Текст книги "Взрослые люди (СИ)"

Автор книги: Марк Шнайдер

Соавторы: Марк Шнайдер
сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 13 страниц)

– Надеюсь, на меня теперь не станут в неподходящий момент сваливаться коты и собаки, – произнёс Виктор с такой безнадёжностью, что я сразу поняла – он сам не особо верит в то, о чём говорит.

– Если ты всерьёз решил, что я тебе нужна не только как очередное пополнение коллекции, то лучше заранее подумай, что дороже – собственное спокойствие или…

– Да я уже подумал, – ответил Виктор быстро и как-то слегка укоризненно. – Ты ведь только что сказала, что я не дурак. Передумала?

– Пока нет, – сказала я честно и потянула его за руку прочь из туалета. – Пойдём к детям. А то они, наверное, пока мы тут сначала разговаривали, а потом ещё тебя оттирали, съели весь ассортимент местной кафешки.

– Надеюсь, что нет. – Виктор сверкнул глазами и усмехнулся. – Я утром толком не поел, а потом… сама понимаешь. Нужно подкрепиться. Только лучше не здесь.

По пути в кафе мы обсуждали, куда можно поехать с детьми, чтобы им не скучалось, пока есть будем уже мы с Виктором, но через минуту выяснилось, насколько мы не правы.

Хмурые мальчишки и Лика обнаружились за одним из столиков в кафе, и перед ними стояли лишь пустые стаканчики из-под чая.

– Что случилось? – удивилась я, косясь на пустые витрины общепита. Прям как в моём детстве, прошедшем в лихие девяностые. Пустые полки я видела чаще, чем полные. – Вы совсем не поели?

– У них сегодня проблемы с поставками, есть только чай и кофе, – ворчливо заметил Тёма, пожимая руку Виктору. Как взрослый. Лёшка сделал то же самое, а следом за ними этот жест повторила и Лика. – Ну и шоколадки. Одну мы съели, но больше покупать не стали, а то аппетит испортим. Вас ждали. Вы как, дядь Вить?

– Гораздо лучше. А когда поем, буду ещё лучше.

– Тогда идём! – воскликнула Лика и вскочила со стула. А Виктор, к моему безмерному удивлению, вдруг наклонился и взял её на руки.

Дочь удивлённо замерла, но не протестовала. И даже улыбнулась, когда Виктор серьёзно сказал:

– Прости, давно хотел проверить, достаточно ли я сильный, чтобы поднять тебя, или не очень.

– Мама меня поднимает, – ответила Лика не менее серьёзно. – Но с трудом. Я уже большая.

– Большая, – кивнул Виктор и слегка подбросил Лику в воздух, а потом поймал, из-за чего она охнула, а затем рассмеялась. – Но я больше.

Да, когда-то давно я тоже её так подбрасывала. Но увы – теперь не могла. Точнее, могла, но только один раз, потом у меня сломалась бы спина.

Дальнейшее напоминало какой-то сон, причём очень хороший и радостный. Мы и вправду отлично провели время вместе, впятером, посидев сначала в кафешке, а затем отправившись в зоопарк. Как сказал ехидный Лёшка:

– Ну, должны же мы всё-таки увидеть обещанных ёжиков!

Виктор, услышав это, даже слегка смутился и с удвоенным рвением принялся обхаживать меня и детей, из-за чего я потом даже пожурила Лёшку и попросила его не напоминать Виктору о том косяке. Если человек сделал выводы, зачем лишний раз его пинать? Я же так не делаю. Лёшка закатил глаза, но пообещал.

В общем, когда мы ближе к вечеру завалились к нам домой, я как-то даже не успела возразить, когда Виктор схватил поводок Бима и заявил, что отправится с ним гулять, а мы пока можем отдыхать. Только ресницами поморгала, глядя на закрывшуюся за спиной Виктора дверь.

– Да, мам, – хмыкнул Тёма, сбрасывая кроссовки, – что-то мне подсказывает: легко и просто ты от этого поклонника не отделаешься. Или ты уже не хочешь?

– Не хочу.

– Ну и отлично, – кивнул Лёшка, переглянувшись с братом. – Он ничего. Но мы будем за ним следить! И если что… – И мне был показан кулак.

– Это не маме, а дяде Вите надо показывать, – возмутилась Лика. – Мама-то чего?

