Текст книги "Кроха или «Мне так жаль, что я неудачник» (СИ)"

Автор книги: Мария Тетюшева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 10 страниц)

Часть 13

Simon Curtis – Soul 4 Sale

POV Tom

Билл получается гораздо круче, чем я планировал, – мальчишке даже удаётся застать меня врасплох, поэтому какое-то время я тупо пялюсь на его отражение и не знаю, что сказать. Что вообще говорить в таких ситуациях, когда из непопулярного парня делают такого красавца. Внутри меня что-то сжимается, и я чувствую непонятное восхищение или даже желание, но потом это всё меркнет, когда я вспоминаю про Саламандра и про спор. Лёгкий укол совести задевает мои самые дальние струны души, и я на мгновение жалею, что использую Билла в своих целях. Но это мгновение быстро проходит, возвращая меня в реальность.

– А ты не хотел сюда идти, – я хватаю Кроху за плечи и склоняюсь к его уху, широко улыбаясь и смотря на его отражение.

Мальчишка смущается и неловко возится на стуле, пытаясь избавиться от моих рук, но я лишь сильнее сжимаю пальцы. От его тепла моё сердце начинает бешено биться, и я с удовольствием замечаю для себя, что хотя бы что-нибудь приятное я оставлю в жизни этого мальчишки.

Я показал ему, что он может быть красивым, надеюсь, это изменит хотя бы какие-нибудь его жизненные ценности.

– Ну, как тебе? – я прижимаюсь щекой к его щеке, чувствуя, что парень вздрагивает.

– Нормально… – тихо бормочет мальчишка, и я вскидываю брови.

Нормально? Он только это может сказать, видя то, во что он превратился не без моей помощи? Просто нормально?

– Нормально? – удивляюсь я. – Да ты прекрасен!

Билл смущается ещё больше, и я довольно улыбаюсь, радуясь своему результату. Теперь нужно не испортить эту незаметную ниточку доверия, которая начинает возникать между нами. Один неверный шаг, и всё. Я проиграю.

Я знаю, что ублюдок. Я прекрасно это знаю.

– Я теперь ещё больше тебе должен, – еле слышно говорит парень, упуская голову и скрывая часть лица за волосами.

Я закатываю глаза и выпрямляюсь, наконец, отпуская его худые плечи.

– Ничего ты мне не должен, – отмахиваюсь я. – Я просто решил взять должок с Ники, а то он итак слишком долго увиливал от него.

Блондин фыркает и снимает с себя фартук, отходя в сторону. На моё ехидное замечание он никак не реагирует, да и ещё бы он стал, я ведь ему почти что жизнь спас, как никак! Хотя, я немного преувеличиваю, конечно…

Билл проводит несколько раз ногой по полу, прикусывает губу, снова смотрит на своё отражение, смущается и отворачивается. Это выглядит так мило, что я невольно начинаю улыбаться.

– Надо отметить это! – решительно говорю я, отчего Кроха резко вскидывает голову и недовольно поворачивается ко мне, поднимаясь на ноги. Я знаю, что он снова начнёт препираться и возражать, поэтому поспешно добавляю: – Просто походим по парку и съедим мороженное!

Я поднимаю руки в знак покорности, усмехаюсь и подбираю с пола скейт. Ники смотрит на нас с лёгкой усмешкой (я уже знаю, что за ней скрывается что-то ужасно неприличное) и насмешливо говорит.

– Том, да ты никак влюбился!

Билл открывает от возмущения рот (хотя это я должен был так сделать), краснеет до невозможного, хватает свою сумку и выбегает на улицу. Ну, вот, сейчас сбежит, а потом ищи его везде.

– Ничерта подобного! – бросаю я, прежде чем выскочить вслед за Каулитцем.

Меня охватывает тёплый ветер, а палящее солнце начинает так сильно обжигать, что я даже теряюсь. Душно и жарко, мороженое сейчас было бы как раз кстати.

На моё удивление Кроха даже не думает сбегать – он стоит недалеко от входа и неловко осматривается, словно потерявшийся ребёнок. Я улыбаюсь и подхожу ближе – парень смотрит на меня как-то подозрительно странно.

– Давай своё мороженое, и я пойду домой, – раздражённо бросает мальчишка, недовольно отворачиваясь.

