Текст книги "Deadушка (СИ)"

Автор книги: Марк Фитте

Соавторы: Макс Вальтер
сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 16 страниц)

Марк Фиттер, Макс Вальтер
Deadушка

Пролог

– Ефимыч, ты заебал, люди жалуются, ты когда со своей бандой работать начнёшь? – начальник ворвался в каптёрку и недовально уставился на нашу компанию слесарей.

Я, как старший этой шоблы, спокойно разливал согревающий душу и тело напиток по рюмахам, совершенно игнорируя вопли молодого управляющего.

– Сергей Николаич, не горячитесь, – примирительно произнес Жека, молодой слесарь, только недавно устроившийся к нам в ЖЭК и потому пока работающий чисто «подай-принеси», он же в основном и бегал за закусоном.

– Да вы охерели! Опять нажираетесь?! Среда! Не пятница даже! – возмутился начальник, пока я флегматично убирал пустую бутылку под стол. Тяжко вздохнув, подпер кулаком щеку и уставился на Николаича.

– Ты чё бузишь? Мы по графику успеваем? Успеваем. А жопу рвать из-за очередной дуры, которая своими прокладками стояк забила, да ну нах… – отмахнулся, я и приподнял граненую рюмку. – Ты, Николаич, лучше скажи, когда мне токарку вернут? А то твой новомодный пластик, дольше месяца жить отказывается.

– Когда сделают, тогда и верну, – проворчал осаженный управленец и поняв, что я уже чутка разбавил кровь алкоголем, лишь отмахнулся. Спорить со мною сейчас бесполезно, лишь время тратить и нервы, причем только свои, поскольку мне насрать на все, особенно когда градус уже выше тридцати шести.

Оставив нашу троицу спокойно отмечать середину недели, начальник скрылся. Зато практически сразу после его ухода, в каптерку залетел Ванька, наш штатный лифтовик.

– Мужики, вы новости смотрели? – с глазами срущей белочки, прохрипел он и тут же ткнул нам своим телефоном. – Походу все, война….

– Что? – удивился Женька и пустым взглядом уставился в экран. – Бля, Ефимыч, реально война, объявление час назад и тут же пошли прилеты ракетами… че делать-то?

– Родне звони, – хмыкнул я, отставив рюмку в сторону. – К этому все давно шло, мои свалить успели, так что… Идите по домам, родню радуйте и сами валите нахрен из города… А я пока тут посижу… Зяба, ты как?

– Мои тоже уехали, даже бабка, – тяжко выдохнул мой сменщик, что был моложе меня всего на пару лет. – Так что я тоже пожалуй посижу. Спешить некуда. Если реально все началось, то… То ничего. Молодые пускай валят подальше, а нам старикам один хрен пропадать.

– Ну вы даёте, – поразился Ваня. – Ой ладно, я в общем бюзгалтерию, вы как хотите.

– Я тоже, – подскочил Жека и обернулся. – Ну, не прощаемся тогда…

– Угу, беги давай, Ихтиандр, пока плот совсем не отчалил, – я проводил взглядом свалившую парочку и тихо усмехнулся. Отчего-то на душе было легко и спокойно. – Ну вот, нагнетали, нагнетали обстановочку… война етить… подумать только…

– Да ладно тебе! Ефимыч, где наша не пропадала, – отмахнулся Зяба, и одним махом опрокинул в себя стопарь, не забыв закусить шпротом. – Выживем как нибудь.

– А и правда, неча парится, горит сарай, гори и хата, – согласился я и тоже накатил.

Если б я знал, что так бесполезно потрачу последние часы мирного времени, не пил бы с утра пораньше. Но с другой стороны, в новое время входить с трезвой головой было бы куда тяжелее…

Глава 1. Начало

О том, что скоро война, знали все. Слишком уж хмурой была обстановка в мире. Топливный кризис сменялся экономическим, после экономического пришёл демографический, пенсионный возраст рос пропорционально количеству успешных менеджеров. Даже у нас в ЖЭКе на каждого слесаря уже приходилось по начальнику, кадровику, безопаснику, проверяющему и сисястой секретарше проверяющего.

