Текст книги "Когда следы ведут в зазеркалье… (СИ)"
Автор книги: Мария Крутень
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 26 страниц)
– Что вы здесь делали?
– Мы здесь работаем, мисс! – приободрившись, ответил артефактор. – Вам следует немедленно развязать нас, мисс, иначе я пожалуюсь….
– Работаете ночью?! – искренне удивилась девушка, не обращая внимания ни на угрозы, ни на просьбы.
– Наша работа не останавливается ни на минуту! – гордо заявил тот в ответ, но Клэр заметила, как один из его соратников при этих словах потупил взгляд.
– Неужели? – добавив в голос как можно больше сарказма, спросила она. – Где императорский заказ?! – потребовала она скорее интуитивно, предполагая, что заговорщики не стали бы использовать для расправы со стажёрами артефакты, предназначенные для императора, а, значит, те спрятаны где-то в другом месте.
– Какой заказ? – почти искренне удивился артефактор, этим косвенно подтверждая, что Клэр предположила правильно, и совсем не случайно эти люди оказались в цехе в полуночное время.
– Группа захвата будет здесь уже через пятнадцать минут, – уверенно выдала она желаемое за действительное. – Отказ сотрудничать со следствием будет расцениваться, как пособничество или соучастие в преступлении, и караться по всей строгости закона! – Девушка старалась выглядеть уверенно, делая вид, что нет ничего особенного в порванном и запачканном кровью платье – все следователи иногда так выглядят – но старик артефактор, видимо, почувствовал слабину в её утверждениях и лишь цинично осклабился.
«Ах ты, мерзкий старикашка!» – у неё не осталось сил на сантименты, вежливость и прочую шелуху. Ловко всунув кляп обратно в рот не поддавшемуся ей мужчине, она обратила своё внимание на того, кто был немного моложе и кого старик назвал просто мастером. Тот ей казался самым слабым звеном из всех троих.
– Участие в заговоре против короны карается пожизненной каторгой и лишением всего имущества, – жестко напомнила она своей новой жертве, заставив того сначала вздрогнуть, а потом съёжиться.
– У меня жена и двое маленьких детей, – пробормотал тот, когда Клэр вытащила его кляп, но девушка только посмотрела ещё строже. Мужчина повздыхал, мельком взглянул на плеть, которую она держала и начал говорить:
– Сегодня во второй половине дня была комиссия, – он даже отвернулся от своих подельников. – В ней были представители всех артефактных домов, а также Его Величества. Они проверили все артефакты, проконтролировали, что те запакованы в ящики, а потом поставили печати, которые снимет уже сам император….
Клэр кивала: всё казалось логичным, но…. Или все артефактные кланы были в сговоре, или…..
– Когда и как произойдёт подмена?! Или уже произошла?! – она посмотрела прямо в глаза мастеру Врипуцеру. Тот снова явственно вздрогнул, хотел, было, оглянуться на старого мастера, так что Клэр пришлось дёрнуть его за связанные руки, чтобы вернуть его взгляд на себя.
– Где подменные артефакты?!
– Они были уже там, в ящиках…. – пролепетал тот, опуская голову. – Ящики были сконструированы так, чтобы проинспектированные зеркала вставлялись с помощью специальных креплений в раму, которую можно будет потом вытащить, не повредив печать.
– Где ящики?
– Сейчас, не знаю, – помотал головой запуганный артефактор, – а днем были в демонстрационном зале. Это там, – он кивнул в сторону двери, к которой вели кровавые следы. Клэр и так собиралась покинуть помещение в том направлении, тем не менее, обернулась к мужчине, произнеся напоследок:
– Если сказанное вами правда, то это будет серьёзным смягчающим обстоятельством, если нет, то …. пеняйте на себя ….
Но тот лишь снова вжал голову в плечи, а на его лице не мелькнуло и тени злорадства. Придётся поверить этим сведениям, так как других у неё нет. Клэр, кинув последний взгляд на угрюмых артефакторов, бросилась туда, где должен был быть её рыжий напарник.
