Текст книги "Пока не устану жить (СИ)"

Автор книги: Мария Архангельская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 30 страниц)

– Начинаем? – полувопросительно сказал Симон и, дождавшись моего кивка, распорядился: – Встаньте вот туда, рядом со Знаком.

Я послушно шагнула на плиты и остановилась рядом со Знаком Тьмы. Шевалье встал напротив меня, по другую его сторону. Силы здесь и в самом деле было очень много, и она находилась отнюдь не в покое. Я почувствовала, что потоки пришли в движение от одного лишь нашего присутствия в фокусе магической фигуры. Они текли вдоль лучей, пронизывая моё тело сразу во всех направлениях, и я даже с некоторым содроганием подумала о том, что вот сейчас этот плавный ток превратится в хорошо знакомое мне буйство. Потоки волновались всё сильнее, и я даже не сразу поняла, что это Шевалье уже начал выплетать заклинание. Он прикрыл глаза, его лицо напряглось, и я почувствовала, с какой тщательностью он сейчас строит своё плетение. Очень сложное, со многими компонентами, стягивающее в единый узел все присутствующие здесь стихии. Он обращался к ним, призывая их одну за другой, произнося – не вслух, а разумом – их истинные имена, не передаваемые в звуках человеческой речи. Не дрогнула земля в ответ, не дунул ветер, огня и воды вокруг и вовсе видно не было, но Симон был услышан. Соответствующие знаки вспыхнули ярче, и потоки Силы взметнулись и переплелись по-новому, обретая новые связи и скрепы.

Мне стало жарко, несмотря на то, что я была одета довольно легко. Вслед за Стихиями пришёл черёд и других Сил, и все они включались в завязавшийся над звездой узел. Шевалье и в самом деле руководил моей Силой, всё, что он делал, шло через меня. Вслед за жаром пришёл озноб. Это было жутко – и в тоже время это было прекрасно, ощущение собственной мощи захватило меня. Наверное, то же самое чувствует серфингист, оседлавший волну, или экстремальщик, сплавляющийся на плоту по горной реке – восторг и страх одновременно. Лес вокруг нас оживал, качались и потрескивали ветви, пульсировали соки в стволах, журчал невидимый отсюда ручеёк, шуршали в траве, пробившей прошлогоднюю листву, какие-то мелкие зверьки. Симон сотворил Круг Жизни, поняла я, и теперь я – мы – можем увидеть и почувствовать всё живое вокруг, а при необходимости и воспользоваться их Силой, ведь даже крошечные травинки, даже мелкие насекомые вбирают в себя магические токи, и могут отдать их обратно… пусть и не по своей воле. А ещё природные духи, с которыми я до сих пор ни разу не сталкивалась, но они тоже были здесь, и тоже могли послужить источниками Силы. К счастью, нам не было необходимости забирать Силу из живых существ, вполне хватало и того, что было на поляне.

А заклятие растекалось в разные стороны, охватывая всё большую и большую область. Я чувствовала ток чар, уходящих вдоль лучей звезды, и всё больше и больше живых созданий включалось в Круг. А потом что-то едва заметно изменилось, и я поняла, что Симон не просто растягивает заклинание, он зовёт. Этот зов заполнял Тирфо Туинн, катясь всё дальше и дальше, через Подпространство просачиваясь в обычный мир. Он отдавался эхом от горных склонов, его слышали волны морей, едва заметной дрожью воды передавая зов даже вековым льдам севера и юга. По всему миру словно прошла короткая судорога, и мир дрогнул, откликаясь. Зачем, подумала я, зачем нужен такой размах, если тот, кого мы ищем, должен находиться где-то рядом? Или он ещё не успел добраться до Франции? Или, может статься, Шевалье ищет вовсе не человека Луиса Барра?

