Текст книги "Хрустальное королевство леди-попаданки (СИ)"

Автор книги: Марина Ружанская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц)

Глава 9

Староста не обманул.

Я только-только успела доесть, как Риз сообщила, что в замок прибыли почти два десятка мужчин и женщин из деревни Мидлшип.

Замок был в ужасном запустении. Видно было, что им давно никто не занимался. Со стен огромными клоками свисала паутина. Гобелены на стенах и ковры даже не слышали, что такое стирка. А в тех комнатах, где на полу вместо каменной кладки лежала солома, она превратилась в черную вонючую субстанцию.

Столы не мылись годами и дерево было покрыто слоем жира. А про кухонную утварь я вообще молчу, мне даже смотреть на нее было противно. Липкий верхний слой состоял из жира, копоти и нагара.

А этот запах! О, это просто нечто неописуемое! Одежда, мебель, ковры – все пропиталось застарелым “ароматом” ветхости и сырости.

Если уж даже королевский гонец позволил себе насмешку над “свинарником”, в котором жили местные аристократы, то меня и вовсе коробило.

И если леди Велене и Мэту – это все простительно из-за болезненности, то здоровым кобылам вроде Долорес и Сабрины давно было пора хотя бы научиться мыть пол.

Может местным обитателям все это в порядке вещей, но с меня хватит!

Отыскав у себя в шкафу самое неприглядное платье. Хотя учитывая, что их у меня всего было пара штук, выбор был не так велик. Я повязала голову платком, спрятав волосы и вооружилась метелкой и тряпками.

– Начинаем с верхов и идем вниз. Вначале потолок, стены, мебель и, наконец, пол! – я раздавала указания прибывшим из деревни помощникам. – Первым делом собираем все паутину, затем вычищаем люстры от огарков и остатков восковых свечей. В отдельную корзину собираем все нерабочие масляные светильники.

Снимая со стен гобелены мы все дружно чихали от вековой пыли.

Мужчины в это время занимались более тяжелой работо: чистили очаги, двигаи тяжелую мебель, выбрасывали лопатами ту самую жижу из соломы с полов.

Золу и угли из каминов и очагов мы собрали в отдельные бочки. Запаса мыла в замке я не нашла и решила, что для мытья и стирки пригодиться хотя бы это.

Как в старые древние времена, где я и оказалась.

А что поделать: голь на выдумки хитра.

Гобелены, одеяла и матрацы было решено вынести на снег и тщательно выбить палками, а после оставить на ночь как следует проморозиться, чтобы избавиться от плесени и насекомых.

Благо в этом году зима была снежная и морозная.

Эх, было бы хоть немного привычного хорошего мыла, я бы все одежду перестирала. Но приходилось использовать то, что есть. Золу мы заварили в кипятке и использовали для стирки и мытья каменных полов.

К концу третьего дня почти вся жилая часть замка была очищена.

Может быть мы справились бы и раньше, если бы не семейство баронов, которые саморучно участвовать в уборке естественно не пожелали, но зато раздавать советы и проверять.

Работали мы слаженно, перерыв был лишь на обед и сон. Еще через четыре дня и первый этаж замка был очищен от завалов и грязи.

На закуску я оставила самое грязное место в замке – кухню.

Кухня и правда выглядела хуже всего. Слой копоти, нагара и жира покрывал почти всю утварь, стены и даже потолок.

Песок и золу мы смешали в чанах и принялись натирать все, до чего дотягивались руки.

А вот столы решили очищать ножами, так как такой большой слой жира эта смесь не брала.

Работа эта была тяжелая и я слышала, как мужчины периодически ругаются, снимая один слой за другим. Но про себя и шепотом, не желая смущать “графскую дочь” нецензурщиной. Хотя все уже поняли, что я вовсе не белоручка и работаю наравне со всеми, но особое отношение все равно осталось.

Бывший “дом” огненного элементаля – большую кухонную печь так же чистили с огромным усердием. Дымоход уже наполовину был забит сажей и стоило огромных усилий его пробить. Двоим мужчинам пришлось залезть на крышу и, привязав на веревку груз, бросать его вниз по трубе.

Ох, как грохотало! Все вокруг покрылось еще большей сажей и пеплом. Зато у печи сразу появилась хорошая тяга.

