Текст книги "Все будет по-другому (СИ)"

Автор книги: Марина Зимняя

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц)

13.

– У меня есть идея, – произносит Иван протягивая мне прикуренную сигарету.

Озираюсь по сторонам. Мы все-таки стоим около школы. Я подпираю спиной дверь его машины, а он стоит напротив. Еще раз стрельнув взглядом в сторону входа, беру сигарету, затягиваюсь. Школа для меня – святая святых. Не даром я носила звание дочери директора целых десять лет и тащила на себе бремя ответственности за отцовский авторитет. Ведь как он может требовать дисциплины и отличной успеваемости от других, если своего ребенка вымуштровать не может. Вот он и муштровал. А я считала дни до окончания одиннадцатого класса. Мне и правда становится легче, я реже всхлипываю, и слезы предатели уже не текут бесконечным водопадом.

– Какая? – затягиваюсь еще раз, прежде чем он отнимает ее.

– Давай бухнем в выходные?

По улыбке, растягивающей его губы, понимаю, что он читает легкое недоумение на моем лице.

– Ты увидел во мне неплохую кандидатуру на звание собутыльника?

– Нет, я увидел в тебе кое-кого другого, но думаю, что бухнуть, это пока самый подходящий вариант лечения твоего невроза. Хотя, я знаю и более эффективный способ снятия напряжения. Мне кажется он поможет тебе куда лучше алкоголя.

Ну что за сволочь? Нашла кому довериться… Хотя от того, что я вывернула на него все наболевшее, мне ощутимо полегчало. Слушатель из него действительно неплохой.

– Я не пью… – отворачиваюсь, смотрю в сторону.

Сейчас он начнет убеждать меня опробовать второй метод.

– Очень зря. Тебе нужно научиться расслабляться. Доведешь себя до какого-нибудь приступа. Кто потом будет твоего ребенка воспитывать. Не думала об этом?

– Мать – алкоголичка. Это прям то что нужно моему ребенку.

Он давится смехом.

– Диана, выпить иногда и пить постоянно – это разные вещи. Я заметил, что ты склонна все преувеличивать и драматизировать. Нужно учиться смотреть на жизнь проще. Поменьше пропускай через себя негатив... Шли его на хер. Ничего он не добьется. Забрать ее у тебя, он не заберёт. Подергается, помыкается и отвалит…

– Легко говорить…

– Может быть. Но тебе все равно придется пережить этот период. Поехали завтра на природу. Мы с коллегами сняли кемпинг на выходные. Отвлечешься. Аленка свежим воздухом подышит. Там дети будут. Двое точно ее сверстники. Шашлыки пожарим, на солнышке побалдеем. Потом ясных дней уже не будет…

– Не думаю, что это хорошая идея.

И как он вообще себе это представляет? В качестве кого я с ним поеду? И ладно бы на день, туда и обратно, быть может я бы еще подумала. Но с ночевкой, точно нет.

– Ты много думаешь. Все будут семьями, мне одному целого домика много.

– У меня были планы на выходные?

– Какие?

Да, что ж ты такой липучий?

– Иван! Спасибо за приглашение. Мы не можем поехать, – бросаю взгляд на часы и отталкиваюсь от машины. – За Аленкой пора идти. Третий урок закончился.

Иван, шагает со мной рядом, не реагируя на мой недовольный взгляд.

– Со мной идти не обязательно, – бросаю ему, делая шаг на территорию школы.

– А на природе хорошоооо… – тянет вздохнув. – Синичек с рук кормить можно и белок. Листочки на деревьях так приятно шуршат от легкого ветерка, солнышко припекает… – еще раз вздыхает. – Представляю и чую запах шашлыка. Ты какой кстати любишь? А белки там совсем ручные…

– Только попробуй сказать об этом Алене!

– Мама! – Аленка врезается в меня, едва не сбив с ног. – А я сегодня наклейку «умница» получила, и приз-сюрприз за хорошее поведение, – демонстрирует чупо-чупс.

