Текст книги "Академия Бдим. Мы никогда не спим (СИ)"
Автор книги: Марийка Вольф
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 23 страниц)
– Когда в яме окажемся. – Хмуро пошутила я.
И все же, Рита была права в каждом своем слове. Сделать копии с книг мы могли тремя способами. От руки. Обратившись к работникам библиотеки. И купив разрешение на копирование магией самостоятельно. В двух последних случаях цена одинаковая. Так что хотим мы того или нет, надо идти работать. От руки всего не перепишешь. Единственное, что меня тормозило, чтобы отправиться готовить свои драгоценные зелья, страх где-нибудь наткнуться на Пренития. И тут я узнала самую лучшую из всех новостей, что на Версте пресветлый телохранитель не выпускает своего короля из поля зрения, и обязательно крутится где-то поблизости, и сегодня это поблизости будет в том же ресторане, где мы были вчера. Да и гостиница, где они сняли номера, находится не в той части города, где я могла бы попасться им на глаза. И все это Рита знает, потому что сейчас как раз направляется именно в ресторан. В какой-то степени, я Рите завидовала. Она может плести свои амулеты где угодно, лишь бы было немного места разложить принадлежности, а вот у меня такой возможности нет. На этом вся зависть заканчивалась. И хочу – не хочу, но надо идти через весь город до лаборатории.
По пути до гильдии алхимиков, где мне предоставляли рабочее место, опять же не бесплатно, я все равно зашла в салон за платьем, и не за одним. Потому что летная школа точно позади, и мне есть, для кого теперь наряжаться. Для одного единственного человека, которому я верю, почти так же как себе или Рите. Прекрасного, идеального и безупречного Везувиана Брагденвиля. Да я рядом с ним в своей обычной одежде, выгляжу как оборванка какая-то. А его всегда окружали красивые женщины. Очень красивые, изыскано одетые, с идеальными прическами. И мне всегда хотелось эти прически им подпортить. Кольнувшее ревностью сердце пришлось успокоить, что из них всех он выбрал меня одну. И неважно, насколько его любовь отдает братской заботой.
– Куда и на чье имя доставить наряды? – любезно осведомилась мастерица так, как будто не знала, что перед ней адепт местного интерната для слишком трудновоспитуемых ведьм и прочего сброда, из которого пытаются сделать людей. И очень редко, но это получается.
Я смерила ее скептическим взглядом, но уверенно и впервые чувствуя за этого гордость, произнесла:
– Академия БДиМ, герцогине Рубине Дарквейн. Счет отправить опекуну, Везувиану Брагденвилю.
Таких широко раскрытых глаз, да еще с расширившимися от ужаса зрачками я еще никогда не видела. И еще никогда передо мной так не раскланивались. Хотя чего говорить, я и платья сама покупала впервые. Обычно дома приходила мастерица, снимала мерки, слушала пожелания мачехи, изредка спрашивала, чего бы мне хотелось, убиралась восвояси, а потом отправляла посыльного с сундуками тряпья, которое я носить отказывалась. Так что сегодняшний день можно было считать особенным. И в одно особенное платье для одного особенного человека, я переоделась сразу. Оно было простым, черным, без всяких вычурностей, без вышивки золотом и камнями, и всего того прочего, что так любят девушки разных мастей. Простая струящаяся юбка из шелка, закрытый лиф с кружевом и, по закону нынешней моды, открытая до самой талии спина. Мастерица так охала и ахала, что я выбрала его, хотя она еще не успела его украсить, хотя в моей голове это звучало, как изуродовать, и предложила дополнить комплект аксессуарами, коими стали туфли, и кружевные высокие перчатки, чтобы спрятать повязку на запястье. По моей же просьбе перчаткам сразу отрезали пальцы, хоть и очень сильно удивились. Пояснять, что в таком виде мне еще у бурлящего котла стоять и в перчатках работать неудобно, я не стала.
– Что-нибудь еще? – желая услужить, мастерица чуть ли в рот не заглядывала.
