Текст книги "Замки баварского короля"

Автор книги: Мария Залесская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 20 страниц)

^{Зимний сад с Мавританским киоском из мюнхенской королевской Резиденции. 1871 г. Фотография Йозефа Альберта}

^{Проект Фалькенштайна, предложенный Кристианом Янком. 1883 г.}

^{Проект Фалькенштайна, предложенный Георгом фон Доллманом. 1884 г.}

Кстати, кроме замков, в Музее можно познакомиться с подлинной мебелью и воссозданными оригинальными интерьерами сильно пострадавшей во время Второй мировой войны мюнхенской королевской Резиденции[76]76
  В самой Резиденции этих комнат не сохранилось; после войны их не восстанавливали, а все, что уцелело, собрали в Музее Херренкимзее.


[Закрыть], включая ее знаменитый Зимний сад и роскошное тронное кресло (1867—1869) из Комнаты для приемов. В свое время Людвиг II перестроил по своему вкусу собственные апартаменты Резиденции. Можно сказать, что это были первые попытки построить свой мир; от реконструкции личных апартаментов в Резиденции прямая дорога к строительству новых замков. Кстати, глядя как на саму мебель, так и на интерьеры, запечатленные на фотографиях, можно заметить, что вкусы Людвига сформировались уже тогда. Любая из комнат Резиденции вполне вписалась бы и гармонировала с интерьерами хоть Линдерхофа, хоть Херренкимзее. Особенно впечатляет Зимний сад – этот «дедушка» гротов Нойшванштайна и Линдерхофа. Вдоль берегов искусственного озера, по которому можно спокойно плавать на сохранившейся лодке, растут пальмы, увитые лианами, и другие тропические растения. Настоящий необитаемый остров посреди шума и суеты столичной придворной жизни! Теперь он навсегда перенесен в покой и уединение настоящего острова, где его и можно ныне увидеть. Кстати, из сохранившихся только лишь в Музее интерьеров следует также отметить и самую первую, забракованную королем, спальню для Линдерхофа, действительно несколько грубоватую и немного примитивную.

И, наконец, здесь же находятся портреты людей, сыгравших в жизни короля роковую роль.

Среди экспонатов Музея обращают на себя внимание также и многочисленные эскизы тем дворцов параллельной Баварии, которым так никогда и не суждено было увидеть свет. Именно находясь здесь, мы с ними и познакомимся.

Все эти проекты относятся к последнему периоду царствования Людвига II, начиная с 1883 года. Тогда идея создания собственной империи целиком завладела воображением короля. Он стремился запечатлеть в реальности все свои идеалы, включая и его глубокий интерес к восточной культуре.

^{Руины Фалькенштайна. 1884 г. Модель Макса Шульце}

Но мечты остались лишь мечтами. Единственный из невоплощенного – еще более романтический, чем Нойшванштайн, – замок Фалькенштайн (Falkenstein; дословно «Соколиный камень» от нем. Falk – «сокол») получил официальное название и фактически был доведен до самого начала строительства. Остальные – Византийский и Китайский дворцы – вообще существуют только на бумаге, а их названия условны. Людвиг не оставил после себя наследника, который бы разделял его интересы и продолжил дело его жизни. Он жил одиноким, умер одиноким, да и после смерти остался непонятым и чуждым и современникам, и потомкам…