Бездельников и языкочёсов становилось все больше, работяг все меньше. Практически все рабочие профессии отдали мигрантам и беженцам из стран-соседей. То что у меня в подряде не было Равшана с Джамшутом, а был Юрий Дмитриевич Зябликов, он же Зяба, и Евгений Сергеевич Батраков, уже чудо.

И это лишь верхушка айсберга. Дошло до того, что молодежь сильно дегродировала в плане технических навыков и знаний. Нынче все зависело от батареек и электричества, с которыми молодое поколение никак не могло справится самостоятельно. Сломалась вилка от шнура и застряла при этом в розетке? Звонят сразу нам и дёргают электриков. Не частным мастерам, коих теперь осталось всего ничего, а жилищникам. Даже кран уже сами поменять не могут и сливник. Дожили, мля.

В армии все еще печальней. То что начинал Сердюков, завершили его приемники. К тридцатому году от вооружённых сил осталось одно название. Срочников окончательно превратили в обслуживающий персонал и ряженых кукол для фотоотчетов. Оставшиеся боевые подразделения перешли на работу беспилотниками и артиллерией.

Меньше всего досталось авиации, так что отслужив под крыльями свои двадцать пять календарей, я ушел в запас, до того, как эти самые крылья взялись обрезать плановыми сокращениями. Некогда вторая армия в мире, стала девятой… Какая она там в списке сейчас, уже и незнаю. Подумать страшно.

– Смотри, крокодилы полетели, – усмехнулся Зяба, выглянув в окно. – Вот черти, над городом почти в притирку пошли…

– Ну-ка сдристни, – я тоже обернулся посмотреть и неприятно удивился.

Борта шли клином, причем «тяжелые», с полным подвесом. Виднелись и блоки Б8В20 с НАРами и фугасные авиабомбы. Сходу не скажу, но судя по расположению, двестипятидесятые.

Спина неприятно отозвалась болью. В свое время я этой дряни натаскался по самое немогу, потому что когда на склад приезжали вагоны с вооружением, разгружали их силами личного состава всей части.

– Слух, а че это они на Пальцевку уходят? – нахмурился Юрка. – Там же аэродрома нет.

– Зато там резервное поле и ангары с кругом. В нашей местности двадцатчетверка тяжелой и с наскоку сядет, без захода по-самолетному, – я постарался сохранить спокойствие, но вышло с трудом. – Ладно, если уж их на площадку подскока гонят, значит хотят работать по-серьезному… Ох ё-о-о, уже половина второго! Пора бы с обходом прогуляться, а то засиделись. Жека на отгуле считай, так что давай, хватай его рюкзак и поскоблили.

– А че я-то сразу, начальник? – возмутился Зяба, но все же поднялся из-за стола и закинул на плечо небольшой школьный ранец, в котором лежал инсорументарий, мультиключ и различные «ху. метры». – Я те чё, шестёра?

– Как самый молодой, – усмехнулся я и тоже поднялся. – И это, Зябь, ты свои воровские замашки поутихомирь, а то как выпьешь, так у тебя каждый встречный, то фраер, то шпана.

Зябликов рекомендацию усвоил. Лишний раз получать от меня затрещину не хотел, а рука у меня, ох и тяжелая на это дело. Даром что седьмой десяток живу, вполне могу приложить. Я ж этот, как его, спортсмен бывший, пока литрболом в серьёз не увлёкся.

Хотя чего греха таить, запил я конкретно в последней командировке, когда моих пацанов, в доме, сложило градом. Тридцать пять авиационных механиков, техников и инженеров, практически полный состав инженерно-авиационной службы нашей эскадрильи. Сразу… Наглухо…

Вот и запил, я ж тогда на вылете был. Меня уберегло, а ребят вот…

Опять воспоминания накатили, совсем уже старый стал. Впрочем, по меркам государства, еще вполне себе работяга-трудяга. Нынче пенсионный возраст у мужчин начинается с семидесяти пяти лет. И плевать, что многие не доживают до семидесяти, и их налоги, и пенсионные отчисления уходят в карманы зажравшихся чинушей.

