Текст книги "О людях, эльфах и волшебных камнях (СИ)"

Автор книги: Мария Гуцол

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)

26

В Дориат они действительно пошли. Уже ближе к вечеру, когда по лесу расползлись сумерки, сизые и туманные. В этих сумерках сосновый лес стал почти волшебным, и почти волшебно светилась маленькая свечка в фонаре Леи. А вот комары, активизировавшиеся к ночи, зудели не волшебно совсем. И даже репеллент, которым Ирка щедро обрызгала себя, не слишком помогал.

– Забей, – сказала ей Лея и подобрала платье повыше, чтобы не путалось под ногами. – Все равно покусают.

Шелестел вечерний лес, пахло мокрой травой, тени подкрадывались к дороге. В какой-то момент Ирке показалось, что там, в тенях прячутся резиновые орки, то есть люди в масках резиновых орков, и она зябко поежилась. Вообще-то она бы предпочла, чтобы с ними пошел Влад. Или Хельги. А лучше – Цемент. Но всем, кроме них двоих и Серегона, дорога в Дориат была заказана, а Серегон еще из посольства вернуться не успел.

– Слушай, – почему-то шепотом спросила Ирка, – а тут могут быть орки?

– Могут, – задумчиво отозвалась Лея.

– А что делать?

– Сматываться.

К счастью, сматываться не пришлось. Хотя тени густели, и Ирке даже в какой-то момент показалось, что они заблудились в этом лесу.

Но за деревьями мелькнул огонек, потом еще один, потом под ноги легла проторенная тропинка, кто-то совсем близко заиграл на флейте, ему ответил всплеск смеха, света впереди стало больше, мелькнула белая ткань, натянутая между деревьев. А потом они пришли.

Дориат мерцал. Деревья по периметру поляны перед воротами были обмотаны новогодними гирляндами, белые огоньки перемигивались друг с другом. На поляне горел костер, у костра настраивала гитару девушка в синем платье. Рядом с ней сидел Серегон с видом мученического смирения на лице, а две девчонки, хихикая, заплетали в косички его длинные волосы. Другой парень сидел напротив и крутил в руках флейту. – Вы на праздник? – спросил он.

– Ага, – Лея улыбнулась и потащила Ирку к костру.

– Скоро начнем. Сейчас еще Гавани подтянутся, я надеюсь.

Лея села рядом с Серегоном, спросила у него тихо:

– Ну что там?

– Понятия не имею. Дал письмо, велели ждать ответа. Жду вот. Если к концу праздника не родят, пусть сами утром несут.

От лагеря, спрятанного за тканью, принесли вино и светодиодные фонарики. Девушка с гитарой запела про луч солнца золотого. Потом они попробовали немного поводить хоровод под аккомпанемент флейт и ехидных комментариев Серегона, потом начали учить какой-то сложный танец, в котором все постоянно менялись местами. Ирка путалась, но это было мило и весело. Подошло еще несколько человек, то есть, эльфов, из Гаваней, их сразу же втянули в общий круг.

И только когда совсем стемнело, ворота распахнулись. Под тихую музыку из них выходили люди, в руках у них тоже были фонарики, а ярче всего сияло ожерелье на груди у мужчины, шедшего впереди.

– Как здорово, – тихо сказала Лея и легонько толкнула Ирку в плечо: – Смотри. Это Наугламир, гномье ожерелье, а в нем – Сильмарилл, который Берен добыл из короны Врага.

Фонарики мигали, музыка стала громче, и все это было так красиво и почти по-настоящему, что Ирке прямо обидно стало, что завтра сюда придут Айфе, Толик и компания, чтобы играть в войну.

– Ничего хорошего нет от того, что камень оказался в Дориате, – хмуро сказал Серегон.

Парадный строй рассыпался, королю и королеве принесли стулья, кто-то сел возле костра, остальные завели хоровод, и девушка в синем платье снова начала объяснять, сколько шагов надо сделать в какую сторону, чтобы получился танец. Серегона утащили в круг танцующих. Флейтист с поклоном подал руку Ирке.

Два шага вправо, два влево, повторить, потом партнер понимает партнершу в воздух и ставит с другой стороны. И снова два шага вправо, два влево, и очень важно не наступить ни на подол платья, ни на рукава.

Когда музыка сменилась, и кто-то начал объяснять, что следующий танец – контрданс, Ирка потихоньку улизнула из круга и вернулась к костру. Ей сунули в руки кубок с вином, Лея подвинулась, освобождая место рядом с собой.

