Текст книги "Академия Бдим. Мы никогда не спим (СИ)"
Автор книги: Марийка Вольф
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 23 страниц)
ЧАСТЬ 2
Провожали меня до общежития всей хирилловой троицей и в полной тишине. Больше мне не требовались разъяснения, за что их так прозвали. Хватало и того, что довелось испытать. Дай Светлая Каламея, дожить до окончания визита даирского правителя. И не допусти Злобный Хирилл, еще раз с ним так близко столкнуться.
В общежитии стояла тишина, как и положено в это время суток. Все мирно спали и понятия не имели о событиях, имеющих место быть. И мне бы тоже не мешало выспаться, но тело упорно жаждало деятельности. Пробравшись на цыпочках в спальню, отметила одну странность. Мои соседки делали вид, что спят, демонстративно повернувшись ко мне спинами. Что ж, сами виноваты. Ибо я тоже демонстративно и со скрипом по полу вытянула сундук из-под кровати, зажгла свечу на своем подоконнике, сверилась с расписанием и старалась шуметь как можно громче, готовясь к новому дню.
А солнце медленно поднималось над Граной, над территорией Академии пронесся сигнал к побудке. Еще один день в аду на шаг приблизил к окончанию мучений. Еще три-четыре года и я выйду отсюда, чтобы начать мстить.
Преподавательский состав, увидев меня в числе первых на построении второй день подряд, несколько напрягся. У некоторых даже глаз задергался. Мироздание явно дало трещину, и эта трещина не сулит ничего хорошего. Это и подтвердил лорд-директор, лично явив свой идеальный лик на обычном построении, и не удостоив сестру даже презрительным взглядом. Словно меня тут и не стояло. Но главной странностью этого утра оказалась пришибленность всех темных. На душе стало как-то тяжело. Даже боюсь представить, каким образом Везувиан забирал надзирательницу из общежития, прежде чем избить и усадить в клетку.
– Недоброе утро, адепты. – Ирония в голосе директора только усугубила эту тяжесть, успевшую пробраться в сердце и сжать его. – Сегодня ночью имело место событие, выходящее за все допустимые рамки и порочащее всю Академию. – Пока Везувиан отрешенно смотрел на большой портрет основателей сия "прекрасного" заведения, по залу пронесся ропот. – Увы, не в моих интересах, оставить это без внимания. – Вот теперь директор повернулся к ученикам.
Все невольно отступили шага на три, дрожа от страха. Даже преподаватели. Ибо за спиной Везувиана в тот же момент появилась дюжина призрачных стражей, в тяжелых доспехах и с вполне материальным оружием. Кажется, игры кончились. Самый спокойный, самый лояльный, самый добрый и лучший ректор Академии решил продемонстрировать всю свою решимость действиями. Призрачные стражи призывались, чтобы жестоко покарать нарушителей режима и правил. Иногда смертью. Очень медленно Виан согнул левую руку в локте, демонстрируя сжатый кулак. Совершенно спокойно распрямил указательный и средний пальцы. Желто-зеленые глаза, словно в последний раз, обвели каждого присутствовавшего бесчувственным, холодным, не знающим жалости взглядом. Резким, четким, даже каким-то механическим движением была отдана команда к действию. Двенадцать призраков обратились смерчами, стремительно пронеслись по залу, обдавая просто убийственно ледяным холодом, и вернулись на свои места. И никто даже зажмуриться не успел, но теперь боялись даже оглядеться и посмотреть, что же все-таки произошло.
– Надеюсь, урок усвоен. – Голос Виана прозвучал еще холоднее, чем раньше. Таким тоном только смертный приговор выносить. – Лайнус Трапейви, два шага вперед.
Найдя в себе силы посмотреть на своего вчерашнего собрата по несчастью, увидела, как бледный парнишка на негнущихся ногах выходит вперед и медленно оборачивается к перепуганной толпе.
– Всех запомнил? – надменно осведомился лорд-директор у адепта. Тот кивнул и опустил глаза. – Хорошо. Вернись на место.
