Текст книги "Кроха или «Мне так жаль, что я неудачник» (СИ)"

Автор книги: Мария Тетюшева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)

Часть 26

The Neighbourhood – Wires

POV Tom

Находиться на переднем сидении в машине, которой управляет Билл Каулитц, не только неловко, но даже как-то странно. Мы едем молча – я кошусь на парня, бросая мимолётные взгляды на его профиль, и всё больше убеждаюсь, что от того нелепого мальчишки, которого я знал в школе, не осталось и следа. Возможно, он прячется где-то в глубине за плотной маской безразличия, но я всё же никак не могу разглядеть его. Даже не верится, что спустя два года я вот так просто нахожусь рядом с мальчишкой, которого вообще не надеялся больше никогда увидеть. Это как минимум странно.

– Я недавно в городе, – Билл нарушает тишину. – Так что знаю только одно кафе. Если у тебя нет денег, я могу одолжить.

Парень не смотрит на меня, и когда я поворачиваю в его сторону голову, успеваю заметить, что его взгляд немного тяжелеет. Кроха как-то напряжён.

– С чего ты взял, что у меня нет денег? – непонимающе спрашиваю я.

Каулитц пожимает плечом.

– Судя по тому, как ты живёшь, тебе их явно не хватает, – бросает он, выворачивая руль и паркуясь у обочины.

Я поджимаю губы и отстёгиваю ремень.

– Мне просто так нравится. Деньги у меня есть, – я выхожу из машины первым и начинаю пристально наблюдать за тем, как мальчишка глушит мотор и изящно покидает авто.

– Ясно.

Билл ставит машину на сигнализацию и поправляет свою одежду, только после этого он обходит транспорт и медленно плетётся в сторону входа в кафе. Всё это время он не смотрит на меня.

Я осматриваюсь – это центр города. Я здесь редко бываю, потому что универ расположен немного дальше отсюда. Если мальчишка был только в этом месте, то, наверное, он живёт где-то поблизости. Или же его сюда приводили друзья. Хотя на счёт последнего я сомневаюсь.

Я всё-таки возвращаюсь в реальность и захожу в кафе, ища взглядом Билла, – он уже нашёл столик и теперь сидит там, как ни в чём не бывало. Словно вообще пришёл сюда один. Ясно. Я знал, что это будет не так просто, ведь Билл вряд ли простил меня так просто.

Я прячу руки в карманы и пересекаю помещение, присаживаясь напротив Каулитца. С ним теперь так неловко находиться рядом, будто кто-то специально высасывает из меня весь кислород. Хочется сбежать, но я понимаю, что если сделаю это, то прощения мне не видать никогда.

– Так, – я решаю нарушить молчание. Кроха вскидывает голову и смотрит на меня так, словно я сделал что-то непростительное. – На кого ты поступил? – продолжаю я, не обращая внимания на его взгляд.

Билл возится на своём месте и осматривается. Официантка подходит к нашему столику и кладёт меню, после чего снова уходит.

– На журналистику, – наконец, отвечает он, открывая меню. – Хотел на менеджмент, но передумал. А ты?

Я вскидываю брови, немного удивляясь тому, что парень поступил на ту же специальность, что и я. Каулитц произносит это таким тоном, словно уже знает ответ на свой вопрос и ему совершенно это не интересно, но я всё же отвечаю, попутно листая своё меню.

– Я на третьем курсе. Журналистика. Забавное совпадение, не правда ли? – краем глаза я замечаю, что мальчишка сжимает края меню чуть сильнее, отчего несколько страниц мнутся.

– Я думал, что ты захочешь заниматься чем-то другим, – бросает парень, зажимая пальцем страницу, чтобы не потерять блюдо. – Например, психологией. Ломать людей, это же по их части.

Я поднимаю на него взгляд, но лицо мальчишки непроницаемо. «Ломать людей». Он намекает на то, что я сломал его?

– Как и собирать заново, – замечаю я. – Не люблю выслушивать нытьё людей, что их жизнь ничтожна.

Билл как-то странно кряхтит, но быстро скрывает это за кашлем. В это же время к нам подходит официантка, чтобы выслушать заказ. Я позволяю парню сказать первым, но тот упорно молчит.

– Можно мне вот это, – я показываю на салат из яиц, грибов и прочей гадости. – Венские вафли и кофе, пожалуйста.

