Текст книги "Предателей не прощают (СИ)"

Автор книги: Мария Коваленко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц)

Глава 11. Особенная

Следующие дни пролетают в ускоренном темпе. Календарное лето сменяется осенью, и в институте начинаются первые лекции.

Все занятия с понедельника по субботу проходят, как назло, во вторую смену, так что с прежним рабочим графиком приходится распрощаться.

Из-за учебы работать могу лишь утром и в воскресенье. К счастью, Валентина находит мне клиентов и на такое время. Новых, без роялей и без забавных племянников.

По-хорошему нужно радоваться. Я смогла сохранить заработок и начать учебу. Но радоваться почему-то не получается.

По ночам мне снятся сцена и рояль, мой первый клиент и истеричная дамочка в красном платье.

– С первыми клиентами всегда так, – успокаивает Соня. – Западают в душу.

– Хрен вытравишь их отсюда, – показывая на голову, без особого веселья добавляет Лика.

С этим сложно поспорить, и все же я стараюсь: грызу гранит наук, хватаюсь за любую работу, помогаю соседкам с ужинами – делаю все, чтобы поскорее вычеркнуть из памяти первую неделю в Питере.

Как назло, в понедельник вечером Соня зовет меня на улицу и оставляет наедине с владельцем скромного минивэна.

– Офигенно выглядишь, малышка! – вместо приветствия произносит Егор.

– В домашнем спортивном костюме я особенно хороша. – Присаживаюсь в реверансе перед этим вруном.

– В девушке должна быть какая-то загадка! – Жмет он плечами.

– Ты приехал полюбоваться? – Кусаю губы, чтобы сдержать улыбку.

Сегодня я убралась в двух домах, выслушала четыре лекции и пережила семинар. Вроде бы не должно остаться никаких сил. Но на душе так легко и радостно, словно только проснулась.

– Я тут недавно выяснил, что ты приносишь удачу!

– Даже так?

– После того концерта нас позвали на прослушивание в один крутой проект.

– Вау! Я за тебя рада, – говорю совершенно искренне. Мне очень понравилось то выступление, а финальная медленная песня вообще запала в душу.

– Предлагаю отпраздновать это событие! – Егор кивает в сторону своей кареты.

– Что-то мне подсказывает, у тебя есть с кем отпраздновать.

– Если откажешься, лишишься вкусного ужина и сюрприза. – Наглец полностью игнорирует мой намек на других девушек.

– А какой сюрприз? – От слова «ужин» желудок начинает урчать. Похоже, яблока и стакана кефира ему оказалось мало.

– Переодевайся, и поедем!

Больше не тратя времени, Егор настойчиво толкает меня к двери хостела и, напевая какой-то новый хит, идет к машине.

* * *

Едем мы недолго, да и дорога кажется до боли знакомой. Именно таким маршрутом Егор вез меня из клуба в хостел после концерта. Несколько дней прошло, а помнится, будто все было час назад.

– У тебя сегодня тоже выступление?

Я смотрю на полупустую стоянку ночного клуба. В прошлый раз здесь не было ни одного свободного места. А теперь – паркуйся где хочешь.

– Нет. Понедельник! Время сочинять и расслабляться.

Егор отстегивает мой ремень безопасности и, обойдя машину, помогает выбраться.

– И кормить тоже будут здесь? – Мысль о репетиции помогает расслабиться. Еще один полет к сцене на стуле я бы, наверное, не пережила.

– Крошка, ты забыла, с кем ты? – Егор двигает вперед мое сиденье и достает большой пакет. – Сегодня продукты японцам для фуршета возил. Кое-что оказалось лишним. – Улыбается как чеширский кот.

– Лишним или не доехало?

Я совсем как Соня с Ликой заглядываю в пакет и теряю дар речи от удивления.

– А ты точно хочешь знать правду? – Правый уголок губ Егора ползет вверх.