– Ефимыч, ты че такой грустный? Хер лизал невкусный? – ободряюще усмехнулся Зяба, вышагивая в своей затасканной спецовке и резиновых сапогах.

Я отличался от него лишь тем, что предпочитал берцы. Мне с электрикой не работать, а ронять что-то тяжелое лучше на стальной носок ботинка, чем на резиновую калошу.

– Зяб, свои гастрономические пристрастия оставь при себе, – отмахнулся я от него, разглядывая спешащего мимо нас парнишку.

Типичный пример нового поколения. Короткие рваные джинсы «в облипон», кроссовки с вырезами и носки с подворотами. Все это довершалось вырвиглазной красной курткой, из-под которой выглядывала белая рубаха. Выше шеи смотреть страшно. Размалеван словно африканский повстанец. Наколки, пирсинг, различные псевдошрамы и покрашенная в фиолетовый цвет челка.

В моем детстве была популярна субкультура «эмо», так вот в сороковые годы она возродилась и набрала столь массовую популярность, что задавила все остальные. Эх, куда делись те милые гопники, с которыми можно было попить пива и потравить стариковские байки? Нынче во дворах даже лавочек почти не осталось, вместо них какие-то лотки с быстрым, хипстерским кофе в бумажных стаканчиках и фастфудом.

Многие спортивные площадки снесены. Стране не нужна крепкая и здоровая молодежь, ведь в этом случае она доживет до пенсии, или не дай Бог решит выйти на митинги, где сможет дать отпор таким же, заплывшим жиром силовикам.

Шутка ли, нынче вступительные нормативы это три подтягивания, три километра за шестнадцать минут и челночка десять по десять за тридцать пять секунд. Я даже сейчас, без разминки, спокойно их сдам, не смотря на боли в спине и старость.

– Так, чё у нас на Старонавальной? – спросил Юра, скинул рюкзак и выудил из него мастерключ от домафона.

– Погодь, – я достал из кармана спецовки блокнот, куда вносил график обхода и плановые ремонты, или различные техобслуживания.

Тут мое внимание привлек гудок авто. Какая-то семейка загружалась в седан и очень активно переругивалась. Люди на полном серьезе боялись войны и бежали от нее к каким-то дальним родственникам. Лица вроде знакомые…

Вспомнил, это Егоровы из первого подьезда, тринадцатой квартиры. Мужик вроде управленец в банке, жена у него там же кадровик. Двое детей. Муж абсолютный рукожоп. Только за этот месяц я трижды посещал их квартиру. То счетчик у них засбоит, когда этот охламон, насмотревшись роликов в интернете, попытается его скрутить. То колено туалета забьется так, что говно со сливом вырывается наружу.

Ну а последний вызов, меня вообще едва не добил. Муж посмотрел ролики про экономию воды и перекрыл вентили, что шли к бойлеру и посудомойке. Как итог, забыл об этом и через пару дней сильно удивился, увидев, что вода не набирается.

– Мда, ну, одной проблемной квартиркой меньше, – злорадно усмехнулся я, но все же заглянул в график. – Скважину проверить надо и насос подкачки. Там падение напряжения от генератора, сбоит подача.

– Так это к Захарову, – возмутился Зяба, открывая дверь в подвал. – Чего электриков-то не направили?

– Сначала насос надо глянуть, а потом уже электриков гонять, – я спокойно пожал плечами, заходя следом.

И как оказалось, спустились в подвал мы вовремя.

Через три минуты раздался характерный свист подлёта чего-то тяжёлого, калибра эдак сто пятьдесят второго. Загрохотало на соседней улице, но дрожь отдалась даже у нас, в подвале. Если бы не стеклопакеты на окнах цокольного этажа, нас бы засыпало осколками, а так, отделались лёгким испугом.

– Ебёна мать, это че за херня?! – опешил Юра и схватился за трубу на стене, даже прижался к ней, как любимой женщине, при этом его все ещё потряхивало от первичного шока.

– А это, Зяба, война, – печально усмехнулся я. – Ладно, пошли подстанцию отключать, а то прилетит туда что и пожар фиг потушим.