А странности продолжались.
– С этого дня, вводится индивидуальное расписание для каждого конкретного студента, и так же вступают в силу новые правила, система наказаний и поощрений.
Подобно пустынным хорькам, все разом повернули головы и вперили глаза в Везувиана Брагденвиля.
– Все это можно получить после завтрака у леди Миомы в порядке живой очереди. Сейчас все дружно отправляетесь на тренировку. На этом все.
И только сейчас мы заметили стоящих за его спиной и прикидывающихся фикусами трех преподов ответственных за физподготовку. И да, они тоже выглядели несколько удивленными, но не так сильно как остальные. И не такие заспанные. Видимо они встали еще раньше нас и были обрадованы новостью, что их день начнется с прекрасного. С издевательства над учениками.
– Дарквейн, внеочередное дежурство по кухне. От тренировки освобождена.
Я обиженно поджала нижнюю губу. За что вообще? Индивидуальное расписание, дежурство по кухне, что дальше? Дрова отправит колоть? Конюшню чистить? Его личные вещи стирать? И это после того, как он мне предложение сделал? Да что тут вообще происходит?! Но даже возмутиться не успела, как, гордо расправив плечи, Везувиан Брагденвиль вышел вон. Только после этого исчезли призрачные стражи, и раздались грохот падающих тел и стоны. Вот теперь устоявшие адепты обернулись, чтобы посмотреть на тех, кто не выстоял. А это почти две трети задних рядов. Они просто не выдержали напряжения, но от меня не укрылась слишком уж бледная дюжина старших учеников. У всех, словно метка, было ранено левое плечо. Вывод напрашивался сам собой, это были те, кто устроил нам вчера темную.
Я была в бешенстве и почти кинулась высказать Везувиану все, что о нем думаю, но путь мне преградил Зверь.
– Желаете стать следующей, адепт Дарквейн? – преподаватель явно догадывался об основной причине лопнувшего терпения лорда-директора. – Если у вас столько прыти, продемонстрируйте ее на занятиях. Это касается всех! Игры кончились, детки!
Студенты, сбивая друг друга, бросились на занятия вперед преподов. И только мы с Трапейви остались в пустом зале.
– Лайнус, – попробовала я с ним заговорить, подступая ближе.
– Не приближайся ко мне, – отозвался он, так и не поднимая глаз. – Никогда.
Казалось, земля под ногами разверзлась, а я лечу в бездонную пропасть. И вижу, как один из немногих близких людей отходит от ее края, не желая бросить мне спасительную веревку. Я лишилась по-настоящему хорошего друга в этих стенах. И как же я ненавидела Виана в тот момент. Он ничем не лучше своей мамаши. Даже хуже. Отнял у меня даже то немногое, что заставляло улыбаться изо дня в день. Обидно было до глубины души. Молча поплелась в учебный корпус помогать готовить завтрак на почти семь сотен ртов плюс гости. Но благодаря этому, я смогла первой получить новое расписание и проклясть всю свою жизнь, вместе с Вианом и Академией, мечтая все бросить и стать бродячим аптекарем. Почему бродячим? Потому что если останусь на одном месте, Везувиан меня найдет, вернет и придумает еще какое-либо изощренное наказание.
План занятий был подписан лично Везувианом Брагденвилем, вступал в силу с сегодняшнего дня и не радовал от слова вообще. Он увеличился почти в два раза сразу же. Ни минуты свободной не оставалось! Помимо обычных сорока восьми часов лекций в неделю, к моему недельному расписанию добавилось по шесть часов этикета, танцев, магии всех видов, и общих дисциплин, включающих в себя историю, экономику, дипломатию, политологию, физическую подготовку и, Злобный Хирилл знает, что еще. Два часа в день мне выделялись для самостоятельных занятий по классу алхимии, с проверкой по первому требованию директором и членами педсовета в любое удобное для них время. Хорошо хоть выходные не тронул! Видимо, пока. Даже по предварительным подсчетам, на сон оставалось четыре-пять часов в сутки. И это без учета необходимости отбывать наказания, и того, что у меня так-то подопытная крыса в подвале, а ее когда-то кормить надо, чтобы не издохла раньше времени. Бледная секретарь Виана, встретившись с моим, мягко говоря, изумленным взглядом, лишь развела руками. Леди Миома не имела понятия, что нашло на директора и почему у нас теперь режим, как не знаю даже где, сразу предупредив, что его на месте нет, и разобраться не получится. Но она отметила, что изменения коснулись не только учеников обоих полов, но и преподавателей.
