Текст книги "Терпеть тебя не могу (СИ)"

Автор книги: Мария Бокарева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 16 страниц)

Глава 21

Артём.

Захлопнув за собой дверь актового зала, ломанулся к гардеробу, напрочь позабыв, что прицепом вывел с танцпола левую девчонку.

Тормознул на полпути и, сжав челюсти, выдохнул это адское напряжение.

Сейчас вот совсем не до неё.

Собрался с мыслями, обернулся и, разжав непослушные пальцы, выпустил ее руку.

– Лер, слушай, тут такое дело…

– Нет, Артём, – немного виновато пролепетала, и, приложив ладонь ко лбу, опустила глаза. – У меня так голова от этой музыки разболелась. Я, наверное, пойду к себе в комнату. Извини.

Отлично. Так даже лучше! Фактически, меня сейчас избавили от объяснений, потому что я и сам собирался незаметно слиться.

Теперь главное, чтобы моя радость от облегчения не отобразилась на лице. Неудобно проучится.

Хотя, о чем это я.

Радость – это последнее, что я сейчас испытывал. Сил улыбаться уже не осталось. Сейчас любое подобие улыбки на моем лице напоминало бы пустой оскал одичавшей собаки. Я впервые в жизни устал улыбаться. Точнее натягивать эту счастливую, фальшивую улыбку, от которой онемели все мышцы лица.

– Окей, – чуть ли не выдохнул, едва поддаваясь самоконтролю. – Тебя проводить?

– Нет, я сама.

У Леры тоже улыбка с лица открепилась сразу же, как мы скрылись за дверью, но сейчас мне меньше всего хотелось анализировать чужое поведение и искать его причины.

Вот вообще по барабану.

Я даже взглядом ее не проводил, когда она быстрыми шагами пролетела мимо меня к гардеробу. Я так дерьмово себя ощущал, что хотелось долбиться головой об стену, но спасибо здравому рассудку, который меня не покинул, а преданно переживал весь этот внутренний Армагедон вместе со мной. А вот кулаки не пожалел. Выпустил пар, разбив костяшки об шершавую стену.

Да и хрен с ней. Забыли.

Когда пришел на дискотеку и увидел Алису, был уверен, что сегодня возьму свое. Даже если бы сопротивлялась и кричала… Плевать!

С этим пора было заканчивать.

Мне необходимо было убедиться, что вчера мне не показалось. Что это была та самая вспышка ответного интереса, когда на собрании она позволила мне ее обнять. Вся трепыхалась и дрожала под моей рукой, как бабочка зажатая в кулак. Да меня, честно говоря, самого заколотило, как в судорогах, когда, вдыхая запах волос, коснулся губами ее теплой кожи.

Странная реакция, никогда такой херни не чувствовал.

Какая-то необъяснимая зараза, которая вместе с ее ароматом проникла в кровь и отравляла душу. Потому что после этого она окончательно осела в моих мыслях и затуманила все, как ядовитый газ. Ни о чем больше думать не мог. Только и ждал, когда наступит этот вечер, чтобы обхватить ее талию, припечатать к себе и вытянуть из неё всю правду, сквозь мнимое равнодушие.

Но Бойцов быстро привёл меня в чувства и помог осознать неминуемость последствий.

– Какой кайф идти на дискотеку и все три часа подпирать стену? Боишься, что зал развалится?

– Ты сам-то че приуныл? – подцепил друга, заметив его реакцию на возвращение прежней версии Беловой.

– Да музыка сегодня дерьмо.

– Ага, – усмехнулся, продолжая прожигать спину своей Милки и все, что ниже.

Ахренеть. Сама худая, вроде, но, черт возьми, такая зачетная.

– Сегодня планы все те же? Заведомо неудачные? – Спросил Даня, проследив за моим взглядом.

– Почему?

– Да потому что она опять тебя прокатит, а ты схаваешь. Ты уже как подбитый хвост у этого лисёнка, может, пора просто признать, что ты влип, дружище? Влип по самые гланды.

И вот здесь меня отрезвило. Сам не понял, как вскипел, анализируя смысл его слов. И как ему в голову пришла эта бредовая мысль?! В моей груди с самого рождения существовала только черная дыра, которая поглощала любые мои чувства. Безумная мгла, в которой любая растворится без остатка в считаные секунды.

И Алиса Леденцова не исключение.

Она для меня абсолютно ничего не значит. Просто очередная цель, которую необходимо достичь. И если я захочу, я просто возьму и отключусь от неё так же быстро, как гаснет лампочка при коротком замыкании.

