Текст книги "Призраки прошлого (СИ)"
Автор книги: Мария Томилова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 12 страниц)
Девушка кусала губы и думала, думала, думала… Отец действительно отпускает ее в огромный город, готов заплатить немалую сумму за учебу. Она должна поступить, отступать нельзя!
– Мой совет – крамольные помыслы держи при себе. И обязательно найди время сходить на центральную площадь посмотреть казни. Это поучительно и полезно. Закончишь курс все изменится: захочешь – вернешься на Север уже полноправным целителем, если прежде не выскочишь замуж и не останешься в Талассе.
– О браке я совсем не помышляла.
На самом деле, единственный человек, которого она рассматривала, находился где-то далеко.
– Ты не сможешь оставаться равнодушной к соблазнам, которые таят в себе мужчины. Один из них обязательно вскружит тебе голову.
– Папа, а ты изменился! – только сейчас она заметила задорный огонек в его глазах.
– Я строго держал тебя, дочь, но ты уже взрослая.
– Если мой выбор падет на обычного рейна, брэйда или вовсе бастарда, ты одобришь такой союз? Ведь я утрачу право именоваться шайной.
Резонный вопрос нисколько не смутил коменданта.
– Разве ты нуждаешься в моем согласии? – улыбнулся он, глядя на обескураженное девичье лицо. – Император даровал истерросцам права заключать браки на ваше усмотрение. Кстати, одна из причин по которым мы боролись с прогнившими традициями предыдущего правления.
Разговор перевернул все с ног на голову. Алира ждет малыша, отец намерен жениться и, находясь в предвкушении волнующих событий в личной жизни, ослабил стальные тиски воспитания. Прекрасный шанс покинуть мыс и поступить в Академию. Наставник за нее хлопотал! Сердце вибрировало в благостном предчувствии счастливых перемен. Почему бы и нет? Надежда слабая, но опору под собой определенно имела.
Закончив с похлебкой, лорд Сойлер поднялся из-за стола и хлопнул дочь по плечу. Та дернулась, но глаз не подняла. Она внимательно изучала бумагу, сосредоточившись на тексте письма, а когда оглянулась по сторонам, поняла, что тот уже давно покинул помещение кухни.
Глава 16. Лейя Сойлер
Сборы прошли торопливо. Много вещей не требовалось: документы, меховой плащ, несколько платьев, шаль, пару комплектов нижнего белья, обувь и, конечно, книги, тетради. В городской квартире кое-что сохранилось, остальное можно докупить. Да помогут Святые, все сложится хорошо и тогда Академия выдаст специальную форму, установленную правилами учебного заведения.
Громоздкий сундук с письмами, дневниками, газетными вырезками и прочими памятными вещичками отец забирать запретил: слишком тяжелый по весу и неудобный для перевозки. Альбомы, гравюры, портреты, вышивки, оставшиеся от матери, включая украшения и кружева, ей ни к чему. Лейя не стала спорить, решив навсегда распрощаться с мертвецами и призраками, оставить их в прошлом, подвести итог своей жизни на Севере. Закрыв железный ящик на замок, надежно спрятала ключ в тайник кладки стены у ножки кровати.
Теперь оставалась еще одна ниточка, которую следовало оборвать.
Вечером, накануне отъезда, разбирая деревянную шкатулку, среди сережек, колец и браслетов нашла кольцо Алиры, семь лет назад подобранное в прибрежной зоне сыном герцога незадолго до его побега. Супруга коменданта обронила кольцо на морском берегу, а Кай, спустя почти год после пропажи, нашел его, когда мать уже увязла в когтистых лапах роана, поэтому вернул украшение вместо хозяйки ее дочери, но со своей гравировкой «лV».
Лейя укуталась в теплый плащ, повязала меховой платок, надела рукавицы и направилась из замка к отвесной восточной скале. В сапфировом небе тлела полоска рубинового заката, чистый морской ветер дул ей навстречу не порывисто и резко, а почти нежно. Сумерки упали на землю. Вдали виднелись очертания одинокой лодки припоздавшего рыбака.
