Текст книги "Терпеть тебя не могу (СИ)"

Автор книги: Мария Бокарева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц)

Глава 6

Оставшуюся часть этого представления я провела в собственных мыслях, прибив непослушный взгляд к полу. Честно признаться, выступления остальных ребят слушала фоном и, конечно же, никого не запомнила. Но это не так огорчало, как то, что в моем отряде не оказалось моего одноклассника – Егора Уткина, который, как и я, прибыл сюда по подарочной путевке от мэра. Думаю, нам обоим было бы комфортней держаться вместе и чувствовать друг от друга поддержку в незнакомой среде. Но были и приятные новости. Виталины Заливиной среди присутствующих тоже не нашлось.

Но, по одной из непроверенных информаций, в лагере (пока не прибыло пополнение), было всего два одиннадцатых класса, и располагались они в одном корпусе. Отсюда следовал вывод, что Уткин вместе с Заливиной поселились этажом выше, потому что весь первый этаж занимали хозяйственные помещения, комнаты самоподготовки и гардероб.

После последнего представившегося, эстафетный теннисный мячик перекатился обратно в руки Ларисы Романовны, и она, завершив собрание, приказала всем одеваться, спускаться на крыльцо и строиться на обед.

Да-да, именно строиться! Как и требовалось в ясельной группе детского сада «Василек», «Ручеек», и не только.

Честно говоря, парами я перестала ходить ещё в начальной школе и было мало желания на виду у всего лагеря передвигаться строем, подкинув остальным повод для насмешек. Но так же я понимала и то, что отряд получил это наказанье не без моего внушительного вмешательства. Поэтому, даже не обсуждая указание педагога со своей новой подругой, послушно поплелась к гардеробу.

Наш гардероб с верхней одеждой был на первом этаже корпуса и приходился сразу на два отряда. Поэтому было неудивительно, что в обеденное время туда разом ломанулись все одиннадцатиклассники, устроив там настоящую давку. Говорить про то, что мы с Катей тут же потерялись в этой плотной куче, думаю, не стоит. Я кое-как пробралась к своему шкафчику, быстро достала от туда верхнюю одежду, сменку и варежки, и, зажав все это подмышкой, выбралась на свободу, чтобы спокойно одеться в стороне, не мешая остальным.

На мою удачу нашлась даже свободная лавка и, свалив на неё все свои вещи, я в спешке принялась собираться на улицу. Но не успела даже скинуть с ног балетки, склонившись над мешочком со сменкой, как моя скамейка чувствительно пошатнулась под чьим-то внушительным весом.

– Значит, Алиса? – низкий голос прозвучал ровно и уверенно, с особой узнаваемой хрипотцой. И я, не поднимая головы, с легкостью смогла определить, кому он принадлежал. Наверное, именно по этой самой причине и застыла каменной статуей с сапогом в руках.

Мне показалось, что я долго не могла повернуть голову в сторону собеседника, надеясь придумать какие-нибудь пути отхода от условного противника, но, выдержав длинную паузу, все-таки выдохнула. Закатив глаза, разогнулась и равнодушно посмотрела на парня, убедившись окончательно в своей догадке.

Ну просто чудеса интуиции! Да я и не сомневалась, сразу почувствовав именно его присутствие всеми нервными окончаниями.

Он! Опять Он! С дерзким расслабленным взглядом и поганой ухмылкой.

– А тебя, значит, помиловали? – отвернувшись, отбила я вопросом на вопрос и с силой дернула собачку молнии на сапоге.

– Ну, это как посмотреть, – ответил не глядя, протянув для приветствия руку незнакомому парню, проходящему мимо нас.

В раздевалке по-прежнему толпился народ, кто-то спокойно переодевался, кто-то метался по коридорам в поисках свободной поверхности для того, чтобы сгрузить свои вещи, а кто-то громко беседовал, радуясь встрече со своими знакомыми. И, как выяснилось, у Шолохова таких знакомых здесь было огромное количество. Потому что даже за то короткое время, которое он сидел возле меня, с ним поздоровался почти каждый проходящий мимо нас ученик. И ещё неизвестно сколько девчонок издали кокетливо помахали пальчиками.

