт речь, о родителях и детях или о муже и жене. Они не обманывают меня, а я – их».
Виктор немного помолчал, а потом всё же ответил:
«Красиво сказано. Но я спать».
«Спокойного дня! Кстати, у меня есть ещё один ужастик. Называется “Хруст костей”. Только он юмористический. Тем не менее на ночь читать всё же не рекомендую».
«Спасибо!» – написал Виктор, вновь поставив сердитый смайлик, и я, улыбнувшись, отложила телефон в сторону.
Интересно, он собирается читать все мои книги? Их же до фига. Но не только в этом дело, конечно. Ладно ужастики и прочие неформатные вещи. Но у меня ведь есть и самые обычные книги про семейные отношения, любовь и ненависть, браки и разводы, измены и предательства, ложь и скандалы. И про первую любовь есть, и даже криминальный роман в наличии. И про секретаршу, влюблённую в своего красавчика босса. Вот это, кстати, не просто любовный роман, ещё и эротический. Ха! Надо будет посоветовать его Виктору. Интересно, как он отреагирует на откровенные сцены?
Покачав головой – Ася, о чём ты думаешь? – я ушла заниматься детьми и животными.
32
Ася
Следующие дни я была по уши в делах и о Викторе толком не вспоминала. Во-первых, мне нужно было полноценно заняться нынешним впроцессником – иначе в следующем месяце будет шиш, а не гонорар, и я усиленно писала. Во-вторых, домашние дела и заботу о детях никто не отменял. Ну и в-третьих – животины, особенно Сенька, требовали усиленного внимания. Хотя с ней мне отлично помогали Лика и близнецы – с радостью давали ей лекарства, следили за тем, чтобы она ела, пила, а заодно ниоткуда не грохнулась. Сенька, как и положено кошке, не понимала, почему ей нельзя прыгать с дивана на ламинат, и всё время пыталась это сделать. Ума не приложу, что бы я делала, если бы не дети – они действительно хорошо за ней смотрели, пока я ожесточённо строчила продолжение своего нынешнего романа.
Один раз мне пришло в голову: интересно, а как отреагировал бы Виктор на подобный сюжет? Писала я снова не совсем форматное, хотя история всё-таки была более популярной, чем тот мой ужастик. Книга называлась «За чужой счёт» и рассказывала о мужчине и молодой девушке, которые промышляли тем, что жили за счёт своих возлюбленных. И всё было хорошо у этих пиявочек, пока они не влюбились друг в друга.
На самом деле, я любила нечто подобное – психологический роман о преломлении мироощущения героя, написанный в рамках обычного любовного романа. Начинаешь читать – ничего особенного, очередная книжка про эскортницу и альфонса. Но постепенно читатель добирался до психологического препарирования героя – и вот тут начиналось самое весёлое.
Мне всегда нравилось копаться в характерах, мыслях и поступках людей. И неважно, в каком жанре я писала, – в конечном итоге во главу угла я всегда ставила психологию конкретной личности и её трансформацию из-за событий, описанных в книге. Будь то ужастик или любовный роман про преподавателя и студентку (да, был у меня и такой, позор на мои седины) – главным для меня всегда были не миры, настоящий или выдуманный, и не сюжет, а образы героев.
– Мам, – вдруг окликнул Тёма в субботу вечером, когда мы с детьми уже вовсю готовились к завтрашней поездке на ёжик-пати. Я скорее эмоционально готовилась, а вот близнецы и Лика – физически. Одежду выбирали, принцесса наша рюкзак с игрушками складывала. Столько дел, столько дел! – А если бы ты писала про дядю Витю роман, ты бы сделала его положительным героем или отрицательным?
Я чуть чаем не поперхнулась. А Тёма, Лика и Лёшка подняли головы от лотка с голубикой, которую они этим вечером поедали, как голуби пшено, и с любопытством на меня уставились. Будто ждали ответ на безумно важный вопрос.
– Ну-у-у… – протянула я, обдумывая ответ. Я никогда не отмахивалась от вопросов детей, всегда отвечала, стараясь быть серьёзной и предельно понятной, даже если меня пробирало на смех. – Не бывает однозначно положительных или отрицательных героев. Точнее, бывают, но редко. В сказках, например.
– Как Кощей Бессмертный, да? – подсказала Лика, а Лёшка фыркнул:
– В «Царевнах» этот Кощей совсем не отрицательный! Обычный дядька, только бледный.
