Текст книги "Пока не устану жить (СИ)"

Автор книги: Мария Архангельская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 30 страниц)

Я не сдержала улыбки. «Если вы бывали в Париже…»

– Кстати, когда эту скульптурную группу только открыли, в Париже был взрыв возмущения, – добавил Ведеман.

– Из-за чего?

– Из-за того, что танцовщицы изображены обнажёнными.

– Но ведь это – подражание античности, разве нет? А античностью всегда было принято восхищаться и видеть в ней образец – по крайней мере в том, что касается скульптуры и строительства.

– Так-то оно так, но вторая половина девятнадцатого века – времена пуританские, даже в славящейся свободой нравов французской столице. Вы, возможно, помните, какие скандалы вызвали «Купальщицы» и «Завтрак на траве», и о судебном процессе после выхода «Мадам Бовари»…

– Карл, ты отвлекаешься, – прервала его Шюнцель. После ухода Барра она стала заметно разговорчивее. – Нашей гостье интереснее слушать о том, что находится у неё перед глазами, чем о том, что было больше века назад в Париже.

– Прошу прощения, – если Ведеман и обиделся на столь бесцеремонное вмешательство, то ничем этого не показал. – Взгляните вот на это. Если я не ошибаюсь, это российский Императорский завод, – и он указал на высокую фарфоровую вазу, украшенную изображением хорошо знакомого мне здания.

– Да, – кивнула я, – это Камеронова галерея в Царском селе, императорской резиденции под Петербургом.

В отведённые мне гостевые комнаты я добралась уже после полуночи. Мои апартаменты оказались двухэтажными: внизу располагалась гостиная, и прямо из неё металлическая винтовая лестница вела в спальню с примыкавшей к ней ванной. Я с сомнением посмотрела на мраморную чашу с золочёными (а может и золотыми, с хозяев станется) ножками в виде когтистых лап и кранами, изображающими лебединые головы. Выглядело это соблазнительно, и всё же я со вздохом решила отказаться от купанья. Слишком чужой я чувствовала себя в жилище Барра, а купание в ванне всегда было для меня довольно интимной процедурой.

А вот гостиная мне не понравилась. Она была оформлена в том же стиле «хай-тек», что и бар, но я не была его поклонницей, на мой взгляд, для жилого помещения он слишком холоден и резок. К тому же почти во всю ширину стены шло большое панорамное окно, к счастью, не доходящее до пола. Оно выходило в реальный мир, и через него можно было любоваться скоплением огней Нью-Йорка. Но я, безуспешно поискав механизм, закрывающий шторы, в конце концов сдвинула их с помощью телекинеза. Комната сразу стала куда уютнее.

Я устала, но спать пока не хотелось – давало о себе знать перевозбуждение. Поэтому я связалась с Симоном, спросив, где и как устроили его и остальных моих спутников.

«Насколько я могу судить, я сейчас рядом с вами», – тут же откликнулся Шевалье.

«Вы не могли бы ко мне зайти? Понимаете, мне хочется обсудить с кем-то сегодняшний вечер, – добавила я извиняющимся тоном. – Но если вы слишком устали…»

«Ну что вы, Сандрин, не настолько я устал, чтобы не поговорить с вами. И, если вы не возражаете, я буду не один».

Я не возражала, и спустя полминуты Симон явился ко мне в компании Кристиана, Юхана, Жерара и Онтеньенте. Я не стала спрашивать, почему он выбрал именно их, и не стал приглашать, скажем, Кэлем.

– Ну, и как вам здешний Хозяин? – спросил Симон, усаживаясь на один из белых кожаных диванов перед столиком со стеклянной крышкой. Кристиан устроился рядом со мной, остальные расселись в кресла.

Я неопределённо пожала плечами:

– Как вы думаете, нас могут подслушивать?

– Я очень удивлюсь, если окажется, что нас неподслушивают, – Симон взглянул на Онтеньенте. – Мигель, что говорит на сей счёт твоё знаменитое чутьё?

– Оно говорит, что специально подслушивающих заклятий сейчас никто не творит, – отозвался испанец. По-английски он говорил с заметным даже мне акцентом. – Но они могли быть впечатаны в стены комнаты ещё в процессе постройки.