Девушка улыбается и смотрит на моего спутника. Тот кривится, облизывает губы и захлопывает меню.

– Мне то же самое, только вместо салата вот эти роллы, а вместо кофе чай с мятой, – парень отдаёт меню, коротко улыбаясь.

Это первое подобие улыбки, которую я вижу после нашей встречи. Мы снова молчим, неловко отводя друг от друга взгляды. В кафе шумно, но мне кажется, что я нахожусь в гробовой тишине. Если наше общение и дальше продолжит оставаться таким, то я просто сойду с ума.

– Так, – я облокачиваюсь о стол предплечьями и немного подаюсь вперёд к Крохе. – В чём подвох?

Его взгляд, до этого блуждающий по столу, наконец, находит меня и замирает.

– О чём ты? – Каулитц вскидывает брови.

Я цокаю языком, смотрю в окно, затем опять на парня.

– Почему ты приехал ко мне и решил дать шанс? Хочешь отомстить? – смотрю на него. – Типа простишь и всё такое, а потом кинешь меня. Или ещё что похуже. Я, конечно, заслужил всё это, но я не такой дурак, чтобы верить в то, что ты действительно хочешь простить меня всего лишь после одного моего извинения. Жопой чую, что тут что-то не так.

Билл прищуривается – я внимательно слежу за тем, как его кадык шевелится, когда парень сглатывает, – пару раз стучит пальцами о столешницу, как-то непонятно дёргается, а потом неожиданно начинает хохотать. Кроха смеётся так громко и искренно, что я даже теряюсь. Парень смахивает слезинки с уголков глаз и откидывается на спинку стула.

– Тебе действительно надо было стать грёбанным психологом! – весело бормочет Каулитц. – Умеешь же ты врасплох застать, – затем он какое-то время молчит, смотря в окно, и успокаивается. – Если бы я хотел тебе отомстить, я бы придумал что-то получше, чем просто дать тебе шанс. Если я буду мстить каждому, кто мне насолил, вся страна ослепнет. Как там говорится? Око за око?

Я пристально наблюдая за мальчишкой, пытаясь понять, что же у него на уме. Он шутит? Притворяется, чтобы ослабить мою бдительность? Или говорит серьёзно?

– Знаешь, Том, – Билл нагибается ко мне. – Я действительно хочу простить тебя. Но видеть то, как ты добиваешься этого прощения, гораздо приятнее, чем просто так отдать тебе его. Тебе придётся постараться, чтобы я смог хотя бы немного забыть всё то, что испытал, когда покидал школу. И помни, что я всё ещё тебя ненавижу за это.

Каулитц отводит взгляд в сторону и достаёт из кармана сотовый, всем своим видом показывая, что разговор закончен. Я виновато прикусываю губу, не зная, что мне вообще делать дальше. Аппетит пропадает, но я всё же не решаюсь уйти отсюда. Да, конечно, Билл испытал невероятную боль, когда услышал всё то, что я говорил тогда в коридоре, и я даже не представляю, что с ним было после этого. Даже если он и задумал отомстить мне, пускай. Я заслужил это. Я буду играть по его правилам, пусть и заранее обречён на поражения. Я согласен рискнуть, чтобы хотя бы немного побыть с ним рядом. Чтобы доказать, что я раскаиваюсь всем своим сердцем.

Часть 27

Radiohead – All I Need

POV Tom

Мы молча завтракаем в кафе, которое расположено в центре города. По телевизору, висящему на стене в стороне от нас, показывают какие-то музыкальные клипы – я долго пялюсь в экран и никак не могу оторвать от него взгляд, словно тот напрочь приклеился к нему. Я почти ничего не ел – аппетита совершенно не было. Поковырял вилкой в салате, проглотил вафли и теперь неохотно запихиваю в себя кофе. Зато Билл с удовольствием поглотил всю еду до крошки с таким азартом, словно не ел неделю. Сейчас он сидит и потягивает свой чай, смотря в окно на свою машину, припаркованную недалеко от кафе.

Я, наверное, никогда в жизни не чувствовал себя настолько неловко. Я не знал, что делать, что говорить, как вести себя. Я совершенно растерял все свои навыки, которыми славился в школе. У меня, признаться, даже парня после Каулитца не было. Все два года я довольствовался бесплатной порнухой в лице своего соседа по комнате.