Тёма засмеялся, я тоже улыбнулась, а потом продолжила свою гениальную мысль:
– В общем, сложно сказать, я всё-таки мало знаю этого человека. Но пока мне кажется, что скорее положительный.
Они обрадовались! С ума сойти. И переглянулись ещё так многозначительно, будто вынашивали какой-то коварный детский план.
Вот и кто из нас ведьма? Точнее, ведьмак. Околдовал моих детей, не иначе!
33
Виктор
Когда я последний раз так волновался?
Не могу вспомнить. Бывали сильные переживания, когда я вкладывался в какую-нибудь монету и вот-вот должен был узнать, прогорел я или заработал.
Или заключал сделку по продаже квартиры или дома, купленных на этапе стройки в качестве инвестиций.
Ещё посещение уролога (нередкое занятие, учитывая список из ста девяноста девяти женщин) тоже бывало волнительным. Особенно после одного тройничка. Та парочка моделей была настолько отвязной, что от них за километр веяло опасностью для моего здоровья.
К моему удивлению, тогда всё обошлось без проблем. Уролог сказал, что я чист как Белоснежка. Никогда не думал, что существует ситуация, в которой я обрадуюсь такому сравнению.
И всё-таки – когда я волновался настолько же сильно, как сейчас, перед ёжик-пати?
Не с женщинами точно. Если такое и случалось, то где-то в другой, давно забытой жизни, на первом курсе института, и ощущалось всё совсем иначе.
Нынешнее волнение не походило ни на что другое, потому что вызывали его не только женщина, которой я всё больше и больше очаровывался, а ещё её дети, чьё мнение обо мне вдруг стало для меня небезразличным. И не потому, что они точно являлись если не ключом к сердцу Аси, то как минимум способны были открыть мне одну из дверей в лабиринте, ведущем к нему.
Но было и кое-что ещё… В конце концов нежданно-негаданно они мне просто начали нравиться.
Сегодня вся команда Збруевых должна была приехать ко мне домой. С ума сойти, да и только. В голове это совсем не укладывалось, несмотря на то, что все мои дела последних дней крутились вокруг этого события. Заказ украшений, развлечений, еды, в том числе проклятого безглютенового торта, укравшего у меня полдня накануне. И всё равно не верилось, что Ася с детьми скоро будут у меня в гостях.
Вначале я хотел вызвать для них такси, чтобы усилить сюрприз, но в итоге решил пожертвовать вау-эффектом от приезда в готовый к приёму гостей дом со мной в праздничном костюме, потому что в последний момент не захотел, чтобы их вёз кто-то другой.
Почему?
Потому что.
В назначенный час я приехал к ставшему уже почти родным подъезду. Оделись Збруевы без роскоши, но всё же немного празднично. Ася в светлых джинсах и белой блузке, парни в отглаженных бежевых брюках и светло-голубых рубашках навыпуск, но застёгнутые на все пуговицы. И, конечно же, особенно нарядно выглядела маленькая принцесса в белом платье с рисунком в виде голубых колокольчиков. Она улыбалась мне шире всех, даже, можно сказать, сияла искренней улыбкой.
Дети радостно поздоровались со мной и побежали занимать места в карете. На мгновение мне показалось, что Лика хотела меня обнять, но всё-таки сдержалась.
Мы обменялись с Асей парочкой дежурных фраз и отправились в путь. Я увидел в её словах повод для радости. Не в содержании, а в том, как именно они были сказаны. В её голосе я отчетливо услышал мягкие нотки благодарности.
Значит, я делал всё правильно. Вообще всё!
По пути в мои хоромы дети всячески пытались разузнать, что же их сегодня ждёт, хотя я сразу дал понять, что от меня они ничего не услышат. Но любопытство всех троих так и грызло, поэтому практически вся дорога была посвящена обсуждению предстоящего вечера, точнее, их представлений о том, каким он будет. Мы с Асей больше отмалчивались, говорили Лика и мальчишки, и чего я там только не услышал! От «У вас в доме наверняка есть какое-нибудь экзотическое животное, например, крокодил!» до «А может, вы пригласили к нам на вечеринку какого-нибудь известного человека? Лика любит Диму Билана!». Впору было записывать эти фантазии – авось пригодится. Хотя на крокодила я заранее не согласен.
Подъехав к дому, я специально остановил машину возле высокого забора, из-за которого не должно быть видно даже крышу моего дома, стоявшего на почтительном расстоянии от входа на участок. Моя бы воля, я бы жил вообще без каких-либо изгородей, но это не очень безопасно, и к тому же с моим образом жизни лучше всё-таки избегать лишних любопытных взглядов. Разврат любит приватность.