– А такие впечатанные заклятия можно выявить? – спросила я.

– И даже не очень сложно. Вот только не принято, чтобы гости так откровенно демонстрировали хозяевам своё недоверие.

– Ничего себе! Подслушивать гостей, выходит, можно, а пытаться защититься от прослушивания – нельзя?

– Нет, почему же? Защищаться-то как раз можно, ведь это не недоверие, а обычная осторожность.

– Не вижу разницы, – проворчала я.

– Тогда просто примите это к сведению, Сандрин. Если хотите, мы можем поставить щиты и «глушилки», вот только не знаю, будет ли всего этого достаточно, чтобы перебить здешнюю систему, ведь её создатели наверняка учитывали возможные меры противодействия. Так что я бы предпочёл не тратить Силу. Всё равно мы вряд ли скажем что-то, что станет для здешних новостью.

– Кстати, о здешних, – сказал Юхан. – Как вам эти хоромы?

– Обалдеть можно. Особенно этот зал – в нём и агорафобию подхватить недолго. Словно на площади сидишь. Он и в самом деле постоянно здесь живёт?

– Не постоянно, но большую часть времени он и впрямь проводит в этом доме, – подтвердил Симон.

– А вы подумали – это всё затеяно только для того, чтобы пустить пыль в глаза? – усмехнулся Юхан. – Нет, мадмуазель Сандрин, оно устроено для собственного удовольствия. Такие уж у него вкусы.

Я кивнула, отметив про себя, что, несмотря на почти полную уверенность, что наш разговор слышен от первого до последнего слова, произносить имя Барра мы всё же избегаем.

– А вкусы отменные, – проворчал Кристиан. – Там у него действительно подлинный Ренуар висит, или мне привиделось?

– Он самый, – подтвердила я, – и Коро тоже, и Фрагонар. Так, во всяком случае, мне сказали. Как твои руки, Крис? – и, не дожидаясь ответа, я взяла его руку и повернула ладонью вверх. – Больно?

– Немного.

Ожоги на ладонях и правда были невелики, и я убрала их за две секунды.

– Да, Крис, а что ты можешь сказать о той рыжей, которую пригласил на танец? – спросила я, внезапно вспомнив, с кем видела в его последний раз.

– Вообще-то, это не я её, а она меня пригласила. И сказать я о ней ничего не могу, потому как обменялся с ней едва десятком слов. А потом она и вовсе повернулась и ушла.

– Её Хозяин позвал, – объяснила я. – А ещё я видела здесь высшего вампира. Это он водил меня по дому, только мне его не представили.

Симон задумчиво кивнул.

– Вампира? – переспросил Юхан. – Я слышал, что Барр заполучил в вассалы одного. Это большая удача… Обычных-то вампиров у него несколько, а вот высший – один.

– Несколько вампиров?

– Да, но их, как и прочую мелкую шушеру, на подобные приёмы не приглашают.

– Вот уж чего не стала бы делать, так это брать в вассалы вампиров, – заметила я, мысленно добавив: «Тут и с людьми не знаешь, что делать…»

– Не зарекайтесь, Сандрин, – сказал Симон. – Думаю, если б мы могли знать наперёд, как сложится наша судьба, мы бы все изрядно удивились.

19. ВЫЗОВ

Наутро меня довольно рано разбудила некая девица, бесцеремонно вошедшая в мою спальню и раздвинувшая шторы. В окно немедленно ворвалось солнце, брызнув мне прямо в лицо, и я проснулась. Я лежала в кровати, на которой можно было бы поместиться втроём, а если потесниться, то и вчетвером, в нарядной комнате, оформленной в кремовых тонах. Я не сразу поняла, что здесь делает посторонняя женщина, но тут она повернулась и я увидела, что на ней классический наряд горничной, какой я до сих пор видела только в кино – тёмное платье, белый передник и кружевная наколка.

– Доброе утро, мисс, – невозмутимо сказала девица.

– Доброе, – не слишком приветливо согласилась я. – Который час?

– Четверть девятого. Желаете принять ванну?

Я удивлённо посмотрела на неё. Спасибо конечно, но сейчас не Средние века, и я вполне способна помыться, одеться и проделать все прочие процедуры без посторонней помощи.