– Какая ты молодец, – хвалит ее Иван. – Белок кормить в лес поедем?

– Когда? – округлив глаза произносит Алена. А я толкаю его локтем в живот.

– Завтра! Завтра, ведь выходной! Мама, решила сделать тебе сюрприз, а я проболтался, – хлопает ладонью по губам.

– Настоящих живых белок?

– Ага, и синиц. Они такие шустрые, прямо на руки садятся.

Алена смотрит на него с восхищением, пока я снимаю с нее портфель. Иван не долго думая забирает у меня ее рюкзак и закидывает его себе за плечо.

– Что? – смотрит на меня вопросительно.

– А в бадминтон играть будем? У меня есть! Только играть не с кем. На площадке никто не хочет.

– Поиграем, от чего ж не поиграть! – продолжает пялиться на меня с немым вопросом в глазах.

– А змея! Воздушного змея запустим!?

– Он у тебя тоже имеется?

– Нет, – теряется Аленка. – Мам! Давай купим змея! – дергает меня за юбку.

– Не нужно покупать! Я вспомнил! У меня есть змей, – улыбается как идиот.

– Алена, не спеши радоваться! Боюсь, что у нас не получится…

– Почему?

– Меня на работу могут вызвать.

С Аленкиного лица стекает улыбка.

– Ну ты поезжай на работу, а я с дядь Ваней поеду. Все равно ж ты не оставишь меня одну. Он за мной как раз и присмотрит.

– Отличная идея, – поддерживает ее Иван, открывая заднюю дверь. Помогает забраться. Я собираюсь нырнуть вслед за ней. Но он закрывает дверь и развернувшись ко мне коварно улыбается.

– Ты маньяк, да?

Карикатурно морщится и смеется.

– Ты взял в заложники моего ребенка.

– Я и тебя уже взял в заложники, только ты этого еще не поняла. Ну или не хочешь себе в этом признаться, – наклонившись шепчет мне на ухо.

Всю дорогу сижу молча, красная как рак. Он бросает на меня взгляды, улыбается. Ну какая же я все-таки бестолочь! Нашла с кем связываться. Он же теперь меня в покое не оставит. Хоть бери и съезжай с квартиры. Бросаю взгляд на его руку плавно передвигающую рычаг коробки передач. Ну за что мне все это? Почему у него такие красивые руки? Это самые красивые мужские руки, которые я когда-либо видела. И вот этими руками он меня вчера хватал… Хоть волком вой! Во мне сейчас борются два человека. Один говорит: Сдайся ему и будь, что будет. А второй: Зачем тебе это нужно? И так проблем хватает. А этого скандального товарища беспроблемным не назовешь. Нужна тебе очередная нервотрепка?

– Аленка! Для тебя есть особое задание, – поворачивается к дочке, заглушив двигатель. Мы снова в нашем дворе, и он снова подпирает мою машину. – Сегодня нужно сделать все уроки на понедельник.

– Нам только рисунок нарисовать задали и три строчки в прописи прописать.

– Отлично! Значит рисунок сегодня должен быть нарисован, три строчки прописаны.

Алена кивает и внимательно его слушает.

– Но для начала ты должна хорошо покушать.

– Я ела в столовке, – морщится Алена. – Нас после второго урока водили в столовую.

– И все съела?

– Почти, – скосив взгляд в сторону произносит дочка. – Там была фу-бе запеканка. Я ее в садике терпеть не могла, а в школе оказывается еще хуже.

– Ну значит дома нужно обязательно поесть, а то никакого пикника не будет.

– Если поем будет?

– Если хорошо поешь, – уточняет он.

Слушаю их диалог и думаю. Где ты был семь лет назад? Почему ты не встретился на моем пути. Ведь не смотря на вздорный характер, он не так уж и плох. А если учесть, что у каждого человека есть минусы. То умение общаться с детьми это огромный плюс для мужчины.