– Чего? – огрызнулся, когда уровень шкалы раздражения поднялся до критической отметки. – Не неси бред. Вся эта заезженная тема про высокие чувства не про меня. Ты знаешь, я на это не способен. Просто глупо отступать, когда ты в шаге от победы.

– Может просто дело в том, что ты не можешь отступить? – с улыбкой продолжил провоцировать.

Признаю, эта игра слишком затянулась и несло меня уже куда-то не туда. Раньше я всегда подстраивал правила под себя, но сам не понял, как подсел, и все пошло не по сценарию. Каждый мой ход заводил меня в тупик, все ближе и ближе к провалу. Азарт сжирал и требовал отыграться, это как болезнь, когда ты теряешь контроль и перестаёшь адекватно оценивать риски, начинаешь ставить по-крупному, приближаясь к той самой точке невозврата. К той точке, где любой шаг может стать лишним, затянув тебя с головой в эту трясину.

Главное, этот момент не пропустить и вовремя дать по тормозам. Сделать шаг назад и взять оперативную паузу для принятия решения. Не просто гнать вперёд, а просчитывать каждый маневр.

– Пфф, Легко! – бросил не раздумывая.

– Тогда пошли все к чертям! Прямо сейчас, слабо?

– Какой у меня интерес? – усомнился на короткий миг, закусив губу. Но эти крупицы сомнения тут же смыло в холодный океан моего абсолютного пофигизма к любой ситуации.

– А когда он тебе был нужен? – все больше накалял обстановку друг. – Зарубимся на желание, что ты не сможешь оставить ее в покое? Вот просто забить и все?

Забить? Да легко! Нашел на чем ловить.

Розовые сопли на рукав наматывать однозначно не мое. Сдались мне эти отношения. Ежедневный вынос мозга и сладкие речи. Фу. Аж тошнит.

Оно мне надо? Да вообще не уперлось.

Хрен с ней. Пора отключаться.

– Да запросто! – протянул Бойцову руку для скрепления договора и ещё раз серьезно взглянул на Милку.

Окей, девочка, твоя взяла.

Фортуна – дело благородное, и если она тебе не улыбается, нужно просто скинуть карты и сменить стол.

План надежный, как швейцарские часы. Если она перестанет быть моей целью, то и покинет голову. Это несложно. Тем более, когда теперь на финише маячит ещё больше красивых девчонок.

И спустя каких-то пять минут я понял, что все мои действия привели меня к абсолютно фатальным последствиям.

Я специально выбрал себе девчонку из ее круга. Чтобы видела! Чтобы тоже поняла, что мне плевать и мне ничего не стоит от неё отказаться.

Нашёл глазами отличный вариант – блондинку в блестящем платье. С такой фигурой и внешностью больше шансов вымыть из головы навязчивый образ Милки.

Заиграл медляк, и я с твёрдой уверенностью пошёл в наступление. На пределе возможностей заставлял себя не смотреть на неё. Демонстративно улыбался блондинке и нёс всякий бред, который у меня отработан уже до автоматизма.

Девчонка открыто фильтровала со мной, смеялась и делала все ровно так, как нужно.

Просто изящно играла свою роль. И черт дернул меня посмотреть на реакцию Алисы. И вот что я вам скажу – так я еще никогда не ошибался.

Когда увидел ее с каким-то типом, меня прошило такой ветвистой молнией ярости, что внутри вспыхнул пожар, накопляя до предела мою выдержку.

Ей вообще было не до меня. Снова, черт возьми, переиграла.

Таким вакуумом накрыло. До звона в ушах, до красной пелены перед глазами.

Мотор работал на износ, ещё бы чуть-чуть и я сорвался. В мыслях я уже отшвырнул от нее этого охреневшего и съездил ему по морде, тупо за то, что трогал, а она улыбалась. Улыбалась, мать вашу, во все свои тридцать два.

Да и хрен бы с ней.

Но эта картина выворачивала меня наизнанку. Ко мне никогда так не прижималась, а я две недели возле нее с высунутым языком бегал. Дебил блин.

Да и пошло оно все.

Забыли!

Но тело уже не поддавалось контролю, я смотрел, какая она счастливая в его руках, а сам до онемения пальцев сжимал кулаки на чужой талии.

Завтра мне будет все равно, а сейчас просто взял девчонку за руку и свалил, чтобы не наворотить дел. Чтобы не опустить себя ещё ниже в ее глазах.

