Текст книги "Хрустальное королевство леди-попаданки (СИ)"

Автор книги: Марина Ружанская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц)

Глава 5

Честно говоря, я бы не удивилась, если б проснулась ночью от того, что меня волокут по каменному полу куда-нибудь в каморку. С дядюшки Хью, а скорее даже с его жены, точно бы сталось запихнуть меня куда-нибудь с глаз долой.

Но похоже, что семейка баронов неожиданно решила взять тайм-аут. Это настораживало и заставляло нервничать. Ничего хорошего от этого затишья я не ждала.

Никогда не поверю, что такой человек, как Долорес Дейнкур, решит простить неожиданную “наглость” Оливии и скандал на глазах у слуг.

Но о сделанном я не жалела. Риз была первым человеком в этом мире, который по своему попытался позаботится обо мне. И я не могла ее оставить на растерзание этой грымзе.

К тому же, раз уж я и Оливия Глассер – это одно целое, пора думать о том, как вернуть себе репутацию, а еще справиться с королевским поручением и восстановить разрушенные земли.

Но для начала мне нужно было понять, что вообще творится в графстве. И у меня были опасения, что это будет непросто. К тому же, скажем честно, я не была профессиональным экономистом или бухгалтером. И даже высшее образование так и не получила. Всего-лишь Ольга Семеновна – стеклодув седьмого разряда.

Но, как говорится, не имей высшее образование, а имей среднее соображение.

На следующее утро я отправилась к леди Велене и тихо постучала в дверь.

– Ох, леди Оливия, – моя старая нянюшка Мэй, любимая служанка матери, приоткрыла створку, впуская меня внутрь. – Матушка ваша так переживала из-за скандала с баронессой, что совсем слегла со вчера.

После ледяного коридора, казалось, что комната жарко натоплена. Хотя на самом деле огонь в камине едва-едва теплился. А еще несмотря на самый разгар дня, здесь царил почти полный мрак.

Плотные шторы были задернуты, скрывая окна. Хотя и без того местные окна были мутными и почти непрозрачными. В них было вставлено так называемое “лунное стекло”. Это когда стеклянный пузырь раскатывали на стеклодувной трубке, обрезали и сплющивали на каменной плите. Получался диск, слегка неровный и мутный. А кое-где и вовсе была вставлена обычная слюда. Похоже, что листовое стекло – чистое и прозрачное, было здесь недоступно.

Матушка лежала в кровати, устало прикрыв глаза. Ее грудь мерно вздымалась, похоже, что вдовствующая графиня спала. Видимо и правда ее состояние ухудшилось со вчерашнего дня.

– Мэй, что говорит лекарь? Он давно был? У нее туберкулез, да?

– Тубе… что? – нахмурилась служанка. – Не знаю я таких мудреных слов, милая. Легочная болезнь графиню ест. А лекарь давненько был… Недели две, а то и месяц... А чего он говорит? Так одно и тоже. К морю леди надо, на солнце, чтоб заразу из груди выгнать. Только какое море в декабре, вот-вот снег выпадет. Если б деньги были, можно было б мага-целителя из столицы выписать. Да только маги стока берут, что Разрушителю душу продать можно, и то столько не соберешь. Да только после того как маленький господин упал и повредился спиной, все что было на его лечение ушло.

Маленький господин – это она про младшего брата Оливии – Мэтью Глассера? Я не успела расспросить Риз про то, что случилось с младшим наследником графа. Несчастный случай? Или нападение?

– Олли? Это ты? – прошелестел тихий голос. – Гонец был?

– Да, – я осторожно присела на край кровати и кратко рассказала о королевском посланнике, а после зачитала приказ короля, по ее просьбе несколько раз повторяя один и тот же абзац.

– Субсидия? – графиня с усилием повернула голову и попыталась приподняться, а в ее глазах затеплилась надежда. – Король передал деньги? Правда?

– Да. Тысяча серебром.

Взгляд женщины вновь потух и она вновь устало упала на подушки.

– Серебро нас не спасет… Люди голодают, дороги разрушены, перевал засыпан, производства почти нет. Должно случится чудо, чтобы спасти графство.