Сегодня Фалькенштайн – это самые высокорасположенные руины в Германии. Они находятся в окрестностях города Пфронтен (Pfronten) в Восточном Алльгое (Allgau), на высоте 1284 м, всего около 15 км от Нойшванштайна. Сам Пфронтен разделен на 13 районов, и руины Фалькенштайна возвышаются над районом Майлинген. В 1280 году здесь построил мощную крепость Майнхард II (Meinhard II; ок. 1238—1295), граф Горицы (под именем Майнхарда IV) (1257—1271), граф Тироля (с 1257 года), герцог Каринтии и Крайны (с 1286 года). Интересно отметить, что в 1258 году Майнхард женился на Елизавете Виттельсбах (1227—1273), дочери баварского герцога Отгона II (1206—1253). Так что в чем-то интерес Людвига II к руинам детища Майнхарда обуславливался «генетической памятью». Кстати, название Фалькенштайн было дано крепости лишь в XV веке. Во время Тридцатилетней войны (1618—1648) Фалькенштайн был обращен в руины, которые постепенно разрушались все больше и больше. В свое время, путешествуя по стране, Людвиг II обратил на них внимание. В 1883 году он решил построить на месте средневековых развалин замок, еще более романтический и волшебный, чем Нойшванштайн. В этом же году первые эскизы представил на суд королю Кристиан Янк. Замок был задуман в стиле высокой готики. Глядя на рисунки Янка, выставленные в Музее, можно только представить себе, какой поток туристов хлынул бы в наше время в маленький Пфронтен, если Нойшванштайн ежегодно посещают миллионы (кстати, даже в виде заброшенных руин Фалькенштайн притягивает к себе посетителей, которых год от года становится все больше). А Фалькенштайн обещал стать шедевром Кристиана Янка, который бы затмил собой его первое детище! Воодушевленный, в 1884 году король купил руины Фалькенштайна в собственность, и вскоре начались работы по подготовке к строительству: была проложена новая дорога и даже водопровод (1885 г.). К тому времени в планах и чертежах новый замок был полностью готов, включая даже декор интерьера. Правда, генеральный проект по ходу дела постоянно изменялся, в первую очередь из-за ощущавшегося все более остро дефицита средств. На посту «главного архитектора Фалькенштайна» за это время Янка сменил сначала Георг фон Доллман (его экономичная версия проекта Людвига не устроила), а затем Юлиус Хофман. Все проекты – перед нами в витринах Музея. Но даже в «урезанном» варианте Фалькенштайну не суждено было подняться из руин. Со смертью Людвига II стройка была «заморожена».

^{Херренкимзее. Фотография 1887 г.}

Второй неосуществленный проект Людвига II носит условное название Византийский дворец. Любовь короля к византийскому стилю была общеизвестной. В 1869 году, начав постройку Линдерхофа, Людвиг хотел возвести Византийский дворец в его парке. Первый проект был разработан в 1869—1870 годах Георгом фон Доллманом. Но тогда строительство так и не было начато. «Византийский проект» был забыт вплоть до 1885 года. Тогда новый план дворца разработал Юлиус Хофман, который, кстати, с 1884 года стал официальным преемником Доллмана в должности придворного архитектора. В проекте Хофмана Византийский дворец представляет собой грандиозный архитектурный комплекс, включающий башню, церковь в византийском стиле, выложенную мрамором площадь с бассейном в центре и массивное двухкупольное здание с расположенными в нем королевскими апартаментами. Величественный Тронный зал Византийского дворца должен был быть оформлен в стиле Храма Святой Софии в Константинополе. Всем этим «наполеоновским планам» также не суждено было сбыться, и Византийский дворец запечатлен для нас лишь на бумаге.

Не меньшей роскошью (но не размерами!) обещал поражать и Китайский дворец (как и в случае с Византийским дворцом, название условное). Это был последний проект Юлиуса Хофмана, представленный королю в январе 1886 года. Прообразом Китайского дворца послужил пекинский садово-парковый комплекс Юаньминъюань (Юаньмин-юань, или «Сады совершенной ясности»), расположенный в 8 км от Запретного города. Его судьба трагична. Построенный в 1707 году по приказу императора Канси, он был разрушен в 1860 году англичанами и французами, захватившими Пекин на исходе Второй опиумной войны. Бесценное собрание фарфора и остальные произведения искусства – все было разграблено. Участвовавший в уничтожении генерал Чарлз Джордж Гордон (1833—1885) писал: «С трудом можно себе представить красоту и великолепие сожженного нами дворца… Мы уничтожили, подобно вандалам, поместье столь ценное, что его не удалось бы восстановить и за четыре миллиона». Кто знает? Может быть, Людвиг хотел дать второе «баварское» рождение утраченному китайскому шедевру? Во всяком случае, пресловутых «четырех миллионов» и здесь не достали. Второй людвиговский храм абсолютной монархии – в варианте китайских императоров-богов – постигла судьба «византийской Софии». На проекте мы видим довольно небольшое здание, которое было запланировано разместить в парке Линдерхофа. Уже была начата покупка китайских ваз и тканей для отделки, но смерть все остановила.