– Угу, – вяло кивнул Зябликов, кое-как выползая следом за мной.

Это мне уже не страшно гулять под звуки прилетов градов, а для большинства жителей города подобное в новинку. Сейчас ещё паника на носу, спешные сборы, повальный побег из города и большу-у-ущие пробки на дорогах. Все что мы с Зябой могли сделать, это минимизировать возможность возникновения пожаров.

– Может это, машину возьмём? Ну, у Захарова же есть «Газелька» служебная, – предложил напарник и я согласно кивнул.

Пока есть возможность, лучше кататься на колесах. Если обстрелы не утихнут за несколько дней, то в городе быстро возникнут проблемы с топливом, но это не самое страшное. При первом же появлении беспилотников, придется, в принципе, передвигаться только пешком. Кидать бомбу куда интереснее на машину, чем на парочку пеших. Это я по личному опыту могу подтвердить.

Видимо я переоценил местных. Сборов не было. Народ в чем было выпрыгивал из домов и смотрел: что же там такое случилось?

Мне даже не нужно было идти и выяснять, куда там прилетело. На соседней улице военкомат, ясен пень, что отработали по возможному пункту сбора и мобилизации резервистов, но гражданским это было неясно, и они, достав телефоны, бежали снимать: что же там так весело рвануло.

– О, еще летит, – усмехнулся я, услышав свист. – Сейчас ещё и по Гороховскому госпиталю отработают.

– С чего взял? Может по мэрии? – поинтересовался Зяба, оглядываясь по сторонам.

– Опыт. Пункт сбора, военные медучреждения, в первую очередь выбиваются стратегически важные объекты и объекты логистики. Сейчас еще по вокзалу, сто пудов, прилетит, – спокойно ответил я, заворачивая на служебную парковку нашего ЖЭКа, где у своей «Газельки» уже возился Захаров.

– Не, мужики, ну вы видали?! – сходу заявил электрик. – По мирняку бьют, гады! Прям как в четырнадцатом!

– Не, пока по военкому отработали и по госпиталю бахают. Красиво так, сто пятьдесят вторым скорее всего. Километров с двадцати лупят, – обрисовал ситуацию я, – Жек, а ты чего у газельки-то трешься?

– Подстанции вырубать надо, пока пожары нам тут не устроили, от таких прилетов и без этого может что угодно запалиться, – тут же опомнился Захаров, затем быстро открыл машину и запрыгнул на водительское. – Вас куда подбросить?

– Да не, мы пожалуй с тобой покатаемся, – я забрался на переднее пассажирское.

Зяба уселся позади, кое-как разместился меж смотанных в бухты кабелей, каких-то блоков и щитков. Захаров был тем еще хапугой и потому многое что снимал, не отправлял на мусорку, а перебирал и заново пускал в дело.

Правда вот, стоило нам примчаться к ближайшей подстанции, как стало понятно, что у Женьки работы прибавилось. Один из снарядов разворотил кирпичную будку трансформатора и обесточил весь микрорайон.

– Это же сколько, сука, проводки погорело, – раздосадованно поморщился Юра. – Да тут бы на ящик хватило!

– Не, Зяба, на два… причем столичной, там же и платы, и катушки… Эх, ёбаный кандебобер бля, – тяжко выдохнул Захаров.

– Не о том думаете, – пришлось их осадить. – Если это случайный прилет, то и фиг с ним, восстановим за пару месяцев. Но если и остальные так побило, то это значит, что работают по всей логистике, чтобы даже тероборона не появилась.

В надвигающемся хаосе, гудках машин, криках выбегающих людей я услышал крайне неприятное жужжание, заставившее сфинктер сжаться настолько, что можно было перекусывать стальную проволоку, на куски контровки.

– А вот это уже жопа, – прохрипел я, нервно сглотнул и уставился на небо, где на высоте, из-за крыш многоэтажек, показался едва различимый силуэт беспилотника, с парой управляемых ракет на подвесе.

Глава 2. Что делать?

– Нахуй от машины! – скомандовал я, сразу хватая Зябу за шкирку и утаскивая того в сторону ближайшего дома. – Давай, мастерключем вскрывай, бля!