Не то что я противница перемен, но раньше было лучше. Отмучился шесть часов на занятиях с утра, пообедал, а дальше три-четыре часа чего-то одного из вышеперечисленного. Потом свободен, как ветер в поле. Хочешь, учись самостоятельно, сиди в библиотеке, занимайся стиркой, уборкой, отбывай наказания, ходи на ушах, вырезай по дереву. В общем, все, что душеньке будет угодно, главное – свободен. Особенно во всем этом меня смутила маленькая приписочка ровными слегка угловатыми буквами: "Данный план может быть откорректирован по усмотрению лорда-директора, или в случаях освоения дисциплины в полном объеме с безупречностью". И все внутри меня просто вопило о том, что личное усмотрение директора наступит не скоро, а второе вообще неосуществимо! В изменения, коснувшиеся правил, смелости заглянуть не хватило. Потому что наверняка уже с десяток успела нарушить.
И как назло первой в моем расписании стояла теория магии. Магистр Гурье влетел в аудиторию и сразу же подлетел к прячущейся на самом дальнем ряду мне.
– Чем вы взбесили лорда-директора, адепт Дарквейн?!
– Да почему сразу я?! – эмоции, наконец-то, полезли наружу.
– Да потому что все вот это, – он потряс перед учениками смятым листком новой учебной программы, – не могло появиться просто так!
– Да я вообще паинькой была! И судя по масштабам, родилось оно далеко не вчера!
Но кто бы мне поверил. Главная возмутительница спокойствия и нарушительница дисциплинарного порядка уже была объявлена врагом всей Академии, и оправдания не действовали вообще. Даже мои соседки со мной не разговаривали, отсев подальше.
– Вот и что со всем этим теперь делать прикажете, герцогиня? – состроив издевательскую гримасу, навис надо мной мужчина.
Казалось бы, такой гордый титул, самый приближенный к королю, а звучит как позорное клеймо, от которого вовеки не отмоешься. Я печально опустила глаза на свое расписание. Что делать, что делать? Исполнять! Лорд-директор явно не потерпит обсуждения нововведений. Он же старался, всю ночь составлял, или сколько там у него ушло, а мы вот теперь страдать должны. Маг фыркнул и направился к своему столу.
– А что если сопоставить расписания и по возможности собрать группы адептов? – слабо предложила я.
Идея и правда была не из лучших, с нашей-то системой образования, но, по крайней мере, была. И лично для меня поиск оптимального решения играл наиважнейшую роль, потому что я все это просто не потяну в таком виде, в каком есть сейчас. Две бессонные ночи за зубрежкой, и я сдохну во время наказания за сон на лекции.
– Как вы себе это представляете? – умерил пыл магистр Гурье.
– Лорд-директор сказал, что план индивидуальный, но не может же он у всех отличаться? И часы не расписаны четко по дням. Раскидать по группам будет не так сложно. К примеру, после обеда два часа этикета, потом два часа магии и два часа танцев. Или даже по дням. – Я задумалась. Шесть часов танцев подряд, конечно, слишком. – Возможно, лишнее время можно будет использовать для подготовки по основным предметам. И посещаемость на теорию можно сделать не обязательной, главное чтобы все задания выполнялись в срок. Если я правильно поняла, это все идет как дополнительные занятия?
– Слишком много времени потребуется, чтобы все сопоставить.
– Лорд-директор справился за ночь. – Ехидно передразнила преподавателя я, не удержавшись.