Это была правда. После разговора с бароном я пристала к Риз, выясняя примерный курс местных монет. Разговорчивую служанку не удивляло, что я не знаю таких обычных вещей. Она всегда была рада поболтать обо всем и ни о чем. Так я узнала, что в королевстве ходят золотые, серебряные и медные монеты. Одна золотая – это десять серебряных, а в серебряной двадцать медяков. А еще что средняя цена хорошей дойной коровы как раз двадцать серебряных монет, а хлебную лепешку можно купить за два медяка.

Так что на тысячу серебра мы могли купить как-раз пятьдесят дойных коров. Но даже в приличном колхозе их около тысячи.

– Вот я и хотела об этом поговорить, – торопливо вставила я и поправилась. – Не про чудо, а про производство. Чем вообще до этого занимались на землях графства. Ну, до войны и запустения.

– О, до войны Север неплохо жил, – женщина говорила медленно, уставившись в потолок и явно с трудом. – Хотя у нас суровые земли. Но шесть графств Севера процветали даже не смотря на близость Огненной горы. Кто-то занимался лесом, у кого-то железная руда или пушнина. Мы… у нас был серебряный рудник.

– Рудник?! – я даже привстала от предвкушения.

– Нет его, – покачала головой Велена. – Затопило три года назад подземными водами… Может и правда, всем будет лучше, если титул и земли передадут Хьюго.

– Мам, ну что ты такое говоришь?! Нужно попробовать. Нельзя сдаваться вот так. Может быть что-то еще?

– Не знаю… Остальное все бесценное. Кому нужен песок или известняк? Этого добра у всех хватает. Бери – не хочу. Под ногами валяется. Сейчас всем занимается мой брат, Хьюго. Я из-за болезни почти ничем не занимаюсь. Лучше поговори с ним. У него все приходно-расходные книги.

Ага, поможет, как же. Скорее пошлет далеко и надолго. Но попытка не пытка.

– Приходные книги? – показательно удивился барон, когда я все же решилась подойти к “любимому дядюшке”. – Да, они в сейфе в кабинете. Но к сожалению, не могу вспомнить, куда делся от него ключ. Как только найду, тут же тебе скажу.

Я мысленно выругалась, глядя на непроницаемое лицо мужчины и мне ничего не оставалось, как уйти несолоно хлебавши.

Но буквально тут же оказалось, что меня дожидаются какие-то крестьяне с просьбой об аудиенции. Пришлось вновь спускаться вниз.

Действительно, в холле оказались трое. Пожилой мужчина, который представился виллан Нуво Кок, староста деревни Мидлшип. С ним была его жена и худенькая девочка лет семи, которая испуганно жалась к женщине, прячась за ее широкой юбкой.

Мужичок, заметив меня, замер, но получил тычок в бок от жены, отмер и торопливо поклонился.

– Ваше превосходительство, госпожа хорошая… Мы тут это… с просьбой, – наконец собрался с духом староста и затараторил. – Нижайше кланяемся. Голодают все. Помочь бы. Нижайше просим.

– Помочь? – я даже растерялась. – Каким образом?

– Так это…. госпожа хорошая, – вновь промямлил староста, но тут же получил очередной тычок от женщины. – В тавернах все тока и говорят с вечеру, что король прислал деньжат, чтоб подмогнуть Северу. А у нас деревенька-то совсем захудалая. Детки есть просют. А на носу первый снег и заморозки.

Деньжат?..

Ах, вон оно что! Я уже хотела было возмутится, но худенькая, почти прозрачная девочка, которая цеплялась за юбку женщины, смотрела такими голодными глазами, что у меня сжалось сердце.

Похоже дела у людей здесь, на Севере, на самом деле шли плохо. Безработица, разруха, да еще суровый местный климат – сказалось все и сразу. Если уж даже знать и аристократы голодали, то что говорить про простых людей. Особенно про деток… Я знаю, что на Земле детей в кормили в последнюю очередь. Сначала накормлены должны быть те, кто работал и приносил семье деньги. Отсюда и все те жуткие сказки, в которых очередную “Гретель с Гензелем” родители отправляли в лес.