– Нет. Я бы хотела получить эту комнату в своё распоряжение.

Если она и обиделась, то не подала виду.

– Подать вам завтрак, мисс?

Я на секунду задумалась, потом кивнула.

– Спасибо. Через полчаса, если можно.

Она вышла. Зевая, я выбралась из постели и начала одеваться. Ночевать здесь я не рассчитывала, поэтому никакой сменной одежды у меня не было, и пришлось снова влезать в мой коричневый костюм. На подзеркальнике большого зеркала в числе прочих туалетных принадлежностей были и щётки, и я, расчесав волосы, решила их не подкалывать. Сполоснула лицо, чуть подкрасила ресницы, раз уж нахожусь в гостях, и решительно закрыла косметичку. Потерпят местные меня и без косметики.

Завтрак подали точно через полчаса. Всё та же девица принесла в спальню и поставила на небольшой столик поднос, на котором расположились маленький кофейник, чашка, сахарница, кувшинчик сливок, тарелка с омлетом, горячие булочки и масло. На этот раз она вышла без напоминаний, и я в одиночестве насладилась действительно прекрасно приготовленной едой. Особенно мне понравились маленькие булочки с хрустящей корочкой.

Я съела всё и как раз допивала кофе, когда со мной связалась Эви Кэлем.

«Александра, я сейчас за вашей дверью. Мне можно войти?»

«Входите, Эви, – ответила я. – Я в спальне».

Спустя минуту Эви показалась на винтовой лестнице. На ней, как и на мне, было то же платье, что и вчера, а в руках она держала большой пакет из тех, в которых доставляют покупки из дорогих магазинов.

– Вот, – сказала она, ставя пакет на кресло. – Поскольку неизвестно, сколько мы тут пробудем и что ещё здешний Хозяин устроит, я подумала, что вам может понадобиться вечернее платье.

– Это – вечернее платье?

– Да. Примерьте, я покупала на глаз.

– Бог мой, когда вы успели? Ведь сейчас нет и десяти!

– Есть места, где покупки можно делать круглосуточно. Так примерите?

– Давайте, – согласилась я, залпом допивая кофе. Никогда прежде не надевала вечерних платьев. Оно оказалось чёрным, до полу, но, к моей радости, без шлейфа – ведь носить хвосты я не умела. Довольно узкое, с высоким, до бедра, разрезом сбоку, без рукавов, закрытое спереди, но с вырезом до середины спины, перехваченным крест-накрест двумя полосками ткани. Село платье так, словно было на меня сшито.

– Ну, у вас, Эви, глаз-ватерпас, – восхитилась я, поворачиваясь перед зеркалом. – Оно просто великолепно.

– Я выбрала этот фасон, потому что он позволяет обойтись без украшений, – объяснила Эви. – Вот, примерьте ещё, – она достала из пакета коробку, в которой лежала пара изящных лодочек. – Те, что на вас, неплохи, но к этому платью не подходят.

– Сколько я вам должна?

– Нисколько, – Эви взглянула мне в глаза. – Видите ли, у нас принято, чтобы вассалы отдавали часть доходов Хозяину. Давайте будем считать, что это – в счёт вашей доли.

– Это как? Вы платите дань? И… какую же часть?

– Это уж как решит Хозяин. Здешний, я думаю, забирает не меньше четверти.

– А своих доходов у него нет?

– Наверняка есть, он чем-то владеет, сам или через подставных лиц. Но, кстати, не подумайте, что эта «дань» – всего лишь грабёж. Деньги ведь нужны не только Хозяину. Мало ли что может случиться, а Хозяин должен поддерживать своих вассалов. Ведь они – залог и его благополучия.

– То есть это что-то вроде… – я поискала английский эквивалент слову «общак», – что-то вроде общей кассы у преступной группировки?

– Можно и так сказать, – моё сравнение явно её позабавило. – Помимо всего прочего, Хозяину нужны деньги и на представительские расходы. Вы и сами будете давать приёмы и банкеты, дайте только срок. И всё должно проходить на достаточно высоком уровне, иначе вас не поймут.

– Выходит, вчерашний банкет – это рядовое событие?