Чуть подумав, стало понятно, что в таком виде по Версту в потемках бродить не стоит, а денег на экипаж у меня все еще нет. А еще ведь ночь с Везувианом впереди.
– Мне нужны плащ и ночная сорочка. До пола.
После чего мы распрощались, с пожеланием мне хорошего вечера, а ей большей прибыли.
В гильдии я провела остаток вечера и только в первом часу ночи смогла отправиться в гостиницу, со слипающимися на ходу веками, едва переставляя ноги. Зелья я продала гильдийцам, понимая, что у меня не будет ни сил, ни времени самостоятельно бегать по своим обычным клиентам. Заработок естественно вышел меньше, чем при работе на прямую, но очень хотелось поспать хотя бы лишний час, а не подскакивать ни свет ни заря и не таскать с оттягивающей сумкой плечо по всему городу и окрестностям. К тому же неделя была просто сумасшедшей, и новые туфли натерли ноги. Так что хотя бы один час стоил потерянной прибыли. В противном случае будет уже не до нее. Потому что не будет меня.
А в номере меня уже ждал Везувиан. Он сидел в кресле за накрытым столом, в окружении горящих свеч и занимался своими делами, но стоило двери открыться, тут же отложил бумаги и поднялся, тепло улыбаясь. Я тоже хотела улыбнуться, но хватило сил только на вымученный взгляд, что его только сильнее развеселило.
– Упадешь, но не сдашься? – риторический вопрос и такая добрая усмешка, пока Виан помогал снять плащ и потом тяжело сглотнул, глядя на меня сверху вниз и словно окаменев.
И под этим совершенно незнакомым и затуманенным взглядом я смутилась.
– Тебе не нравится? – глупее вопроса придумать было нельзя. Но мало того, что я была смущена, так еще и расстроилась даже не просчитав такую веротяность.
– Очень нравится. – Виан легко поймал одной рукой подбородок, другую положил на обнаженную спину, притянул к себе, и невесомо коснулся губ. – Искусительница.
А потом я даже пикнуть не успела, как меня подхватили на руки и понесли к столу. Но усадили не на кресло, а на колени. И хотелось возмутиться, но я вдруг передумала. Потому что смертельная усталость давила на плечи, и тратить остатки сил не хотелось. Совсем. Да и какой в этом смысл? Я в любом случае проиграю Везувиану. А даже если нет, надо признать, что мне хорошо в его руках, и портить такой момент не стоит. Ко всему прочему, его моя реакция не волновала. Потому что он ловко откупорил бутылку вина и наполнял бокалы.
– Тебя можно поздравить? – все с той же улыбкой осведомился мужчина.
– С чем? – не сразу поняла я.
– Я видел экзамен, ты изумительно справилась с программой.
– Издалека смотрел? – уточнила на всякий случай, потому что не видела Везувиана среди зрителей, и искренне надеялась, что его даже близко с летной школой не было. А когда в ответ последовал легкий кивок, все равно приуныла, вспоминая свой провал. – Тогда не с чем. Я запорола элемент с приземлением.
Брови мужчины приподнялись от изумления.
– Но экзамен сдала?
– Сдала. – Тяжко выдохнула я, прижимаясь головой к его плечу. И предупредив следующий вопрос, рассказала о том, как изящно упала лицом в траву.
– Руку тогда же повредила? – вся надежда на то, что он не заметил повязки, истаяла.
– Нет. Это я с телегой дорогу не поделила. А потом меня твой знакомый ветеринар лечил.
– Кто?
– Пренитий, чтоб его Хирилл побрал.
– Почему ветеринар?
Складывалось впечатление, что мы Вианом разговариваем на разных языках. Но сил не было даже на упреки, и пришлось пояснить, что этот живодер сам так сказал, а потом еще спрашивал какая же у меня жизнь. Везувиан закатился со смеху.
– Малыш, Рай на самом деле очень хороший целитель.
– Да мне по Хириллу кто он, лишь бы не приближался. – Простонала я и все сильнее стала зарываться носом в ворот его рубашки, вдыхая такой приятный, любимый аромат, мечтая как можно скорее уснуть в этих объятиях. – У меня от его анестезии целый день туман в голове, кое-как программу выполнила.
