Текст книги "Дети Нитей. Великие Дома"

Автор книги: Мария Вилонова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 13 страниц)

Серион. Глава 13

В конце декабря пришло время покинуть Серион. До отъезда появилось немного времени, которое я потратил на долгожданный отдых и прогулки по городу.

– Ну что, готов уже к новой жизни? – весело уточнил Эльин на одной из них.

У него, как и у меня, неожиданно выдался свободный денек. Еще рано утром, оценив высокое пронзительно-голубое небо, яркое солнце и сияющий до слепоты снег, я осознал, что было бы настоящим преступлением проводить такое время в четырех стенах. Потому, одевшись, вышел во двор, набрал полную ладонь снега, крепко его сжал, подтапливая Нитями Огня для большей плотности, и со всей силы кинул в окно братцу. Ответа не последовало, так что я решил прибегнуть к магии несколько иного порядка. Налепил подобных снежков побольше и поувесистей, расставил длинной чередой по три штуки, и по очереди, с коротким интервалом, запускал их в нужную сторону Нитями Воздуха, заполнив наш небольшой сад веселым трещащим грохотом, пока братец, наконец, не соизволил выглянуть из окна, зачем-то, при этом, резко и широко его распахнув. Последний снежок как раз начинал уже свое увлекательное путешествие прямо Эльину в лоб, и я поспешил отпустить Нити, обрывая воздушный поток. Сейчас братец нужен был мне живым и довольным.

– Я собирался выпить кофе и почитать, – насмешливо заявил Эльин, оглядывая мое личное поле боя.

– Не собирался, – радостно мотнул головой я. – Я могу упражняться тут до вечера, ты же знаешь.

Братец коротко усмехнулся и исчез, громко захлопнув окно.

Мы бродили по городу с самого утра, большей частью молча, вдыхали морозный воздух и наблюдали за заметенными ночным снегопадом улицами, думая каждый о своем. Наконец, уже ближе к закату, мы совместно решили, что пора бы двигаться в сторону дома, желательно, через какую-нибудь таверну, так как весь день почти ничего не ели. Пока мы занимались поисками этой самой таверны, обязательным условием для которой у нас обоих был хороший вид из окна и у него же свободный стол, Эльин решил, что ему надоело молчать и можно уже пообщаться.

– Да. – Я вздохнул и улыбнулся, покосившись на брата. – Теперь уже, видимо, совсем готов.

– Ты действительно не жалеешь? – Он коротким кивком указал на другую сторону мостовой, где стояло заведение, явно отвечающее всем нашим требованиям. – Обо всем, что сделал?

Я пожал плечами. Результат меня пока более чем устраивал, но…

– Мне не нравится мир, в который я влип, Эльин. Мир, в котором вечно приходится ждать ото всех подвоха.

Ответа из Дех-Раадена мне так и не пришло. Хоть я и старался сопротивляться, где-то в голове все же пульсировала мысль – а на тех ли в этой игре я сделал ставку? Ведь у них я просил совсем не того же, что у Ани-Ла. Я бы понял сууледа, да, ужасно огорченный и практически обезоруженный таким его решением, но, все-таки, понял бы, если бы Ани-Ла посчитал дерзостью саму мысль о том, чтобы поделиться секретами своей школы с посторонними. Поделиться своим главным сокровищем, с таким рвением оберегаемым каждым из нас, с теми, кто не являлся членами его Дома и никогда ими являться не будет. Я принял бы такое его решение, с болью в сердце и новым страхом неизвестности, но именно эта моя просьба была ставкой на удачу и на отношения, которые, для меня лично, всегда будут стоять выше политических интересов, так же, как и отношения с Сэддоком. Это было моей проверкой сууледа, вынужденной и диктуемой самими обстоятельствами – по собственному желанию я бы никогда себе подобного делать не позволил, но, все-таки, его ответ, насмешливый и веселый, позволил мне считать, что ничего не изменилось. Если Ани-Ла умудрился не просто выполнить просьбу, но и дать мне понять, что самое важное, что есть в его жизни, он готов разделить со мной просто так, потому что мне сейчас надо, попутно назвав этот поступок пустяком и ничего незначащим действием, – а я прекрасно понимал, что это было очень далеко не так, – значит и для него имело значение то, как мы называли друг друга когда-то давно. Я тоже стоял для него выше области его политических интересов, и теперь я об этом очень хорошо знал. И не мог желать большего.