Я не следила. Правда.

Но трудно было не заметить излишнего внимания в нашу сторону и ехидных шепотков, которые отмечались по всем фронтам, поэтому я почти незаметно отодвинулась на другой край скамейки, продолжив одеваться и полностью игнорировать присутствие популярного парня. Получалось, конечно, слабо, потому что сложно делать вид, что ты не замечаешь человека, который очень явно и открыто на тебя пялится. И это бесило больше всего. До жжения на щеках. И до неприятного холода в животе.

Желание было лишь одно – поторопиться и смыться к чертовой матери, но, как на зло, нигде не могла найти свою шапку.

– Вообще-то я рассчитывал на благодарность, – вновь отозвался мой собеседник, любезно протянув мне мою пропажу.

– За что? – сухо спросила, не показав своего удивления, и продолжила нервно щёлкать клепки на пуховике.

– Хотя бы за то, что я помог тебе остаться в лагере.

– А я тебя об этом не просила! – твердо ответила, стойко продолжив игнорировать его присутствие взглядом, и, подхватив свой мешок со сменой обувью, припустила к свободному зеркалу, чтобы выправить из под шарфа длинные волосы, но мне нагло перегородили дорогу.

В нос тут же ударил уже знакомый манящий парфюм с запахом свежести и прохлады.

Господи, да от него же голову потерять можно. От парфюма, в смысле! Я чуть было глаза не закатила от удовольствия, но тут же опомнилась, мысленно зарядив себе хорошую оплеуху.

– А меня не нужно просить о помощи, Милка. Таким красивым куколкам я готов оказывать ее вне очереди.

Нет, вы поглядите! Мама дорогая! Такие подкаты, конечно, лучше запатентовать. Очень оригинально. Я прямо растаяла.

Я задумчиво закусила губы, продолжив сверлить этого несчастного Казанова яростным взглядом и озвучила свои мысли вслух:

– Раз так, – как можно шире натянула улыбку. – Тогда помоги мне решить одну проблему, как раз по твоей части. Надеюсь, ты понимаешь, о чем я?

– Теряюсь в догадках, – как всегда с кривой ухмылкой и с насмешливым взглядом, предвкушая победу.

– А здесь все просто. У меня проблема одна. И это ты! – хмыкнув, невозмутимо пожала плечами. – Сделай милость, отвали! И вообще, было бы неплохо, если бы ты прямо сейчас бесследно растворился в воздухе!

У меня даже не получилось понять, в силах он выполнить мою просьбу или нет, потому что Артём продолжал стоять с невозмутимым лицом и даже ничуть не огорчился моему заявлению. А потом так легко и от души рассмеялся, снова полоснув меня острым, уверенным взглядом:

– О, нет, девочка, ты требуешь невозможного, – и, удалив с лица эту проклятую улыбку, сделал ещё один аварийный шаг мне навстречу, заставив сердце бешено подпрыгнуть в груди, а мурашки строем бежать от шеи к копчику. – У меня на тебя особые планы, и скоро ты в этом убедишься, – добавил вполне серьезно, и я зависла, глядя в непробиваемую сталь его глаз.

Тяжело сглотнула и, сморгнув дурацкое оцепенение, сделала гигантский шаг назад.

Ну вот, теперь у меня гусиная кожа. Что за ерунда-то такая? Нет, ну знаете ли, это уже ни в какие ворота.

– Алис, привет! – раздался рядом с нами спасительный голос, и, стремительно обернувшись, я увидела своего одноклассника.

Глава 7

Я никогда не была так рада видеть Уткина, а вот Шолохов, кажется, наоборот остался крайне недоволен его появлением. Брови сползли к переносице, а голос прозвучал как-то иначе, с ярким оттенком раздражения:

– Чего тебе нужно, Шурик? Не видишь, ты не вовремя!