Я усмехаюсь и толкаю его в плечо, заставляя пойти вслед за мной к ближайшему парку. Мы переходим улицу и вскоре скрываемся в тени деревьев. Я часто катаюсь здесь по ночам с друзьями, поэтому хорошо знаю это место. Здесь недалеко есть озеро, где обитают утки, – именно туда я решаю сводить Кроху, после того, как покупаю две порции мороженного в небольшом ларьке.

Мы останавливаемся на мосту и стоим так молча, думая каждый о своём. Изредка я ловлю себя на том, что мой взгляд так и тянется увидеть новый образ Билла, и мне приходится изредка одёргивать себя.

Да, он красив. Да, он привлекателен. Да, он мне нравится, как партнёр для секса. Но это просто спор. Если я привяжусь к нему, то мне будет трудно потом покончить со всем этим, пусть даже я и уеду из этого города. Однако мысль о выпуске и переезде всё равно не внушает мне облегчения.

Что-то гложет меня. Что-то я делаю не так. Что-то упустил.

И я никак не могу понять, что именно.

Это как уйти из дома и забыть выключить чайник.

Билл тихо и спокойно смотрит на воду, доедая свой рожок, – я давно съел свою порцию, и навязчивая мысль о том, что Кроха специально тянет момент, когда ему нужно будет уйти, никак не покидает мою голову. Парень облизывает свои губы, словно кот, и поворачивается ко мне – я тут же смотрю на него, скольжу взглядом по его лицу и волосам. Идеальный макияж восхищает – его глаза ещё больше кажутся выразительными и прекрасными – волосы ухоженные и ровные, не то, что раньше, а на щеке остатки мороженного. Я улыбаюсь и приближаюсь к нему, буквально всем своим телом чувствуя, как парень замирает и напрягается. Я дотрагиваюсь до его щеки пальцами и стираю сладкое.

– Хрюшка.

Мальчишка смешно морщит носик, и я отстраняюсь.

Какое-то время мы снова молчим.

– Спасибо, – наконец, говорит Кроха. – За всё это.

Я отмахиваюсь и опираюсь локтями о перила.

– Нет, правда, – не унимается он, и я не понимаю, с чего вдруг на него напало желание благодарить меня. – Я не знаю, чего ты добиваешься, но спасибо.

Я кошусь на него – иногда мне кажется, что Каулитц знает о споре – и вздыхаю.

– Я же говорил, что ты мне нравишься, – улыбаюсь я. – Может быть, я так пытаюсь подкатить к тебе.

Билл недоверчиво хмурится и отводит от меня взгляд, устремляя его на уток, которые плавают под мостом. Ветер шелестит листья деревьев, а где-то вдалеке слышится смех и лай собаки.

– Я пойду, – неожиданно говорит мальчишка. – Не надо меня провожать… – я собираюсь возразить, но его голос звучит как-то умоляюще жалобно. – Пожалуйста.

Билл разворачивается, не смотря на меня, и уходит, а я остаюсь в лёгком недоумение, наблюдая за тем, как худая фигура мальчишки отдаляется всё дальше и дальше, пока и вовсе не исчезает.

Я чувствую себя как-то некомфортно, и, чтобы хоть немного избавиться от этого ужасного чувства, я запрыгиваю на скейтборд и еду в противоположную сторону.

Да что со мной, чёрт возьми?

Часть 14

Manafest – Runaway

POV Bill

Я возвращаюсь домой ближе к вечеру – мне требуется больше времени, чем я думал, чтобы проветриться. Я брожу по городу, совершенно ничего не замечая, и мне кажется, что я постепенно что-то теряю. Что именно, я не знаю, но внутри меня образуется такая пустота, что я не могу ничего понять. Никогда в жизни я не чувствовал такого: что-то усердно скребётся о мою душу, пытаясь вырваться на свободу, достучаться до меня, а я понятия не имею, что мне делать. Я в растерянности, я не понимаю, что чувствую и чего вообще сейчас хочу. Мне обидно, тоскливо, страшно, одиноко, даже больно. И всё это смешивается в один сплошной коктейль непонятных эмоций.