– Ээ… – Смотрю на огромную коробку с японской едой. – Нет!

– Я говорил, что ты умница? – Губы парня касаются моей щеки.

– Ты так много всего говорил, что я не помню.

Мы все еще стоим рядом. Самая интимная дистанция. Неделю назад я чуть не сгорела живьем, оказавшись так близко к его дяде. А с Егором… Все рОвно. Нет и десятой части тех ощущений. Я словно с Соней и Ликой. Или снова в одной машине с Толиком…

– Перестарался, значит. – Взгляд серых глаз гаснет. Кажется, Егор что-то понял. – Надо срочно исправляться.

Он вновь переключается в режим безобидного весельчака и пропускает меня вперед, в клуб.

Несмотря на врожденную топографическую близорукость, в здании я обхожусь без подсказок. Прохожу длинный коридор на первом этаже. Сворачиваю к лестнице. Поднявшись, иду по второму коридору и чуть не выхожу на сцену.

В самый последний момент Егор толкает дверь в ближайшую каморку и за талию притягивает меня к себе.

– Прошу любить и жаловать! Ева! – громко кричит он собравшимся парням и гордо поднимает вверх пакет с суши. – Япошкину еду заказывали?

* * *

Как вскоре выясняется, музыканты группы под стать своему солисту. Парни принимают меня как давнюю знакомую. Освобождают место на диване. Находят чистый пластиковый стаканчик и палочки для суши. Шутят, что я стала для них настоящим талисманом.

– Этот мужик прямо после концерта подошел и дал визитку! – поедая маринованный имбирь, рассказывает клавишник.

– Ты бы видел свою рожу в тот момент! – смеется ударник.

– А типа тебя часто такие чуваки приглашают! – вступается за клавишника басист.

– Раньше только отшивали! – скалится ударник.

– Как и всех нас! Пока эта девочка не посидела на сцене, – шлет воздушный поцелуй клавишник.

– Ева у нас золото! И все равно… Пока не каркаем! – осекает всех Егор. – Вначале прослушивание, потом треп!

Он подмигивает мне и разливает по стаканчикам шампанское.

– Так вас зовут в какое-то шоу? – пытаюсь выяснить хоть что-то.

– Детка, это такой шанс… – Егор залпом, как воду, выпивает свое шампанское. – Ради него каждый из нас отдаст все, не задумываясь.

Снова никакой ясности. Но вместо бесполезных попыток выяснить хоть что-то я переключаюсь на суши.

* * *

За веселыми разговорами, подколками и рассказами о первых выступлениях я не замечаю, как проходит целый час.

Когда решаю попрощаться со всеми и попросить Егора отвезти меня в хостел, ударник вдруг вспоминает, что группа не отрепетировала последнюю песню. И мы все вместе перемещаемся на сцену.

– Сейчас быстро обкатаем, и я в твоем распоряжении, – многозначительно шепчет Егор.

– Мне бы услуги такси, – осаживаю его, пока этот выдумщик не раскатал свою губу на что-то большее.

– Жестокая! – с показной обидой хмыкает он.

– Зато честная. – Передаю микрофон и пытаюсь сбежать в темный зрительный зал.

С первым все проходит гладко – Егор устанавливает микрофон на стойку. А вот моя попытка улизнуть заканчивается провалом.

Под веселый свист музыкантов, этот наглец дает мне тетрадку с песнями и устанавливает дополнительный микрофон.

– Давай, крошка, принеси нам еще немного удачи! Пусть эта песня станет хитом! – Из-за спины доносится голос клавишника.

Не представляю, на что рассчитывают ребята. Но отказать им после такого ужина – настоящее преступление.

– Берегите ваши уши! – шучу я, оглядываясь назад, и делаю глубокий вдох.

С песней Егора все складывается так же, как и с ним самим. Мне не нужно рвать связки, брать высокие ноты, да и вообще напрягаться. Пропустив первый куплет, я легко подключаюсь на припеве, а потом уже не замолкаю до последней строчки.