Как раз вовремя, чтобы Ира услышала слова дориатского короля:

– Мне не до праздника. Сыновья Феанора требуют вернуть камень.

Ирка вздрогнула. Интересно, а что будет, если здесь узнают, что они с Леей из крепости на Амон-Эреб. Посчитают их шпионками?

– И что ты, государь? – тихо спросил мужчина, сидевший по левую руку от короля.

– Я не дал ответа. Сильмарилл – великое сокровище моей матери, как я могу его отдать?

– Сыновья Феанора не отступят, – грустно сказала королева.

– Попробуем выиграть время. Я отвечу на их письмо утром.

Пальцы Леи сжали Иркину руку, словно предостерегая – молчи.

27

Назад они возвращались хорошо за полночь, веселые, чуть подвыпившие и усталые. Сзади тащился Серегон, трезвый и злой оттого, что дориатский король велел ему прийти за ответом завтра утром. Фонарь зажигать не стали, хотя поначалу темнота показалась Ире совершенно непроглядной. Но потом глаза ее привыкли, и стало почти терпимо.

Разговор как-то сам собой ушел от игры в сторону реальности и мужчин в реальности. Наверное, виновато было в этом вино. Ирке даже было немного стыдно, ведь Влад пообещал ей не пить вообще. Об этом она и сообщила Лее.

– Я потому и не езжу с Лешкой, – сказала та. – Он волнуется, когда я ухожу из лагеря, нервничает, давление скачет. Кому оно надо?

– Никому, – согласилась Ирка. – Но Влад уговаривал.

Серегон приотстал. То ли чтобы не подслушивать, то ли женские разговоры его не вдохновляли. Иру полностью устраивал любой из вариантов.

– Влад славный, – голос Леи потеплел. Лица ее видно не было, но Ирке показалось, что она улыбнулась.

– Ага, – согласилась она без особого энтузиазма. – Не знаю. Не хватает в нем чего-то. Так вроде все хорошо, а чего-то нету.

– Брось, – Лея махнула рукой. – Ну да, у нас тут и посмазливее есть, а толку. Вот хоть Келегорм.

– А у него есть прозвище? – неожиданно заинтересовавшись, спросила Ирка. – Ну как у Цемента или Дунадана?

– Не липнет к нему. Он и Талионом был, и Талосом, но Толик – он Толик и есть.

– Он и в самом деле на эльфа похож, – со вздохом призналась Ирка.

– Они что-то коллективно в покраску ударились к этой игре. Толе в пепельном неплохо.

– Ага. А Айфе плохо.

– Она русая на самом деле. Роланду, кстати, тоже идет. Лучше, чем парики у близнецов

– Парик в шлем не влазит, – со знанием дела сказал сзади Серегон. Ирка хихикнула.

– Ой, у меня был парик на одной игре, – Лея рассмеялась тоже. – Я не рискнула краситься в синий. На работе не поняли бы.

Какое-то время они шли молча, потом Ирка спросила:

– А как выбирают лордов? Ну, кто будет эти роли играть?

– Иногда кто первый заявился, того и тапки, – отозвалась Лея. – Иногда мастера сами приглашают. Иногда кастинг. Смотрят, кто заявился, и выбирают, кто подходит больше. Не внешне, конечно. Айфе внешне совсем не похожа на эльфа-мужчину.

– Это точно, – Ира фыркнула. Подумала, что интересно, а куда их Карантир все-таки дел свой четвертый или пятый размер. – А Толик похож. И Маглор.

– И Роланд, – согласилась Лея. – Его персонаж был в плену, пережил всяческие муки, так что даже здорово, что он визуально постарше остальных.

– Не знаю даже. Мне казалось, взрослые люди этим не занимаются, – с сомнением в голосе протянула Ира.

– Стереотипы, – сказал Серегон. Видимо, стереотипы ему были интереснее, поэтому он догнал девушек.

– Мне тридцать пять, – судя по голосу, Лея усмехнулась. – Мне тридцать пять, и я не чувствую себя слишком старой, чтобы перестать играть. Может, потом, когда меня скрутит какой-нибудь остеохондроз на пару с гипертонией. Но сыграть вредную бабку было бы забавно, почему нет.

Ирка вздохнула. Значит, можно не надеяться, что Влада через пару лет отпустит.