Опомнившись, гоню от себя эти мысли. Что ты уже себе напридумывала? У него есть цель затащить тебя в койку. И все на этом. С чего ты взяла, что он и дальше будет так стараться. Дура! Хотя, если не проверишь не узнаешь…

– Так! А теперь с тобой! Для тебя тоже есть задание, – с серьезным лицом обращается ко мне.

– Чего?

– Того… подумай хорошо, какая машина подходила бы под твои потребности и навыки вождения. Не нужно марку, мне достаточно общих характеристик. Если ничего не надумаешь, ничего страшного, но лучше, чтобы ты поделилась со мной своими предпочтениями.

– Зачем?

– За тем, что твоя рушилка, скорее всего свое уже отъездила. Тебе нужно менять машину, Диана. Насколько я понял. Тебе без нее никак нельзя.

– Да не до этого мне сейчас! Ее ремонтировать нужно! Кто ее купит? Сам же видишь в каком она состоянии.

– А я тебе на что?

– Ты хочешь ее купить?

– Боже упаси! Я помогу тебе ее продать. И купить что-нибудь более-менее нормальное.

– Боюсь, что с моим бюджетом это невозможно. Да и с чего ты решил, что я стану тебе доверять такое дело? Может ты меня на деньги развести хочешь. Я тебя совершенно не знаю.

Иван закатывает глаза, достает из подлокотника бумажник, вытаскивает паспорт, протягивает его мне.

– Зачем он мне?

– Посмотри… Можешь даже пофоткать. Мало ли… – усмехается.

Раскрываю документ, изучаю. Ему тридцать восемь, но на самом деле он выглядит моложе, особенно сегодня. Задерживаю взгляд на фотографии.

– Загляни, загляни… Я отвернулся, – отворачивается, капается в кармане двери, находит там несколько скрепышей, протягивает их Аленке.

Пролистываю паспорт, добираясь до нужной страницы. Разведен. Ну уже легче, а то подозрения, что такой рукастый товарищ бесхозным быть не может, все же закрадывались в мою голову. И мало ли почему, он сейчас живет один. Может разбежались временно, потом сойдутся… Перелистываю страницу.

– Габриэлла Ивановна? – удивленно читаю я. – Ты нормальный?

Иван смеется, накрывая лицо ладонью. Этот вопрос лучше задать моей бывшей жене. Назвать так ребенка была исключительно ее инициатива. Я зову ее просто Элла.

– У тебя такая взрослая дочь!

– Почему тебя это удивляет? Мне и лет то не мало. Видишь, уже в разборках с ее ухажёром довелось поучаствовать, – указывает на почти прошедший синяк.

– И как, успешно?

– Надеюсь, что да, – улыбается он.

– Восемнадцатилетняя дочка, это конечно… – качаю головой.

– Удивил?

– Ну что-то вроде того.

– Вы обо мне забыли? – подает голос Аленка. – Я вообще не понимаю, о чем вы говорите. Может пойдем уже?

На сей раз Иван не пытался посягнуть на нашу территорию. Мы распрощались в подъезде. Он пошел к себе, мы к себе.

– Мама! Давай я быстро, что-нибудь съем и буду приниматься за домашнее задание, – говорит Аленка суетливо переодеваясь из школьной в формы в домашнюю одежду.

– Дочь, – присаживаюсь перед ней на присядки. – Я не уверена, что у нас получится поехать с дядей Ваней?

– Почему? – в ее глазах такой спектр эмоций, что я не выдерживаю и отвожу свой взгляд в сторону. – Он совсем тебе не нравится, да? Ты не хочешь с ним дружить?

– Не в этом дело, дочь!

– А в чем тогда? – бросает сарафан на пол.

– Прекрати! Это что еще за психи!? – поднимаю ее вещи.

Алена падает на кровать и утыкается лицом в подушку. Ее плечи начинают содрогаться от немого рыдания. Так… Не слишком ли часто она плачет в последнее время?

– Он хороший! Почему ты не хочешь с ним дружить!? – отрывает лицо от подушки.

– Алена! Да, дружу я с ним! Я же не сказала, что он плохой! Но у меня ведь тоже могут быть дела и планы.