Грубо прервано строительство Херренкимзее, Фалькенштайна, Византийского и Китайского дворцов. Очень скоро так же грубо будет прервана жизнь и их хозяина. Мы вплотную подходим к трагическому финалу нашей истории…

Финал.
Берг. «Сумерки богов»

Если выехать из Мюнхена с уже знакомого нам Hauptbahnhora, от которого мы начинали свой путь к Нимфенбургу, и проехать по железной дороге до маленького городка Штарнберг (Starnberg), то буквально через полчаса после шумной многолюдной столицы Баварии мы окажемся в чудесном сказочном месте. Прямо от железнодорожной станции в сторону, противоположную городу, мы спускаемся к изумительному по красоте Штарнбергскому озеру, или Штарнбергер Зее (Starnberger See). Прямо по берегу к нам уже неуклюже бегут, вытянув длинные шеи, лебеди. Их многочисленные собратья плавают тут же поблизости и с интересам ждут – дадут ли им незнакомые пришельцы угощение? На Штарнбергер Зее лебедей особенно много, и они чувствуют себя настоящими хозяевами жизни. Мы еще не успеваем отломить кусок от припасенной для такого случая булки или претцеля[77]77
  Претцель (Pretzel), знаменитый немецкий тонкий крендель, обсыпанный крупной солью, замечательная закуска к любому из сортов пива. Именно поэтому в Biergarten'ax (так называемых «пивных садах» под открытым небом) претцели часто заранее ставятся на столы в плетеных корзиночках. В Баварии, в отличие от других земель Германии, принято несколько видоизмененное название соленого кренделя – брецель (Brezel).


[Закрыть], как, шипя от нетерпения, на нас идут в наступление сразу несколько царственных птиц. И это не считая уток различных пород, гусей, нырков и вездесущих чаек. Настоящее королевство птиц!

Прямо перед нами находится пристань, к которой подходит белоснежный красавец-пароход. Билеты на него можно приобрести тут же в кассах пристани. Постарайтесь приехать в Штарнберг как можно раньше, иначе можно не успеть осмотреть все, что интересует нас на данном маршруте!

^{«Лебединое» Штарнбергское озеро}

Но вот раздается удар пароходного колокола – и мы отплываем! Нас ждет не только путешествие вдоль красивейших берегов озера, что само по себе может доставить немалое удовольствие. Кстати, вскоре после отплытия справа по ходу парохода можно увидеть небольшой уютный замок – уже знакомый нам Поссенхофен. А еще через некоторое время, также справа, появляется романтический дворец Фельдафинг (Feldafing), где в период с 1855 по 1863 год Людвиг II несколько раз останавливался вместе с Елизаветой Австрийской. Но основные цели нашего путешествия – замок Берг, Часовня-мемориал короля Людвига II и Крест, установленный прямо в озере на том месте, где было найдено тело несчастного короля, – ждут нас впереди, на противоположном берегу.

Замок Берг был построен около 1640 года и изначально не особо напоминал замок как таковой. Его строили в барочном итальянском стиле с расписными фасадами, окружив здание глубокой канавой. Очень скоро после постройки, в 1669 году, Берг перешел во владение Виттельсбахов – его приобрел уже знакомый нам курфюрст Фердинанд-Мария, строитель замка Нимфенбург (можно сказать, круг нашего повествования постепенно замыкается!). Затем на долгое время Виттельсбахи «забыли» свой «маленький замок». Обновлением и кардинальной перестройкой Берга никто не занимался. Лишь была засыпана окружная канава.

Первый баварский король Максимилиан I Йозеф тоже не особо жаловал Берг, но в 1807—1811 годах привел в порядок одичавший замковый парк, превратив его в английский сад.

Лишь с воцарением Людвига I Берг, можно сказать, пережил второе рождение. Дед нашего героя сделал его официальной загородной резиденцией королевского дома и начал капитальную реконструкцию, законченную уже его сыном Максимилианом II, по проекту которого по углам замка были возведены четыре готические зубчатые башни (в 1849—1851 г.). Отныне Берг стал по праву называться замком. По иронии судьбы ровно через сто лет, в 1949—1951 годах, Берг был вновь основательно перестроен, серьезно пострадав во время Второй мировой войны. Тогда же замку был возвращен его «исторический» первоначальный вид, и эти башни снесены. Перестройка и реконструкция не коснулись лишь замковой капеллы, построенной непосредственно Людвигом II. Таким образом, замок существует ныне совсем не в том виде, в каком он был при своем самом знаменитом владельце – Людвиге II, который в свое время построил к зданию пятую, самую изящную, башню, служившую входом.

