Текст книги "Потрошители в Лос-Анджелесе"

Автор книги: Марина Даркевич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)

В одном из окон второго этажа мелькнуло чьё-то лицо.

– В здании кто-то есть! – воскликнул Хэнк Фишер.

– Сержант! – крикнул Адамс. – Рассредоточь людей между зданием и вертолётом, сам возьми троих... Нет, четверых, и беги к главному входу. Надо понять, где находится этот чёртов Ковальски!

Не успел Фишер выполнить приказ, как дверь чёрного хода приоткрылась, и в проёме показались двое. Одной из них была светловолосая девушка, другим – директор киностудии. В левой руке Монтенегро сжимал небольших размеров кофр, похожий на медицинский, в правой – револьвер. И это оружие он прижимал стволом к голове девушки.

– Хосе Монтенегро! – проревел в мегафон Адамс. – Сдавайтесь! Отпустите девушку и бросьте оружие!

– Чёрта с два! – закричал Хосе. – Она пойдёт со мной. И если кто мне попытается помешать сейчас улететь – я продырявлю ей голову.

Девушка жалобно и громко вскрикивала.

Адамс опустил мегафон.

– Не стрелять, – неохотно распорядился он.

– Офицер, – обратился к нему Хэнк. – К нам сюда идёт сержант Ковальски... А с ним – русский каскадёр Морозов.

Адамс издал звук, похожий на тот, какой выдаёт матёрый кашалот, пытаясь переварить гигантского кальмара.

– Что здесь происходит? – спросил Стив.

– Я сам очень хочу это знать, сержант! – парировал Адамс.

– Дайва!!! – в изумлении воскликнул Морозов.

И верно: Хосе довольно быстро продвигался к вертолёту, прикрываясь девушкой, которую трюкач близко знал. У него больно сжало сердце при этом зрелище.

А та услышала своё имя и наверняка в тот же миг узнала каскадёра.

– Игорь!!! – истошно закричала Ульмане. – Спаси меня, пожалуйста!

– Что делать, офицер? – стиснув зубы, спросил Ковальски.

К сожалению, Адамс мог тоже лишь стискивать зубы. Притом молча.

Монтенегро и Дайва забрались внутрь вертолёта. Пилот тут же увеличил обороты винта. «Робинсон» дрогнул, собираясь отрываться от земли.

И тут в рокот турбины ворвался рёв другого мотора – то на высоких оборотах рычал двигатель большого мотоцикла, который стремительно приближался к вертолёту. А тот уже приподнялся над землей почти на метр. Ещё чуть выше... Возможно, ни Монтенегро, ни пилот «Робинсона» не заметили несущегося к ним мотоциклиста, но когда увидели, было уже поздно в него стрелять. Каскадёр отпустил руль, приподнялся на подножках и, когда «кавасаки» был в нескольких метрах от поднимающейся в воздух машины, вскочил обеими ногами на сиденье. Полицейские не успели даже ахнуть, как человек в чёрной куртке с жёлтыми полосками буквально влетел в салон вертолёта. Его мотоцикл с ходу зацепился рулём за левую балку полозьев, точно бешеный бык, попытавшийся устроить таран рогами. «Робинсон» опасно наклонился, чуть было не задел лопастями землю, но пилот сумел выровнять машину. Летательный аппарат, кренясь и раскачиваясь, начал быстро набирать высоту.

*  *  *

В помещениях старой клиники полицейские нашли помещение, в которой проводились страшные и странные «операции». Зайдя в соседнюю комнату, один из видавших виды копов не сдержался – выблевал на пол не только завтрак, но, судя по всему, и вчерашний ужин. И было из-за чего! Уж очень страшно и жалко выглядели трупы двух искромсанных девушек с вывернутыми наружу внутренностями.

– Чёрт возьми, для чего всё это было нужно? Не понимаю! – то и дело восклицал Адамс.

– Позвольте, мистер офицер, я немного объясню, – сказала девушка-каратистка.

– Да, кстати... А кто же вы?

– Меня зовут Наталья Морозова, – ответила она. – Я – чемпион Республики Беларусь по каратэ среди любителей.