Это было удивительное чувство – видеть весь наш мир, всю Землю от края до края, и обычный мир, и Подпространство одновременно. Моря и материки, горы и равнины, пустыни и джунгли, острова в океане и пустоты пещер в теле земли. Города, посёлки, деревни, отдельные дома. Людей, живущих в них. Светлыми огоньками выделялись выбравшие Свет маги, обычно незаметные для меня, но куда чётче я видела Тёмных. И в тоже время я сознавала, что по-прежнему стою на серых плитах, на безымянной поляне в сердце леса, видела напряжённое, с закушенной нижней губой, лицо Симона. По его лицу текли капли пота, кожа посерела, но он продолжал творить заклинание за заклинанием, сплетая их в единую цепь, чётко и не сбиваясь. Его умение куда как превосходило его силы, и я невольно задалась вопросом, так чем же он занимался, кем был при покойном Повелителе. Но эти мысли тут же упорхнули, потому что что-то изменилось в его колдовстве. На плитах под нашими ногами Знак Смерти не зря красовался рядом со знаком Жизни. Теперь зов Симона был направлен не только к живым, но и к тем, кто не мог назваться таковым, хотя и мёртвым в полном смысле слова тоже не был.

И те отозвались. Тысячи неживых отвечали сейчас нам. У меня закружилась голова, так что понадобилось некоторое усилие, чтобы устоять на ногах. Кажется, все тёмные создания пролетали сейчас перед моими глазами. Всё это заняло не более нескольких минут, а потом мой взгляд устремился куда-то… Собственно, после всего я даже не могла точно сказать, куда именно я смотрю, в голове всё мешалось и путалось, хотя конечная цель находилась не так уж и далеко. И этой целью было живое существо… Или неживое… Шевалье что-то выкрикнул, вскинув руки, и зов, ставший непреодолимым, сконцентрировался в один луч и устремился к человеческой фигуре, окружённой, как ореолом, полотнищами огромных крыльев. Несмотря на то, что она заняла всё поле моего зрения, каких-либо деталей в ней я разглядеть не могла. Но она вдруг оказалась настолько близко, что я чуть не отшатнулась.

– Стойте на месте! – хрипло приказал Шевалье.

Не было сомнений, что мы нашли того, кого искали, но поток Силы, проходящий сквозь меня, не иссякал, а напротив, увеличился. Заклятье наползало на заклятье, я едва успевала различать их. Работа была виртуозная, и я невольно восхитилась своим учителем. Не зря Каспер Кролл говорил, что предпочёл бы видеть своим Хозяином Симона. Если бы звания у Тёмных магов раздавались не за голую Силу, а за мастерство, то, пожалуй, у Симона Шевалье были бы все шансы стать Повелителем.

– Стойте! – снова выдохнул Симон.

Не успела я удивиться, – ведь я и так больше не шевелилась, – как вдруг словно снаряд пробил переплетение древесных ветвей над нами, и на плиты рухнул человек. Человек с крыльями наподобие тех полупрозрачных, словно сотканных из тумана полотнищ, которые я когда-то видела в самом начале своего пути. С нечленораздельным полукриком-полурычанием он забился на покрытых магическими узорами плитах, в то время как заклинания Шевалье обматывали его в несколько слоёв, словно и в самом деле стали цепью, предназначенной удержать пленника. А потом Симон уронил руки, без слов давая понять, что дело сделано, и вот тут-то накопленная Сила и повела себя давно ожидаемым образом. Словно вода, лишившаяся стока, неуправляемая мощь хлынула во все стороны. Трава рядом с плитами, ветви ближайших кустов и деревьев вспыхнули холодным бездымным пламенем, и мне понадобилось почти нечеловеческое усилие, чтобы не дать этому огню выжечь всё, включая нас. Шевалье безучастно наблюдал, как я сражаюсь с Силой, впрочем, помочь мне он всё равно не смог бы. Однако я вполне справлялась и сама – поволновавшись ещё немного, Сила на удивление быстро начала успокаиваться, растекаясь в пространстве безобидными струями, какими и была до нашего появления здесь.

Я вздохнула, облизнула пересохшие губы, и с удивлением почувствовала на языке солёный вкус. Оказывается, из ноздри у меня опять текла слабенькая струйка крови. Унять её было секундным делом, после чего я смогла, наконец, рассмотреть, кого же приманил посланный нами зов, благо пленник уже перестал биться и корчиться, и его можно было разглядеть в подробностях. По виду это был обычный человек, если не считать полупрозрачных крыльев и неестественной бледности. А ещё он был тёмным магом, пожалуй, самым сильным из всех, кого я видела до сих пор. Лет тридцати на вид, наш пленник не уступал Кристиану красотой. И длиной клыков в оскаленном рту – тоже. Только если на волчьей морде они выглядели вполне уместно, то на человеческом лице…

– Это вампир? – спросила я, зачарованно глядя него.