^{Ворота замка Берг}

Но, к сожалению, внутренние покои замка нам увидеть не удастся – Берг, находясь в частной собственности, закрыт для посетителей. Остается лишь попытаться увидеть его с озера, проплывая мимо на пароходе. Причем летом нам будет видна лишь его крыша – густые кроны деревьев скрывают историческую частную собственность от посторонних глаз. Конечно, можно сойти на берег на остановке Schloss Berg. Что мы и сделаем! (Сохраняйте билет – он будет действителен на все пароходы, следующие в этом же направлении; надо лишь внимательно изучить расписание, чтобы не опоздать на последний.)

Пройдя немного вверх вправо от пристани, мы подходим к наглухо закрытым воротам замка, сквозь которые можно увидеть лишь часть внутреннего двора Берга. Но за ворота нам уже не пройти. Правда, у нас есть наша фантазия и свидетельство очевидца, которому приходилось побывать в Берге, причем вскоре после смерти Людвига II. По этим воспоминаниям мы и попробуем с помощью воображения воссоздать интерьеры последнего пристанища несчастного короля. Итак, давайте перенесемся почти на сто лет назад и побываем на «экскурсии вековой давности»!

«Очень любя замок Берг и дорожа воспоминаниями о своем пребывании там при жизни отца, Людвиг старался сохранить там все так, как было при нем; оставив даже саму мебель, что была при нем, украсив только комнаты как нижнего, так и верхнего этажа произведениями искусства и скульптуры. (Это не совсем так: как мы помним, Людвиг построил еще одну башню и существенно обновил интерьеры. Кроме того, он никогда не был духовно близок с отцом, впрочем, как и с матерью. – М. 3.) Нижний этаж после смерти короля Максимилиана занимала во время своего пребывания там с сыном королева-мать. (Именно в спальню королевы было принесено тело Людвига сразу после трагедии; затем после констатации смерти его перенесли наверх, в спальню самого короля, на время приготовления к церемонии прощания, после чего вновь положили на парадную кровать королевы. – М. 3.)

В нижнем этаже находилась столовая, в которой Людвиг II принимал своих министров, – с тяжелой мебелью красного дерева. Стены украшены рисунками Шпийса из шиллеровских “Разбойников” и “Фиеско” и рисунками пером Иегера – из “Орлеанской Девы”. Одну стену занимает большая картина масляными красками профессора Бенсцура “Присяга Орлеанской Девы в Реймском соборе”. Прелестная акварель Эйбнера изображает короля Людвига II в процессии в Frauen Kirche[78]78
  Фрауенкирхе (в современном написании Frauenkirche) – мюнхенский собор Пресвятой Богородицы, главный собор архиепископа Мюнхенского и Фрайзингского, крупнейший храм Южной Германии, один из символов Мюнхена. Он был построен в 1468—1488 гг. (год освящения собора– 1494; после смерти архитектора собора Йорга фон Хальсбаха его достраивал Лукас Ротталер; строительство башен завершено к 1525 г.). Такие рекордные для того времени темпы строительства породили легенду, согласно которой Йорг фон Хальсбах, более известный под именем Гангофер (Ganghofer), заключил договор с самим дьяволом, чтобы тот не мешал ему своими кознями. Дьявол поставил одно условие: храм должен быть без единого окна, но при этом освещенным. Находчивый архитектор обманул дьявола: при входе в собор окон действительно не видно, просто они «спрятаны» в нишах капелл и загорожены толстыми колоннами. По окончании строительства основного здания дьявол прилетел верхом на ветре, вошел в собор, понял, что обманут, в гневе бросился наружу и сам обратился в ураган, стремясь разрушить храм. Но ни один камень святого храма не дрогнул под натиском нечистого. С тех пор вокруг Фрауенкирхе постоянно дует ветер – дьявол никак не смирится с поражением – даже тогда, когда вокруг стоит абсолютно безветренная погода. Самое удивительное, что это действительно так! А еще около собора существует загадочный след, якобы принадлежащий дьяволу. Его можно сфотографировать, вот только наступать не стоит: легенда противоречиво сообщает, что либо после этого человек отдаст дьяволу свою душу, либо целый год не будет знать ни в чем проблем, будучи свободным от дьявольских козней. Кто знает? Но лучше не рисковать…


[Закрыть] в Мюнхене в начале его царствования, с его замечательной красотой.