Проскочив ещё несколько помещений – судя по экипировке, лабораторий, где готовили или экспериментировали с амальгамой для стеклянных зеркал и основами для тех, что изготавливали полностью из металла – она оказалась в небольшом холле, пустынном, если не считать прикорнувшего около зонтичной стойки охранника. Следы, оставленные рыжим, вели к лестнице на второй этаж, и Клэр, стараясь не стучать каблуками и не шуршать платьем – для этого ей пришлось подхватить подол руками, обнажив ноги до колен – на цыпочках, периодически замирая и бросая настороженные взгляды на спящего охранника, стала подниматься по лестнице. Из-за этого вперёд она практически не смотрела, а, поднявшись наверх, первым, что увидела, был её напарник, казалось, расслабленно прислонившийся к перилам, при этом кривящий губы в злой усмешке и не сводящий с неё глаз.
– Ты …. – начала девушка, но потом вспомнила, зачем сюда пришла: – Где ….
– Где твой дорогой Глент? – светским тоном спросил рыжий, впрочем, совершенно не светски прервав её. – Там, – махнул он рукой в сторону небольшой квадратной площадки между кабинетами, где были свалены в общую кучу порядка полудюжины человек.
– Болван! – Клэр, тем не менее, не удержала любопытства и бросила быстрый взгляд на лежащих мужчин, некоторые из которых были в бессознательном состоянии, но все были связаны и с кляпом во рту. – Где ящики?
– Какие ящики? – недоумённо нахмурился напарник.
– С артефактами для императорского заказа, – пояснила девушка, но парень только нахмурился ещё больше.
– С чего ты взяла? Откуда ты…
– Людей можно не только бить, – едко оборвала его Клэр. – С ними можно ещё и разговаривать, – и, не дожидаясь ответа рыжего, пошла по периметру, заглядывая в каждый кабинет. Но всё это были обыкновенные конторские помещения с письменными столами, стеллажами и даже комнатными растениями. К тому, что можно было бы назвать демонстрационным залом, никакие из этих помещений не походили.
– Что ты ищешь? – грубо спросил её напарник, когда, когда девушка, поджав губы, вернулась к лестнице. Неужели, тот мастер её всё-таки обманул? Она обернулась, чтобы заметить, как рыжий, переместившись вслед за ней, сильно прихрамывает. И только сейчас девушка заметила, что штанина на его правой ноге была полностью мокрая и бурая от спёкшейся крови.
– Ты сильно ранен! – метнулась она к напарнику. – Дай, посмотрю!
– Не надо! – хрипло ответил тот, тут же отпрянув в сторону и поморщившись от вынужденного движения.
«Как же он умудрился справиться с таким количеством здоровых людей с такой раной?» – поразилась Клэр про себя. – «У него же могут быть серьёзные повреждения! Может начаться заражение!»
Эти мысли, только ещё более сумбурно, она попыталась высказать своему напарнику.
– Не твоё дело! – вдруг взвился он. – Я тебе сказал оставаться на месте, зачем ты сюда пришла?!
– Ну, знаешь ли! – снова начала закипать девушка. Вот почему с ним всегда так?! – Кто ты такой, чтобы мной командовать?!
– Никто, – со злым смешком согласился вдруг тот. – Не муж и даже не жених.
– Вот именно! Я сама решу, что мне делать! – пылая от гнева, она оглянулась и, наткнувшись взглядом на лежащих на полу людей, направилась в их сторону. Вырвав кляп изо рта – едва ли не вместе с зубами – первого попавшегося под руку – им по иронии судьбы оказался злополучный Тотельтсин, она рявкнула: – Где демонстрационный зал?!
– Клэр…. – начал тот.