Чужой текст ложится на душу как свой собственный. Кураж от того, как звучит наш дуэт, лишает остатков скромности. Мне до покалывания в кончиках пальцев не хватает клавиш, но голос звучит чисто. А восторженные взгляды парней заставляют выкладываться все сильнее.

Когда стихает последний аккорд, все дружно начинают аплодировать.

– Вау, девочка, да ты находка! – первым произносит басист и издает такой свист, что у меня на мгновение закладывает уши.

– Я никогда не слышал вживую такого крутого женского голоса, – поддерживает его ударник. – Адель, мать твою!

– Можно будет на каком-нибудь концерте выпустить Еву перед нами. На разогреве! Публика любит симпатичных девчонок, а у нее еще и вокал! – тут же предлагает клавишник.

– Моя малышка! – рука Егора ложится на мою талию. – Ты талант!

Он поворачивается лицом к залу. Освещение над ним выключено, потому нереально рассмотреть, куда именно смотрит.

– Лео, ты слышал, как моя девочка поёт?! – кричит он громче, чем недавно свистел басист.

От неожиданности я вздрагиваю и чуть не роняю микрофон на пол. За время репетиции ни одна живая душа не намекнула, что в зале посторонний. Мы шутили и пели так, словно все лишь для себя. А теперь…

– Посредственно, – слышится сухой трескучий голос со стороны барной стойки, и мое сердце останавливается.

Глава 12. Первая стычка

– Посредственно? – со взрывом смеха переспрашивает Егор.

За его спиной возмущенно переговариваются музыканты. Кто-то шепчет: «Мудак!» А я изо всех сил напрягаю зрение, чтобы рассмотреть «доброго критика».

– Племянник, у тебя слух испортился? – Дядя щедр на «комплименты» не только со мной.

– Вообще-то, она пела без фанеры и распевки! – Егор, кажется, готов драться за меня.

– Да хоть без трусов! Я тебе уже говорил – песня дерьмо. Исполнение, кстати, не лучше.

Одновременно с голосом слышу приближающиеся шаги. Мягкие, как поступь тигра на охоте.

– Лео, ты нудишь точь-в-точь как мамин пятый муж. Но у того маразм. Ему простительно.

Егор спрыгивает со сцены и идет навстречу к дяде.

– Я зевнул два раза, – выкладывает свой последний аргумент наш критик.

– Дядь, ты это… не обижайся. В твоем возрасте спать нужно больше. Тогда зевать не захочется.

Смелости Егора можно позавидовать. Мне дышать сложно в присутствии этого Лео, а он еще и спорит.

– Бессмертным себя почувствовал? – смеется дядя, и на границе света и тени я, наконец, различаю силуэт мужчины.

Я не ошиблась. Это мой первый клиент. Тот кто не стал ругать за игру на рояле, заступился за меня перед мегерой и вместо работы отправил ужинать. Второй человек в этом городе, который оказался неравнодушен к глупой голодной девчонке.

Лео…

Несмотря на обиду, меня буквально затапливает от благодарности и восторга. Теряюсь, как тогда на лестнице… К счастью мудрый внутренний голос быстро возвращает мозг на место. «Он просто утилизировал тебе ненужный ужин. Никаких нимба и крыльев», – отрезвляюще шепчет он, и улыбка стекает с моих губ.

– Вы правы. Посредственно. Я не профессиональная певица, – оправдываюсь я, почувствовав на себе взгляды Егора и его дяди. – Жаль, что вам пришлось это выслушать.

Расправляю плечи и вздергиваю подбородок.

– Попытка показать себя засчитана. – Дядя смотрит на меня не мигая. – Дальше можешь не стараться.

По его лицу невозможно прочесть ни одной эмоции. Этот дядя Лео полная противоположность открытого, доброго племянника. И все же штуковиной за ребрами я чувствую презрение. Словно я на что-то рассчитывала. Будто пыталась кем-то воспользоваться.