Пальцы коснулись цепочки на шее, на которой висело фамильное кольцо рода Глассер. Массивное, искусно вылитое, со странным, похожим на вулканическое стекло камнем. А ведь теперь я за всех этих бедолаг отвечаю, как их “госпожа”.

Да что ж ты будешь делать?!

– Хорошо, – сдалась я наконец. – Я выделю вам двадцать монет, чтобы вы могли сделать запасы и накормить людей. Но не просто так. Вы сможете отработать эти деньги. Мне нужны люди, чтобы отмыть и привести замок в порядок. Несколько десятков крепких мужчин и женщин

Раздалось глухое восклицание.

По рябому лицу женщины потекли слезы. Видимо она до последнего не верила, что их просьбу удовлетворят. А староста и вовсе упал на каменные плиты, кланяясь в пол и бормоча благодарности.

Испугавшись, что он сейчас разобьет себе лоб, я торопливо замахала на него руками, приказывая встать. Такое рвение да в полезное русло направить, а не отбивать себе лобную долю мозга. Кстати, насколько я помнила, эта часть мозга как раз отвечает за побуждения и мотивацию.

Что ж, мотивации у старосты Мидлшипа было хоть отбавляй.

И она, похоже, оказалась заразной: виллан Нуво Кок оказался лишь первой ласточкой.

К вечеру в главном зале замка собралось почти полсотни очередных просителей из разных деревень и городков графства.

Все они рассказывали одно и то же: вчера вечером в трех самых крупных городах графства, не считая Глассершипа, а точнее в Эмершеме, Мандевилле и Айвери в тавернах появилась новость: королевский гонец прибыл в Глассерхолл и выделил графине деньги на восстановление земель.

Из этих городов весть разнеслась и в другие населенные пункты графства со скоростью света. Оно и понятно. Хотя площадь графства составляла полторы тысячи квадратных километров, что вроде как впечатляло, но на самом деле расстояние между крайними городками графства было всего-лишь семьдесят пять километров.

Одна из моих племянниц на Земле увлекалась конным спортом и часто дома рассказывала о своих любимцах и достижениях. Так что я знала, что средняя скорость лошади пятнадцать километров в час. Так что всего за пять часов можно было проехать эту землю от края до края.

Для бешеной собаки – сто верст не крюк, а для впечатленных потрясающей сплетней крестьян и вовсе ерунда.

Точно сказать, кто именно принес такие вести не смог никто. Некоторые посетители все же долго морщили лоб, терли бороды, закатив глаза в потолок и все же вспоминали какого-то мужика, лицо которого было скрыто капюшоном.

Но кроме плаща дальше показания начинали расходиться. Кто-то упоминал здоровенного детину, а кто-то тощего парня с манерным голосом.

Кто бы ни был этот он или они – но они подложили мне крупную свинью.

Я вынырнула из своих мрачных мыслей и встряхнула головой, рассматривая в щель приоткрытой двери толпу крестьян.

Пока не хлынул основной поток, я успела принять около двадцати просителей, пока из тысячи монет у меня не осталось всего пятьсот. И я не поняла, что такая тактика скорее во вред, чем на пользу.

И вот теперь передо мной волновало людское море. Здоровые и больные,одетые в добротный лён или в лохмотья, молодые и старые, женщины, мужчины, дети – все они хотели одного. Чтобы графиня Глассер помогла их горю и… дала денег.

Но как раз этого делать было больше нельзя.

Как говорится: дай человеку рыбу и он будет сыт один день, дай человеку удочку и он будет сыт всегда.

– Ну как, Олли, уже чувствуешь это восхитительное ощущение власти? – раздался за моей спиной насмешливый голос.

Я торопливо обернулась и уставилась на молодого парня. Высокий брюнет, чуть старше меня. Красивый, лощеный, в дорогом камзоле. Скорее всего он был очень похож… на барона Хьюго в молодости. И даже его речь была такая же – манерная, с привычкой чуть растягивать гласные.