А вот у Дех-Раадена я просил другого, куда более мелкого и незначительного для Великого Дома, простого в исполнении и дающего, на самом деле, им возможность укрепить свое влияние на Райлед, ничего не требуя взамен. Но Ани-Ла пошел на настоящую для него жертву, радостно предложив обращаться еще, а Денно и Суин ответили молчанием, которое теперь до ужаса пугало меня. Пугало самой идеей неизбежности вечных сомнений и постоянным поиском выгоды, холодным расчетом и полным отсутствием веры словам. Оговорками в обещаниях, которые ты всегда можешь оценить ровно так, как в данный момент удобно тебе, совершенно наплевав при этом на того, кто нуждается в твоей помощи. Может, это был очередной урок для меня от Денно и Суина, но сейчас, когда они требовались – требовались безумно сильно – не мне, а моим людям, совершенно беззащитным перед этим миром, он был просто до ужаса не к месту.

– Слушай, у тебя все еще есть Серион. – Вздохнул брат, хмуро глядя на меня. – И не знаю, как с Сэддоком, а на Равелов ты всегда можешь рассчитывать.

– Только это меня и спасает, – криво усмехнулся я.

Принесли еду и кофе. Тушеный в вине кролик с овощами слегка сгладил настроение, которое заметно упало от мыслей о Дех-Раадене. Я знал, что мне остается только ждать и надеяться, что это все какая-то дурная случайность, что ответ будет, что они не могут бросить меня одного. Кто угодно, только не они. А если все-таки нет, то сделать что-то я смогу уже исключительно в Райледе, поэтому убиваться сейчас и грустить просто потому, что грустно, нет никакого смысла.

– Уже знаешь, чем займешься, когда приедешь на место? – Эльин решил сменить тему, не желая портить мне настроение. – Есть у вас там какое-нибудь расписание первейших забот Великого Мастера нового Дома?

Я ухмыльнулся, задумавшись над тем, что было бы неплохо такое иметь.

– Последнему из них, не считая моего, за восемьсот лет. Если оно когда-то и было, то видимо уже сгинуло во тьме веков, и эта мудрость навсегда утрачена для потомков. К тому же, – я хитро прищурился, – я в этот раз только проездом буду в Райледе. Просто, чтобы убедиться, что все в порядке.

– И что ты задумал? – заинтересовано уточнил брат.

Мне не давало покоя наше знакомство с Алу-Ша. Я очень хотел разыскать его – благо, он сам приглашал в гости, поговорить и предложить сделку, для которой мне очень требовалось именно его не совсем законное ремесло. А путь мой теперь лежал мимо Райледа, гораздо южнее, туда, где не бывало метелей и снегопадов. В прекрасную вечнозеленую Мирту. Я подробно рассказал обо всем Эльину, краем сознания вспоминая, что он тогда, в тот вечер, когда я сообщил им с отцом об алхимиках, пришел позже, и, в принципе, знать об Алу-Ша не мог. Теперь, в отличие от папиного возмущения, от братца я получил ехидную насмешку по поводу того, что я явно выбрал правильный жизненный путь и стал Великим мастером абсолютно заслужено. Мне захотелось кинуть в него куском тушеной моркови. Подобная вредность вообще стала для меня последнее время нормальной защитной реакцией организма на их с отцом и Ино вечные шуточки по поводу моего титула. Но я слишком хорошо понимал, как сильно стану по этим подколкам скучать, сидя в своем кабинете в Райледе.