– Я правильно понял, что телега на тебя напала до экзамена?
И вот теперь я уловила в тоне любимого голоса знакомые нотки раздражения, что не предвещали ничего хорошего. Скорее всего, на меня должны начать кричать.
– Ви, ну целый год еще бы ждать пришлось. Самый молодой в истории мастер, даже Рита старше получается. Теперь наконец-то можно выдохнуть.
Криков не последовало. Только очень тяжкий выдох. А потом мне сунули в руки один из бокалов, и предложили все-таки отметить такое важное достижение. Но радости это не прибавило ни после первого глотка, ни после второго, ни даже после последнего. Я была собой недовольна.
– Подарок я так понимаю, не примешь?
– Подарок? – встрепенулась я, выплывая из навалившей полудремы.
Не то, чтобы Виан никогда мне ничего не дарил, и скорее даже наоборот, осыпал подарками по любому мало-мальски достойному поводу. Просто каждый его подарок для меня как невероятно ценный дар и всегда ждет какой-то сюрприз. Как праздничное чудо, которые со мной случаются редко. Заметив живейший интерес на моем лице, долго тянуть мужчина не стал, и чуть сдвинув бумаги, извлек из-под них маленький бархатный футляр. В голове проскользнула мысль: "Только бы не кольцо". Если учитывать, как он настаивал на помолвке, вероятность, что это именно оно, была очень высокой. Но вот тихо щелкнула крышка, и взору предстали невероятно красивые сережки с белого металла в виде драконов с одним расправленным крылом, сжимающие лапами красные камни.
– Рубины для Рубины. – Едва слышно над ухом прозвучал бархатистый голос, подтверждая мои подозрения на счет камней.
Я не сдерживала эмоций и обняла мужчину за шею, прильнув всем телом и напрочь забыв о серьгах. Самым важным было, что он, как и всегда, подобрал самый подходящий для меня подарок, предугадав все мои желания и ожидания.
– Тебе правда нравится? – этот наиглупейший из всех вопросов теперь прозвучал из его уст, пока он с силой сжимал мое тело обеими руками.
– Очень.
Везувиан сам заменил сережки в моих ушах, после чего оглядел результат, причем глазами пробежавшись по всей моей верхней части тела, и остался недоволен. Он так нахмурился, что морщинка пролегла между бровей.
– Кажется, чего-то не хватает... – и он извлек еще одну коробочку, но теперь уже из внутреннего кармана пиджака, и сразу же ее раскрыл.
Глаза отказывались верить. На шелковой подложке лежали мамины часы, но снизу к основной подвеске к ним был прикреплен почти такой же дракон с рубинами, вот только этот был двукрылым. И цепочка другая.
– Прости, – как-то виновато прозвучал голос, – я нашел их в тот же день, но они были сломаны и я взял на себя смелость отнести их в ремонт. – И снова Виан сам застегнул новую цепочку на моей шее. – А потом не удержался и немного над ними поколдовал.
– Зачем? – в один момент напряглась я.
– Затем, что я устал узнавать от посторонних людей, что моя любимая в опасности и что ей может быть нужна помощь. – Заметив, как мое лицо вытянулось от удивления, Виан пояснил, – Руби, если тебе что-нибудь понадобится, просто сожми часы и позови меня. Это все о чем я тебя прошу.
Везувиан поцеловал мои ладони и каждый пальчик по отдельности, чтобы замереть и опять нахмуриться глядя на них. И я даже успела догадаться, к чему это, а вот воспротивиться нет. Ибо как у ярморочного фокусника из рукава было извлечено кольцо, чей ободок в тот же миг обжег средний палец левой руки холодом металла. Ведьма замерла, не то в испуге, не то от облегчения и в восхищении, не то от разочарования. Только левая рука дрожала слегка. Еще один дракончик обнимал пальчик, сверкая камнем в свете свечей. Идеальный финальный штрих для такого гарнитура. И с одной стороны, хорошо, что Везувиан подарил мне самое обычное колечко, не имеющее даже намека на обручальное. С другой, не люблю я, когда мои ожидания не оправдываются. Пусть даже и пугающие будущими перспективами становления герцогиней брагденвильской. Но от сердца определенно отлегло.