Звонок в дверь заставляет подняться с ее кровати и направиться в прихожую.

– Аленка! Это я! – игнорируя меня, сосед скидывает шлепанцы и идет к ней в комнату. Сморю ему вслед и уже не удивляюсь его наглости.

– Мне нравится оранжевый, – тыча пальчиком в экран телефона и шмыгая носом произносит Аленка. – У него хвост красивый, – добавляет проводя пальчиком по дисплею.

– Принято, – произносит сосед и направляется обратно к двери, обувается. – Свинина или курица? – спрашивает у меня.

– К-курица, наверное… или свинина, – бормочу я.

– Понятно, значит и то, и другое. Корми ребенка. У нее еще столько дел. Я к тебе вечером загляну, – подмигивает мне и уходит.

– Я все равно на пикник поеду! Даже если ты меня не пустишь! – доноситься из комнаты. И я и понимаю, что где-то я прокололась. Мое мнение здесь больше никого не интересует.

Вечер подкрался незаметно. За привычными домашними делами, я немного забылась. Аленка отвлеклась на рисование. Больше двух часов сидела за столом и рисовала свой класс. Она изобразила учительницу у доски и два десятка учеников, сидящих за партами. Остальные восемь человек на формат А4 не поместились, и она уговорила меня нарастить лист в бок, дабы дорисовать оставшихся одноклассников.

Трель дверного звонка не заставила себя долго ждать. По-моему, я начинаю к нему привыкать. Бросив в зеркало взгляд и немного поправив волосы, пошла открывать.

Алиска залетела в квартиру ураганом, сходу сунула мне в руки пакет, позвала Аленку, в руки которой моментально попала какая-то коробка и шоколадка.

– Это цветная глина, она безопасная. Можно фигурки лепить и бижутерию делать, почитаете потом инструкцию, разберетесь, – выдала Алиска. – Ты прости что без звонка, у меня есть буквально полтора часа. Я к тебе с миротворческой миссией, – продолжила тараторить она направляясь на кухню. – Чаем напоишь?

14.

– Угадай, кто у меня сейчас в няньках? – помешивая чай ложечкой спрашивает Алиса.

– Лис, – отрицательно качаю головой, потому что понимаю, что сейчас начнется. – Мы же вроде как дружим... Так ведь? Не заставляй меня отказываться от общения с тобой.

– Диан, прости! Но я, так больше не могу. Я ведь сразу поняла, что она его. Просто тему эту никогда не поднимала…

– Давай оставим все, как есть. Ты будешь делать вид, что не знаешь. Я, что ты не пыталась со мной это обсуждать.

– Да, как ты не понимаешь, что поздно уже! Все! Он уже знает! Диана, я хочу помочь вам решить все миром. Яр, тот еще придурок! Если дойдет до суда, то он из принципа раздавит тебя. Ты не сможешь с ним бороться! Он сейчас так зол на свою бывшую, что боюсь, что ты попадешь под раздачу совершенно напрасно. На самом деле он неплохой... детей любит. Он, когда к нам заявляется, Юльку вообще с рук не спускает.

– Не плохой, но придурок, – иронично замечаю я.

– Ну да… Что поделать? Вот такой...

– Зачем ты ему сказала?

– Диана! Ты что? Не говорила я ему ничего, он сам догадался!

– Как?

Алиса вздыхает.

– Он часто у нас бывает… Как с женой разлад начался, так вообще можно сказать, прописался у нас. Ты же сама просила несколько раз забрать Аленку из сада, когда у Нели Альбертовны не получалось. Но его ж я тоже не выгоню…

– Алиса, она очень маленькая, ей ведь больше пяти не дашь. Не мог он догадаться…

– Согласна, не дашь. Он слышал ее разговор с Сережкой о школе. А один раз мы на площадке гуляли, и он к нам подъехал. Юльку переодеть нужно было, и я попросила его присмотреть за детьми, пока я домой сбегаю…

– Ну…

Алиса виновато опускает глаза.