Адепты переглядывались, заглядывали в расписание и видимо прикидывали, как у них это получится. Маг расправил лист с новой учебной программой, что-то взвесил в уме, а потом выдал:
– Сидеть тихо, как мыши, зубрить параграф про модификацию заклинаний и ее последствия.
Мы сидели. Мы зубрили. Правда, краем глаз все равно косились на план. Я же старалась заглянуть в расписание соседок. Уж больно было интересно, одной мне так досталось или всем. Но мои попытки были пресечены, легким передвижением бумаги из поля доступного зрения. Верх наглости и хамства. Вот припомню я им это. Никто ничего не нарушал, никто никого не трогал. И почему-то особо догадливые избегали конкретно меня. И это злило еще сильнее.
Идея прошла на ура. Преподаватели старательно собирали и сопоставляли расписания с учебными программами, и худо-бедно удалось на первое время что-то сообразить. Что задело лично меня, это что почти половине старших учеников повезло, и у них было несколько свободных часов в день. Преподавателям тоже свезло в этом плане. Младших учеников сильно никто не нагружал в силу их возраста. А младшими считались все, кому нет пятнадцати. Причем понять, по какому принципу Виан составлял новый план, не представлялось возможным, словно он пальцем в небо тыкал.
Единственным утешением был вновь обретенный ключ от алхимической лаборатории. Он прямо-таки грел душу и сердце, а еще приятно оттягивал карман брюк. Ох, и повеселюсь я там сегодня вволю. Давно хотела испробовать несколько недавно вычитанных рецептов. А еще там есть личная подопытная крыска. Но главное преимущество все же зелья. К тому же, пока крысу не отпустит, травить повторно ее нельзя. Но можно ведь подготовиться и изменить переменные, как и было обещано королю. И подумаешь, что переменные это ключевые части уравнения. И в лаборатории можно спокойно от всех спрятаться. И пока надзиратель сидит в клетке, кроме соседок никто и не узнает, что в комнате не хватает одного обитателя. А если проявить хитрость и смекалку, даже им подобное будет невдомек. И, в конце концов, именно этим качествам и учат будущих злых ведьм. Хитрить, скрывать, плести интриги и строить козни. Главное возвращаться в общежитие перед побудкой. И у меня было достаточно времени, чтобы продумать план действий.
А лаборатории все было так же как вчера. Злющая Грымза в клетке, ведро с опасной водицей неподалеку, которую надо было вылить еще ночью, грязь и хаос.
– Жри, – я толкнула к ней миску с похлебкой.
– Думаешь, тебе это сойдет с рук? – сплюнула Грымза мне под ноги.
– Пока в клетке ты, а не я. – Повела я плечами. – И раз уж так сложились обстоятельства, я тебе кое-что поясню. – Сев на стул за столом, где ночью сидел Морион, безразлично раскрыла дневник. – Сейчас твоя жизнь в моих руках, и мне ничего не стоит это исправить.
– Тебе нет резона меня убивать, тварь. – Ядовито фыркнула женщина.
– Не заблуждайся. – Я расхохоталась. – После всего, что ты вчера выболтала, я с трудом удерживаюсь от желания сделать это как можно скорее. – Глазки мерзкой тетки забегали. Я же автоматически пометила в дневнике, что память все-таки пострадала. – И на твоем месте, я бы очень сильно радовалась заключению. А то у моей мачехи ручки, как выяснилось, длинные. И ты-то лучше всех знаешь, какая судьба ждет неугодных.
Грымза кинулась вперед, что клетка содрогнулась.
– Тварь, я до тебя доберусь!
– Это я уже слышала. И единственный твой шанс до меня добраться, послушно выполнять и говорить все, что мне будет интересно.
До тетки кое-что стало доходить. А точнее то, что мы здесь одни, я хоть и тихая, но все же злая, а причин, останавливающих меня от убийства, она не знает. Собственно, я и сама не могла найти этому ни одного вразумительного объяснения.
– Советую все же поесть. Откат эттойского яда штука крайне неприятная.