– О! – произнёс Стив Ковальски, пожирая девушку глазами. – Вы какое-то отношение имеете к Игорю Морозову?

– Он – мой брат, – охотно объяснила Наталья. – Несколько дней тому назад я участвовала в соревнованиях по каратэ в городах Балтии. Игорь позвонил мне и рассказал совершенно невообразимую историю, в которую оказался случайно замешанным. Мы очень подробно её обсудили, и я предложила свою помощь.

– И в чём она заключалась?

– Игорь сказал, что в Европе, в частности, в Латвии, какая-то шайка проходимцев вербует девушек, якобы для киносъёмок в Штатах. Но, что интересно, исключительно с нулевой группой крови. Я обратилась по адресу в Риге, где расположен офис этих вербовщиков, и заявила, что мечтаю сниматься в Голливуде. Они страшно обрадовались, тут же отправили меня в частную клинику сдавать анализы и буквально на следующий день заявили, что я им подхожу. При этом от меня не потребовали ничего, что могло бы подтвердить мой опыт участия хотя бы в рекламных роликах. И всё – назавтра мне уже забронировали место на самолёте до Мексики. Вылетала я из Берлина с семью другими девушками. Нас должно было быть двенадцать, но четыре были задержаны полицией за грубое нарушение общественного порядка.

– До Мексики? А как оттуда вас доставили в Штаты?

– Нас посадили в большой грузовик, а на границе мы пересели в микроавтобус и приехали прямиком сюда.

– Но это всё могло быть очень опасным!

– Да, мне это было известно. Но я умею постоять за себя. У меня чёрный пояс, правда, пока только второй дан... Кроме того, я приобрела специальный маячок, чтобы меня по приезде смог обнаружить Игорь, который подружился с одним из ваших полицейских...

– Это я вас засёк, Наташа! – воскликнул Ковальски.

Адамс лишь коротко рявкнул.

– Нас поместили в разные комнаты. Видимо, прежде это были палаты для сумасшедших. Нам угрожали. Особенно вот эти двое, – девушка указала на Энджи и негра.

– А тот длинный чем занимался? – спросил лейтенант.

– Одна из девушек, Дайва, сказала нам, что он вместе с вон тем плешивым выкачивал из жертв кровь и вспарывал им животы. Её тоже хотели убить, но почему-то оставили в живых. Он был словно доктор Менгеле. Как врач из нацистского концлагеря. А плешивый – его садист-подручный.

– Но для чего они это делали?

– Я этого точно не знаю... Переливали кому-то кровь, забирая у девушек. Но мне известно, что у всех, кого привезли сюда вместе со мной, одинаковая группа – нулевая с положительным резусом.

– Чёрт! – сказал Хэнк. – Универсальная группа! Подходит для переливания всем остальным.

– Но это не отвечает на вопрос, какого именно дьявола ублюдки мучили девочек, – проворчал Адамс.

– Послушайте... Мистер офицер... – заговорила Наталья.

– Адамс, – сказал лейтенант.

– Мистер Адамс! Мой брат сейчас летит в вертолёте вместе с опасными преступниками. Сделайте что-нибудь!

– Мы предупредили администрацию округа. Возможно, к делу уже подключилось ФБР. Вашего брата обязательно спасут!

Но верил ли сам Адамс в то, что он говорил?

– Офицер, – произнёс сержант Фишер.

– Слушаю тебя.

– Вы будете чертовски сильно удивлены, но среди вертолётчиков, получивших разрешение на вылеты сегодня, числится некто Игорь Морозов!

 

ГЛАВА 9

Когда Игорь запрыгнул в салон вертолёта, револьвер «Смит энд Вессон» Монтенегро уже смотрел ему в лицо. Но Морозов был более скор и удачлив: сильным ударом он сразу же едва не размазал вдребезги нос своему шефу. Хосе подобрал сопли и увидел, что против его револьвера выставлена «беретта» 38-го калибра. Директор раскатисто и зло засмеялся:

– Эй ты! Sonovabitch, сукин сын! Кто же просил тебя, идиота, лезть не в свои дела? Тебя пригласили в Голливуд не для этого!

– Брось пушку, босс! – сказал Игорь.

– Брось! – пискнула Дайва.