– Не совсем рядовое, но и не слишком выдающееся. Хозяева, как бы они ни относились друг к другу, всё же более или менее регулярно обмениваются визитами и устраивают совместные праздники. В частности, на дни рождения всегда приглашаются все Хозяева, независимо от рангов и степени разногласий. Отказаться от приглашения можно, только будучи при смерти, иначе это будет сочтено оскорблением.

Должно быть, выражение моего лица было достаточно красноречивым, потому что Эви негромко рассмеялась.

– Не надо пугаться, Александра. Ваш день рождения будет отпразднован, как должно. Среди нас есть специалисты, и если вы к тому времени ещё не обзаведётесь собственной резиденцией, то мы найдём и помещение, и поваров, и обслугу.

– А на тех праздниках, которые устраивают мои вассалы, я тоже должна присутствовать?

– Если вы захотите, то мы сочтём это за честь. Вчера я наблюдала за вами – вы хорошо справлялись с ролью почётной гостьи. Хотя подозреваю, это было нелегко.

– Да не особенно, – я почувствовала себя польщённой. – Я ожидала худшего. Здешний Хозяин всегда так себя ведёт?

– Я не встречалась с ним раньше, но подозреваю, что всегда. Столь быстрый взлёт мог сделать его немного слишком… самоуверенным. Но вы держались прекрасно – спокойно и с достоинством.

– Спасибо, Эви. И за платье – тоже.

– Не стоит благодарности… Помимо всего прочего, по вас судят обо всех нас, а вы, я уверена, произвели хорошее впечатление.

Я улыбнулась и принялась стягивать с себя обновку. Её слова напомнили мне, что передышка кончилась, и пора выходить из отведённых мне покоев и вновь являть себя народу.

Внизу, в гостиной, сидел Кристиан.

– Извини, что без приглашения, – сказал он, поднимаясь при моём появлении. – Как спалось?

– Спасибо, хорошо. А тебе?

– Нормально. Хозяин пока не показывался, а вот вчерашняя рыжая крутится возле меня и строит глазки.

– Похоже, она тебе не особо нравится.

– Не люблю слишком назойливых женщин. Доброе утро, мисс Кэлем.

– Рада, что вы вспомнили о моём присутствии, – незло усмехнулась Эви. – Доброе утро, Кристиан.

Втроём мы вышли из комнаты и в ампирной гостиной наткнулись на Симона Шевалье и Каролу Шюнцель. Они сидели по разным углам комнаты, обмениваясь замечаниями о погоде. При нашем появлении Симон встал и поздоровался. Карола приветствовала меня кивком и милой улыбкой, и осталась сидеть.

– Когда я смогу засвидетельствовать своё почтение мистеру Барру? – спросила я.

– О, он скоро выйдет. Он обычно подолгу занимается делами, а потому встаёт поздно.

Я с некоторой досадой подумала, что меня-то разбудили ни свет, ни заря. Впрочем, все остальные к тому времени уже встали и выглядели достаточно бодрыми, так что здешняя обслуга решила, видимо, ориентироваться по моим вассалам.

– Мисс Шюнцель, если у нас есть время, я бы хотела осмотреть парк. Это возможно? – спросила я.

– Нет ничего проще. Я позову Карла, он вам с удовольствием всё покажет.

– Я с вами, если не возражаете, – тут же вставил Кристиан.

– Не возражаю, – кивнула я.

Карола немного помолчала, прикрыв глаза, после чего сказала:

– Боюсь, что Карл занят. Так что сегодня придётся мне стать вашей провожатой.

«Врёт, – мысленно передала я Кристиану. – Ни с кем она сейчас не связывалась».

В ответ мне пришла чистая эмоция, словно Крис мысленно досадливо поморщился.

Карола открыла одну из створок доходящего до пола окна и провела нас через обширную террасу, заставленную множеством экзотических растений в кадках и десятком белых скамей и кресел вокруг лёгких круглых столиков, а затем по широкой короткой лестнице, от которой начиналась липовая аллея. По ней мы и пошли. Карола откровенно заигрывала с Крисом, ничуть не смущаясь моим присутствием, но он только усмехнулся в ответ и взял меня под руку. После этого она несколько увяла и обращалась уже только ко мне.