– Где зал?! – она подняла руку с, казалось, уже намертво приклеенной к той плетью. Видимо, вид у неё был донельзя дикий, так как артефактор сразу же попытался отползти и спрятаться в куче таких же, как он, связанных преступников.
– Где ящики! – Клэр в полшага догнала беглеца и даже топнула ногой для острастки.
– Вам всё равно отсюда не уйти, – ответил тот нехотя, – а к утру и их, и вас здесь уже не будет. Плохой выбор ты сделала, Клэр… – и отвернулся!
Да что они все заладили про выбор?! Ничего и никого она не выбирала! Внизу раздался шум и гул множества требовательных голосов. Тотельтсин чему-то рассмеялся, а Клэр, надеясь, что прибыли жандармы, бросилась к перилам. Но, судя по тому, что увидела девушка, смех артефактора имел под собой все основания. Люди, заполонившие собой холл первого этажа ни на жандармов, ни на следователей БоРЗ не походили. Что это точно не они, стало понятно, когда Клэр распознала среди новоприбывших мастер Зиннеля, который и её, и рыжего тоже заметил.
– Вот они! Держи их!
И грозная толпа понеслась вверх по лестнице. С этими им точно не справиться, надо было уходить. Девушка оглянулась на едва передвигающегося напарника, глаза которого, тем не менее, зажглись лихорадочным блеском.
– Беги! Запрись в кабинете! – бросил он девушке, едва первые бандиты, мешая друг другу, ступили на ступеньки. Сам при этом не сдвинулся с места. Что это?! Глупое самопожертвование? Девушка, несмотря на все свои опасения, уже знала, что никуда не побежит и одного рыжего не оставит.
– Беги, дура! – яростно прошипел тот, но девушка только покачала головой. – Тебя же ….
Закончить свою гневную речь он не успел, так как, к счастью для них обоих в холл проникла ещё одна компания незнакомцев, которые, были затянуты в такую долгожданную знакомую форму служителей охраны порядка. Тем не менее, расслабляться оказалось рано. Не ожидавшие подобного поворота событий, наёмники сделали попытку взять стажёров в заложники, но вскоре, получив несколько ударов обитой железными наклёпками плети, предпочли не усугублять свою и так незавидную ситуацию.
Объяснения, разъяснения, розыски – напарника, несмотря на все его протесты, куда-то быстро увели – Клэр в одиночку пришлось выкладывать все собранные доказательства, догадки и выводы. Впрочем, если среди сотрудников Служб Охраны Порядка и были скептические настроения, то они быстро сменились напряжённой розыскной работой, когда на место происшествия прибыло их высшее начальство, которому и были продемонстрированы найденные вскоре ящики с артефакторами императорского заказа. Печати были вскрыты, а сами ящики открыты, едва ли не в полной тишине, и, действительно внутри каждого находилось по два зеркала – артефакторы всё-таки не успели завершить подмену – в идентичных оправах и с тождественными, до последнего штриха, символами на них нанесёнными.
Всё остальное – допросы и задержание – уже было делом профессиональных следователей, которым Клэр только осталось передать все накопленные материалы дела.
Напарника своего она с тех пор больше не видела – тот не появился ни в своей комнате, ни в университетском лазарете. То ли его дела были настолько плохи, то ли не по чину была койка в шестиместной палате герцогскому наследнику. Встреча состоялась только через неделю, на реально случившемся злосчастном приёме у императора, который им предсказывал рыжий. Впрочем, торжественных речей перед сотней придворных и приглашённых аристократов или, хотя бы, университетских сокурсников не было. Дело артефакторов – как его назвали – сразу же засекретили, поэтому и обстановка приёма проходила в атмосфере чрезвычайной секретности.