Директор даже не взглянул на неё. Девушка была попросту придавлена к сиденью весом Монтенегро. Противостояние двух вооружённых людей достигло высшей точки напряжения. Каким-то чудом Игорь успел увидеть блеснувшее лезвие клинка – это отвлёкшийся от управления пилот взмахнул длинным ножом, намереваясь рассечь каскадёру глотку. Морозов сумел увернуться, но ствол его пистолета ушёл вверх. А бросить штурвал пилот не мог надолго – перегруженный на левый борт «Робинсон» сразу же начинал терять высоту и валиться боком. Лётчик яростно заревел и вцепился в штурвал. Хосе выстрелил. Промах! Снова клинок мелькнул в опасной близости от лица Игоря. Вертолёт тошнотворно раскачивался из стороны в сторону, когда раздался очередной выстрел. Пуля пропела рядом с глазом Морозова и оставила горячую ссадину на его виске. Бороться было сложно – кевларовый жилет, конечно, мог спасти от пули в торс, но делал его обладателя неповоротливым и неуклюжим.

– Прекрати стрелять, босс! – крикнул трюкач.

Пилот в третий раз попытался достать каскадёра ножом. Конечно, из такой позиции ему трудно было причинить Морозову вред, но так он хоть немного, а всё же помогал своему сообщнику. Игорь не стал дожидаться пули, которая теперь могла достичь цели. Он произвёл выстрел первым, надеясь попасть в руку своему шефу. И пусть сегодня каскадёр уже подстрелил одного врага, но направлять оружие в упор, чтобы убить человека, было выше его сил. Монтенегро, кажется, понял это, громко заржал и...

В этот момент вывернувшаяся из-под увесистого директора Дайва изо всех сил сомкнула челюсти на правой руке Хосе. Тот от неожиданности взревел, непроизвольно вскинул револьвер и нажал спуск. Отдача выбила «Смит энд Вессон» из вмиг ослабевшей, прокушенной чуть не до кости руке. Пуля ушла в потолок, и в ту же секунду ровный, уверенный звук турбины изменился, став нервным, прерывистым и немного хлюпающим. Сверху в салон брызнул ручей раскалённого моторного масла, угодив Игорю за шиворот. Тот дёрнулся от жгучей боли, стараясь увернуться от очередного выпада со стороны пилота. Этот человек что-то вопил на неизвестном Игорю языке, пытаясь одновременно править машиной и помочь Хосе справиться с каскадёром.

А директор кинулся Игорю навстречу, схватил его руку с оружием. Поняв, что трюкач не в состоянии стрелять наверняка, он почти перестал его бояться. Деваться было некуда, и Морозов прицелился боссу ниже головы и нажал спуск. Но в «Беретте» неожиданно кончились патроны. Игорь перехватил пистолет за ствол и принялся отчаянно отбиваться от Монтенегро, который, рыча, начал наносить каскадёру в лицо удар за ударом. На слабые тычки Дайвы он и внимания не обращал. Вертолёт адски раскачивало, трясло и крутило, но вряд ли это кто-то замечал, кроме пилота, изо всех сил пытающегося хоть немного упорядочить хаотический танец, в который пустилась машина.

*  *  *

Съёмочная группа в небольшой живописной долине Санта-Моники изнывала от безделья и неопределённости. Расположившиеся лагерем у подножия ровного, довольно пологого холма киношники во главе с мистером Корриганом и ассистентом режиссёра покуривали и вяло обменивались репликами. Техники и осветители лениво перекидывались в покер по двадцать пять центов. Только оператор и его помощники были заняты видимостью дела: время от времени передвигали камеры, отражатели и рассеиватели в соответствии с перемещением солнца по небосклону. Чуть в стороне стоял автобус, доставивший группу на съёмки. Водитель сладко спал в кабине.

Внезапно послышался приближающийся гул вертолёта.

– Летят! Наконец-то! – воскликнул исполнительный продюсер. Помощник режиссёра вскочил и начал всматриваться в небо. Вертолёт должен был появиться немного с другой стороны, но сейчас звук мотора доносился прямо из-за холма. Минута – и над его вершиной, буквально в считаных метрах, завис чёрный «Робинсон», взятый компанией «Реклесс» в долгосрочную аренду. Но при этом он не просто завис – машина раскачивалась и вальсировала, а из выхлопных труб валили клубы густого чёрного дыма. Под днищем вертолёта болтался большой мотоцикл, зацепившийся рулём за полозья.