– Че? – вырвалось у Захарова, что тоже прислушался к моему совету и побежал прочь. – Ефимыч, тя че, кроет?

– Сейчас нас так накроет, хоронить будет нечего! – огрызнулся я.

Нервный я какой-то стал. Ну какой смысл беспилотнику работать по нашей троице, вокруг же и так много целей. Вот например: молодой парнишка, который словно потерял все инстинкты самосохранения, раскрыл рот и снимает на телефон беспилотник, что как раз пролетает вдоль улицы.

Юра успел вовремя, вытащил ключ и вскрыл дверь в подвал, куда мы, дружно, всей троицей, рванули без оглядки. Примерно в этот самый момент, позади раздалось характерное «фыр-фью» завершаемое взрывом. Адская бездушная машина нашла свою цель и судя по воплям на улице, под замес попали и гражданские.

– Да что, блядь, происходит вообще?! – возмутился Женя, оглядываясь по сторонам и включая фонарик. – Ефимыч, давай, ты как самый опытный, объясняй.

– Все просто, – чуть отдышавшись, я прижался спиной к стене, пережидая взрывы на улице. – Сейчас активная фаза войны. Артподготовка. Пехота в бой не полезет, нынче не тот уровень подготовки что у нас, что у противника. Поэтому: сначала они издалека отработают по штабам, пунктам сбора, складам, логистическим узлам, госпиталям, частям и казармам. Жалеть никого не будут, слишком много обид накопилось.

– Какие нахрен обиды, при чем тут мирняк?! – возмутился Зяба, скинул рюкзак и принялся нагибаться, в попытке размять спину.

– Сопутствующие потери. Сейчас они друг друга перехерачат в замесе, скорее всего через пару дней город начнут обрабатывать с обеих сторон. Чисто для профилактики, чтоб никакие партизаны и ополченцы не завелись, – я лишь усмехнулся, вспоминая, как в двадцатых годах, мы натерпелись от доморощенных партизан с двудулками и старенькими карабинами. – Главное, чтоб не начали обмен ядрен-батонами, иначе можно будет ставить крестик над головой и закапываться в землю самостоятельно.

– И че теперь делать? – Юра задал правильный вопрос, о которым пока еще не задумались другие.

– Жека, дуй на шухер, посматривай, чтоб эта дрянь улетела. Как свалит, прыгаем в газельку и мчимся до моего дома, я ближе всех живу. Там запираемся и ждем темноты. Ночью по идее должны подутихнуть и можно будет вылезти посмотреть что к чему, а там потихоньку перетащим шмотье в подвал. У меня дом хороший, там подвал надеждый, на три подъезда вместе, можно печку сложить, провод кинуть, напрямую от щитка, да и скважина там есть, с насосом и резервным генератором, – я призадумался, пытаясь сообразить, что нам ещё может понадобиться в первую очередь. – Значится так. Пока кипишь повсеместный, есть вариант урвать все что необходимо на первое время. Пока будем ждать темноты, соберем все по моей хате, до кучи пройдемся по соседям. Полюбому кто-то уже успел смотать удочки.

– Э, мужики, а семьи как? – удивился Женя, который развалился на ступеньках и наблюдал за улицей через узкое слуховое окно.

– У Зябы все свалили уже, мои тоже, так что… Считай, что и нет никого. Нас заочно похоронили, типа оставили присматривать за хатами, если вдруг ничего не случится, – признавать правду было неприятно, но что поделать, суровые реалии. – А ты?

– Смешно… – вяло усмехнулся Захаров. – Та же хрень… своих собрал, отправил за границу, а сам не смог уехать, не выпустили за рубеж, мол: дед, ты куда? Шестьдесят пять еще вполне призывной.

– Сволочи, – хмыкнул мой напарник, наконец разогнулся и закинул рюкзак обратно на плечи. – Ну что там?

– Да вроде улетел, – не очень то уверенно пожал плечами электрик и поднялся со ступеней. – Дергаем?

Я лишь молча кивнул и мы быстро выбежали, оставив дверь в подвал открытой.

