Текст книги "Терпеть тебя не могу (СИ)"

Автор книги: Мария Бокарева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 16 страниц)

Глава 41

– Алис, ты что, правда собралась идти в лес? – забеспокоилась Лера, заметив, как я торопливо натягивала на себя спортивный костюм.

– А разве у меня есть выбор? – ровно ответила, ни на секунду не сомневаясь в своём решении. – Ты же слышала, что сказала Заливина, Белова там сейчас одна в таком состоянии, и я просто обязана ее найти.

– Не глупи. Катя знает этот лес, как свои пять пальцев, а ты… Ты же просто заблудишься там, да еще и в такое время. Ты вообще смотрела в окно, там же ничерта не видно, как ты собираешься ее там искать?

– Во-первых, у меня есть фонарик на телефоне, а во-вторых, Виталина обещала помочь мне в поисках и показать то место, где видела ее последний раз.

– Нет, подруга, так дело не пойдёт, – резво скинула с себя одеяло и подскочила с кровати. – Либо мы идём туда вместе, либо я сейчас же пойду и все расскажу Ларисе Романовне.

– А вот этого делать не нужно, – остановила ее прямым, уверенным взглядом. – Ты останешься в комнате и будешь меня прикрывать, если вдруг кто-то из взрослых заметит наше отсутствие. И, к тому же, если Белочка вернётся, кто мне об этом сообщит?

– И как я по-твоему должна буду это сделать?

– Просто наберёшь мой номер, – пожала плечами, повертев перед Лерой телефоном и, застегнув молнию толстовки, поспешно двинулась к выходу.

– Какая ты все же упрямая, Леденцова! – твёрдо заявила соседка. – Из-за своей упрямости, ты даже не видишь очевидные вещи. Ночью в лесу опасно – это раз! Я почти уверена, что твой телефон там окажется вне зоны доступа – это два. И, наконец, три… Ты действительно думаешь, что этой директорской дочке можно доверять?

На последнем вопросе я остановилась. Взглянув на Леру, ещё раз оценила свои риски и перебрала в голове полученную от Заливиной информацию. Но после короткой заминки, лишь уверенней добавила, полностью подтвердив для себя правильность своих действий:

– У меня нет другого выбора. Катя – моя подруга, и я уверена, окажись я на ее месте, она бы поступила точно так же.

Не дожидаясь ответа и больше не теряя ни секунды драгоценного времени, я аккуратно выскользнула за дверь нашей комнаты, услышав на прощанье громкий вздох безысходности, и осторожно на цыпочках прокралась на крыльцо нашего корпуса, где уже в полной готовности меня ожидала Виталина. Она знала этот лагерь не хуже Кати и смогла вывести меня к тому самому забору окольными путями так, чтобы мы не попали в обзор ни одной из камер видеонаблюдения. После отбоя в лагере стояла оглушительная тишина, и только злой ветер выл и впивался в лицо острыми иголками, пытаясь загнать нас обратно в теплую кровать, в которой сейчас наверняка бы хотелось забраться с головой под одеяло. Территория за забором конечно же была не очищена от снега, и как только мы оказались по ту сторону лагеря, то тут же утонули по колено в сугробах, но нам это никак не помешало двигаться дальше. Мы уходили все дальше и дальше, все глубже и глубже в темный лес, путающий своей неизвестностью. Идти по сугробам оказалось сложно, мы то и дело падали, проваливались, пальцы на ногах поджимались от холода, а руки почти не слушались и все время хотелось спрятать их в карманы, но единственный источник света, который у нас был – это телефон, который все врем приходилось держать впереди себя онемевшими пальцами.

– Катя! Кать, ты нас слышишь? Отзовись. – Наши голоса становились все громче по мере удаления от лагеря, но ни Кати, ни даже ее следов мы так и не обнаружили.

Скажу честно, мне было страшно бродить по ночному снежному лесу вдвоём с хрупкой блондинкой, которая все время плелась где-то сзади и до последнего берегла свои голосовые связки, в то время, когда я уже совсем охрипла, наглотавшись ледяного воздуха, но я по-прежнему продолжала кричать имя подруги, надеясь услышать в ответ ее голос.

– Вит, а ты точно уверена, что хорошо запомнила дорогу обратно? – обратилась я к девушке, заметив, что на моем телефоне от мороза почти до конца разрядился аккумулятор, а дорогу обратно сама бы я уже вряд ли отыскала.

– Конечно, мы идём вдоль лагеря, – уверенно ответила блондинка, натянув на нос тёплый, объемный шарф.