Якобы вызвав девушку в БоРЗ для сдачи практики, магистр Остершарф провёл её оттуда через служебный портал во дворец, где в небольшой приёмной их уже поджидали герцог Валорайет с сыном и пара советников самого высокого ранга, которых, впрочем, ей не представили. Бывший напарник увлечённо изучал отделку помещения, остальные же не обошли Клэр вниманием и сразу же скрестили на ней свои взгляды. Не успела она занять какую-нибудь более укромную позицию, например за стоящей рядом с окном вазой высотой в человеческий рост, а шириной раза в два больше девушки, как в приёмную практически влетел Его Императорское Величество в сопровождении нескольких офицеров охраны. Кивнув всем присутствующим в ответ на подобающие приветственные поклоны, он тоже остановил свой взгляд на Клэр, да так и замер на пару мгновений. Тотчас же почувствовав себя неловко под этим взглядом, а ещё хуже оттого, что в лопатки ей упирался другой, куда более злой взгляд, девушка всё же нашла в себе силы не смутиться и гордо выпрямиться.
– Я и не предполагал, что Касандира Соторьена выросла такая очаровательная дочь, – ни с того ни с сего начал Его Императорское Величество, а ведь собрались они здесь совсем по другому поводу!
– И умница, и красавица, и уже успела проявить такую заботу о благе Тиринта! – продолжал разливаться соловьём император, видимо, не разделявший своё собственное благополучие с благополучием империи. Хотя, в чём-то он был, безусловно, прав: у императора до сих пор не было наследника и его внезапная смерть, или того хуже, исчезновение, обязательно бы вызвали смуту. Клэр вдруг вспомнила, что Его Величество всего только полтора года назад женился в третий раз – первая его жена погибла при загадочных обстоятельствах, а со второй он развёлся после десяти лет бездетного брака – и только обрадовалась, что не решилась два года назад искать у него защиты от отчима, а тому не хватило дерзости посватать её к императору.
Сейчас же она не знала, что делать: с одной стороны, прерывать Его Величество было бы грубым нарушением этикета, с другой, в её лопатках скоро заалеет прожженная рыжим дырка. Положение спас один из советников, напомнивший императору о причине собрания. Тот ввернул несколько хвалебных слов и для рыжего, отметив, что у его главы Службы Охраны Порядка растёт достойный наследник, и вдруг, заявил, что готов выполнить по самому сокровенному желанию отличившихся героев.
– Нет ли чего, что вы бы желали более всего на свете, леди Соторьен? – обратился он с улыбкой к девушке, предполагая, что именно сейчас она должна просить о достойной её награде. Вот он, её шанс!
– Больше всего на свете я желаю служить и дальше на благо империи в качестве следователя в Бюро по Расследованиям в Зазеркалье! – бодро отозвалась она.
– Вот как! – несколько обескуражено отреагировал Его Величество, его советники посмотрели на Клэр с ещё большим интересом, а в её спине, рядом с той дыркой, что сверлил рыжий, появилась ещё одна, прожигаемая уже его отцом.
– Вы слышали герцог? – тем не менее, весьма довольным тоном обратился император уже к главе Службы Охраны Порядка. – Разве не замечательно, когда столь прекрасные молодые леди желают служить на благо Отечества?!
– Я в восторге, Ваше Величество, – сквозь зубы ответил тот, и в его зубовном скрежете читалась пожелание, чтобы молодые леди служили на благо империи в другом качестве и другом месте, но император остался ответом доволен и обратился уже к его сыну:
– А наш молодой герой тоже больше всего на свете желает послужить на благо Тиринта?
– Именно так, Ваше Величество! – ответил тот, оторвав, наконец, свой взгляд от спины Клэр. – Я желал бы немедленно отправиться на службу на границу с Шахаростаном, в Дальзорскую крепость.