– Дело не в возрасте, – рассудительно сказал Серегон. – Дело в приоритетах. Появляются семьи, для семьи нужны деньги, для денег нужно пахать, времени и сил не остается. У меня брат завязал, как женился. То есть, он до сих пор пудрит мне мозг, что в следующий раз обязательно поедет, только что-то я не верю. Его Наташа скорее прикует к батарее, чем отпустит куда-то. Тем более туда, где есть девушки.

В голосе Серегона отчетливо звучало неодобрение, адресованное неизвестной Наташе. Сама Ира с ней была скорее солидарна, но предпочла промолчать. Зато Лея сказала, что зная серегонова братца, Наташу вполне понимает. Тот коротко хохотнул. Потом неожиданно сказал:

– А ну тихо.

Его рука легла Ирке на плечо, предостерегающе тяжелая. В наступившей тишине шелестели на ветру ветки, звенели комары, а откуда-то издали доносились искаженные голоса. Когда Ира глянула через плечо, ей показалось, что где-то там на дороге прыгает белый огонек фонарика.

– Отойдем лучше, – сказал Серегон серьезно. – Хрен его знает, кто тут лазит.

Лея кивнула – Ирка отчетливо заметила ее движение, несмотря на темноту – и первая отступила к обочине.

Серегону показалось мало просто отступить под защиту сосновых стволов, и он повел девушек глубже, в густые кусты подлеска. Подлесок противился вторжению, и Ирке показалось, что треск веток слышен на весь полигон. Рукава постоянно пытались за что-то зацепиться, длинная юбка путалась в ногах.

Наконец Лея и Серегон решили, что они отошли достаточно далеко, чтобы быть в безопасности. Фонарь мелькал все ближе, голоса стали отчетливее. Серегон подался вперед, словно пытался разглядеть идущих, Лея, наоборот, присела на землю.

С удивлением Ирка поняла, что ее собственное сердце колотится где-то у горла, а коленки стали отвратительно-мягкими. Словно и в самом деле что-то нехорошее могло произойти, если бы их увидели на дороге.

До нее долетали только отдельные куски фраз:

– У них там терки с Ульфангом…

– … пиво нормальное…

– Ну, надо попробовать, может, продавим. Они вроде не очень боевые, я доспехов много у них не увидел.

– Это вастаки, – одними губами прошептал Серегон.

– И что делать? – спросила Ирка так же тихо. Невольно она нащупала руку Серегона, вцепилась в рукав выше локтя.

– Подождем, пусть идут нафиг, – отозвался тот.

28

Вастаки ушли. Серегон выждал для верности еще какое-то время и только потом выбрался из кустов на дорогу. Ирка вылезла следом за ним и ухватила парня под руку. Лея пристроилась с другой стороны.

– Эти вастаки, они наши враги? – спросила Ира, подумав немного.

– Первая игра, да? – Серегон усмехнулся понимающе. – Враги, но я сам не очень шарю. Поэтому и поехал лесным.

– Их было два племени, – сказала Лея. – Народ Бора и народ Ульфанга. Народ Бора стал вассалами Маглора, народ Ульфанга – Карантира. Так получилось, что в последней битве, в Нирнаэт Арноэдиад народ Ульфанга нас предал, и если бы не сыновья Бора, возможно, лордов у нас было бы уже не семь. Ульфанга Карантир по его квенте зарубил собственноручно. Так что можешь представить, как он их любит.

Ирка представила. Серегон проворчал:

– Хотел бы я знать, какого хрена они тут шарятся. Здесь им так-то нигде не рады. – Ты знаешь, им играть пока особо не с кем, – голос Леи стал задумчивым. – Разве что с Ангбандом.

– Жопой чую какую-то фигню, – ответил ей Серегон безо всякого воодушевления.

Впрочем, до Амон-Эреб они дошли безо всяких приключений. Им даже торжественно открыли ворота, потому что пролезать под натянутой тряпкой запрещалось правилами. – Как сходили? – спросил у них Лаурэ.

– Не ходите в Дориат, – хохотнул Серегон. – У них девы. Еле выцарапался.

– Тебе же понравилось, – Лея толкнула его кулачком в бок. Лаурэ заржал.

– А где?.. – Ирка оглянулась. Влада на горизонте видно не было.