– А ты уверена, что Катя пошла именно в эту сторону? – окинула ещё раз фонариком ближайшую территорию, не заметив ни единого следа. – Господи, как тут вообще можно сориентироваться, тут же одни деревья.

– Катя, как и я, каждый год ездит в этот лагерь. Раньше, когда у неё ещё не было освобождения от физкультуры, мы вместе с ней ходили в лыжную секцию, где нас учили не только кататься на лыжах, но и ориентироваться на местности, поэтому не переживай, я этот лес знаю, как собственный двор, – успокоила меня Виталина, улыбнувшись мне вполне дружелюбной улыбкой. – Если ты устала, отдохни немного, а я пойду ещё посмотрю вон там, – указала рукой в сторону, где кроме кромешной темноты ничего не было видно. – Там раньше был старый, заброшенный дом лесника, возможно, она направилась именно туда.

– Погоди, я с тобой, – тут же вскочила, пытаясь выбраться из глубокого сугроба, уже еле удерживая в окаменевших пальцах свой телефон.

– Не трать силы, они тебе ещё пригодятся, – бросила девчонка через плечо, быстро пробираясь через высокие сугробы в нужную сторону. – Тут недалеко, если она там, я тебе крикну.

А может зря я считала Заливину наглой, высокомерной эгоисткой? Возможно, мы просто не с того начали наше общение, поэтому стали с ней такими врагами. Я не знаю, как будет дальше, но сейчас она мне очень помогала. Они с Катей никогда не дружили, и она запросто могла остаться в корпусе и не высовывать свой нос на улицу в такой лютый мороз, но она здесь, со мной, скачет по высоким сугробам и здорово помогает в поисках.

– Вит.. – позвала я осипшим голосом, когда перестала слышать, как скрипит снег от ее шагов. – Ну что? Есть там кто?

– Вита, ты слышишь меня? – позвала ещё раз, когда вместо ответа услышала только подозрительную тишину. – У меня телефон разрядился, а вместе с ним и фонарик, отзовись, пожалуйста, я постараюсь найти тебя по голосу.

Но в ответ лишь гробовая тишина, и только безумный ветр выл диким зверем, ещё громче, ещё больше нагоняя страх и жуткую панику. Сумерки теперь превратились в густой мрак, меня всю трясло то ли от страха, то ли от холода. Лицо и шею кололо тысячными острых иголок, снег наглым образом забивался под воротник, а голос предательски меня покинул, как и Виталина, оставив меня одну среди черного, пугающего леса.

Глава 42

Катя.

– Это ты! Это все ты, – задыхаясь от ненависти, прошипела я в лицо своей бывшей подруге, которая когда-то знала все мои секреты и теперь, воспользовавшись этим, унизила меня перед всем лагерем. – Какая же ты мерзкая, лицемерная гадина!

– В чем дело, Белова? Я тебя не понимаю, – невозмутимо ответила Заливина, прихорашиваясь возле зеркала в туалете развлекательного корпуса.

– Зачем ты написала эту записку? Об этом знала только ты! Только ты могла это написать!

– А ты? – улыбнулась натянутой улыбкой, поправив у лица пряди. – Ты почему не объяснила свей новой подруге, чтобы она не смела переходить мне дорогу? Ты же прекрасно знаешь, как я не люблю, когда меня пытаются подвинуть.

– Господи, Виталина, какая же ты глупая, завистливая дура! – я отшатнулась, теряя голос от злости. – Да ты просто не можешь признать, что Алиса лучше тебя! Она лучше тебя во всем, даже Артем влюбился в неё по-настоящему, и знаешь, в этот раз я ему верю, – усмехнулась какой-то неестественной улыбкой, вспомнив наше общее прошлое. – И я действительно очень жалею о том, что тогда, в твой День Рождения, я поверила тебе, а не ему. Он ведь тогда мне не врал про Бойцова, а ты… – из меня вырвался отчаянный смех. – Ты просто завидовала мне… Завидовала, что у нас с Даней были отношения и чувства, поэтому ты меня изводила. Выдумывала сплетни, специально говорила мне про него гадости. И это ты, а не он, виновата в том, что произошло со мной в тот вечер. Это из-за тебя я оказалась на оживлённой трассе, и из-за тебя мне теперь закрыты двери в большой спорт.