– Думаешь, редкие книги действительно пользуются спросом на черном рынке? – задумчиво глядя в окно, спросил брат.

– Среди магов – да. – Я, прищурившись, рассматривал через стекло Черные башни Сериона, высящиеся на фоне единственного яркого пятна города – зеленых, густых елей на площади у школы. Башни были видны почти из любой точки города, но здесь мы с братом могли наблюдать вдалеке еще и резкие, четко очерченные белым снегом в окружении закатного неба пики и хребты Серых гор. Надо будет запомнить это место.

– Мы ученые, Эльин, ничего более ценного, чем знания и информация, ни я, ни они себе представить не можем. – Продолжил я. – А учитывая наше положение в обществе, это становится практически самой надежной валютой нашего мира. И она будет иметь вес на любом рынке, включая черный.

– Хэйлед? – уточнил брат.

– Хэддены за информацию убить готовы, конечно, – усмехнулся я. – Но и остальные тоже. Просто они придают больше значения ценности человеческой жизни при заключении сделки. Официально, по крайне мере.

– Но выгоды, в любом случае, никто не упустит, – понимающе кивнул брат.

Я улыбнулся, рассматривая кофейную гущу на дне своей чашки. Было еще кое-что, мысль, которая только что пришла в голову.

– Слушай, братец, – я хитро прищурился, – есть у меня одна идея. Поможешь, а?

– Что надо делать? – Эльин, приподняв бровь, разглядывал мое горящее азартом лицо.

Я рассказал ему свой план, взял у хозяина таверны перо и бумагу и написал короткое письмо: записку в несколько слов. Затем запечатал и отдал брату.

– В день моего отъезда, прямо с утра. – Напомнил я ему. – С самым расторопным гонцом из наших.

– Ну неужели? – рассматривая подпись на бумаге, ехидно ухмыльнулся Эльин. – Видишь, это совсем не сложно.

На конверте значилось: «Мастеру Ани-Ла, Великий Дом Суулед. От капитана Равела».

– Он обязан понять все правильно, – радостно засмеялся я.

Серион. Глава 14

В последний день декабря, после теплого и веселого ужина в мою честь, очень ранним утром я отправился в путь. К какой-то еще неизвестной жизни, в свой новый Дом. Если честно, осознание происходящего не укладывалось в голове, но я понимал, что у меня за спиной все так же, как тогда, в начале ноября, стояли Равелы, теперь уже вместе с Сэддоком, и это делало мое существование гораздо легче и проще.

– Готов? – Уточнил вчера учитель, рассматривая меня с доброй улыбкой.

– Нет, – радостно отозвался я, весело мотая головой. – Мне до ужаса не терпится, но титул Великого Мастера мне явно еще рановато примерять. Даже несмотря на прекрасных учителей.

– Не забывай, что я всегда рядом, – усмехнувшись, напомнил Сэддок. – Ты теперь уже в полной мере должен понимать, что это значит.

Я понимал. Очень отчетливо и хорошо понимал, а еще ценил настолько, что сложно себе представить.

К Райледу я подъехал уже ближе к закату и сразу же увидел ее. Стройку. То, что Дех-Рааден все же не отказал мне в помощи, я уже знал. А узнал я это не из письма Денно или Суина и даже не из донесения Иды, а от самого неожиданного человека из всех, кто вообще мог бы дать мне такую информацию – от отца. Он мимоходом, абсолютно уверенный, что я прекрасно представляю, что именно происходит в моем Доме, сказал, что получил очередной доклад командира гарнизона, и что строители Дех-Раадена уже начали стройку, а на площадках все идет спокойно и по плану. Только по моему тихому, злому рычанию отец понял, что я об их присутствии на своих землях не имел представления, в принципе. Почему Денно и Суин не ответили на письмо и не сообщили о том, что готовы выполнить мою просьбу, я не знал, но догадывался, что это – маленькая оплеуха за мое собственное поведение, за то самое короткое движение головы, за ложь своему учителю, которой я просто нашел оправдание. А еще за то, что, став рааденом, я повел себя максимально по-хэдденски, сидя перед своим мастером. Они в очередной раз напомнили мне, что я тут не самый умный, и пока еще это было доброй насмешкой, не таящей в себе опасности. Но это было пока, и данный урок я усвоил куда быстрее, чем любой предыдущий.