– Поразительно! – восхитился император, но не менее потрясенная девушка, в отличие от довольного Величества, ничего восхитительного в ответе рыжего не нашла. И не она одна. Ей отчетливо было слышно, как отец идиота заскрежетал зубами, и спиной почувствовала, что тот с неприязнью уставился почему-то опять на неё, а не на виновника своего недовольства. Впрочем, Клэр могла бы сама многое высказать ослу, по какой-то причине желающему идти на верную погибель, тем не менее, не находила в себе силы, чтобы хотя бы развернуться и на него посмотреть. Всё оставшееся время приёма она стояла прямая как палка, буравя глазами всё ту же заветную вазу, едва слыша вопросы императора и краткие, словно рубленые, ответы рыжего болвана.
«Два года!» – пульсировала у неё в голове единственная мысль.
Служащие крепости подписывали контракт на два года, вот только о том, что домой возвращались не более половины подписавших, она старалась не думать.
Глава 15
Ещё один хмурый осенний день не принёс желанных результатов. Предполагаемого то ли свидетеля, то ли подозреваемого по делу торговца Фильяра всё никак не удавалось найти. Создавалось впечатление, что это почти мифический персонаж, который при этом почему-то знаком многим никак не связанным друг с другом людям, или обладает каким-то магическим чутьём на следователей БоРЗ, изощрённо избегая встречи с ними. И в этот раз, прождав того в таверне, на которую навёл её один из информаторов, несколько часов, Клэр дождалась только известия, что тот именно сегодня решил выехать в Грарг, чтобы навестить то ли клиентов, то ли родственников, то ли просто сбежал. К последней версии Клэр и склонялась больше всего.
По возвращении в родную Контору её обрадовали очередным напоминанием, что, если она не закроет дело до следующего понедельника, то оно станет официальным десятым висяком их отдела, что сулит неприятности всем, но в первую очередь ей самой, которую вот уже второй год считают мозговым центром их группы. Почёта больше – правда, пока только в словах сослуживцев – соответственно, ответственности тоже, но это уже в глазах начальства.
Пройдя в кабинет, Клэр достала материалы дела, чтобы в очередной раз попробовать найти новую лазейку, которая могла бы привести к желаемой разгадке. Изначально дело показалось простым: торговца ювелирными изделиями Фильяра начали регулярно обворовывать. Крали по мелочи: то подвеску, то перстень, то кулон, но едва ли не каждый день. Жандармы допросили и проверили всех сотрудников лавки – не помогло, ювелир вскоре всех уволил – безрезультатно. Безостановочная слежка через зеркало показала, что в лавку никто не проникал, опечатанных замков никто не касался, но украшения продолжали исчезать. Тем не менее, сразу же выяснилось, что следящее зеркало даёт сбои – на несколько минут оно замирало, показывая одну ту же картинку, потом всё возвращалось в норму, но ещё одна вещь исчезала, и дело перевели в БоРЗ. Под подозрение, в первую очередь, попал сам артефакт, то есть тот, кто его изготовил. Мастера – артефактора взяли, само зеркало сменили на другое, изготовленное в конкурирующем артефактном доме, но ничего не изменилось. Новый артефакт также замирал на пять-десять минут, и в это время похищали ещё одну драгоценность.
Дальше действовать решили самыми простыми методами и оставили на ночь в лавке пару жандармов, но те не выдержали всенощного бдения и заснули, а новое зеркало слежение снова дало сбой и, конечно же, вновь была украдена небольшая вещица. На ювелира-лавочника было страшно смотреть: за несколько дней человек из пышущего здоровьем толстяка превратился в жалкое подобие самого себя, похудел, побледнел, а местами и позеленел. Явившись в лавку после третьего по счёту, с тех пор как дело перевели в БоРЗ, дерзкого ограбления, девушка обнаружила ювелира, казалось, в забвении качающегося из стороны в сторону, а, приблизившись, услышала, как тот повторяет одно и то же слово «месть». Это можно было списать на бред начинающего сумасшедшего, но Клэр зацепилась за произнесённое несколько раз слово и начала копать. Просмотрев архив следственного отдела, она вскоре обнаружила искомое: более двадцати лет назад, ещё на заре своей деятельности лавочника, Фильяр проходил по делу о контрабанде. Как можно было ожидать, из Шахаростана вывозились разного рода ценности, которые сбывались конечным покупателям через различные мелкие лавки, одной из которых и была ювелирная лавка, принадлежавшая тогда ещё тестю Фильяра. Когда преступную сеть повязали, ювелир отделался штрафом, который за нерадивого зятя заплатил тесть, и условным сроком, который вскоре отменили за активное сотрудничество со следствием. Проще говоря, Фильяр с потрохами сдал всех, кого знал. И вот, прошло двадцать лет и некоторые из тех, кто был тогда осуждён, должны были выйти на свободу.