– Стэнли… – вспомнила я имя кузена. – А я-то гадаю, кто разнес эту чудесную сплетню по тавернам. Это же ты и есть тот человек в плаще, который в тавернах рассказал о королевском гонце и деньгах! Хотя… ты явно был не один. Вместе с вашим рыжим людоедом работали, да? Но зачем?

– Папаша попросил, – с ухмылкой бросил он, не став отпираться. – А мне не сложно.

– Понятно, – бросила я равнодушно, хотя внутри у меня все кипело от гнева, и повернулась к гудящему, как улей, залу.

– И что будешь делать, “графиня”? Хватит силенок их всех выгнать? Или будешь натурой отдавать? – хохотнул он.

Барон Хьюго и его сынок думают, что я сейчас свешу лапки и сдамся. Хрен тебе, золотая рыбка!

– Джокер достану из-под юбки, – хмыкнула я в ответ и вышла в зал. Прошла на возвышение, мрачно оглядела толпу и на мгновение запнулась, не зная как назвать людей. Товарищи? Друзья? Господа?

Ладно попробуем по-простому.

– Уважаемые, я – графиня Оливия Глассер, приветствую вас в Глассерхолле. К сожалению, возникло недоразумение и то, что вы слышали в тавернах – это неправда…

– Денег дай! – воскликнул кто-то из центра. – Всем дала, и нам тоже нать!

– Я понимаю, но…

– Дети есть хочут!

– Дров нету!

Раздавались отовсюду выкрики.

– А ну заткнулись все! – неожиданно рявкнула Риз, возникая рядом со мной. – Слушать, что госпожа графиня, вам чурбанам бестолковым, скажет!

И это неожиданно подействовало.Толпа заволновалась, но притихла. Я благодарно взглянула на служанку и продолжила:

– Деньги, которые выделил король – это субсидия, которую необходимо направить на восстановление земель. Никто не будет раздавать монеты бесплатно. Но в ближайшее время у вас появится новая работа и вы сможете заработать деньги на свои семьи.

– Это какая-такая работа?! – снова выкрикнул тот писклявый из центра. – Брешет она все! Откуда тут возьмется работа?

– Да, откуда?! – возмутился еще кто-то. – Нету тут ничего, кроме песка и камня!

Их реплики тут же подхватили и остальные и через минуту главный зал вновь полыхал народным возмущением.

Черт! Так и до революции недалеко. Вот это попала, как кур в ощип…

Глава 6

Что ж, спасение утопающих – дело рук самих утопающих.

– Как вас зовут, уважаемый недовольный? – я прищурила глаза и вперила свой фирменный взгляд в толпу. Должна же графиня знать, кого благодарить за столь “пламенную” поддержку.

Из толпы раздались разрозненные смешки и оттуда вытолкнули худого мужика в шапке набекрень. Он хмурился, а его глаза растерянно бегали. Мужчина явно не ожидал оказаться в центре внимания. Одно дело что-то выкрикивать из-за спины толпы и совсем другое быть впереди “на коне” революции”.

Все как в этих ваших “энторнетах”: когда ощущение вседозволенности теряется за аватарками с котиками и ромашками и ником Cvetochek78.

То ли дело, когда ты в реальном дворе рискуешь лично своей рожей, когда говоришь дворовому хулигану, что у него папаша – конченый алкаш, а его ботинки просят каши.

Уверена, после первого же фингала под оба глаза, в следующий раз такой правдоруб сто раз подумает, прежде чем открыть рот.

– Уик Поджес, госпожа, староста Олни, – все же представился мужчина, но хоть и “обозвал” меня госпожой, надлежащего поклона не сделал. Хотя должен был понимать, что все же разговаривает с аристократкой, которая так-то и плетей может приказать выдать.

Однако страха в его глазах не появилось. Он явно взял себя в руки и старался если не быть, то казаться уверенным и спокойным.

Может, все было бы по другому, будь вокруг меня охранники или хотя бы кто-то наподобие зловещего “Людоеда”, которые придавали бы мне веса и статуса. Ну или сама я обладала внешностью Долорес Дейнкур – эта встреча производила бы другое впечатление.