Когда уже забрался в «Газельку», смог осмотреть последствия прилетов. Беспилотник доработал по трансформатору и закинул пару плюх в сторону высотки, снёс ей парочку верхних этажей, как сваркой срезал. Наверное они боятся снайперов и зенитчиков.

Странно, ведь бомбят всего от силы час. За такой короткий срок, военные, что сейчас находятся в городе, вряд-ли успеют скоординироваться и занять оборону.

Но видимо удары наносятся чисто на опережение. Военные, в принципе, люди весьма осторожные и потому если сносят, подозрительный объект, то делают это при помощи с танка, а затем еще заптуривают, чтобы окончательно убедиться – ничего живого там не осталось. Лишь после этого лезут смотреть: что же там такое? И всё равно, предварительно закидают гранатами и зальют помещение парой хороших очередей.

Пока ехали, видели еще парочку беспилотников, но те пролетели мимо. Так же было слышно, как работают реактивные системы залпового огня. За город взялись плотно и явно, сразу несколько подразделений. Электричество выбили в течение первого же часа, а после пропала связь. То ли группа РЭБ подкатила, то ли просто глушилки какие развернули? Короче, интернет и мобильная связь накрылись медным тазом.

От универсального ключа теперь нет никакого смысла. Даже при всем желании, подачу электроэнергии в городе мы уже не восстановим, а это значит, что надо разживаться нормальным генератором, питающимся не от батарей, а от топляка. Первые недели, в городе еще будет достаточно бензина. Старых машин вокруг много, а вот их владельцы, либо пока ещё сидят по домам, прячутся, либо уже задвухсотились.

Трупов на улицах пока не видно, но кровавые следы то и дело мелькают. Раненые уползают дотекать в подъезды, в надежде на помощь. Вот только скорая не приедет. Во-первых, связи уже нет, чтобы ее вызвать, во-вторых, без интернета, бортовой компьютер машины СМП, попросту крякнет и никуда не поедет. Сокращение кадров, чтоб их.

На скорой уже давно нет водителей, вместо них роботизированные бортовые автопилоты, которые запускает фельдшер. Да и от самих медиков, осталось одно название. Их нынче учат: как с помощью электроники поставить точный диагноз и потом согласно предписанию переносного анализатора, произвести необходимые манипуляции, методом зарядки в него правильных растворов.

Укол внутремышечно машинка поставит сама, а вот внутривенно пока все еще ставят люди, как впрочем и накладывают повязки тоже. Поэтому нынешняя подготовка современных фельдшеров и реаниматологов, примерно равна подготовке санитаров и санинструкторов в моей молодости. Мда, дожили едрит…

До моей квартиры добрались быстро, благо она на первом этаже и нам не пришлось носиться по лестницам. Внутри меня встретил легкий сквозняк. Осколком от снаряда, прилетевшего где-то на улице, побило окно в спальне. Ну да и черт с ним, все равно будем сматываться в подвал.

На сборы ушло куда больше времени чем я предполагал. Все дело в том, что за время мирного проживания, у меня скопилось довольно много всякого барахла. Нет, к выживальщикам я не отношусь и коллекцию «сурвайвал китов» не собрал. Просто в кладовке нашлось довольно много различного инструментария, что был злостно спиз…экспроприирован с работы. Плюс различные крепежные элементы, а так же сантехнические трубы и многое другое. На нижних полках стояла различного рода консервация, начиная от «Говядина высший сорт. Не для продажи.», что как не иронично, продавалась по пятьдесят рублей, заканчивая парой коробок, когда-то давно выкупленных сухпаев. Они конечно просрочены, лет на пять минимум, но там есть много интересных вещей без срока годности.

Из дополнительного, нашлась моя старая военная форма, к ней армейский баул с теплыми вещами, различные спальники, палатки, коврики. Бурная молодость прошла в командировках…мда.

Из наиболее интересного, отыскался боевой 6х9-1 со штатными ножнами, привезенный трофеем из одной такой поездки. Нож хороший, но таскать его, пока рановато. А вот розовый школьный внучкин рюкзачок – самое то.