– Я не думала, что так получится… Я не разрешала им разуваться. Но когда я вернулась на площадку увидела, что они носятся по ней босиком… У нее синдактилия. Я не знаю в курсе ты или нет, но у Яра тоже. И у Юрки, и у нашего Сережки. Это ведь наследственный порок. У старшего брата Ярослава, было полное сращение и ему делали операцию в детстве. У Аленки сильно заметно… Сращение пальчиков не полное, но все равно очень заметное.

Чувствую, как волна жара накрывает меня. Получается он догадался и всячески мне намекал, когда мы виделись в агентстве. Да и когда я покупателей приводила, он тоже вел себя странно. А тот наш общий обед во время перерыва, который произошел по инициативе Олега, теперь яркими всполохами мерцает в моей голове. Он ждал, что я скажу ему сама… Заводил разговор о детях с Олегом и его женой. У них совсем малыши, им вроде как два и четыре. Касался возраста моего ребёнка, как будто невзначай. А я постоянно меняла тему и нервничала. Очень нервничала…

– Ди, ты все еще его любишь?

– С ума сошла? – усмехаюсь.

– Почему тогда ты так категорична? Ведь тебе трудно одной… Что плохого в том, что он хочет участвовать в жизни своего ребенка?

– Так пусть родит и участвует!! Какие проблемы!? Мне дела до него нет! Пусть оставит нас в покое. Ты знаешь, что он мне заявил? Что мы должны переехать и школу сменить! Не много ли он хочет? Хотел бы общения, не заявлял бы мне, что его ребенок в обычной средней школе учиться не будет! Это я его спросить должна была, в какую школу ее отправлять? Он отправил меня на аборт, Алиса. Я сделала, все как он хотел, исчезла из его жизни. Кто он такой, чтобы качать сейчас права? Ну, не любил он меня… Это я и так понимала! Я не любви от него тогда хотела, – замолкаю на несколько секунд, – а поддержки, – лукавлю, потому что хотела я, как раз-таки любви и страшно завидовала Алиске. Он для нее Луну с неба было готов достать, постоянно таскался за ней, как побитая собака. А я смотрела на нее и не понимала, как можно быть такой замороженной…

– Мам, ты чего ругаешься? – на кухню заглядывает Аленка. Понимаю, что нужно убавить звук.

Алена проходит на кухню разворачивает лист и показывает нам свой шедевр. Алиса восхищается рисунком, я тоже ее хвалю, но взгляда от ее босых ножек, обутых в домашние тапочки с открытым носком, оторвать не могу.

Детский хирург предлагал нам операцию, когда Аленке не было еще и годика. И я даже собиралась на нее пойти, хоть и не видела в этом сращении катастрофы. Указательный и безымянный пальчики склеены до середины. Мне эта особенность казалась забавной. Я не считала ее пороком. Но врач убеждал меня, что лучше провести операцию в раннем детстве, и не ждать пока ребенок сам попросит решить эту проблемку. Поэтому и согласилась. Но Аленка заболела, пришлось сдвинуть сроки. Потом заболела еще раз. Снова перенесли. А потом я уже не помнила месяца, когда бы мы не посещали педиатра с симптомами простуды и гриппа. Так было лет до трех. Потом она начала болеть реже. А об этой маленькой эстетической проблемке я просто на просто забыла... Привыкла к ней и перестала замечать.

– Очень красиво получилось, – улыбаюсь дочке. – Беги поиграй пока.

– Мультики можно?

– Можно, – киваю.

Алиса тем временем отвечает на звонок.

– Яр, ты совсем бестолковый!? Дай ей попить! – взвизгивает она. – Я же сказала, не корми ее ничем! – подскакивает с места. – Я скоро приеду! Давай без экспериментов! Я тебе голову откушу если дашь ей еще какую-нибудь гадость, – скидывает звонок.

– Я смотрю, он отлично справляется…

– Да нормально, все там. Она уже все ест. Просто боюсь, что подавится. Диан, мы завтра выезд на природу планировали. Юрка давно Сережке обещал. Нужно ловить последние теплые деньки пока распогодилось. Может вы к нам присоединитесь, а?