Увы, дворовым хулиганом, с соответствующими бицепсами и отмороженностью, я не была. И крестьяне – все эти простые мужики с обветреными лицами, огрубевшими от тяжелой работы руками, видели перед собой юную нежную красивую аристократочку.

Что ж… зато у меня был кое-кто другой. С железной мускулатурой и огненным характером. Тот самый “джокер из-под юбки”. Но для начала попробуем “пряники”, а не кнут.

– Приветствую тебя в Глассерхолле, уважаемый Поджес, – кивнула я. – Пусть Двуликий обращает к тебе лишь Светлый лик, освещая путь твоих деяний солнечным светом. Ешь мой хлеб, пей мое вино. В этом доме тебе рады.

Вокруг воцарилась тишина.

Староста Олни тоже нервно сглотнул и замер. А спустя долгую томительную паузу… поклонился, отвечая на традиционное приветствие.

Нападать на хозяйку дома, которая только что поприветствовала тебя именем бога Создателя и сообщила, что готова разделить с тобой крышу и хлеб – это последнее дело. Особенно для верующего. А таких среди крестьян было большинство.

– Я понимаю вашу обеспокоенность делами графства, – продолжила говорить я, стараясь не затягивать паузу. – Сначала война, а после весть о смерти моего отца графа Глассер стала для всех нас большим ударом. Однако теперь я буду заниматься этими землями. Чем, кстати, известно местечко Олни, уважаемый Поджес? Товары? Ремесло? Полезные ископаемые?

– Испока.. тьфу!... – почесал макушку Уик, – Ну как бы… Песок одно время брали для стройки моста, который покойный граф через речку перекинул. А так… нема у нас ничо. Что вырастим на землице,

– Хороший песок? – заинтересовалась я тем, что было мне родным и знакомым уже как тридцать лет.

– А тож! – гордо согласился Поджес. – Белый, меленький – как мука!

Ого! Похоже, действительно чистый кварцевый песок. Я почувствовала радостное возбуждение от идеи, которая вдруг родилась в моей голове.

– Продаете?

– Где ж вы такое видали, госпожа, чтоб песок продавали? – выпучил глаза от удивления мужик. – Кому он нужен? Ежели для стройки надо, тот сам накопает где поближе.

– Хм… Я хочу увидеть образец вашего песка. Если он меня устроит, куплю пять возов по серебряному за каждый.

– За каждый?!

– Да. Жду вас через три дня в восемь утра с образцом, – подтвердила я и обвела собравшихся мужиков взглядом. – И не только уважаемого Поджеса. Я также хочу увидеть старосту каждого города или деревни графства с докладом. Сколько жителей, чем заняты, что производит община или город? Чем торгует, в чем нуждается, какие налоги платит?

– Так это ж полсотни человек! – возмутился уже другой голос – внушительный мужик ростом под два метра недовольно хмурил густые кустистые брови.

“Да, именно так”, – мысленно согласилась я. – “И из этой полсотни – половина будет из тех людей, которые мне уже должны. Ровно двадцать сребреников каждый”.

Увидим, выгадала я или нет, поменяв корову на их верность и благодарность.

– Всех слушать – только время терять! – продолжал возмущаться “бровастый” толстопуз. – Вот у нас – и пушнина и дерево! Только чтоб подсобила госпожа графиня заживем – ух! А вон Мидлшип какой? Захолустье! У них вообще акромя Белого озера, куда Разрушитель плюнул, нема ничого.

Вокруг раздался гогот. Я нахмурилась, не понимая причины веселье. Память Оливии Глассер упрямо молчала, не желая или не в силах мне подсказывать.

– А ты, Кирби, поменьше языком чеши, как шелудивый пес, – – успела возмутится Риз, бросая пламенный взгляд на говорливого. – Потому как госпожа графиня сама решает кого пригласить, а кого нет!

– Тише, – осадила я верную служанку и вперила взгляд в толстяка. – Я желаю увидеть и поговорить с каждым, кто отвечает за свою общину, поселение или город. Через три дня. На этом все. Вас проводят к воротам и…

– Так а сегодня че? Ниче не дадут? – выкрикнул кто-то самый сообразительный. – Только байками покормили!