После того, как мне сделали новую стрижку и макияж, я начинаю чувствовать себя кем-то другим. Вроде, вот он я, иду по улице, смотрю себе под ноги и как обычно думаю о своём, а вроде это и не я вовсе. Словно я поменялся с кем-то телами: мне кажется, что ко мне по-другому относятся, думают обо мне иначе, оценивают… лучше? Кажется, что вместе с моей внешностью изменился и весь остальной мир, и меня это пугает.

Я думаю о Томе. Что ему нужно от меня? Почему он постоянно защищает меня и помогает? Угощает мороженым и делает меня лучше? Навещает, когда я болею… Почему? Что ему от меня надо? Что у него в голове, чёрт возьми?

Или, может быть, я действительно ему нравлюсь? Может, он делает это от чистого сердца, а я, привыкший к постоянным унижениям и подвохам, не доверяю ему? Может быть, я делаю больно Трюмперу своим глупым поведением? Может быть, я делаю что-то неправильно?

Я запутался. Это всё для меня так ново и необычно, что я не знаю, как правильно нужно поступать, что думать и говорить. Том столько раз уже признавался, что я ему нравлюсь, а я в ответ почти смеялся и не верил. Наверное, ему обидно за всё, что я делаю.

Я никогда никому в жизни не доверял, но что если хотя бы раз стоит открыться, чтобы стало легче? Не могу же я вечно держать в себе все эти эмоции…

До выпуска осталось меньше двух недель, потом экзамены и выпускной. А потом я уеду.

Наверное, мне стоит оставить хоть какие-то хорошие воспоминания о школе. Наверное, мне стоит мягче относиться к Трюмперу, к его чувствам. Не важно, что он хочет от меня, главное, что это единственный человек, который относится ко мне, как к равному. Относится ко мне по-человечески.

***

На следующий день я иду в школу гораздо неохотнее, чем обычно. Я не знаю, как меня примут одноклассники, и почему-то мне кажется, что моя изменившаяся внешность станет очередной причиной для издёвок. Мне страшно. Мне страшно одному. Был бы рядом Том…

Стоп. Я всегда справлялся сам, не нужна мне ничья помощь. Особенно его.

Мамы дома нет, поэтому я завтракаю в одиночестве и отправляюсь в школу. На какую-то долю секунды, когда я выхожу из подъезда, мне хочется, чтобы здесь оказался Трюмпер, но его нет. Нет привычного шороха колёс скейтборда об асфальт, нет его смеха и этого глупого «крохи».

Я иду в школу один, спокойно дохожу до дверей и поднимаюсь на нужный этаж. На этот раз в меня не бросают этих странных взглядов, мол, какой заморыш, откуда он взялся, что у него за вид. На этот раз в их глазах я вижу интерес и некое восхищение, и это так непривычно, что я ещё больше склоняю голову, пряча лицо за чёлкой, перехватываю сумку и стараюсь ни на кого не смотреть.

В школе прохладно и шумно – смех разлетается по коридорам и сливается в один сплошной гам. Дети бегают, подростки громко смеются, что-то обсуждая, преподаватели стараются утихомирить хотя бы некоторых из детей. Зоопарк. Я всегда знал, что школа – это зоопарк.

У дверей кабинета я замираю – мне становится страшно, и я чувствую, как сердце непривычно дёргается у меня в груди. Я сглатываю и опускаю голову, прикрывая глаза. Дверь в класс открыта, и я слышу смех моих одноклассников. Мне требуется несколько минут, чтобы решиться сделать первый шаг, но когда моя нога сдвигается буквально на сантиметр, я слышу позади себя:

– Ей, красотка, кого-то ищешь? – я замираю, чувствуя, как рука Джема ложится на мою талию.

Меня охватывает отвращение, и я резко разворачиваюсь. Парень прищуривается, а потом отшатывается от меня.

– Каулитц? – удивлённо бормочет он, внимательно разглядывая моё лицо, словно пытаясь увидеть в нём знакомые черты или вспомнить, где же раньше мы с ним встречались.

Я фыркаю и отступаю, решительно скрываясь в классе. Я прохожу к своему месту – шум постепенно стихает, и все взгляды устремляются на меня. Класс будто замирает, словно кто-то останавливает время специально для меня.

Я опускаю голову и безразлично сажусь за свою парту у окна, чувствуя на себе пристальные взгляды одноклассников. Они провожают меня до самого конца моего «увлекательного» путешествия и оставляют в покое только через несколько минут, хотя заинтересованные взгляды продолжают преследовать меня до самого звонка. Ребята переговариваются, шепчутся, и иногда я слышу какую-нибудь их фразу по поводу моей внешности.