Припёртый к стене фактами ювелир снова стал каяться и плакаться, что у него дочка на выданье да два малолетних сына, и что же с ними всеми теперь будет. Ничего нового по старому делу он сообщить не мог, лишь подтвердил составленный Клэр список осуждённых и, конкретно тех, кто мог иметь зуб на него самого. Тем не менее, никто к нему не приходил, не угрожал, писем с требованиями не присылал. На вопрос, почему же он уверен, что это месть, а не случайный разбой, толком тоже ответить не мог, твердил только что-то про предчувствие. Сама Клэр, впрочем, была согласна, что простой разбойник-грабитель не стал бы так изводить лавочника, доводя его до сумасшествия. Обыкновенный грабитель сразу бы взял столько, сколько смог бы унести, а не действовал так нагло и дерзко, притом зная, что в лавке денно и нощно дежурят жандармы и следователи.
Оставленные на ночь в лавке жандармы заснули и во второй раз, причём их было трое и всем дали время на то, чтобы отоспаться днём, а четвёртое по счёту зеркало снова дало сбой, а ворвавшаяся в лавку уже через пять минут группа жандармов никого не обнаружила. Коварство и хитрость преступника, таким образом, бросали вызов уже всему БоРЗ, а в первую очередь самой Клэр, как ведущему это дело следователю. Каким образом тот проникал в лавку, почему засыпали жандармы, что происходило с зеркалом?
Ответ на второй вопрос был более-менее очевиден. Скорее всего, грабитель распылял в наглухо закрытой лавке какой-нибудь усыпляющий наркотик, тайком привезённый, например, из Шахаростана. Опять Шахаростан?! Опять контрабанда?! Интересно, чем же тогда заняты хвалёные, получающие каждые полгода императорские награды пограничники?! К этим бездельникам у Клэр был свой счёт. Что происходило с зеркалом, она тоже догадывалась, и осмотр четвёртого следящего зеркала, установленного в лавке, подтвердил её предположения. Заставить артефакт замереть на определённом изображении, было довольно-таки просто: для этого нужно было нанести или накастовать на него известный ей ещё со второго курса символ. Для рядовых пользователей такие символы заранее наносились мастерами-артефакторами, но на следящих зеркалах таких знаков не было. Более того, при всей возможной ловкости преступника, чтобы нанести этот знак на зеркало, тому потребовалось бы перед ним встать хотя бы на долю секунды, за которую его бы заметили следящие за помещением через зеркало наблюдатели. Как же тот поступил, а очень просто: находясь сзади, накинул на зеркало прозрачное покрывало, на котором был вышит либо серебряной, либо золотой нитью нужный символ, в чём девушка вскоре и убедилась. По её просьбе по краям зеркала были сделаны небольшие острые зазубрины, на которых она и нашла несколько тонких, что казались практически прозрачными, шёлковых нитей и, что было большим успехом, одну золотую. Оставался самый первый вопрос, и ответ на него мог быть только один – преступник установил в лавке портальный артефакт. Но где? Помещение лавки, а также служебные комнаты, были осмотрены уже несколько раз со всей тщательностью. Сам ювелир не мог на этот счёт сказать ничего вразумительного. К счастью, к нему снова на помощь пришла дочь, которая и вспомнила, что ещё за месяц до того, как начался грабёж, они вызвали трубочиста, чтобы тот прочистил им забившийся дымоход. Туда немедленно залезли, и именно там нашли средних размеров зеркальце, которое, к сожалению, в целости и сохранности вытащить из дымохода не удалось, слишком хрупким оно оказалось. Осколки по возможности собрали, но никакого клейма ни на одном из них не нашли. Покрывало с вышитым символом, артефакт без клейма – всё упиралось, если не в незаконно практикующего артефактора, то в кого-то, кто был не чужд специальным знаниям в этой области. Что касалось личности трубочиста, то имени его