Меня уже сложно было остановить, меня всю сотрясало от гнева и того унижения, что я пережила. Я уговаривала себя не разреветься, но слёзы сами брызнули из глаз, когда в голове яркими вспышками пронеслись воспоминания. Те длительные и мучительные дни в больницах, тот стыд, что я испытывала перед родителями, те чувства, которые я испытывала, когда смотрела на рыдающих возле моей кровати родителей. Им было тяжело воспринимать то, что их дочь пыталась покончить с собой, а мне стоило всего лишь увидеть слёзы матери, чтобы понять, какая я была идиотка. И теперь в этом шумном зале, когда слова ведущего, как сверло, проникли в самую душу и разворотили там все до отчаяния и немого крика, до того момента, когда подсознание подсунуло мне самую страшную картинку из прошлой жизни, было уже невозможно сопротивляться. Слезы лились градом, душили и доводили до самой критической точки моей выдержки. Я просто не могла там больше находиться, не могла терпеть на себе липкие, удивлённые взгляды, и если бы могла, наверное, закричала, но губы слишком плотно прижались друг к другу, что мне ничего не оставалось, как сорваться с места.

Обида, унижение и стыд! Вот то, что я сейчас испытывала.

Стыд за свой юношеский, максимально глупый поступок, который мог закончиться слишком печально. И дело даже не в том, что я из-за своей слабости, в силу своего возраста, не смогла справиться со своими эмоциями и бросилась под колеса автомобиля, а в том, что я до последнего винила в этом другого человека. Человека, которого, несмотря на весь ужас происходящего, продолжала любить своим наивным, покалеченным сердцем.

– А вот это, Белочка, чистая ложь! – наставила на меня длинный палец. – В том, что ты с собой сделала, виновата только ты! Это был твой выбор, только твой, и не нужно изображать из себя бедную овцу, я все равно не расплачусь, на сочувствия у меня сейчас совершенно нет времени. А вот ты, ты пока можешь посочувствовать своей новой подруге, ведь это из-за тебя она сегодня пострадает…

– Что ты сказала?

– Что слышала, Катюш. Возможно я и мерзкая гадина, но зато не наивная дурочка, которую можно легко обвести вокруг пальца, – Заливина размазала на губах алую помаду и ещё раз довольно взглянула на своё отражение в зеркале. Честное слово, я даже предположить не могла, что в этот момент творилось в ее киселеобразном мозгу, как и не предполагала то, что в следующую секунду уже окажусь заперта в женском туалете развлекательного корпуса. И самым ужасным было то, что всего несколько минут назад я слышала, как прозвучала последняя композиция, а это значит, что шанс, что сюда кто-то придёт меня открывать – очень невелик.

– Эй! Открой! – сначала легко постучала в дверь ладонью, ещё надеясь хоть на каплю благоразумия в голове у этой несчастной блондинки. – Виталина, что ты задумала? Открой дверь, говорю!

Но тишина за дверью только больше нагоняла ужаса, а воображение подкидывало самые разные картинки из всевозможных, и было даже страшно представить, что могла придумать эта обиженная жизнью девица. Эта шутка уже слишком затянулась, чтобы не принимать ее в серьез, теперь я была на грани паники и закричала последним голосом, срывая связки, а ещё из-за всех сил задолбила в дверь ногами, но мне так никто и не открыл. И только когда я, потратив все силы, от безысходности вцепилась пальцами в челку и сползла по двери, как скользкий лизун, брошенный в стену, за дверью послышались тяжелые шаги.

– Кать, ты здесь? – голос за дверью был таким родным и знакомым, что я не сразу поверила в то, что слышу именно его. – Кать…

– Даня, это ты? – всхлипывая спросила. – Я здесь, Даня! Здесь! Открой, пожалуйста, эту проклятую дверь.

Щелчок – и я уже сама не поняла, как оказалось в его объятиях, вытирая об рубашку растекшуюся по щекам туш.

– Кто тебя здесь закрыл? – вцепился в мои плечи, зло стиснув зубы.

– Потом, Бойцов! Все потом! – схватила его горячую, большую ладонь и потянула за собой в комнату, где чуть не перевернула все вверх ногами, узнав от Леры о том, что выдумала эта мерзкая гадина Заливина.

– Я должна ее найти! – решительно бросилась к выходу, натянув на себя шерстяной свитер.

– Ты одна никуда не пойдёшь! – С какой-то стати решил мной командовать Бойцов, который вместе со мной только что был ошарашен новостью от нашей соседки.

– Еще как пойду!