Я сел вполоборота, чтобы говорить со всеми пассажирами одновременно, и торжественно произнёс:
– Итак, вы можете подождать в машине или выйти. Но за мной пока не идите. Мне надо пять минут на подготовку, а потом я позову вас всех.
Дети ожидаемо захотели поскорее выгрузиться после долгой дороги и под влиянием любопытства. Я тоже вышел, быстро открыл дверь рядом с воротами для машины и прошмыгнул во двор, где под навесом, куда я обычно загонял машину в тёплое время года, стояли две корзины с одеждой.
Как оказалось, верхушку надувной горки с бассейном всё-таки было видно из-за забора, да и крышу дома тоже, если отойти подальше. Я это понял по обрывкам фраз, доносящихся от оставшихся снаружи Збруевых.
– Вот отсюда видно, встань на камень…
– Это что там, надувное что-то?
– Мам, там надувной дом?
– Да нет, вон чёрная крыша с крылатой горгульей, это дом.
– С крылатым чем?
– А надувное тогда что?
Слушая воодушевлённый диалог ребят – Ася больше отмалчивалась, хотя она наверняка уже догадалась про надувную горку, – я спешно переодевался в ежа. Я точно знал, что пожалею об идее с дурацким костюмом, потому что наверняка в итоге умаюсь от жары. И как люди в подобном кошмаре умудряются ещё и раздавать листовки или играть с детьми на каком-нибудь празднике?
И в то же время я знал, что буду жалеть, если не сделаю этого. Ну разве детишки, да и сама Ася, могут хотя бы предположить, что я надену на себя вот такое?
Вряд ли. А значит, это надо сделать!
Я быстро перенёс корзину с одеждой для гостей и, выдохнув, открыл дверь…
34
Виктор
– Добро пожаловать, – крикнул я.
Первой вошла Лика и замерла на месте. Не засмеялась, не испугалась, а просто встала как вкопанная. Выглядела она так, словно не понимала, кто я – дядя Витя или аниматор в парке развлечений для детей.
За ней появился один брат, а следом и второй.
И тоже ни смеха, ничего. Таращились на меня округлившимися глазами. А я стоял перед ними в ростовом костюме ежа, с вырезом для лица.
А потом зашла Ася и сразу засмеялась таким громким звонким смехом, какой я от неё ещё ни разу не слышал.
Реакция матери вытащила детей из ступора, и они тоже расхохотались. Но не прошло и пяти секунд, как внимание ребят переключилось на дом и надувную горку с бассейном.
– Какой крутой дом!
– Смотри-смотри, офигеть, хочу скатиться оттуда! Дядя Витя, а можно?
– Э-э, вообще да, но спрашивайте у мамы. И вначале надо получить одежду, налетай-разбирай! У нас вечеринка, посвящённая ёжикам, и чтобы всех приняли за своих, надо выглядеть соответствующе. Вот футболки с ежами и всем по кепке, тоже с колючими мордочками… Так, это вот тебе, принцесса, а это братьям. Ну и тебе, Ася…
Детишки загалдели, перебивая друг друга. «Прикольно!», «Класс, спасибо», «А у меня красивее…»
Близнецы и Лика быстро надели кепки и футболки поверх рубашек и платьев, как будто так и было задумано, и довольные поспешили изучать местность.
– Спасибо, дядя Вить, мы пойдём посмотрим тут всё, – сказал один из братьев.
– Только для горки надо переодеться, если будете кататься. И в дом не заходите сами, – заметила Ася, но я тут же возразил:
– Нет-нет, всё в порядке, можете и в дом заходить.
– Класс, побежали! Кто первый? Лика, догоняй…
Пацаны понеслись к горке, видимо заприметив там водяные автоматы, а Лика заинтересовалась самим домом и вошла внутрь.
Ася явно со скепсисом относилась к идее отпускать девочку одну и собиралась войти в дом за ней, но не успела – её внимание привлекли братья, которые уже заряжали автоматы и ржали, словно жеребята.
– Вообще забавно, – протянула она с улыбкой, – мальчишки у меня обычно строят из себя взрослых и серьёзных, а сейчас из них какой-то непринуждённый детский восторг брызжет фонтаном. Это удивительно… Я их такими давно не видела.
– Большим мальчикам – большие игрушки. Может, поэтому.
– В каком смысле?