Настороженный взгляд на похлебку, потом на меня. Да вот только голод явно пересилил. Замечательно. И стоило похлебке исчезнуть, как миска выпала из ослабевших рук и покатилась по полу.
Еще несколько минут и лабораторию огласил звучный утробный храп. На моем лице появилась победная улыбка. Это яд в еду я добавлять бы не стала, а вот сонные зелья сколько угодно. К тому же, уверенность в том, что из этой миски отведает только надзиратель, была стопроцентной. Что ж, снова пора действовать. Например, закрепить клетку цепями для пущей уверенности, что некоторые ее не сдвинут. Да и саму Грымзу приковать не мешало бы. И ведро это убрать, наконец. Порядок навести, отмыть двухгодичный слой пыли, поставить готовиться несколько зелий, собрать столь ценные ингредиенты как плесень и паутина. Зачем меня и застал светленький прихвостень Мориона.
– Не теряешь времени даром, герцогиня?
Стоило дыму от его появления развеяться, как Райдолин очень быстро оценил обстановку. Причем верно оценил. И как-то странно косился на клетку. А я припомнила совет магистра Гурье, что не стоит мне играть с хирилловой тройкой в игры без правил и приличий. И поскольку престарелый магистр просто так советов не дает, прислушаться стоило. Да только вот чутье подсказывало, что нас уже втянули по самые ушки в их подковерные игры, хоть и не знаю пока, как и зачем. А главное почему. А выхода у меня три: поражение, победа и скоропостижная кончина, возможно очень мучительная.
– От подопытных крыс, пожалованных Его Величеством, не отказываются, милый Рай. – Согнувшись над ведром, с натугой проговорила я, отжимая тряпку почти досуха.
В этот момент сработал наспех сляпанный механизм из весов, песка и колокольчика. Тряпка полетела в сторону, а я пробежала через все помещение к одному из котлов.
– И чем ты опоила Розлин сегодня? – маг только скрестил руки на груди, ядовито хмыкая, но с места даже не сошел.
Я решила мага проигнорировать, ибо важнее было отмерить точную дозировку ингредиентов. Из котла вылетело облако малинового дыма, а значит это зелье почти готово.
– И что варим? Очередную панацею? – голос мага, явно не обдающего должным терпением, прямо сочился ядом. Какая ирония.
И вот что тут ответить? Начать бить себя кулаком в грудь, что и мыслей таких не было. Так это наглая ложь. Потому что любая моя "панацея" действует в разы эффективнее снадобий. И в одном из котлов имела место быть заготовка для оной. Или все-таки попробовать доказать, что я действительно собираюсь варить снадобья? Вообще бессмысленно, ибо он упрям как баран и меня не услышит.
– Как грубо. – Деланно возмутилась, возвращаясь к отмыванию шкафа от пыли и грязи. – К вашему сведению, милый Рай, моя алхимическая специализация простирается гораздо дальше приготовления ядов.
Громогласное заявление, но все же ступившие на путь познания искусства алхимии и зельеварения должны освоить как минимум две отрасли. А я собиралась зарабатывать себе этим на жизнь в случае неблагоприятного исхода, если все же вдруг придется уйти в подполье.
– Алхимическая специализация, – совсем ехидно протянул мужчина. – И, конечно же, простирается она до приворотных зелий.
– Не без этого. – Брезгливо поморщилась я. Нет у меня любви к приворотным зельям. У меня к ним скорее лютая ненависть. Как можно кого-то к себе привязывать против его воли? Это же, как минимум не уважение, причем даже скорее к себе, чем к партнеру, как максимум подлость и эгоизм. Но сказать решила совершенно иное. – С экономической точки зрения, данная область довольно востребована. Но наживаться на наивности глупых девиц, жаждущих внимания, низко. И скучно. Да и не особо выгодно, как может показаться на первый взгляд. Есть области более интересные. Вам не кажется?