Кстати, сам Жаро Игнибус только и делал, что таскался за мной следом и бубнел не переставая. Но было видно, что ему нравится эта затея, а еще он получает огромное удовольствие, наблюдая, как другие начищают его предыдущие хоромы.

Под шумок, я и его доспехи привела в царский вид. Начистила до зеркального блеска под счастливое хихиканье элементаля.

Не много, не мало, но на всю уборку замка у нас ушло почти две недели.

И, конечно же, после того, как мы все вычистили и вымыли, наступил самый приятный момент.

Вносили свежие, чистые и промороженные вещи. Развешивали гобелены, расстилали ковры, расставляли посуду и мебель. В кладовой я нашла немного лаванды и смешала ее с соломой, которую расстилали в коридорах и рабочих помещениях.

– Кажется, неплохо получилось, – подытожила я многодневный труд, вручая заслуженную оплату помощникам.

А если бы еще не кузены с тетушкой, которые помогать, естественно, не собирались, зато без конца путались под ногами, пытаясь указывать моим работникам, то было бы еще лучше.

Поначалу тетушка лишь скептически фыркала, а Стэн и Сабрина насмехались, соревнуясь друг с другом в придумывании “кличек” для “дурнушки Олли”.

По их мнению, я позорила род графа, работая наравне с крестьянами и вымывая грязь. А по моему собственному, позором было жить в свинарнике, который они называли домом.

Но после того, как комната за комнатой, коридор за коридором, замок стал принимать жилой и уютный вид, семейка баронов вдруг решила, что тоже так хочет.

Естественно, браться за веник и тряпку они не собирались и мне пришлось, скрепя сердце, приказать убрать их крыло тоже. В конце-концов, замок стоял и будет стоять, а семейка баронов – сегодня есть, завтра – нет.

На следующее утро после завтрака я собиралась, наконец, наведаться в алхимическую лабораторию, но на полдороги наткнулась на сияющую Риз, которая буквально напрыгнула на меня из-за угла.

– Госпожа! – девушка даже пританцовывала от нетерпения. – Можно я уйду до обеда в город?

– А что там такое?

– Ярмарка сегодня открывается праздничная. Будут купцы, угощения и даже представление какое-то.

– А что празднуют-то?

– Так Новогодье же скоро, – удивилась служанка и состроила жалостливую мордашку. – Ну как можно?

– Знаешь что, – решила я вдруг. – Пожалуй, прогуляюсь с тобой тоже.

С утра подморозило, выпавший ночью снег теперь лежал искристыми хлопьями на крышах домов, ставнях и заборах. А вот на мостовой, выложенной крупными камнями, к обеду все давно растаяло от сотен ног.

Почему-то я ожидала, что местная ярмарка будет напоминать что-то из фильмов о средневековье: грязь, вонь и бедняки. Но неожиданно центральная площадь оказалась довольно чистой, а вокруг стояли палатки из крепкой, хоть и грубой серой ткани, украшенные лентами и флажками из цветных лоскутов. Несмотря на упадок, который царил на Севере, видно было, что люди старались.

Покупателей тоже хватало. Похоже, что в город съехались со всей округи, а может даже из соседних графств. Кто-то приценивался к плетеным корзинам из ивняка, смотрел отрезы шерсти или перебирал глиняные горшки. А у одной из палаток и вовсе собралась целая толпа, в основном женщины и молодые девушки.

– Риз, что там за ажиотаж?

– А-живо?... Что? – удивилась служанка.

– Толпа, говорю, там стоит. Не знаешь, что раздают?

– Ну да… какой-то незнакомый торговец, – прищурив глаза пригляделась девушка и недовольно поджала губы. – С виду словно из Ханства приехал. И чего приперся, спрашивается?

Действительно, дородный улыбчивый купец со смуглой кожей выглядел как персонаж со страниц сказки про Аладдина. А его прилавок был похож на филиал пещеры Сезам. Чего там только не было: тканые пояса и платки, сережки, бусы, заколки, браслеты и подвески. Все яркое, блестящее, красивое и явно дорогое. Женщины слетались на его товар как сороки.

То и дело раздавались выкрики:

– Беру!