***

На улице нехилый минус, а я в куртке на распашку и мне жарко. Внутри полыхал такой пожар, что плавились органы. Взял в руки снег и, растирая, охладил лицо.

– Решил утопиться в сугробе? – раздался рядом голос друга.

– Да пошёл ты, – стряхнул с ладоней капли ледяной воды и немного полегчало. – Че не танцуешь?

– Да тухло там сегодня. Я смотрю, ты тоже уже собрался уходить?

– Угу, – промычал и первым двинул к корпусу.

В гробу я видел такие тусовки. Чтобы смотреть, как ее там этот тип обхаживает, а она ему глазки строит.

Дико задевало! Бесило!

И вновь накатило. Злость распирала, ломала и почти разнесла меня в клочья. Но к вечеру я сорвался и моя пружина все-таки нашла свой выход.

Глава 22

Алиса.

Дискотека продолжалась, музыка гремела, а девчонки из нашего отряда опять стянулись в большой круг в центре зала и ритмично запрыгали, подпевая куплет известной песни. Я тоже пыталась танцевать и улыбаться, как могла держала счастливое лицо, но в мыслях больше всего хотелось принять большую таблетку снотворного, забраться с головой под одеяло и уснуть, чтобы больше не мусолить в голове этот вечер. Все закончилось так, как я этого хотела. Шолохов от меня отвалил и теперь вряд ли побеспокоит. У него открылась новая история, а я, как скучная недочитанная книга, осталась пылиться на полке с остальными.

Разве не об этом я мечтала все две недели? Этот подлый мажор потерял ко мне весь интерес, переключился на другую, а я, вместо того, чтобы вздохнуть полной грудью и праздновать этот счастливый финал, стояла в стороне от остальных и, переминаясь с ноги на ногу, оглядывала актовый зал в поисках знакомой фигуры.

Мне просто хотелось его увидеть!

Почему-то казалось, что сейчас он снова появится, подойдёт и отвесит какой-нибудь глупый комплимент. Или словно случайно окажется рядом и предпримет новую попытку меня обнять, а я разозлюсь и скажу, чтобы больше так никогда не делал. Или просто будет где-то неподалёку испытывать меня своим стальным взглядом, от которого внутри пробегает дрожь и учащается пульс.

Но ни его, ни Леры так и не увидела. И даже когда заиграл очередной медленный танец, они не появились.

Конечно, что они здесь забыли?

Они поймали свою волну, и сейчас куда интересней проводили время вдвоем. От этой мысли улыбаться стало гораздо сложнее. Болезненное волнение в груди свернулось тугим змеиным клубком и выбило меня из душевного равновесия.

Я искренне не понимала, как со мной могло такое случиться, если изначально мне был прекрасно известен его мотив. Ведь я так надежно себя обезопасила, заточив сердце в глубокую темницу под множество замков. Но этот гад нагло выломал все двери, снося их с петель и, ворвавшись, все-таки оставил свои грязные следы.

Сегодня у девчонок сложилось все крайне удачно, Катя уже второй танец танцевала с каким-то новеньким, Лера счастливая покинула эту дискотеку с Артёмом, а я весь следующий медляк простояла у стены. Меня приглашал кто-то из новеньких, но я даже не запомнила его лицо, а потом, сославшись на духоту, наконец, покинула дискотеку.

Хотелось поскорее принять душ, пока ещё не скопились очереди в умывальнике, и не начался вечер сплетен. Потому что я уже догадывалась, какие два главных вопроса сегодня встанут на повестку дня, и я к ним имею непосредственное отношение.

Но разве я смогу корчить из себя счастливую дурочку, которой сегодня неожиданно перепало внимание новенького красавчика, а ещё удалось вылезти сухой из всем известной игры Шолохова.

Потому что это не так! А притворяться у меня больше не было сил.

Завтра я уже не буду так реагировать на все, что с ним связано. Просто сегодня слишком неожиданно все закончилось и мне нужно с этой мыслью переспать, чтобы адекватно принять случившееся. Я не влюблена в него! Нет! Я просто привыкла видеть его интерес ко мне. И уже утром я буду над собой смеяться и радоваться, что теперь я свободна.

Но все мои ожидания обнулились, когда, подойдя к душевым, я услышала знакомую фамилию.

– Ты реально думала, что Шолохов серьезно запал на эту бюджетницу?