– Испугалась? – совершенно правильно расценил мою первоначальную реакцию Везувиан и снова развеселился.
– Немного. – Чистосердечное признание облегчает наказание, как гласит судебная система и устав Академии.
– Глупенькая, я не буду на тебя давить. – Обнимая мое лицо руками, Везувиан потерся кончиком носа о мой нос. – Тем более принуждать, и силой и хитростью одевать самое красивое кольцо из всех, о которых ты только можешь желать.
– А что будешь делать? – я насторожилась, уловив в словах какой-то подвох. Темный маг не темный маг, если все обойдется без подвоха. А темная ведьма не ведьма, если этот подвох не улавливает.
– Соблазнять, искушать, умолять, ждать часа, когда ты согласишься. – Легко отозвался он, и такое невинное выражение лица состроил, что ведьма передумала его бить по лбу.
Но один вопрос все еще имелся. И я потихоньку стала отодвигаться от такого соблазнителя подальше. От греха подальше, и так чтобы не понял.
– Виан, а кольцо уже у тебя?
Кое-кто с хитрым выражением лица опять потянулся к столу, что снова стало страшно. Вдруг у него там под бумагами целая ювелирная лавка. Но нет, бумаги были сдвинуты окончательно, а вот блюдо, накрытое крышкой, наоборот.
– Ты ужинала?
Резкая перемена темы заставила лишь укорениться в положительном ответе. Кольцо у Везувиана. И на моем пальчике может оказаться в любой момент, стоит только зазеваться. А я морально не готова к такому серьезному шагу. Никогда не была готова, и никогда даже не мечтала, в отличие от остальных леди, с детства осознавая и свое положение, и то, что вряд ли мой брак не будет иметь отношения к политике. А тут еще и герцог самой Брагденвилии. Но не закатывать скандал бессмысленно. К тому же, есть действительно хотелось, а Виан уже снял крышку, и у меня потекли слюнки, желая поскорее попробовать мясо с запеченной картошкой и овощами.
– Некогда было. – Отмахнулась я и потянулась к приборам, и спохватилась. И даже не от того, что все еще продолжаю сидеть у мужчины на коленях. – А ты разве не будешь?
– Я уже ужинал.
Больше не терзаясь угрызениями совести, я накинулась на еду, поражаясь, как это раньше удавалось игнорировать зверский голод. Настолько зверский, что сейчас наглым образом игнорировались легкие поглаживания по открытой спине. Вообще все игнорировалось, но все-таки такая забота и нежность были очень приятны.
– Что-то я не помню такого платья в твоем гардеробе. – Прикосновения прекратились, чему-то радующийся Везувиан вновь заставил смутиться и подался вперед за вином, так что я оказалась зажата между его телом и столом.
– Сегодня купила.
– Удачно поработала? – Мужчина усмехнулся.
– Ужасно поработала. – Фыркнула я и отодвинула пустую тарелку. – Просто захотелось побыть красивой.
– И чем ты занималась?
– Не поверишь, училась. – Лукаво усмехнувшись, я взяла вновь наполненный бокал. – У нас директор, изверг, завалил учебой по самое не хочу.
– Так уж и изверг? – мужчина совершенно не оскорбился.
– Представь себе. Не то, что поесть, поспать не успеваем.
– Хорошо, я погорячился и пересмотрю учебный план.
А вот тут голову посетил тот же вопрос, что задал Гурье. Уж не из-за меня ли такие перемены. Посетил и был озвучен.
– Это все из-за тебя, малыш. – Выдохнул Виан и обнял, легко целуя в шею, пока некоторые впадали в ступор от подобной честности. – Я мог смириться с чем угодно. С драконами и их ядами, с тем, как прячешь от меня все побои, что на мельнице с Трапейви занимаешься, ставишь свои эксперименты. Но та темная и знание, каким образом ты исцеляешься, привели в бешенство.