– Да, – кивнул Симон, – высший.

Я тоже кивнула. Высшие вампиры, помимо всего прочего, не боялись дневного света, даже прямых солнечных лучей, хоть и не любили их. Высшими становились либо самые старые из этого малосимпатичного племени, прожившие не меньше тысячи лет, либо те из них, кто владел магией, что было такой же редкостью, как маг-оборотень из числа волков. Тем не менее перед нами явно был именно второй случай. Я взглянула на Симона, собираясь проверить правильность сделанных мной выводов, и увидела, что Шевалье, больше ничего не говоря, медленно оседает наземь. Я кинулась к нему. Меня саму немного пошатывало, но падать в обморок я пока не собиралась.

– Спасибо, – пробормотал Симон, когда я поделилась с ним энергией. Провёл рукой по лбу, стирая пот, и с усилием поднялся на ноги. – Ну, а теперь давайте посмотрим на нашу добычу.

17. НАЧАЛО ИГРЫ

Переставший биться вампир молча, не мигая, смотрел на нас. У него были необычные глаза, настоящего фиолетового цвета, каких я никогда не увидела у живых людей. Мне немедленно захотелось узнать, были ли они у него такими и при жизни, но этот праздный вопрос мог и подождать. Человек на его месте наверняка бы тяжело дышал, но грудная клетка вампира оставалась неподвижной. Туманные полупрозрачные крылья, тоже отливавшие фиолетовым, едва заметно подрагивали, словно готовясь в любой момент поднять своего хозяина в воздух. Но кокон заклинаний, в который он был заключён, не давал ему даже пошевелиться, не то что встать, а тем более взлететь. Впрочем, заклинания были не только сковывающими. Теперь, имея возможность рассмотреть их повнимательнее, я увидела, что Симон сумел связать в одну цепь множество самых разнообразных заклятий. Тут были и подчиняющие, и успокаивающие, а помимо них… я прищурилась… да, была и целая серия плетений, нейтрализующих, а то и уничтожающих заклинания, уже бывшие на нашем пленнике. Кто-то весьма сильный и умелый позаботился, прежде чем отправить вампира сюда, оплести его целой сетью. Сейчас уже трудно было определить точно, как именно его заколдовали, но, кажется, подчиняющих заклинаний там было не меньше, чем в плетении Симона.

– Как вас зовут? – по-английски спросил Шевалье, прерывая молчаливую игру в гляделки.

Вампир скривился, как от боли.

– А то вы не знаете, – процедил он сквозь зубы.

– Я хочу получить ответ на свой вопрос, – голос Симона по-прежнему оставался ровным, даже мягким, но что-то в нём едва заметно изменилось. Вампир вздрогнул, словно его ткнули иголкой, и неохотно ответил:

– Карл… Карл Ведеман.

Шевалье кивнул.

– Вы правы, я и в самом деле знал, кто к нам пожаловал, но хотелось убедиться наверняка.

– Вы и раньше были в этом уверены. Без точного знания, кого искать, вы не смогли бы меня обнаружить… а тем более приманить. Об этом позаботились.

– Кто? – спросила я.

Ведеман перевёл свой фиолетовый взгляд на меня.

– Думаю, вы и это знаете, – сказал он после небольшой паузы.

– А сами вы сказать не можете?

– Нет.

– Он и в самом деле не может, – подтвердил Шевалье. – Вы и сами видите… Над ним хорошо поработали, даже сейчас эти заклинания до конца не сломлены. Доломать их я могу, но ему это дорого обойдётся… так же как и мне.

– Тогда зачем же мы его поймали?

– Хороший вопрос, – вставил Ведеман, продолжая оценивающе глядеть на меня.

– Честно говоря, – Симон осторожно опустился на плиты, – я просто хотел поговорить с месье Ведеманом. Думаю, нам найдётся, что обсудить.