– По-моему, все выглядело достаточно реалистично. Ты видела, как он на неё смотрел, словно они настоящая парочка. Не думаю, что он бы стал так бегать за ней, если бы она ему не нравилась.

Я не успела повернуть за угол и, застыв перед дверью, осталась незаметно подслушивать чужой разговор.

– Я тебя умоляю, – со вздохом усмехнулась одна из девушек. – Такие, как он, не умеют серьезно. Леденцова его очередная игрушка, которая ему быстро надоела, несмотря на ее попытки набить себе цену.

– Интересно, когда он успел ее бросить? – с любопытством спросила другая, словно получая удовольствие от случившегося. – Ещё вчера я видела, как они обнимались на вечернем собрании, а сегодня он уже с новенькой танцевал.

– Если бы ты была повнимательнее, ты бы заметила, как эта выскочка облажалась на дискотеке. Он когда мимо неё прошёл, она стояла и воздух глотала, как выброшенная на берег глупая рыба. Ей просто повезло, что она рядом с этим новеньким оказалась, и никто не заметил ее провала. Вот и все.

И в этот момент меня обуяла такая злость, которую я за всю жизнь не испытывала. Пол под ногами словно заледенел и пошёл трещинами, обжигая неприятным расползающимся холодом все тело. Зачем я только это услышала, понимая, что отчасти это все было правдой, но смириться с тем, что это так же очевидно было другим, оказалось гораздо сложнее. Я просто не вынесу, если за каждым углом эту тему будут обсасывать по миллиону раз. Когда-нибудь моя маска безразличия не выдержит и спадёт в самый неподходящий момент, выставив меня на посмешище всему лагерю. Но самое противное, если о моем проигрыше узнает сам Шолохов.

К черту! Справлюсь.

Завтра я что-нибудь придумаю, а пока, не в силах больше это слушать, сделала решительный шаг в сторону умывальников и хмуро посмотрела на своих одноклассниц, среди которых была и Лена Виноградова, которая сегодня лживо улыбалась мне в лицо.

– Ну, чего замолчали? – вперила я гневный взгляд в туалетных сплетниц. – Продолжайте, я вам не мешаю. Я так понимаю, у вас своей личной жизни не имеется, поэтому вы полоскали здесь мою? Что ж, мне искренне вас жаль.

Я даже улыбнуться смогла и, отвернувшись к зеркалу, нацепила невозмутимое лицо. Девушки больше не выглядели уверенными в себе сплетницами, но что-то заставило их зацепить меня за больное:

– А ведь все так и есть, как мы говорим, Алис, – натянуто рассмеялась высокая блондинка. – Может, у нас и нет личной жизни, но нас и не бросают на глазах у всего лагеря, оставив униженно стоять одной по середине зала. Он предпочёл тебе другую, а знаешь почему? – сделала небольшую паузу, подготавливаясь посильнее меня ужалить. – Потому что она ближе ему по статусу, а с такими, как ты, эти парни тупо развлекаются, а вечером все вместе обсмеивают, как ты наивно на все это ведёшься.

У неё получилось. Наверно, это оказалось сейчас для меня хуже всего – услышать все, что и так было понятно. Только держать это все внутри намного проще, чем услышать со стороны. Я все ещё находилась в оцепенении, когда они, прикрывая рты, смеялись и, тихо перешептываясь, проходили мимо меня к выходу. И не издала ни звука, пока в умывальнике не появилась Катя.

– Вот ты где, – неподдельно обрадовалась подруга и, облокотившись на соседний умывальник, потребовала. – Ну-ка, колись, что это сегодня было на дискотеке? Ты замутила с новеньким? – поиграла бровями. – И как у тебя получилось отшить Шолохова?

– Ни с кем я не замутила. С новеньким мы просто потанцевали, – бесцветно ответила, равнодушно пожимая плечами.

– Ну да, так всегда все начинается, – не унималась подруга.

– Не тот случай.

– Ладно, не хочешь не говори, – обижено произнесла, но внезапно загорелась новым любопытством. – А Шолохов как от тебя отвалился? Как я и говорила, ты сделала вид, что проиграла да?

Лучше бы я просто сделала вид.

– Кать, давай завтра поговорим, – выдохнула я, вытирая лицо полотенцем. – Я пойду спать.

– Что, тоже ляжешь спать, так ничего и не рассказав?

– Почему тоже? – непонятливо моргнула, глядя на Белову.

– Потому что Лера тоже в молчанку играет, залезла с головой под одеяло и делает вид, что спит.