– А мне вот эти и эти!

Я тоже пригляделась к товару, что был выложен на прилавке. Некоторые вещи явно были сделаны из привычных полудрагоценных камней: агат, бирюза, кошачий глаз, авантюрин, оникс и еще десяток других.

Но вот та часть бус, что лежала в отдельной шкатулке… Хм-м-м, ли глаза меня подводят или выглядели они как… стекло.. А точнее – бисер или стеклярус, а еще мелкие, средние и крупные бусины из того же стекла. Ничего особенного – просто разноцветные яркие бусины, но в таком количестве они действительно привлекали внимание.

Руки сами собой потянулись к знакомой красоте.

– Осторожнее! – крикнул продавец, в мгновение оказываясь рядом. Окинул взглядом меня и хмыкнул в густую бороду. – Боюсь, мои товары слишком дорого стоят, милые барышни.

Ох… Чувствую, как я покраснела. Мое единственное платье, что отыскалось в сундуке, выглядело действительно изрядно поношенным. Да еще и дырявым. Правда прореху я как смогла ночью заштопала. Пригодилось умение давать вторую жизнь любым вещам от носков до куртки. Но от этого моя одежда не превратилась в наряд от кутюрье. Скорее от “мусорье”.

– Они стеклянные? – уточнила я, разглядывая остальной товар. Теперь наметанный глаз различал не только бусы из стекляруса, но и другие украшения, в которых ювелир искусно соединил золото, стекло и камни. – Это же стекляшки, правда?

– Эти стекляшки, госпожа хорошая, покупают целые земли! – патетично возвел руки мужчина, красивым жестом опытного торгаша выкладывая на ладони шикарные бусы кораллового цвета. – И никому в королевстве Линария еще не удалось повторить то, что умеют мастера Ханства!

Что ж, мне ли рассказывать местным об успешной торговле, если на Земле весь остров Манхэттен был продан за мешок стеклянных бус.

Я перегнулась через прилавок и, глядя купцу в глаза, тихо проговорила:

– А если я повторю? И не только повторю, но и превзойду? Возьмете на продажу новый товар?

Купец нахмурился и замолчал, глядя на меня пронизывающим взглядом. Но спустя минуту хмыкнул:

– Что ж, приноси, посмотрим, чем сумеешь удивить старого Хасана. Я буду здесь еще три дня.

Мы отошли от лавки торгаша, я прикупила несколько пирожков для себя и Риз с лотка румяной торговки, и двинулись дальше вдоль рядов. Отошли подальше и я вновь одернула служанку.

– Слушай, Риз, твой отец же кузнец?

– Ага, – жизнерадостно подтвердила девушка, заглядываясь на широкополую соломенную шляпу с атласной желтой лентой. – Лучший в Глассершире.

– А он может мне сделать стеклодувную медную трубку? Я нарисую чертеж с параметрами.

– Мой батя может все! – без тени сомнений заявила девушка. И у меня не было причин ей не верить. – Я ему скажу, чтоб ввечеру к вам зашел, госпожа.

– Спасибо, Риз. Я буду очень ждать. Ох…

Я едва не налетела на пухленькую брюнетку, которая как раздраженная пчела шла напролом сквозь людскую толпу. На ней было дорогое платье, не чета моему, кожаные сапожки и меховая муфта, в которую незнакомка прятала руки. За девушкой, едва поспевая, семенил пожилой мужчина, который не смотря на морозную свежесть зимнего дня вытирал со лба пот.

– Мисс Опра, но я же говорил, что перевал закрыт! Прошу простить… Уф…

– Безобразие! – надувала малиновые губки девушка, направляясь к карете, которая стояла у небольшой местной таверны. – И о чем только думает граф Глассер?! Это же самый короткий путь в СПА-курорт, а теперь нам снова придется возвращаться на объездную дорогу через эти болота!

– Курорт? – удивленно нахмурилась я, прислушиваясь к случайному разговору, и обернулась к служанке. – О чем это она?

– Да говорят в соседнем графстве открыли какое-то чудное развлечение для богатеев, – отмахнулась Риз. – На горячих источниках какие-то бани вроде.