– Нарион ушел с Ангдолом приключаться по кустам, – ответил ей голос откуда-то сверху. Ирка запрокинула голову и увидела, что Димка-Дунадан, вернее эльф Дунэдель лежит, вытянувшись во весь рост, на площадке над воротами.

– Ты еще не отдавил себе все бока так валяться? – спросила у него Лея.

– Я, короче, превентивно. Потом не до этого будет.

Ирка повела плечами и пошла от ворот к костру. Легкое опьянение от вина и жаркий адреналин испуга ушли, и ей было холодно в тонком платье. И от горячего чая она бы не отказалась. Жаль, что Влада носит черт знает где, к нему было бы так здорово прижаться сейчас, сидя у огня.

Этим вечером никто не играл и не пел песен. Ира вначале почувствовала тяжелую атмосферу, и только потом поняла ее причину.

На бревнах возле костра, напротив лордов Амон-Эреб, сидело несколько мужчин и одна женщина в меховых шапках и пестрых халатах. Вастаки. Может быть, даже те, кого они встретили по дороге.

Ира осторожно обошла их и села на край бревна с другой стороны. По-хорошему, ее сюда никто не звал, но в котелке грелась вода, а рядом сидел Хельги и крутил в руках коробку с чайной заваркой.

– Это на чай вода? – шепотом спросила у него Ира.

– Сейчас будет, – так же тихо ответил он ей. – Принесло же на ночь глядя.

Хельги вастакам был не рад. Если судить по лицам, им вообще никто из сидящих у огня рад им не был. Маглор смотрел хмуро, Куруфин – зло, лицо Маэдроса казалось каменным. Ирка вспомнила, что ей рассказали по дороге, и попыталась найти взглядом Айфе, но ее не было. Наверное, к счастью.

– Мы не хотим войны, – сказал вастак в самом ярком халате.

– Это единственная причина, по которой вас пустили в крепость, – негромко отозвался Маэдрос.

– Старики помнят, как наши народы жили в дружбе, и мы многому учились у вас, – проговорила женщина.

– А мы помним, чем это закончилось, – хмыкнул Куруфин.

– Почему бы нам не забыть о старых распрях? – главный вастак подался вперед. – Почему бы не начать заново. Породнить наши народы…

– Породнить? – в голосе Маэдроса звучала неприкрытая насмешка.

– Мой старший сын ищет себе жену, – вастак приобнял за плечи сидящего рядом с ним парня. – Ваша женщина стала бы достойной парой сыну вождя. Она породнила бы наши народы и стала залогом мира. Мы не воюем с теми, с кем породнились. Эта женщина подойдет.

К полному иркиному офигению, кивал вастак на нее. Да и не было тут никаких других женщин по игре. Она ошарашено моргнула. Нет, она хотела себе игровую свадьбу, но не такую же. Непонятно, с кем, непонятно, зачем, непонятно, что делать потом. Они что, утащат ее в свой лагерь? И Влада нет, как назло.

На колено Ире успокаивающе легла рука Хельги. Он даже начал подниматься с бревна, но его определили.

Карантир вышел в круг у огня, встал перед костром, скрестил руки на груди.

– Ты знаешь, кто я? – спросил он негромко.

– Ты лорд, – сказал ему вастак.

– Верно, – задеревеневшее лицо прорезала кривая усмешка. – Мое имя Карантир. И это мне давал клятву верности твой предок, предатель Ульфанг. И это я зарубил его. И я не знаю, почему в моем доме ты сидишь на месте гостя, и почему ты говоришь то, что говоришь, и еще жив. Мы не торгуем своими женщинами. Мы помним предательства.

С каждым словом голос Карантира становился громче, под конец он почти кричал.

– Морифинвэ, – резко окликнул его Маэдрос. – Сядь.

Карантир коротко глянул на него через плечо. Но медленно сделал шаг назад и сел рядом с Куруфином. Тот положил ему руку на плечо, то ли выражая поддержку, то ли чтобы удержать на месте.

Никогда с момента их знакомства Ирка не была так благодарна Айфе, как сейчас. Даже утром после попойки. Но глядя на ее злое, бледное лицо все равно было не по себе. И поди пойми, играет она или всерьез орет на этих серьезных мужиков в шапках. Ирка придвинулась ближе к Хельги, поймала его руку, стиснула. Тот подмигнул ей. Кажется, ему представление очень даже нравилось.

– Ты услышал, – глухо сказал Маэдрос. – Мы не торгуем своими женщинами и не ведем дел с предателями. Уходите.