– Белова, послушай меня, – поймал меня уже в коридоре, нырнув в мои глаза тревожным взглядом. – Мы должны все рассказать Тёме, он точно что-нибудь придумает, но ты…

– Пока он будет думать, с Алисой может что-нибудь случиться!

– Что вы хотели мне рассказать? – раздался совсем рядом взволнованный голос Шолохова, который каким-то образом тоже оказался в женском крыле по направлению к нашей комнате. – Я спрашиваю, что вы в хотели мне сказать, Бойцов? – уже громче спросил, заметив в наших лицах тревогу.

Он сам ещё не знал ничего о случившемся, но уже был заметно напряжен и потерян, словно чувствовал, что что-то произошло и боялся услышать ответ.

– Алиса… Ушла… – медлил Бойцов, будто боялся одним словом взорвать своего друга, который итак держался на пределе.

– Черт возьми, что ты мямлишь, – Отчаянно вцепился в ворот друга Артём, сверкнув гневом в покрасневших глазах. – Что с Алисой? Говори! Говори, мать твою!

– Она ушла в лес искать меня, – выдала я на одном дыхании и замерла, заметив, как до краев заполнились ужасом и страхом его зрачки.

Мгновение. Всего мгновение ему потребовалось для того, чтобы торпедой сорваться с места, пока мы теряли драгоценные секунды, пребывая в непонятном оцепенении, задержавшись на тормозах.

Глава 43

Артём.

Новость шарахнула, как разрядом тока. Рванув с места, выскочил на улицу и помчал к забору. Вокруг лагеря лес, который в ночном мраке казался ещё темнее и опаснее.

Где же ты, Милка? Какого лешего пошла туда одна? И почему не сказала об этом мне?

Метнулся вдоль забора, пытаясь отыскать на заснеженной территории хоть какие-то следы. Незнакомое острое чувство впивалось все глубже и глубже под левую лопатку. Ледяной обруч страха сдавил горло так, что перехватило дыхание, но я все равно нашёл в себе силы проорать во всю глотку ее имя, надеясь, что она услышит.

Идиот! Как я мог такое допустить? Почему не почувствовал раньше, что ей угрожает опасность?

Моя хрупкая, нежная Милка, которая только сегодня стала мне ближе и тут же исчезла. Вспомнив запах ее волос и тепло нежной кожи, стало ещё больней. Я закрыл на секунду глаза, сжимая крепче пальцы в кулаки и попытался сбросить свое напряжение криком, который тут же проглотил трескучий мороз, превратив его в бесполезный пар. Нужно было хоть немного успокоиться, иначе силы покинули бы меня быстрее, чем я нашел Алису. Беспокойство ударило в грудь и толкнуло меня вперёд. Она сейчас там совершенно одна в такой мороз, наверное, сильно замерзла и страшно перепугана.

Черт! Черт! Черт!

Какой же я кретин!

Подскочив с места, так уверенно перепрыгнул через забор, словно знал куда бежать. Словно бежал на зов ее голоса, попутно вытаскивая из кармана пуховика телефон. За высоким забором без фонарика двигаться было уже нереально. Я пытался набирать ее номер снова и снова, но незнакомый голос на том конце провода повторял один и тот же запрограммированный текст, сводящий с ума, доводящий до отчаянного безумия.

«Абонент не отвечает или временно не доступен, попробуйте позвонить позднее..»

Не знаю сколько раз мне произнесли эту фразу, но точно могу сказать – было достаточно, чтобы я возненавидел этот электронный голос, но в то же время продолжал набирать ее номер снова и снова.

Я пытался убрать лишние эмоции, пытался сосредоточиться на поисках, но страх и чувство тревоги то и дело путали мои мысли и сбивали с толку.

Я найду ее! Найду!

– Тём, постой, – громкий голос в ночном лесу резанул по ушам, и я тут же остановился. Оглянувшись, заметил только большой яркий луч света. – Сбавь обороты! Если ты будешь бездумно носиться по лесу в таком темпе, велика вероятность быстро сдуться, так и не добравшись до Алисы.

– Ты кто? – спросил, щурясь от яркого света, который не позволял рассмотреть лицо человека, приближающегося ко мне.

– Глеб. – Повернул фонарь на себя, позволив мне лучше его рассмотреть. – Глеб Стогов.

– Какого черта ты здесь делаешь?

– Вообще-то пришёл помочь.

– Сам как-нибудь разберусь, – резко развернулся и двинулся дальше, преодолевая высокие сугробы.