Понять бы только, на что и зачем?

– Э-э, дядя, тебя точно мамин пятый покусал. Ева не одна из этих… – Егор многозначительно кивает куда-то в сторону. – И вообще она со мной, так что вырубай паранойю.

– Конечно, – Дядя скрещивает на груди руки и бросает на меня ещё один нечитаемый взгляд.

– Блин, ты мне сейчас девчонку совсем запугаешь. – Не дожидаясь моего побега, Егор кладет ладонь на плечо драгоценного родственника и уводит за собой вглубь зала. – Расскажи лучше, как сделку закрыл. «Бессонница» уже твоя? Праздновать будем?

Шаг за шагом две мужские фигуры растворяются в темноте. Однако облегчение приходит лишь, когда в клубе становится тихо.

Как после двух уборок подряд, усилием воли я заставляю себя расслабить плечи. Отпускаю несчастную стойку, за которую, оказывается, держалась все это время. И приземляю пятую точку на удобный табурет.

Наверное, нужно убраться отсюда. Не ждать никакой помощи от Егора и не прощаться. Во всяком случае, именно так поступают остальные музыканты. Складывают инструменты, безмолвно переглядываются и по одному исчезают за дверью сцены.

«Уж как-нибудь соображу, на чем доехать до хостела!» – подбадриваю себя. Только подняться все равно не получается.

Меня будто нагоняет какая-то апатия. Почти две недели с приезда в Питер все было хорошо. Я крутилась как белка в колесе, старалась никого не подвести, радовалась, что не осталась на улице. А теперь из-за совершенно чужого мужчины ловлю жёсткий откат.

Он как лопатой по темечку. Нет ни одной причины для слез, а глаза неожиданно щиплет. У меня есть деньги, я больше не провинциалка в заношенных джинсах, а все равно ощущаю себя беспомощной и никому не нужной.

Ума не приложу, сколько бы еще я так просидела. Но как только захлопывается дверь за последним музыкантом, на сцену возвращается Егор. Такой же улыбающийся и довольный, как во время ужина.

– Что, крысы сбежали с корабля? – Он с тоской смотрит вокруг.

– Я тоже не прочь… – Почему-то становится холодно. – … сбежать. – Обхватываю себя руками.

– Расстроилась из-за дядьки? – Егор подходит ближе и тянет меня к груди.

– Желудок не хочет переваривать твои суши. Требует залить их хотя бы чаем. – На душе все ещё паршиво, а разговаривать о причинах нет никакого желания.

– Суши, значит? – Серые глаза весело щурятся.

Не хочу придумывать новую ложь. Жму плечами.

– Ну, раз девушка желает чай, значит, нужно срочно сообразить ей чай! – Словно волшебный джин из знаменитой лампы, Егор выпускает меня и низко кланяется. – Валим отсюда. По дороге расскажу тебе о своем любимом дяде. Думаю, ты его поймешь. – Нисколько не беспокоясь о гитаре, он ведет меня к выходу.

Глава 13. Продюсер

Непредсказуемый Егор верен себе до конца. Вместо того чтобы пригласить на чай в ближайшее кафе, он берет пару стаканчиков навынос и везет меня в неизвестном направлении.

Минут двадцать за окнами мелькают билборды и высотки, красивый парк и какой-то модный современный квартал. На самой окраине города минивэн выруливает к стройке и останавливается.

– Прогуляемся? Здесь недалеко, – Егор манит меня стаканчиком и улыбкой.

– Если скажу, что с незнакомыми маньяками никуда не хожу… прокатит? – На улицу и правда не хочется. Котлованы меня в принципе никогда не интересовали. В добавок сегодня вечером еще и холодно.

– Здесь недалеко. – Упрямец распахивает мою дверь. – А за маньяка даже обидно. Какой же я незнакомый? Третий день общаемся. Уже, считай, свой!