– Я ему уже показывал. Точнее, не я, а мы с Тёмкой.

– Когда? – поразилась я.

– А когда в туалет ходили в кафе.

Точно! Виктор оттуда ещё очень задумчивый вернулся. И потом я несколько раз замечала, как он с иронией пополам с умилением глядел то на Лёшку, то на Тёмку и ухмылялся.

– Защитники вы мои, – пробормотала я и, не выдержав, потрепала обоих по макушкам. – Идите-ка в комнату, там вас подарок ждёт.

– Робот? – хором восхитились мальчишки, но ответа не дождались – помчались в указанном направлении, а за ними, визжа, летела Лика с криком:

– Подождите меня, подождите, подождите меня!..

78

Виктор

Как и в прошлый раз, прогулка с Бимом наполнила меня энергией и умиротворением, поставив точку в утренних переживаниях. Удивительно, но именно этого мне, оказалось, и не хватало – несмотря на день, проведённый с Асей и детьми, я всё продолжал прокручивать в голове случившееся и анализировать.

Мог ли я сделать что-то ещё сверх того, что сделал? Выжил бы Младший, если бы я ехал быстрее, выбрал другую клинику, дал взятку за старание врачам?

Не знаю. Наверное, нет.

Ася предупреждала, что так и будет, а ещё – что после самобичеваний настанет время бессилия, но до него я пока не дострадал. И продолжал грузиться.

Да… Забавно, как жизнь порой щёлкает нас по задранному носу. Держи, Витя! Считал, что у всех человеческих поступков есть двойное дно? Ну вот тебе, получай. И как, думал ты о выгоде или о самолюбовании, когда тащил окровавленного пса к машине? Когда гнал к клинике? Или когда сидел в коридоре и почти молился, чтобы найдёныш выжил?

Чёрт знает, почему этот незнакомый пёс был важен для меня в тот момент. Мне по-настоящему хотелось, чтобы всё получилось – и не для того, чтобы покрасоваться перед Асей, а просто так. Нипочему, как я ей и сказал.

Откровение. То, что произошло сегодня и что я понял и осознал, – для меня всё это оказалось откровением. Не божественным, а моим личным… Узнать в сорок с лишним годиков, что ты всё это время зря наговаривал на окружающих, да и сам ты вполне способен на бескорыстное деяние, – весьма неожиданно. Приятно ли? Не знаю.

Потому что жить в мире, в котором у всех людей есть корыстные мотивы, цели и желания, как-то проще.

А вот что делать со знанием о том, что можно просто взять – и потащить собаку в ветеринарку, потому что тебе её банально жаль и больше ничего, – я пока не знал.

Когда мы с Бимом вернулись, Ася и дети пили чай на кухне.

Она вышла, чтобы помочь мне помыть лапы Бима, и мы, не сговариваясь, вместе отправились в ванную. Я протирал псу лапы тряпкой, а Ася споласкивала её в раковине. Молча и невозмутимо, будто делала это уже миллион раз…

Конечно, делала, но не со мной всё-таки. А меня она, по идее, должна была выставить. Или хотя бы намекнуть, что ещё полчаса – и пора с вещами на выход.

– Почему ты передумала? – спросил я, когда Ася отпустила Бима восвояси, и встал с корточек, слегка нервно комкая в ладонях тряпку, которой мы протирали лапы пса. Ася отобрала у меня эту тряпку, ещё раз её сполоснула, а потом повесила на край ванны.

Делать вид, будто она не поняла, о чём вопрос, Ася даже и не подумала.

– Потому что я ошиблась. Виктор, который жил в моей голове всё это время, точно не был способен на спасение сбитой собаки.

– Неужели настолько плохо? – протянул я слегка уязвлённо, и Ася иронично, но по-доброму улыбнулась.

– Почему плохо? На такое вообще мало кто способен. Положат на обочине и дальше поедут. И я, если честно, даже не осуждаю. Потому что у человека просто может не быть внутреннего ресурса на то, чтобы кого-то спасать, – до себя бы. У меня был такой момент в жизни, Витя, – сразу после выписки из больницы. Тогда, после потери ребёнка. Я увидела на улице кошку со сломанной лапой. Она шла, подволакивая эту лапу, и я на мгновение остановилась… Но потом отвернулась и пошла дальше, поняв, что я не смогу. Не сейчас. – Ася прикрыла глаза и вздохнула. – До сих пор жалею. Я на следующий день искала ту кошку, но так и не нашла. Надеюсь, что её спас кто-нибудь другой. Так вот… Я действительно ошиблась в тебе, когда делала выводы. Кто знает, может, ошибусь и ещё раз? И ты на самом деле не загуляешь от меня через пару лет.