– И что же?

– Так вы согласны говорить?

– А у меня есть выбор?

– Вы можете согласиться на моё предложение, либо отвергнуть его.

– Я гляжу, вы всё заранее предусмотрели, – я поколебалась и села рядом с Шевалье. Понимая, что Ведеману будет неудобно обращаться к небу, я потянулась к пленнику и слегка ослабила магические путы. Вампир немедленно воспользовался этим, приподнявшись на локте.

– А вы как полагали, мисс Чернова? – иронично спросил он. – Месье Шевалье и шагу не ступит, если не продумает хотя бы десяток последующих шагов.

– Благодарю за комплимент. Но, прежде чем сделать вам моё предложение, я, с вашего позволения, расскажу мадмуазель Александрин вашу историю. Чтобы ей были понятны как мои мотивы, так и ваши побуждения.

Вид у Ведемана был не слишком довольный. Ясно было, что, будь его воля, никакого позволения он бы Симону не дал. Однако протестовать вслух он всё же не решился.

– Да будет вам известно, Сандрин, – начал Симон, – что ещё меньше десяти лет назад четвёртым при перечислении сильнейших тёмных Хозяев называлось имя не Хозяина нашего сегодняшнего гостя, а его самого. Карла Ведемана. Так было бы и сейчас, если бы в один прекрасный день ему не бросил вызов молодой и почти никому не известный, но очень сильный маг. У него хватило наглости вместо того, чтобы собирать себе вассалов по одному, постепенно набирая силу и авторитет, сразу нацелиться на положение одной из ведущих фигур среди тёмных магов. Как выяснилось, он не прогадал. Надо вам сказать, что у нас очень мало общепринятых законов, обычно законом становится воля Хозяина или Повелителя. Но одно из правил, которое почти никогда не нарушается – не отказывать в поединке. Ведь поединок Сил – вернейший и зачастую единственный способ доподлинно выяснить, кто из двоих примерно равных магов всё же хоть чуточку сильнее. В данном случае сильнее оказался претендент.

Я посмотрела на нашего пленника, испытывая одновременно насторожённость, интерес и что-то вроде сочувствия. Оказывается, он ещё очень молодой вампир. Быть может, ему и не случалось ещё убивать для пропитания, ведь Сила высших вампиров значительно уменьшает их потребность в крови, а иногда и вовсе уничтожает её… правда, делая их взамен куда более зависимыми от самой Силы, чем магов.

Между тем Симон продолжил своё повествование. Обычно проигравший, но выживший в поединке либо смиряется, предоставляя свою Силу и своих вассалов в распоряжение победителя, либо расстаётся с жизнью, порой и по собственной воле. Случаи, когда победитель оставлял побеждённому и жизнь, и свободу за всю историю Тёмных известны наперечёт – когда целью поединка было именно состязание в Силе, а не захват власти или собственности. Проиграв Барру, Ведеман подчиниться не пожелал, но его смерть не входила в планы нового Хозяина. И он таки нашёл способ сломить упрямца – сделал его вампиром, тем самым наделив вампирской тягой к жизни, не позволяющей покончить с собой, как бы он этого ни хотел. Перед Ведеманом встал выбор: либо всё же согласиться на вассалитет, либо остаться в заточении, существуя целиком за счёт тёмной Силы (поскольку возможности охотиться ему не давали), что привело бы его к безумию за каких-нибудь пару лет. И Карл сдался. Надо сказать, что Барр не упускал возможности подчеркнуть, кто теперь хозяин положения. С полным основанием не доверяя новому вассалу, он, не довольствуясь обычными узами между Хозяином и его подданным, постоянно держал Ведемана под заклятиями принуждения, и, бывало, явно злоупотреблял своей властью. Вампир скрипел зубами, но подчинялся. А если учесть, что кое-кто из бывших вассалов самого Карла теперь занял более высокое положение, чем он, и тоже, случалось, не мог удержаться от искушения пнуть связанного льва…

Я согласно кивнула, поняв, куда клонит Симон. Разумеется, любви к своему сюзерену Ведеман не питает и может стать неплохим союзником, если удастся его освободить. Правда, у меня тут же возник вопрос, который я и высказала вслух:

– А почему Ба…

– Прошу вас, не надо по имени.