Парк был великолепен, о чём я откровенно и сказала. Шюнцель показывала его нам с явной гордостью – вьющиеся серпантином дорожки и каменные лесенки, ведущие с одного уровня на другой, изящные павильоны и гроты, водоёмы, мостики, цветники и фонтаны. Оказалось, что холм, на вершине которого в Тирфо Туинн стояла резиденция Барра, и в самом деле был искусственным, созданным с помощью магии. Сама резиденция отсюда выглядела как роскошный особняк современной постройки.

– Этот холм долго делали?

– Пару часов. Ну и ещё понадобилась неделя на расчёты.

– А сколько времени заняло создание самого парка? – спросил Кристиан.

– Около трёх лет. Конечно, пришлось повозиться. Некоторые куски мы брали целиком из других мест и переносили сюда. Впрочем, работа не закончена до сих пор.

«Держу пари, что здесь пролилось немало крови», – передал мне Кристиан.

«Крови?»

«Ага. Перетащить кусок местности – дело весьма непростое. Да ты разве сама не чувствуешь?»

Я прислушалась к своим ощущениям. До сих пор я, очарованная красотой этого места, не пыталась анализировать магическую ауру парка, но сейчас поняла, что Крис был прав. Слишком уж она напоминала то, что я почувствовала в гараже незабвенного маньяка. Я с некоторым страхом огляделась вокруг, но смертных теней поблизости не увидела. Это немного успокаивало, и всё же моё благодушное настроение разлетелось вдребезги. Я как-то привыкла считать, что Тёмные маги в принципе не отличаются от Светлых, разве что используют Силу с другого полюса Источника. Но сейчас я поневоле вспомнила, что неприятие Тёмных Светлыми основано и на вполне реальных фактах убийств и жертвоприношений, и что далеко не всё, что говорят о моих собратьях по цвету Дара, можно назвать клеветой.

Как раз в этот момент, спускаясь по очередной дорожке к самому подножию холма, я почувствовала возросшее напряжение потоков. Я и раньше замечала, что Сила тут свёрнута в узел, теперь же мы, похоже, приближались к сердцевине этого узла. Потоки только что не вибрировали, точно натянутые провода, сбегаясь к какому-то месту неподалёку от нас.

– Что это?

– Что? – переспросила Шюнцель.

– Что это за место, к которому мы подходим?

– А-а… Это как раз та часть парка, где работы ещё не закончены.

– Да ладно вам комедию ломать, – насмешливо бросил Кристиан. – Раз уж привели нас сюда, так показывайте.

Он первым свернул с тропинки и зашагал прямо по траве, и дальше, через переплетение кустов. Кусты, впрочем, раздвинулись достаточно легко, и перед нами предстала полянка, на которой высились шесть высоких, в полтора человеческих роста, обтёсанных глыб красного гранита. Солнечные блики играли на их гранях, и мне показалось, что они и сами светятся неярким красноватым светом. Шагнув в очерченный ими круг, я почувствовала, что Сила между этими камнями напряжена до предела. Чтобы решиться здесь на какое-то, даже самое мелкое и безобидное колдовство, нужно было обладать немалой храбростью.

– Их бы подальше разнести, – заметил Кристиан, оглядывая камни. – Слишком велико напряжение, когда они так близко. А вот если между ними был хотя бы километр, то в фокусе можно было бы устроить что-нибудь весьма мощное.

– А их и разносят, – подала голос Карола. – Когда нужно.

Я молча обошла полянку по периметру. Вот здесь смертных теней было предостаточно. Положив ладонь на грань одного из монолитов, я почувствовала пульсацию Силы, похожую на движение соков в стволах деревьев, перед тем как распустятся почки. Дыхание концентрированной тёмной магии было настолько угнетающим, что казалось, даже солнечный свет на полянке стал тусклым и холодным. И в то же время оно было неодолимо притягательным, рождавшим соблазн черпать заключённую в этих глыбах Силу полными горстями и тратить без счёта, на что попало.

– Их вы тоже перенесли сюда целиком? – спросила я.

– Да, – кивнула вновь ставшая немногословной Шюнцель. – Мы нашли их в Тирфо Туинн.

– Занятное место – Тирфо Туинн, – заметила я. – Много интересного можно там найти.