Ну почему же не вовремя-то! Очень даже вовремя! Очень!

В голове быстро созрела свежая идея, которую я непременно была готова осуществить, но не так быстро, как от Егора последовал неуверенный ответ:

– Вообще-то меня Егор зовут! – по-деловому поправил оправу на переносице.

Даа, мой одноклассник на контрасте с Шолоховым казался совсем хиленьким и больше походил на семиклассника в своей серой вязаной жилеточке и круглых смешных очках с толстыми стёклами, но я все равно решила не отказываться от своей идеи и немедленно привести свой план в действие.

Нарисовала на лице широченную улыбку, захлопала ресницами и радостно бросилась к однокласснику в объятия, перед этим смачно поцеловав Уткина в щеку:

– Привет, Егор! – весело воскликнула, поправив упавшие на нос одноклассника очки, и встала рядом, подхватив ошарашенного парня под локоть.

Господи, Уткин, прошу, только молчи!

Кажется, от моего поступка парализовало не только его, даже Шолохов удивленно задрал брови и не мог сложить два плюс два, но вскоре вновь вернул свою фирменную ухмылку.

– Ничего себе, Шурик, а ты, оказывается, хорош! – уже более дружелюбно обратился к моему однокласснику Артём. – Сори, приятель, не знал, что это твоя девчонка! – и, протянув руку для приветствия, театрально изобразил виноватое лицо, – Милка, ну ты зачем такое сокровище от меня прятала. Да если бы я знал, что у тебя парень такой серьезный, я бы к тебе ни на шаг не приблизился. Мне проблемы ни к чему!

Вот клоун неразвитый!

– Что? Ан… нет, – по-идиотски заулыбался Уткин, по-прежнему пребывая в багровом окрасе после моего невинного поцелуя. – мы с Алисой не…

Но не успел он нарушить мои планы, как ему между рёбер воткнулся мой острый локоток. Так вовремя и так кстати, что он аж зашипел бедный и договорить толком не сумел.

Прости, Уткин, так надо, раз уж ты у меня такой нерешительный оказался. Как всегда, все приходится брать в свои руки.

– Егор хотел сказать, что мы не привыкли выставлять свои отношения на показ, – мило улыбнулась своему суженному, и так хорошенько его ущипнула, что у него от счастья аж лицо перекосилось. – Поэтому, Артём, извини, у нас на тебя совершенно нет времени!

– Я так и понял, – засмеялся Шолохов, похоже совсем не принимая в серьез мой спектакль. – Просто когда мы были с тобой наедине в туалете, ты так забавно тряслась и так наивно смотрела в мои глаза, что я и подумать не мог, что у тебя парень имеется.

– Чего? – я вспыхнула, не имея желания продолжать этот бред слушать. – Что ты несёшь? Совсем больной?

– Прости, я, кажется, что-то не то ляпнул? – поднял кверху ладони, продолжив подло улыбаться. – Хорошо, я понял! Это наш с тобой секрет, который твоему парню знать не обязательно, – и церемонно приложил палец к губам. – Только смени свой гнев на милость, пожалуйста, а то я боюсь, что твой зверь уже на грани разорвать меня на части. Так ведь, Шурик?

– Еще раз назовёшь меня Шуриком… – не на шутку разозлился Уткин, выпятив вперёд грудь, и гневно задышал.

О, боже мой, хоть ты-то не начинай. Этот же тебя как таракана раздавит и глазом не моргнёт.

– Договорились, – кивнув, неожиданно сдался Артем, продолжив и дальше тешиться моим глупым спектаклем. – Я понял, Алис, позже поговорим. Я вижу, Егорка у тебя парень – машина. – положил свою крепкую ладонь на хрупкое плечо одноклассника и слегка сжал, отчего Уткин весь скривился, но даже не попытался вырваться. – Не буду будить в нем зверя. Надеюсь, он у тебя окажется парнем понятливым и не будет препятствовать общению с новыми одноклассниками. – и так откровенно подмигнул, что я вся покрылась пятнами от стыда.