– А этот перевал соединял их? – сообразила я. – И дядюшка Хьюго, конечно, ничего не сделал, чтобы перевал расчистить?

– А то! – фыркнула Риз. – Раз перевал закрыт, то теперь все ездиют через его баронство. В объезд, в два раза дольше и по болоту. Но зато ему теперь доходы, а нам кукиш без масла.

– Вот хитрый жук! – восхитилась и одновременно возмутилась я пронырливым дядюшкой. – Неужели никому до этого нет дела?

– Да пес его знает. Хотите – спросите бургомистра. Вон он рядом с пивной палаткой трется. Он у вашего папеньки был советчиком.

Я обернулась. Действительно, у палатки с местным разливным стоял мужчина лет пятидесяти с внешностью престарелого Харрисона Форда. Импозантный, седоволосый ловелас.

– А градоправитель – это кто у нас, напомни?

– Неужто и это забыли?! – ахнула Риз. – Ох, леди, как эта болезнь вас попортила.

– Ладно уж, давай без жалости, – я поморщилась.

– Как скажете. Наш градоправитель, мессир Хайнц. Он не из дворян, из простых. Но покойный граф его жаловал. Во он и дослужился.

– Его не было тогда в зале? Не припоминаю.

– Не, не было, – покачала головой девушка. – Не того полета он птица, чтоб попрошайничать,как остальные. Высоко летает, да низко серит.

Я едва не подавилась пирожком от простоты своей горничной.

– Не нравится он тебе?

– А что он, червонец, чтоб нравится? – буркнула Риз, отводя глаза.

– Так что произошло? Рассказывай.

– Да что там рассказывать, – пожала плечами служанка. – Не успела земля остыть на вашим папенькой, как градоправитель снова ввел отмененные налоги. Да еще какие! Моему отцу приходится даже ночью работать, когда налог не собирается… И все якобы на то, что надо восстановить земли и все такое.

– Ах, вот оно что. Как интересно…

Пока мы разговаривали, мессир Хайнц словно сквозь землю провалился, хотя я минут десять пыталась рассмотреть его долговязую фигуру среди толпы.

Ладно. Я поставила себе мысленную зарубку обязательно найти градоправителя и переговорить с ним. Все же, он должен быть одним из тех, кто искренне заинтересован в развитии Глассершира. Странно, что он этого не делает.

Даже если ты нечистый на руку чиновник, куда выгоднее быть вором и бюрократом в процветающем городе, чем в нищей провинции. Или этому крохобору настолько плевать на теоретические доходы в будущем, лишь бы урвать здесь и сейчас?..

Кто знает. Мне не понять.

Задумавшись, я ступила на мостовую и с запозданием услышала предупреждающий окрик Риз.

Я обернулась.

Крики торговцев, смех детей, звон кузнечного молота где-то вдалеке – все это вдруг стало фоном, словно кто-то приглушил звуки, когда я услышала топот копыт.

Сердце замерло, а потом заколотилось так, будто хотело вырваться из груди.

На меня неслась груженая повозка, запряженная взмыленной лошадью. Ее глаза были дикими, ноздри раздувались, а изо рта летели клочья пены. Телега раскачивалась из стороны в сторону, грозя разнести все на своем пути. Возница, бледный как полотно, отчаянно дергал поводья, но было ясно – он не справляется.

Глава 10

Я замерла, как кролик перед удавом. Ноги будто вросли в землю, а мысли путались, не находя выхода. «Беги!» – кричал внутренний голос, но тело не слушалось. Все вокруг замедлилось: я видела, как из-под копыт летят искры, как повозка, скрипя, наклоняется набок, как люди на улице в ужасе разбегаются в стороны.

Мужские крепкие руки вдруг обхватили меня за талию и рванули в сторону, утаскивая из-под копыт взбесившийся лошади. В это же мгновение я взвизгнула, сбрасывая оцепенение и чувствуя, как сердце рвется из груди. Попыталась идти сама, спотыкаясь о камни мостовой, но получилось лишь хуже. Ноги заскользили по каменной мостовой и я споткнулась, падая и увлекая за собой моего спасителя.

Он выругался и почти мгновенно совершил какой-то невозможный кульбит, перекатываясь в сторону вместе со мной и благородно “укладывая” меня сверху.