То, что бабушка не проинформировала меня о прибытии строителей, смущало куда больше, но и ее я винить не мог, в принципе, хоть и собирался теперь очень вежливо, но настойчиво намекнуть о том, что о любых изменениях на территории Дома мне следует докладывать незамедлительно и первому. Правда, все-таки, я понимал, что бабушка, которая провела большую часть своей жизни среди Равелов, просто и сама не могла предположить, что я не знаю. Донесения в армии всегда приходили быстро, четко и к генералу, а остальным следовало только подчиниться приказу. Когда к ней приехали люди с информацией, что мастера уже обо всем договорились, она этому приказу подчинилась, не имея ни малейшего представления о том, что одна из сторон договора пребывает в полнейшем неведенье. Это была для нее такая же ересь, как и мои рассказы по поводу Зрения мага.

Так что донесение я получил, в итоге, как и всегда в моей жизни, от Равелов. Только донесение это было об уже свершившемся факте и дошло оно до меня по чистой случайности. Поэтому я провел некоторое количество крайне напряженных минут, кругами расхаживая по кабинету отца, очень громко ругаясь и яростно жестикулируя. Теперь я отчетливо понимал, что с информированием у меня в Доме беда, и с этим нужно что-то делать, очень-очень срочно. Потому что в следующий раз на моих землях могут появиться уже далеко не строители Дех-Раадена, пришедшие с помощью, и разбираться с этим в тот момент, когда они уже будут на моем пороге, поздно настолько, что словами не передать. Отец следил за моими метаниями мрачно и недовольно, он имел на это полное право. Еще больше права он имел тогда надавать своему офицеру по шее за подобную неосмотрительность, за оплошность, которая по факту была настоящим преступлением, но по каким-то причинам он не стал этого делать, а просто скрипнул зубами и с ледяной яростью прорычал:

– Разберись с этим. Немедленно.

Этот приказ я собирался выполнить в максимально короткие сроки.

Но, все-таки, как бы меня не злило от собственной глупости, я был рад, что Дех-Рааден прислал своих людей, и теперь повсюду мои райледы вперемешку с рааденами, возводили здания. Не хлипкие деревянные времянки, а нормальные, крепкие дома из светло-серого камня. Их очертания и архитектура казались мне несколько непривычными, но мой Дом, главное мое детище, и не обязан был быть в точности таким, каким я его представлял, ибо и не я один создавал его в этом мире. В кузнях плавился металл, ковались ограждения и фурнитура – этим заведовали дейледы, и среди них я тоже замечал черные мундиры моих алхимиков. А первой новостью в этот день для меня стали масштабы того, что я увидел. От крошечной деревушки, которую я знал, не осталось следа, и мальчишка, с детства любивший эти места, во мне негодовал, но как Великий Мастер я был в восторге.