Я пытаюсь провалиться сквозь землю. Было бы лучше, если бы меня не замечали, как и раньше.

Эбель возвращается вместе с Вульфом прямо после звонка – он смотрит на меня с неким ужасом, пока пересекает класс и садится за свой стол недалеко от меня. Я стараюсь не обращать ни на кого внимания. Вскоре приходит учитель, и все усаживаются на свои места.

Я чувствую себя потерянным, а потом ещё одно происшествие совершенно сбивает меня с толку. Через пять минут после того, как приходит учитель, открывается дверь и появляется голова Трюмпера. Парень осматривает класс, находит меня взглядом, а потом извиняется и уходит.

Джем медленно поворачивает в мою сторону голову и смотрит, словно только что узнал, что я изменял ему с кем-то другим. Мне становится не по себе, и я всеми своими силами игнорирую его взгляд.

Господи, какой позор…

***

День заканчивается на удивление спокойно – ко мне никто не докапывается, Тома я не вижу, Эбель делает вид, что меня не существует. Наверное, это самый лучший день в моей жизни, когда я покидаю класс после последнего урока, и моё настроение поддерживается на уровне «хорошо». Не прекрасно, но всё же…

Всё-таки, наверное, нужно будет нормально поблагодарить Тома за мою новую внешность. Наверное, он не такой плохой, как я сначала думал.

Я выхожу из школы и немного улыбаюсь, подставляя солнцу своё лицо. Я бы сейчас даже не прочь прогуляться по городу, а не как обычно запереться у себя в комнате и слушать депрессивную музыку.

– Эй, Кроха, – решительная рука обнимает меня за шею, и я прищуриваюсь из-за солнца, когда поворачиваюсь к парню.

Том улыбается, а его пирсинг в губе блестит из-за отблесков солнечных лучей.

– Как прошёл день с новой внешностью? – он тянет меня прочь с крыльца, и мы спускаемся вниз.

– Нормально, – пожимаю плечом. – А ты зачем приходил с утра?

Трюмпер отмахивается, мол, не важно, а потом на его лице появляются серьёзные нотки, и я хмурюсь.

– Пошли, срежем за школой, – говорит парень, отпуская меня.

Сегодня у него нет скейтборда, и это меня даже напрягает. Я осматриваюсь, никого подозрительного не замечая, и пожимаю плечом. Мы молча сворачиваем за угол и плетёмся по тропинке к задней части школы. Проходим футбольную площадку и идём дальше к сараям, где запирают инвентарь. Если свернуть за них и выйти через небольшие ворота, то можно срезать путь и не идти в обход. Я никогда этого не делаю, потому что обычно здесь ошиваются парни, которые любят покурить, или же мои одноклассники. Опасно попадаться им на глаза в таком месте.

Мы приходим к сараям, и Том почему-то останавливается. Я тоже торможу и смотрю на него. Трюмпер осматривается и бросает взгляд в сторону школы.

– Послушай, Билл, – парень медленно поворачивается ко мне и смотрит в упор. – На счёт вчерашнего…

Я поднимаю руки, чтобы он ничего не говорил.

– Извини, что сбежал. Просто это было очень неожиданно для меня, и я растерялся… – я прикусываю губу и опускаю голову, неуверенно топчась на месте.

Трюмпер внимательно смотрит на меня, затем медленно закрывает глаза и так же открывает их. Его язык скользит по губам и исчезает, задевая пирсинг.

– Ты мне действительно нравишься, – настойчиво повторяет старшеклассник, затем осторожно подходит ко мне. Я не двигаюсь. – Я понимаю, что тебе трудно принять это, но я хочу, чтобы ты подумал ещё. Я ничего не прошу. Просто давай продолжим общаться, как и раньше. Я хочу узнать тебя…

Парень останавливается в паре шагов от меня, и я буквально слышу, как он дышит. Я смотрю в землю на его кроссовки и не решаюсь поднять взгляд, чтобы увидеть его глаза.

– Как и раньше вряд ли получится, – бормочу я.