– Если я загуляю, Тёмка и Лёшка намажут меня на бутерброд, – хмыкнул я, вспомнив свой краткий диалог с близнецами в туалете. Хотя пацаны не говорили ничего именно про «загуляю», они сказали просто про обиды. Это я уже мысленно переформулировал.

– Нет, – отрезала Ася неожиданно жёстко и посмотрела на меня с хитрым прищуром. – Вот ещё – лишать себя такого удовольствия! Я сама тебя намажу.

– Договорились, – улыбнулся я и, не выдержав, в первый раз за сегодняшний день по-настоящему обнял Асю.

Я был уверен, что ей в этом плане не о чем беспокоиться. Потому что…

«Когда домой придёшь в конце пути, свои ладони в Волгу опусти».

Эпилог

Ася

Три года спустя

Окончание второго класса у Лики, а у мальчишек девятого мы решили отпраздновать в «тесном семейном кругу» – с лучшими друзьями Виктора и их семьями. Близнецы с первой же встречи сошлись с Аришкой, дочерью Вадима, – она была одного возраста с Лёшкой и Тёмой – и с тех пор лишь радовались, когда Витя затевал дружеские посиделки. Вадима он как-то особенно любил, а я хорошо сошлась с его женой – Лида с удовольствием в свободное время читала мои романы, которые я по-прежнему продолжала писать, и обсуждала их со мной, что я, естественно, всячески приветствовала, как любой автор.

Ещё у Вадима и Лиды была младшая дочь по имени Яна, дошкольница. Обе девчонки, как мне однажды рассказал Виктор, были для Вадима приёмными – после чего я сразу поняла, кто из друзей моего почти мужа приложил руку к тому, что он настолько быстро принял Лику и мальчишек. Язык у Вадима, как и у остальных друзей Виктора, был хорошо подвешен, поэтому не удивительно, что адаптация у него прошла легче, чем у меня. И Виктор, в отличие опять же от меня, даже никаких таблеточек не пил, чтобы поменьше нервничать. А ведь его границы Лёшка и Тёма тоже проверяли, да и Лика от них не отставала. И первый год, когда Виктор стал всё чаще не уезжать к себе, а оставаться с нами, стал для него тем ещё испытанием на прочность.

Но он молодец. Справился.

С Вадимом и Лидой я общалась больше всего. Ещё двоих лучших друзей Виктора и их жён я, конечно, была рада видеть, но какой-то особенной близости между нами не сложилось. Не знаю почему – люди они хорошие, но так порой бывает, это что-то органическое, наверное. Однако на предложение позвать Артура с Олей, а заодно и Марину с Сашкой, я всегда отвечала благосклонностью. Артур и Оля приезжали с младшим сыном – их старшие ребята были уже слишком взрослыми, чтобы ездить с родителями на подобные сборища, – а вот Сашка и Марина притаскивали с собой и обеих дочерей, и сына.

В общем, компания собиралась большая и дружная. Мы жарили шашлыки, хохотали над разными историями, которыми по очереди делились все присутствующие, а дети в это время носились по участку.

Теперь, спустя три года, от «псевдоготического недоразумения» осталось не так уж и много. Вадим по-прежнему улыбался, когда приезжал сюда и видел башенки и горгулий со сфинксами, но интерьеры внутри были иными, да и сам участок Виктор перестроил. Как иначе? Он же хотел, чтобы мальчишки и Лика сюда приезжали. А что им тут делать? На ёжиков они к тому времени налюбовались. Вот и пришлось делать детскую площадку, бассейн – фонтан с Медузой был убран, к нашей с Ликой радости, – а ещё оборудовать спортивный уголок на втором этаже, где можно было заниматься спортом всей семьёй. Кроме прочего Витя сделал там качели, и Лика на них порой каталась, когда на улице была плохая погода.