– Ну ещё бы, – отозвался Кристиан, пристально рассматривавший ближайший к нему монолит, – сколько веков в нём бесконтрольно колдовали. Это вам не реальный мир, где приходилось прятаться от людей.

Мы выбрались из кустов и начали неторопливо подниматься на холм, к дому. Прогулка заняла больше двух часов, и когда мы вошли на террасу, стало слышно, как большие напольные часы в гостиной отбивают полдень. Шюнцель исчезла, пробормотав напоследок, что Хозяин скоро выйдет. Идти в дом мне не хотелось, и я присела на террасе на одну из скамей. Из окна гостиной вышел Симон.

– Видели что-нибудь интересное? – спросил он.

– Видели, – и Крис рассказал о шестёрке камней.

– Ах, вот оно что, – протянул Шевалье. – А я-то удивлялся, почему здешний Хозяин так щедро расходует Силу. Это многое объясняет.

– Вы знаете, что это за камни?

– Именно про эти не знаю, но похожие видеть доводилось. Но это долгий разговор, лучше отложить его на будущее.

В открытом окне гостиной показались Жерар и Франсуа и, заметив нас, тоже вышли на террасу.

– А мы вас ищем, – сказал Жерар. – Добрый день, мадмуазель Сандрин.

– А мы здесь, – отозвался его отец. – Есть что-нибудь новенькое?

– Ничего. Хозяин ещё не показывался, остальные не то чтобы делают вид, будто нас тут нет, но стараются общаться поменьше.

– Хозяин до сих пор не дал понять, как к нам надлежит относиться, – заметил Симон. – Вот они и боятся пересолить – в плане как дружелюбия, так и враждебности.

Я откинулась на спинку скамейки и прикрыла глаза. Солнышко светило и даже слегка припекало, и мне, несмотря ни на что, было хорошо. На террасе потихоньку собрались все мои вассалы, завязался лёгкий разговор ни о чём, но никого из местных видно не было, и потому можно было немного расслабиться, не думая о том, как я выгляжу и какое впечатление произвожу. Поскорее бы убраться отсюда, перевести дух и забыть, хотя бы на несколько дней, обо всех этих Хозяевах, Силах, Светлых, Тёмных…

О нас вспомнили ещё часа через два, когда Хирш пригласила всех нас на обед, точнее говоря, на ленч. Похоже, что Барру он заменял завтрак, поскольку, войдя в малую столовую, куда нас привела Джинджер, именно его мы там и увидели. Кроме него, присутствовали Шюнцель и ещё двое мужчин и женщина. Никого из них мне не представили, впрочем, Барр тоже не потребовал, чтобы я назвала своих спутников. Вместо этого он, к некоторому моему удивлению, поднялся и отодвинул свободный стул, приглашая меня сесть возле него, напротив Каролы.

– Как прошла ночь? – спросил он, когда я заняла предложенное место. – Вам было удобно?

– Благодарю вас, всё в порядке.

– Надеюсь, что к приставленной к вам горничной у вас нет претензий? – осведомился Барр, видимо, решивший сегодня поиграть в галантного кавалера.

– Ни малейших.

– Я рад.

Ели мы в почти полном молчании. Я раздумывала, как бы потактичнее намекнуть ему, что, как ни ценю я его гостеприимство, пора и честь знать. Выдерживать ещё один публичный обед в этом похожем на площадь зале мне не хотелось, и потому я обрадовалась, когда Барр сразу после того, как подали десерт, неожиданно сказал, что хотел бы переговорить со мной наедине. Я легко согласилась, и он приказал отнести пирожные и кофе в свой кабинет со стеклянными стенами. Мы расположились за низеньким кофейным столиком красного дерева.

– Что ж, мисс Чернова, – начал Барр, – надеюсь, вы довольны этим визитом.

– О да, – сказала я. – Более чем.

– Я старался. А теперь, после того, как мы с вами познакомились, каковы ваши дальнейшие планы?

Вот и опять ему удалось поставить меня в тупик. Никаких особых планов у меня не было. Вероятно, они были у Симона, но он меня о них в известность не поставил, тоже мне, вассал называется. Впрочем, я и сама хороша, могла бы проявить побольше настойчивости, расспрашивая его.