– Что происходит? – спросил помощник режиссёра у Корригана.

– Я не знаю, – честно ответил исполнительный продюсер. – И мне это очень не нравится. Но ты давай, приступай к съёмке немедленно, потом разберёмся, что к чему. Может быть, сценарист с режиссёром опять что-то переиграли за нашими спинами.

Вертолёт начал судорожно ползти вперёд и приподниматься над холмом. Его вращение замедлилось. Но в этот момент под винтом коротко громыхнуло, и из турбинных дюз показался не только дым, а языки пламени.

– Какая фактура! – восхищённо воскликнул помощник режиссёра.

– «Натура», – огрызнулся Корриган. Ему вдруг пришло в голову, что происходит нечто, вообще не предусмотренное сценарием.

У вертолёта внезапно поднялся хвост, и машина начала постепенно соскальзывать над склоном холма, прямо на киношников. Корриган хотел заорать «скорее уносите задницы!», но в этот момент из салона быстро выбрались две человеческие фигуры.

«Если они выпрыгнут прямо так, то покатятся по склону и переломают себе все кости!» – подумал ассистент режиссёра.

Но двое вовсе не думали спрыгивать «просто так». Они ловко оседлали мотоцикл, дружно оттолкнулись правыми ногами от продольной балки, и байк полетел полого вниз почти с десятиметровой высоты. Ударившись колёсами о склон оврага, он резко подпрыгнул, но потом вновь соприкоснулся с поверхностью холма и на бешеной скорости, скачками, понёсся вниз, прямо к толпе людей. Вертолёт, вмиг став намного легче, резко взмыл вверх, устремился вперёд, но вдруг его несущий винт намертво заклинило, и воздушное судно начало бешено вращаться вокруг своей оси.

– Снимайте всё! – орал ассистент режиссёра, подпрыгивая в восторге.

Часть камер повернулась в сторону падающего «Робинсона». Через несколько секунд вертолёт с грохотом рухнул на землю, теряя лопасти. Мгновение – и летательный аппарат охватил огонь. Почти в этот же момент с холма скатился чёрно-жёлтый «кавасаки». Руль байка держал дублёр из России, а мотоциклиста изо всех сил обхватывала сидевшая позади красивая белокурая девушка.

– Камера, стоп! – провозгласил помощник режиссёра. Затем подбежал к мотоциклу и обратился к Морозову в искреннем восхищении: – Это было невероятно!

– Для меня это тоже сюрприз, – сказал исполнительный продюсер. – Игорь, может быть, вы подскажете, почему я не был поставлен в известность? Вертолёт не должен был пострадать во время съёмок!

– Спросите что-нибудь попроще, мистер Корриган, – ответил трюкач. – Наш бывший директор, очевидно, сошёл с ума. Это самое простое объяснение. Более предметное, наверное, мы получим скоро в полиции.

– Бывший? – переспросил Корриган. – Почему вы так сказали?

– Потому что он там, – Морозов показал на догорающий поодаль «Робинсон».

Киношники в недоумении уставились на обломки вертолёта. Помощник режиссёра повернулся к каскадёру и открыл рот, чтобы задать какой-то вопрос, но задумался. Игорь между тем обратился к сидящей позади него девушке:

– Дайва, солнышко, можешь отпустить меня. Как видишь, я сдержал своё слово.

– Это какое? – только и смогла спросить Ульмане.

– Я же обещал покатать тебя на мотоцикле, – улыбнулся Игорь.

*  *  *

Из протокола допроса Карла Р. Хофмана, 42 лет, без определённых занятий, жителя города Лос-Анджелеса.

«Дознаватель. Таким образом, вы утверждаете, что к нелегальному ввозу девушек из Восточной Европы вы не имеете никакого отношения?

Хофман. Утверждаю и подтверждаю. Поиск девушек изначально организовал Фатмир Шеху, а затем он перебрался в Соединённые Штаты. Кто и как потом занимался подбором девушек в Европе, мне неизвестно.