Скользя по ледяной дорожке, осторожно приблизилась к кромке выступа заснеженной площадки и замерла, мысленно прокручивая столько раз они гуляли с Алирой на этой возвышенности, любуясь яркой палитрой короткого северного лета. К обеду туманы сходили, и становилось видно, как на южных склонах сопок алым цветом зацветал багульник, покрывая сплошной стеной скупую промерзлую почву. Здесь часто дочь ложилась возле матери на скудную траву и прижималась щекой к ее бедру. Так и сидели молча, наблюдая за парящими в небе степными орлами.
Хотелось заплакать, но девушка удержалась. Зубчатые льдины зеленоватого оттенка мирно покачивались в колыбели водного пространства, то удаляясь, то прибиваясь обратно к берегу.
– Прощай, мыс «Марли». Прощай, Кай, – прошептала она, и, поцеловав колечко кинула его в шуршащие волны. Описав полукруг, подарок мертвеца беззвучно нырнул в морскую стихию.
Все! Теперь с прошлым покончено! Утраты любимых не забываются, но с мыса она заберет только лучшие, светлые минуты. А впереди ее ждет величественный Таласс, и в этот раз все обязательно получится: она непременно пройдет испытания и воплотит заветную мечту. И, может быть, позже, на одной из улиц, площадей или закусочных она нечаянно столкнется с тем, кого жаждет ее душа. Они не смогут пройти мимо, потому что созданы друг для друга. Лейя улыбнулась: от судьбы не уйдешь, не зря семь лет назад ОН приезжал на мыс, не зря Святые ее подтолкнули отправиться в деревню Ийнарр, испытывая характер бураном, и не напрасно учитель хлопотал за свою подопечную перед ректором! Шанс не потерян. Нет, все только начинается.
Когда человеку кажется, что все идет наперекосяк, в его жизнь пытается войти нечто чудесное. Случайная встреча – самая неслучайная вещь на свете. Она печально усмехнулась.
Стемнело. Марьяна долго сидела в обнимку с сестрой, не желая с ней расставаться. Лейя раскрыла секрет отца, и обещала скорую встречу: если она хорошо устроится в Талассе, то непременно заберет туда младшую Сойлер. Кроткая девочка с синими глазами, грядет пора заняться и ее образованием. Преподаватель чтения и письма в начале осени покинул мыс, учитель же математики и географии, к счастью, в прошлом году завершил обучающий курс.
Успокоившись, Арья ушла к себе, а Лейя погасила сальные свечи. На темном куполе ночного неба голубоватым перламутром победно мерцала одинокая звезда, озаряя волны переливами холодного света. Тусклый полумесяц стыдливо прятался за тонкой дымкой морозного воздуха. Спала спокойно, без сновидений, а утром опять поигрывала вьюга, щекоча ей нервы угрозой отмены поездки.
Вопреки капризной погоде, сани запрягли на рассвете, к пробуждению конюх уже перенес ее поклажу, надежно примотав веревками к выступу возка. Она не плохо ездила верхом, но отец, под давлением родительской вины решил сделать дочери приятное и организовал передвижение с максимальным комфортном.
Традиционный завтрак гречневой кашей, теплые объятья рейны Франциски, тоскливый взгляд Марьяны и молчаливое прощание с Аминой Скалон, что называется «по холодку». Да, уж, ее ухмылка словно восклицала: «Посмотрим, как быстро ты вернешься обратно, шайна Сойлер, а здесь теперь буду царствовать я!» А вот будущая мачеха Алира Штейн, напротив, задорно подмигнула, заботливо поглаживая округлившийся живот. Рейна выглядела спокойной, возможно оттого, что перестала прятаться.
Лейя улыбнулась в ответ и удобно устроилась в глубоких санях, на толстых медвежьих шкурах. Пока проверяли подпруги, рыжеволосый улучил момент и бестактно напомнил о себе снова!