29

– Уф, – сказала Айфе. И неожиданно подмигнула Ирке: – Не бойся, мы тут в такие игры не играем.

Куруфин сунул ей в руки фляжку.

То есть, наверное, все-таки не ей, а Карантиру. Ирка вынуждена была признать, что сцена получилась мощной. И выходить из роли Айфе пока не собиралась:

– Испортил я тебе мирные переговоры, – сказал Карантир.

– Я убийца и одной ногой клятвопреступник, – ответил ему Маэдрос с мрачной насмешкой в голосе. – И хватит с меня прегрешений. Там чай будет когда-нибудь?

– Будет, – Хельги-Хеледлор осторожно высвободил свою руку из Иркиных пальцев и встал.

– Тебе не нужно бояться, Гвирит. На Амон-Эреб, быть может, не самая безопасная и не самая могущественная крепость в Белерианде, а я – не самый безупречный правитель, но для таких предательств нужно пасть и вовсе низко.

Со второй попытки Ира сообразила, что Гвирит – это она. И что с ней пытаются играть. – Спасибо, – отозвалась она сдавленно.

– Люди не все таковы, – мягкий голос Маглора прозвучал совершенно неожиданно. – И даже вастаки – не все. Люди из народа Бора охотно учились у нас.

– Это, видимо, мне достались такие, – Карантир криво усмехнулся и снова приложился к фляжке. – Спорим, придут завтра к нам уже не с такими сладкими речами.

– Пусть приходят, – Хельги аккуратно снял с огня котелок. – Тару давайте.

– Вынесут, – задумчиво сказал Келегорм и передал по кругу две большие металлические кружки и один термостакан с красным новогодним оленем на боку.

– Не вынесут, – уверенно сказал Куруфин и отобрал у Айфе фляжку. – Не бухай, брат мой, орком станешь.

– А ты тоже хочешь? – Айфе улыбнулась ему самой мерзкой из своих улыбок.

– А ужин какой-то остался? – осторожно спросила Ира. Попробовала придвинуться ближе к огню, потому что ночь за пределами освещенного круга становилась все холоднее.

– В Дориате не кормят? – Маэдрос откинулся на спинку туристического стула, задрапированного темной тканью.

– Только поят, – из темноты вынырнул Серегон. Кажется, он дожидался ухода вастаков. – Я могу говорить, мой лорд?

– Говори, – Маэдрос шевельнул рукой, и Ирка только сейчас разглядела, что он до сих пор не снял железную перчатку. Что-то Ире рассказывали про его руки, но сейчас ей показалось, что это было очень давно.

– Диор, король Дориата, не дал ответа, – Серегон склонил голову. – Сказал, что до утра будет думать.

– Тянет время, – Толик презрительно скривился. – Надеется, что нам станет не до него. И сдается мне, что его надежды могут оправдаться. Едва ли твоя отповедь даст нам время, брат. Он обернулся к Карантиру. Ирка напряглась. Неужели они и между собой будут ругаться?

– Замолкни, – отмахнулся тот. Обернулся к Ире: – Там в казане остатки жаркого. Только Лею позови вначале, пусть тоже поест.

– Я не говорю, что нужно было соглашаться, – Келегорм и не думал замолкать. – Можно было попробовать тоже протянуть время. Пообещать невесту, потом что-то придумали бы.

Ирка торопливо встала с бревна. Продолжение разговора ей слушать не хотелось. Уже в спину ей донесся резкий голос Айфе:

– Можно я ему в морду дам? Достаточно мы уже давали разных обещаний…

– Сядьте оба! – Маэдрос, наконец, заговорил громче, и Ирка ускорила шаг. Второго акта марлезонского балета она не выдержит.

Над крепостью задорно звенела гитара и Дунадан выводил:

Я светлый Аман променял

На клятву папеньки родного…

30

Влад вернулся из своей разведывательной миссии ближе к утру. Пробрался в палатку, стараясь шуметь как можно тише, но Ирка проснулась все равно.

– Спи, Ришь, – сказал он и вытянулся поверх спальника.

– Где вы были? – Ира приподнялась на локте.

– Где нас только не было, – в палатке было слишком темно, чтобы разглядеть выражение лица, но голос у Влада был довольным донельзя. – Нашли мы ходы в этот их Ангбанд. У Цемента даже сертификат теперь есть. Полечишь меня утром, кстати, а то я типа раненый.