– Это какие? – лукавая улыбка на лице мага лишь подтверждала мои догадки. Он явно не изменил своего мнения о моей скромной персоне, высказанного еще на балу, а разубеждать кого-то в личных убеждениях, да кто я такая?
– Витамины, косметология, кулинария, – вот что первое на ум пришло, то и брякнула. – На мой взгляд, у этих направлений коэффициент полезного применения гораздо выше.
Обернувшись, заметила, как Райдолин Пренитий с неудовольствием переваривает полученную информацию, да еще и произнесенную с истинной верой в сказанное. Лицо его так перекосилось, что мне с трудом удалось подавить ухмылочку.
– Ты в это веришь?
– А ты разве нет? Да и, в конце концов, ну кто из начинающих магов не выдавал мазь от прыщей, за средство с афродизиаками? – вот теперь я действительно усмехнулась.
Главное правило хорошей лжи, верить в то, что говоришь. А если при этом еще и большей частью являются неоспоримые факты, так вообще замечательно. И, кажется, именно это завело беседу в тупик.
Звякнул еще один механизм с колокольчиком, и теперь пришлось бежать к другому котлу.
– Ты не ответила на мой вопрос. – Напомнил маг, не отрывая заинтересованного взгляда от моих манипуляций с мензурками.
Он явно специально лез мне под руку в самый ответственный момент.
– А какой был вопрос?
– Что ты дала Розлин?
– Ничего. – Отмахнулась я. – Пришла, она спит. Дай, думаю, приму меры безопасности, пока есть возможность. Вот и все.
Сомневаюсь, что мне поверили, но, увы и ах, пусть выкусит. Доказать Райдолин ничего не мог, а злая ведьма уже уничтожила все улики.
– Ты не перед кем извиниться не хочешь? – маг решил сменить тему.
У меня чуть мензурка из рук не выпала от удивления. Нет, я прекрасно догадалась о ком речь. И да. Я осознавала всю тяжесть вины от нарушенного обещания и прекрасно понимала, что кое-где была не права. Но и кое-кто тоже не прав. И вот ему извинятся первым.
– Объясните мне, милый Рай, – не отвлекаясь от работы, снизошла я до ответа на вопрос, когда все же смогла подавить злость и все те ругательства, что так и желали соскользнуть с языка. – С какой стати стерва будет извиняться в принципе и в частности перед теми, кому на нее откровенно плевать?
– Ты так думаешь?! – взбесился маг. – Да он же...
– Мне не нужны пустые оправдания, пресветлый. – Холодно отрезала я. – Тем более от вас.
– Злобный Хирилл! Рубина, что ты несешь?! Везувиан там с ума сходит.
– А вот в этом он сам виноват! – голос сорвался на крик. И раз магу можно на меня кричать, то почему мне нельзя?
– Не без твоей помощи!
– Не учи меня выживать, Райдолин! – окончательно сорвалась я. – Это не тебя лишили отца, детства, герцогства и всего остального. Это не ты вчера чуть не подох, чтобы лишиться последнего друга и права на месть, да еще и был унижен. Не у тебя каждый раз отнимают даже малейший повод улыбаться. Не тебя каждый день избивают! А теперь извини, пока лаборатория в моем распоряжении, надо сварить достаточно снадобий, чтобы не отбросить от такой вселенской справедливости копыта раньше времени. И факт остается фактом, Везувиану на меня плевать. В противном случае здесь стоял бы герцог Брагденвиль, а не ты.
– Рубина, – маг едва сдерживался. – Просто признай, что сама виновата. Ты ведь знала, что одна сестра уже отравилась, и все равно заставила пережить это снова.
– Я не Хиберия! – взвизгнула я, подскакивая. – Я всего лишь хотела выжить!
– Ты могла попросить о помощи! Не меня, так Везувиана!
– Во-первых, ты мне вообще никто! – перешла я в наступление, тыча пальцем в широкую грудь. – Во-вторых, попросила, и ты помог. – Маг под моим напором стал отступать. – В-третьих, ты прекрасно видел, что он глух к моим просьбам и мольбам! А ведь я умоляла не трогать Лайнуса. Просила позволить самой разобраться. И каков результат?! Мало того, что я во всем крайняя, так он на меня еще и руку поднял! И этого я не прощу ни за что в жизни.