Вот же… Болван! И как это самовлюблённое недоразумение может вообще кому-то нравиться.

– А пока, приятель, ты конкретный затупок, – наклонившись ближе, обратился персонально к Шурику… Тьфу ты, то есть, к Егору. – Не знаю, когда у тебя ещё появится возможность безнаказанно подержаться за женскую талию, а не стоять столбом, протянув руки по швам, когда к тебе такая Милка жмётся. Если бы я был на твоём месте, я бы точно воспользовался моментом.

Я не собиралась делать вид, что я не слышала этого громкого шептания, поэтому и промолчать не смогла, когда Артём уже развернулся чтобы покинуть нашу компанию:

– Молчать тебе идёт гораздо больше, Шолохов!

Но не в его стиле было оставлять последнее слово за мной, и я тут же пожалела о том, что вовремя не прикусила язык.

– Не вопрос. Тогда перейду сразу к действиям!

***

– Что это сейчас было, Леденцова? – тут же потребовал от меня объяснений одноклассник, как только «мое наказание» исчезло с радаров.

– Не бери в голову, Егор, – отмахнулась, не желая поднимать о нем разговор. – Но ты мне здорово помог!

– Я рад. Тогда пойдём на обед?

– Прости, но на обед нашему отряду велено ходить строем, поэтому, извини, мне уже пора бежать строиться.

– Строиться? – в неверии уточнил Егор. – Что за маразм?

– Не маразм, а коллективное наказание, – с умным видом пояснила я парню и, глядя на него, громко рассмеялась.

– Ты чего?

– Прости, – еле выдавила из себя сквозь смех. – Просто ты и правда на Шурика похож!

– На какого ещё Шурика? – в непонимании уставился на меня Уткин.

– Которого тридцать первого декабря весь день по первому каналу показывают. Ладно, Егор, ещё увидимся! Мне пора. – и помахав парню на прощание, выбежала на крыльцо, где уже, разбившись на пары, стоял наш отряд.

Глава 8

Артём.

Образовательный лагерь «Энштейн», куда меня насильно определил мой родной отец, как я и предполагал, оказался одним из самых унылых и убогих мест, где я когда-то бывал. Полнейшая изоляция от внешнего мира, жизнь по гребанному режиму под надзором нескольких десятков педагогов, ограниченная свобода и чертова охрана по периметру. Да, черт возьми, тут даже интернет не во всех комнатах ловил. Хорошо хоть колючей проволокой забор не обмотали и вертухая на вышку не поставили. Хотя… Тут и бежать некуда. Только если на опушку, встретить дикого зверушку. Глухой лес. Вполне реально одичать и гармонично слиться с природой.

Даа, славный курорт мне батя организовал. В лучших традициях! Прям, как умеет!

Должен признать, не все так мрачно на самом деле. Свои плюсы здесь тоже имелись, например, новые симпатичные одноклассницы, которые двадцать четыре на семь делят со мной одну территорию. Ну… И на этом, пожалуй, все. Да и этот плюс довольно сомнительны, потому что здесь женский пол был в ограниченном количестве. Всего два одиннадцатых класса. И никого постарше.

Спасибо и на том, что нас не бросили сразу в этот омут с головой. Сделали первый день не учебным, а ознакомительным, предоставив нам кучу свободного времени. Так сказать, дали продышаться перед полным погружением. Но сколько бы я не дышал, знал, что все равно эта гранитная плита науки рано или поздно меня раздавит.

Пока Бойцов в гордом одиночестве отправился исследовать местность, я планировал забуриться в комнату, как ленивый червяк, и хорошенько отоспаться.

С окресностями я один фиг рано или поздно познакомлюсь, а вот выспаться с таким жестким режимом мне ещё вряд ли удастся.

Но не успел я выйти из гардероба, как тут же поменял своё мнение, заметив на лестнице одну до боли знакомую женскую фигуру.