– И ты решил лишить меня свободного времени?
– Всех. Но тебя особенно. Как можно так травить себя ядами?
Вот почему всегда, когда мое настроение хоть чуточку приподнимается, обязательно найдется хоть что-то, что опустит его ниже, чем было до этого. Между нами возникла нелегкая такая пауза, потому что надо было собраться силами для ответа. Интуиция подсказывала, что разговор будет долгим и тяжелым. Я обернулась, чтобы посмотреть Виану в глаза и вполне спокойно начать:
– Если я скажу, что в состоянии подавить любой яд в разумных приделах самостоятельно, тебя это успокоит?
Объяснения магу высшей категории не потребовались. Думаю, он и сам уже успел догадаться, да и Грымза очень прозрачно намекнула, что такого рода иммунитет вырабатывается не за один год. Полезная штука, но не каждый отважится на подобные эксперименты с самим собой. Это действительно игра со смертью. Но для меня это была жизненная необходимость.
Мужчина напрягся всем телом, борясь с эмоциями, плотно сжал губы и смотрел в одну точку.
– Когда это началось?
В отличие от него, ведьма расслабилась, обняла одной рукой и очень удобно устроила голову на мужском плече, прижалась ближе. Мне хотелось наконец-то выговориться. Рассказать хоть кому-нибудь, какая у меня собачья жизнь.
– Помнишь мой восьмой день рождения? Ты еще не смог приехать на праздник, а когда приехал, я выкинула твой подарок. – Я сделала глубокий вдох, погружаясь в очень неприятные воспоминания. – Для детей тогда накрыли отдельный стол со сладостями в саду. Мы все сидели и воображали себя взрослыми, делали вид, что соблюдаем правила этикета. Все было вполне нормально, даже весело, пока не подали именинный торт. Как и полагается, загадала желание, задула свечи, служанка его нарезала, всем раздали по кусочку. И вот одна девочка решила попробовать его. Все по правилам, отломила ложечкой кусочек, в рот положила, а потом закашлялась, стала задыхаться. Слуги бросились ей помогать, но она резко вскочила и смахнула торт на колени сидящего рядом мальчишки. Тот тоже вскочил и завизжал, не хуже девчонок, потому что из торта полезли жуки и черви. – Чем больше я говорила, тем сильнее Везувиан прижимал к себе. И я была благодарна ему. Именно это и было нужно больше всего. Открыться ему. – И знаешь, Хирилл бы с ним. Ну, бывает. Может не свежий был. Может чей-то злой умысел. Вот только меня все начали ведьмой обзывать, кричать, что все это специально, я во всем виновата, хотела их отравить. Кто-то побежал родителям жаловаться. В общем, скандал на весь Дарквейн. А я как в ступор впала на торт глядя. Вот тарелка, вот мой кусочек, вот вся эта мерзость, а я пошевелиться не могу. Потому что же вижу, что там не только эти твари. Головой, знаниями за три года напичканной, соображаю. А там и запах такой гнилой и тесто такое, как если бы яд добавили.
– Малыш, мне очень жаль. – Протянул шепотом Виан, целуя в лоб и сильнее запутываясь пальцами в волосах.
– А это не важно. – Я легко отмахнулась. – Важно, что все равно меня обвиняли, я ведь темная ведьма.
Стало тихо. И странное дело, я думала, эти воспоминания принесут больше боли. Но нет. Даже как-то легче стало. Можно сказать, безразлично. Ну, было и было. Что ж теперь поделать. Но это только мне. А вот Везувиану стало в разы хуже.
– Почему ты раньше молчала, Руби? Почему мне вообще никто ничего не сказал?
– А я еще до праздника на кухне подслушала, что торт ты заказал. И так ждала, предвкушала, что для меня любимый брат приготовил. – Нервный смешок сорвался с губ. – Вот потом и запретила слугам, даже упоминать об этом, пригрозив, что заставлю этот торт сожрать. Дворецкий на себя урегулирование вопроса взял. Помнишь же, какой он преданный был? Скандал замяли, причем быстро. Торт на анализ алхмикам отдали, обставили все как покушение, якобы нашли виновных. А тут ты, спустя четыре дня приезжаешь, ведешь себя, как будто ни о чем не знаешь и даже не догадываешься.