– Прекрати себя так вести! – мужчина окончательно рассвирепел. – Тебя давно уже отпустило!
– Уверены? – усмехнулась я.
– Абсолютно.
– А в голову не приходило, что я могла, ну даже не знаю, как сказать... Еще чем-то травануться?
– Лжешь! – выпалил он, и тут же метнулся ко мне, буквально повалив на стол и схватив за подбородок с такой силой, что вырваться возможным не представлялось.
Хлопок, дым, и кому-то тут явно придется оправдываться повторно. Не мне. Меня ведь никто слушать не станет.
– Райдолин! – резкий окрик Мориона. – Если ты не желаешь жениться на герцогине немедленно, советую отойти.
Какой дельный совет. Да только последовали ему не сразу. Когда маг отошел, я спокойно села, благодарно кивнув Мориону. А вот на Везувиана посмотреть не смогла. И не только из-за проснувшейся совести. Обида оказалась в разы сильнее.
– Герцогиня уже протрезвела? – Морион повернулся к светлому.
– Боюсь, что нет. – Печально выдохнул Райдолин.
Именно это заставило Везувиана перестать стоять столбом, оттолкнуть Райдолина и нависнуть надо мной.
– Руки! – предупреждающе зашипела я. – Или клянусь, отравлюсь такой дрянью, что не откачаешь.
Подействовало. По брагденвильским скулам заходили желваки, глазки заметались из стороны в сторону, но Виан меня не тронул. Просто буравил взглядом. И снова звон колокольчика позволил мне смыться от расправы. Да, варить три зелья одновременно для некоторых далеко не предел. Особенно когда рецептуру знаешь наизусть. А вот это вообще уже готово. И пока обезболивающий эликсир разливался по сосудам, три взбешенных мужчины прожигали мою спину взглядами. И это очень раздражало. Увы, запретить я им не могла.
Совсем некстати резко накрыл последний побочный эффект от яда. Левую руку свело болезненной судорогой, из пальцев выскользнул пузырек, расплескав обжигающее содержимое по моей же одежде, и разбился, а с губ сорвался стон. Ко всему прочему я чуть не нырнула в котел. Нет, в мои планы не входило привлекать еще больше внимания, оно как-то само получилось.
– Руби! – моментально подлетел Виан.
– Который час? – шипя, ведьма шарахнулась от него в сторону.
– Что?
– Время! – зажимая ту самую ранку, что сейчас просто пылала на левом запястье, я требовала ответа.
Мужчины непонимающе переглядывались.
– Почти десять.
Кто из них дал ответ, я так и не поняла, сосредоточившись на одном крайне неприятном факте. Привыкание к яду значительно сокращало время его действия. А значит, скоро придется вообще отказаться от его использования. По моим расчетам, накрыть меня должно было только завтра утром, но никак не сейчас. И боль была такой сильной, что просто путала мысли. А раньше такого не было. Кости ломило и выкручивало, кровь будто бы кипела. И поделать с этим вообще ничего нельзя. Пока обезболивающая дрянь, только что приготовленная специально на этот случай, не остынет, ее пить нельзя. От отчаянья и боли выступили слезы.
Кто-то учтиво помог опуститься на подставленный стул. Не Виан. Потому что лорд-директор внял угрозам и не прикасался к злым ведьмам. Только маячил перед лицом, опустившись на корточки.
– На откат не похоже. – Задумчивая интонация в голосе Райдолина.
– Ру, что происходит? – отразилось беспокойство на лице Везувиана, пока он безуспешно пытался заглянуть мне в глаза.
– Все нормально, – сквозь зубы отозвалась я, опуская веки и чуть покачиваясь на стуле.