Второй новостью стало то, что строители Дех-Раадена, уже, видно, прослышавшие про особенность райледов, решили, что лишние руки им ни в коем случае не помешают. Они прямо на месте, с терпеливым спокойствием и крепким словом учили моих людей плести Нити Земли и Огня. Я попал теперь в такую безумную какофонию чувств, долетающих до меня с каждого уголочка этого места, что не мог не улыбаться. Райледы были счастливы. Я каждой частицей своего разума ощущал всю их жажду знаний, бесконечный азарт от попыток сплести верный узор, упрямое стремление осознать неведомую раньше магию. Тут же до меня доносилось сдержанное любопытство рааденов и дейледов, их живой интерес к этим странным магам, доброе, насмешливое желание помочь и научить, которых я, признаться, не мог понять. Не мог осознать, куда делись все те презрение и холодное раздражение к алхимикам, скрытая злоба и мрачное недоверие. Но их в этом потоке эмоций точно ни капли не было. Хотя, может, это был их личный совместный бой, не менее сильно объединяющий и делающий равными и близкими, чем военные столкновения. В толпе я видел и учителей Сууледа, деловито снующих между выстраивающимися зданиями. Они обучали плести узор, защищающий от снега и влаги, над постройками, и с довольными ухмылками поясняли райледам, как его удержать. С неожиданным для себя удивлением я обнаружил, что им это нравится. Что им доставляет удовольствие делиться своими знаниями ради общего результата. Видимо и строители Дех-Раадена, и учителя Сууледа просто и легко сошлись на мысли, что раз уж у людей есть способности, значит – они свои. Дети Нитей теперь, сами того не сознавая, сделали тоже самое, что мои учителя сделали когда-то для меня – признали алхимиков частью своей семьи, забыли прошлое и сосредоточились на настоящем. Этот подарок для меня и моих людей я, признаться, не до конца, видимо, даже готов был оценить по достоинству, потому что именно такого я точно не мог ожидать.

Была и третья новость, последняя, так же плавно вытекающая из двух предыдущих – эта невероятная и необъяснимая общность создала город. Настоящий, бездна меня побери, город, с казармами для гарнизона, аккуратными, необычными на вид домиками, стенами, смотровыми башнями и, местами, уже даже с мостовыми.

В состоянии абсолютнейшего шока я ехал куда-то в центр, где, по моим догадкам, должен был находиться особняк. Дейледы, раадены и изредка встречающиеся на пути сууледы кланялись, приветствуя меня, им это было куда привычней и понятней пока, чем райледам. Мои люди, с удивлением поглядывая на своих наставников, с чуть заметным опозданием так же склонялись в поклонах. Но я был уверен, что им объяснят, кто прибыл в их город, как только я отъеду на достаточное расстояние. Теперь я был полностью уверен, что объяснят и помогут разобраться.

Бабушка стояла на крыльце вместе с каким-то пожилым рааденом, бывшим, главным на этой грандиозной стройке, судя по толковым приказам и вовремя отвешиваемым предупреждениям, которые он грозным голосом раздавал во все стороны. Невысокий и довольно щуплый, в теплой вязанной шапке и объемной, не до конца застегнутой шубе, с длинным орлиным носом и внимательным прищуром бледно-голубых глаз, на фоне статной Иды он казался совсем крошечным. Но властности и силы в нем чувствовалось не меньше, чем в бабушке. Анализируя те уважение и опаску, которые я ощущал от строителей в его отношении, этому человеку возведение своего Дома я мог доверить без оглядки.

Я соскочил с коня и поспешил к ним, встреченный их одновременным поклоном.

– Мастер Алво! – Бабушка с широкой улыбкой смотрела на меня.

Она уже так же переоделась в форму Райледа и теперь выглядела еще более серьезной и собранной, чем обычно.

– Как перемены? – Она широко развела руками, указывая на окружающее пространство.

– Просто потрясающе, – я, вероятно, выглядел не менее счастливым чем она, потому что пожилой рааден, терпеливо ожидающий, когда мы поздороваемся, очень довольно улыбался.

– Ты окончательно вернулся? – Поинтересовалась Ида, разглядывая меня с теплой улыбкой.

– Мне следует попасть на одну важную встречу, – ответил я. – Но скоро уже да.

– Прекрасно, – бабушка коротко оглянулась через плечо, явно желая куда-то убежать, но позволить себе просто оставить меня она не могла.