Виталина Заливина.

Сон сняло, как рукой, и мои планы изменились мгновенно. В голове тут же поломался компас и включилась аварийная навигация, заморгав красной сигнальной дорожкой:

«Маршрут перестроен! Беги.»

Я тут же рефлекторно повернулся обратно к гардеробу, чтобы вновь взять свою куртку и двинуться на поиски Дани.

Кстати, не такая уж и плохая идея погулять и осмотреться. Всяко лучше, чем…

– Артём!

Черт!

Я даже и шагу сделать не успел, как меня окликнул писклявый голосок. Я, конечно, подозревал, что этой встречи мне избежать не удастся, но до этого момента как-то прокатывало. И на что я только не шёл ради этого. Утром даже пришлось залететь в женский туалет. Но кто же знал, что она тоже туда завалится. А потом… А потом мне удалось очень удачно обыграть эту ситуацию. Правда, ожидал более сурового наказания, с последующим отчислением, но вопреки моим ожиданиям, мне лишь строго пригрозили пальчиком.

– Тём, привет! – послышался уже радостный вопль прямо за моей спиной, и я вынужденно обернулся.

– Привет!

– Вот это сюрприз! Ты тоже здесь? – плохо сымитировала удивление, глупо распахнув рот и глаза.

– Как видишь! – ответил ровно и сухо, глядя куда угодно, только не на неё.

Никогда не думал, что меня будет так тошнить от чьей-то навязчивости. Обычно внимание симпатичных девчонок вырабатывали во мне только азарт и жгучий интерес – узнать клюнет рыбка или сорвётся. Но с этой «галочкой» все было до боли предсказуемо, и я даже не рисковал включаться в игру, подведя итоги досрочно. «Галочкой» мы с Бойцовым обычно называли тех, кому уже смело можно было присвоить статус «выполнено». Но в какой-то момент и меня бумерангом ударило, вернув мне нехилый обратный эффект. Теперь нелегальная охота велась и на меня, уже целых два месяца. Но самое страшное, что Заливина никак не могла признать своего поражения и с неугосающей надеждой продолжала долбиться в закрытые двери, вообразив в своей голове наши несуществующие отношения. Девочка реально заблудилась в своих ожиданиях, перепутав их с реальностью, и по-моему, даже не замечала, как по ней уже громко взвывала клиника.

– Это так неожиданно! – продолжила изображать удивление Виталина.

– Сам в шоке, – ответил так же безразлично, но решил немного намекнуть на свою осведомлённость. – Особенно, если учесть тот факт, что я оказался здесь не без внушительной помощи Тамары Константиновны.

– Правда? – натянуто улыбнулась и по дурацки хихикнула, еще больше убедив меня в том, что прекрасно владеет информацией. – Мама мне ничего не говорила.

– Я так и подумал. Извини, мне пора, – и только я уверенно шагнул в сторону, чтобы обойти навязчивую преграду, как она вновь образовалась передо мной:

– Подожди, а ты куда?

– Знакомиться с локацией, – открыто продемонстрировал ей своё нежелание в общении, легко отодвинув девчонку за плечи, но она и не думала сдаваться, продолжив расспрос на ходу:

– Хочешь, я могу тебе провести экскурсию? Я здесь знаю каждый уголок.

– Не нужно!

– Почему?

– Не выношу курящих гидов! – грубо обрубил диалог, сказав правду, и резво шагнул в сторону противоположную гардеробу.

Вот черт, даже куртку схватить не успел, но для того, чтобы вернуться в гардероб, у меня не нашлось весомых поводов. Ещё одного разговора с ней я бы точно не вынес, поэтому, не меняя своих планов, отправился спать.

В пустой незнакомой комнате сон меня накрыл быстро и плотно, я даже не понял сколько прошло времени, когда Бойцов, ворвавшись в комнату с диким гоготом, стянул с меня одеяло и приказал строиться на полдник.

Вот придурок.