Я торопливо подняла голову, словно в замедленной съемке наблюдая, как повозка пронеслась мимо, колесом вдавив в грязь край моего плаща. И увидела, что наперерез повозке бросается еще один незнакомец. Огромный, двухметрового роста, в дорогих одеждах и плаще с меховы подбоем, он ловко хватает лошадь под уздцы и с силой дергает в сторону так, что она падает на передние ноги, а повозка по инерции боком врезается в стену дома и, наконец, останавливается.

Из разбитой телеги появляется возница, с пунцовым лицом, залитым потом, он бормочет что-то несвязное. Вокруг уже собрались люди, их голоса сливаются в гул, но я едва могу их разобрать. Зимний воздух кажется горячим и колючим, а в ушах стоит звон.

– В общем-то денек становится не так и плох, когда на тебе лежит красивая юная девушка, – насмешливо произносит возле моего уха красивый мужской баритон.

– Что?..

Я, наконец, обращаю внимание на моего спасителя. Мужчина с легкостью встает на ноги, поднимая не только себя, но и меня, а после аккуратно опускает меня на мостовую.

Высокий, красивый… Темно-русые волосы лежат небрежными волнами, а взгляд умных карих глаз завораживает. Есть в этом взгляде нечто такое На вид ему лет двадцать пять, может, ближе к тридцати. Мужчина тоже в дорогих для этих мест одеждах: кожаной дубленке с меховым воротником и изысканными пряжками и металлическими украшениями.

– Не ушиблись, мисс?

– Н-нет… – зубы клацнули, несмотря на все мои усилия “сохранить лицо”.

– Точно?

– Да-да, все в порядке, спасибо.

– Госпожа Оливия! – испуганная Риз протиснулась сквозь толпу зевак и затараторила. – Леди, вы целы?! Этот придурочный Маверик со своей кобылой просит в рожу кирпича! Ему давно говорили, что эта дура пугается любой собачонки, а он кричит: нет, мол! Моя лошадь чует грозу и драконов! Дурак! Зима ж на дворе, какая гроза?!

Краем глаза замечаю каким странным взглядом переглядываются мужчины и молчаливый бородач, похожий на средневекового рыцаря-паладина, тихо бурчит:

– Ну, не такой уж он и дурак…

А вот Алвар мгновенно становится серьезным и задумчивым и уточняет:

– Леди Оливия? Оливия Глассер? Дочь графа Глассер?

– Да… Мы знакомы? – я вновь внимательно смотрю на мужчину.

– Вы меня не узнаете? – склоняет голову незнакомец, отвечая вопросом на вопрос.

– Боюсь, нет… – я лихорадочно копаюсь в памяти, но угасшее сознание Оливии молчит. Если когда-то графская дочь и знала этого мужчину, то Ольга Семеновна – точно нет.

– Простите, кажется, не узнаю… – бормочу смущенно.

– Вам не за что извиняться, – улыбается мужчина. – Кажется, ваш отец не так часто вывозил вас в столицу. Вы не обязаны знать каждого мелкого пажа или оруженосца. Позвольте представиться, маркиз Алевар Крэйн, можно просто Алвар, – сообщил свое имя мужчина и указал на своего спутника, который словно выглядит немного удивленным. – А это мой друг, Себастьян Рокхард. Мы недавно в вашем городе. Можно сказать только приехали и тут такая приятная встреча.

– С кобылой? – уточнила я, сбрасывая руку наглеца, которую он вновь пытается пристроить на мою талию. – Или с телегой?

– Конечно же, с девой в беде, – ничуть не смущается он.

– В таком случае, дева еще раз благодарит за спасение, – я учтиво кланяюсь и мило улыбаюсь. – Надеюсь, еще увидеться, господа.

– Взаимно, леди, – улыбается Алевар, но я замечаю, что его глаза остаются серьезными и холодными.

Всю дорогу до замка так и эдак кручу в голове эту встречу. Вроде ничего особенного. Ну, богатые путешественники случайно забрели в наш городок: эка невидаль! Но все равно какой-то червячок сомнения не оставлял в покое…

Что ж, в любом случае, у меня есть дела поважнее, чем случайная встреча с красавчиками.

Вернувшись в замок, я задумалась.