Его рука дёргается, а потом тонкие пальцы цепляются за моё предплечье. Том делает полшага вперёд, и я невольно поднимаю голову. Он так близко, что моё сердце взрывается адреналином. Оно бьётся так сильно, что начинаю бояться того, что Трюмпер его услышит. Я сглатываю, отвожу взгляд, а потом снова возвращаю его обратно.

Глаза парня цвета светлого шоколада – они непроницаемы, и мне кажется, что Том даже не волнуется, однако я чувствую, с какой силой его рука сжимает моё предплечье.

– Кроха…

А потом Том наклоняется и осторожно целует меня – голова кружится, и я чувствую, как колени подкашиваются. Мне приходится прижаться к парню и одной рукой обнять его за талию. Сумка сползает на локоть, но не падает. Я вспоминаю наш первый поцелуй, когда я болел, и понимаю, что он кажется мне каким-то бредом, потому что именно сейчас за школьными сараями, стоя в объятиях друг друга, я действительно понимаю, что это реальность. Это не сон, это не бред больного, это происходит на самом деле, и от этой мысли мне становится ещё хуже.

Но я порхаю. Я чувствую, как приятное тепло разливается по всему моему телу, и я не хочу, чтобы Том останавливался.

А потом я слышу шаги, и мне приходится отстраниться. Трюмпер хмурится и оборачивается, прижимая меня к себе за талию.

Я вижу Эбеля, Вульфа и ещё четверых моих одноклассников, и моё сердце камнем рушится вниз. Меня пробирает страх, и единственная мысль, которая вертится у меня в голове, это «бежать». Но я не двигаюсь, потому что Том продолжает обнимать меня.

– Наша сладкая парочка, – ехидно тянет Джем, подходя ближе.

– Какого чёрта вам надо? – Трюмпер брезгливо осматривает их. – Снова захотели получить?

Они обступают нас. Я наблюдаю за тем, как двое парней заходят слева, а двое справа. Пути к отступлению отрезаны.

– О, понятно, – отрывисто смеётся Том. – Привёл свою шайку и сразу дерзость прорезалась? Боишься, что я опять тебя побью?

– Заткнись.

Меня резко хватают и оттягивают назад – Том пытается ухватиться за мою руку, чтобы не позволить разлучить нас, но двое других парней обхватывают его со спины и оттаскивают назад. Джем язвительно улыбается. Трюмпер разворачивается и ударяет кого-то в челюсть, затем дотягивается до чьей-то ноги, отчего мой одноклассник сдавленно шипит.

Вульф не выдерживает и подходит к Тому, ударяя его по коленям и заставляя упасть на землю. Крупный парень обхватывает его руки и не позволяет двигаться.

– Отпусти, придурок! – взвизгиваю я.

Сумка падет на землю, но крепкие руки верзилы сжимают меня в охапку, не позволяя двигаться. Я даже брыкаться не могу.

Но никто не обращает на меня никакого внимания – Эбель подходит к вырывающемуся Тому и ударяет его в лицо.

– Думаешь, ты такой крутой, Трюмпер? – Джем замахивается и ударяет ногой в грудь старшеклассника. – Да ты тоже никто без своих дружков, – ещё один удар в челюсть.

Я всё ещё пытаюсь вырваться.

– Отвали от него, ублюдок! – кричу я, заставляя одноклассника посмотреть в мою сторону.

Эбель поджимает губы, а потом усмехается. Он нагибается к Тому и хватает его за дреды, оттягивая назад голову.

– Так ты трахаешь нашего Билли? – брезгливо глумится парень. – Ну, и как он в постели? Громко визжит под тобой? Он ведь у нас недотрога чёртов.

Трюмпер морщится и плюёт кровавой слюной в лицо Эбелю, отчего тот замахивается со всей силы и ударяет парня в нос. Я слышу хруст, и по моей спине проходят мурашки. Кажется, что нос Тома сломан. Парень стонет и падает на землю, потому что его перестают держать. Эбель замахивается и ударяет ногой ему в живот – я не вижу лица старшеклассника, потому что он лежит спиной ко мне, но я вижу, как его тело содрогается после каждого удара. Джем переворачивает его ногой на спину и нажимает на грудь.

– Я надеюсь, что Каулитц тебе реально даёт, потому что тогда твои страдания никак не окупятся, – усмехается парень, затем машет рукой, и верзила отпускает меня. И они все уходят.