Я смотрю на часы – до пары ещё почти час – и вздыхаю. Билл не обращает на меня внимания.

– Так, – я решаю нарушить эту давящую тишину, потому что находиться среди неё я больше не могу. – Что с тобой было, после того как ты закончил школу?

Парень медленно переводит на меня свой взгляд и смотрит так, словно вообще не ожидал меня здесь увидеть. Его уголки губ немного опускаются, словно он хочет сказать, мол, ничего особенно и не было, затем мальчишка смотрит куда-то в дальнюю часть заведения.

– Я переехал с мамой в Гамбург, – безразлично говорит парень. – Поступил в новую школу, доучился ещё два класса там, потом решил поступать в Берлин. Ничего особенного. Всё было… – он осекается, подбирая подходящее слово. – Всё было гладко.

Я внимательно смотрю на него, пытаясь поймать на его лице хотя бы одну эмоцию, которая противоречит его словам, но не могу. Либо мальчишка говорит правду, либо отлично играет свою роль.

– Почему Берлин? – продолжаю докапываться я. – В Гамбурге есть отличный колледж с направлением журналистики. Я сам хотел сначала поехать туда, но потом передумал.

– Почему же передумал? – задаёт встречный вопрос парень, да так неожиданно, что я не сразу нахожу, что ответить.

Я пожимаю плечом и делаю пару глотков кофе.

– Решил, что здесь будет свободнее.

– И как? – его голос ироничный. – Стало тебе свободнее?

Он смеётся надо мной, хотя его лицо совершенно спокойное, даже намёка на улыбку нет.

– Немного, – уклончиво отвечаю я. – Где остановился? Вижу, у тебя проблем с деньгами нет.

Каулитц хмурится и опускает взгляд на свою кружку, где осталось меньше половины чая с мятой. Я вижу, что ему не хочется отвечать на этот вопрос, но продолжаю терпеливо ждать его ответа.

– Мой отчим типа сбагрил меня сюда, – он делает кавычки в воздухе. – Купил квартиру, машину, оплатил учёбу, дал кучу денег, лишь бы я не мешал ему трахать мою мать.

Я вскидываю брови, пытаясь составить логическую цепочку, которая ведёт от Билла ко всему тому добру, что он имеет.

– Отчим? – спрашиваю я, вспоминая, что был знаком лишь с его матерью, когда навещал Кроху во время болезни. Отца я так и не видел, даже как-то и не подумал о его существовании, потому что у меня самого его никогда не было. Это для меня естественно, когда мать воспитывает ребёнка одна.

– Мама вышла замуж год назад, когда её карьерный рост резко взлетел, – Билл облокачивается локтями о столешницу. Теперь его голос становится куда оживлённее, чем был вначале. Или мне просто так кажется. – Встретила его на совещании. Он был партнёром её компании, они начали встречаться, трахаться и все дела, – Кроха говорит это так естественно, словно всё должно быть именно так. – А потом он женился на ней. Мы с ним не то чтобы совсем не поладили, просто он терпеть не мог эту депрессивную обстановку в доме, поэтому одним махом всё уничтожил. Деньги правят миром, – он улыбается, вскидывает руки, мол, посмотри на меня, посмотри на то, каким я стал, каким ТЫ меня сделал. – А вообще, они часто в разъездах, отдыхают чёрт знает где и присылают мне денег. Одиночество делает людей сильнее.

Билл замолкает и берёт кружку, быстро допивая остатки чая. Я больше ничего не спрашиваю – Билл машет официантке, чтобы та принесла нам счёт, а я задумчиво смотрю в свою тарелку с недоеденным салатом и пытаюсь представить, какого было Биллу, после того, как мы с ним расстались, но у меня не получается.

Нам приносят счёт, и я лезу в карман за бумажником.

– Я заплачу, – бросает Билл, наверное, собираясь показать, насколько его материальное состояние превосходит моё.

– Не надо, – бурчу я, но Кроха уже кладёт в книжку со счётом несколько больших купюр, даже больше, чем мы с ним наели вместе взятые, и отдаёт обратно девушке, мило улыбаясь.

Я поджимаю губы и смотрю на мальчишку, но тот упорно игнорирует меня.

– Я подвезу тебя, нам всё равно по пути ведь, – Каулитц поднимается на ноги – на его лице играет довольная ухмылка.