Теперь у меня два варианта: попытаться восстановить лабораторию наверху, либо сделать мастерскую в другом месте.

Честно говоря, каждый раз преодолевать двести ступенек, чтобы попасть наверх мне совсем не улыбалось. А летать, как прадедушка Глассер, я точно не умела.

– Риз, не помнишь, есть в замке какое-нибудь пустое помещение?

– Полным-полно, – пожала плечами служанка, – например, прачечная.

– Мне нужно большое помещение с высокими потолками и желательно с большой работающей печью, – уточнила я свой запрос.

– Ага… Ну тогда… коптильня. Раньше охотники приносили дичь, да и селяне тоже сдавали живым весом поросят или бычков. А в замке оборудовали коптильню, чтобы потом возить на продажу.

– Это уже лучше… Но там же печи будут специфические.

– Еще есть старая гончарная, – продолжала вспоминать Риз.

– Гончарная? – удивилась я. – Не припоминаю такой.

– Она стоит отдельно от основного здания.

– Отлично! А вот это уже явно лучше. Идем, посмотрим, эту гончарную.

Ох!..

Не удивительно, что я не заметила это здания в зарослях сухого чертополоха и пожухлых стеблей крапивы. Располагалась бывшая гончарная мастерская на задворках замка. Ее стены, сложенные из грубого камня, покрылись мхом и плющом, но зато все еще выглядели целыми. Разве что крыша в одном месте слегка покосилась и текла.

Внутри царила тишина, нарушаемая лишь редким шорохом мышей. Воздух был тяжел, пропитан запахом старой глины и пыли. На полу, покрытом слоем земли и обломков, валялись осколки горшков, кувшинов и чаш, некогда созданных руками мастеров. Их формы, даже в разрушенном состоянии, сохраняли изящество и теплоту, словно напоминая о том, что здесь когда-то кипела жизнь.

Гончарный круг, некогда сердце мастерской, стоял в углу, покрытый паутиной и пылью. Его деревянная основа потрескалась от времени, а металлические детали заржавели. Рядом, на полках, еще можно было разглядеть остатки инструментов – засохшие кисти, обломки резцов, куски глазури, превратившиеся в камень.

А еще старая печь для обжига. Огромная и мрачная, она все еще стояла в углу, словно древний страж, охраняющий тайны этого места. Ее черное жерло, когда-то пышущее жаром, теперь было холодным и пустым, как сердце, забывшее, что такое тепло. Но главное – она была абсолютна цела и могла выдержать большие температуры. Как раз то, что мне было нужно! Осталось лишь навести порядок и можно приниматься за дело.

Закатав рукава я довольно кивнула.

Ну, за работу!

– Апчхи! Чхи..!

Ох, какая пылища!

Ветер, пробирающийся сквозь щели в старых досках, играл с пылью, поднимая ее в воздух. А пыли здесь было – ого-го! И “ржавой” глиняной и обычной серой, которая покрывала все поверхности от пола до потолка.

Я стояла на пороге мастерской, чувствуя, как холодный воздух обволакивает мои руки, будто пытаясь отговорить меня от этого безумия. Одно дело отмыть полы и стены в жилых комнатах и совсем другое восстановить старую гончарную почти с нуля. Точнее переделать ее в стеклодувную.

Но я уже решила. Это место, заброшенное и забытое, должно было снова ожить.

Пока кузнец изготовит стеклодувную трубку по моим чертежам – пройдет несколько дней. За это время я могу использовать то, что есть.

Кузнец, кстати, действительно вечером зашел в замок. Высокий, сильный, с копной чуть вьющихся русых волос и пшеничной бородой, он напоминал сказочного Данилу-мастера. Смотрел прямо и уверенно, не терялся в присутствии “госпожи” и мне это очень понравилось.

– Рада знакомству, мистер Мингус.

– Эк вы меня припечатали, – по-доброму усмехнулся кузнец. – Какой я вам мистер, леди? Зовите как все – Ральф. А то с непривычки, оглядываться буду, не стоит ли у меня за спиной тот самый “мистер”.

– Хорошо, Ральф? – я не смогла сдержать улыбку. – Мне нужно, чтобы вы изготовили для меня стеклодувную трубку.