никто из пострадавших уже не помнил, а по описанию дочери ювелира, дополненному комментариями его самого, это был тщедушный черноволосый сморщенный невыразительный человечек небольшого роста – только такой и мог протиснуться в узкий дымоход. Логично было предположить, что он и был тем самым преступником, ворующим драгоценности. Всё-таки, не так просто даже в столице встретить мужчину подобной комплекции, а для ребёнка действия похитителя были слишком изощрёнными. Действовал ли он сам по себе или по чьей-то указке? Запрос относительно осуждённых по наводке ювелира контрабандистов должен был прийти только через несколько дней, а до этого времени девушка смогла лишь проверить адреса, по которым осуждённые преступники проживали ранее, но никого из них, конечно же, не обнаружила, даже члены их семей исчезли в неизвестном направлении.
Клэр удалось по обрывочным воспоминаниям лавочника Фильяра отыскать контору, через которую наняли трубочиста для прочистки, но тот, ожидаемо, там больше не работал, зато у девушки получилось добыть от секретаря адрес и имя предполагаемого похитителя. По указанному адресу, разумеется, тот также уже не проживал, но опрошенные соседи назвали ей несколько мест, в которых его можно было найти. И вот уже третий день, как Клэр пыталась выловить скользкого как уж трубочиста, известного в разных заведениях под разными именами, что уже было непонятно, какое из них настоящее, в одном из этих полу-злачных мест.
– Соторьен, ты здесь что, ночевать собралась? – ворчливо спросил заглянувший к ней в комнату дежурный. Девушка удивлённо взглянула в ответ и достала из кармана старый отцовский хронометр. Оказалось, пошёл уже восьмой час, а она и не заметила, засидевшись за бумагами.
Что же ей теперь делать? Самой отправиться в Грарг, следуя полученным сведениям, которые, скорее всего, были дезинформацией или признаться в бессилии? Раздражённо захлопнув папку, Клэр спрятала ту в сейф, но стоило выйти в коридор, как едва ли не сразу же наткнулась на высшее начальство. Что он, интересно, делает в Конторе в восьмом часу вечера?! Тем не менее, её заметили, поэтому бежать обратно в кабинет было поздно.
– Доброй ночи, Ваша Светлость, – как можно ровнее проговорила она, проскальзывая мимо.
– И вам приятных снов, леди Соторьен, – ответил тот, едва не заставив Клэр вздрогнуть и поперхнуться. С чего это он ей ответил?! Ведь это была, наверное, первая фраза, сказанная им ей за последние четыре года. Стараясь не оглядываться и не бежать, девушка поспешила к выходу из здания, спиной чувствуя пристальный взгляд герцога. Всё удивительнее и удивительнее.
Первые два года после того, как по приказу императора её утвердили на должность помощника следователя, герцог Валорайет её не замечал, будто вместо неё видел пустое место. Следующее два года его отношение стало понемногу меняться: он иногда сухо кивал в ответ на её приветствия, тем не менее, смотрел равнодушно. Нет, Клэр такое отношение не обижало, она прекрасно понимала, что тот – ошибочно, между прочим, винит её в безрассудстве своего единственного сына, которое каждый день могло стать для того смертельным. Или дело было в опёке, навязанной герцогу, скорее всего, императором. Клэр уже научилась ощущать за собой слежку и чувствовала её за собой почти постоянно, что даже привыкла к тому, что та есть. А ведь сначала её удивляло, что, стоило ей попасть в какую-нибудь передрягу, как словно ниоткуда появлялась группа захвата из жандармского управления, а то и специально обученная команда, подчиняющаяся непосредственно главе Службы Охраны Порядка. Конечно, стоило ли удивляться, что главу Службы раздражало, что приходилось своих лучших бойцов отвлекать от несомненно важных дел для защиты какой-то девчонки, которая, между прочим, и сама могла за себя постоять.