– Почему Хозяин послал его сюда, зная, что он ненадёжен?

– Потому что высшего вампира даже с помощью магии найти практически невозможно, если не знаешь точно, по имени и личности, кого искать. Ведь вы не должны были обнаруживать себя, не так ли?

– Так, – сухо подтвердил Карл. – Я должен был всего лишь понаблюдать за мисс Черновой, оценить степень её Силы и доложить.

– Что ж, вот мы и переходим к тому, что я собирался вам предложить. Ведь, насколько мне известно, вы умеете весьма точно оценивать эту самую степень Силы у других магов, и, сравнивая их, никогда не ошибались?

Карл кивнул.

– Так почему бы вам, докладывая вашему Хозяину, не преуменьшить Силу мадмуазель?

– Преуменьшить? – переспросил вампир, переводя взгляд с меня на Симона. – То есть вы хотите, чтобы я сказал, что она слабее его?

– Именно.

Глаза Ведемана сузились.

– Я не могу ему лгать, – сказал он.

– Не можете, если знаете, что говорите неправду. Но если вы будете искренне верить в сказанное, даже Повелитель не сможет поймать вас на лжи. Я могу изменить вашу память на время – но только с вашего согласия.

Ведеман прикусил губу, неотрывно глядя теперь только на Симона.

– Я понимаю, что вам непросто решиться на это, – Шевалье поднялся. – Что ж, у вас есть время подумать, а мы пока прогуляемся.

Я тоже поднялась и следом за ним сошла с выложенного плитами круга. Далеко уходить мы не стали, просто отошли к краю поляны. Вспомнив об остром вампирьем слухе, как говорят, превосходящем даже слух оборотней, я поставила защиту от прослушивания и только после этого спросила:

– А если он не согласится?

– Ну, просто отпустить его мы не можем, – Симон внимательно посмотрел на меня. – Я понимаю, чего вы боитесь, Сандрин, но убивать его вряд ли понадобится. Он не станет так уж рваться к своему Хозяину и позволит себя усыпить. Однако думаю, что и до этого не дойдёт, и он согласится на моё предложение. Не сразу, ведь после того, что с ним случилось, любое вмешательство в его сознание для него больной вопрос, но всё же согласится.

– И что нам это даст?

– Если его Хозяин будет считать вас неопасной для себя, он не будет спешить от вас избавиться. Мы выиграем время.

– И только?

– А что вы ещё хотите, Сандрин? Поскорей схлестнуться с ним в решающей битве?

Я покачала головой.

– Нам ещё нужно прощупать почву и у других Хозяев, – добавил Симон. – Тот же Гербе, к примеру, предпочитает договариваться там, где это возможно, и потому вполне может попытаться поладить с вами миром. Как я вам уже говорил, Хозяин Ведемана агрессивнее всех, а потому я хотел бы отложить столкновение с ним до тех пор, пока ваши силы максимально не возрастут.

– Кстати, о Силе, – сказала я. – Если этот Ведеман настолько точно определяет потенциал каждого, то как же он не понял, что Б… что противник сильнее?

– Потому что свой собственный потенциал с нужной точностью определить невозможно. Такие вещи поддаются оценке только со стороны.

– И что же, в поединке нет элемента случайности? Не может быть так, что сегодня проиграл, а завтра выиграл?

– Когда доходит до поединка именно Сил, а не заклинаний, то нет. В этом случае выдерживает тот, кто окажется крепче. Ведеману ещё повезло, что он вообще уцелел, а не умер от перенапряжения и не выжег себя.

Мы замолчали. Щебетала какая-то птаха, ничем не отличающаяся от своих товарок в обычном мире. Подняв глаза к чистому небу, я увидела неторопливо проплывающие над верхушками деревьев полупрозрачные сероватые ленты, и не сразу поняла, что это – кодриллы, летучие змеи. Сколько не изучай волшебные существа по книгам, но, встретив их в обычном на вид лесу, всё равно в первый миг не веришь своим глазам.