– Сбежать не получится! Везде найду, в столице не спрячешься! – шепнул он так четко и быстро, что остался незаметным для окружающих. Когда девушка обернулась, он удалялся по скрипучему снегу в противоположную от саней сторону к приветливо улыбающейся ему дочери лекаря.
Несомненно, та запала на Фалька, эта крепость не выдержит долгой осады, достанется ему без особых хлопот. Мерзавец с прогнившей душонкой! С такими, как он, нельзя связываться. Бедная Амина, пусть Святые лики уберегут твое сердце от разочарований и подарят ума. Впрочем, ее дело, пусть поступает как хочет.
Отряд из шестерых всадников во главе самим комендантом крепости двинулся в путь по санной дороге. К счастью, рыжий остался в Сноуфорсте. Засинелся снег и небо с каждой минутой поднималось выше. Заря алела, алели снега, алым обозначилось колечко дневного светила, сочного, словно яблоко. Вокруг ослепительно сверкали бескрайние снежные просторы, искрились снежинки на меховых шкурах накидок плащей воинов Истерроса. Погода благоволила, хотя еще пару часов назад заставила поволноваться. Мыс скрылся, миновали тундру, вдали показалась полоска леса и темные крыши деревенских изб. Поездка казалась сказочной. Еще на днях Лейя и подумать не смела о таком повороте в своей судьбе и вот, опять подарок свыше!
К полудню достигли Астры, без заминки взяв курс прямо на городскую ратушу. Здесь требовалось отметить подорожную грамоту в канцелярии Наместника, чтобы беспрепятственно ехать дальше, не опасаясь возможных каверз со стороны ведомства Палача, начальников стражи городских застав или районных патрулей. Мимо проезжали шикарные повозки богачей, звякали кольчугой отряды брэйдов, спешили домой, погреться в тепле простые горожане. А вот витрины магазинов оказались пусты, многих ставни первых этажей наглухо заколоченными: владельцы опасались грабежей.
Наконец, остановились у крыльца большого здания из белого камня, украшенного резьбой и изящными шпилями. На башне, следуя традиции, торжественно развивался флаг Истерроса. О них доложили. Наместник соблаговолил предоставить аудиенцию лорду с глазу на глаз и самолично подписать его дочери проездное свидетельство. Винтовая лестница с витыми перилами привела их с отцом к парадной двери. Визитеры остались в верхней одежде, но головные уборы сняли.
Прямо по середине просторной полутемной залы стояло кресло, в нем, в развалившейся позе сидел в Наместник Севера. Слева – стол, заваленный бумагами, справа – огромный стеллаж от пола до потолка, заставленный книгами и непременный портрет императора Аарона во полный рост на самом почетном месте по центру противоположной от входа стены.
Стареющий Наместник. Лысеющая коротко стриженная голова, волосы зачесаны назад. Кожа лоснится от пота.
– Приветствую вас, эйр Мийяр, – сказал отец, остановившись у порога.
– Добрый день, эйр Мийяр, – повторила дочь.
– Очень рад, добро пожаловать, смелее проходите, – интонация приветливая, казалось, действительно рад, но общее впечатление…
Глазки темные, карие, почти сливались с зрачком и были ужасно неприятными. Быстрые бегающие, с острым злобным огнем, который он сразу пытался тушить, как только кто-то к нему обращался. Лицо одутловатое, небритое. С похмелья? А ноги? Ноги Мийяра были обнажены по колена, ступни опущены в таз, и юноша – слуга, лет пятнадцати, тщательно их растирал и массировал.
– Райская птичка замерзла на Севере и рвется на Юг? Значит, решился – таки отпустить на свободу, Кристофер? Давай подпишу.
Мийяр махнул рукой, прислужник вскочил, вытер руки и принес со стола компактный пюпитр с пером и чернилами.
– Пусть едет, лекари нам позарез необходимы, – ответил отец.
– Полагаешь, вернется обратно? – подколол Мейяр, лениво делая росчерк пером в проездном документе.