Да, изначально Виктор собирался продавать свой дом, думая, что воспоминания о ёжик-пати и риск столкнуться с прежними его спутницами помешает нам туда ездить. Но близнецы решительно воспротивились – им нравился этот «особняк графа Дракулы», точнее, «питомник для летучих мышей», а я… Ну, как говорится, напугали ежа голой попой. Бывших Виктора я абсолютно не боялась. И не зря – никто из них не приезжал. Ну, или я не видела.

Так что «псевдоготическое недоразумение» осталось в нашей жизни, и с некоторых пор дом Виктора перестал напоминать особняк вампира хотя бы изнутри. Хотя на Хеллоуин всё возвращалось – временно, естественно, – и Тёма с Лёшкой сходили с ума от восторга, организовывая здесь год от года крутую вечеринку для своих школьных друзей. Даже меня уговорили поучаствовать в этом безобразии, и полгода назад я впервые стала Мортишей Аддамс. А Виктор… нет, до Гомеса он не дотягивал – волос маловато. Поэтому одевался дядей Фестером. Даже просил всех присутствующих так себя называть, и дети, разумеется, делали это с радостью.

Именно тогда выяснилось, что у Виктора отлично получается управляться даже с большой компанией подростков – не иначе, талант. Я ещё пошутила, что теперь он знает, кем устроиться, если с криптовалютами будет покончено, на что он расхохотался и заявил, что работать с детьми согласен только по приговору суда, и никак иначе.

Сегодня всё было как обычно: взрослые кучковались своей компанией, дети – своей, иногда прибегая к столу, чтобы подкрепиться, и вновь удаляясь. Уж не знаю как, но они умудрялись не скучать, хотя их детская компания была разного возраста: Лёшка, Тёма, Арина и Вика, старшая дочь Сашки и Марины, – почти подростки, а остальные – младшие школьники и даже два дошкольника. Но играли вместе они хорошо, ни разу не было каких-то скандалов или обид. А сегодня мне вообще показалось, что Тёма заглядывается на Аришку, а Лёшка – на Вику, и это было одновременно и радостно, и грустно.

Как выяснилось, Лида тоже заметила подобный пердимонокль. Подошла ко мне, когда я отлучилась на кухню, чтобы принести оттуда ещё лимонада – тот, что вынесли в начале вечера, почти закончился, – и, предложив свою помощь, с усмешкой сказала:

– Будет забавно, если мы на самом деле породнимся вот так. И станем родственниками через близнецов.

– Рано ещё говорить, – отмахнулась я, невольно испытывая ужас при мысли о том, что мои мальчишки могут жениться. Аришка и Вика мне, конечно, нравятся, но… Не готова я пока к такому.

Лида важно покивала, но судя по её взгляду – мыслями она была где-то далеко. Представляла будущую двойную свадьбу? Я уже хотела пошутить на эту тему, когда Лида вдруг сказала:

– Ась, а ты не думаешь всё-таки выйти замуж за Витю? Вадим говорил, его напрягает нынешняя ситуация.

Теперь я и сама напряглась.

Не знаю почему, но слово «замуж» до сих пор вызывало у меня негативные эмоции. Хотя умом я понимала: какая разница, как назвать этот горшок, главное – не ставить его в печь. И мы с Виктором давно живём как супруги, вместе воспитываем детей, да что там – у нас даже семейный бюджет общий.

Однако, когда Витя год назад заикнулся о браке, я искренне ответила ему, что оно мне больше не нужно. Он кивнул и больше эту пластинку не заводил.

Видимо, одной мне не заводил, раз Вадим поделился с Лидой…

– Что же вам всем так хочется сделать из меня замужнюю даму? – пробурчала я, и Лида захихикала. – Ну какая разница, скажи мне на милость? Всё же и так нормально.

– Видимо, это что-то психологическое. Может, он боится, что ты от него уйдёшь?

– К кому?

– Ну мало ли.

Я вздохнула и, распахнув перед Лидой дверь на кухню, вопросила:

– А может, я просто не хочу связывать его узами брака? Витя наверняка говорил Вадиму, что у меня не может быть детей. И сейчас его всё устраивает, но что будет, когда Лёшка и Тёма окончательно вырастут, да и Лика тоже?

Ответить Лида не успела – откуда-то из-под стола раздался напряжённый голос Виктора:

– «Окончательно вырастут» – это хорошо сказано. – А потом и сам Виктор появился на свет божий. Вылез из-под стола, как гриб из-под пня, и посмотрел на меня с укоризной. – Госпожа писательница, а я уже окончательно вырос или ещё не совсем?