Я испуганно подбегаю к Тому и падаю рядом с ним на колени.

– Том… Господи, Том…

Его лицо всё в крови, нос, кажется, сломан, губа разбита, бровь рассечена, множество ссадин и кровоподтёков. Он лежит с закрытыми глазами и тяжело дышит.

– Том…

Парень немного приоткрывает глаза и усмехается.

– Я в порядке…

– Ничего ты не в порядке. Тебе в больницу надо! – я судорожно роюсь в кармане, пытаясь найти сотовый – парень поднимает руку и хочет остановить меня, но я всё равно набираю номер и звоню в больницу.

Трюмпер всё-таки дотягивается до меня – его пальцы скользят по моей щеке, а потом парень теряет сознание, оставляя меня в панике ждать врачей. Оставляя меня в одиночестве думать, что во всём виноват именно я.

Если бы не я, до Тома бы не стали докапываться. Если бы не я, то он был бы в порядке…

Часть 15

One Republic – Secrets

POV Tom

Я прихожу в себя через несколько часов и первое, что я вижу, это расплывчатый белый потолок, на котором играют вечерние лучи солнца. Они приторно-розовые и успокаивающие, отчего мне кажется, будто я просто заснул у себя в комнате перед телевизором, как это обычно бывает в выходные. Однако тупая боль, расползающаяся по моему телу, настойчиво возвращает меня в реальность – я вспоминаю Билла и подставу его одноклассников. Я морщусь и пытаюсь приподняться на локте, но неприятная трубка, вставленная мне в руку, заставляет лечь меня обратно. Только сейчас я понимаю, что нахожусь в больничной палате.

Один.

– Господи, какого чёрта… – шепчу я, прикрывая глаза.

Кто додумался отправить меня в госпиталь? Они же позвонят матери и расскажут о том, что я снова подрался. А ещё хуже то, что врачи начнут расспрашивать, кто меня избил и что вообще произошло. Ещё одного такого следствия я не переживу. Ненавижу следователей. Ненавижу инспекторов по делам несовершеннолетних…

Дверь тихо приоткрывается, и кто-то бесшумно входит в палату. Мне приходится приоткрыть веки, чтобы узнать, кто это.

На пороге замирает Каулитц с небольшим стаканчиком кофе – он пристально смотрит на меня, а потом как-то облегчённо выдыхает.

– Ты очнулся? – мальчишка прикрывает дверь и поспешно подходит ко мне.

Выглядит он уставшим – волосы растрепались, макияж немного смазался. Парень пододвигает стул ближе и ставит стаканчик на тумбочку. Запах кофеина распространяется по палате, и я сглатываю. Хочется пить.

– Как ты себя чувствуешь? – Билл облизывает губы, немного возясь на стуле. Ему как-то неуютно, и я прекрасно вижу это.

– Нормально, – улыбаюсь я. – Почти ничего не болит.

Кроха вздыхает и на мгновение прикрывает глаза.

– Врачи сказали, что повреждения несерьёзные, и тебя через пару дней можно уже выписывать, – Билл вытирает руки о колени и немного сутулит плечи.

Между нами повисает молчание, и даже я начинаю чувствовать какую-то неловкость. Значит, это мальчишка вызвал врачей и он пробыл всё это время здесь рядом со мной, потому что беспокоился.

Часы на стене тикают, и я невольно поднимаю взгляд, смотря на время. Почти семь вечера. А кажется, что уже за девять…

– Что ты сказал врачам? – спрашиваю я, поворачивая голову в сторону Билла.

Парень отводит взгляд в сторону и складывает руки в замок – он неуверенно пожимает плечом, и я начинаю волноваться. Неужели он рассказал им, кто меня избил? Это же лишние проблемы на мою голову.

– Сказал, что нашёл тебя позади школы уже таким, – бормочет мальчишка. – А что? Надо было сказать правду?

Я облегчённо вздыхаю и протягиваю руку, хватая пальцами ладонь Крохи. Она холодная и немного мокрая из-за пота, отчего хочется прижать её к губам и согреть поцелуями.

– Нет-нет, ты правильно сделал, – улыбаюсь я, и мальчишка вскидывает голову, смотря на меня. – Не говори им ничего. Скажем, что я не видел, кто меня избивал, потому что он напал со спины. Если они подключат полицию, то мне вряд ли удастся от них так просто избавиться. Не хочу лишние проблемы.