– Я люблю Север, – ответила Лейя, – но обещать ничего не могу, сами понимаете, слишком много воды утечет, пока смогу приступить к практике и получу соответствующую бумагу!
Да, бумагу, именно! Будь она проклята! У банщика Скалона есть такая, а у начинающего хирурга – нет. Лейя снова посмотрела на ноги хозяина Севера. Припомнив, рассказы Кайя о сапогах Наместника, свинском поведении после попоек, порче сервиза, раздаче любовницам украшений бывшей герцогини и прочем, девушку неконтролируемо передернуло.
Вот и сейчас ее взгляд скользнул по тучной фигуре, едва поместившейся в кресле, и она на всю жизнь запомнила то брезгливое ощущение, которое мелькнуло при этом. Последнее время регулярно всплывали слухи противоестественной склонности Эштана к молоденьким мальчикам. Это теперь, став взрослой, она понимала, как много Кай не договаривал, щадя ее детскую психику. Боже! Что ему довелось пережить, в лапах садиста, если это действительно так! «Не пойман не вор!» – гласила народная мудрость. «Нет дыма без огня», – вторила другая.
– Какие пытливые глаза. В них постоянное присутствие мысли. Об экзаменах думаешь?
«Знал бы ты, о моих догадках, Наместник» – хмыкнула девушка, но реальность заставляла скрывать правду и учила лгать.
– Мысленно уже там, эйр таал Мийяр. Сейчас это главный интерес моей жизни.
– Правильно. Знания дело полезное, но не всегда. Быть слишком умной для женщины плохо.
Лейя знала, что почта гарнизона просматривается Роаном и лично Наместником, так что последний в курсе всех перемен касательно семьи коменданта.
Дальше участия в разговоре она не принимала. Слышала только, что отец просил подкрепления продовольствием, и Наместник разрешил забрать в крепость ящики фруктов, орехов и овощей, что привез, корабль прибывший в северный порт с Золотых островов неделей раньше. Интересно, в каком они состоянии, сколько там порчи?
– Лети птичка, – сально осклабился Наместник и сделал жест, разрешающий покинуть его кабинет.
Лейю мучило ощущение, что он намеренно сдерживает раздирающие его нутро страдания. Ходили слухи, как он страшно кричит по ночам и мучается от боли в суставах. Неизвестная болезнь, которую никто не может вылечить. Шептались – это кара за расправу над семьей герцога Виррора и насилие над его супругой – герцогиней. Аарон ценил Мийяра за личную преданность, доказанную продолжительным временем, никак не решался отпустить его на покой и назначить приемника.
Поклонившись, отец и дочь тот час поспешили на выход.
Сойдя со ступеней ратуши, бережно припрятала дорожную грамоту во внутренних карман плаща. Кристофер предложил зайти перекусить в ближайшем трактире, пока есть такая возможность. Время плавно перетекло к обеду. В сопровождении брэйдов они направились в трактир «Бычье сердце».
– Возьмешь его подачку? Судно плыло больше двух месяцев, боюсь там одно гнилье.
– Посмотрим, надо проверить. Не удивлюсь, если и так, – тихо сказал отец, отхлебывая крепкого эля.
Ячменная похлебка с ржаными лепешками и травяной чай. Мясо стоило безумно дорого, но лорд Сойлер, желая напоследок побаловать дочь, купил большой кусок запеченной баранины, половину которого заставил съесть тот часу него на глазах, а вторую половину завернуть с собой в дорогу.
Кучер на станции заявил, что дальше слой снега существенно меньше, и сани сочли возможным заменить обычным экипажем, запряженным парой свежих лошадей. Кристофер дальше не поехал: торопился вернуться обратно к своим обязанностям и драгоценной невесте.
– Верю в твое благоразумие, дочь, – напутствовал он. – Знай: я разрежу на куски любого, кто посмеет причинить тебе вред, но и с тебя спрошу строго!
Голос его звучал иначе: без ноток металла, как прежде, а с теплой бархатцой.
– Не подведу, – ответила Лейя, – стыдно тебе за меня никогда не станет.