– Эй, вы слышите? – прервал тишину оклик Ведемана. – Я согласен.

– Ну и мастер вы недоговаривать, мэтр! Сам поиск, видите ли, не опасен. А о том, что одним поиском вы ограничиваться не собирались, вы не сказали, должно быть, по забывчивости?!

Ругались вполголоса, на первом этаже, в то время как я лежала в своей постели на втором. Но моё имя в разговоре упоминалось так часто, что не услышать спорщиков было просто невозможно.

– У меня не было уверенности, что я сумею сделать то, что задумал, – голос Симона звучал спокойно и ровно.

– Это точно! Достаточно было одной ошибки, чтобы этот вампир загрыз вас обоих.

– Я был уверен в Силе Сандрин.

– А я вот нет! Силы у неё много, не спорю, а умения ещё не хватает. И самые сильные порой ошибаются, а высший вампир – самая опасная из тёмных тварей. Вам ли этого не знать!

– Я принял все меры предосторожности.

– Это какие же? – саркастически поинтересовался Кристиан. – Вы никого не взяли с собой для подстраховки, вы даже никому не сказали, куда едете!

– Вообще-то, я об этом знал, – вставил Жерар.

– А толку с этого знания?

– Остыньте, Кристиан, – посоветовал Симон. – Дело сделано, всё получилось. Без риска, как справедливо заметил Юхан, даже на диване не полежишь. А Ведеман не хотел нас убивать.

– И вы были заранее в этом уверены?

– Я это предполагал, поскольку хорошо знаю его историю.

– Так почему же не поведали её нам?

– Потому что Ведеман вполне был способен услышать, когда о нём говорят. И даже по имени его называть было не обязательно, у него слух почище вашего.

– Так поставили бы защиту! Впрочем, она у вас и так стоит… Вы решили рискнуть вашей жизнью – чёрт с вами, это ваше дело, но кто дал вам право рисковать жизнью Сандрин?! Почему вы хотя бы не предупредили её, насколько это может быть опасно?

– И что бы это дало? Я уверен, что Александрин согласилась бы в любом случае, но начала бы нервничать, и именно это могло бы стать причиной ошибки.

– Так вы и впредь намерены ставить её перед фактом? Между прочим, она ваша Хозяйка, и вы обязаны о ней заботиться – и ограждать от всяческих опасностей.

– Именно это я сегодня и сделал.

– Оно и видно!

– Месье Кристиан, прошу вас… – снова вмешался Жерар.

– В самом деле, Кристиан, крик – признак слабости. Он ничего не может доказать.

Слышно было, как Крис с шипением втянул в себя воздух.

– Ладно, – уже спокойнее сказал он. – Но Сандрин я больше с вами одну не отпущу. И в следующий раз извольте объяснять, что вы собираетесь делать – причём до, а не после.

– Хорошо, – после небольшой паузы согласился Симон. – Вреда от вас не будет, а, может, будет и польза.

Ответа не последовало. Я невольно улыбнулась и перевернулась на другой бок, покрепче обняв подушку. Спать мне пока не хотелось, но лежать в постели было очень уютно. На кухне замолчали, а может, просто заговорили о другом, и мне пришло в голову попытаться послушать, не поминается ли моё имя где-то ещё. До сих пор подобные подслушивания получались у меня непроизвольно, а вот смогу ли я проделать это сознательно?

Я отпустила сознание, позволив ему поплыть, и погрузилась во что-то вроде транса. Спасибо господину Гарсиа за скучнейшие уроки самогипноза, теперь наука пригодилась. Реальный мир отодвинулся, зато проявилось множество звуков, в обычном состоянии мне недоступных. Движение сока в деревьях и сонное бормотание листвы, дрожь земли от поездов метро, передающаяся фундаментам домов. Шорох шагов, редкое шуршание шин, гул далёких людских голосов. Весь Париж в этот момент вдруг представился мне единым организмом, состоящим из отдельных клеточек – живых существ, зданий, механизмов… Каждая из них жила в своём ритме, но в то же время – во взаимодействии со всеми остальными. И в тот же момент меня поразила мысль, что я могу сделать с этим городом всё. Осознав его как единое целое, я могла воздействовать на него, а через него – на каждую из его частей. Захочу – и все парижские машины встанут безо всякой видимой причины, или выйдут из повиновения своим хозяевам, обретя собственную жизнь. Захочу – и город наводнят магические существа, и люди только диву дадутся тому количеству сверхъестественных явлений, которое на них обрушится. Захочу – и сами люди сойдут с ума, устроят междоусобицу, или наоборот – всеобщее братание и прощение всех обид…