Я немного медлю, затем покорно поднимаюсь следом и плетусь за парнем в сторону выхода. И почему у меня такое чувство, что я какой-то ручной зверёк Билла, который ходит за ним по пятам и никуда не может денется, словно на поводке? Это не очень приятно – но моё чувство вины настольно сильное, что я даже возражать не могу мальчишке.

Мы выходим на улицу и направляемся к Лансеру – Билл огибает его и снимает с сигнализации, залезая внутрь. Я осматриваюсь, словно надеясь увидеть слежку или ещё что-то в этом роде, но на улице нет ничего необычного. Вздыхаю и сажусь в машину, которая тут же с рёвом выезжает на дорогу и несётся в сторону университета. Мы с Каулитцем больше не разговариваем вплоть до того момента, когда авто паркуется недалеко от вуза. Я поспешно покидаю его – Билл следует моему примеру. Он забирает рюкзак с заднего сидения и ставит машину на сигнализацию, а затем облокачивается предплечьями о крышу и смотрит на меня с какой-то насмешливой ухмылкой.

– Теперь ты понимаешь, как я себя чувствовал, когда ты таскал меня по своим салонам и кафешкам? – глумливо спрашивает мальчишка. – Увидимся как-нибудь, Томми. Может быть, ты захочешь покататься вечером на своём стареньком скейте?

Билл смеётся и качает головой, прежде чем отстраниться и направиться в сторону входа в здание. Он что издевается надо мной? Показывает, насколько я стал слаб, что даже кататься не могу? Я ещё несколько мгновений стою на одном месте, прежде чем очнуться и зашагать вдоль дороги к авто моего друга. Уже вижу там Джека и ещё парочку парней.

– Кто это был, чувак? – Саламандр всё ещё смотрит в сторону здания, где только что скрылся Кроха. – Ты приехал на его тачке, – парень скептично осматривает меня.

Я поджимаю губы, не зная, говорить ему или нет о том, кто на самом деле владелец Лансера. Хотя потом он всё равно узнает Билла и будет пилить меня из-за того, что я ему ничего не рассказал.

– Это Каулитц, Джек. Наш малыш Билли, – я прячу руки в карманы и неуверенно топчусь на месте.

Чувствую себя униженным и оскорблённым, где только Кроха научился так убивать людей словами?

– Каулитц? – Джек вскидывает брови. – Тот убогий, которого ты охмурял в школе? – я киваю. – Да ладно! Ни за что в жизни бы его не узнал. И ты что теперь типа с ним опять? – парень поджимает губы и смотрит на меня с каким-то укором, словно я только что изменял ему.

Я пожимаю плечом и осматриваюсь. У меня нет с собой вещей для универа, и теперь я чувствую себя почти что голым.

– Я не знаю, – бросаю я. – Я ничего уже не знаю…

Я бросаю на Джека последний взгляд и направляюсь в сторону здания, чтобы побыть в одиночестве и подумать.

– Том! – слышу голос Джека, но не останавливаюсь.

Не хочу ни с кем разговаривать. Мне надо решить, что делать дальше. Что делать с Крохой…

Часть 28

Paramore – Decode

POV Tom

Я сижу на последнем ряду в аудитории и совершенно не слушаю лекцию преподавателя, потому что все мои мысли крутятся вокруг Билла, который находится в этом же здании в одном из кабинетов корпуса. Что он делает? О чём думает? Что собирается делать после пар?

Я настолько запутался в своих чувствах и мыслях, что не могу выбраться из этого тёмного лабиринта. Со мной такое впервые, когда знаешь решение, чувствуешь, что хочешь всё исправить, но что-то мешает. Что-то постороннее, что тайком прокрадывается в твою голову и заставляет вспыхнуть огни сомнений. Я боюсь. Я действительно боюсь предпринимать хоть какие-нибудь шаги в сторону Каулитца, потому что каждый из них может быть неправильным. Вдруг ему не понравится, вдруг одним неверным действием я уничтожу свой шанс на прощение, если он вообще у меня есть. Ведь Билл уже не тот мальчишка, над которым издевались в школе, и я сомневаюсь, что мои решительные действия помогут мне в этом случае. А так как я не могу их использовать, я не знаю, с чего мне вообще начать. Я просто понятия не имею, КАК подкрасться к новому Крохе и заставить его снова влюбиться в меня.