– Тех ри Греев, что я тебе дал на первое время достаточно, если потребуется еще – обналичишь вексель в банке. С учебы сразу домой, нигде не задерживайся. Если в Талассе станет не спокойно, найми телохранителя. На безопасности не стоит экономить. С тобой мое личное письмо к лорду – командующему. В случае экстренной необходимости смело обращайся, он не откажет. Все поняла?
– Да.
– Прощаемся мы ненадолго: я подал рапорт на отпуск через Мийяра. Собираюсь привезти Алиру в столицу, не хочу, чтобы она разрешилась от бремени на мысе.
Он справедливо опасался неудачного исхода родов.
– Это правильно.
Попытался поцеловать на прощание Лейю, но та отстранилась: не простила до конца публичной расправы.
– Все еще сердишься?
– Побои, следом лобызания? Я не могу так быстро остыть, отец.
Неловкость расставания шевелила невольным резонансом внутренние занозы. Тот смотрел в ее блестящие лазурью глаза, не делая резких движений, вдруг осознав, как она выросла и стала совсем взрослой, другой. Старый вояка не мог не признать: дочь резко выделялась от окружающих его представительниц прекрасного пола тяжелой красотой севера, напоминая бабку – северянку самого Кристофера. Марьяна еще смахивает на взъерошенного воробушка, тогда как в старшей уверенно вступает в свои права роскошная молодая женщина, он даже в чем – то начал понимать Фалька. «Райская птичка?» Пожалуй, северная ласточка с острыми колючками.
– Ты поймешь, когда сама станешь матерью, – тяжело вздохнул он, гася взыгравшую родительскую гордость. Если бы Алира видела прелесть их дочек!
– Едва ли, – холодно ответила та и ловко нырнула в салон экипажа.
Увы, Кристоферу удалось лишь приобнять строптивую красавицу. Он сдвинул брови, глаза его стали темней, почти не проницаемые. Лорд удивился, осознав, как давно не раздавался ее заразительный смех. Мелькнула мысль смалодушничать и вернуть свое чадо обратно в крепость, но, решив, что к старому возврата нет, отбросил сомнения и повторил еще раз напутствие сделавшим жеребцов брэйдам.
– Буду краток. Глаз с нее не спускать! Если хоть волосок упадет с головы шайны Сойлер, ответите по всей строгости, из-под земли достану!
Войны произнесли слова клятвы, обязуясь доставить в столицу в целости – сохранности и девушку, и важную почту, которую начальник отправил на имя лорда – командующего.
Какое-то время он еще смотрел вслед исчезающей повозке, отпуская родную кровинку во взрослую жизнь, понимая, как важен для нее настоящий переход на новый, недосягаемый прежде уровень, убеждая себя усмирить родительскую ревность и не мешать…
В паре миль, оставшихся до Авилона, прямо на дороге, не далеко от мельницы их с брэйдами настигло странное природное явление. Свет померк, стало темно, как ночью. Солнце скрылось за большим черным диском. Окрестности плавно погрузились в сумерки, на небе проступили редкие звезды. Сбавив ход, они продолжили движение. Войны посмеивались, что-то шептали про Многоликого и скорый конец существования континента Аригорр.
Было ли Лейе страшно? Да, но не прежним презренным страхом за себя и свое благополучие, а за оставшихся в Сноуфорсте дорогих людей, их судьбу и их здоровье. И отдельно за судьбу бастарда. Какие бы не выпали испытания, она научится быть сильной и мужественной и, получив необходимые знания, станет полезной империи, возможно, спасет несколько человеческих жизней. А легенды, пусть легендами и останутся. Люди должны верить в мифы, они объединяют, учат стойкости и терпению.