Я лишь с превеликим трудом удержалась от искушения тут же испробовать открывшиеся мне возможности. Собственная Сила пьянила, но я твёрдо напомнила себе, что собиралась сделать совсем другое. У меня нет никакого права вмешиваться в судьбу обычных горожан, подчиняя их своей воле. К тому же таким путём куда легче сотворить зло, чем добро, а мне не хотелось послужить живой иллюстрацией к утверждению Светлых, что каждый тёмный маг со временем превращается в чудовище.

А потому, не без сожаления отказавшись от эксперимента, я начала вслушиваться, не прозвучит ли где моё имя. И действительно, довольно быстро услышала, и тут же узнала тех, кто в этот момент говорил обо мне. Эви Кэлем беседовала с месье Юханом.

– Не знаю, не знаю, – задумчиво говорила Эви, прохаживаясь по комнате, которую я в тот же момент увидела достаточно отчётливо. – Александра молода и неопытна, но это не самое страшное. Молодость – недостаток, который быстро проходит.

– Угу, – кивнул Юхан. – Особенно с таким наставником, как Симон.

– Но она мягка и добросердечна, вот в чём беда, – продолжала Эви. – Боюсь, что ей может не хватить решимости на то, что ей предстоит.

– Если она достаточно умна – а дурой мадмуазель Чернова не выглядит – то и решимость она в себе как-нибудь наскребёт. В конце концов, у всех правителей есть те, кто делает грязную работу, не вынуждая их самих пачкать руки. Это Повелителю, не к ночи будь помянут, нравилось убивать собственноручно.

Они немного помолчали.

– В конце концов, выбирать не приходится, – подытожил Юхан.

– Это верно, – согласилась Кэлем. – Хочется, наконец, начать использовать Силу в полную мощь. Или Александра – или придётся идти на поклон к Барру. А из него вполне способен получиться второй Баэр.

– Эви…

– Ладно тебе, Юхан. Он мёртв уже больше пятидесяти лет. Мог бы вернуться – давно бы вернулся.

– Это так, – согласился Юхан. – Но кто их знает, этих Повелителей. Быть может, они могут слышать, и не возвращаясь.

Эви пожала плечами, и комната медленно померкла. Больше они, видимо, на эту тему не говорили.

Утром мне сказали, что Симон опять куда-то уехал.

– Постоянно он куда-то мотается и никогда не говорит, куда, – проворчал Кристиан, осторожно пробуя горячий кофе.

– У отца много дел, – дипломатично заметил Франсуа, отрываясь от свежей газеты. Жерар уже закончил завтрак и ушёл из кухни.

– Втайне от своей Хозяйки?

– Ничто не мешает мадмуазель Александрин самой потребовать у него отчёта. Можете мне поверить, ей он лгать не станет.

– А вы не знаете, куда он поехал? – вмешалась я, желая пресечь явно намечающуюся ссору. Уж очень агрессивный тон был у Кристиана.

– Нет, – младший Шевалье качнул головой. – Возможно, он хочет привлечь к нам ещё кого-то, но это – лишь моё предположение.

– Что-то ты сегодня не в духе, – сказала я Крису, когда за Франсуа закрылась дверь.

– Я вчера здорово разозлился на Симона, – признался Кристиан.

– Да, я слышала, ты весьма эмоционально это высказывал. Но мне казалось, что ты уже выпустил пар.

– Слышала? Ах, да, – Крис засмеялся немного натянуто, – ты ведь тоже можешь слышать… Должно быть, я злопамятнее, чем кажется.

– Тебя это пугает?

– Что? Злопамятность?

– Нет. Что я могу слышать, когда обо мне говорят.

– С чего ты взяла?