– Как успехи, Соторьен? – бодрый конторщик на выходе из Конторы оторвал взгляд от «Военных Ведомостей» и Клэр непроизвольно отвернулась в сторону.
Как раз ровно четыре года назад случился новый набег со стороны Шахаростана и списки погибших публиковались в этой газете еженедельно. Клэр сама, почти переставая дышать, внимательно вчитывалась в напечатанные самым мелким шрифтом на последней странице газеты строчки, но имени рыжего идиота, к счастью (или сожалению?), в них не находила. Наоборот, его имя несколько раз мелькало на первой полосе в числе немногих тех, кто был отмечен и награждён за особые заслуги или успешное выполнение каких-то операций. Но когда прошли первые два года, награждённый болван не вернулся домой, а вздумал подписать новый контракт. С тех пор Клэр «Ведомости» не читала и даже избегала смотреть в сторону этой газеты.
– Всё те же, всё те же, – тем не менее, ответила она, стараясь не вглядываться в название заметки на первой полосе. Ей это не интересно – она давно постановила про себя и старалась придерживаться принятого решения.
Конторщик сочувственно покивал и, отметив номер её пропуска у себя в журнале, вернулся к своей газете, а Клэр, кутаясь в плащ, вышла в очередной дождливый вечер. Только большое начальство могло пользоваться порталом для перемещения внутрь и извне Конторы, а простым следователям как она сама нужно было добираться до дома своим ходом в любую погоду. Хорошо, что живёт она рядом с работой, всего-то надо пройти вдоль улицы до следующего перекрёстка, а затем направо через небольшую площадь к средней руки квартирному дому, где на доставшиеся ей от отцовского наследства средства ей удалось приобрести небольшую квартирку на втором этаже.
Четыре года назад отчим, не зная о состоявшейся у императора аудиенции, всё-таки обратился к тому с жалобой на падчерицу и едва, впрочем, не пострадал сам. Его Величество вдруг заинтересовался, куда подевалось состояние покойного герцога, и почему большая часть земель оказалась распродана. Расследование было поручено одному из советников императора, и то ли отчиму удалось того подкупить, то ли ушлый барон успел ловко подделать документы, но, вдруг, оказалось, что земли были, якобы, распроданы ещё отцом Клэр, а состояние исчезло, потому что тот вкладывался в заведомо провальные предприятия. Огромное же своё состояние барон Крясякс объяснял тем, что в очередной раз выгодно женился. Девушка не понимала, как император и его советники могли поверить в эти шитые белыми нитками аргументы. Тем не менее, оставшиеся герцогские земли и замок были временно конфискованы в пользу короны и достанутся, согласно воле Его Величества, только будущему герцогу Соторьену, если тот когда-либо появится, так как полного права на титул сама Клэр так и не получила. Девушка подозревала, что к такому решению приложил руку недовольный ею глава имперской Службы Охраны Порядка. Теперь титул полноправно смог бы носить только её возможный второй ребёнок – первый бы получил имя отца – а в случае, если она умрёт бездетной, то император получал право распорядиться им по собственному усмотрению. Впрочем, в эти детали Клэр особо не вникала. Для неё было главным, что отчим остался-таки ни с чем и имя её отца не будет им опозорено, а что до неё самой, то так было даже лучше. Было бы крайне неудобно, если бы коллеги были вынуждены обращаться к ней «Ваша Светлость».