Глава 17. Арья Сойлер (вместо эпилога)
С отъездом старшей сестры, Арья осталась в полном одиночестве. Как приведение бродила она из комнаты в комнату, не находя себе места. Только утром расстались, а тоска уже точила ее душу острыми зубами отчаяния. Прежде она помогала в хлеву, но кур и кроликов перебили еще по осени, а другой скотины не держали. Работа всегда найдется, было бы желание, а вот стремление как раз и отсутствовало напрочь, не от природной лености, а от чрезмерной ранимости и скрытности. Она всегда стремилась к уединению, считая лучшим занятием в тиши переписывать отцовские бумаги, когда он поручал такое дело. Будь ее воля, она бы удалилась ото всех людей в монастырь или отдаленный скит.
После известия о новом браке ее отца, настроение резко ухнуло в пропасть. Вот еще! Делать ему приятное, помогать? Да как он посмел! Неловкая попытка Алиры подружиться вызвала волну негодования. Как там она говорила: «У нас с лордом Сойлером чувства, такое иногда случается. Поймешь, когда станешь постарше». Арья ненавидела, когда к ней обращались, как с ребенком, и огрызнулась будущей мачехе предельно кратко: «Убирайся». Раньше папа принадлежал только ей и сестре, а теперь делить его с этой? Да кто она такая, чтобы врываться в их жизнь, в их дом, в их быт? Думает, что ловко окрутила лорда, станет шайной, ляжет с комендантом в одну койку на место его законной супруги и все будет гладко и сладко? Нахалка! Братики – сестренки ей не нужны! Вот совсем, ни капли! Лучше бы вернулась родная мать. Все забыли! Отец отрекся!
Девушке хотелось кричать, что в ее библиотеке книжечки похлеще, чем девичьи «сопли», типа «розовых сказок про единорогов» и «милых дракончиках». Там что-то совершенно иное! Жесткое чтиво, с пытками и наручниками, развратными оргиями, кровью и насилием. Все видят в ней «слабенькую глупышку» и «маленькую девочку", так пусть не заблуждаются! Ее душа черна, но в этом правда жизни. Лучше знать заранее, как обстоят дела в отношении полов на самом деле. Пусть Арья и не имела практики, зато считала, что теорией владеет в совершенстве. Никакой любви нет, мужская плоть слаба, похотлива и ненасытна, а женская сущность корыстна, тщеславна и крайне коварна! Папа соблазнился пышной грудью и аппетитной задницей прачки Алиры, которую та выставляла, стирая тряпки.
И не надо говорить о прихотях судьбы, родстве душ и высоких чувствах и благих намерениях!
Марьяна заплакала. Рейна обязательно наябедничает, выставит ее невоспитанной хамкой, но та не собирается извиняться! Конечно, на гадости Арья не способна, но и «дружить» не получится. Равнодушие – это все, что она готова предложить новоиспеченной невесте отца.
В ожидании возвращения Кристофера, под зорким оком рейны Франциски, заставила себя поглотить незамысловатый обед. Бесцветно побрякав на клавикордах, прилегла на подушки и незаметно для нее самой коварно подкралсч сон.
Почудилось, будто тело человека обернулось в маленькую птичку с синевато-черной окраской, серой грудкой и таким же светлым животом. Обычная ласточка южных краев, беззаботно порхающая в небесах над теплым Иллирийским океаном. Взору открывалась благодать, купающая в ласковых лучах полуденного солнца, запах свободы щекотал легкие. Драгоценные краски необъятного пространства радовали глаз, даря потоки наслаждения и эйфории.
Вот на горизонте показался корабль с кипенно – белым парусом – песчинка среди просторов воздуха и зеленовато – синей морской воды. Постепенно он приближался, а она все резвилась, беспечно паря в компании сородичей, налету хватая мелких насекомых. По мере приближения судна погода портилась, будто ветер сам толкал его точно по курсу, туда, куда замыслили сами Боги. Солнце закрылось за облачком и птицы стали кружить ниже, опустившись ближе к воде. Корабль поравнялся, и птица, почти коснувшись паруса крылом, камнем рухнула вниз. Совершила маневр и уселась на борт, занимая место в ровном ряду неугомонных чаек.