По размерам он не шибко уступал армейской дорожной сумке, зато на потрепанного старика, с детским рюкзаком, вряд-ли кто посмотрит, особенно когда будет сканировать окружающих, на предмет «есть чем поживиться?»

Домашняя аптечка, богато уложенная, так же по опыту командировок, могла обеспечить спокойное прибывание хоть на позиции в Карабахе, хоть в подвале дома. Ну и конечно же, моя личная гордость, коллекция рабочей обуви. Я не скупился на униформу, потому что комфортная одежда, залог хорошего настроения.

Трудно работать, когда в паху натерло от пота. Поэтому я уже лет сорок, как таскаю только уставное белье, так называемого «первого слоя». В командировках оно себя проявило просто отлично.

Единственное, что реально подкачало, это санитария. Мыла мало, а туалетной бумаги так и вовсе – пара рулонов.

– Не хило, – прохрипел порядком подуставший Захаров, рассматривая кучу добра сваленную в спальне.

Мы даже содрали со стены ковер и раздербанили все кровати на матрасы. Надо же на чем-то спать.

Вторым пунктом проблем было освещение. Нет, фонариков много, практически в каждом рюкзаке по паре карманных, но батареек к ним мало. Свечи тоже не выход, их вообще всего с десяток, а спичек лишь пара коробков. Не густо, но и не пусто, на первое время сгодится.

– Угу, а теперь взялись и потащили всё в подвал, – согласно кивнул я и первым делом подхватил ковер. – Или можем сделать так: Зяба, берешь веник, наводишь порядок в первой комнате, а мы туда все перетаскиваем и затем уже обустраиваемся. Программа минимум: спальное и отхожее места. Программа максимум: буржуйка, чтобы пожрать. Погреть можно конечно и на таганке из сухпая, но честно, лучше сделать нормальную кашу, а не жрать разогретые консервы.

Юра был не против такого расклада, поскольку после уборки он в перетаскивании не участвовал, а просто стоял на шухере, чтобы любопытные соседи не мешали. К счастью, таковых не нашлось. Все тихо шкерились по своим квартирам.

Правда и мы немного нарушили первоначальный план. Чтобы не подсвечивать себя ночью фонарями, провернули перенос вечером, пока ещё было относительно светло.

Бомбежка действительно подутихла и теперь если что-то прилетало, то где-то вдали.

Народ потихоньку выползал на улицу. Кто посмелее, запрыгивал в машины и уматывал, кто не имел такой возможности, или трусил, просто кучковались у подъездов, охая да ахая, мол: как же так, война началась?!

– Так, ну вроде все, – я потоптался по ковру, что раньше висел на стене в спальне, а нынче был расстелен на полу.

В небольшой комнатушке, где раньше видимо была какая-то мастерская, судя по наличию розеток, мы разместили три койки вдоль стен, так же перетащили пару столов и разложили оставшееся имущество на них.

Сюда же перенесли стулья, а в угол комнаты поставили ведро, с ободком от унитаза. Все же отдельного санузла пока не было.

Обстановка конечно спартанская, в духе музыкантов знаменитого оркестра, но выбирать не приходится.

– Печку складывать будем? – вяло спросил Зяба, заваливаясь прямо в одежде на матрас, некогда бывший частью раскладного дивана.

– Да надо бы… – тяжко вздохнул я и в свете фонаря осмотрел помещение. – Ну, по первой можно дымоотвод вывести в окно, но по хорошему, нужно запитать генератор, просверлить здесь отверстие в потолке и туда трубу, чтобы дым уходил на первый этаж и там рассеивался. Чтоб с беспилотника не засекли тепло в подвале, когда топить будем, во время очередного обстрела.

– Добрэ, – согласился Женя. – Но это тогда уже завтра?

– Завтра, – согласно кивнул я и тоже завалился на койку. – Захарыч, закрой дверь и зажми ее арматурой… Мало ли кто будет ломиться.

Я даже сам не заметил как от усталости и легкого опьянения провалился в дрему. Годы берут свое. Будь я помоложе, назначил бы вахту, но до разгула мародерства еще рановато. Все самое веселое ещё впереди…