– Сердишься, – констатировала я и развела руками. – Ну извини. Лида спросила, я ответила. Да, Лида?

Я огляделась – но Лиды рядом не обнаружила. Сбежала, значит.

Я бы на её месте тоже сбежала.

– А ты откуда здесь взялся? – поинтересовалась я у Виктора, который вышел из-за стола и направился ко мне с решительным выражением лица. – Я думала, вы с Вадимом пошли смотреть наш ремонт на чердаке.

– Мы его уже посмотрели. Вадим решил зайти в туалет, а я сюда завернул, хотел вам клубнику вынести. – Витя кивнул на стол, и я увидела, что там и вправду стоит лоток с клубникой. – Но несколько ягод уронил. Лазал под столом, собирал их, а тут вы с Лидой. И такие разговоры интересные… про узы брака. Ась, – Виктор прищурился, и я поняла – сейчас он будет бить меня моим же оружием. Словом то бишь. – Значит, в книге твоей герои поженились, несмотря на то, что Карл – тот ещё гад, а в жизни что? И с каких пор в нашей стране запрещены разводы? Связывать она меня не хочет. Ты же понимаешь, что это полнейшая чушь?

– Ну почему сразу чушь…

– Да чухня полная! – возмутился Виктор и взял меня за руки. – И про то, что ты детей не можешь иметь, – тоже чухня. Ты их только вынашивать не можешь, а иметь – можешь! И я сейчас не о приёмных детях говорю.

Я растерялась.

За прошедшие три года мы с Виктором ни разу не обсуждали моё бесплодие. Говорили обо всём, только не об этом. Я не любила эту тему и честно считала её закрытой, однако…

Видимо, пока я думала, что говорить не о чем, Виктор считал иначе и что-то для себя решал.

– Как ты относишься к суррогатному материнству? – выпалил он и замер, вглядываясь в моё ошеломлённое лицо.

Я моргнула.

Один раз, другой.

Потом вздохнула, чтобы не разрыдаться, и честно ответила:

– Не знаю. Я боюсь.

– Чего? – тут уже удивился Виктор.

– Не знаю, – повторила я. – Например, что суррогатная мама не сможет отдать ребёнка. Или что он родится, а я не буду его любить, потому что не носила.

– Лику, Тёму и Лёшку любишь, а его не будешь? – хмыкнул Виктор. – Ася, что за глупости?

– Это не глупости, – я покачала головой. – Мне нужно подумать, серьёзно подумать об этом, правда. А ты… хочешь?..

– Хочу, – ответил Виктор очень серьёзно, сжал мои руки, а потом поднял одну ладонь и поцеловал мои пальцы. – Но, если ты не захочешь, я не стану настаивать. Мне проще – я мужчина, вынашивать всё равно не могу. Многие отрицательно относятся и к ЭКО, а уж суррогатное материнство для них и вовсе что-то дьявольское. Хотя я вижу в этом лишь благо. Если в результате все счастливы, то почему нет?

Я задумалась. Даже глаза закрыла, пытаясь сосредоточиться – но мысли путались, и я никак не могла сообразить, что именно хочу сказать.

Поэтому сказала какую-то глупость:

– Дети будут ревновать.

– Вряд ли. У нас умные дети. Все в нас.

После этих слов во мне как будто что-то лопнуло.

Какая-то сжатая до пределов пружина, которая и не позволяла мне толком обсуждать собственное бесплодие долгие-долгие годы…

И я выпалила, распахивая глаза и глядя на Виктора, наверное, как безумная ведьма с горящими глазами:

– Хорошо. Я согласна.

– А замуж? – тут же поинтересовался он, лукаво улыбнувшись, но тут уж я праведно возмутилась:

– Эй! Не всё сразу!

– Ладно, – пожал плечами мужчина, который как-то умудрился стать моим на все сто процентов. – Но ребёнок должен быть рождён в законном браке. Так что… у тебя максимум девять месяцев на раздумья.

Девять месяцев…

Мне хватило пары дней.

А спустя год мы с Виктором впервые посмотрели в глаза нашей маленькой дочери, которую, не отступая от традиции с тремя первыми «А», назвали Алиной.

Конец