Только сейчас она заметила отсутствие вооружения, дозорных или стрелков. Судно не являлось военным и по положению и численности мачт, Арья вообще затруднилась отнести его принадлежность к морскому флоту Истерроса.
В носовой части палубы неподвижным истуканом замерла высокая, мудя по сложению, типично мужская фигура единственного обитателя и полновластного хозяина шхуны. ЕГО Волосы касались плеч и развивались от порывистого ветра, переливаясь на солнце оплавленным серебром. Прядей такого оттенка Арья у людей никогда не встречала. Лицо не выражало ни малейших эмоций, скорее это была маска, живая чеканная маска бессмертного Бога, застывшая холодной жидкой платиной. Качнув плечами, ОН сменил положение, развернулся в пол оборота, и пташка – Марьяна могла лицезреть его высеченный «из мрамора» профиль, гордый выступ подбородка, крепкую шею, массивную грудь, напоминающую непробиваемый щит.
Внезапно ОН обернулся, изучая стайку крикливых чаек, на которых прежде не обращал внимания. Крохотное сердечко ласточки от ужаса затрепетало. Ракурс сменился, и она могла оценить незнакомца более полно. Общий вид ЕГО представлялся шокирующе – странным: нечеловеческие глаза, жуткие, невероятные, напрочь лишенные зрачков, мерцали с яркостью двух кристаллов цвета аквамарина. Прозрачная туника являла взору полуобнаженное, накаченное тело, украшенное мистическими знаками и замысловатыми татуировками. Ленты сухожилий обвивали тугие мускулы на руках. На плечах и предплечьях проступали синими змейками вздутые вены. Мощный торс опоясывал кожаный ремень, застегнутый на пряжку с искусно нанесенными руническими символами. ОН был окружен таинственной матовой дымкой, представая зловещим героем из древних пророчеств и жутких легенд. Многоликий?
Ласточка – Марьяна чем – то зацепила ЕГО внимание. Теперь ОН тяжело и неподвижно смотрел в упор, устанавливая с ней ментальную связь, впился взглядом завораживая, прощупывая, спрашивая, выясняя. По ощущениям девушки ледяное щупальце проникло под кожу, скользнуло по черепу и позвоночнику, пошарило в районе диафрагмы, совершило оборот вокруг шеи и затянулось, будто хватая за горло, выбивая одно неконтролируемое желание – сопротивляться, в попытке вырваться и глотнуть в пережатые легкие спасительный глоток кислорода. Силы ласточки стремительно таяли. Магическое поле незнакомца опасно затягивало и погружало в сон.
Почувствовав смятение и покорную слабость ее истинной натуры, ОН склонил голову в бок, а краешки губ едва заметно растянулись в тлеющей улыбке. Быстро потеряв интерес, ОН разорвал с ней контакт и вновь уставился вперед, полностью сосредоточившись на линии слияния двух стихий. Киль резал толщу морского пространства, как горячий нож проникает в масло, толкая его ровно к намеченной цели. Под оглушительный клич суетящихся чаек бились волны о борт корабля, разлетаясь на тысячи хрустальных горошин и микроскопической пыли.
Спустя время, вдали показалась полоска суши, по мере приближения к которой Арья могла различить бледно – желтый песок и буйную изумрудную растительность. Золотой остров? Безлюдная суша образовывала здесь естественную акваторию, не пригодная для причала судов. Продолжать движение становилось опасно: дальше шло мелководье и рифы, угрожющие пропороть брюхо шхуны острыми подводными клыками. ОН это понял и заблаговременно предотвратил.