– Малыш, поверь, я никогда бы ничего такого не сделал. – Почти простонал Виан, сжимая еще сильнее, чем раньше.
– Я знаю. Дворецкий потом передал мне заключение алхимиков, а я, не будь дурой, пошла смотреть в библиотеке, что сие за яд и как он действует. Ну и вычитала, что добавить его в торт могли в лучшем случае за час до подачи на стол. Был, конечно, вариант, что кто-то это сделал за тебя, но слишком уж ты переживал. И осадок все равно остался.
– Как я мог не переживать? Меня не было неделю, а моя малышка за них ушла в себя и никого к себе не подпускала, ничего не ела, закрылась в комнате и все время плакала и кричала.
Я рассмеялась.
– Виан, давай смотреть правде в глаза, у меня уже тогда характер не сахар был.
– И что было дальше?
– Дальше у меня появились вопросы. И тут я узнала, что не от всех ядов существуют противоядия, но способ защититься все равно есть. И началось. В день по чуть-чуть то одного, то другого. Дома никто ничего не заметил, или сделали вид, но Роули меня вычислил сразу. – Теперь придаваться ностальгии стало в разы приятнее. Самый лучший из всех директоров, всегда был для меня непререкаемым авторитетом, и тем, кем я восхищалась даже больше, чем Везувианом. Потому что он научил меня бороться за то, что мое по праву. Включая жизнь. – И вот тут начался мрак. За полгода он заставил меня выучить весь основной перечень ядов, противоядий и симптомов, запахов, признаков без отрыва от тренировок под его надзором.
Моего веселья Виан не разделял. Он выглядел подавленным и виноватым, даже разбитым, и все время тяжело вздыхал.
– Руби, я должен был знать, должен был защитить...
– Виан, если хочешь себя в чем-то обвинить, обвини в упущенной из-за твоих правил прибыли.
Я легко выпорхнула из кольца ослабевших рук, и размялась, все еще чувствуя себя смертельно уставшей.
– Почему тебе это так важно, что ты работаешь на износ как проклятая?
– А я и есть проклятая. – Хмыкнув, я не удержалась от улыбки. – И мне нужны деньги на личные расходы.
– У тебя есть деньги на личные расходы. – Не унимался Везувиан, намекая на мое завещание и отдельный счет, которым я могу пользоваться, не обращаясь за разрешением к опекуну. – И, в конце концов, ты всегда можешь попросить меня.
– Виан, это скучно! – я даже ножкой притопнула, накуксившись, о чем сразу пожалела из-за боли в натертых туфлями ногах, что тут же сбросила, и с радостью утонула стопами в ворсе ковра. – Как я пойму, как управлять деньгами, если не попробую вести дела сама?
– Ты ведешь дела сама. – Спокойно напомнил он. – От меня тебе нужна только подпись и изредка несколько советов.
– Но я же где-то тренировалась? Теория одно, а практика с реальными результатами другое. – Довольно весомый аргумент, который очень сложно оспорить. – Да и мы оба прекрасно знаем, если бы моим опекуном не был самый коварный темный маг Даира, я давно нашла способ обвести его вокруг пальца и спустила целое состояние на отдельную лабораторию. Просто потому, что у меня есть деньги, и я не знаю им цены. Ви, мы можем бесконечно спорить, но я такая, как есть. И если совсем откровенно, я хочу принять душ и просто лечь спать.
– И не смущает, что спать ты будешь со мной? – наконец, маг снова смог выдавить улыбку.
– Ты сам посоветовал сделать выбор.