– Давай– давай! Вяжем галстук, не забываем пилотку и парами выходим во двор! Настоящий пионер должен быть всегда готов.

– Бойцов, отвали по-хорошему.

– Я то отвалю, а вот Лара Холмс заставит нас ещё неделю строем ходить. По твоей милости, между прочим, – продолжил трещать Дан, нудно капая мне на ещё не проснувшийся мозг. – Слушай, я тут подумал. Хочешь, я тебе карту нарисую, чтобы ты лучше на местности ориентировался? А то, согласись, глупо перед всем лагерем выглядим, когда мы тебя строем до столовой провожаем.

– Я тебе когда-нибудь говорил, что тебе противопоказано думать? – лениво зевнул, поднявшись с кровати, не обращая внимания на подколы друга.

– Нет!

– Не ври, сказал только что. И рекомендую об этом не забывать, а то извилины в спиральки превратятся, и тогда нам уже тебя придётся строем провожать. Только не в столовую, а к Гудвину. За новыми мозгами! – дернул с кровати своё полотенце и двинул к умывальникам, чтобы хоть немного взбодриться, смыв с себя остатки сна холодной водой.

Как ни крути, но морозный воздух с этим всегда справлялся лучше всех. Я только приоткрыл эту массивную тяжёлую дверь нашего корпуса, как ледяной поток ветра сразу же ударил в лицо, подарив мне свежую порцию бодрости. Зимой в это время уже темнело, и уличный свет, что прекрасно освещал наше крыльцо, падал как раз на то самое место, где старательно строился наш отряд.

– И кому в голову пришла эта гениальная идея записать нас в пионеры? Твои постарались или мой отец на редкость креативным оказался? – раздраженно спросил Бойцова, пряча уже замёрзший нос в ворот пуховика.

– Да брось, Темыч. Тут не так уж и плохо, только посмотри какие девочки в нашем отряде. – радостно отозвался Даня, с довольным видом изучая толпу девчонок у входа. – И все они живут с нами по соседству. Как тебе вон та симпатяга? Она меня ещё на собрании зацепила. Я конечно в танцах не силён, но мне уже не терпится поводить с ней хороводы…

Я лишь усмехнулся, уже собираясь пожелать другу удачи, как вдруг приклеился взглядом к знакомому силуэту. Немного настроил фокус, чтобы лучше разглядеть под фонарем образ девчонки, и тут же понял. Она! Та самая Милка, которой я сегодня по нелепой случайности сохранил место в лагере.

– Стоять! – даже не понял, как успел схватить друга за плечо, вернув его в исходное положение, когда тот уже наметил курс на указанную цель. – Теперь стремительно смени направление и дуй в другую сторону. Там уже занято!

– Ты серьезно? – возмутился Даня и, заметив мой решительный взгляд, задался новым вопросом. – Но… Когда ты успел? Мы только сегодня приехали.

– А там не только я успел, – улыбнулся, вспомнив ее спектакль с прыщавым подростком. – Есть тут ещё один Шурик…

И пока задумчиво жевал нижнюю губу в очередной раз почувствовал на себе ее взгляд.

Что же ты за загадка-то такая, Алиса Леденцова?

Каждый раз, когда я пытался наладить ней контакт, она шарахалась от меня, как от заражённого, в страхе поджимая свои дрожащие розовые губки и всем видом пыталась показать, как крепко меня ненавидит. Вот только я никак не мог взять в толк, в чем причина такого поведения. Бежала, но при любом удобном моменте внимательно меня разглядывала, да так, что кожа начинала зудеть от такого прицельного внимания. И этот взгляд совсем был не похож на те, что я часто на себе ловил. Без доли флирта и без особого интереса, будто сквозь, рассматривая что-то на мне, а не меня.

Напрасно ты, Милая, думаешь, что я не замечаю твоего любопытства. Ой, напрасно. Я все вижу, и скоро заставлю тебя сыграть со мной открыто, перескочив на новый уровень. Сама ещё будешь стараться привлечь мое внимание, а я поломаюсь, возможно, что мне это уже будет не интересно.