Надо же, я думала, что они с Артемом по-прежнему где-то гуляют. Я даже не обратила на ее кровать внимания, когда заходила за своими туалетными принадлежностями. Впрочем, так даже лучше.

Хотя бы сегодня мне не придётся выслушивать подробности о том, как они весело проводили время. Пусть это лучше будет завтра, когда этот день закончится вместе с моими нежелательными эмоциями.

Но этот вечер, видимо, был бесконечным, потому что, как только мы выключили свет и молча улеглись в кровати, в нашу комнату влетела Вероника Кононова и, задыхаясь от эмоций, громко воскликнула:

– Лера! – пробежалась шальными глазами по комнате. – Там это… Там твой брат в туалете дерётся.

– Господи, с кем? – Лера поспешно откинула от себя одеяло и подпрыгнула к выходу.

Мы с Катей тоже поднялись на локти и молча переглянулись, даже не собираясь мчаться в мужское крыло, но ответ Вероники хлестнул словно плетью:

– с Шолоховым.

Сердце камнем сорвалось в пятки, и я уже сама не поняла, как выскочила из кровати, дрожащими ногами еле попала в тапки и следом за девчонками опрометью бросилась в мужское крыло.

Глава 23

Возле дверей мужского туалета уже скопилась целая толпа, через которую было не просочиться. Бойцов стоял у входа и стойко держал оборону, не пропуская никого в точку эпицентра событий, но Леру это не остановило. Она растолкала всех руками и налетела на Даню грозовой тучей, пытаясь сдвинуть его с места.

– Бойцов, пусти!

– Прости, красавица, но тебе туда нельзя!

– Да ты издеваешься, а если они поубивают друг друга? – вскрикнула девчонка, отчаянно ударив парня кулачком куда-то в плечо.

Но Бойцов только невозмутимо пожал плечами и не сдвинулся с места, продолжив загораживать путь.

– Парни, что там случилось? – высунул кто-то нос из соседней комнаты.

– Рубашка в попу засучилась! – крикнул уже раздраженно Бойцов. – Идите по своим комнатам, чего скопились? Дайте парням выпустить пар.

В коридоре нарастал шум, все толкались и выдвигали свои предположения о причине драки, а я мечтала, чтобы сейчас появился хоть кто-нибудь, кто мог бы все это прекратить. Тревога сдавила грудную клетку так, что невозможно было продохнуть. Сердце беспокойно забилось, предчувствуя что-то нехорошее, и сорвало меня с места на подмогу к Лере.

– О, Лисичка, и ты здесь, – улыбнулся Бойцов, глядя на меня каким-то подозрительным взглядом. – Даже интересно, за кого ты сейчас больше переживаешь.

– Какие же вы все придурки, – зло выплюнула Лера, без сил отступая назад, но именно в этот момент, я заметила, как Бойцов отвлёкся, глядя куда-то поверх моего плеча.

Поймала момент и, резко скинув руку парня с дверной ручки, ввалилась внутрь, а следом за мной и вся любопытная публика.

Глеб и Шолохов вцепились друг в друга, как коршуны. Оба разгоряченные, красные и с ссадинами.

Им было плевать, что их драка перетекла в массовое представление, кулаки продолжали лететь. И сейчас самое время вмешаться и все это остановить, но ноги словно приросли к полу. Какие-то смазанные резкие движения, и Глеб отшатнулся назад, все-таки дотянувшись твердым ударом до Артёма, от которого он на короткий момент потерялся, а потом набросился на соперника с дикой яростью. Я еле успела зажать рот ладонью, чтобы подавить испуганный вскрик. Глаза застелила жгучая пелена, и если бы не Лера, кинувшаяся прямо в пекло разнимать парней, я бы ещё долго не пришла в себя от этого ужаса.

– Прекратите! – истошно заверещала девчонка, оказавшаяся намного решительнее меня. – Господи, Глеб, что ты творишь?

Вмешиваться в драку парней всегда опасно, но сейчас я про это напрочь забыла. Я так боялась, что эту отважную блондинку тоже зацепит чудовищная ярость, что сама, отбросив все инстинкты, уверенно бросилась ей на помощь. Хотелось просто поскорее прекратить этот ужас и не дать им друг друга убить.

– Пожалуйста, хватит, – это уже взмолилась я, не сдержав эмоций.