– Ну… – Я жестом показал на всё вокруг: на горку с бассейном, дом, большое свободное пространство с зелёной лужайкой, имея в виду, что парни, живущие в квартире, явно лишены таких возможностей.
Ася оглядела дом и вдруг снова засмеялась.
– А-а-а, ну да, вижу. Игрушка большая и вправду. Извини за смех, просто… Не представляла, что у тебя такой дом смешной.
Я, привыкший к восторгам при виде предмета моей гордости и не ожидавший ничего подобного, откровенно расстроился.
– Смешной?..
– Тебе обычно другое говорят, да? – понимающе кивнула Ася, сверкая весельем во взгляде. – Что-нибудь про особняк Бэтмена, наверное.
Ведьма попала в точку. Слово в слово.
– Не похоже разве?
– Вообще нет. Не обижайся, но выглядит как дом карикатурного злодея! А ещё…
– Ах, ещё что-то! Вообще уже достаточно! – хоть мне и вправду было неприятно, но я постарался изобразить, что не всерьёз надулся.
– Ну прости! – Ася подняла руки вверх, словно сдаваясь, но я точно знал – она притворяется. – Если не выговорюсь, не смогу перестать смеяться.
– Ладно, только ради тебя. Говори всё.
Ася посмотрела на меня нежно, но в то же время коварно, и выпалила то, что явно держала в себе с первого мгновения, как увидела мой дом:
– Первое, что я подумала: здесь был бы прекрасный питомник для летучих мышей! Правда, не знаю, существуют ли такие вообще.
Я засмеялся от неожиданного сравнения. Даже мой дражайший друг так не обзывал моё детище.
– Значит, что-то от Бэтмена всё же есть.
– Если тебя это утешит, – сказала Ася и дотронулась до моего плеча. Через костюм ежа я почти не почувствовал этого, но утешительное прикосновение всё равно доставило мне удовольствие.
– Мой друг Вадим – архитектор-дизайнер. Каждый раз, приезжая в гости, он издевается над моим домом, так что я привык. Однажды он назвал его псевдоготическим недоразумением.
Ася засмеялась и уважительно кивнула, всем видом показав, что солидарна с Вадимом.
– Однако ничто не способно поколебать мою любовь к этому дому, – заключил я торжественно. – К тому же это был бы не мой дом, если бы в нём не было немного показушности и безумия.
– Вот с этим полностью соглашусь! – съязвила Ася и снова засмеялась. Сегодня она явно была в хорошем настроении. Лучшем за все предыдущие дни, что я виделся с ней.
– Давай-давай, язви дальше, – рявкнул я и напялил на неё сверху шапку ёжика. – Пойдём на экскурсию по моему питомнику для мышей.
В этот момент со стороны горки раздался восторженный крик одного из пацанов:
– Мам, смотри! Тут веранда со штукой для барбекю, как в кино!
Ася взяла меня под руку. Со стороны мы наверняка смотрелись очень странной парочкой.
– Но украсил ты всё очень красиво! Выше всяких похвал.
– Спасибо. Я старался.
Это была абсолютная правда. Я очень, чёрт побери, старался. Конечно, с привлечением всяких людей, но и сам упарился знатно. Шары мне привезли, но вешать отказались, а я же не знал, что это не входит в стоимость. На месте договориться не получилось – доставщики умчались на другой заказ.
Вот так и вышло, что я, ползая на стремянке через весь двор, обтягивал его верёвками, потом привязывал к ним пятьдесят шаров с картинками яблочек, листочков и мордами ежей. Ругал себя за инициативу, сам не понимая, почему, несмотря на дикую усталость, тем не менее чувствую сильнейшее удовлетворение. Клянусь, я так не радовался в последнее время вообще ни из-за чего! А тут какие-то дурацкие шарики.
– Я насчёт бассейна был не уверен, – заметил я, шагая к дому под руку с Асей. – Не холодновато ли, чтобы купаться, но тут решать маме детей. Хорошо, что не забыл тебе написать про одежду для купания.
– Да, когда ты написал, я подумала: будут брызгалки какие-нибудь, водяные пистолеты… А тут эта горка с бассейном! Спасибо тебе! – Ася увидела скепсис на моём лице и уточнила: – Без сарказма, правда, спасибо. Мальчишкам и Лике понравилось, и они с радостью там всё облазают, вот увидишь.
– Пожалуйста, – ответил я и, как ни странно, смутился от её благодарности.