В небольшой комнате нижнего этажа висят портреты-гравюры: императора Александра II, императрицы Марии Александровны и Р. Вагнера. (Обратите особое внимание на символическое сочетание дорогих сердцу короля образов – русской императорской четы и немецкого гения-композитора. – М.3.) Во втором этаже находятся комнаты короля, полные художественных произведений, начиная с веселой белой столовой, стены которой сплошь покрыты превосходными акварелями, изображающими в 42-х картинах саги: “Тристана и Изольды”, “Лоэнгрина” и всех “Нибелунгов”, с соответствующими каждой стихами саги. Здесь же несколько чудесных мраморных бюстов: Людовика XIV, Марии Антуанетты и статуэток из темной бронзы: “Фауста и Маргариты” и “Вальтера и Евы” (из “Мейстерзингеров”). За столовой следует кабинет короля – замечательная уютная комната, вся ярко-синего цвета и в стенах, и в старинной штофной мебели. На большом диване лежит подушка с ручной вышивкой шелками, изображающей на светло-голубом фоне прямо плывущего белого лебедя. Появление у короля этой подушки обставлено таинственностью с легендарным оттенком. Не могли с точностью узнать имени особы, от которой эта подушка (“Schwan-Kissen”) была предоставлена королю через посредство одной элегантной дамы, уполномоченной для этой передачи. Полагали, что это было от одной из двух очень высокостоявших личностей… Сущность только в том, что король, с благодарностью приняв ее, так ею дорожил, что никогда с нею не расставался, и постоянно, когда отдыхал, клал ее себе под голову. Одна английская леди, узнав после смерти короля о такой его привязанности к этой подушке, приехав в замок, упрашивала, чтобы ее ей продали, предлагая 30 000 марок, но, конечно, безуспешно!

В разных местах этой комнаты на высоких пьедесталах стоят белые мраморные, превосходной работы мюнхенского скульптора Цумбуша, статуи во весь рост “Лоэнгрина”, “Парсифаля”, “Тангейзера”, “Зигфрида”, “Тристана”, “Моряка-скитальца”[79]79
  Именно так в России долгое время переводили название оперы Р. Вагнера «Летучий голландец» (Der fiegende Hollander).


[Закрыть] и “Вальтера”, замечательных по вполне свойственному каждому из них типу и красоте поз. На стенах комнаты пять превосходных акварелей работы Илле, каждая из которых изображает отдельную легенду… Это “Нибелунги”, “Тангейзер”, “Парсифаль”, “Мейстерзингеры” и “Лоэнгрин”. В последней, среди окружающих Лоэнгрина в сцене его победы над Тальрамундом, – в лице одного юного принца – портрет самого Людвига II, разрешившего художнику этот обычный у древних мастеров прием. Между кабинетом и спальней в узкой проходной комнате замечательные акварели Эйбнера, в трех сценах изобразившего первое присутствие Людвига II на “Георгиевском празднике” в качестве гроссмейстера. Эти акварели могут считаться одними из лучших в замке по замечательно тонкой работе и по группировке многочисленных и довольно миниатюрных фигур, между которыми царит фигура короля с его поразительной красотой и истинно царственной величавостью.

Но перлом между ними можно прямо назвать находящуюся тоже тут акварель Корренца “Первый приезд Людвига II королем на своей яхте «Тристан» в замок Берг”. Это поистине chef-d'oeuvre и по работе и по портрету короля, стоящего на первом плане, поражающего своей юной красотой, с прямо и ясно смотрящими на вас глазами, с их вдохновенным взглядом, и такой величественной фигурой и позой, что все подходящие к картине не могут удержать возгласов восторга! Король в простом летнем костюме в одной руке держит круглую матросскую шапочку, в другой – пышную алую розу…

Спальня короля так же уютна, как и кабинет, и еще более трогательна своей простотой, вся голубая. Кровать под высоким голубым шелковым пологом, с голубым атласным стеганым одеялом и голубой же легкой, поверх, перинкой. Маленький стол с алебастровой статуэткой Лоэнгрина. На стенах несколько прекрасных акварелей, в том числе две саги: “Тристан и Изольда” и “Моряк-скиталец”. Тут же висит фотографический портрет императрицы Марии Александровны в золотой раме с короной. (Из приводимого отрывка становится особенно очевидно, насколько король был постоянен в своих пристрастиях и стремился, чтобы дорогие его сердцу образы окружали его везде, куда бы он ни направился. – М. 3.)