И только я решил в этом убедиться, внезапно повернув голову в ее сторону, как в меня тут же полетели яркие вспышки грома и молний, да так, что искры посыпались.

Откуда в тебе столько гнева, красивая?

Сама вся такая аккуратная, стройная, с гибкой точеной фигуркой, и даже большой дутый пуховик не добавлял ей веса. Зато глазища крупные и круглые, как у куклы. Длинные волнистые волосы цвета темного шоколада, тонкая шея и чистая светлая кожа с легким розовым румянцем на щеках. Ну точно кукла, хоть бери и бирочку вешай, но только после того, как я с тобой поиграю.

Не удержался и отсалютовал ей, до сих пор пряча нос под воротом куртки, но, думаю, даже скрыв половину лица, мне все равно не удалось спрятать эту довольную ухмылку, которую с лёгкостью можно было обнаружить в моих глазах. Я и сам до конца не понимал, почему при виде этой девчонки, уголки моих губ тянутся к ушам, расплываясь в глупой улыбке.

Даже на расстоянии почувствовал это пламя ненависти, которое вдруг вспыхнуло в ледяном морозном воздухе, и Милка, резко отвернувшись, надулась и запыхтела, как закипающий чайник.

Ну что же ты, глупенькая, сама вызов-то мне бросила, изобразив своё безразличие? Шурика какого-то мне подсунула. Имей в виду, мне в этой партии лишние не нужны, сначала мы сыграем ее в одиночку. Ведь ты, мой единственный шанс от скуки в этом раю для пионеров. Конечно, можно бы было попытаться уговорить отца и свалить от сюда по мирному. Но вряд ли бы он на это пошёл. Обычно он прет до конца и не кидает обратную.

– Я так понимаю, что этого Шурика ты собираешься немножко подвинуть? – вновь отозвался Даня, внимательно наблюдая за нашей игрой в гляделки. – Или там стена бетонная и непробиваемая?

– Скорее, картонная и формальная, – ответил, продолжая глядеть на девчонку и мучать ее своим вниманием, от которого она уже начала нервно переминаться на месте, не зная, куда себя деть.

– Может, по-дружески уступишь ее мне?

– С какого? – неожиданно для себя почти зарычал, вперив взгляд в обнаглевшего друга, и сам не понял почему он так меня взбесил одной фразой, – Ты что беременная женщина, или старушка в метро, чтобы я тебе уступал?

– Тебе же один фиг на нее плевать?

– А может она меня тоже… – сделал небольшую паузу и ещё раз бросил взгляд в сторону небольшой компании, где стояла моя Милка. – Зацепила…

И только сейчас понял, какой предохранитель сработал в нашей цепи. Теперь понятно, откуда такое запредельное сопротивление в мою сторону.

Катя Белова. Белка. Моя одноклассница и ходячий справочник со всеми известными в нашем городе именами. Раньше была одной из тех, к кому не каждый решился бы подойти, но с недавних пор Мисс невзрачность и целая шкатулка сплетен и новостей с полным досье на каждого выпускника из нашего лицея.

– Ну что, все готовы? – на пороге показалась Лариса Романовна в своей большой меховой шапке, и весь отряд тут же подравнялся по линеечке.

– Всегда готовы, – громче всех выкрикнул из толпы Даня, и как только наш строй тронулся в сторону столовой, он неожиданно для всех загорланил:

– Взвейтесь кострами,

Синие ночи!

Мы пионеры —

Дети рабочих!

Близится эра

Светлых годов,

Клич пионеров:

«Всегда будь готов!»

Клич пи…

– Бойцов! – строго воскликнула химичка. – Ещё одна фальшивая нота, и всему отряду придётся выучить строевые речевки, чтобы нас весь лагерь не только видел, но и слышал.

И в Даню тут же врезались восемнадцать гневных угрожающих взглядов, приказывающих заткнуться.