В приемном зале вновь поднялся шум и гвалт. А я лишь вздохнула.

Что ж, пряник они сжевали и не поперхнулись. Теперь пришел черед кнута.

Я заметила взгляд, который бросила на меня служанка Риз – она единственная была в курсе моего сюрприза. И явно поняла, что я буду делать дальше и теперь предвкушала этот момент.

– Господин Жаро! – громко крикнула я. – Проводите уважаемых вилланов к воротам замка. Они уже спешат по домам.

В деревянную дверь что-то грохнуло. После чего она распахнулась, явив изумленным крестьянам огромного двухметрового “рыцаря” в металлических доспехах.

Он чеканил каждый шаг с грохотом впечатывая покрытые доспехами ноги в каменные плиты зала. Горящее огнем забрало полыхало потусторонним светом, давая отблески на колоннах зала. Не меньший ужас вызывало и копье, древко которого скорее напоминало ствол дерева.

– Мать-мать! – замахали руками мужики, словно отгоняя нечистую силу. И не то чтобы я была с ними не согласна. Появление железного рыцаря подействовало на них как ушат холодной воды.

Крестьяне замерли, а после начали все как один вежливо откланиваться и торопливо спешить к воротам.

– Оливия! – прогремел за моей спиной голос барон Хьюго. – Это еще что за тварь?!

Дрожащим от ярости пальцем барон Хьюго указывал на двухметрового стражника в доспехах, за спиной которого как раз появилась и баронесса Долорес.

– Ваша милость, как вы можете так говорить про собственную жену?! – деланно возмутилась я, упирая руки в бока и показывая всю степень моего возмущения. – Где ваши манеры и воспитание?!

На эту реплику Долорес выпучила свои маленькие поросячьи глазки, а барон побагровел и раскашлялся:

– Кха! Я не!.. Кхе!.. Кха! Не про… Я про это железное чудовище в доспехах! – наконец, откашлялся Дейнкур.

– Ах, это… Это мой телохранитель, – пояснила я, мило улыбаясь. – Жаро Игнибус, прошу любить и жаловать. А вот жаловаться не советую. По секрету: господин Жаро – весьма вспыльчивый маг огня. В детстве повитуха ударила его головой о каминную решетку и с тех пор он может испепелить буквально за что угодно.

– Так вот что за “Джокера” ты прятала под юбкой, – расхохотался Стэн. – Интересно, что еще ты там прячешь, сестрица?..

– Если тебя так интересуют мои юбки, братец, – в тон кузену ответила я. – Попрошу Риз принести тебе пару штук. Можешь их даже примерить.

– Ах ты!.. – сжал челюсть Стэнли, но продолжать не стал.

Я только хмыкнула, встречая его взгляд своим – прямым и уверенным. Даже наглым. Поиграли и хватит. А если вы так любите играть в словоблудие, то этим можно заниматься в обе стороны.

Первый испуг, удивление и жалость к себе, после попадания в этот мир прошли. И теперь я злилась.

А когда я зла, то становлюсь ужасно гадкой и злопамятной. И теперь моим “родс-с-ственничкам” это предстояло испытать на собственной шкуре.

– Жаро Игнибус, – тем временем повторил дядюшка имя огненного элементаля, хмурясь и постукивая пяткой по полу, словно пытался что-то вспомнить. – Странное имя… И вообще, зачем тебе телохранитель, Оливия?

– Ну как зачем? Видите, у меня есть тело, – я обрисовала руками формы. – И оно требует хранения и бережного ухода. В смысле, чтоб я могла уходить когда и куда мне вздумается. Вот господин рыцарь и будет этим заниматься.

– У нас нет денег, чтобы платить кухарке, а ты нанимаешь рыцаря?! – воскликнула Долорес, наконец отойдя от шока.

– Не волнуйтесь, тетушка, – отмахнулась я, – услуги он берет дровами. И моими нервами, чтобы слушать его болтовню.

– Чем? – удивленно моргнул барон.