Теперь пришел черед мужчины удивляться.

– По правде сказать, леди, когда дочь сказала, что у графини Глассер есть для меня работенка, я ожидал чего угодно, но не этого, – почесал макушку кузнец. – Знаю, что стеклодувы на Востоке используют такую приблуду, но вживую такое не видывал. Мастера хранят профессиональные секреты.

– Это не проблема. Я подготовила для вас чертеж. Сейчас покажу, – поспешила я заверить мужчину и торопливо развернула лист бумаги, над которым корпела весь предыдущий вечер. – Самое сложное будет – это сделать основную металлическую бесшовную трубку длиной полметра и диаметром пятнадцать миллиметров. Верхнюю часть нужно обточить на конус, чтобы образовался загубник, вблизи которого насадить деревянную втулку длиной двадцать пять сантиметров. Это чтобы удерживать ее руками. Ну и на нижний конец трубки наварить наборный наконечник из жаропрочной стали. В общем, как-то так. Что скажете, Ральф?

Кузнец задумчиво склонился над чертежом и принялся раздумывать, одновременно оглаживая пушистую бороду. Наконец, он выпрямился и покачал головой.

– Из такой стали делают оружие для господ. Еще и бесшовная ковка с внутренной полостью… Леди, вы ведь знаете цену хорошего рыцарского меча? Это пара сотен серебряных.

Пара сотен?!

Честно говоря цен на такой специфический товар я не знала. Это не корова и не буханка хлеба, к которым я уже успела привыкнуть.

Что ж, надеюсь, моя авантюра окупиться.

– Уверена, ваша работа будет стоить этих денег, – кивнула я, подтверждая сделку.

Раздался хруст разбитой керамики, возвращая меня в пыльную глиняную мастерскую, – это Риз прошла к старой печи и взяла в руки метлу. Девушка начала подметать с дальнего угла, где груды пыли и паутины сплелись в плотный ковер. Метла скользила по полу и каждый взмах открывал кусочек каменного пола.

Хорошо, что здесь не лежат доски – они бы давно сгнили. Да и для работы с огнем каменный пол – это самое лучшее решение, безопасно и надежно.

Вновь нанимать людей для уборки я не стала. Решила, что мы и вдвоем справимся.

Сама я направилась к столам, покрытым толстым слоем пыли. Старые инструменты – резцы, стеки, шпатели – сколько они пролежали здесь?

Кое-что я прихватила из алхимическое лаборатории наверху. И теперь перебирала инвентарь. Выбрасывала то, что уже непригодно, смазывала рабочие, а на ржавчину наносила специальную смесь из муки, соли и уксуса. А после протирала тряпкой, промывала и высушивала.

Кое-что точно пригодится и для моей работы. Формовка, узоры, роспись – работа с мягкой глиной похожа на расплавленное стекло. Разве что глиной ты не рискуешь обжечь пальцы до волдырей.

– Госпожа! Там две женщины принять просют, – в мастерскую заглянула Риз с ведром воды и шваброй. Она закончила с мусором и собиралась мыть пол.

– Что им нужно?

– Да кто их знает,– махнула рукой служанка, с грохотом опуская ведро на каменные плиты, – я сказала, что вы заняты, так одна, которая молодая, принялась рыдать, а вторая сказала, что не сдвинется с места, пока вы их или не примете, или лично не прогоните.

– Даже так?.. – такая напористость незваной гостьи настораживала. – Ладно, сейчас выйду.

Я вздохнула и отложила в сторону щипцы, которые пыталась спасти от ржавчины, но, кажется, ржа въелась слишком глубоко.

Ладно, передышка мне тоже не помешает.

Две женщины ждали меня в главном зале. Одна была совсем молоденькой, едва ли ей больше двадцати. Она была бледной и худощавой, с залегшими под глазами синяками, как если бы она тяжело болела или не спала месяцами.

В руках она держала странный сверток из грубой, но теплой шерсти. Судя по тому как он дрожал, девушка не то замерзла, не то сильно волновалась. Вероятным было и то и другое.

Хотя незнакомка и была одета по погоде, но одежда была старая, изношенная и явно не слишком теплая.