– Хорошо, – соглашаюсь, тяжело вздохнув. – Только если близко.

Как становится ясно через пару минут, Егор не обманул. Мы идем вдоль забора до окончания стройки. Сворачиваем в темный переулок. И затем по узкой тропинке выходим к скамейке над обрывом.

– Ничего себе! – Я открываю рот.

Стройка остается за спиной, а прямо передо мной в низине, как на ладони, раскидывается Питер. Со всеми своими фонарями, пестрыми рекламными щитами и кривыми изгибами рек. Огромный и величественный.

– Здесь офигенно, да? – Егор хлопает ладонью по сиденью.

– Как ты нашёл эту скамейку? – Я сажусь рядом, поджимая под себя ноги.

Надо признать, это идеальное место для романтического свидания. Вверху звезды, внизу город, вокруг ни души. Если бы не чеканный профиль с ямочкой на подбородке и брезгливо изогнутыми губами, который все ещё стоит перед глазами, можно было признать себя счастливой.

– Забыла кто я? – смеется Егор. – Иногда продукты приходится возить в такие дыры, что и навигатор теряется в догадках.

– Музыкант-снабженец! – Не могу сдержать улыбку. – Фантастическое сочетание. К тому же у тебя все получается хорошо.

– Я лучший, крошка! – Скромник наконец вручает мне чай и накидывает на плечи свою байку.

– Так и буду тебя звать. Лучший! – Делаю первый глоток и урчу от удовольствия как кошка.

Это совсем не тот чай, который я люблю. Слишком сладкий, остывший, с лимоном вместо бергамота. Но здесь, над обрывом, он кажется чем-то волшебным. Напитком богов, который те подарили смертным, чтобы они хоть иногда забывали о своих проблемах.

– Ева, ты не злись на дядьку. – Как будто в ответ на мои мысли о проблемах, Егор начинает рассказывать о дяде. – Он в целом нормальный. Временами вообще классный.

– Не нужно его оправдывать. Это лишнее. Я ни на что не обиделась.

– Знаешь… – Егор поднимает голову к небу. – Он мне как отец. Пока мама бегала по ЗАГСам в поисках лучшего мужа, Лео научил меня играть на гитаре, нашел хорошую музыкалку и оплачивал учёбу в вузе. Если бы не дядя, многое в моей жизни сложилось бы иначе: ПТУ, армия и какая-нибудь стройка или дальнобой.

– Тебе повезло с таким родственником, – говорю совершенно искренне. С моей собственной родней даже сравнивать не хочется. – Надеюсь, он не запретит тебе приближаться ко мне, – добавляю с улыбкой, вспомнив запрет на приближение к роялю.

– Нет, – округляет глаза Егор. – Он ничего не запрещает. Сейчас на него навалилось много проблем, потому слегка жестит. А так он вменяемый.

– Мне у него больше не работать. График поменялся, так что это неважно.

Жму плечами и вздрагиваю. Надо бы поскорее свернуть эту беседу в какое-нибудь другое русло.

– Ясно. Зацепил он тебя. – Егор задумчиво крутит свой стаканчик в руках. Как-то невесело усмехается. – Девчонкам всегда крышу сносит, когда рядом со мной появляется дядька. Забывают, с кем пришли и кто я такой. Юбки сразу вверх, трусы долой.

– Ну, мне крышу из-за каких-то престарелых пижонов не сносит.

Про «престарелого» я, конечно, вру. На вид дяде Лео не больше тридцати пяти. Но звучит однозначно красивее.

– Ева! – Егор трясется от хохота.

Рука со стаканчиком ходит ходуном, и тонкий ручеек чая проливается на землю.

– Я сказала что-то смешное?

– Ты… Я тут распинаюсь про учебу, про музыкалку, про жизнь, а ты… Ты правда не узнала его?