– Мне показалось, что тебе это неприятно.

– Ну, как сказать… Я и в самом деле не очень хотел, чтобы ты слышала, как я пытаюсь вправить Симону мозги.

– Почему? Мне приятно, что ты обо мне заботишься.

– Не знаю, – Кристиан пожал плечами. – Может, потому, что у меня это не слишком-то получается.

– Но он же с тобой согласился.

– Оставшись, держу пари, при своём мнении. Он ведёт свою игру, а если пешки с этим не согласны, то это их проблемы.

– Думаю, что в этой партии мы, как минимум, слоны.

– Да хоть ферзи! Я не хочу быть фигурой, которую кто-то двигает по доске. Я сам способен решить, куда мне ходить, и ходить ли вообще.

Я опустила глаза на кофейную гущу на дне своей чашки. Он был прав, вот только выбора у нас не было. Мы слишком мало знаем о положении дел в магическом мире, и без Симона и его покровительства мы окажемся в положении брошенных в воду слепых котят. Может, и выплывем, если повезёт, но полагаться только на везение было бы слишком опрометчиво.

– Чем мы сегодня займёмся? – спросил Кристиан, меняя тему. – Хочешь, я научу тебя пользоваться Путями?

– Хочу, – сказала я.

Оказалось, что это нетрудно. В отличие от Тирфо Туинн, существовавшего всегда, Пути каждый маг прокладывал сам, намечая и маршрут, и точку выхода, и свернуть с уже проложенного Пути или выйти раньше этой самой точки было практически невозможно. А если всё же ухитришься, то рискуешь оказаться в реальном мире перемолотым в фарш. Но пока ты просто идёшь по ним, то находишься в полной безопасности, ибо никто и ничто извне попасть на проложенный тобой Путь не в состоянии, так же, как и проследить его.

Сами же Пути оказались довольно скучным местом. Тёмный коридор, словно из чёрного стекла, со слабо пружинящим полом и стенами, которых не удаётся коснуться, как ни старайся. Они тускло отсвечивали, так что нужды в дополнительном освещении не было, а по бокам двигались два наших смутных отражённых силуэта. В зависимости от расстояния в реальном мире, идти по Пути приходилось от нескольких минут до нескольких часов, но в любое место на Земле можно было добраться меньше, чем за полсуток.

– Это Тёмные Пути, – объяснил Кристиан. – Когда по ним идёт светлый маг, они выглядят иначе.

– А как?

– Переливаются радужными красками, довольно красиво… хотя часа за два это разнообразие приедается. Довольно однообразное разнообразие, я бы сказал.

Путь кончился, как и начался, светлым овалом, и едва мы миновали его, свет дня заставил меня зажмуриться. Снаружи было пасмурно и довольно холодно, дул резкий ветер, несущий запах соли. Шум волн я услышала раньше, чем глаза привыкли к свету. Мы стояли на морском берегу, на пустынном песчаном пляже. Серые волны шипели почти у самых наших ног, а за широкой полосой песка начинались трава и деревья.

– Где это мы?

– В Нормандии, – отозвался Кристиан.

– Так это – Атлантический океан?

– Ла-Манш. Мы недалеко от Шербура.

– Крайний север?

– Да нет, Кале ещё северней. Пройдёмся по берегу, или возвращаемся?

– Здесь сейчас не очень уютно, – я оглядела пляж. – Давай лучше вернёмся и погуляем по Парижу.

– Ладно. Теперь твоя очередь открывать – помнишь, как?

Я помнила, и мы отправились Путями в обратную сторону. В Париже было солнечно, но вскоре тучи пришли и в столицу, принеся с собой дождь. Мы укрылись от него в каком-то баре, и просидели там довольно долго.

Когда мы пришли домой, Симон уже вернулся.

– Здравствуйте, мэтр. Где вы были? – спросила я, не дожидаясь, пока это сделает Кристиан.

– Ездил в офис, разбирал накопившиеся дела – ответил Шевалье. Я почувствовала укол совести. Я совсем забыла про бюро, а ведь Симон по-прежнему оставался его хозяином, и его дело тоже требовало внимания. А я тут лезу со своими подозрениями.