Ася мгновение помолчала, а затем поинтересовалась, подняв брови и глядя на меня с иронией:
– А ты действительно только для нашей вечеринки привёз сюда надувной бассейн с горкой?
– Ха-ха, нет, что ты! Я так каждое утро начинаю. Особенно люблю надевать вон тот круг с единорогом, видишь, наверху лежит, и с ним скатываться вниз. Очень бодрит!
Ася снова засмеялась.
– Верю. Ну, а ёжики вообще тут обитают? Или это всё приманка для нас? Да и они наверняка не придут, даже если…
– Обитают! – энергично закивал я. Не хотелось, чтобы Ася думала, будто я соврал с этими ёжиками. – Биткойном клянусь, не обманывал. И они действительно могут прийти сегодня, мы их вряд ли распугаем. На задний двор они приходят намного позже. Так что сейчас дети могут шуметь сколько влезет, а позже мы переместимся в дом, и там ничего не будет слышно, у меня оглушительная звукоизоляция. В смысле хорошая. Так мы сможем ёжиков подкараулить и потихоньку выйти к ним.
Неожиданно из дома раздался звук чего-то бьющегося. Я тут же ускорился – почти помчался внутрь, оставив Асю чуть позади. Хотя слово «помчался» не слишком подходит к тому, как я неуклюже перемещался в костюме.
35
Виктор
В прихожей стояла Лика. Увидев меня, она заревела как сирена. На полу лежали осколки вазы из китайского фарфора – не то чтобы очень дорогой, но ценной для меня вещицы. Я привёз её, впервые осознав, что могу позволить себе роскошь, если захочу. Ваза стала в каком-то смысле символом моей новой жизни, успехов и возможностей.
На мгновение я подумал, что выругаюсь, но вид зарёванной Лики подействовал на меня успокаивающе. Я почему-то не мог злиться на эту чужую девочку, которую вижу всего лишь… пятый раз? Или какой там по счёту?
Вслед за мной в прихожую забежала и Ася.
– Что слу…
Я не дал ей договорить.
– Ничего! Все целы, а Лика молодец, помогла мне избавиться от вазы, которую я ненавидел! Ужасная, страшная ваза. Наконец-то кто-то мудрый её разбил!
Наши с Асей взгляды встретились, и она, кивнув, одними губами произнесла: «Спасибо». Я кивнул в ответ.
– Тогда, может, ещё что-нибудь разбить? – спросил прибежавший вроде-бы-Лёшка.
– Нет-нет! – быстро ответил я и на всякий случай помотал головой для убедительности. – Остальное я всё более-менее люблю. И вообще… Вы есть хотите или время для мороженого?
– Вообще лучше бы вначале поес…
– Мороженое!!! – завизжала и захлопала в ладоши Лика, судя по всему, поверившая, что не только не напроказничала, но и сделала доброе дело, отчего и успокоилась за считанные секунды, как это умеют делать только дети.
Ася сегодня явно не была настроена на строгое соблюдение правил и обошлась без родительского занудства.
– Хозяин – барин, – она развела руками.
– О, нет, сегодня хозяйка – Лика, – поправил я её, указав на маленькую уничтожительницу фарфора.
– Мороженое! – снова повторила Лика, как бы подтверждая свой главенствующий статус.
– Идите тогда на веранду, а я всё принесу, – скомандовал я.
– Помочь? – предложила Ася.
– Спасибо, не надо. Идите. Твоя помощь понадобится позже, когда до нормальной еды дело дойдёт. А то я не всё успел подготовить, по правде говоря, – добавил я по-заговорщицки шёпотом.
Оставшись один в гостиной, я кое-как согнулся в этом жутком костюме ежа и стал подметать с пола осколки своей прошлой холостяцкой бездетной жизни.
Удивительно, но я не чувствовал никакой грусти по этому поводу. Вазу было жалко. А мою прошлую жизнь – почему-то нет.
Неужели возможно вот так легко распрощаться с прошлым образом существования и захотеть жить радикально по-другому?
Я сам себя не узнавал в этот момент.
Впрочем, вполне вероятно, я поторопился с выводами, забежал сильно вперёд и самоуверенно решил, что я уже завоевал Асю и всю её семью.
Да, скорее всего, на полу лежали всего лишь осколки вазы и ничего более.
36
Ася
Все мы родом из детства. Даже такие серьёзные взрослые мужики с лысиной и небольшим пузцом, как Виктор.