Меня, как и Леру охватила паника, чувство страха и беспомощности. Я правда не понимала, почему все стояли и смотрели. Почему никто даже не попытался вмешаться, когда драка переросла уже в жестокую битву. Эти двое словно не видели и не слышали того, что было вокруг, потому что ни один, ни другой останавливаться не собирались. Когда они оба оказались на полу, а Шолохов склонился для удара над лежачим новеньким, из Леры вырвался отчаянный крик, а мои пальцы вцепились в широкие плечи этого негодяя.

– Артем, я тебя прошу! – еле вытолкнула сквозь непреодолимую горечь, имея крошечную надежду, что он отступит.

На долгую секунду время остановилось. Тяжело и часто дыша, Шолохов, наконец, разжал кулаки и выпустил из пальцев толстую ткань толстовки Глеба. Резко дернул плечом, сбросив с себя мои руки, и я отступила. Сделав шаг назад, чуть не наступила на чей-то разбитый телефон и, опустив взгляд, медленно подняла его с пола.

На помещение опустилась гнетущая тишина. И несмотря на то, что все уже закончилось, внутри меня родилась мелкая дрожь и пробрала меня до кончиков пальцев. Напряжённая обстановка сохранялась ещё несколько секунд, но потом всех разом смыло куда-то за пределы туалетной комнаты, а я так и не сдвинулась с места, сжимая трясущимися руками телефон известной марки. Подняла голову и тут же встретилась с диким, ледяным взглядом Артема, от которого я вся словно заиндевела и покрылась инеем. Он смотрел на меня пристально, с какой-то холодной яростью и презрением, одним взглядом лишив возможности двигаться.

Ноги вросли в землю и даже маленький шажок казался чем-то невыносимым.

На острой скуле у Артёма образовалась глубокая ссадина, как раз в том месте, где у него уже имелся маленький шрам. Он смотрел на меня с неприкрытой ненавистью, не отрывая свой взгляд даже тогда, когда поднял руку, чтобы вытереть тыльной стороной ладони стекающие по щеке капли крови.

Когда он сделал шаг в мою сторону, внутри все перевернулось, сердце зашлось в сумасшедшем ритме и, кажется, от его холодного взгляда даже кровь в капиллярах заледенела. Сделал ещё несколько быстрых шагов и так грубо вырывал из моих рук телефон, что я проглотила собственный вдох.

– Артём, у тебя кровь, – зачем-то произнесла сдавленным, даже слегка придушенным голосом и попыталась дотронуться, но он резко перехватил мое запястье, больно впиваясь пальцами в кожу. Я дёрнулась, как от удара током, и он сделал ещё один шаг ближе ко мне, чтобы сильнее обжечь меня своим ледяным хриплым голосом:

– У него тоже! – зло процедил сквозь сжатые зубы, играя желваками под содранной кожей. – Поэтому иди и предложи свою заботу ему, а мне она на хрен не сдалась, – так внезапно отпустил мою руку, почти оттолкнув от себя, и развернулся, чтобы уйти, но не упустил возможности добить меня окончательно. – И перестань на меня так пялиться, ты мне больше неинтересна.

Эта резкая фраза прошлась по самому сердцу ржавым, холодным лезвием, оставив на нем болезненный след, но я все равно нашла в себе силы твёрдо ответить, с трудом изобразив подобие улыбки:

– Знаешь, а я очень рада, что теперь мне не придётся сидеть целыми днями у себя в комнате, скрываясь от твоего слишком назойливого внимания.

Мои слова заставили его остановиться у самого выхода. Он медленно развернулся ко мне лицом и посмотрел так, словно снова собирался мне бросить что-то колкое, но промолчал. На твёрдых губах мелькнула какая-то отчаянная усмешка, а стальной серый взгляд в одну секунду лишился всех светлых оттенков.

Мой подбородок уже дрожал, а глаза нестерпимо щипали жгучие слезы, но я ждала. Продолжала бороться с ним взглядом до тех пор, пока он не отвернулся. Так и ушёл молча, оставив меня одну среди умывальников.

Слезы в горле уже душили, но я продолжала терпеливо держать их в себе. До тех пор, пока не вернулась в комнату и не уткнулась лицом в подушку, почти задыхаясь от отчаяния.

Мне на него плевать! Плевать!

Подлец! Ничтожество!

Но твердить себе это было уже поздно, и я это понимала. Сердце уже безмолвно кричало и билось… Билось… Билось…

Как бы я не сопротивлялась, этот нарыв сегодня все-таки вышел наружу, причём с особо сильной болью.