– Вы спрашиваете об этом из любопытства или хотите предложить что-то конкретное?

– Вы правы, я не люблю ходить вокруг да около. Предложение у меня к вам может быть только одно, я думаю, вы и сами понимаете, какое. Вы могли бы стать моим вассалом.

Я наклонила голову набок, с любопытством глядя на него.

– Скажите, вы и в самом деле полагаете, что после того, как вы весь вчерашний вечер старательно выставляли себя в наихудшем виде, я могу согласиться?

– От этого выиграли бы мы оба.

– Честно говоря, не представляю, что могла бы выиграть я.

– Вы перестанете быть марионеткой этого проходимца Шевалье и обретёте Хозяина, который будет о вас заботиться и в случае чего защитит. Ведь вы, если я не ошибаюсь, сбежали от Светлых? Можете мне поверить, они отнюдь не забыли о вашем существовании.

– Светлые мне покамест не досаждают. А что до положения марионетки, то, во-первых, вы не правы, а во-вторых… Даже будь вы правы, какой смысл менять одного кукловода на другого?

– Вам нравится подчиняться собственному вассалу?

– Мне не нравится подчиняться кому бы то ни было. Но, если уж этой участи не избежать, я предпочту выбрать из двух зол наименьшее.

– То есть, – уточнил Барр, – я представляюсь вам б о льшим злом?

– Мистер Барр, когда Шевалье рассказывал мне о вас, он упомянул и об участи вашего предшественника, некоего Ведемана. Вы будете утверждать, что он говорил неправду?

– Я не могу ничего утверждать, поскольку не знаю, что именно он вам наговорил, – резонно возразил Барр. – Но почему бы вам не перестать слепо верить его словам и не попытаться разнообразия ради сделать собственные выводы?

– Мы с вами знакомы меньше суток, мистер Барр. Этого маловато для выводов. И, в любом случае, я до сих пор не увидела ничего, что опровергало бы слова Симона.

Некоторое время Барр молчал.

– Я надеялся, что вы прислушаетесь к голосу разума, мисс Чернова, – сказал он после паузы. – Но раз вы остаётесь глухи к разумным доводам, то я не вижу смысла в продолжении этого разговора. Равно как и в вашем пребывании в моём доме.

– Я, признаться, тоже, – сказала я.

Барр как-то странно глянул на меня, поднялся и пошёл к двери. Я последовала за ним, полагая, что мы вернёмся в столовую. Но Барр уверенно миновал коридор и толчком Силы распахнул дверь в большой зал. Там нас ожидали не менее полусотни человек, в том числе и все мои вассалы. В полной тишине множество глаз выжидающе уставились на нас.

– Мисс Чернова, – громко и отчётливо произнёс Барр, и его голос эхом отозвался под высокими сводами зала, – согласно нашим законам, в присутствии моих и ваших вассалов я вызываю вас на поединок Сил, который состоится немедленно. Надеюсь, правила вам известны.

Да, он и раньше ставил меня в тупик, но всё это не шло ни в какое сравнение с тем, как его слова подействовали на меня сейчас. Вот это и называется – как обухом по голове. Не зная, что ответить, я молча смотрела на него, а все остальные смотрели на нас. Прошло не меньше полуминуты, прежде чем я смогла собраться с мыслями.

– А как же ваше обещание не причинять мне и моим людям вреда, пока мы находимся в вашем доме? Вы намерены нарушить клятву на крови?

– А я и не собирался драться с вами здесь, – Барр откровенно наслаждался моим замешательством. – Равно как и преследовать вас. Сейчас мы вместе с вами отправился в подходящее место в Тирфо Туинн и выясним наши отношения раз и навсегда.

«Один из немногих законов, который почти никогда не нарушается, – не отказывать в поединке» – вспомнила я слова Симона. Но ведь «почти» – не значит «совсем». Какого чёрта! Я не хочу с ним драться. И никто не может меня заставить. Но прежде, чем я открыла рот, чтобы высказать свои мысли вслух, Симон Шевалье шагнул к нам и положил ладонь на мой локоть.

– Месье Барр, – вкрадчивым тоном произнёс он, – позвольте мне переговорить с мадмуазель Черновой.