Оставляя спальню короля, упомяну о двух предметах, порождающих горькие мысли. Первое – это подушка на постели, на которой ясно видны потоки воды от волос несчастного короля, по перенесении его тела на эту кровать. На эту подушку приходящие осматривать замок женщины стараются незаметно от сторожа класть цветы… Второе – чудесное резное из темного и белого дерева распятие в алькове кровати, невольно наводящее на мысли: какую молитву к распятому Страдальцу обратил страдалец-король в утро 13-го июня 1886 года?!»^{110}

Можно сказать, что мы «посетили» Берг таким, каким он был в конце XIX столетия и каким его видел сам Людвиг II. Насколько сохранилась обстановка замка сегодня – после войны, после кардинальной реконструкции? Не будем гадать. Лучше, «вернувшись» в наше время, войдем в парк, расположенный вокруг Берга. Владения замка окружены непроницаемым забором, вдоль которого мы и пойдем, снова повернув направо. Наш путь проходит от указателя к указателю, направляющих нас в сторону Votivkapelle[80]80
  Votiv (от лат. votivus – посвященный богам и votum – обет).


[Закрыть], той самой Часовне-мемориалу, о которой мы упоминали выше. Кстати, сохранились сведения, что в парке, совсем недалеко от замка, находится еще одна уютная маленькая готическая часовня, поражающая своим изяществом. Ее построил для себя Людвиг II. Он довольно много времени проводил в Берге и любил подолгу здесь молиться вместе с простым народом. Местное предание гласит, что Людвиг перестроил для своей часовни старинную церковь, стоявшую на месте древнего языческого храма, посвященного Вотану (опять вагнеровские мотивы!). После кончины короля одна большая его почитательница, баронесса фон Поппер (von Popper), пожертвовала в часовню чудесное резное распятие с золоченой ажурной лампадой, в орнаменте которой можно различить легендарного лебедя; тем самым баронесса увековечила свое имя в истории. Скорее всего, если часовня и сохранилась до настоящего времени, то находится вне досягаемости любопытных, за пресловутым забором; проверить это нам не удалось.

Вообще, очень жаль, что замок Берг, являющийся настоящей исторической реликвией Баварии, совершенно недосягаем ни для исследователей, ни для простых путешественников. Он мог бы стать музеем Людвига II и привлечь не меньшее число туристов, чем тот же Нойшванштайн или Херренкимзее. Тем более что находится в непосредственной близости от Мюнхена и с его посещением не возникает никаких проблем. Даже теперь, когда в распоряжении поклонников Людвига II находятся лишь часовня и поминальный Крест, поток туристов сюда не ослабевает. Может быть, когда-нибудь «негостеприимный» забор перестанет скрывать от всех тайны последнего пристанища последнего короля-романтика?..

Парк Берга сегодня представляет собой настоящий дикий лес. Справа от довольно широкой туристической тропы он круто поднимается в гору, слева подходит вплотную к озеру. Параллельно береговой линии мы и движемся. И вот уже перед нами печальный памятник, который Людвиг II никогда не видел… Прямо на берегу, у того самого места, где было найдено тело короля, стоит так называемая Gedachtniskapelle[81]81
  Gedachtniskapelle (от нем. Gedachtnis – память; kapelle – часовня), Часовня Памяти.


[Закрыть](согласно указателям маршрута, Votivkapelle; в современных путеводителях ее обычно называют Часовней-мемориалом). Она была построена по распоряжению принца-регента Луит-польда на месте первоначального каменного столба с неугасимой лампадой, который был установлен здесь по желанию королевы-матери. Согласно мемориальной доске у входа, ее архитекторами были отец и сын Юлиус и Рудольф Хофманы, а художником – Август Шпийс, чьи картины украшают залы Нойшванштайна и самого Берга. Закладной камень часовни был заложен в 10-летнюю годовщину смерти короля, 13 июня 1896 года, а открыта она была ровно через четыре года – 13 июня 1900 года, в присутствии членов королевского дома и при большом скоплении народа. Это было воскресенье; тогда же состоялась первая служба в новой часовне. Отныне они будут приходить здесь регулярно: в день рождения (25 августа) и в день смерти (13 июня) короля, а также в день смерти его матери (17 мая). До сих пор на эти торжественные поминальные службы съезжаются люди со всех концов Германии (и не только!).