– Эмм… А должна была?

– Ты не знаешь, кто такой Леонас Рауде?

Он смотрит на меня уже без веселья – шокировано. С таким же шоком на меня смотрел папа, когда в одиннадцать лет я спросила его: «Что такое секс?».

– Рауде? – Моя челюсть отъезжает вниз.

– Ага!

– Твой дядя… Тот пижон… Это знаменитый композитор и продюсер Леонас Рауде? Агент Адама Болдина и «Малины»?

Теперь у меня тоже трясутся руки. И не от смеха!

– Он самый. Владелец центра «СтарГрупп», – кивает Егор. – «Малину», Болдина и еще с десяток звезд создал именно он. Не в одиночку, ясен пень. На него работает целая команда спецов, но песни и основные идеи его.

Пазлы двух наших встреч, наконец, складываются в понятный рисунок.

– Боже, он подумал, что я пела именно для него?! – Делаю большой глоток. – Чтобы произвести впечатление…

Мечтаю провалиться сквозь землю.

– Забей! Ты пела для меня.

– Но он сказал… – я замолкаю. Не хочется повторять последнюю фразу Рауде. Еще меньше хочется вспоминать его презрительную интонацию.

– Открою тебе страшный секрет. Только никому! – Егор по-детски прикладывает указательный палец к губам. – Из «Малины» скоро уйдет одна из солисток. Информация о ее беременности уже просочилась в прессу, и теперь дядьку сутками донимают желающие занять вакантное место. Он даже из городской квартиры съехал. Устроил в ней ремонт, а сам живет в доме, который подарил моей маме после ее первого развода.

– Это в нем я делала уборку… – постепенно прихожу в себя.

– Ага.

– … и застукала тебя с одной из кандидаток. – Делаю глоток. – Егор, а спеть? Ты попросил меня спеть… для него? – оглушает внезапная догадка.

– Я…

Свободной рукой Егор чешет затылок.

– Молчи, – тяжело сглатываю. Случайности не случайны. – Проклятие, зачем?!

– Я слышал, как ты пела во время уборки. Услышал сквозь наушники и охренел.

– Кошмар… – бессильно хныкаю.

– Это было круто. Это было очень круто! Помнишь, как пацаны впечатлились?! Думаю, дядька тоже. Жаль, что он упрямый индюк с неизлечимой паранойей, и вместо приглашения на прослушивание, нахамил.

Глава 14. Талисман

За две недели учебы и работы мне кое-как удается выкинуть из головы встречу с господином продюсером.

Чтобы не нарваться на новые неприятности, я больше не пою во время уборок. А когда Егор возит меня на репетиции – игнорирую любые попытки подсунуть микрофон.

– Я талисман, а не певица, – показываю ему кончик языка и под музыку дремлю в удобном кресле до последнего аккорда.

Так происходит один раз, другой, третий, а после окончания четвертой репетиции Егор тянет меня в раздевалку и сообщает о прослушивании группы:

– Все, никаких больше прогонов и концертов! Если нас берут, то подписываем контракт и начинаем пахать по-взрослому. Если откажут – к черту все это! – Егор мажет ребром ладони по горлу. – Продам минивэн и пойду вкалывать на маминого третьего мужа. Он еще пять лет назад предлагал мне работенку в своей фирме. Непыльную и денежную.

– А парни знают? – спрашиваю нерешительно.

– Они готовы были разбежаться еще год назад. У половины семьи. Их обеспечивать нужно, а этим… – Егор с тоской оглядывается на сцену. – … только долги зарабатывать.

– То есть сегодня у вас была последняя репетиция здесь? – Я всего шестой раз в этом клубе, но он уже успел стать родным.

Пусть с группой меня почти ничто не связывает, и все же грустно.

– Подпишем контракт, начнем репетировать в самых лучших клубах Штатов! – Егор кидает свои вещи в спортивную сумку и берет меня под локоть. – А пока отрываемся и празднуем.