Но, скрывшись в ванной, я все равно смутилась. А после душа и переодевшись в сорочку, ведьма долго созерцала залитое краской лицо леди в отражении. Потому что сорочка хоть и была до пола, но, по мнению леди, все равно откровенной, а, по мнению ведьмы, очень даже соблазнительной, ведь у нее оказалась не только открытая спина, но и довольно глубокий вырез спереди, а еще мастерица забыла предупредить о разрезах по бокам. Виан прав. С такими разногласиями внутреннего мира жить очень непросто. И если выбирать сторону приличной леди, то двенадцать лет мучений пойдут под дракону хвост. Ладно, не совсем. Знания-то останутся, но далеко на них как ведьма я не уеду. К тому же, ведь меня действительно не переделаешь, нарушать правила и границы уже вошло в привычку. И выбор остается только один. Впрочем, вот это не удивляет. Да и уже в принципе поздно, потому что у ведьмы появился в глазах нездоровый блеск от предвкушения реакции коварного в своем благородстве мага. Даже не смотря на кольнувшую ревностью мысль, что как будто он в жизни ничего подобного не видел.
И реакция была восхитительной! Ожидающий на кровати мужчина моментально переменился в лице, пожирая жадным и восторженным взглядом, и продолжал меняться с каждым моим шагом, даже пытался бороться с чувствами и закрыл глаза руками. Вот только все равно сквозь пальцы наблюдал.
– Жестоко. – Везувиан выдохнул в сторону, стараясь не обращать внимания на забравшуюся под одеяло меня.
– Что именно? – удивилась ведьма с игривой улыбкой.
Рано радовалась. Потому что в одно единственное мгновение Везувиан навис надо мной и накрыл губы очень жарким поцелуем. Грубым, настойчивым, таким ярким, путающим мысли, что становилось несколько страшно, но и возбуждающе. В душе адепта БДиМ всколыхнулось любопытство, к чему это может привести, и именно оно заставляло отвечать на страсть страстью, запустить пальцы в жесткие волосы, подаваться на встречу, каждому прикосновению, гореть от желания вместе с Везувианом, подставлять шею, когда поцелуи переместились ниже, и разочарованно выдохнуть, когда они прекратились. Виан поглаживал ключицы и открытый участок кожи на груди, не отрывая тяжелого, обреченного и по-прежнему жадного взгляда, прежде чем серьезно посмотреть мне в глаза.
– Ты же понимаешь, что мне этого мало?
Я кивнула, прекрасно понимая, какая это ужасная пытка. Смотреть, но ничего не делать. Потому что и сама совсем недавно могла лишь смотреть, без надежды на ответ. А Везувиану приходилось явно сложнее. Он взрослый мужчина, что не привык отказывать себе в желаниях, но, тем не менее, уважал мои и понимал, что я не готова к своим первым серьезным отношениям.
– Прости. – Только и промямлила я.
– За что? – он лукаво улыбнулся, все так же нависая. – Мне все нравится. И ты права, нам следует узнать друг друга лучше. Привыкнуть к скверности характеров. Кстати, я освободил время до обеда. Проведешь его со мной?
И такая надежда во взгляде, что ведьма почти согласилась.
– Я не могу.
– Но в летную школу тебе не надо. – Мужчина несколько напрягся.
– Зато надо в библиотеку. Мы с Ритой договорились.
– А если ты проспишь? – хитро сверкнули зелено-желтые глаза.
– Никакой магии, Везувиан! – предупредительно зашипела ведьма.
И на меня обиделись. Маг перелег на подушку и недовольно смотрел в потолок. Ведьма виновато закусила губу. В голове роились мысли, что до полудня в обычных обстоятельствах я бы все равно в библиотеку не попала. И чувство вины уже грызло сердце. Виан старался, график свой поправил, а ведь не отдыхает практически. Я перелегла на бок, положила голову на его плечо и долго-долго виновато смотрела, и все же согласилась провести утро с ним, не выходя из номера и только до полудня. Маг без лишний разговоров заключил в теплые объятия, снова осыпая легкими поцелуями, как счастливый ребенок радуясь согласию. Я была не против и тоже счастлива.
– Ви, а почему вас называют хирилловой тройкой? – уже потом, засыпая и позевывая, спросила я.
Виан усмехнулся, но на вопрос ответил.