Мне нужен чей-то совет, но у кого я могу попросить его? У Джека? Он взбесится, если я вообще заговорю о подобном. Хотя мне давно пора расставить с ним все точки над «и», что он прекратил надеяться, что у нас с ним что-то получится. Мне нужна взбучка. Мне нужен кто-то, кто вправит мне мозги, но, к сожалению, такого в моём окружении нет.

Пары заканчиваются быстро – время сливается с моими размышлениями, я и не замечаю, как близится вечер. Мне приходится вернуться в общагу, чтобы продолжить свои терзания. Может, пустить всё на самотёк? Пусть будет то, что будет. Хотя это не в моём стиле ждать, когда проблема решится сама, но я так устал от этого напряжения, что хочется лечь на кровать и никогда в жизни больше не вставать. Пустота. Вот что я ощущаю и что я ощущал все последние два года.

Я вроде бы и испытываю эмоции, я смеюсь, грущу, злюсь, раздражаюсь, но на самом деле в моей душе такой штиль, что я даже сам пугаюсь этого. Я не знаю, как снова развести этого огонь, чтобы почувствовать жизнь. Почувствовать себя живым.

– У тебя такой вид, словно у тебя под носом кусок дерьма…

Я вздрагиваю и поворачиваю голову в сторону двери, в которую только что вошёл мой сосед по комнате. Я лежу на своей кровати, подложив под голову руки, и снова думаю. Сколько времени? Я уже потерялся в нём, пока находился здесь.

– А… – я морщусь, не зная, что ответить.

– Что-то случилось? – Крис бросает свою сумку на пол у стола и достаёт из холодильника банку с пивом. Она шипит, когда парень открывает её.

– Ну, да, – неохотно отвечаю я. – Можно и так сказать.

Сосед фыркает и делает пару глотков.

– Ты когда в последний раз трахался? Все проблемы в этом, – смеётся он, запрыгивая на стол.

– Да, да, я знаю, чёртов психолог, – бурчу я. – Людям нужно только пожрать и потрахаться. Ты так и живёшь…

Он коротко хохочет, а потом делает ещё глоток пива.

– Зато у меня нет никаких проблем, – он вскидывает руки. – Может, расскажешь, что случилось? Я типа… ну, психолог же, – он делает в воздухе кавычки. – А то от твоего вида в дрожь бросает.

Я поворачиваю к нему голову и поджимаю губы, окидывая его взглядом. Тоже мне, психолог. Пары все прогуливает и ещё как-то умудряется не вылететь. Хотя, если посудить, других кандидатур для того, кто вправит мне мозги, у меня всё равно нет.

– Ну, это долгая история…

– Я никуда не тороплюсь, – Крис пожимает плечом, делая вид, что ему очень интересно слушать меня

Я немного молчу, думая, а вообще стоит ли делиться воспоминаниями о Крохе с кем-то посторонним, но потом я понимаю, что если не выскажусь, просто сойду с ума.

– В школе я поспорил с друзьями на то, что смогу трахнуть девятиклашку. Он был неудачником, все над ним издевались, да и не общался он особо ни с кем. Ну, обычный аутсайдер, – я прикрываю глаза, вспоминая, как впервые познакомился с Биллом, потом медленно открываю их. – Но пока я за ним бегал, умудрился влюбиться. Хотел рассказать ему всё, признаться, но в тоже время я не хотел, чтобы друзья узнали о моих чувствах к нему. Я, – осекаюсь и хмурюсь. – Я не хотел, чтобы они забрали его у меня, поэтому снова сыграл ту роль, которая мне была положена. А оказалось, что мальчишка слышал всё. Случайно. Он исчез, я пытался найти его, извиниться, рассказать всё как было на самом деле, но у меня не получилось. Я два года его не видел, а теперь оказалось, что он поступил в этот же универ. Я, наконец, попросил прощения, и он типа решил дать мне шанс. Однако мальчишка изменился до невозможности, и я не знаю, как себя с ним вести. Я чувствую, что он хочет отомстить мне, хотя, может быть, у меня просто паранойя. Я не знаю, что мне делать.

Я замолкаю и больше ничего не говорю. Даже как-то легче стало, когда я выговорился, словно камень с души упал. Крис молчит и теребит в руке бутылку – я вижу, как пиво бьётся о стенки, пытаясь вырваться.