Ещё до того, как я увидела его дом, во мне появилась уверенность, что мой новый знакомый – человек с комплексами. Да, он с ними вполне успешно боролся, практически изжил их, но память никуда не денешь. И, несмотря на то, что Виктор давно вырос и стал успешным мужиком, внутри него по-прежнему жил маленький мальчик, которого наверняка шпыняли и не любили за непохожесть на окружающих. Скорее всего, он был пухленьким очкариком, ещё и отличником, – три смертельных греха, можно сказать.
Я сама была такой. Поэтому точно знаю – память о насмешках сохраняется, даже когда ты уже вырос или даже перерос, а те, кто над тобой насмехался, сами давно располнели, спились или вовсе умерли. Увы, но это работает именно так – достигают чего-то в жизни те люди, которым не до окружающих, а до себя. Которые учатся, приобретают профессию, а не смотрят на чужой лишний вес и очки на носу и не тратят время и силы на насмешки. Закон сохранения энергии. И эволюция, разумеется.
В общем, дом Виктора меня нисколько не удивил. Я давно поняла, что он привык доказывать себе и окружающим собственную крутость и успешность. Дорогая машина, брендовая одежда, вычурный дом – всё вписывалось в «психологический портрет персонажа».
Единственное, что в него абсолютно не вписывалось, – это мы с детьми. Согласно моей теории, такой человек, как Виктор, должен искать себе идеальную женщину, которую можно будет демонстрировать, словно коллекционную куклу. Актриса, модель, певица – в общем, что-то из этой оперы. Но никак не писательница средних лет с заурядной внешностью и тремя приёмными детьми.
Я находила объяснение только в том, что у Виктора, по-видимому, по-прежнему болит и свербит где-то внутри, когда он встречает кого-то похожего на свою школьную или институтскую любовь. Вот он и решил закрыть гештальт за мой счёт. А детей использует, просто чтобы я растаяла и быстрее сдалась.
Наверное, я должна была сердиться при мысли о подобных манипуляциях, но сердиться не получалось. Слишком уж классный приём ожидал нас в этом «псевдоготическом недоразумении», выстроенном из тёмного камня, с башенками, удлинёнными окнами, открытыми маленькими балкончиками, каменными горгульями и длинной лестницей, ведущей к широким дверям. У подножия этой лестницы уютно расположились два сфинкса-льва, что лично у меня выбивалось из готики напрочь. И тем не менее я периодически так и видела картинку, как дом самостоятельно распахивает двери и окна и оттуда вылетает стая летучих мышей… под громогласный хохот карикатурного злодея, разумеется.
Да, Виктор очень хорошо походил на такого карикатурного злодея. И если поменять ему костюм и заставить громогласно хохотать и безумно улыбаться – был бы вылитый герой американского комикса. Уверена, подобное моим детям тоже пришлось бы по вкусу.
Открытая веранда, о которой сказал Виктор, располагалась на заднем дворе. Из прихожей надо было пройти в гостиную, прошагать её насквозь и выйти через дверь в противоположном конце комнаты. Вот там и находилось небольшое пространство, причём всё в мрачных оттенках – каменные стены и пол, на потолке-крыше декоративные металлические завитушки, тоже из тёмного металла, стол деревянный, покрытый тёмно-бордовым, как венозная кровь, лаком. На нём даже готические подсвечники стояли – видимо, заначка для романтического вечера.
– Ух ты-ы! – покрутился вокруг своей оси Лёшка, пока я любовалась на то, что было гораздо приятнее моему глазу, – а именно на цветочки вокруг дома. Судя по всему, Виктор придерживался технологии «пусть растёт что хочет» – потому что самыми ухоженными выглядели каменные дорожки (да-да, камень вновь был практически чёрный, словно присыпанный углём из мангала после шашлыка) и небольшой фонтан прямо в центре участка. Естественно, и здесь не обошлось без пафоса – струя воды била в разные стороны прямо из глоток больших змей, расположенных на голове каменной Медузы-горгоны. Кроме головы ничего больше и не имелось – видимо, изображена была Медуза уже после своей бесславной кончины. Смотрелось всё это… специфически. Лике не понравилось.
– Фу, бяка, – поморщилась моя дочь, отворачиваясь в другую сторону. – Мама, а почему у этой тёти вместо волос змеи?
– Потому что она злая ведьма, – ответила я, садясь на один из стульев, обитых ало-золотой тканью. – Её звали Медуза, и она превращала всех, кто на неё посмотрит, в камень, пока один герой не отрубил ей голову.