Знаю, что это не поможет, но, по крайней мере, на этом можно сосредоточиться. Да только опустившиеся на мои колени чьи-то ладони сбили весь настрой. Глаза вмиг распахнулись, чтобы узнать, кто такой наглый. А увидели того, кто забыл о моей клятве. Везувиан Брагденвиль, гроза и ректор вся Академии-интерната Благородства, Доблести и Магии упал на колени и сгреб ведьму в свои объятия, прижимая к груди, насколько это было вообще возможно.
– Руби, маленькая моя. – Голос просто затопило отчаяние. – Мне нет прощения, но прошу, скажи, что мне сделать?
Чтоб его. Совесть проснулась окончательно и теперь грызла с удвоенной силой. Потому что Везувиан вообще ни в чем не виноват, хоть я и пыталась уверить себя в обратном. Потому что это было следствием нарушенного обещания. Слезы сами хлынули из глаз, было так стыдно. Пришлось признать, что ничего он сделать не сможет. В лазарете у нас нужных противоядий не водится. Сильных обезболивающих тоже. Их обычно сами студенты готовят. А кто не готовит, тот покупает у тех, кто готовит. Деловой подход и все крутятся, как могут. Поэтому мы молча взирали на мою левую руку, где магия стягивала края раны, не оставляя даже малейшего напоминания о произошедшем.
– Прости, Виан, я не хотела...
– Я знаю, малыш. Ты бы никогда так со мной не поступила. Все хорошо, – успокаивающе поглаживал мужчина по спине, касался губами виска, и вообще делал все, чтобы на душе стало еще паршивее, чем было. – Я больше никогда не сделаю тебе больно.
– Все? – раздался раздраженный голос короля. – Семейное воссоединение прошло успешно? Всем все простили?
Брат внимательно смотрел на меня, сам интересуясь данной темой. Но все было вполне очевидно. Человека ближе Везувиана у меня не было, и я всегда знала, что он будет делать все ради моей защиты. Так что легкий кивок был вполне достойным ответом.
Везувиан, не обращая внимания на протесты, перенес меня в свой дом и уложил на кровать. По мнению брата, мне требовался отдых, но позволить мне идти до общежития, когда на дворе комендантский час, да еще и в таком состоянии, он не мог, как и перенести в само общежитие и не привлечь внимания адептов. Спорить не стала. Отдых действительно требовался, и я с радостью погрузилась в сон, как только мужчина покинул собственную спальню. Вот только голоса в гостиной директорского дома мешали. По давней привычке держать ушки на макушке на случай всякого непредвиденного, даже сквозь полудрему я прислушивалась к голосам. Когда беседа хирилловой троицы показалась особенно интересной, веки распахнулись сами.
– Ты говорил, что все под контролем, пока я вижу обратное. – Недовольство Мориона сложно было не распознать.
– Единичный случай, я действительно сам перегнул палку, – отозвался брат.
Повисло молчание совсем ненадолго.
– А что насчет твоей матери? Рубина ее в покое не оставит. – Этот насущный вопрос, над которым я и сама еще толком не думала, задал пресветлый.
Ответ лорд-директора был слишком тихим, что ничего вообще разобрать не удалось. А жаль. Интересно, он и дальше будет считать свою маменьку святой, или все же прозреет, наконец.
– Уж прости, Везувиан, – подхватил король, – но к вдовствующей леди Дарквейн, я тоже особо теплых чувств не питаю. И откровенно говоря, сам бы прибил, да только вот очередь из желающих даже королю места не уступает.
– Что ты хочешь от меня, Морион? – Виан сорвался на крик, видимо не опасаясь, что я все услышу. – Руби – моя сестра. Я сделаю необходимое, чтобы уберечь ее от всего этого. В том числе и от этой бессмысленной вражды. Хватит уже смертей!
– В любом случае, – протянул Райдолин, – лучше Рубине быть на нашей стороне. И вот еще вопрос, что насчет турнира?
Хирилл! Турнир! И как я сразу не догадалась, что они здесь из-за него. И ведь он как раз через две недели. В прочем, меня это никогда не интересовало. До этого момента.