Не бросая якоря, не касаясь штурвала, незнакомец опустился на одно колено и уперся ладонью в дощатый настил, замедляя ход корабля. Затрещав, шхуна послушно встала, как вкопанная, словно, приросла к месту. Все вокруг затряслось, когда с ЕГО рук пошел неимоверной мощный поток, татуировки почернели и задвигались, мышцы под кожей зашевелились от сжатого напряжения. Он не пил источники силы, а отдавал, пуская в этот райский мирок ядовитую змею нестерпимого холода. В воздухе запахло снегом, «змейка» зашипела, заискрилась и побежала вдоль палубы, за корпус корабля, нырнув прямо в воду, моментально беря в оковы морскую волнистую гладь, неумолимо обращая ее в зеркальный лед. От линии разлома, точно лучи, расползались похожие на паутину трещины, превращая окружающее пространство, лилеемое и нагретое солнцем, в безликую ледяную пустыню. Следом подул северный ветер, неся за собой вихри снега, но скоро и он прекратился. Мороз крепчал. Воздух подчинялся незнакомцу, как и иные стихии, значит он… Темный маг?
Резко выдохнув ОН покинул корабль, просто исчез, растворился, спустя миг его силуэт мелькнул уже на ледяном песке, у самого берега.
Все замерло, замерзло. Исчез шум моря, стихли крики птиц. Постепенно погасло солнце, его заслонило черным, зловещим, непроницаемым диском. Затмение! Некогда живая природа стремительно увядала, погружаясь в непроглядную ночь и вечную мерзлоту. Медленно оседали снежинки, пушистым белым саваном укутывая мертвый корабль и скованное холодом пространство. Ласточка тоже заледенела, последнее, что уловил ее глаз – окаменевшие, падающие с бортика трупики своих пернатых собратьев.
Арья проснулась, когда скрип ворот и топот копыт оповестили о возвращении в крепость из Астры отца. На улице было темно, желтым светом мерцали факелы в руках уставших брэйдов.
"Долго же я спала!" – сказала про себя девушка и взглянула на часы на стене. Стрелки подходили к трем двадцати пополудни. Не может быть, скорее всего, остановились или сломался заводной механизм!
Арья подхватила подсвечник и спустилась в кухню раздобыть огня, где у рейнов круглыми сутками тлел очаг.
– Отец вернулся. А почему Вы не спите, Франциска? – рейна штопала большую кучу солдатского белья.
– Так день еще, рано спать.
– Я просто уснула, смотрю, а за окном тьма.
– Верно. Приглядись хорошенько. Затмение солнца. На часах день, а за окном ночь. Жутко, правда?
– Поразительно! Впервые наблюдаю подобное! – воскликнула Марьяна, отогнув занавеску. Черный диск вместо солнца, точь в точь повторял ее видение.
– Милая, да тебе лица нет, ты вся побелела!
– Дурной сон, – отмахнулась рукой девушка.
– Какой же?
Шайна Сойлер подпалила на очаге трут и аккуратно зажгла свечи. Немного поколебавшись, она откровенно призналась.
– Будто "Многоликий" достиг берега Золотого острова, а я была в теле птицы и наблюдала за тем, как он уничтожает живую природу. Я видела во сне огромного Темного мага с серебристыми волосами и немыслимой силой! Он вызвал затмение солнца и превратил цветущий рай в ледяную безмолвную пустошь.
Потом закатила глаза, искренне дивясь игре воображения.
– Да уж, приснится нелепая чепуха, самой стыдно.
– Это не бред, моя шайна, – тихо прошептала Франциска. – Старинная легенда гласила, что ОН придет в этот мир с Иллирийского океана. И ОН пришел…
– И где же конкретно сейчас Многоликий? – недоверчиво спросила та.
– От Золотых островов до Аригорра немногим больше двух месяцев. Через два месяца, Арья, наш мир погрязнет в хаосе и смерти…Так было предначертано. Никто не спрячется, никто не выживет. НИ – КТО.
– По – вашему, все мы умрем?
– Мне жаль, моя девочка, я уже жизнь прожила, а ты уедешь такой молодой. Ничего еще не видала. Любви не испытала. Мужчины не познала. Детей на руках не качала! – причитала рейна, швыркая носом.
Женщина стала нервно утирать слезы солдатской рубахой.
"Она совсем спятила!" – грустно констатировала Арья и удаляясь с кухни, на всякий случай, осенила себя защитной шестиконечной звездой…
КОНЕЦ ПЕРВОЙ КНИГИ.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ…