А вот вторая посетительница была пышнотелой, розовощекой дамой за пятьдесят. И хотя ее наряд не был дворянским, но было понятно, что денежки водятся. Зеленое сукно ее платья было украшено вышивкой, а на плечах лежала меховая пелерина.

– Госпожа, просим простить нашу наглость, но в городе говорят, что вы добрая и великодушная, – первой начала разговор женщина в возрасте, она запнулась на мгновение и указала на девушку. – Я – Поппи Эванс, а это дитя – Лили Уорнс, она работала у моего мужа в таверне подавальщицей. Неделю назад она родила и больше не может работать из-за тяжелых родов. А Создатель не дал ей молока, чтобы вскормить ребенка. Я помогала ей чем могла, но мой муж сказал, что больше не станет держать дармоедов и кормить ее бесплатно.

– А кто отец ребенка? Вы обращались к нему.

Я увидела, как девушка вздрогнула всем телом, вжала голову в плечи и торопливо спрятала взгляд. Но я все же успела увидеть в ее глазах ужас. А вот Поппи брезгливо поджала губы и покачала головой:

– Обращались. Но он… он большой человек, леди. Нам пригрозили, что если мы еще раз покажемся ему на глаза, то у Лили будут проблемы. И у моего мужа тоже.

– Понятно… А твои родные? – я вновь посмотрела на юную мать. Ребенок как раз начал копошиться в своем свертке и она принялась торопливо качать хныкающего малыша. – У тебя есть семья?

– Есть, госпожа, – так тихо ответила Лили, что мне пришлось напрячь слух, чтобы услышать ответ. – Отец выгнал меня из дома. Сказал, что мозгов принести в подоле хватило, значит хватит и прожить.

Что и следовало ожидать…

Местные нравы явно были похожи на земные, где “гулящим” девкам мазали дегтем забор и обсыпали перьями.

– Риз! – я позвала верную помощницу, которая подслушивала разговор, спрятавшись в тени колонны. – Отведи Лили с ребенком в свободную комнату и позови кухарку, пусть подогреет молоко для ребенка и принесет для его матери кашу.

Понятливая служанка мгновенно подхватила девушку под локоть и потащила из зала. Зная деятельный характер Риз все будет сделано как надо.

– И все же, кто отец? Этот “большой” и важный?

– Знаете, госпожа, мне далеко не двадцать лет и мужиков я тоже повидала разных. Есть щедрые и веселые, а есть те… – она недовольно поджала губы, – от кого и бус из гальки не получишь, а только в глаз. Потому что отказываешься идти с ними в каморку. А они пользуются тем, что родились не в бедной крестьянской семье, а на шелках в замке.

– Хотите сказать, что отец малыша – аристократ, и что все это было не добровольно?

– Да уж, что хотела, то и сказала, – хмыкнула тавернщица, ни подтверждая, ни отрицая. – Еще раз благодарю вас, госпожа Оливия. Лили – девочка хорошая, вы не пожалеете.

Женщина ушла, а я вновь вернулась в мастерскую. Ладно, нужно сосредоточиться. У меня еще много дел.

Конечно, мастерская еще не была идеальной, но уже не казалась заброшенной. И все же я знала, что это всего лишь начало. Но это место уже стало частью меня и я была готова вдохнуть в него новую жизнь.

Новая жизнь уже завелась сама.

– Сестра! – радостный Мэт круто развернулся в своей коляске, поворачиваясь ко мне лицом. – Риз сказала, что вы убираете старую гончарную мастерскую и я решил, что тоже хочу помочь.

Вот же болтливая блондинка!

Жаль, что ее сейчас здесь нет. Но как только она разместит Лили с ребенком и вернется, я ей все выскажу!

– Мэтью…. – я попыталась подобрать слова, но мальчик все понял и первым заспорил:

– Я не могу ходить, но у меня сильные руки. Или тебе нужен гонец, а не работник?

Мой взгляд упал на старые клещи, разноцветные стеклянные трубочки из алхимической мастерской, и я неожиданно сама для себя улыбнулась. А почему бы и нет?

– Сильные руки, говоришь… Кажется, они мне точно пригодятся. Но есть один вопрос. Очень-очень важный. От него зависит все.

– Какой это? – насторожился мальчик.