^{Часовня-мемориал Людвига II}

^{Вход в Часовню-мемориал}

Все здание с тремя полукруглыми пристройками, с выдающимся порталом и массивным куполом выполнено в романском стиле. Снаружи часовня облицована светло-желтым камнем, внутри—также светло-желтым мрамором с черными прожилками. Своды напоминают ночное небо, так как выкрашены в темно-синий, почти черный, цвет с вкраплениями сияющих золотых звезд. В куполе изображение Девы Марии «Patrona Bavariae», под покровительством которой находится часовня. Престол без запрестольного образа выполнен опять же из желтого мрамора с украшениями из разноцветного мрамора и ляпис-лазури, на фоне которых – изображение Агнца из белого мрамора. Над престолом в нише – образ Спасителя, «Суд Иисуса Христа». Слева надпись по латыни: «В память Его Величества Людвига II короля Баварии, погибшего после 22-летнего правления, простившегося с жизнью в этом месте». (Отметим эту формулировку – «простившегося с жизнью» – не убитого, не погибшего, не покончившего с собой! Волею Господа простившегося с жизнью, как и положено богопомазанному монарху.) Справа другая надпись: «По повелению его королевского высочества принца-регента Луитпольда построена часовня, закладной камень которой заложен 13 июня 1896 года. Открыта 13 июня 1900 года». Кстати, для посещения часовня открыта ежедневно с 9 до 17 часов в период с 1 апреля по 31 октября. К сожалению, войти внутрь можно только в дни поминальных служб; в остальное время придется любоваться внутренним убранством через решетку за входной дверью.

Спускаясь от часовни к берегу, мы попадаем на нижнюю террасу, на которой установлено высокое каменное распятие. А еще ниже, прямо перед нами в водах озера, совсем недалеко от берега, высится деревянный поминальный Крест, отмечающий то самое место, где было найдено тело Людвига II. Крест был поставлен здесь в 1887 году. С тех пор, учитывая его «деревянное происхождение», Крест периодически заменяют на новый. Кстати, необходимо иметь в виду, что это место отнюдь не является непосредственным местом гибели короля. Мало того что глубина здесь не превышает 35 см и утонуть можно, если только просто лечь на дно лицом вниз. Особенности течения Штарнбергского озера позволяют установить следующее: король вошел в воду, не дойдя до этого места примерно 150 м; еще на несколько десятков метров он должен был отплыть от берега, чтобы впоследствии его тело было прибито волнами именно туда, где ныне установлен Крест. Кстати, некоторые источники (в частности работа С.И. Лаврентьевой, основанная на свидетельствах очевидцев, и у нас нет резонов ей не верить) утверждают, что тело Людвига II было найдено в 50-ти шагах (около 25 м) от берега.

^{Распятия перед Часовней-мемориалом} 

Сейчас трудно сказать насколько изменился рельеф дна и глубина Штарнбергского озера более чем за 120 лет. Но ныне Крест, указующий на место, где было найдено тело короля, стоит менее чем в 5 м от берега. Глубина здесь, повторимся, настолько мала, что вполне логично предположить, что тело, прибитое сюда течением, остановилось естественным образом «сев на мель». С другой стороны, ни на какой лодке (а тело Людвига искали именно с лодки) к этому месту не подплывешь – слишком мелко; да этого и не требуется – тело однозначно сразу заметили бы с берега. Что же, за 120 лет воды озера отступили от берега на 20 м (!), и озеро настолько обмелело? Очень сомнительно. Так что сегодня даже детальный «осмотр места происшествия» не в состоянии пролить свет не только на последние минуты жизни баварского короля, но и на местонахождение тела, не говоря уже о причинах самой смерти.

Кстати, было подсчитано, что якобы от замка до рокового места своей гибели король прошел 966 шагов. Учитывая, что место входа в воду Людвига II точно не установлено, то данная цифра неточна уже тем, что, как мы сказали выше, последние 150 м рокового маршрута Людвиг скорее всего не шел, а плыл. К тому же сегодня вообще не представляется возможным пройти весь последний маршрут короля: если идти непосредственно от Креста в сторону Берга, то примерно через 350 шагов вы упираетесь в уже упоминаемый нами глухой забор…

Но все это уже догадки, которые подводят нас вплотную к трагическому финалу нашей «оперы». Что же произошло здесь, на берегу Штарнбергер Зее более 120 лет тому назад? До сих пор многие обстоятельства того страшного дня (вернее, вечера) 13 июня 1886 года покрыты тайной…