– По-моему, сейчас не время демонстрировать свою гордость, – поспешил за мной парень, освещая своим мощным фонарём все пространство. – Да постой же ты! Придурок ревнивый! Не спорю, Алиса классная девчонка, но я на неё не претендую. И если на то пошло, то ты сам виноват. Облажался по полной программе. И, честное слово, повел себя, как законченный дол….

– Что ты сказал? – бросил с вызовом, вспыхнув от необоснованной претензии. – В чем я виноват? Может ты ещё скажешь, что это я заставил тебя так ловко к ней подкатить?

– Я не виноват, что ты выбрал для своих развлечений мою девушку! – в тон мне ответил Глеб, столкнувшись со мной грудью.

– Твою девушку? – Возмутился, ощущая, как внутри разгорается огонь гнева, предупреждающий о неминуемом конфликте, а возможно даже повторной драке. – С каких это пор Алиса стала твоей девушкой?

– А речь не про Алису!

– Да? – хмыкнул, натягивая туже нить напряжения между нами, которая вот-вот могла оборваться. – Тогда о ком?

– Я сейчас говорю про Леру, – уже спокойней выдохнул парень, отступая на шаг и снижая градус раздора между нами.

– Про Леру? – в неверии переспросил, убирая в сторону его руку с фонарём, который продолжал светить мне в глаза. – Но как? Она же твоя сестра?

– Сводная! – подметил, отвернув голову в сторону. – И не кажется ли тебе, что сейчас совсем не то время, чтобы выяснять отношения?

Он был прав, но я ничего не ответил, только отвернулся и продолжил свои поиски уже в компании Глеба. Должен признать, с его помощью у меня было больше шансов найти в этих «джунглях» Алису, и на время нам пришлось забыть про нашу вражду и обьединить усилия. Уверен, мы еще успеем обсудить все темы наших недопониманий и конфликтов, а, возможно, этот смелый, прямолинейный парень ещё сможет стать мне хорошим другом. Но пока меня волновало совсем другое, и я уже почти отчаялся, скитаясь по заснеженному лесу без малейшего результата, но в в какой-то момент необъяснимая сила заставила меня повернуться в нужную сторону, где отчетливо виднелись чьи-то глубокие следы.

– Алииисааа, – проорал изо всех сил, бросившись к протоптанным сугробам, подарившим мне надежду.

Меня вновь переполнили силы. Открылось какое-то второе дыхание, которое добавило мне скорости, и я, как дикий зверь, рыл эти сугробы, пробираясь вперёд. Сердце заколотилось как бешеное, бросив меня в жар и холод одновременно, а когда, пробежав чуть дальше, я заметил край ее розовой шапки, мой мотор с гулким воем сирен чуть не выскочил из груди, не веря, что это произошло.

– Алиса! – крикнул, прорываясь к ней через ветки, попутно стягивая с себя куртку. – Глеб, я ее нашёл! – бросил через плечо парню.

Ее глаза закрывались, зубы стучали, щеки были почти бордовые от холода, а растрепанные волосы, выбившиеся из шапки, обрамляли милое, худенькое личико. Она лежала в сугробе без сил, только часто моргала и смотрела на меня так, словно я призрак, внезапно появившийся в ночной темноте.

– Алис, ты слышишь меня? – тихо спросил, упав перед ней на колени и подхватив ее голову. – Ответь хоть что-нибудь, пожалуйста.

– Артем… – тихо прошептала, скованно дернув одним уголком губ, – Я слышала… Как… ты кричал. Но…

– Ничего не говори, – перебил ее, понимая, как ей сейчас сложно говорить. – Потом! Все потом! Как же ты меня напугала, глупая, – прижался к ее щеке губами, умирая от боли.

Не мог… Просто не мог смотреть на нее в таком состоянии.

Злость закипала во мне, как проснувшийся вулкан. Мне казалось, что я просто уничтожу всех, кто к этому причастен. Я задушу этого человека голыми руками, но только после того, как доставлю свою Милку в тёплое, безопасное место, где ей помогут. А помощь ей была необходима. При чем неотложная.

– Помощь нужна? – спросил Стог, через какое-то время оказавшись возле нас.

– Сам справлюсь, – ответил, старательно закутывая Алису в свою куртку, – Только… – выдохнул и подхватил девчонку на руки, крепко прижимая к груди, пытаясь как можно больше отдать ей своего тепла. – Иди вперёд и освещай дорогу, чтобы мы как можно быстрей могли вернуться в лагерь. Кажется, Алисе нужна срочная медицинская помощь.