– Заранее? – Я совсем теряюсь.

– Нет, детка! Мы празднуем финал вот этого всего, – свободной рукой Егор обводит небольшую раздевалку. – А что там дальше… Пока пофиг на то!

– Но… я надеюсь, не сегодня? – Смотрю на входящих в раздевалку музыкантов. Все они слишком уставшие и молчаливые для праздника.

– Послезавтра! Пока тепло, хотим собраться на природе. В программе: бассейн, волейбол и мясо на мангале. – Егор загадочно подмигивает парням и снова поворачивается ко мне: – Твое участие обязательно! Отказ не принимается. Ты наш талисман.

* * *

Новость о празднике звучит для меня как гром среди ясного неба. В рабоче-учебном графике нет ни одного свободного дня. Довольная качеством уборки, Валентина нашла мне клиентов на целый месяц вперед. А преподаватель геохимии окружающей среды предложил поучаствовать в интересном научном проекте.

Всю дорогу до хостела я объясняю Егору, что не вырвусь. Ни ради бассейна, ни ради группы, ни ради каких-то там новых знакомств. Во-первых, потому что стесняюсь всяких тусовок. А во-вторых, у меня нет купальника и наряда для вечеринки.

Любой другой на месте Егора покрутил бы пальцем у виска. Я ему никто, всего лишь талисман группы, а еще и упираюсь. Но этот твердолобый баран, кажется, даже не слышит.

Остановившись возле хостела, он прощается. Просит быть готовой послезавтра и уезжает.

По-хорошему, стоит забыть об этом приглашении. Заняться своими делами и не травить душу картинками с танцами у бассейна. Новый научный проект так и способствует подобной амнезии. Однако новый день преподносит сразу два сюрприза.

– Нет. Да… Конечно, – растерянного отвечаю я в трубку Валентине, когда она отправляет меня завтра на внеплановую генеральную уборку в дом Леонаса Рауде.

– Что? А это откуда? – как подкошенная опускаюсь на кровать, когда Лика и Соня ставят передо мной целую стойку с одеждой и, словно контрольный в голову, сообщают, что идут вместе со мной на вечеринку к Егору.

* * *

– Мощно этот красавчик на тебя запал. – Соня первой выходит из машины такси возле уже знакомого дома. – Сказал нам, что разрешит оставить себе все шмотки, если сходим с тобой. А это совсем не сэконд! Все новое, с бирками.

Она поправляет подол короткого алого платья и весело машет заглядевшемуся водителю.

– Вот что значит держать парня на голодной пайке! – с видом знатока добавляет Лика и тоже выходит.

В отличие от подруги она не в платье. Сверху на Лике короткий блестящий топ, снизу стильная черная юбка ниже колена. Ничего общего с обычной «рабочей» формой.

Обе девчонки выглядят так, будто они не ночные бабочки, а гламурные столичные тусовщицы. Современные Золушки, от которых невозможно отвести взгляд.

– Я ему и повода не давала, – оправдываюсь, закрывая дверь такси. – Мы с Егором просто друзья. Я талисман группы. А он племянник моего клиента.

Все прошедшие дни я свято верила в эту теорию. Егор ни разу не попытался меня поцеловать. Не предлагал поехать к нему на ночь. И не дарил никаких подарков. Вся наша близость – редкие объятия и несколько чашек чая после репетиций.

«Мы только друзья», – повторяю я себе мысленно. И четко осознаю, что сейчас даже в мыслях это звучит как детский лепет.

– Знаешь, географ, сегодня придется решиться. – Лика кладет руку мне на плечо. – Парень здорово расстарался. Прогнул ради тебя Валентину и уговорил нас.

– Он хочет тебя, солнышко. – Соня обнимает меня за талию. – И… ставлю на кон весь свой месячный заработок, наш Ромео после вечеринки сделает все, чтобы ты ему дала.