– Если новостей нет, я тут разберусь, – усмехнулся я, видя ее нетерпение.

– Хорошо, – она смущенно улыбнулась. – Мы отстроили новую школу, подальше от основной стройки и шума, чтобы не мешать детям учиться. И я уже начинаю опаздывать на занятие.

Конечно, она не могла перестать самостоятельно вести уроки. Я кивнул:

– Тогда не смею задерживать.

Мы с рааденом проводили ее взглядами, и он, наконец, получил возможность со мной поговорить.

– Таярс, мастер Алво, – представился маг с новым коротким поклоном. – Старший строитель Дех-Раадена.

Я улыбнулся, неожиданно улавливая чувство, которое он очень тщательно пытался скрыть, но настолько сильное, что этого у него не могло бы получиться, в принципе. Рааден гордился. Это был настолько мощный поток радости и воодушевления за то, что он и его строители создают нечто новое, непонятное и интригующее, что я не мог не радоваться за них. Он был счастлив, что может сотворить что-то, по масштабам столь же грандиозное, как и его предки, которые отстраивали Серион и Черные башни. Построить Великий Дом, доказав всем в мире право на собственное мастерство, запечатлеть его в камне для потомков, было неимоверным подарком и для самих строителей Дех-Раадена, вынужденных уже многие поколения браться за постройку и ремонт совершенно будничных сооружений да содержать в порядке монументальные постройки Оккара. Райлед сейчас стал для Таярса и его людей не менее значимым детищем, чем был для меня. Он любил этот город и мечтал сделать его максимально впечатляющим, потому что уже почти девять веков никому из его предков не удавалось ничего подобного. Он готов был вложить все свои силы, все свои знания в этот Дом, оставить собственный след в истории человечества, вписать свое имя в один ряд с величайшими архитекторами Дех-Раадена – с теми, чье незримое присутствие даже сейчас, спустя столетия, чувствуется на улицах Сериона и в туннелях Оккара.

– Для меня огромная радость познакомиться с величайшими строителями Востока, – с улыбкой сказал я раадену. И я был в этот момент предельно честным.

– Мастер Денно просил меня не забыть уточнить, какой подарок вы бы хотели видеть в своем городе. – Таярс со сдержанной улыбкой ждал ответа, а в его глазах я видел жгучее нетерпение.

Он жаждал узнать, что именно станет самым главным проектом в его жизни. Не серые строгие дома Сериона и не подземные лабиринты Оккара вписали в историю имена его предков, а Черные башни школы и сам подземный город, сокровищница Востока, позволили древним архитекторам гордо носить титул мастер-строитель. Их, таких, в истории было очень немного. Уверен, Денно мог бы не напоминать ему о подарке, рааден и так бы в жизни о нем не забыл.

Я серьезно задумался. Для всего моего существа этот город уже сам по себе был огромным даром, таким, что желать большего я не смел. Хотя…

– Пусть это будет библиотека, – решил я.

– При школе? – Заинтересовано уточнил рааден.

– Нет, – я качнул головой и азартно улыбнулся. – При всем Востоке. Вы создадите самую огромную сокровищницу знаний мира здесь, в Райледе. И это станет подарком Великого Дома Дех-Рааден для всех нас, для всех Детей Нитей.

Я подробно описал Таярсу свою задумку, глядя в его горящие живым интересом и плохо скрываемым восторгом глаза. Чем дальше я рассказывал, тем сильнее становились в нем эти чувства.

– Мне следует обдумать, как это можно сделать. Через несколько дней я предложу вам свои идеи, – пообещал рааден с энтузиазмом.

Я оставил Таярса размышлять над моими словами и командовать стройкой с чистым сердцем, прекрасно понимая, насколько для него самого важно создать нечто подобное. А сам отправился дальше, в Мирту, мысленно улыбаясь тому, что с таким подарком от Дех-Раадена мне теперь точно не обойтись без помощи Алу-Ша.