– Нервы, говорю, не железные, поскольку я девица трепетная и нежная. А тут полсотни недовольных мужиков. Как бы не брякнуться прямо тут. Так что пойду я, пожалуй. Дабы не смущать вас своим присутствием. Если у вас есть возражения, озвучьте их моему телохранителю.

На этой фразе я развернулась и направилась к выходу из зала, следом за мной вприпрыжку двинулась и Риз, а замыкал нашу процессию, грохоча железными пятками по каменным плитам, Жаро Игнибус собственной персоной.

– Эк вы их, леди! – расхохоталась Риз уже в коридоре, далеко от главного зала. Причем хохотала от души, показывая крупные белые зубы. – Видали, как они напыжились? Словно пыльным мешком прихлопнутые!

Я только усмехнулась. Маленькая победа сначала с “крестьянами-революционерами”, а теперь с семейством барона Дейнкура – тоже доставила мне удовольствие, пощекотав нервы дофаминчиком.

Но я не была так оптимистично настроена как Риз. Прожив долгую жизнь, я успела повидать разных людей на своем веку и понимала: выиграв битву, я еще не выиграла войну. И если “любимый” дядюшка останется в замке, он явно не даст мне жить и работать.

Значит, надо не только заниматься королевским указом, но и как-то выкурить Хьюго с семейкой из Глассерхолла.

Впрочем, где наша не пропадала!

В конце-концов, смогла же я добыть себе могучего (под вопросом) волшебного (однозначно) надежного (пятьдесят на пятьдесят) телохранителя.

Я улыбнулась вспомнив нашу ночную вылазку на кухню за огненным элементалем.

Узнав о том, что я хочу ни много ни мало, а украсть целого огненного духа из кухни, моя служанка… пришла в восторг! Похоже, она была из того сорта людей, которые за любой кипеш, кроме голодовки.

Дождавшись ночи, как два заправских шпиона мы со служанкой крались по темным холодными коридорам замка, оглядываясь на каждый скрип и шорох, пока не попали к нашей цели. Риз осталась дежурить снаружи, а я открыла тяжелую массивную дверь и второй раз попала в каменную теплую кухню.

Большая и просторная, теплая, с чистыми деревянными полами и едва мерцающей углями печкой – она была куда уютнее той комнаты, в которой жила бывшая хозяйка моего нынешнего тела.

Подойдя к печи, я осторожно постучала по заслонке и едва не совершила сальто назад, когда из кирпичных недр показался колючий огненный колобок. Сегодня он был ершист и недоволен, потрескивал колючими искрами и явно не был настроен на позитивный разговор.

– Здравствуй, – первой поприветствовала я огненного малыша.

– И тебе не хворать, – мрачно буркнул дух. – Чего надо?

– Тебя, – миролюбиво пояснила я свой визит. – А то как я буду без такого надежного, могучего, волшебного помощника. Предлагаю договор: я вытаскиваю тебя из этой печки, а ты поможешь мне…

– Обжиться в этом мире? – неожиданно усмехнулся огонек. – Это да, пришлым всегда тяжело попервой.

– Пришлым? – переспросила я, хотя в груди неприятно кольнуло.

– Ой, ну че ты прикидываешься! Если я молодой совсем, думаешь, ничего не понимаю? Видел я пару раз Оливию Глассер. Так вот, ты – не она. Тело то же, а душа другая. Укокошили, похоже, барон с семейством, молодую графиню. А ты как-то на ее место попала. Хотя мне то что…

Я развела руками, подтверждая: все так. И поинтересовалась:

– А если тебе без разницы, так как на счет соглашения?

– А вот тут как раз разница есть. Сидеть в печи, где можно в поваренка угольком запустить или кухарку за филейную часть огоньком пощекотать Или у тебя в комнате в камине. Тут даже веселее.

– А если не в камине? Есть у меня одна идейка.

– Ну-ка, ну-ка, – заинтересовался огненный дух, придвигаясь поближе к печной заслонке и волоча за собой догорающее поленце.

Спустя десять минут торгов в традициях настоящего Востока, когда обе стороны бью в грудь, мамой клянуться, что это лучшее предложение в жизни и нехотя уступают, мы, наконец, ударили по рукам.