– И что, вы теперь нападете на них через тайный ход? – Ирка даже заинтересовалась. Вернее, ей очень хотелось, чтобы никто ни на кого не нападал.

– Неа, – Влад придвинулся к ней ближе. – Туда только маленьким отрядом можно. А нафига нам в Ангбанде маленький отряд? Цемент, по-моему, чисто из спортивного интереса все эти ходы ищет. Надо завтра Гондолин тоже поискать, что ли.

– Постарайся, чтобы тебя там не убили, – Ирка вытащила руку из спальника и обняла парня. Поерзала, устраиваясь удобнее. С Владом в палатке было определенно уютнее, чем без него.

– А знаешь что? А пошли завтра с нами? В Гондолин я бы и в гости сходил, там должно быть прикольно.

– А орки? Я уже пряталась сегодня от вастаков, – Ирка поежилась. – А потом они приперлись сюда.

– Это они зря. Наш лорд еще месяц назад приветственную речь заготовил, – Влад тихо фыркнул и уткнулся носом Ирке в шею. Нос у него был холодным, дыхание, наоборот, горячим и щекотным. Ира тихо хихикнула. Но сказала возмущенно:

– Они хотели эльфийку в жены. Меня, почему-то. Айфе их послала. А Толик потом был против и говорил, что нужно был протянуть время. Как Дориат тянет.

– Забей. Толяна иногда заносит в сторону нездоровой политики, – Влад попытался вытащить из-под себя спальник, не отстраняясь, коротко ругнулся и все-таки откатился в сторону.

– Да ему Айфе чуть морду не полезла бить!

– Это они могут, сделать конфликт из ничего. Я смотрю, вы тут прямо играли, пока мы ползали по гребеням на пузе.

Он наконец запаковался в спальник и придвинулся обратно к Ире. Темнота за тонкими стенкам палатки медленно редела.

– Мне в Дориате понравилось. У них там гирлянды, песни, танцы, здорово так. Почти по-настоящему.

– Ну хочешь, поедем в следующий раз в Дориат, – голос Влада стал расслабленным, словно дремота стала одолевать его, едва он устроил голову на сложенном поддоспешнике. – Правда из Айфе Галадриэль – как из меня солист балета.

– Спи, – строго сказала ему Ира. Думать про Айфе в роли Галадриэль, какой-то следующий раз и Дориат для нее на сегодня определенно было перебором.

– Ты тоже спи, – Влад улыбнулся. – Завтра весь движ начнется.

Ирка мученически вздохнула и нырнула поглубже в недра спальника. Движа ей не хотелось.

И просыпаться утром под тревожное гудение рога тоже совсем не хотелось. Но спрятаться куда-то от громкого звука не получалось, тем более что рядом Влад начал вылезать из спальника, бормоча себе под нос ругательства.

– Что случилось? – спросила у него Ирка, пытаясь проморгаться и прогнать сонную муть перед глазами.

Влад глянул на нее с каким-то нездоровым шальным весельем:

– Нас выносить будут!

Тревожный сигнал затих, потом повторился вновь. Влад выскочил из палатки, на ходу подхватил сапоги. Через раскрытый вход Ирка видела, как он прыгает на одной ноге, пытаясь обуться.

В полном смятении Ира откинулась на свитер, служивший ей подушкой, и уставилась на потолок палатки. Их будут выносить. Может быть, даже вынесут. То есть, убьют. Всех. Или не всех? Не могут они в самом деле убить всю команду, пусть даже понарошку. А что потом? Идти в какое-то загадочное «посмертие»?

– Ришь, дай стегу! – крикнул Влад снаружи.

Ирка кое-как выпуталась из спальника и сунула Владу поддоспешник. Простеганный кафтан из нескольких слоев ткани и ватина определенно знал лучшие дни, кое-где с изнанки ватин норовил выбраться на свободу через прорехи в ткани.

Снаружи на какое-то время наступила почти тишина. Влад что-то тихо бормотал себе под нос, определенно ругательное, что-то шуршало, взвизгнула змейка чужой палатки, потом голос Айфе отчетливо сказал:

– Брат мой Келегорм! Если ты, сука, сейчас не встанешь, я отдам тебя вастакам вместо девицы. Как есть, прямо в труханах и без понтов.

Снова завыл рог. Совсем рядом лязгнуло железо. Ире ужасно, просто до нестерпимого захотелось домой.