– И в чём проблема? – непонимающе спрашивает он, вскидывая голову. – Просто завоюй его заново, как делал это в школе. Если ты всё ещё любишь его, у тебя получится снять с него маску, которую он носит эти два года. Люди не меняются. Никогда. Они лишь играют ту роль, которую хотят.

Я неуверенно отвожу взгляд в сторону и вздыхаю. Легко сказать, завоюй его заново. Даже если я буду действовать решительно, снова воспользуюсь старыми уловками, которые я всегда использовал в таких случаях, я не могу быть уверен, что Билл не врежет мне за это. Хотя, может быть, он сам хочет этого? Хочет, чтобы я сломил его и вернул обратно? Вернул его настоящего?

– Надоело это нытьё слушать, – бурчит Крис. – Думал, что у тебя что-то интересное, а ты сопли разводишь.

Он спрыгивает со стола и допивает пиво, затем ставит бутылку на стол и потягивается.

– Если будешь так продолжать, кто-нибудь уведёт его, – ехидно смеётся парень. – Зачем ему нужен такой слюнтяй, как ты?

– Эй! – возмущённо бурчу я, но сосед уже выходит из комнаты и скрывается из виду, оставляя меня в одиночестве.

Он прав, если я так буду продолжать, то точно упущу все шансы. Пусть Билл и решил отомстить, но я всё равно заставлю его вернуться. Я буду готов к этому. И меня не остановят его язвительные подколы. Так. Стоп.

«Увидимся как-нибудь, Томми. Может быть, ты захочешь покататься вечером на своём стареньком скейте?», – в голове проносятся его последние слова, и меня словно холодной водой окатывает.

Неужели Кроха намекает на то, что хочет встретиться со мной сегодня? Скейт… В городе есть только одно нормальное место, где можно покататься на нём. Неужели это был не подкол, а намёк на то, что он будет ждать меня там? С трудом верится, но почему бы и не проверить?

Я смотрю на часы и понимаю, что уже почти семь. Долго же я пролежал тут…

Я вздыхаю и с трудом сажусь, потягиваясь. Ничего не изменится, если я и дальше буду страдать. Не в моих принципах пускать всё на самотёк. Я нагибаюсь и достаю из-под кровати свой скейтборд, затем поднимаюсь на ноги и натягиваю кеды. Всё равно делать нечего, пора вспомнить старые времена.

Я выскакиваю из комнаты и плетусь в сторону выхода, прижимая к своему боку скейтборд. До парка идти пешком далековато, придётся взять байк. Заодно потом и в магазин заскочу, а то еды нет в холодильнике. Я улыбаюсь, чувствуя, как уверенность возвращается ко мне. Главное, чтобы она не исчезла рядом с Каулитцем, а то тот может запросто сломить её своим поведением.

– Эй, Том, – я слышу голос Джека и оборачиваюсь. Он поспешно подходит ко мне, наверное, был в душе, потому что с его волос капает вода. – Ты куда это? – его взгляд падает на скейт. – Со скейтом, – скептично спрашивает он.

Я пожимаю плечом.

– Решил покататься. Один, – говорю я.

Саламандр поджимает губы и вскидывает бровь.

– Это из-за Каулитца? С его появлением ты сам не свой, – Джек убирает назад мокрые волосы. – Неужели он стал таким крутым, что теперь ты хочешь снова трахнуть его?

Я переступаю с ноги на ногу и осматриваю коридор. Мне требуется несколько секунд, чтобы решиться сказать это:

– Я люблю его, Джек. Всегда любил. Все эти два года.

Парень удивлённо вскидывает брови, открывает рот, чтобы хоть что-то сказать, но потом закрывает его. Он надувает щёку и шумно выдыхает.

– Ну, ясно, – бросает Саламандр.

В его взгляде мелькает что-то странное, но оно так быстро исчезает, что я не обращаю на это внимания. Между нами повисает неловкая тишина.

– Извини, мне пора. Увидимся, – я разворачиваюсь и ухожу, оставляя друга одного посреди коридора.

Даже если Крохи там не будет, это не важно. Скейтборд – огромный шаг для меня, потому что я не катался на нём с тех самых пор, как покинул школу. Наверное, уже и разучился это делать. Разучился чувствовать себя крутым, покоряя воздух своими финтами. А когда-то дороже него у меня не было никого…