Парень вскидывает брови и как-то иронично усмехается.

– У тебя проблемы с законом? – спрашивает Каулитц, и я тихо смеюсь.

– Не совсем. Но я всё равно не люблю копов, – я удобнее перехватываю его руку и притягиваю к себе, касаясь её губами. – Ты замёрз…

Кроха смущается и скромно улыбается, словно девчонка.

– Просто в коридоре холодно, – говорит он.

Я немного дышу в его руку, а потом переплетаю наши пальцы, заставляя Билла засмущаться ещё больше.

– Ты поцелуешь меня? – нагло спрашиваю я.

Каулитц вскидывает брови и неуверенно осматривает комнату, словно надеясь найти кого-то, кто шпионит за нами.

– Зачем ещё? – бурчит он, возясь на стуле.

Я усмехаюсь и немного тяну его за руку на себя.

– Так я быстрее поправлюсь, – мой голос срывается на шёпот, и я сам удивляюсь тому, насколько томно произношу эти четыре слова.

Каулитц сглатывает и осторожно поддаётся вперёд – я отпускаю его руку и кладу ладонь на его щёку, пытаясь притянуть парня ближе. Билл тихо выдыхает, а потом сам склоняется к моему лицу и целует. Целует так нежно и осторожно, словно в первый раз. Его ровные волосы падают на моё плечо, а тонкая ладошка ложится на грудь. Я скольжу языком по его губам и немного приоткрываю их, касаясь губ и, наконец, проникая внутрь. От его сладкого запаха приятно кружится голова, а сладкий вкус какого-то шоколада остаётся у меня на губах, когда я немного отстраняюсь, чтобы снова впиться в его губы.

Дверь неожиданно скрипит, и Билл отшатывается от меня, огромными глазами уставившись на гостя. Я поджимаю губы и разочарованно вздыхаю. В палату заходит Саламандр и Тони – они смотрят на Каулитца, словно на инопланетянина, а тот смущённо возится на стуле.

– Я подожду в коридоре, – бормочет мальчишка, поспешно вскакивая на ноги и, не глядя на моих посетителей, вылетая в коридор. Джек следит за ним внимательным взглядом, пока Кроха не скрывается за дверью.

Мы остаёмся в тишине – Тони усмехается и проходит ближе ко мне.

– Чувак, мы пришли, как только узнали, – он садится на стул, где только что сидел Билл, и легко хлопает меня по плечу. – Это тот мелкий был? Как его там?

– Билл, – неохотно говорю я.

– Я сначала подумал, что это девчонка, – коротко смеётся парень. – А он ничего так…

Я закатываю глаза и ничего не отвечаю. Джек осматривает палату и морщится – я знаю, что он ненавидит больницы, и я даже удивляюсь, как это он пришёл сюда, чтобы навестить меня.

– Так, – говорит Саламандр. – Кто тебя так?

Он прячет руки в карманах и смотрит на меня настолько серьёзно, насколько может. Мне даже становится неловко.

– Мелкие. Те, кто к Биллу пристают. Эбель, кажется, и Вульф. Подкараулили нас за школой со своей шайкой, – я потираю глаза.

Джек хмурится, затем смотрит в окно.

– На счёт них не волнуйся, – спокойно говорит он. – Этот мальчишка приносит тебе одни проблемы. Нужно завязывать с ним.

Я неуверенно смотрю на него, чувствуя, как внутри меня что-то неприятно шевелится.

– У меня есть ещё пара недель, – говорю я, стараясь сделать голос тише, на случай, если Билл подслушивает. – Ты сам предложил эту затею.

– Знаю. Поэтому разбирайся с этим быстрее, – Саламандр снова смотрит на меня. – А мы пока разберёмся с теми ублюдками.

Я поджимаю губы. Мстить этим мальчишкам – это плохая идея. Очень плохая.

– Не надо. Меня выписывают через пару дней…

– Тебя забыл спросить, – он разворачивается. – Пошли отсюда. Ненавижу больницы…

Я вздыхаю и прикрываю веки, смотря вслед уходящим парням. Умеют же они вернуть меня в реальность. Умеют же всё испортить…