Д. А вам известно, что Фатмир Шеху признан военным преступником и объявлен в розыск в нескольких странах Европы?

Х. Нет, мне это неизвестно.

Д. Каким образом девушки попадали на территорию штата Калифорния?

Х. Тоже не имею полного представления. Их переправляли на грузовиках через мексиканскую границу.

Д. Кто именно?

Х. Имена мне также неизвестны.

Д. Хорошо. Давайте поговорим о так называемой «технической» стороне вопроса. Хотя бы в общих чертах.

Х. Фатмир Шеху, будучи специалистом в области медицины и биохимии, сумел выяснить следующее. Как известно, человеческий организм при определённых воздействиях выбрасывает в кровь эндорфины... Я должен предупредить, что сам я не врач, а всего лишь бывший парамедик, поэтому могу ошибиться в терминах... Шеху ставил какие-то опыты на пленных и раненых в военных госпиталях во время заварушки на Балканах, причём умудрялся делать это на всех воюющих там сторонах. Он выделил наркотик нового поколения – биологический. Если в кровь донору впрыснуть некое вещество, то она становится невероятным по своему воздействию эйфориком, действие которого несравнимо ни с опиатами, ни с синтетическими аналогами. Впрыскиваемое вещество меняет химическую структуру эндорфинов. И в случае, когда донор должен испытывать сильное страдание от боли, их поток преобразовывает его ощущения в столь же острое удовольствие. Шеху подумал, что если в этот момент переливать кровь реципиентам, те тоже будут испытывать наслаждение – так оно и получилось. Лучше всего, как выяснилось, терзать женщинам область живота – таким образом эндорфины вызывают у донора и реципиента эйфорию, наиболее близкую к сексуальному наслаждению, только в сотни раз усиленную. В качестве доноров лучше всего подходили молодые женщины фертильного возраста – Шеху это вывел опытным путём. Они после вспарываний, конечно, погибали, а реципиенты требовали повтора ощущений за любые деньги. Потому что подсаживались с первого же раза на эту процедуру, и её отсутствие вызывало у них настоящую ломку. Впрочем, Шеху умел её купировать, если вдруг появлялась такая необходимость.

Д. О каком веществе вы говорите? Вам известно, где оно находится?

Х. Вещество, меняющее структуру эндорфинов, бинарное. То есть состоит из двух компонентов, каждый из которых сам по себе ничего интересного не представляет. Первый находится у приятелей Шеху в Европе, которые подбирали девушек. Эти люди получили инструкцию по синтезированию. Там препарат вводили девушкам в процессе медицинского осмотра сразу после получения результата анализа крови. Нас интересовала исключительно нулевая группа крови с положительным резусом, так как она подходит всем остальным. Девушек с другими группами сразу отбраковывали. Тех, кому впрыскивали первый компонент, Шеху называл «заряженными». А чтобы окончательно преобразовать эндорфиновую реакцию, донору нужно добавить в кровь второй компонент сразу перед переливанием. Это вещество находится в здании старой больницы.

Д. Мы его там не нашли.

Х. Я предполагаю, что его забрал Монтенегро с ведома Шеху. Он же успел прилететь туда раньше вас, верно?.. Формулу этого вещества они держали в секрете и следили, чтобы я не оставил себе даже миллиграмма...

Д. Но вы, наверное, всё же где-то припрятали образец?

Х. Я очень плохо себя чувствую... Я болен, и вряд ли могу вспомнить... Разве что...

Д. Вы намекаете на то, что мы должны вам предложить сотрудничество со следствием?

Х. Я был бы рад выслушать такое предложение. Мне совсем не хочется получить смертельную инъекцию от имени штата Калифорния.

Д. Мы посовещаемся насчёт этого. Хотя лично я ни в чём не уверен. Если бы от вашей деятельности пострадали только девушки из второстепенных стран Европы, было бы проще. Но погибло несколько американских граждан!

Х. Я понимаю. Но буду ждать вашего решения.

Д. Ещё такой вопрос. Хотелось бы чуть подробнее знать о роли Монтенегро в вашей преступной организации.