^{Крест в озере, поставленный на том месте, где было найдено тело Людвига}

Надо сказать, что Берг, несмотря на спокойное существование полузабытой загородной резиденции (напомним, что только Людвиг II по-настоящему вернул в замок придворную жизнь и стал подолгу проводить здесь свое время), был «участником» как радостных, так и трагических событий. С одной стороны, наряду с Хохэншвангау, именно в Берге молодой Людвиг II провел счастливейшие дни своей жизни. Он любил замок не только за близость к Мюнхену (ведь с государственной точки зрения, если и можно куда отлучаться монарху, так это в места «в пределах досягаемости» от столицы). В Берг же Людвиг мог «убегать» по первому своему желанию, в отличие от Хохэншвангау, а впоследствии Нойшванштайна и Линдерхофа, переезд в которые сопровождался немалыми трудностями и затратами (это сейчас можно доехать из Мюнхена в любой из этих замков всего за неполные два часа!). Людвиг был также покорен окружающей замок природой, прекрасным парком, величественным спокойным озером. Король любовно обустроил свою загородную «дачу» по своему вкусу, обновив как внешнюю отделку замка, так и его внутренние покои. Здесь, на берегу озера, можно было спокойно отдыхать от суеты столичной жизни, от светских приемов и интриг.

Поэтому неудивительно, что сразу же по приезде в Мюнхен своего кумира Рихарда Вагнера король в первую очередь пригласил композитора сюда, в Берг, и подарил ему виллу в нескольких минутах езды от замка. Как часто на берегу живописного Штарнбергер Зее Людвиг II Вагнер, полные сил и веры в будущие победы, грезили о возрождении немецкой музыки, обсуждали планы постановок «Кольца Нибелунга» и «Тристана», погружались в героический мир древних германских преданий!

^{Последний прижизненный портрет Людвига II. 1886 г. Фотография Иозефа Альберта} 

Но счастливые дни забылись; Берг стал символом трагедии и смерти…

Надо сказать, что, несмотря на то, что в парламенте все чаще раздавались гневные голоса против «разорения страны из-за неограниченных чудачеств короля» и определенные правительственные круги уже наметили своим кандидатом на престол принца Луитпольда, вплоть до начала 1880-х годов положение Людвига II было незыблемым. Широкие народные массы по-прежнему обожали своего короля, и его противники не могли открыто выступить против него, опасаясь любых волнений. К сожалению, Людвиг сам дал в руки своим врагам оружие против самого себя.

Все более замыкаясь в своем одиночестве, он практически перестал вникать в государственные дела, зачастую подолгу не подписывая доставляемые ему бумаги. Между королем и его министрами теперь существовал один посредник—доверенный личный секретарь. Эта должность накладывала на ее исполнителя целый ряд изнурительных обязанностей. «Он являлся посредником не только в государственных вопросах, но и во всех личных делах Людвига, касающихся театра, построек, книг и т.п… Он должен был уметь лавировать между министерством и королем, требования и интересы которых часто невозможно было согласовать. Немудрено поэтому, что секретари довольно часто менялись. Характерен тот факт, что все личные секретари Людвига, уже будучи в отставке, давали вполне единогласные отзывы о характере короля и об отношении его к своим приближенным. Этим отзывам нельзя не придавать значение не только потому, что они солидарны между собой, но еще и потому, что они высказывались в такое время, когда лицам, занимавшим какое-нибудь официальное положение, было гораздо удобнее молчать о короле, чем говорить о нем что-либо лестное. Мнение секретарей о Людвиге – назовем среди них тех, кто пользовался особым расположением короля: Эйзенгарта, Лютца, Мюллера, Циглера, – сводится, в общем, к тому, что король, которого обвиняли в жестокости и деспотизме, в сущности говоря, очень нуждался в присутствии понимающего и преданного человека. Раз поверив в чью-либо преданность, Людвиг умел ценить ее, умел привязываться к человеку, вызвавшему это чувство»^{111}. Как все вышесказанное не соответствует тому одиозному образу короля, который уже представал на страницах мюнхенских газет того времени! И насколько несправедливо выглядят попытки «официальных источников» «играть в одни ворота», представляя широкое поле деятельности для противников монарха и сознательно замалчивая все, что противоречило «явной неадекватности, деспотизму и жестокости» баварского короля.