– Разумеется, – улыбнулся Барр. – Постарайтесь укрепить решимость вашей Хозяйки, а то ей её явно недостаёт.

Он махнул рукой, и все его вассалы отошли от моих на несколько шагов. Симон отвёл меня от двери, остальные наши спутники сгрудились вокруг нас.

– Что мне делать? – тихо спросила я. – Я не хочу с ним драться.

– Боюсь, Сандрин, что у вас нет выбора.

– Нет? – ледяным тоном спросил Кристиан. – Выбор есть всегда. Никто не может её заставить.

– Так-то оно так, но от таких вызовов не отказываются. И дело даже не в том, что отказавшись, Сандрин потеряет весь свой авторитет среди Хозяев раньше, чем успеет его приобрести. Просто отказавшийся от поединка Сил расписывается в своей слабости, а значит, становится законной добычей любого желающего. Конечно, вы не беззащитны, но вам придётся постоянно ждать нападения. Того же Барра хотя бы, и я уверен, что теперь он не остановится ни перед чем, чтобы уничтожить вас.

– Вы уверены? – тихо переспросил Крис, и его глаза начали медленно желтеть. – Где же была ваша уверенность раньше, хотел бы я знать? Что же вы не предвидели такой элементарной ловушки, месье Предусмотрительность?

– Я, к сожалению, отнюдь не непогрешим, месье де Лиль, – Симон невозмутимо выдержал взгляд уже совершенно волчьих глаз. – Да, я совершил ошибку, но сейчас поздно сотрясать воздух упрёками.

– Да и была ли это ошибка, вот в чём вопрос, – всё так же тихо сказал Кристиан.

– Кристиан, давайте не будем ссориться, – мягко вмешалась Кэлем. – Не время и не место. Как справедливо заметил Симон, упрёками дела не исправишь.

Крис открыл было рот, но Симон опередил его.

– Если пожелаете, я готов дать вам удовлетворение в любой форме, на ваш выбор, но позже. Сейчас же я полагаю, что всё складывается далеко не худшим для нас образом. Столкновения с Барром не избежать в любом случае, но в поединке Сил условия для нас самые выгодные из всех возможных. Лицом к лицу, только своей Силой, без поддержки вассалов и любых подручных средств.

Он сделал паузу, я тоже молчала, не находя слов для возражений. Ведь у меня не было причин отказываться от поединка, кроме обыкновенного страха. Но страх сейчас явно в расчёт не принимался.

– Вы уверены, что он не попытается нарушить правила? – спросила я наконец.

– Уверен. Любая попытка воспользоваться чужой силой или применить артефакт, даже самый простой, не сможет остаться незамеченной. Это восстановит против него всех без исключения Хозяев, не говоря уже о непоправимо загубленной репутации. На такой риск даже он не пойдёт.

Я обвела взглядом лица своих вассалов. Они были явно согласны со словами Шевалье, все, кроме разве что Кристиана. Но и он, похоже, признавал правоту нашего учителя, возражая лишь из страха за меня.

– Ну же, Сандрин, решайтесь, – ободряюще сказал Симон. – От вас требуется только выстоять. Докажите ему, что вы не слабее его, и он оставит вас в покое.

– А я не слабее?

– Нет. Вспомните, нам пришлось изменить память Ведемана, чтобы его ложь стала убедительной.

Похоже, Шевалье больше не боялся, что нас подслушают – ведь, вызвав меня, Барр сжёг не только мои, но и свои мосты. Впрочем, нас, судя по всему, не подслушивали.

– Ну как? – насмешливо окликнул Барр. – Решились? Что-то долго совещаетесь.

Я глубоко вздохнула и, вскинув голову, вышла вперёд.

– Я согласна.

– Разумеется, – Луис улыбнулся уже совсем пакостно. – Ваш Шевалье умеет находить убедительные доводы, не так ли?

– Слушайте, вы, мистер, – неожиданно вмешался Кристиан. – Если с Александрин по вашей вине что-нибудь случится, я вас убью. Даже если это будет последним, что я сделаю в своей жизни.

Барр перевёл взгляд на него.

– Вы лучше подумайте о том, месье де Лиль, что скоро останетесь без Хозяина, – серьёзно ответил он.