– Потому что мы были, как вы с Ритой, только трое и раза в три хуже.
И узнать бы, что это значит, и как Везувиан мог быть еще хуже, чем я, но хотелось спать. Очень хотелось.
На лицо легли теплые солнечные лучи, заставляя проснуться. Но едва я разлепила веки, как Брагденвиль склонился надо мной, целуя в висок. В брюках и распахнутой рубахе, он просто лежал рядом поверх одеяла и изучал какие-то бумаги. Даже в свой так называемый выходной Виан всегда чем-то занят. Меня окончательно перестала мучить совесть, что я опоздаю в библиотеку заниматься нашим непонятным расследованием. И пока он убирал бумаги, я посмотрела на часы, что показывали половину десятого, и возмутилась тем, насколько мало у нас времени.
– Ты так сладко спала, что я просто не смог. И я все равно провожу время с тобой, так что не вижу разницы.
– А я вижу. – Фыркнула я, раздражаясь. Два с половиной часа это так мало.
– Да, я теперь тоже заметил. – Хохотнул он, с явным намеком на мое недовольство.
А я обиделась и демонстративно перевернулась на другой бок. Реакция последовала незамедлительно. Теперь уже Везувиан виновато прижимался ко мне, терся щекой о плечо, а я таяла.
– Прости, малышка.
– Нет. – Из чистой вредности я решила поупрямиться.
– Пожалуйста. – Заканючил темный маг.
И снова я проиграла. Мы же темные. Для нас любовь святое. Еще конечно интриги, пакости, гадости, коварство, убийство кого-нибудь, кто очень мешает жить, месть... Но любовь самое святое и ценное. Мы же ради любимых горы свернем. Они наша сила и главная слабость. Самое уязвимое место. Самое искреннее чувство. Отнимете у темных магов любимых и наживете себя самых беспощадных врагов, ибо без них умирают все остатки человечности. Потому что любим по-настоящему лишь однажды. Живем только ими. Забыв обо всем, сходим с ума, не различаем ни друзей, ни врагов стоит только нависнуть угрозе над тем, кого мы любим. Сколько городов было разрушено из-за такой безумной любви. И как же падем к ногам любимых. Становимся безвольными куклами, выполняя все прихоти. Такой судьбы врагу не пожелаешь. А Виану я не желала и подавно. Но уже слишком поздно, и в моей власти только одно: сделать так, чтобы он не потерял свою волю, продолжал трезво мыслить и жить не только ради меня. Слишком жестоко заставлять выпрашивать прощение за такую мелочь. Все мое поведение жестоко. И надо признать, за его улыбку я душу Хириллу заложу, хоть и боюсь произнести это вслух.
– И чем ты хочешь заняться? – довольная улыбка расползлась по лицу, и, сменив гнев, то есть вредность на милость, я повернулась обратно.
– Даже не знаю. – Справился с изумлением Везувиан. – Поваляться в кровати?
Предложение было воспринято на ура. Как оказывается мало надо для счастья. Всего несколько минут побыть только вдвоем, просто лежа рядом в полном молчании. Дольше любопытные адепты молчать просто не умеют.
– Ви, а когда ты понял?
– Что люблю? Сразу как вернулся. – Такое честное и искреннее признание легло тяжелым грузом на сердце. – И до этого только и думал, как там моя маленькая Руби, жива ли, невредима. Но когда увидел, что уже и не такая маленькая, а по-настоящему взрослая, и такая искренняя в своих чувствах, понял, что за твою улыбку отдам все, что есть, а за слезы просто убью.
– Ты рискнул всем, признавшись.
– Не скрою, – усмехнулся он, – было страшно. И все же оно того стоило, Руби. Может, ты никогда не сможешь ответить тем же. Может, полюбишь другого. Но сейчас не отталкиваешь. И знаешь, что самое ценное?
– Что?
– Ты начинаешь мне открываться. Сомневаешься, боишься, но идешь на встречу. И я бы вечно вот так лежал рядом с тобой, выслушивая какой изверг ваш лорд-директор, как защищаешь свою работу.