– Он тоже там будет?

Алиса, отводит взгляд.

Я обещала ему, что поговорю с тобой. Постараюсь тебя убедить…

– Ты мне скажи… А как Юра смотрит на ваше общение? Если честно, то со стороны это выглядит странно.

– Да, никак не смотрит!

– Да ладно!?

– Ди, его любовь ко мне прошла очень быстро. Мне достаточно было набрать двадцать кило во время беременности и Яр перестал смотреть на меня влюбленными глазами. Сложно быть красоткой, когда тебя разносит до размеров гиппопотама. Удивляюсь, как Юрка меня не разлюбил, пока я носила Сережку, – смеется. – Я была самой страшной беременной на всю женскую консультацию.

– Ты преувеличиваешь. Я видела, какой ты была, когда ждала Юльку.

– Поверь, это была совсем другая беременность, – качает головой Алиска. – Ну так что? Поедите с нами? Вам просто нужно пообщаться при свидетелях. Я поняла, что наедине у вас не получается. Уверена, что вы найдете компромисс. Я постараюсь вам в этом помочь. Да простит меня Юра! Он все-таки в это дело мне лезть запретил…

– И правильно сделал.

– Да прям! Вы сейчас дойдете до точки невозврата, потом все починить будет в разы сложнее. Он кстати деньги тебе перевел?

– Перевел.

– Слушай, а ты молодец. Я бы так не смогла! Он, когда Юрке рассказывал, как ты его машину монтировкой приложила, мне слышались в его голосе нотки восхищения. А может у вас все еще сложится?

– Нет! Не говори ерунды.

– Не нужно быть такой категоричной. Я вот тоже думала когда-то, что никогда не прощу Юру. А видишь, как вышло…

– Между вами была любовь. А между нами не было ни-че-го, – произношу по слогам.

– Между вами больше, Диана. Между вами есть, ребенок, – произносит почти шепотом. – Ладно, ты подумай. Я уговорю его подождать еще немного. Объясню, что тебе нужно время.

– Мы не можем завтра. Завтра у нас другие планы.

Алиска тяжело вздыхает поднимаясь со стула.

– Это действительно так… на выходные мы уезжаем.

– Хорошо. Я постараюсь ему объяснить.

– Алис! – уже в дверях окликаю подругу, подхожу к ней. – А почему он разводится?

– Уже развелся, – поправляет меня. – Мира, аборт сделала. Он этого ребенка очень ждал. На первом скрининге, выявили какую-то патологию. Там было все настолько не точно… В общем, ей нужно было лечь на обследование. А она не стала ничего выяснять. Взяла и прервала беременность. Он ее не простил. Он и женился на ней только из-за ребенка. Они еще какое-то время пытались это пережить. Несколько месяцев она рассказывала ему, что раскаивается, что просто испугалась. Но потом она выяснила, что развод может дать ей гораздо больше, чем сохраненный брак. Поэтому и началась эта дележка, в которой ты тоже оказалась замешана.

– Уже не замешена, я отказалась от этой работы.

Вот, как получается. На ней он женился из-за ребенка. А меня отправил избавиться. Можно, конечно, сделать скидку на возраст. Но я то тоже не слепая. Где я и где эта Мира. Я мышь серая, а его жена Барби. На такой жениться не стыдно…

– Диан! Ты ведь подумаешь? Не завтра, так в другой день. Ой, убьёт меня Юрка… Давай, у нас пообщаетесь?

– Посмотрим, – отвечаю коротко, проглатывая ком подкатывающий к горлу.

Прощаюсь с Алисой и смотрю на Ивана, провожающего взглядом удаляющуюся подругу. Ну что ж… Пусть проходит. Жестом приглашаю его войти. Он довольно улыбается.

– У меня сегодня день открытых дверей, – говорю с усмешкой.

– Можем пообщаться у меня, – тут же находит, что сказать он. – Нет уж! Мне у себя как-то привычнее, – закрываю за нами дверь.